11
Тирион Ланнистер любил свою работу. Он был Десницей Королевы Матери Драконов, Последнего Таргариена, Неопалимой. И она была хорошим человеком. Немного вспыльчивой, возможно, и полет к Стене был безумно опрометчивым - он выругался, когда получил ее ворона, - но она была молода. Он верил, что со временем сможет сфокусировать ее пламенные инстинкты и станет свидетелем того, как Эйгон Завоеватель снова придет, чтобы захватить Семь Королевств. Только не мудак.
С тех пор, как Дейенерис улетела на Дрогоне с бойцовских ям, Тирион взял город под свой полный контроль. Он убедил Младших Сыновей перейти на другую сторону, освободив заложников, включая любовника королевы, Даарио. Новости о бегстве королевы распространились, и молодые воины стекались в город, чтобы служить Королеве Драконов. Безупречные тренировали их вместе с недавно освобожденными рабами.
Хозяева рабов были недовольны. Но если Тирион что-то и знал, так это умы богатых людей. Он отправил разведывательный отряд в холмы, следуя слухам о древних шахтах, где все еще могло быть золото. Если бы он мог напасть на золото и отдать его хозяевам, он мог бы умиротворить богатых. Тем временем они выживали за счет подарков, присылаемых из других Вольных городов, желая показать первому всаднику дракона, которого мир увидел за столетия, что они союзники, а не враги.
Это был мир, который мог вспыхнуть в любой момент, и он это знал. Каждый день Сыны Гарпии пытались совершить новый саботаж, хотя их страх перед Дрогоном заставлял их действовать более скрытно: пропадали грузы, совершались отдельные убийства посреди ночи вместо уличных боев. И к третьей неделе отсутствия королевы Тирион начал беспокоиться, что раньше было уделом сира Барристана, Миссандеи и Джораха. Он надеялся, что с ней все в порядке и она добралась до Стены. Он гадал, что она подумает, ведь ее первое взаимодействие с Вестеросом было местом, куда большинство мужчин отправлялись только в том случае, если их единственным выбором была смерть.
Тирион надеялся, что королева и ее двор изгнанников скоро вернутся в Вестерос. Блокада была снята, и торговля возобновилась. Он верил, что по мере распространения новостей о том, что Дейенерис ездит на драконе, какой-нибудь предприимчивый человек предоставит ей флот. Когда он прибыл в Миэрин, Дейенерис, казалось, слишком стремилась остаться в Заливе Работорговцев и сражаться за рабов. Тирион не был заинтересован в управлении Заливом Работорговцев, теперь Заливом Дракона. Он хотел стать Десницей королевы Вестероса. К счастью, ему удалось отговорить ее от брака с Хиздаром зо Лораком. Тирион работал над переговорами о браке с Квентином Мартеллом, когда королева улетела. Ее перспективы на брак с Дорном значительно померкли после того, как глупый мальчишка попытался освободить ее драконов и был за это сожжен. Какой ужасный способ умереть! И какой ужасный удар по союзу, которого должно было быть почти достаточно, чтобы вернуть Дейенерис в Вестерос. Если бы только у Дорна был флот. Теперь Тириону придется положиться на ненависть Дорна к его семье, достаточно глубокую, чтобы простить драконов за то, что они случайно сожгли мальчика. У Тириона все еще была надежда. Ненависть к Ланнистерам была мощной мотивацией.
Наконец, Тирион получил ворона, что она прибыла в Браавос и скоро вернется в Миэрин. Он был рад, что она в безопасности, но был озадачен, когда она не прибыла в течение следующих нескольких дней.
Когда она вернулась, она была видением над городом. За время своего отсутствия она научилась командовать своим драконом, и она парила над городом, ее серебряные волосы развевались позади нее, создавая смесь паники и ликования по всему городу. Когда она посадила своего дракона на вершину великой пирамиды, Тирион бросился навстречу своей королеве. Она выглядела дикой. Ее серебряные кудри были спутаны и развевались на ветру, и она была одета как одичалая. Он всмотрелся в ее внешность широко открытыми глазами.
«Лорд Тирион, хорошо», - сказала Дейенерис. «Нам нужно многое обсудить. Но сначала мне нужно искупаться».
Когда они встретились в покоях Дейенерис, она снова стала похожа на восточную королеву, ее волосы были расчесаны и ниспадали волнами на спину, ее миниатюрная фигура была окутана шелками. Когда она ушла, было легко забыть, насколько захватывающей была ее красота. Находясь с ней в одной комнате, ее присутствие занимало все пространство. Тирион наслаждался мыслью о том, как они могли бы использовать это в своих интересах в Вестеросе.
К ним присоединились сир Барристан Смелый, Миссандея и Джорах, которые все вместе воскликнули, как они рады видеть свою королеву в целости и сохранности.
«Да, да», - сказала она, отмахиваясь от их беспокойства. «Мне жаль, что я вас всех оставила, но я рада, что пошла на Стену».
«Как Эйемон?» - спросил Тирион.
«Мертва», - сказала Дейенерис.
«О, мне жаль это слышать», - сказал Тирион.
«Он мирно умер во сне, так что это было благословением», - ответила Дейенерис. «И он был прав. На севере идет настоящая война: война живых против мертвых».
«Приходи снова?» - спросил Тирион.
«Я видела это. Все, что сказал Эймон, что сказал твой отец», - сказала она, поворачиваясь к Джораху, - «правда. Я видела их, Тирион. И я сражалась с ними. Армия мертвецов идет к Стене, и единственный способ остановить их - мои драконы». Она не выглядела безумной. Она выглядела собранной, решительной и на много лет старше, чем была, когда покинула Миэрин.
«Вы вышли за Стену, Ваша Светлость?» - встревожился Барристан Смелый.
«Да, и это оказалось опаснее, чем мы изначально думали. Я отправилась на задание с лордом-командующим», - сказала Дейенерис, глядя на свои руки, пока говорила. «Чтобы помочь спасти оставшихся одичалых».
