4
В ночь казни Джон не мог спать. Он ворочался с боку на бок. Призрак тоже был беспокойным. Для волка было слишком много снега, чтобы охотиться, а Призрак всегда отражал настроение Джона. Джон вспомнил свои первые дни в Черном замке, когда его самой большой заботой была защита Сэма. Это была менее похвальная задача, чем пытаться защитить королевство людей от ужасного врага, предположил он, но это было более мягко. Он задавался вопросом, сможет ли он когда-нибудь снова быть добрым. Сэм даже не считал добрым поступком отправить его в Старый город. Должно ли командование означать убийство всей твоей доброты? Проведет ли он остаток своих дней, вынося смертные приговоры и спив один в холодной постели, ожидая, когда Другие придут и заберут их? Неужели быть лордом Винтерфелла так тяжело? По крайней мере, у его отца была леди Кейтилин. Как бы она ни ненавидела Джона, он знал, что она предана своему мужу. Насколько более терпимым было бы командование, если бы рядом с ним была Игритт, чтобы разделить его горести?
После сцены во дворе Пип и Тоуд приехали к нему на солярке.
«Лорд-командующий», - сказал Пип. «Вам нужен хвост».
«У меня есть Призрак», - сказал Джон, указывая на своего волка.
«Он не всегда с тобой», - возразил Тоуд. «И его может быть недостаточно».
«Ты думаешь, кто-то попытается меня убить?» - спросил Джон. «Ты что-нибудь слышал?»
«Не конкретно», - сказал Пип. «Но Джон, ты должен знать, что твои действия сегодня не были популярны».
Джон знал это. Он также знал, что Вольный Народ потеряет уважение к Джону, если решит, что он не может сражаться в своих собственных битвах. И, возможно, часть Джона боялась, что наличие хвоста раскроет тот факт, который Джон так старался скрыть: что он был в ужасе. Поэтому он отпустил своих бывших друзей, сказав им, что ему не нужна их помощь, хотя он жалел, что не мог позвать их выпить эля и провести ночь, забыв о своих печалях с ними.
Поняв, что этой ночью у него нет никаких шансов поспать, Джон встал, надел одежду и пристегнул Длинный Коготь.
«Призрак, ко мне», - сказал он. Шаги Джона привели его в коридоры мейстера Эйемона, где он с удивлением увидел свет, исходящий из-под двери. Он толкнул ее, чтобы увидеть несоответствующее теплое и радостное зрелище для Черного замка. Старик сидел у огня, на нем были навалены меха. Лицом к нему через огонь и наклонившись так, чтобы старик мог слышать ее речь, стояла Королева Драконов. Свет отражался от ее лица, заставляя его светиться почти неестественной красотой. Ее улыбка, когда она говорила со своим прапрадедом, была теплой и совсем не пугающей, смягчая ее взгляд и делая ее похожей на молодую женщину, которой она была. Это была семейная сцена, предназначенная для Винтерфелла или домика простого народа, а не для холодной, жесткой крепости Черного замка. Джон двинулся к выходу, не желая вмешиваться, но королева заметила его.
«Лорд-командующий, - сказала она. - Пожалуйста, присоединяйтесь к нам».
«Я надеялся поговорить с мейстером Эймоном, поскольку он не спит», - сказал Джон. «Извините, я не хотел мешать». Он сел рядом с Эймоном, лицом к Дейенерис.
«Лорд-командующий», - сказала Дейенерис. «Прежде чем нас сегодня прервали, я хотела спросить вас о вашем плане относительно одичалых. Вы привели их к югу от Стены из-за Иных?»
«Да», - кивнул Джон. Поиск мейстера Эймона был ошибкой. Он слишком устал, чтобы оправдывать свои действия перед незнакомцем. Возникла неловкая пауза, пока Таргариены выжидающе смотрели на него. Понимая, что если он не объяснится, это будет воспринято как грубость, Джон продолжил. «Я провел некоторое время за Стеной. Достаточно времени, чтобы понять, что если Вольный Народ не придет к югу от Стены, они станут мертвыми солдатами в армии Других».
«Но как вы это делаете? Каков ваш план по их интеграции в север?» Ее глаза светились, а вопрос был настолько прямым, что казалось, будто она просто любопытствует.
«Ну, я интегрировал бойцов в форты Ночного Дозора. На юг пришло достаточно людей, чтобы мы могли начать восстанавливать некоторые из заброшенных фортов».
