18
Путешествие в Миэрин дало Давосу слишком много времени для размышлений. О Станнисе, о Мелисандре, о его жене и детях, и о том, что, черт возьми, он собирается делать теперь. Станнис был для него больше, чем королем: он был для него всей его жизнью. Давос был бы совершенно другим человеком (со всеми его пальцами), если бы он никогда не встретил Станниса. Его дети были бы простолюдинами. Он никогда бы не встретил коварного высокородного или не ступил бы в замок.
И вопрос, который он задавал себе снова и снова, был: как он мог так ошибаться насчет этого человека ? Сначала весь его гнев и ненависть пылали против Мелисандры. Она была злой. Она соблазнила его. Она сбила его с пути. Но по мере того, как недели в море смешивались друг с другом, ярость Давоса распространялась. Неважно, какие злые искусства были в ее распоряжении, Станнис все равно согласился сжечь его дочь на костре. И оглядываясь назад на эти годы, Давос должен был признать, что сначала Селиса, а затем Станнис позволили ведьме пробраться в их жизни. Там была слабость, которую Давос, через ряд решений за многие годы, решил игнорировать. Сначала, закрыв глаза, когда они сожгли статуи Семерых, затем с демоническим ребенком, которого Мелисандра использовала, чтобы убить собственного брата Станниса, а затем с бесчисленным множеством других, которых Станнис сжег на костре. Станнис стоял за всеми этими решениями. В конце концов он оказался слабаком, опьяненным идеей своей исключительности.
Оглядываясь на свои собственные неудачи, сир Давос не мог не чувствовать, что он ужасно подходит для решения вопроса, достоин ли Джон Сноу стать Джоном Старком, королем Севера. Он всем сердцем верил, что Станнис был достойным королем, и в тот момент ему было трудно представить себе человека, менее достойного этого положения - даже Безумный Король никогда не сжигал своего собственного ребенка. Но Мандерли сказал, что путешествие займет слишком много времени, чтобы отправить с ним кого-то из важных северян. Болтоны становились все более и более параноидальными, и было бы нехорошо, если бы кто-то из высокородных семей отсутствовал месяцами.
Прибыв в Миэрин, Давос тренировал свою северную команду по их прикрытию. Они вели торговлю для лорда Мандерли, закупая припасы на зиму. Он знал, что это было хлипко, но он хотел, чтобы его история держалась подальше от политики, зная, что городом правила королева Таргариенов. Это была довольно малорискованная операция. Если Давос решит, что Джон Сноу не справится с задачей, он вернется в Белую Гавань с пустыми руками и предоставит Мандерли найти причину, чтобы рассказать своему маленькому совету заговорщиков, почему.
Первые дни Давоса в Миэрине он провел, знакомясь с городом и размышляя о том, как лучше всего подойти к Джону Сноу, не показывая своих карт. За все свои путешествия Давос ни разу не посетил Миэрин. Во многих отношениях он был похож на другие Вольные Города, которые он посетил, но город вибрировал от настойчивой энергии. Торговцы и наемники стекались со всего Эссоса, некоторые даже издалека, из Соториоса, чтобы предложить свои услуги первому наезднику на драконе за столетия.
Через два дня своего пребывания Давос стал свидетелем этого зрелища собственными глазами. Он был на центральном рынке с парой людей Мандерли, когда заметил странную тень, покрывающую дальнюю сторону рынка. Половина рынка замерла при виде этого зрелища, в то время как остальные вели дела так, словно ничего необычного не происходило. Его глаза проследили линию тени в небо, чтобы увидеть крылатого зверя, летящего над городом. Все рассказы, которые он слышал с детства, старые истории Таргариенов, которые он теперь с трудом читал, и изображения драконов, которые доминировали в архитектуре Драконьего Камня, не могли подготовить его к этому зрелищу. Что-то настолько большое просто не должно было уметь летать. Он чувствовал силу зверя; его неестественное тепло распространялось над уже теплым городом. Он издал угрожающий крик, и Давос вздрогнул от этого звука, несмотря на жару. Он представил, каким маленьким он должен казаться зверю сверху - как быстро он мог схватить его своими огромными челюстями.