«И действительно ли лорд-командующий Сноу - сын Неда Старка?» - спросил Тирион, и любопытство взяло над ним верх.
«Да», - ответила она странно вызывающим тоном.
«Ты отправился на север от Стены с сыном Неда Старка?» - недоверчиво спросил Джорах. «Ваша светлость, это было крайне опасно. Старки ненавидят вашу семью. Его отец был тем...»
«Семья Старков не представляет для меня опасности», - сказала она, перебивая его. Она была права. Насколько он мог судить, этот ублюдок был единственным оставшимся Старком. «Настоящая угроза находится за Стеной. Я помогла Ночному Дозору спасти оставшихся одичалых. Я привела сюда 11 кораблей с ними. Они должны прибыть через неделю».
«Ты привел сюда одичалых?» - Тирион был недоверчив.
«Ты сам сказал, что они заклятые враги севера. С этими мерзкими Болтонами у власти они там не будут в безопасности». Казалось, она стала хорошо разбираться в политике севера.
«Но что мы будем делать с ними здесь?» - спросил Тирион. «Одичалые бесполезнее горных племен! Все, на что годятся одичалые, - это насиловать и грабить деревни».
Дейенерис оборвала его взглядом. « Вольный народ », - сказала она, - «это люди. И если бы они остались на севере, то стали бы мертвыми рабами в армии Других. Мои титулы кое-что значат для меня, мой господин. Каким Разрушителем Цепей я была бы, если бы оставила всех этих людей на милость Белых Ходоков?»
«Умно, ваша светлость», - сказал Тирион, и все вокруг вздрогнули.
«Следите за своим тоном, лорд-десница», - сказала королева. «Нам нужно двигаться вперед по нашей временной шкале. Вестерос нуждается во мне. Мы спасли тысячи, но весь континент замерзнет, если меня не будет рядом, чтобы остановить их. Так что расскажите мне, что произошло в моем городе в мое отсутствие, и давайте начнем составлять план для Вестероса». Итак, Тирион рассказал ей о заговорах и интригах, бегло просматривая ежедневные кризисы и сосредоточившись на общем сообщении о том, что город стабилен и станет еще стабильнее в ее присутствии.
«Ваша светлость», - вмешался в какой-то момент сир Барристан. «В ваше отсутствие случилась трагедия. Квентин Мартелл хотел произвести на вас впечатление и показать, что он из крови Старой Валирии. Но, похоже, у него было недостаточно крови Таргариенов, чтобы иметь дело с вашими драконами. Он ворвался в их загон и сгорел».
Дейенерис вздрогнула от ужаса и замолчала на мгновение, прежде чем ответить. «Я узнала все, что могла, от Эймона, так что подобное больше никогда не повторится», - тихо сказала она, ее голос был полон раскаяния.
«Да», - сказал Тирион. «Это была большая трагедия, и она могла нанести ущерб тому союзу, на который мы, как мы думали, могли положиться. Однако ненависть Мартеллов к моей семье глубока. Варис отплыл в Дорн, чтобы представить кости принцу Дорану и обсудить брак между тобой и его младшим сыном».
«Разве он не просто мальчик?» - спросил Барристан.
«Да, но он скоро станет мужчиной», - ответил Тирион. «К сожалению, в наши дни среди знатных семей выбор невелик. Война имеет свойство отсеивать крепких молодых людей. В Долине есть лорд Роберт - болезненный и откровенно отвратительный ребенок, но, возможно, мы могли бы найти способ сделать его послушным королем. Когда я уходил, Эдмар Талли был пленником, и, я думаю, все еще женатым на той девчонке Фрей, возможно, мы могли бы освободить его...»
«Я не хочу сейчас обсуждать брак», - сказала Дейенерис.
«Но, Ваша Светлость, вы спросили, каков наш план по возвращению Вестероса? Ваш брак - центральный элемент плана...»
«И сегодня это не решится. Нам нужно узнать, как делать валирийскую сталь».
«Но, Ваша Светлость, - вмешалась Миссандея. - Никто не делал валирийскую сталь уже много веков».
«Ну, он может убить самих Других, поэтому мы должны быть теми, кто заново откроет, как его сделать. Прочесывайте Эссос в поисках любого ученого, волшебника или шамана, который сможет найти, который утверждает, что знает секрет». Тирион верил в свою королеву, он действительно верил. Он знал, что она не была безумной, как ее отец. Он знал, что, несмотря на ее случайные вспышки гнева и юношеские полеты фантазии, она всегда хотела поступать правильно. Но в этот момент ему было трудно поверить ее словам. Он чувствовал, как в комнате висело сомнение.
«Вы приглашены на этот совет», - обратилась она к каждому из них. «Потому что вы мои самые доверенные советники. Как мои самые доверенные советники, вы должны взять мои слова и превратить их в действия. Я знаю, что то, что я говорю, звучит невероятно, но так же невероятно, как и возвращение драконов в мир. Это самое важное, что сейчас имеет значение, и если вы не можете поддержать меня в этом, то я хочу, чтобы вы покинули мою комнату и нашли другую королеву, которой будете служить». Наступила минута молчания, пока они обдумывали ее слова.
«Я начну спрашивать о валирийской стали, моя королева», - первым сказал Джорах.
«И я придумаю план, как вернуть тебя в Семь Королевств», - сказал Тирион. Он сделал свой выбор. Он будет верен своей королеве.
«Мой меч навечно предан вашей службе, ваша светлость», - сказал Барристан.
«Я могу помочь тебе урегулировать ситуацию с одичалыми. Я хотела бы выучить Древний Язык», - сказала Миссандея.
Дейенерис кивнула, и ему показалось, что он увидел в ее глазах намек на облегчение, прежде чем они внезапно занервничали. «Спасибо. Мои армии нужно обучить тому, как сражаться с армией мертвецов. На кораблях с одичалыми есть кто-то, кто, как я думаю, может помочь».
«Одичалые - не самые дисциплинированные бойцы», - сказал сир Джорах. «Я думаю, им будет трудно тренировать Безупречных».
