31 глава
Когда У Цзю снова вернулся в мир смертных, он решил переехать к Чжу Сяо.
На этот раз У Цзю не нужно было искать никаких нелепых оправданий, чтобы остаться.
Более того, теперь он мог свободно вернуться в свою человеческую форму, в отличие от того, что было раньше, когда у него было много ограничений.
Они выбрали выходной и отправились в дом Чжу Сяо, чтобы перевезти некоторые вещи У Цзю.
По сравнению с последним визитом Чжу Сяо, в квартире У Цзю было меньше вещей, потому что, когда они покупали кольца, У Цзю был без гроша. Он отдал все свои деньги Чжу Сяо как часть своего наследства, и просить у Чжу Сяо денег на покупку колец казалось неправильным. Поэтому он пошел на компромисс, продав свою драгоценную коллекцию.
Однако кое-что он сохранил, например, скульптуру у входа.
Как только У Цзю увидел это, он с ностальгическим видом повернулся к Чжу Сяо и спросил: «Можем ли мы это взять?»
Чжу Сяо со сложным выражением лица сказал: «Ты хочешь поселить эту уродливую собаку в моем доме?»
У Цзю поправил его: «Наш дом».
Чжу Сяо поправился: «Ты хочешь поселить эту уродливую собаку в нашем доме?»
«Это не собака! Она называется «Успех по прибытии»,— У Цзю был очень настойчив в отношении этой скульптуры лошади, даже настаивая, чтобы Чжу Сяо проверил имя у основания,— «Она стоит сто тысяч, и она единственная во всем мире!»
Чжу Сяо посмотрел на это с презрением. Только кто-то вроде У Цзю мог тратить деньги на такую уродливую вещь. Если бы это был он, даже если бы ему дали сто тысяч, он бы этого не захотел.
Но У Цзю, казалось, искренне любил ее. Он неохотно гладил скульптуру, словно это была настоящая дорогая лошадь.
Поглаживая его, он с жалостью посмотрел на Чжу Сяо.
...Можно было подумать, что этот конь сражался вместе с У Цзю в битве и спас ему жизнь.
Чжу Сяо смягчился: «...Хорошо, бери».
Но он подчеркнул: «Ты несёшь ответственность за то, чтобы вытирать пыль».
У Цзю фыркнул: «Это я протирал пыль с твоих украшений».
Чжу Сяо снова поправил его: «Наш дом».
Когда он сказал «наш дом», это изменило все. Протирание пыли с украшений в собственном доме казалось совершенно нормальным.
У Цзю, пребывая в гораздо лучшем расположении духа, весело сказал: «Я всегда был тем, кто протирал пыль с украшений в нашем доме».
Итак, этой уродливой лошади было разрешено войти в дом Чжу Сяо, и она гордо встала рядом с диваном в гостиной.
В ту ночь, вместо того чтобы пойти в соседнюю комнату, У Цзю активно пошел в главную спальню.
Чжу Сяо спросил его: «Почему ты не идёшь в соседнюю комнату?»
Затем он с насмешкой добавил: «Я уже заправил кровать в соседней комнате».
У Цзю молниеносно вскочил на кровать Чжу Сяо и устроился так, словно не собирался уходить: «Я уже лежу».
Как будто, обосновавшись здесь, Чжу Сяо не сможет выгнать его.
Чжу Сяо не стал спорить, поднял одеяло и лег рядом с ним.
Свет у кровати был приглушен, и комната приобрела мягкий, теплый желтый оттенок.
На этот раз не было никакой невидимой линии, разделяющей их, никаких границ, которые У Цзю должен был уважать. Чжу Сяо был прямо в пределах досягаемости.
У Цзю, возбужденный, перевернулся и обнял Чжу Сяо теперь он имел на это право, и температура его тела была как раз подходящей. Он мог держать Чжу Сяо, пока они спали.
Чжу Сяо думал, что У Цзю собирается отомстить ему за то, что он дразнил его в тот день. Но вместо этого У Цзю просто обнял его, уткнувшись лицом в его шею, и начал хихикать как идиот.
У Цзю жадно вдыхал запах Чжу Сяо. Это был тот же запах геля для душа, которым они оба пользовались, но каким-то образом на Чжу Сяо он пах лучше.
У Цзю, словно во сне, радостно сказал: «Чжу Сяо, я могу обнимать тебя, пока сплю сегодня ночью».
Через некоторое время он поднял голову от шеи Чжу Сяо и спросил: «Могу ли я поцеловать тебя?»
«...Конечно».
Чжу Сяо подумал про себя: «Неужели этот идиот будет спрашивать разрешения на каждом шагу?»
Не в силах справиться с этой мыслью, он превентивно сказал: «С этого момента не спрашивай».
Так что У Цзю не стал спрашивать. Он просто поцеловал Чжу Сяо в губы.
Но после поцелуя не последовало никаких дальнейших действий. Чжу Сяо подумал, что это потому, что он сказал У Цзю не спрашивать, поэтому он сказал: «Ты должен спросить, в конце концов».
«Могу ли я поцеловать тебя еще несколько раз?»