«Это чертовски верно», - пробормотал себе под нос один из его матросов. «Дракон. Если север не смог противостоять Болтонам, как мы можем сражаться с драконом?»
Давос собирался открыть рот и возразить, указать, что Миэрин находится очень далеко от севера, когда он увидел вспышку серебра на верхушке дракона, развевающуюся на ветру. У дракона был наездник - девочка, которая родилась на Драконьем Камне, когда весь континент был отнят у ее семьи. Конечно, она не останется здесь. Конечно, она полетит домой.
Небольшая группа моряков Давоса была не единственными гостями из Эссоса. Он был потрясен, когда впервые заметил на рыночной площади одичалых, пару красивых молодых девушек, говорящих на общем языке на своем грубом диалекте. Так далеко от дома они были успокаивающе знакомым зрелищем. Ему потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, что Джон Сноу был не единственным, кто покинул север под защитой Королевы Драконов.
На третье утро в Миэрине он услышал проповедника, старика в лохмотьях, опирающегося на трость, который кричал на рыночной площади в Миэрине. «Тьма поднимается», - крикнул старик на грубом, диком диалекте Общего языка. «Мертвецы идут. Только Белый Волк и Королева Драконов могут спасти нас. Молитесь Древним Богам! Молитесь, чтобы огонь растопил лед!»
От этих слов у Давоса по спине пробежали мурашки. Белый Волк. Так одичалые называли Джона Сноу. Если бы он мог найти, где живут одичалые, возможно, они бы знали, как с ним связаться. Возможно, их спаситель даже навещал их время от времени. Внезапно краем глаза Давос увидел человека, сопровождаемого Безупречными солдатами, который шел по рынку. У него были темно-каштановые кудри, он был высок и строен, и шел с грацией, которую Давос помнил. Это был Джон Сноу. Давос последовал за ним, пока тот разглядывал разные прилавки, указывая на вещи своей спутнице, девушке с такими же каштановыми кудрями и внимательным взглядом.
Давос понял, что смотрит на него, как раз в тот момент, когда один из Безупречных схватил его и горячо заговорил с ним на языке, который Давос принял за валирийский.
Джон Сноу повернулся, его глаза расширились. Он выглядел так, будто увидел призрака, что, как предположил Давос, и произошло. Сноу помахал рукой, пробормотав несколько слов на валирийском стражникам, что привело к освобождению Давоса.
«Сир Давос?» - спросил Джон. «Я думал, ты умер».
«Ага, ну», сказал сир Давос, «ты был плохо информирован. А это кто?» - спросил Давос, указывая на Арью позади себя. Сноу застыл, его лицо было стоическим, когда он переводил взгляд с девушки на Давоса.
«Я Арья Старк», - прямо сказала девушка. Сноу поморщилась.
«Похоже, я не единственная, у кого на севере есть дезинформация обо мне. Рада познакомиться, Арья Старк». Она осторожно кивнула ему.
«Сир Давос», - сказал Джон. «Было бы неплохо наверстать упущенное и послушать новости Вестероса. Могу ли я пригласить вас в трактир выпить?
Сноу привел Давоса и его сестру в гостиницу недалеко от рынка и заказал им вина и сытную восточную еду.
«Что привело вас в Миэрин, сир Давос?» - спросил его Сноу. Братья сидели рядом, их взгляды кричали о Старках. У обоих были темные волосы, серые глаза и вытянутые лица, характерные для Старков. Это не могла быть какая-то шутиха Арья Старк. Это была, несомненно, сестра бастарда. И ее присутствие значительно усложняло задачу Давоса.
Мальчик был красивее, если честно, с высокими скулами, длинными ресницами, густыми локонами и определенной грацией в движениях и чертах лица, которые показались Давосу особенно благородными. Он задавался вопросом, похож ли мальчик на свою тетю, дикую северную красавицу, которая была достаточно соблазнительна, чтобы свергнуть династию. Его сестра, напротив, выглядела более заурядной. На ней была простая шелковая сорочка, но она не выглядела в ней удобной, ерзая и сутулясь на своем месте. В ее глазах была настороженность и голод, которые напомнили Давосу детей, с которыми он вырос в Блошином Конце. Он задавался вопросом, что, во имя семи адов, должна была сделать эта девушка, чтобы пережить все, что случилось с ее семьей.