«Просто мужчины?» - сказала она с поднятым подбородком и вызовом в голосе, который заставил тень улыбки скользнуть по лицу Джона. На мгновение она напомнила ему Арью. Боль пронзила его при мысли о сестре, плененной Болтонами, и смыла тень улыбки.
«Нет, женщины тоже. Вольный народ тренирует своих женщин быть воинами, они называют их женами копейщиков. Нам нужны все. Один из фортов в основном занят женщинами с несколькими Ночными Дозорными, которым я доверяю».
«А как насчет вольного народа, который не является воином?» - спросила Дейенерис.
«Элис Карстарк происходит из одной из великих семей Севера. Она вышла замуж за магнара Теннов. Я надеюсь, что последуют и другие подобные браки, которые помогут людям интегрироваться в северную жизнь».
«Война разрывает землю на части. Браки скрепляют ее заново», - сказал Эймон, одобрительно кивнув.
«Но как заставить людей севера принять этих людей? Разве они не сражались с одичалыми на протяжении поколений? Лорд Тирион сказал, что Ночной Дозор был создан для защиты королевства от них».
«Лорд Тирион?» Джон выпрямился в кресле, уверенный, что ослышался.
«Да, Тирион Ланнистер, моя рука».
«Как Тирион Ланнистер стал десницей королевы, готовясь вести войну против своей семьи?» - спросил Джон, искренне потрясенный.
«Разумеется, даже здесь, наверху, вы слышали, что Тирион был обвинен в помощи вашей сестре в убийстве бастарда Джоффри? Его собственный отец и сестра ложно обвинили его в преступлении и пытались убить его за это. Тирион не любит свою семью и ненавидит то, что они сделали с Вестеросом. Он пришел ко мне, прося служить королеве, в которую он мог бы верить. Он очень хороший работник, очень хорошо разбирающийся в политике Вестероса».
«Да, я уверен, что он такой», - улыбнулся Джон, думая о человеке, которого он когда-то называл другом. «Я не думал, что он убьет Джоффри. Не мог себе представить, чтобы Санса сделала это. Тебе повезло, что он рядом с тобой».
«Этот человек более гениален, чем его отец», - кивнул Эймон. «Ты сделала хороший выбор для своей руки, Дейенерис».
И он думает, что она королева, в которую можно верить. Эта мысль пробудила интерес Джона к Дейенерис как правительнице. Зная Тириона, он либо действительно верил, что Королева Драконов была лучшей правительницей для Вестероса, либо он выбрал ее в качестве своей марионетки.
«Он высоко отзывается о вас, лорд-командующий. Или, по крайней мере, он говорит, что вы не безумны, что является высокой похвалой от Тириона», - сказала она с улыбкой.
«Он мне понравился, когда я его встретил. До того, как все произошло». До того, как их семьи стали врагами; до того, как его племянник убил отца Джона; до того, как он женился на сестре Джона; до того, как лорд Тайвин организовал ужасное убийство брата Джона.
«Но он ошибается относительно того, почему был создан Ночной Дозор», - сказал Джон, отряхиваясь от своих мрачных мыслей.
«Вам не нужна стена в 700 футов, удерживаемая магией, чтобы защитить королевство от одичалых», - сказал Эймон, кивнув. «Она была создана, чтобы защитить королевство людей от Других».
«И теперь они вернулись», - добавил Джон. «И единственный способ, которым я могу охранять королевства людей - это с большим количеством людей у Стены. Железный Трон проигнорировал всех наших воронов. Поэтому мне пришлось найти своих людей».
«Мне тоже пришлось создавать свои армии», - сказала королева. «У меня ничего не было, поэтому я создала свои армии из дотракийцев, Безупречных, бывших рабов, которых я освободила. Элита в моих городах это ненавидит».
Так что королева искренне интересовалась тем, что пытался сделать Джон. Это его удивило. Он так привык, что на него в последнее время смотрят с подозрением.
«Боюсь, вы обнаружите, что Семь Королевств больше не приемлют людей, которых они считают странными и чуждыми», - сказал Джон.
«Но ты такой», - сказала королева, пронзительно посмотрев на Джона. Джон был рад, что его лицо скрыто в тени, так как ему было неловко, когда он обнаружил, что краснеет.
«Из того, что я видел, Вольный Народ во многом такой же, как и люди по эту сторону Стены», - сказал Джон. «Есть хорошие и плохие, и большинство из них представляют собой комбинацию того и другого. Они просто родились не по ту сторону Стены».
Наступила минута молчания, пока Дейенерис обдумывала его слова. Джон почувствовал, как Эймон пошевелился рядом с ним.