«Этот человек не одичалый. Это Джон Сноу, бывший лорд-командующий Ночного Дозора». Температура в комнате, казалось, упала на несколько градусов.
« Бывший лорд-командующий?» - спросил Тирион. «Ваша светлость, бывших лордов-командующих Ночного Дозора не бывает. Эта должность пожизненная. Если он пошёл с вами» - и какого чёрта бастард Неда Старка сделал это? - «тогда он дезертир. И когда вы станете королевой Семи Королевств, вашей задачей будет казнить его».
«Он не дезертир», - сказала она. «Он был законно отстранен от должности».
«Ты?» - спросил сир Джорах. «Ты освободил сына Неда Старка из Ночного Дозора? Это не понравится Вестеросу, ваша светлость».
«Он не дезертир, потому что отдал свою жизнь. Некоторые из его людей в Черном Замке убили его. Его воскресила из мертвых красная жрица».
«Так теперь он один из тех тварей?» - спросил Барристан со страхом в голосе.
«Он не тварь. Он человек, такой же, каким был всегда». Она казалась задумчивой, не тот взгляд, который Тирион привык видеть у своей пламенной королевы. «Или не такой же; у него были ужасные времена. Но он все еще человек, и он полон решимости спасти север от Других».
«Откуда ты знаешь, что он восстал из мертвых?» - спросил Тирион. «Быть лордом-командующим Ночного Дозора - ужасная работа. Откуда ты знаешь, что он не использует это как оправдание?»
«Потому что я была там», - сказала она. «Я была свидетелем этого, как и сотни людей в Черном Замке. Красная жрица Мелисандра провозгласила его Обещанным Принцем, и некоторые одичалые верят, что он бог».
«Почему это заставило тебя привести его сюда?» - спросил Тирион в ужасе. «Похоже, одичалые бы его защитили».
«Его не интересует быть королем-богом одичалых. Он не мог оставаться лордом-командующим после того, что с ним случилось. А север - небезопасное место для сына Неда Старка. Поэтому я предложила ему место здесь, пока он не решит, что делать дальше». Ее голос был бесстрастным, но Тирион не мог не задаться вопросом, что еще она предложила лорду-командующему. Это было плохо.
«Что ты делаешь, укрывая сына Неда Старка?» Джорах, по-видимому, думал о том же, что и Тирион. В глазах бедняги было убийство. «После того, что его семья сделала с твоей семьей?»
«Можно утверждать, что моя семья поступила с его еще хуже», - сказала она. Это действительно шокировало его. До того, как Дейенерис отправилась в Вестерос, она не желала слышать ничего негативного о своем отце. Она вернулась из почти трехмесячного пребывания на севере и теперь считала, что дело Старков было оправданным? «Кроме того, я думаю, он мог бы оказаться полезным для нашей кампании на севере».
«Ваша светлость, к сожалению, я не думаю, что он был бы хорошим заложником в наши дни. Не осталось никого, кто бы заботился о бастарде Неда Старка», - сказал Тирион. Мальчик, которого знал Тирион, не думал, что кто-то заботится о нем, даже когда его семья была жива.
«Он не будет здесь заложником; он будет здесь моим гостем», - сказала она, сверкнув глазами. «Он может оставаться здесь столько, сколько захочет, и пока он здесь, он будет тренировать мои армии для борьбы с Другими».
«Ваша светлость», - сказал Барристан, тщательно подбирая слова. «В Вестеросе на вас, укрывающего сына Неда Старка, не посмотрят благосклонно. Рейегар - этот Джон Сноу - племянник Лианны...»
«Я знаю, кто его семья», - резко бросила она. «И если ты когда-нибудь еще упомянешь Лианну Старк в моем присутствии, я отправлю тебя так далеко от себя, как только смогу, и все равно оставлю тебя моим королевским стражем». Действительно, это было очень плохо. В комнате на мгновение воцарилась тишина, пока вестеросцы пытались осмыслить последний поворот в семейной драме, которая не имела конца.
«Я прослежу, чтобы для него приготовили комнаты, ваша светлость», - сказала Миссандея, и с этими словами остальные вышли из комнаты.
Тирион задержался, любопытство взяло верх. «Ваша светлость, прежде чем я уйду, я хотел сообщить вам, что Даарио Нахарис был освобожден, когда Вороны Бури перешли на нашу сторону. Хотите, чтобы я организовал встречу с ним?» Ее лицо застыло, и она потянулась за бокалом вина.
«Я рад слышать, что он свободен. Но это не обязательно. Может быть, вы можете отправить его на эту вашу шахтерскую миссию, чтобы защитить рабочих». Ну, это решило вопрос. Они были действительно облажались.
Сир Барристан встретил Тириона в его солярии - или как там миэринцы называют комнату, где можно встретиться с людьми наедине. Старик рос на Тирионе. В Королевской Гавани он находил сира Барристана чопорным и скучным. Он не знал, было ли это просто одиночеством, но сир Барристан теперь казался ему менее скучным. И более заинтересованным в управлении государством.
«Я никогда не думал, что доживу до таких дней», - сказал сир Барристан, усаживаясь в одно из кресел в стиле Вестероса, заказанных Тирионом для своих комнат.
«Ты ей веришь?» - спросил Тирион.
«О Других? Нас воспитывали так, чтобы мы не верили в это, не так ли?» - сказал сир Барристан. «Но я доверяю ей. И она права. Если мы не верим ей, когда она говорит, что существует экзистенциальная угроза Семи Королевствам, то нам стоит перестать ей служить».
«Она изменилась», - сказал Тирион. «Более сосредоточенная. Более взрослая. Я не могу представить себе армию мертвецов. И я не мог представить себе тварей, когда получил ворона от Мормонта, когда был Десницей короля. Но Командир Мормонт, Мейстер Эйемон, а теперь Дейенерис - это не безумные люди».
«Мы пойдем прямиком к Стене, когда уйдем отсюда?» - спросил Барристан.