«С торговой миссией для лорда Мандерли», - сказал сир Давос. «Наши путешествия завели нас немного дальше, чем мы изначально планировали. Но на севере наступила зима, и северянам нужна еда».
«Да», - сказал Джон. «Они делают. Так что, твоя смерть была фарсом?»
Сир Давос кивнул и тщательно подбирал следующие слова, не желая выдавать слишком много. «Так и было. Фреи проникли в Белую Гавань. Лорд Мандерли действует осторожно, но он не забыл Красную Свадьбу».
«Если он не забыл Красную свадьбу, то почему Русе Болтон и его сын-пиздюк все еще дышат в Винтерфелле?» - спросила девушка. Давос поперхнулся вином.
«Их руки связаны, миледи», - сказал он.
«Они трусы, вот кто они», - ответила Арья.
Сноу посмотрел на сестру с явным дискомфортом, прежде чем повернуться к Давосу. «Мне было жаль слышать о том, что случилось со Станнисом», - тактично сказал он.
«Сам не поверил, когда услышал», - сказал сир Давос. «Хотел верить, что это очередная ложь Болтона. Никогда не думал, что он окажется злым».
«Я тоже», - вздохнул Сноу. «Это был человек, которого мой отец называл законным королем Семи Королевств. Я действительно хотел, чтобы он победил. Но теперь, когда я знаю, на что он был готов пойти, я не могу не думать, что хорошо, что он этого не сделал».
«Возможно», - признал Давос. «Но теперь у нас есть мальчик-король, которым правит его безумная мать, предатель, терроризирующий, и никто не заплатил за свои преступления в этой войне. Кроме Рамси Болтона».
«Рамси мертв?» - спросила Арья Старк. Сноу неловко заерзал на своем месте.
«Да», - сказал Давос. «Ходят слухи, что его съела стая волков».
«Зима близко», - сказала Арья Старк с радостной ухмылкой. Она повернулась, чтобы сказать что-то еще своему брату, Сноу покачал головой, заставив ее замолчать.
«Вы надеетесь, что Королева Драконов прилетит и сожжет Ланнистеров дотла?» - спросил Давос, меняя тему.
«Вы видели драконов?» - спросила леди Старк, ее глаза засияли.
«Ага», - присвистнул сир Давос.
«Я попросил ее доставить своих драконов к Стене, разместить на Стене свои армии, сжечь всех тварей и забыть об игре престолов», - смело заявил Сноу.
Давос издал хриплый смешок. «О, и что она на это сказала?»
«У нее была примерно такая же реакция, как у тебя», - признался Сноу, пожав плечами. «Мой отец боролся за то, чтобы положить конец династии Таргариенов. Я не собираюсь возвращать ее на Железный трон».
«Тогда почему ты здесь, в ее городе?» - спросил сир Давос, внимательно разглядывая мальчика. И ты спишь в ее простынях?
Сноу вздохнул и посмотрел на потолок. «Не знал, куда еще пойти. Ты слышал, что со мной случилось?»
«Да», - кивнул Давос. «Похоже, это чертовски тяжелая работа. Говорят, тебя убили твои собственные люди, а потом Мелисандра вернула тебя обратно».
Сноу кивнул. «После этого я не мог оставаться лордом-командующим. Если бы я это сделал, я бы стал таким же параноиком, как Безумный король. Ты знаешь, она думала, что возвращает Станниса?»
Давос фыркнул. «Я тоже это слышал».
«Ну», - Сноу отпила вина, прежде чем продолжить. «Когда это я пришел в себя, она заявила, что я - Обещанный Принц. Сказала, что знала, что это я с самого начала».
Давос невесело рассмеялся. «Как быстро меняется ее лояльность. Со Стены ходят слухи, что одичалые поклоняются тебе как богу. Они называют тебя Белым Волком. Возрожденным».