«Уже поздно, моя дорогая», - сказал Эйемон Дейенерис. «И я хотел бы поговорить с лордом-командующим».
Дейенерис, казалось, хотела сказать что-то еще, но она поняла намек и встала. «Конечно. Это был долгий день». Джон мог сказать, что королева не привыкла, чтобы ее отправляли спать. «Спокойной ночи, дядя», - сказала она и наклонилась, чтобы поцеловать дядю в щеку. При этом она придвинулась совсем близко к Джону, и он уловил ее запах - сладкий с какой-то экзотической пряностью, которую он не мог определить. Он встряхнулся, останавливая свои мысли от опасных мыслей.
«Лорд-командующий», - кивнула Дейенерис, прежде чем выйти из комнаты.
Джон двинулся, чтобы занять ее место, лицом к старому мейстеру. Они оба на мгновение уставились в огонь.
«На столе есть глинтвейн, милорд», - тихо сказал Эймон. «Я бы сам подал вам, но чувствую себя довольно слабым», - Джон жестом пригласил его остаться и налил себе и мейстеру по бокалу. Он снова сел со вздохом и отпил.
«Это был долгий день», - сказал Эйемон.
Джон кивнул. Каждый момент дня он должен был быть Лордом-Командующим. Он изолировал себя от своих друзей, чтобы иметь возможность командовать ими. Иногда его действия были настолько убедительны, что он даже сам в них верил. Но в такую ночь, как эта, когда он приходил к Эймону, он мог быть испуганным 19-летним парнем.
«Я не хотел их убивать», - дрожащим голосом сказал Джон.
«Конечно, нет», - сказал Эймон. «Это и тот факт, что ты все равно это сделал, делают тебя хорошим командиром».
«Когда это закончится? В бою все просто. Есть враг. Ты сражаешься с ним. Но это? Сделать две группы, которые ненавидят друг друга, одной? Мне нужно будет вечно убивать своих людей? И убедит ли это кого-нибудь или только наживет еще больше врагов? Мой отец учил меня чести и справедливости. Но какое это имеет значение, когда у твоей двери армия мертвецов и тысячи ртов, которые тебе нужно кормить?» Призрак положил голову на колени Джона, успокаивая.
«Все не так просто, как наши кодексы», - сказал Эймон, его слепые глаза отражали мерцающее пламя. «У вас экстремальная ситуация, но для моего отца и брата, которые правили в Королевской Гавани, это была та же борьба. Всегда будут фракции и группы, которые ненавидят друг друга. Вот почему у нас есть командиры и короли. Они объединяют эти группы в единое целое, способное достичь чего-то великого».
«Как ты думаешь, Старый Медведь пропустил бы их через Стену?» - спросил Джон.
«Не могу сказать», - вздохнул Эймон. «Я служил многим лордам-командующим Ночного Дозора, и никто из них не сталкивался с тем, с чем сталкиваешься ты. Лучшие из них совершили бы что-то смелое, как ты сейчас. Большинство из них, вероятно, ничего бы не сделали и открыли бы королевство для смерти. Ты думал о том, что сделаешь с людьми в Суровом Доме?»
«Нет», - сказал Джон, от досады желая швырнуть свою чашку в огонь. «Я планирую отправиться в Восточный Дозор с Пипом, когда погода прояснится. Я встречусь с Командиром Пайком, узнаю, как у него идут дела с его Вольным Народом. А потом, думаю, мне нужно отправиться в Суровый Дом и посмотреть, кого я смогу убедить эвакуироваться».
«Но где вы их разместите, мой лорд?» - спросил Эймон. «Снег идет уже несколько недель. Скорее всего, Станнис и его армия были побеждены, если не Болтонами, то снегом. Осадить такой большой замок, как Винтерфелл, в этом снегу практически невозможно».
Джон выругался и начал ходить перед камином. «Я знаю это», - прорычал он.
«Вы рискнули, милорд, но, вероятно, игра не окупилась. Заселение Дара одичалыми только настроит северных лордов против Ночного Дозора. Ланнистеры с радостью поддержат Болтонов, ведущих войну против вас».
«У тебя есть какие-нибудь решения для меня? Или просто еще больше тех же проблем, которые не дают мне спать по ночам?» Джон в эти дни проводил так много времени, пытаясь сдержать свой нрав. Он ненавидел себя за то, что вымещал это на старике.
«Дейенерис».
«Она не решение - она еще одна из моих проблем!» - сказал Джон.