«Я так не думаю», - сказал Тирион. «Я посетил Стену, и это самое великолепное военное достояние, которое когда-либо видел мир. Я думаю, что это будет мощным препятствием, даже для армии мертвецов. Мой совет королеве - сначала объединить континент, а затем отправить армии на север, чтобы противостоять угрозе. Конечно, если Семь Королевств примут ее».
«Она - главная надежда нашей родины».
"Да, да, Рейегар возрожденный, ты сказал? Похоже, у нее даже больше общего с братом, чем ты изначально думал".
«Я пришел сюда не для того, чтобы сплетничать». Действительно, старик выглядел совершенно неуютно из-за такого поворота разговора.
«Сплетни - это политика, мой друг. Братья Дейенерис и Джона Сноу потерпели поражение из-за того, кого они выбирали для своей постели».
«Мы не знаем, происходит ли именно это», - чопорно сказал Барристан.
«Я сказал ей, что Даарио свободен, думая, что это может ее порадовать», - сказал Тирион. «Она побледнела как полотно и попросила меня отправить его присматривать за горнодобывающей экспедицией».
«Дейенерис», - Барристан разочарованно выдохнул. «Это меня удивляет. Сын Неда Старка. Нед Старк был таким порядочным человеком».
« Внебрачный сын Неда Старка . Этот человек не был настолько совершенен, что не переспал с другой женщиной после того, как женился».
«Вы встречали этого человека», - сказал Барристан. «Что вы о нем думаете?»
«Он был мальчиком, когда я его встретил. И он мне очень нравился. Несмотря на его ужасного лютоволка», - Тирион вздрогнул. «Он был очень наблюдательным и острым. Я думаю, он имел некоторые навыки обращения с клинком. Ему было тяжело идти на Стену. Он думал, что отправляется защищать Семь Королевств, и быстро понял, что его новые братья - насильники и преступники. Он любил свою семью, но я не думаю, что это легко - быть воспитанным бастардом в одном из величайших замков Семи Королевств. Он был настроен по этому поводу враждебно».
«Мне кажется, Нед поступил немного жестоко, отправив его на Стену», - размышлял Барристан.
Тирион пожал плечами. «Куда еще ему было идти? У него не было другого наследства, а у Старков долгая история со Стеной. А этот мальчик - весь Старк. Гораздо больше, чем любой из его единокровных братьев. Он был очень похож на Эддарда и совсем не на Дейна».
Сир Барристан поперхнулся вином. «С чего бы ему быть похожим на Дейна?»
«Разве его мать не Эшара Дейн?» - спросил Тирион. «Это был слух, который я всегда слышал. Я думал, Эддард был весьма увлечен ею в Харренхолле».
«Он мог бы быть, но он не спал с ней». Взгляд мужчины был мрачным. Тирион понял, что, возможно, вляпался в большую историю, чем знал. «Это был его брат. Брандон Старк не был честным человеком. Если Эшара Дейн покинула Харренхолл с ребенком Старка в животе, то это был ребенок Брандона, а не Неда».
Несмотря на свои протесты, Барристан был замечательным сплетником. «Хм», - сказал Тирион. «Ну, я бы не стал исключать, что Эддард вырастит бастарда своего брата. Но если он бастард Брандона, то почему бы ему этого не сказать? Зачем так напрягать брак, чтобы защитить честь мертвеца?»
«Я тоже видел мальчика однажды», - сказал Барристан. «Когда он был младенцем, и Нед приехал в столицу с останками Лианны. Я слышал слухи, что младенец был Эшары Дейн, и хотел увидеть это сам. Но ребенку было всего один оборот луны; слишком юным, чтобы быть зачатым в Харренхолле, а Нед не появлялся вблизи Дорна до конца войны. Это не сходилось, и мужчина явно не хотел об этом говорить».
«Так что мальчик остается загадкой», - сказал Тирион. «В этом и проблема бастардов. Но Джон - не Даарио. На самом деле, я помню, как мальчик кричал на пиру, что он никогда не станет отцом бастарда, у него было слишком много чести».
«Какое облегчение», - сказал сир Барристан. «Нам не нужен еще один Даарио».
«Я не согласен», - сказал Тирион. «Даарио этого мира - глупые люди, которых легко контролировать и от которых еще легче избавиться. Видите, как Дейенерис отмахнулась от него, махнув рукой? Но тихий, вдумчивый человек, который бескорыстно пытается спасти мир, умирает и возвращается к жизни как Азор Ахай? Такого любовника будет трудно отмахнуться».
**************
Когда Дейенерис покинула корабль, возвышаясь над флотом, Джон почувствовал, что выходит из оцепенения. Он чувствовал ее потерю с болью, которая беспокоила его - они собирались расстаться всего на несколько дней - за которой последовал прилив стыда. Когда Дейенерис впервые пришла к нему на корабль, несколько недель назад, он все еще не чувствовал себя полностью живым. Боль смерти и возвращения, предательство, когда его закололи его собственные люди, ужас от удивления и страха в глазах людей, когда они смотрели на него, прежде чем он покинул Черный Замок, - все эти чувства душили его. И он не мог избавиться от чувства: « Я не должен быть здесь». Это неправильно.
Но затем пришла Дейенерис. Забыв о своих обязанностях, сделав его приоритетом. Мужчина не может чувствовать себя трупом, когда в его постели дракон. Когда он был внутри нее, брал ее, доставлял ей удовольствие, часть его задавалась вопросом, не для этого ли его вернули обратно - чтобы заползти в самую прекрасную женщину в мире и никогда не отпускать. Неделями они почти не покидали ее тесную каюту. А когда они это делали, то только для того, чтобы решить проблему, разобраться с ней быстро и эффективно, а затем вернуться в свое логово похоти и шепотных разговоров. Он покраснел, просто подумав об этом. Теперь он был на корабле, полном Вольного Народа, его бывших людей и Джейн Пул, у всех из которых не было никаких иллюзий относительно того, чем он занимался последние недели.