«Да», - сказал Сноу. «Это началось еще до того, как я ушел. Я думаю, никогда не знаешь, как отреагируешь, пока с тобой не случится что-то подобное, но я не знаю, как это сделал Станнис. То, как те люди смотрели на меня в Черном замке», - покачал головой Сноу, «я знал, что не смогу разыграть этот фарс. Неважно, насколько это поможет мне защитить Стену».
Давос уставился в свое вино. Ему понравился Сноу, когда он встретил его на Стене - он считал его вдумчивым и преданным, несмотря на свою молодость. Его слова что-то пробудили в Давосе, и он вспомнил, где он ошибся в своем суждении о Станнисе. Разве он не должен был знать с первого раза, когда Мелисандра вонзила в него свои когти, что если Станнис так отреагировал на то, что кто-то назвал его Обещанным Принцем, то он не сможет стать хорошим королем?
«Кто еще здесь?» - спросил сир Давос. «Есть ли еще кто-нибудь из Вестероса, проживающий в пирамиде королевы?»
«Да», - сказал Сноу. «Это ее суд изгнанников. Сир Барристан Смелый бежал сюда после того, как Джоффри опозорил его. А еще есть Джейн Пул, которую они пытались выдать за Арью, и которая теперь служит одной из фрейлин королевы. Джорах Мормонт. И, конечно же, Тирион Ланнистер, который служит ее десницей».
«Тирион Ланнистер здесь?» Давос не знал, что и думать. Он знал, что Бес приложил руку к битве на Черноводной. Помог ли он убить сыновей Давоса? «Правда ли, что он убил Джоффри?»
«Нет», - сказал Сноу. «Он этого не сделал».
«Я не знаю, как Вестерос отнесется к тому, что королева драконов получит в качестве своей десницы беса Тайвина», - сказал Давос.
Сноу пожал плечами. «Он умный. Но менее порочный, чем его отец». Его сестра фыркнула в свое разбавленное вино.
«Я хотел бы встретиться с ними, если это возможно», - сказал сир Давос, вдохновение охватило его. «Я знаю, что королева, должно быть, не любит меня, поскольку я когда-то был десницей Станниса, но я был в море несколько недель. Было бы неплохо увидеть лица некоторых из Семи Королевств. У меня есть новости, которыми я мог бы поделиться с ними». Сноу наблюдал за ним минуту, оценивая его. Давос сделал то же самое с ним. Сноу был умен. Он знал, что Давос приехал в Миэрин по делам Мандерли, ища что-то большее, чем еда. Сер Давос задался вопросом, есть ли у этого человека свои собственные планы на север.
«Приходите завтра к восточным воротам, сир Давос», - сказал Сноу. «И я покажу вам двор изгнанников».
Следующие дни усугубили замешательство Давоса по поводу того, что делать с Джоном Сноу. Он встретился с сиром Барристаном Смелым - легендой из юности Давоса в Блошином Конце.
«Сир Давос Луковый Рыцарь!» - поприветствовал его сир Барристан, прежде чем провести экскурсию по балконам пирамиды, демонстрируя открывающиеся оттуда виды.
«Так как же легендарный рыцарь оказался в Миэрине?» - спросил сир Давос.
«Я мог бы попросить тебя о том же», - парировал Барристан.
Давос фыркнул. «Я не настоящий рыцарь. Я контрабандист и идеальный выбор для доставки еды в город, пытающийся пережить зиму».
«Я приехал в Эссос после того, как бастард Серсеи опозорил меня», - сказал Барристан. «Когда я приехал, слухи о Дейенерис уже заполонили улицы - Мать Драконов, как ее называли. Когда я начал служить ей, я был рад увидеть, что по характеру она гораздо ближе к своему брату, чем к отцу».
«Вы сражались на стороне Таргариенов во время восстания, верно?» - спросил Давос.
«Я так и сделал», - сказал Барристан. «Ты, конечно, встал на сторону Роберта».