«Отправляй ее в Суровый Дом. Убеди ее забрать с собой как можно больше одичалых, возвращаясь в Миэрин». Джон остановился на месте, повернулся и уставился на Эйемона.
«Зачем ей привозить с собой в Миэрин одичалых?» - спросил Джон.
«Потому что это то, что она делает. Она спасает людей. Она освобождает рабов, а затем делает все возможное, чтобы заботиться о них. Разрушительница цепей, так ее называют».
«Если люди в Суровом Доме не ушли с Пайком, почему они ушли с ней?» - спросил Джон, проводя рукой по его волосам.
«Тебе нужно пойти с ней. Ты справишься с убеждением их лучше, чем Пайк. Заставь одичалых доверять ей. Это сложная задача. Тебе нужно, чтобы она согласилась сделать это, и тебе нужно, чтобы снег прекратился, чтобы ты мог пойти до того, как Другие доберутся туда первыми. Но я считаю, что это лучший план, чем ждать, пока Болтоны сплотят север против тебя. И если Станнис каким-то образом победит, это даст тебе прикрытие, чтобы позволить ей оставаться так долго. Королева пришла с драконом. Она осталась, она навестила дядю, и ты отправил ее с несколькими тысячами беженцев, о которых северу больше не нужно беспокоиться».
«Это может сработать», - сказал Джон, глядя в пламя. «Ты говорил с ней о грядущей войне? Хотя он все еще не мог понять, как союз с Королевой Драконов может сработать в политическом плане, часть его надеялась, что ее дядя убедит ее вернуться с большим количеством драконов и настоящей армией.
«Я видел», - кивнул Эймон. «Трудно понять угрозу, пока человек сам ее не увидит».
Джон кивнул. Это была его проблема с его людьми. Большинство из них не были к северу от Стены. Они не видели того, что видел он. Он посмотрел на мейстера и понял, насколько усталым выглядит старик.
«Пойдем, я помогу тебе лечь в постель», - тихо сказал Джон. Он поставил бокал Эймона и поднял его со стула. Взяв на себя как можно больше веса мужчины, они медленно вышли из библиотеки и направились в келью мейстера. Джон подвел Эймона к кровати, подоткнув меха вокруг старика.
«Джон», - сказал Эймон, хватая Джона за руку и не давая ему уйти. Эймон редко называл его по имени, обычно придерживаясь титула. «Мне жаль, что я не могу помочь больше. Мне жаль, что меня здесь не будет. Я не хочу оставлять тебя совсем одного».
Джон поднес руку старика к губам и поцеловал ее, слезы жгли его глаза. «Ты дал мне больше помощи и мудрости, чем я мог надеяться, мой друг», - сказал Джон. «Мне повезло, что я вообще тебя знал».
Эймон свернулся калачиком под мехами, кивая и позволяя сну овладеть им. Джон задержался на мгновение, наблюдая за своим другом, своим наставником, своим чемпионом, и размышляя о том, что, во имя Семи Адов, он будет делать без него.
**************
После разговора с лордом-командующим, Дени все больше интересовалась тем, чего он пытался добиться. Она сидела с Вэл на следующий день после казни, разделяя миску кроличьего рагу и немного вина из запасов Эймона. Дейенерис пила вино. Вэл пила эль, который, как заверил Эймон, был ужасен, и она не хотела бы пробовать.
«Лорд-командующий на самом деле наполовину одичалый, не так ли?» - спросила Дейенерис.
«Что ты имеешь в виду?» - ответил Вал.
«Он встал на сторону Вольного Народа в убийстве того бедного мальчика», - сказала Дейенерис. В суматохе вокруг инцидента Дейенерис выскользнула во двор, спрятавшись в глубине толпы. Сцена была жестокой, лорд-командующий сам казнил мужчин. Но Дейенерис это понимала. Это было то, что она бы сделала, защитила беззащитных и наплевала на последствия. Она бы просто не стала сама замахиваться клинком.
«Полагаю», - сказал Вал, пожав плечами. «Он не справился с этим так, как поступил бы Вольный Народ».
«Как Вольный Народ справится с этим?» - спросила Дейенерис.
«Если он хотел справедливости для мальчика, он должен был сам сразиться с двумя воронами. Показал толпе, какой он сильный. Я уверена, он мог бы их победить», - покачала головой Вэл. «Мне не понравилось видеть эту - как вы это называете? - казнь? Неправильно, когда большие сильные мужчины просто вынуждены позволять кому-то убивать их, потому что он король ворон».