Джон с головой ушел в работу на корабле, работая по две смены, пытаясь наверстать всю работу, которую он прохлаждался в течение этих недель, зарывшись между бедрами Дейенерис. Он пытался поговорить с Джейн несколько раз, но она ясно дала понять, что не хочет с ним говорить. Он узнал одну причину, которая, вероятно, способствовала ее страху, когда спросил капитана корабля - одного из людей Пайка, железно-островитянина - об их прогрессе. «Так это правда?» - спросил он. «Что они говорят?»
«Что кто говорит?» Джон обошел стороной этот вопрос, не желая обсуждать Дейенерис ни с кем.
«Эта девчонка Джейн и одичалые, что пришли с тобой из Черного Замка. Они говорят, что ты умер и вернулся. Что ты - Обещанный Принц».
«Я не принц», - сказал Джон. «Но я также и не дезертир. Я был законно освобожден от своих обетов».
«Не то чтобы кто-то тебя винил, учитывая, что ты получил за то, что уехал», - сказал мужчина, приподняв бровь. «Мы тебя не виним, но нам все равно придется тебя убить». В ту ночь Джон убедился, что Длинный Коготь находится прямо рядом с его кроватью. Он скучал по Призраку, как по отсутствующей конечности.
К тому времени, как корабли прибыли в Миэрин, Джон принял решение, что больше не будет любовником Дейенерис. Она, вероятно, и так этого не ожидала, рассуждал он. Это слишком усложнит ей жизнь при ее собственном дворе. Их время в Восточном дозоре было странным и заманчивым, и он навсегда останется благодарен за время, проведенное ими на корабле. Он все еще был далек от того, чтобы чувствовать себя прежним - возможно, Джон ушел навсегда - но он больше не находился в черной яме ледяного оцепенения, которое он чувствовал, когда вернулся из мертвых. Он знал, что должен благодарить за это только Дейенерис - женщину, которая смогла взять на себя ответственность за его безвыходную ситуацию и вдохнуть в него жизнь. Но теперь, когда он почувствовал себя немного живым, он будет тренировать ее армии для борьбы с армией мертвых и придумает план возвращения на север. И он будет делать все это из отдельного крыла ее дворца.
Когда они причалили, Дрогон кружил над великим древним городом. Доки были оживлены, жаждущие снова заняться бизнесом после блокады. Там были войска Безупречных, чтобы встретить беженцев и сопроводить их в лагеря, которые были подготовлены в нескольких виллах, которые покинули старые рабовладельцы. Джон улыбнулся, представив, как отреагируют рабовладельцы, если они вернутся и обнаружат, что одичалые наводнили их особняки. Джон с любопытством вглядывался в Безупречных, надеясь увидеть прославленных солдат в действии.
Женщина с красивой смуглой кожей, явно не из Вестероса, но говорившая на общем языке без малейшего акцента, увела Джона и Джейн Пул от одичалых и повела их вверх по крутым ступеням пирамиды, служившей дворцом Дейенерис.
«Добро пожаловать в Миэрин», - сказала она. «Я Миссандея, советник королевы, и мне поручено привести вас во дворец в качестве почетных гостей». Она бросила на Джона взгляд и легкую улыбку, заставившую его покраснеть. Он слышал о Миссандее и знал, что она не только советник Дейенерис, но и ее ближайшая подруга. Ему было интересно, что Дейенерис рассказала этой женщине о нем.
Когда они поднимались по ступенькам, Джону становилось все более неуютно в своей шерсти и мехах. В Миэрине было жарко - жарче, чем когда-либо на севере, даже летом. Оглядевшись, он увидел, что люди носят более легкую одежду и ее меньше. Он был поражен тем, насколько разнообразны люди в городе. Безупречные патрулировали улицы, на которых было больше людей, чем Джон когда-либо видел в своей жизни, всех форм и цветов. Миссандея была не единственным человеком с темной, почти черной кожей, но большинство людей были более мягкого коричневого цвета. Он вспомнил тот день, когда он принял черное и попрощался с возможностью когда-либо путешествовать по миру. И все же он был здесь - в этой странной второй жизни, на полпути через мир и личным гостем Королевы Драконов. Он взглянул на Джейн, которая была такой тихой и, казалось, сломленной во время их путешествия через Узкое море. Здесь ее глаза выглядели ярче, с открытым любопытством, которое удивило Джона, поскольку она избегала зрительного контакта со всеми в течение последних нескольких недель.
Когда он добрался до дворца, его проводили в то, что, как он предполагал, должно было быть его покоями. Для него уже наполнили ванну и разложили свежую одежду из тонкого льна. Он не мог вспомнить, когда в последний раз принимал ванну. Эта была полна свежих трав, от которых вода пахла неестественно сладко. Но это была ванна, и он лениво отмок в ванне, пытаясь оттереть годы грязи, снега, крови и предательства. Он посмотрел на свои шрамы и поморщился. Это были неестественно глубокие борозды на его груди. Он подумал, что похож на кусок мяса, к которому уже приступил мясник, и задался вопросом, что, черт возьми, Дейенерис Таргариен в нем нашла.
После купания слуга позвал Джона в покои королевы. Он перевел дух и последовал за ним, желая, чтобы рядом был Призрак, который успокоил бы его нервы. Впервые с момента встречи с Дейенерис он действительно почувствовал, что собирается встретиться с королевой. Теперь он был при ее дворе; он предполагал, что протокол требовал, чтобы он даже преклонил колено. Но была ли она его королевой? Сделало бы это его предателем севера? Когда он приблизился к ее покоям, он заметил, что коридор был заполнен Безупречными. Когда они достигли конца длинного коридора, мужчина с белыми волосами и бородой, одетый в полные доспехи Вестероса, охранял дверь. Он вздрогнул, увидев Джона, и бросил на него пронзительный взгляд.
«Джон Сноу?» - спросил мужчина.
«Да?» - сказал Джон. «Извините, я вас знаю?»
«Я не видел тебя с тех пор, как ты был младенцем, но я знал и очень уважал твоего отца, лорда Эддарда. У тебя взгляд Старка. Я думаю, любой, кто знал твоего отца, легко тебя узнал бы».