«Сторонний - это сильное слово, сэр. В то время я искал немного денег и был в блаженном неведении относительно политики».
«Я был таким же, по-своему», - сказал сир Барристан, качая головой. «Я сожалею, что служил Роберту, после того как увидел, что он и его королева сделали с Вестеросом. Дейенерис - настоящее чудо, как один из Таргариенов прошлого».
«И я полагаю, вы скоро вернетесь в Вестерос?» - спросил сир Давос.
Барристан усмехнулся. «Я с радостью покажу вам Великую Пирамиду, сир Давос. Но вы не услышите от меня никаких планов королевы».
«Справедливо», - сказал Давос, восхищаясь его верностью. Но он был истинным сторонником Таргариенов, а не тем, с кем Север хотел бы дружить, чтобы Джон Сноу.
«А что ты думаешь о Джоне Сноу?» - спросил Давос как можно небрежнее.
Барристан заметно замер, прежде чем уставиться на море. «Он хороший человек. Очень похож на своего отца. Нед Старк хорошо научил его чести. Я думаю, он стремится быть похожим на него».
«Нед Старк не был таким уж благородным, - сказал Давос. - У него все-таки был Сноу».
«Все совершают ошибки», - сказал Барристан. «Джон сражается с изяществом и яростью, с которыми мало кто из тех, кого я видел, может сравниться. А я знал величайших рыцарей Семи Королевств». Он перевел взгляд с созерцания вида на сира Давоса. «И он больше всего увлечен своей родиной. Болтоны не подготовили север к тому, что, по его словам, грядет. Вы слышали истории, которые они рассказывают?»
«Я сам это видел», - сказал сир Давос. «Ну, я никогда не видел Иного. Но именно я приказал Станнису защищать Стену от одичалых. Это не было похоже ни на одну битву, которую я когда-либо видел. Мне было совершенно ясно, что одичалые спасаются от чего-то ужасного на севере. А рассказы Ночных Стражей были похожи на историю твоей няни, но рассказанные с ужасом, который редко можно увидеть на лице взрослого мужчины».
Сир Барристан кивнул. «Дейенерис готова сражаться в этой битве. Она сражалась с Другими с помощью своего дракона. И я знаю, что Джон Сноу считает защиту своей родины своим главным долгом».
Так почему же он здесь? - подумал Давос. И все же сиру Барристану Джон нравился, что в некотором роде было звучным одобрением. В конце концов, он был знаменитым рыцарем и подтвердил, что Джон был одним из самых искусных фехтовальщиков, которых он когда-либо видел. Но Селми также был ярым сторонником Таргариенов, так что его одобрение Джона не обязательно было тем, что лорд Мандерли хотел бы услышать.
Большую часть своих дней сир Давос проводил с самим Джоном Сноу, который тщательно излагал свои доводы в пользу того, почему он должен быть Хранителем Севера. Это было сложное ухаживание, ни один из них не признавал, что они обсуждают, но оба ясно осознавали, что поставлено на карту.
«Вы жалеете, что отклонили предложение Станниса?» - спросил Давос.
«Не после того, как я узнал, кем он стал», - сказал Джон. «Хотя мне дали понять, что то, что я пытался сделать, не могло быть достигнуто без Хранителя Севера, который бы понял угрозу и мой ответ на нее».
«И что вы пытались сделать, лорд Сноу?» - спросил Давос.
Сноу покачал головой. «Я больше не Лорд. Я отказался от этого, когда освободился от своих обетов. Моей единственной целью было объединить живых против мертвых». Джон повернулся к нему. «Почему ты ответил нашим воронам, ищущим помощи у Станниса?»
«Я полагал, что короли в Войне пяти королей были сосредоточены на интригах, предательстве и избиении друг друга на поле боя. Я думал, что настоящий король должен спасти Семь королевств, а не обескровливать их».
Сноу окинул его оценивающим взглядом. «Вы были слишком хороши для Станниса, сир», - сказал он. «Возможно, большему количеству королей следует иметь Десниц из простого народа. Жить у Стены, слушая вести о войне, было достаточно, чтобы мне захотелось биться головой о ее ледяные кирпичи. Все эти сражения, и все игнорируют тот факт, что все живое в Семи Королевствах находится под угрозой уничтожения».