«Лорд-командующий», - поправила Дейенерис. «Но вы же понимаете, что он сделал это, чтобы защитить ваш народ? Чтобы послать знак Ночному Дозору, что они не могут просто так убивать беззащитных вольных людей?»
«Я знаю, что именно поэтому он это сделал», - сказала Вэл, качая головой. «Но мальчик влип по уши. Я не чувствую себя в большей безопасности после этого. Его люди смотрят на меня еще более голодными глазами, чем раньше. Если этот король не вернется в ближайшее время, я боюсь, что все выплеснется наружу».
«Я думала, тебе не нравится этот король?» - спросила Дейенерис.
«Я не знаю, но мне кажется, ему нравится Лорд-Командующий», - сказал Вэл. «И вороны не нападут на Сноу, если здесь будет еще одна армия».
Снегопад продолжался, и здоровье Эймона ухудшилось. Вместо того чтобы встречаться в библиотеке, Дейенерис проводила дни, сидя рядом с Эймоном. Однажды вечером Сатин пришел, чтобы принести ей миску бульона для Эймона. Старый мейстер был покрыт мехами и бормотал себе под нос. Иногда Дейенерис не могла понять, бодрствует ли он или говорит во сне, когда он бессвязно рассказывал о трехглавых драконах, пылающих мечах и огне.
«Он был таким до твоего прихода», - сказал Сатин. «Твоё присутствие здесь на какое-то время дало ему новую жизнь».
«Я не хочу, чтобы он заболел», - сказала Дейенерис голосом ребенка, поглаживая дядю по руке.
«Не знаю, что мы будем делать без него», - сказал Сатин, качая головой.
В минуты просветления Эйемон впадал в неистовство, умоляя Дейенерис привести своих драконов и свои армии к Стене.
«Ты должна привести их сюда, Дейенерис», - сказал Эймон. «Ты должна привести своих детей. Вот почему ты видела Стену в своем видении. Ты должна привести их всех сюда».
«Дядя», - сказала Дейенерис. «У меня есть обязанности дома в Миэрине. Я не могу просто так бросить свой народ».
«Это единственный способ спасти нас всех», - сказал Эйемон, схватив ее за руку и обратив на нее свои слепые глаза. «Пожалуйста, обещай мне, что ты вернешься». Затем он поднял глаза к потолку, его мысли унеслись куда-то далеко. «Я скоро умру, я чувствую это. Жизнь покидает меня. Я слишком стар, чтобы быть одной из голов твоего дракона. Но Другие идут, я чувствую это тоже».
Сердце Дейенерис разрывалось, когда она слышала, как он слаб и напуган. Она хотела прийти к Стене, но знала, что случится, если она покинет свой народ. Они все снова станут рабами. Она не могла просто бросить их на произвол судьбы.
Кроме того, она понимала, что за Стеной таятся настоящие ужасы, но ничего подобного к югу от нее она не видела. Она знала, что Стена не только огромная, но и магическая. Разве она не защитит Семь Королевств лучше, чем она когда-либо могла?
«Дейенерис?» - спросил Эймон, его голос становился неистовым. «Обещай мне, что ты вернешься».
«Я обещаю дяде», - сказала Дейенерис, сжимая его руку. И она это сделает. Теперь она поняла, что слишком долго пробыла в Эссосе, что Вестерос в ней нуждается. Просто она многому научилась у своей новой руки. Прежде чем уйти, ей нужно будет привести в порядок свои города. И когда она наконец прибудет в Вестерос, она хорошо знала, что произойдет, если она приведет свои армии к Стене. Им придется вести войну на два фронта, лицом к северу, и при этом постоянно оглядываться на угрозу с юга. Вестерос нужно было объединить. Это было ее приоритетом.
Затем, наконец, снег прекратился. Тишина и неподвижность поразили ее. Проведя всю свою жизнь в жарком Эссосе, Дейенерис никогда не испытывала, как снег поглощает столько звуков. Затем снег принес в разрушающийся замок умиротворение, которое, как знала Дейенерис, не могло длиться вечно.
На следующий день после того, как снег прекратился, Лорд-командующий навестил ее в ее маленькой камере. Его сопровождал только его волк. Она почти ожидала, что он придет с отрядом людей, чтобы вытащить ее из замка, посадить на ее дракона и потребовать, чтобы она улетела. Но он пришел один, с вопросительным выражением на лице, которое ей было трудно прочесть.
«Ваша светлость», - сказал он, сжимая в руке мех белого волка. «Вы здесь уже больше двух недель, и вы не поднимались на вершину Стены. Хотите увидеть ее перед отъездом?»