«Ты, должно быть, Барристан Смелый!» - сказал Джон.
«Да, действительно», - кивнул мужчина.
«Я слышал много историй о вашей храбрости, сир», - сказал Джон, внезапно смутившись. Этот человек был королевским гвардейцем, известным своей честью. Что он думал о встрече Джона с молодой и прекрасной королевой наедине в ее покоях? Что слышал о нем Барристан, опозоренном бывшем лорде-командующем Ночного Дозора?
«Королева сказала мне, что ты великий воин и талантливый мечник», - сказал Барристан. «Возможно, мы могли бы как-нибудь посоревноваться, пока ты здесь».
«Вы оказываете мне честь, сир», - сказал Джон. «Я бы ничего больше не хотел». Они неловко постояли перед дверью мгновение.
«Ну», - сказал сир Барристан. «Я думаю, королева вас ждет». Рыцарь бросил на Джона взгляд, который тот мог описать только как отеческий, открывая дверь в покои королевы. Джон покраснел и нырнул в большие королевские апартаменты. Он оглядел приемную комнату с ее странными резными фигурками гарпий и знаменами Таргариенов, прежде чем его провели в комнату сбоку, которая, по-видимому, была личной столовой королевы. На столе была накрыта еда на двоих. Служанка подошла к двери в дальнем конце и постучала. Джон потер подол своей странной рубашки, чувствуя себя неловко в этой новой обстановке. Комната располагалась с одной стороны пирамиды, с высокими окнами, закрытыми развевающимися на ветру шелковыми занавесками. Это было приятно задыхающемуся северянину, и он подошел к окну, чтобы посмотреть на огромный город, каменные здания, спускающиеся вниз по холму к городским стенам, и море за ним. Солнце садилось, окутывая город пурпурно-оранжевым сиянием.
Джон услышал, как открылась дверь, и повернулся, чтобы увидеть проплывающее видение. Меха одичалых исчезли, их заменили струящиеся фиолетовые шелка, которые соответствовали глазам Дейенерис и обнажали слишком много кожи, чтобы Джон мог спокойно сидеть во время этой трапезы. Замысловатый узор из маленьких косичек убрал серебряные волосы с ее лица, но позволил ее кудрям великолепно спадать по спине. Он учуял какой-то сладко пахнущий иностранный парфюм и оторвал взгляд от созерцания трансформации ее тела, чтобы посмотреть прямо в ее яркие, фиолетовые и несколько удивленные глаза.
«Ваша светлость», - сказал Джон, слегка наклонив голову. Это казалось вполне уместным. Его прекрасная возлюбленная превратилась в восточную королеву.
«Моя обычная одежда немного отличается от мехов одичалых», - сказала она со смехом, оценив его осмотр. Она жестом пригласила его сесть, и слуга начал раскладывать еду по тарелкам. «Спасибо, Ирри», - сказала Дейенерис. «Вы можете оставить нас». Женщина поклонилась и ушла, оставив Джона наедине с королевой.
«Мне очень нравятся девушки в мехах одичалых, знаешь ли», - сказал Джон, садясь с нервным смехом. «Не каждая королева соизволит их носить».
«Тогда мои испытания будут легче», - сказала Дейенерис. «Ибо если Серсея слишком горда, чтобы носить меха, она замерзнет этой зимой».
Зима здесь, в Миэрине, казалась очень далекой. Джон с наслаждением вгрызался в свежие фрукты и овощи, а также в иностранные пряные ароматы. Последние годы он питался сушеным мясом, рагу и черствым хлебом, и эта еда была восхитительной.
«Какая она была?» - спросила Дейенерис.
«Кто, Серсея?» - спросил Джон. «Я видел ее только один раз».
«Нет», - вмешалась Дейенерис. «Не Серсея. Твоя одичалая девчонка. Как она соблазнила благородного Джона Сноу?»
«О», - со смехом сказал Джон. «Ну, я был под прикрытием. Куорен Полурукий сказал мне сделать все, что нужно, чтобы убедить одичалых, что я перебежчик. Я нравился Игритт, и она думала, что я украл ее - это долгая история. В любом случае, она хотела меня, и я понял, что не смогу оставаться безбрачным и при этом убеждать их, что я покинул Ночной Дозор. Поэтому я разделил одеяло с Игритт». Он задумчиво потер подбородок.
«Я помню, как говорила себе, что сделаю это только один раз, просто чтобы убедить их, а потом буду верна своим клятвам. Проблема в том, что мне этот опыт очень понравился. Думаю, мы сделали это еще три раза до утра», - рассмеялась Дейенерис.
Джон не хотел, чтобы этот разговор пошел именно так. «Она была свирепой и дикой. Тронутая огнем, так ее называли, потому что у нее были рыжие волосы». Он пожал плечами. «Но я был братом Ночного Дозора, и в конце концов я предал ее, как и знал, что должен был. Она умерла у меня на руках». Дейенерис выглядела так, будто жалела, что подняла эту тему.
«Мне жаль, - сказала она. - Я знаю, каково это, когда любимый человек умирает у тебя на руках».
«Знаешь ли ты, каково это - предать их?» - спросил Джон. Он вздохнул, вспомнив укоризненный взгляд сира Барристана Смелого. «Дейенерис, я не хочу когда-либо предать тебя...»
«Тогда не надо», - сказала она.
Он чувствовал, как ее темперамент начинает выходить из себя, и решился на новую тактику. «Я встретил сира Барристана у твоей двери», - сказал он. «Великий человек. Легенда. Он был на противоположной стороне от моего отца во время войны, но мой отец все равно всегда хвалил его навыки воина и его честь. Что-то мне подсказывает, что он не рад, что я обедаю наедине с его королевой».