«Но война началась из-за того, что сделали с твоим отцом», - возразил Давос.
«Да», - сказал Сноу. «И я бы солгал, если бы сказал, что не так много ночей я лежал без сна, мечтая о мести. Но я помню, что сказал мне лорд Мормонт, когда я почти сбежал, чтобы присоединиться к своему брату Роббу. Он сказал: «Можете ли вы честно сказать, что война на юге важнее войны здесь?» И он был прав. Вот эта война имеет значение».
«Значит, чтобы вести эту войну, вы привлекли на свою сторону Королеву Драконов?» - спросил Давос.
Сноу отложил вилку и с беспокойством посмотрел на тарелку. «Она своего рода союзник», - сказал он. «Она знает об угрозе. Она боролась с ней. Но ее также волнует политика юга. Но я сделал все, что мог. Мы пытались, пока безуспешно, выяснить, как снова производить валирийскую сталь, поскольку она, похоже, работает против Других. И я тренировал ее войска, чтобы сражаться с армией мертвецов.
«У нее три дракона. Ничто не помешает ей захватить Вестерос. Я не буду помогать ей в этом деле. Честно говоря, сейчас мне все равно. Но когда она это сделает, она обещала отправить свои войска на защиту Стены. И когда они прибудут, они будут готовы».
Давос был впечатлен. Сноу показал себя таким же уравновешенным, вдумчивым, способным и страстным, как и тогда, когда он впервые встретил его у Стены. Но он не мог игнорировать самую плохо охраняемую тайну в Великой Пирамиде Миэрина. Этот человек также, несомненно, был любовником Дейенерис Таргариен. Сноу был очень сдержанным. Давос никогда не видел их вместе. Его никогда не представляли Дейенерис. Однако он видел, как она вела суд, и мог подтвердить, что она действительно была захватывающей. Она была маленькой, но харизматичной, с идеальными локонами серебристо-золотого цвета и яркими фиолетовыми глазами. Ее маленькая фигура была стройной, но изогнутой во всех местах, которые могли бы свести мужчину с ума. И вокруг нее была определенная аура, которую он мог чувствовать через тронный зал, и он предполагал, что она должна была быть опьяняющей вблизи. Но всей сдержанности Сноу было недостаточно, чтобы остановить слухи, которые распространялись по всему двору. Однажды ночью он даже услышал пение барда о Королеве Огня и ее любви к волку с ледяного севера.
Чем больше времени Давос проводил с Джоном Сноу и в Миэрине, тем больше он убеждался, что захват Вестероса Королевой Драконов не будет худшим вариантом. Джон Сноу был прав. Кого волновали войны на юге, когда на севере росла экзистенциальная угроза? И если эта маленькая королева могла и хотела привести драконов и армии в эту битву? Лично для Давоса отношения Джона Сноу не лишали его возможности стать королем Севера, но он подозревал, что северные лорды будут чувствовать себя иначе. Он знал, что хотя сравнения сира Барристана Дейенерис с ее братом Рейегаром могли бы заслужить верность девушки на юге, на севере это ничего не даст. Он не думал, что Сноу пытается обмануть его, завоевать его и остальных северных лордов, только чтобы передать север своему возлюбленному, но мог ли этот мужчина действительно помочь? Какие обещания он дал ей в комфорте ее королевской постели?
Другой проблемой, которую Давос не мог распутать, была дикая сестра Джона Сноу. Арья Старк следовала за братом, как тень. Она была в основном тихой, но имела привычку прерывать разговоры вспышками гнева, обещая отомстить за свою семью. Давос знал, что Мандерли захочет вернуть ее в Белую Гавань, независимо от того, что он решит сделать с ее братом, но он не думал, что будет легко вернуть одно без другого. Девушка явно не хотела покидать своего брата, и Давос не думал, что у него хватит смелости похитить ее.