«Да», - сказала она, пораженная вежливой просьбой. «Позволь мне надеть меха». Она закрыла дверь и немного повозилась с громоздкой одеждой одичалых, которую дала ей Вэл. Она скучала по своим шелкам, теплу Миэрина и служанкам, которые помогали ей одеваться. Вэл рассмеялась бы ей в лицо, если бы она попросила ее сыграть эту роль. Должным образом одетая, в перчатках, ботинках и капюшоне, Дени открыла дверь, чтобы встретиться со своим немного пленителем.
Сегодня он вел себя очень странно. Он неделями делал все, что мог, чтобы избегать ее, но теперь он предложил ей руку, как лорд на балу. Она взяла ее и пошла с ним по коридору.
«Как мейстер Эйемон?» - спросил Командир Сноу.
«Не очень хорошо», - сказала Дейенерис, покачав головой. «Он говорит, что у него осталось не так много времени».
«Он много раз говорил это до твоего прибытия», - сказал Сноу. «Я рад, что ты доставил ему немного радости перед концом. Значит, он больше не сможет давать тебе уроки дракона?»
«Уроки дракона?» - ответила Дейенерис, изогнув бровь. «Он тебе это сказал?»
«Нет», - сказал Сноу. «Он говорит мне только то, что знакомится со своим единственным выжившим родственником. Однако у меня есть свои подозрения относительно того, зачем Матерь Драконов полетела на край света, чтобы увидеть своего дядю».
Они направились на тренировочный двор. Мужчины прекратили свои занятия и уставились на пару, пока они шли к металлической клетке. Командир рявкнул команду, и они вернулись к тренировкам.
«Ваш мейстер очень осведомлён», - сказала Дейенерис. «Он, вероятно, знает о драконах больше, чем кто-либо из живущих».
«Он знает о большинстве вещей больше, чем кто-либо из живущих», - ответил лорд-командующий.
«Он отзывается о тебе очень хорошо», - сказала Дейенерис. «Я спросила его, как он может доверять Старкам, но он сказал, что ты - лучшая надежда, чтобы Вестерос пережил эту зиму».
Они вошли в клетку, и командир Сноу отдал приказ мужчинам поднять ее.
«Ты боишься высоты?» - спросил он.
«Если бы я была драконьей наездницей, я бы не была такой уж хорошей». Она была удивлена, увидев, что волк пошёл с ними. «Твой волк не боится высоты? Семьсот футов в воздухе - неестественное место для волка».
«Нет», - сказал Лорд Сноу, поглаживая волка по голове. «Но Призрака тянет к Стене. И к ее магии».
«Призрак?» - спросила Дейенерис. «Это его имя?» Она протянула руку, чтобы погладить зверя, который облизывал ее пальцы. Дейенерис рассмеялась: «Мне это нравится. Дрогона тоже тянет к Стене. Как только он ее увидел, он полетел прямо вдоль нее, поднявшись к краю, но так и не пересек. В ней есть древняя магия, не так ли?»
«Тысячи лет». Они были почти наверху. Мужчины на тренировочном дворе внизу выглядели как жуки. «Его зовут Дрогон? Или это какой-то иностранный способ сказать «дракон»?»
Она рассмеялась: «Мой акцент кажется тебе таким уж сильным?» Сноу пожала плечами. «Это его имя. Он назван в честь моего покойного мужа. Его братьев назвали в честь моих братьев. Их зовут Визерион и Рейгаль». Они выбрались из клетки и поднялись на вершину Стены. Она была удивлена, увидев, что дорога на вершине Стены расчищена. И это была дорога, достаточно широкая для нескольких повозок. «Как твои люди расчистили это так быстро?»
«Я заставил их каждый день работать лопатами во время бури и охранять Стену. Есть причина, по которой большинство этих людей приходят сюда, если единственным выходом является смерть», - сказал Лорд-командующий. «Снег не останавливает Других. Это один из их инструментов, их оружие. В такую бурю Другие могли бы прийти, чтобы захватить Стену».
Дейенерис посмотрела на белое пространство. Оно выглядело так же, как и южная сторона. Все было белым на мили вокруг. Но на южной стороне можно было услышать людей во дворе, лязг мечей, крики, лай собак - звуки жизни. На северной стороне было тихо. Ни птиц, ни воя, ни людей. Она вздрогнула.