Дейенерис отодвинула тарелку и вскочила из-за стола. «Ну ладно», - бросила она, подойдя к окну и увеличив расстояние между ними. «Тебе всегда будут рады при моем дворе, Джон Сноу», - сказала она. «Если ты предпочтешь жить здесь, обедать в одиночестве и не иметь со мной ничего общего, ты, конечно, можешь это сделать. Ты ясно дал понять, что долг и честь для тебя важнее любых чувств, которые ты можешь испытывать ко мне. Из того, что ты рассказал мне об этом человеке, я думаю, твой отец гордился бы тобой».
Джон обошел стол и повернул ее к себе. Дейенерис была свирепой женщиной. Он видел, как она оставалась стойкой и уравновешенной в чужой, холодной стране, которая была для нее только враждебной. Он видел ее бесстрашной в битве на спине своего дракона. И он никогда не забудет, как она взяла на себя командование в ту ночь, когда он вернулся, не моргнув глазом на его воскрешение и приняв за него решения, которые он сам не мог принять в то время. Но именно этому лицу он не мог противиться. Ее поразительные глаза были широко раскрыты, уязвимы и печальны. Он притянул ее к себе.
«Я не хочу ничего ставить перед тобой, Дейенерис», - пробормотал он ей в волосы. «Но я боюсь, чем дольше мы это делаем, тем сложнее будет остановиться». Она повернулась в его объятиях, расположившись так, чтобы смотреть на город, и прислонилась к нему спиной.
«Ты бросил свою одичалую девочку, когда тебе это было нужно», - сказала она, выгибаясь к нему спиной. Он почувствовал, что твердеет, и внутренне проклял свою нерешительность.
«Да», - сказал Джон. «И меня все еще преследует этот выбор». Они молча смотрели на город в течение некоторого времени.
«Ты думаешь о том, что сказал тебе Эймон?» - спросила она. «Что «любовь - это смерть долга»?» Джон хмыкнул в знак согласия и погладил ее по чувственному шелковому платью на бедре. «Ты приехала в Эссос не ради меня. Ты приехала, потому что не могла оставаться на севере. Твой долг, теперь наш долг, лежит на севере, и я знаю, что тебе нужно вернуться. Так же, как я знаю теперь, что не могу откладывать свое возвращение в Вестерос». Она повернулась в его объятиях и посмотрела на него, глядя на него сквозь свои длинные ресницы. «Но жизнь - это больше, чем долг, Джон. Ты не женишься на мне, и ты не останешься здесь. И я начинаю больше понимать, как, как мы не сможем продолжать это, когда вернемся в Вестерос. Но мы сейчас в Эссосе и...» и он был бессилен перед ее нерешительным и милым взглядом. Он задавался вопросом, знала ли она, что может играть на нем, как на лютне.
«Я не думаю, что я создан для того, чтобы быть любовником королевы», - пробормотал он между поцелуями.
«О, я думаю», - сказала она, прижимаясь к нему бедрами, - «что ты в этом исключителен».
«Дэни, - сказал он. - В какой-то момент мне придется научиться говорить тебе «нет».
«Ммм», - согласилась она. «Но не сегодня. Пойдем, любовь моя», - сказала она, ведя его через дверь, в которую она вошла. «Ты прожил тяжелую жизнь на Стене. Позволь мне показать тебе прелести жизни во дворце».
************
Когда прибыли корабли одичалых, Тирион был слишком занят, чтобы думать, что делать с проклятыми людьми, чтобы тратить много времени на размышления о Джоне Сноу. Потребовалось несколько дней, чтобы найти жилье, выяснить нормы продовольствия и отправить корабли обратно с частью зерна для Ночного Дозора (корабли должны были забрать больше зерна в Браавосе с помощью займа, который Сноу получил, когда был лордом-командующим Ночного Дозора), прежде чем он смог уделить время бывшему лорду-командующему. Служанки в прачечной - всегда хорошие люди для Десницы, с которыми стоит познакомиться - подтвердили, что Джон Сноу действительно каждую ночь посещает покои королевы. Итак, лорд-Десница выполнил свой долг и попросил любовника королевы присутствовать в его покоях, готовый оценить ситуацию. Нужно ли ему платить мальчику? Соблазнять его обещаниями легитимации? Или ему придется найти более хитрый способ разрядить ситуацию и прекратить это политическое осложнение?
Когда Джон Сноу доложил соляру Тириона, он был опечален, увидев, что мальчик, которого он знал, исчез. На его месте стоял высокий, поджарый, красивый мужчина с ярким шрамом над глазом, более свежим на шее и аурой мрачной печали. Он был немного похож на Неда, но его глаза были более внимательными. У него все еще был тот наблюдательный взгляд, который привлекал Тириона.
Они сидели и смотрели друг на друга через стол, пока Тирион разливал вино. С чего начать?
«Рад видеть тебя, мой старый друг», - сказал Тирион, к своему удивлению обнаружив, что он говорит серьезно.
«Ты знаешь, где Санса?» - спросил Джон, переходя сразу к делу.
«Я не знаю», - сказал Тирион, соглашаясь, что им следует начать с гребаной неразберихи между их двумя семьями. «Мне жаль, Джон. Мне жаль, что моя семья сделала с твоей. Джоффри был гребаным маленьким засранцем, а мой отец и Серсея могли быть еще хуже. Твоя семья не заслужила того, что с ними случилось, Санса тем более». Выражение лица Джона было подозрительным, и это было справедливо. В конце концов, он говорил с Ланнистером. «Я могу обещать тебе, что мой брак с твоей сестрой был фиктивным. Мы не консуммировались, что стало серьезным разочарованием для моего отца. Но после всего, что она пережила, я не мог вынести того, чтобы навязывать ей себя».
Джон посмотрел на него, его лицо было маской. «Я хочу верить тебе», - сказал он.
«И однажды, мой друг, когда королева Дейенерис захватит Вестерос, я надеюсь, мы найдем ее, чтобы она могла подтвердить мою историю. До того дня я предоставляю тебе решать, хочешь ли ты доверять мне или нет».
«Как ты думаешь, она убила Джоффри?» - спросил Джон.