После нескольких дней томления он прибыл к восточным воротам, и стража Безупречных проводила его не к Джону Сноу, а в покои Десницы Королевы. Когда он прибыл, маленький человек сидел за столом со стопкой книг и полным кувшином вина.
«Сир Давос Луковый Рыцарь!» - сказал лорд Тирион, махнув рукой мужчине. «Я бы встал, чтобы поприветствовать вас, но боюсь, что это только принизит меня, а не сделает внушительным лордом. Хотите вина?»
«Для меня еще рановато, милорд», - сказал сир Давос, не уверенный, хочет ли он пить с человеком, который был мозгом огненной ловушки в битве на Черноводной.
«Как хочешь, - сказал лорд Тирион. - Теперь, когда ты полностью погрузился в мир политики, мой тебе совет - пей пораньше и почаще».
«Я не погружен в мир политики», - сказал сир Давос. «Я просто...»
«На торговой миссии для Дома Мандерли, да, так я слышал», - сказал Бес. Его глаза нервировали как своим несоответствующим цветом, так и своим острым умом. «Но, видите ли, это первый раз, когда, насколько мне известно, какие-либо галеры из Белой Гавани добрались до Миэрина. Это также первый раз, когда королева драконов укрыла двух детей Старков в стенах Миэрина, так что извините, если я нахожу это слишком большим совпадением, чтобы поверить, что они не родственники».
«Северу нужна еда, милорд», - неуверенно сказал Давос.
«Да, и новый надзиратель, насколько я могу судить. Истории, которые мы слышим от Джейн Пул, ужасны. А теперь я слышу, что у Русе может не быть наследника?»
«Это слухи», - признал Давос.
Тирион цокнул. «Из того, что я могу сказать из ваших интервью с Джоном Сноу и другими людьми вокруг пирамиды, похоже, вам приказано вернуть этого человека, но только если он не последователь Властелина Света? Или король Одичалых? Или, может быть, любовник Королевы Драконов?» Давос скучал по своим деликатным разговорам со Сноу. Он не знал, как реагировать на прямоту гнома.
«Ну, если ты думаешь вернуть маленькую Арью Старк без него, боюсь, ты далеко не уйдешь. Леди Старк ясно дала понять, что больше никогда не покинет своего брата. Она также носит с собой клинок, и я боюсь, что она может знать, как им пользоваться. Я говорю «страх», потому что, судя по тому, как она на меня смотрит, мне кажется, что она представляет, как пронзает им мое мерзкое сердце Ланнистера».
«Эта девушка действительно кажется свирепой», - сказал Давос.
«Это одно слово для этого», - сказал Тирион. «Я не знаю, планировали ли вы брать у меня интервью, но я могу сказать, что мне нравится Джон Сноу. Я встретил его, когда он был еще мальчиком, и тогда у меня сложилось впечатление, что он был острым, бдительным и способным справиться с тем, что преподносит ему мир, несмотря на приступы угрюмости. Он редкая находка, поскольку, как мне сказали, его сила как воина по сути не имеет себе равных, и все же, несмотря на его идеализм, у него хороший ум для политики. Он совершал ошибки, но если кто-то и может справиться с почти невыполнимой задачей защиты севера от того, что за ним грядет, так это Джон Сноу». Высокая похвала от человека, который, несомненно, знал, о чем говорит, но его слова не успокоили Давоса.
«И все же, услышав, как я, тот, кого большинство северян считают врагом, пою хвалу Джону Сноу, вы, вероятно, не сможете принять решение. На самом деле, ваша голова, вероятно, кружится от того, что Джон Сноу, несомненно, производит на вас впечатление, и вы наверняка слышали скабрезные слухи о том, где он спит, и задаетесь вопросом, может ли Север когда-либо доверять ему». На мгновение Давос возненавидел этого маленького человека за то, что он был таким проницательным и читал его как книгу. Он должен преуспеть в придворных играх, которые Станнис всегда ненавидел.
«Итак, я хочу дать тебе совет», - сказал Тирион, - «от Десницы королевы бывшему Деснице короля. Поговори с сиром Джорахом. Он северянин, который презирает Джона. Я думаю, он расскажет тебе все, что тебе нужно знать».