«Вэл рассказала мне несколько историй о том, с чем столкнулся ее народ», - сказала Дейенерис. Все здесь, казалось, верили в это, но она все равно была настроена скептически. Люди, восстающие из мертвых? «Я знаю, почему ты пропустил ее людей. Но почему, как ты думаешь, Другие идут за Стеной?»
«Это то, что они делают», - он смотрел в белый лес, видя врага, которого она едва могла себе представить. «Никто не верил, что они вообще существуют. Они думали, что это просто легенды. Но теперь, когда мы знаем, что они реальны, нам нужно верить в эти легенды. И эти легенды говорят, что Другие ведут войну против живых».
«А теперь живые находятся к югу от Стены», - сказала Дейенерис.
«Не все», - ответил Командир Сноу. Он оторвал взгляд от белого пространства, повернувшись, чтобы посмотреть на нее. «Было три группы Вольного Народа. Те, что в армии Манса, которые пришли, когда проиграли битву за Стену; люди Тормунда; и лесная ведьма по имени люди Матери Крот. Эти люди живут в рыбацкой деревне в Суровом Доме, недалеко от края Дрожащего моря, за Стеной».
«Ты планируешь пропустить людей Матери Крота?» - недоверчиво спросила Дейенерис. Сколько людей могла прокормить эта замерзшая пустошь?
«Я пытался. Я послал командира Восточного Дозора-у-моря в Суровый Дом. Он сказал, что мало кто пойдет с ним - они не доверят Ворону. Работорговцы из Эссоса прибыли, чтобы украсть их как можно больше. Но их все еще тысячи».
«Работорговцы?» Это слово заставило ее кровь закипеть. Она пожалела, что не перехватила их до того, как они добрались до этих одичалых. Она бы сожгла их корабли дотла.
«Да». Он изучал ее лицо, чтобы увидеть ее реакцию. Она почувствовала, что ей становится жарко под его взглядом, и снова обратила взгляд на север. «Те, кого поймали работорговцы, - счастливчики», - сказал он. Ее взгляд метнулся к его лицу.
«Как ты можешь так говорить?» На мгновение она пришла в ярость. «Ты всю жизнь прожила в Вестеросе. Ты когда-нибудь видела раба? Откуда ты знаешь, каково это - быть проданной в рабство?»
«Ты права, я не хочу», - сказал он. «Но если бы мне дали выбор, я бы предпочла стать рабом живых, чем мертвых». Она втянула воздух, никогда не думая о Других как о хозяевах.
«Первые упыри, которых я увидел, были в Черном Замке. Раньше они были людьми Ночного Дозора. Мы нашли их тела прямо там, в тех лесах». Глядя на эти леса сейчас, было трудно представить себе людей там внизу.
«Тела были странными. Они не оставляли никакого запаха. Кровь на них засохла в течение нескольких дней, но не было никаких личинок. Призрак нашел их. Никакие другие животные не приближались к ним. Мы принесли их обратно в замок, чтобы осмотреть. Но они не остались мертвыми. Они проснулись и напали на живых, своих бывших братьев. Не было пощады к ним, никакого узнавания в их неестественно ярких голубых глазах.
«Я сражался с одним, который напал на лорда-командующего Мормонта. Рубил его своим мечом, своим ножом. Он продолжал сражаться. Он не чувствовал никакой боли. Потребовалось почти сжечь замок, чтобы покончить с ним и спасти лорда Мормонта. Огонь - единственное, что, как мы знаем, уничтожает их», - сказал он с пронзительным взглядом. Огонь. Была ли Эймон права? Для этого ее дети были созданы в этом мире? Чтобы они могли сражаться с мертвецами?
«Могу только предположить, что вы планируете привести своих драконов в Вестерос, чтобы вернуть Железный трон».
«Трон, который твоя семья отняла у моего», - резко бросила Дейенерис. Это было слишком, эти разговоры о ходячих мертвецах. Она не могла по-настоящему осознать такую угрозу. Но говорить о Железном троне с сыном Неда Старка? Она могла бы много чего сказать об этом.
«Мой отец никогда не брал его себе», - сказал Командир, выпрямляясь, словно готовясь к битве. «Он просто мстил за свою семью. После того, что твой брат сделал с его сестрой?»
«Что любило ее?»
«Он ее похитил!»
«Только Роберт Баратеон и вы, северяне, когда-либо верили в это!» - парировала Дейенерис. «Рейегар не был насильником. Они сбежали вместе. Они любили друг друга».
«Это прекрасная сказка, которую можно рассказать самому себе. Независимо от того, что сделал твой брат, твой отец сжег заживо моего деда и дядю!»