«Я тоже не знаю ответа на этот вопрос, к сожалению. Могу сказать, что я этого не знал, хотя и хотел бы знать, эта маленькая дрянь заслужила это. Если она это сделала, я об этом совершенно не знал. Мне не показалось, что та девушка, которую я знал, способна на такое, но если я чему-то и научился за последние несколько лет, так это тому, что никогда не стоит недооценивать ужасы, на которые способны люди».
Джон отпил вина и поморщился от сладости. Он выглядел совершенно неуместно, этот северянин, одетый в легкие льняные одежды для жары, с потом на лбу.
«Разве это ужасно, что часть меня хотела, чтобы она это сделала? Мне нравится думать, что кто-то в моей семье смог увидеть, как свершилось правосудие».
«Я уверен, что у нее, вероятно, были те же мысли. Могу сказать, что никто не знает, где находится твоя другая сестра, Арья. Ее никто не видел с тех пор, как убили твоего отца. Девушка, которая вышла замуж за Рамси Болтона, была...»
«Джейн Пул, я знаю», - сказал Джон. «Она здесь».
«Она здесь?» - спросил Тирион. Кого еще они провезли на том корабле?
«Да, и я бы держался от нее подальше. У нее были ужасные времена, и она не будет благосклонно относиться к встрече с Ланнистером. Рамси Болтон отвратительный человек. Девушка не хочет разговаривать со мной, но Дейенерис, - Тирион отметил, как знакомо имя соскользнуло с его языка, - вытянула из нее кое-какие подробности. Судя по всему, Рамси относится к тому типу мужчин, которые получают удовольствие исключительно от чужой боли».
«Это прискорбно», - сказал Тирион. «Я слышал слухи о репутации Рамси, но никогда не был уверен, насколько они правдивы. Ужасно. Но если он маньяк, вам будет легче захватить север».
«Простите?» - сказал Джон, и все его тело напряглось.
«Ну, Болтоны держатся за север на волоске. Единственная причина, по которой они вообще там владеют, - это заложники, которых удерживает моя сестра. Брак с этой фальшивой Арьей Старк должен был обеспечить их лояльность. Но без Старка в Винтерфелле и с безумным бастардом в качестве наследника у Русе не было бы шансов против сына Неда Старка».
«Его внебрачный сын», - поправил его Джон. «Который был убит своими людьми за то, что пропустил одичалых через Стену, и я уверен, что север был бы благодарен мне за это решение».
«Да. Я хотел спросить тебя с тех пор, как прочитал письмо Эйемона. Что вдохновило тебя на этот гениальный ход?» - спросил Тирион.
Джон повернулся к нему со стальным взглядом, который сильно отличался от того, что он помнил о мальчике. «Это было необходимо. К северу от Стены теперь пустошь. Вольный Народ собирался присоединиться к живым или мертвым. Я бы предпочел, чтобы они были на моей стороне».
«Да, ну, ты прав, предполагая, что это не добавит тебе любви к северным лордам. Как и то, что ты любовник дочери Безумного короля», - добавил Тирион. Джон поперхнулся вином. И покраснел. Боже мой, этот человек будет ужасен в роли любовника самой знаменитой женщины в мире, если он так реагирует каждый раз, когда кто-то упоминает об этом. Будучи десницей королевы, Тирион не мог позволить себе роскошь игнорировать подобные вещи.
«Это вино слишком сладкое», - сказал Джон. «И все здесь слишком горячее».
«Ты взял с собой волка?» - спросил Тирион.
«Нет», - сказал Джон. «Лютоволк не должен находиться на корабле неделями. Или в Эссосе». Не более, чем Джон Сноу. «Я не наивен», - сказал Джон. «Я знаю, что мое присутствие здесь может навредить кампании Дейенерис. Я не хочу этого делать. Я знаю, что не могу отправиться с ней в Вестерос. Мне просто нужно время, чтобы во всем разобраться. Найти лучший способ спасти север».
«И ты думаешь, что, найдя этот путь, тебе будет легко расстаться с самой красивой женщиной в мире?» - спросил Тирион.
«Мы союзники. Мы оба знаем, что должно произойти, как важно выиграть эту войну. Я не позволю своим действиям все испортить», - сказал Джон.
«Интересно, в какой момент Рейегар понял, что он все испортил безвозвратно?» - размышлял Тирион. «Это было, когда они с Лианной пересекли границу Дорна? Или он был слишком поглощен похотью в то время, чтобы заметить это? Или это было, когда он услышал, что его отец сжег ее отца и брата заживо? Или когда Джон Аррен объявил о восстании? Или он не осознавал этого до того момента, как боевой молот Роберта Баратеона опустился на его грудь? Теперь, в то же самое время, когда Дейенерис объявила, что она будет укрывать племянника Лианны Старк, моя королева приказала мне никогда не произносить это имя в ее присутствии. Но как ее десница, я должен думать об этом имени. И об ошибках, которые совершил брат ее светлости».
Джон отпил вина, на этот раз мягче. «Я не Лианна Старк», - сказал он. «Я даже не Старк. И больше не осталось Старков, которые могли бы прийти в Вестерос и защитить мою честь. Я знаю, что действовал опрометчиво и бесчестно, но...» - пожал он плечами. Тирион знал это пожатие плеч. Он и сам чувствовал это пожатие плеч. Он помнил, как говорил себе, что перестанет спать с Шаей, помнил свою первую милую жену. В этом пожатии плеч было много опасности. «Спасибо за вино», - сказал Джон, вставая.
«В любое время», - сказал Тирион, вставая на сведенные судорогой ноги и направляясь к двери. Тирион взглянул на мужчину, осматривая шрамы, которые были видны, и размышляя о тех, которые упоминала Дейенерис, но которые не были видны. «Джон, я слышал, ты прошел через Семь Адов с тех пор, как мы виделись в последний раз. Моя дверь всегда открыта, если ты когда-нибудь захочешь поговорить об этом. Или просто напиться в стельку». Джон улыбнулся. Улыбка была небольшой, но она была. Как этот меланхоличный человек смог так быстро очаровать Тириона?