«И это все?» - спросил сир Давос.
«Вот и все», - сказал Тирион. «Хотя я бы сначала его напоил».
Вот так Давос снова оказался в гостинице, где он впервые ужинал с Джоном Сноу, и пил вино с сиром Джорахом Мормонтом.
«Сколько времени прошло с тех пор, как вы были в Семи Королевствах, сэр Джорах?» - спросил Давос, пытаясь завязать светскую беседу. Сэр Джорах сделал глоток, прежде чем ответить.
«Много-много лет», - сказал он.
«Вы наверняка с нетерпением ждете возвращения домой, когда королева начнет свою кампанию за Семь Королевств», - сказал Давос, все еще надеясь получить подтверждение того, что именно таков был план женщины.
«В течение многих лет моим единственным желанием было вернуться домой и получить обратно замок, который Эддард Старк отобрал у меня. Но теперь я служу величайшей королеве, которую когда-либо знал мир. Я пойду туда, куда она мне прикажет», - сказал он. Если Давос правильно помнил историю, сир Джорах бежал с севера, потому что продавал браконьеров в рабство за собственные деньги. Интересно, что он обвинил в этом Эддарда Старка.
«Я определенно никогда не видел другой подобной женщины», - сказал сир Давос.
«Нет никого, похожего на нее», - ответил сэр Джорах. Подливая ему еще выпивки, сэр Давос поделился историями о своих собственных приключениях на море за эти годы и призвал Джораха рассказать свои истории о жизни в Эссосе, до и после того, как он нашел свою королеву. Наконец, решив, что сэр Джорах, возможно, уже достаточно выпил, Давос затронул тему, которая его больше всего интересовала.
«А что ты думаешь о Джоне Сноу?» - спросил Давос. Сир Джорах поморщился в свою чашу. «Кажется, королева его очень любит».
«Она молода», - сказал сир Джорах. «Ей дозволены слабости. Но, черт возьми, он выглядит точь-в-точь как его тетя». Он сделал еще один глоток вина, а затем снова наполнил бокал из кувшина, поставленного перед ним. «Он высокомерный сукин сын». Он холодно рассмеялся. «Ну, я думаю, он на самом деле не знает, чьим сыном является. Он такой же, как его отец. Думает, что он такой благородный, но он просто лицемер.
«Она спасла его. Она дает ему все, чего только может желать мужчина. Отвозит одичалых в Эссос для него, позволяет ему тренировать ее армии, дает ему место в своей постели ». Сир Давос мог сказать, что это был последний момент, который действительно раздражал сира Джораха. «Она самая красивая женщина в мире, чистокровная Таргариен, а он кто? Ничто! Он внебрачный сын разрушенного дома. Он не достоин ни единого мгновения ее внимания, не говоря уже о приглашении спать в ее постели каждую чертову ночь, как будто они были простыми людьми, которым доступна только одна кровать. А когда она предлагает ему еще больше, все, что он когда-либо мог пожелать, он отвергает ее ».
«Что она ему предложила?» - спросил Давос.
«Чего она ему не предложила? Войска и деньги, чтобы захватить север. Узаконить его как Джона Старка и объявить его лордом Винтерфелла и Хранителем Севера. Это все, чего может желать бастард, и дает ему то, что ему нужно, чтобы начать войну против мертвецов, о которой он постоянно говорит». Джорах покачал головой с отвращением.
«И что он на это сказал?» - спросил сир Давос.
«Он бросил ей это в лицо, сказав, что не захватит север во имя иностранного захватчика. Вы можете в это поверить? Каким-то образом в своем высокомерии он решил, что он, бастард Винтерфелла, слишком хорош, чтобы принять помощь Дейенерис Таргариен. Но это не мешает ему трахать ее. Этот человек вызывает у меня отвращение», - сказал сир Джорах в свою чашку.
К концу ночи сэру Давосу потребовалась помощь Безупречных стражников, чтобы вернуть сэра Джораха в его комнаты в Великой Пирамиде. Но он узнал все, что ему нужно было знать.