Она почувствовала себя так, словно ее ударили. «Мне жаль». Она посмотрела на свои руки в перчатках, которые начали терять чувствительность от холода. Трудно было признать, что ее отец мог быть таким ужасным, как говорили мятежники, но ей пришлось поверить Эймону на слово, а не Визерису. «Я никогда не знала этого человека. Эймон, Тирион, они оба говорят, что он был сумасшедшим. Если он действительно это сделал, то я должна извиниться перед вашей семьей. Так поступать - это зло».
Лорд-командующий вздохнул. «Это неважно». Взгляд его был суров. Его серые глаза выглядели особенно темными.
«Что не имеет значения?»
«Неважно, кто сидит на Железном Троне». Это был первый раз, когда она услышала, как кто-то из Семи Королевств сказал это. «Неважно, что твоя семья сделала с моей или моя сделала с твоей. Это все летний турнир по сравнению с тем, с чем мы сталкиваемся здесь. Это единственная война, которая имеет значение. И я говорю вам, с тем оружием, которое у нас есть сейчас, мы не сможем победить».
Ей было больно слышать, как кто-то говорил ей, что все, за что она боролась, было незначительным, как игра для детей. «У тебя есть эта Стена, мой господин», - сказала она, ударяя рукой по покрытому снегом льду. «Стена, которая простояла тысячи лет. Наши звери знают, что эта Стена волшебная. Почему этого может быть недостаточно?»
«Стена простояла тысячи лет, но Иных все это время не было», - сказал Лорд-командующий.
«Насколько нам известно. Кто знает, что таилось за Стеной?»
«Если они и были там, то не заходили так далеко на юг. Вольный народ вытеснили из своих домов. Кроме народа Матери Крот, все они ушли или стали мертвецами в армии Другого», - говорил он с такой страстной убежденностью. Она не думала, что он лжец, но было трудно представить себе разрушения такого масштаба.
"Мне жаль их потерь, но какое это имеет отношение ко мне? Что вы хотите от меня, лорд Сноу?"
«Я хочу, чтобы вы забыли Залив Работорговцев и Железный Трон, - сказал он. - Я хочу, чтобы вы привели своих драконов и свои армии и присоединились к нам в битве живых против мертвых».
«Ты смелый. И такой же свирепый, как твой волк», - она повернулась к нему лицом, пытаясь прочесть его мысли. Он мог пытаться обмануть ее. Он мог послать ворона к Станнису до начала шторма, сообщив ему, что она здесь. Он мог пытаться заманить ее в ловушку на севере, пока брат Узурпатора претендовал на трон. Но он был таким страстным. Его убежденность заставила ее захотеть утешить его, даже если сама мысль о том, чтобы сделать то, что он сказал, была нелепой.
«Я верю тебе, что это может быть бесплодная пустошь с бродящими мертвецами», - она указала на северную сторону Стены. «Но живые все еще правят той стороной», - она указала на юг, «и эта огромная Стена стоит между ними».
«Одичалые почти отняли его у нас», - лорд-командующий попробовал другую тактику. «Их было более 100 000, да, но у них не было дисциплины, не было настоящего оружия, они атаковали Стену, которая должна была быть совершенно неприступной. Они бы сделали это, если бы не пришел Станнис». Станнис. Она не могла позволить другому Узурпатору занять трон ее семьи и оставить людей страдать.
Возможно, он увидел, как ее лицо окаменело при этом имени, потому что он вздохнул. «Если ты не приведешь к нам свои армии и своих драконов, возможно, ты сможешь привести кого-нибудь из народа Матери Крот в Эссос. Эймон сказал мне, что они называют тебя Разрушителем Цепей. Если эти люди останутся к северу от Стены, они все так или иначе станут рабами», - он скатал немного снега на Стене в плотный комок, крепко сжав его. «И я не могу привести их сюда, не рискуя навлечь на себя гнев севера».
Спасение людей от рабства - вот чем занималась Дейенерис. Мысль о выражении лица Тириона, если она вернется в Миэрин с тысячами одичалых беженцев, почти заставила ее рассмеяться. В Эссосе им жилось бы лучше, чем на севере, Джон Сноу был прав. Она посмотрела на него, размышляя. Это была впечатляюще смелая просьба.
«А что ты дашь мне взамен, мой господин?» - спросила она его.
Он вскинул руки в жесте поражения. «Ваша светлость, мне жаль, но мне нечего вам предложить. Здесь нет ничего, кроме страха и смерти».