У Цзю даже сказал «несколько раз» вместо «один раз», как будто он хотел получить разрешение на всю ночь сразу.
«...»
Чжу Сяо действительно хотел сказать «нет».
Полагаться на то, что У Цзю поймет намек, было слишком хлопотно, поэтому Чжу Сяо просто наклонился ближе, поддразнивая его, как и в прошлый раз.
Дальнейшие события развивались естественно, по сравнению с обычными поддразниваниями в прошлый раз, на этот раз Чжу Сяо был гораздо серьезнее.
Однако в самый критический момент У Цзю оттолкнул его: «Подожди, нет».
Чжу Сяо не ожидал, что У Цзю покраснеет и все равно откажется они ведь уже были женаты. Он взглянул вниз не было похоже, что он не может продолжать. Так зачем же останавливаться?
Под пристальным взглядом Чжу Сяо лицо У Цзю становилось все краснее и краснее, но он по-прежнему искренне объяснял, что, поскольку у них нет никакой защиты, сегодня этого произойти не может.
Ни у кого из них не было никакого опыта, поэтому они не подумали подготовиться к подобной ситуации дома.
Чжу Сяо нахмурился и небрежно сказал: «Я не забеременею».
«Конечно, нет!»
У Цзю тоже сначала не был очень осведомлен, но после некоторых недавних исследований он понял, что все не так просто. Он узнал, что нельзя просто так торопиться. После нескольких дней систематического обучения он теперь считал себя «послом безопасности».
Он быстро учился, бегло цитируя термины и определения. Держа Чжу Сяо, он прочитал ему лекцию о безопасности, серьезно объяснив, что в будущем им нельзя быть беспечными.
«Да, да, я понял»,— Чжу Сяо пренебрежительно кивнул,— «Иди и купи завтра».
У Цзю радостно ответил: «Хорошо».
Рано утром следующего дня У Цзю отправился за покупкой. Покупка такой вещи так рано утром показалась ему немного странной, но его это больше не волновало.
Купив его, У Цзю с нетерпением стал ждать вечера.
Однако, хотя Чжу Сяо сказал «завтра», он, казалось, совсем забыл об этом. В ту ночь, когда они легли спать, Чжу Сяо не дразнил У Цзю, и даже поцелуй на ночь был всего лишь легким поцелуем в уголок губ.
После того как Чжу Сяо уснул, У Цзю в замешательстве взглянул на ящик, внутри оказалась синяя коробка, которую он купил этим утром, в ней находились предметы первой необходимости для обеспечения безопасности.
Может быть, он слишком хорошо это спрятал, и Чжу Сяо этого не увидел?
В последующие дни маленькая коробочка начала свое медленное путешествие.
В первый день коробка была аккуратно спрятана в ящике, задвинута в дальний угол, но при этом видна лишь небольшая часть этикетки.
На второй день вся коробка появилась на краю ящика и стала видна сразу после его открытия.
На третий день коробка тихонько покинула ящик и появилась на столе, в неприметном углу.
В течение следующих нескольких дней коробка пробиралась сквозь препятствия, постепенно становясь все более и более заметной.
Наконец, на седьмой день коробка стояла открыто на тумбочке у кровати.
На самом деле Чжу Сяо заметил это с первого дня. Он просто притворился, что не заметил этого в конце концов, У Цзю испортил ему настроение в тот день, прочитав лекцию о безопасности.
Бедная маленькая коробочка осталась без внимания и не имела никаких шансов пригодиться.
У Цзю почти страдал внутренне, даже прибегая к дешёвым уловкам например, прижимался к Чжу Сяо ночью и говорил страстным голосом: «Чжу Сяо, температура моего тела вернулась к норме, почувствуй это».
К сожалению, это не сработало. Чжу Сяо, казалось, вошел в состояние дзен, полностью пропустив намеки У Цзю.
Пока однажды У Цзю не увидел, как Чжу Сяо ест конфеты.
В местном супермаркете только появились поп-роки. Изначально они предназначались для детей младшего школьного возраста, но неожиданно студенты университета полюбили их еще больше, создав небольшую моду в кампусе.
Их ученик Чжан Юэсю не удержался и купил большую сумку. После занятий он дал несколько маленьких пакетов Чжу Сяо, но быстро убежал, отдав их, вероятно, опасаясь, что Чжу Сяо спросит его о его работе.
Итак, несколько драгоценных пакетиков с поп-роком в руках Чжу Сяо принадлежали Чжан Юэсю.
У Цзю заметил, что упаковка отличается от обычных конфет, и с любопытством спросил: «Что это?»
«Поп-рок».
«Что такое поп-рок?»
Чжу Сяо дал краткое объяснение: «Это сладкие конфеты, которые лопаются».
«...Это звучит как пустая трата слов».
«Хочешь попробовать?»
Чжу Сяо достал пакетик конфет и сделал движение, словно собирался отдать его У Цзю.
Но как только У Цзю протянул руку, Чжу Сяо отдернул ее и съел сам.
Он слегка улыбнулся У Цзю было очевидно, что он сделал это намеренно.
У Цзю на мгновение остолбенел, но потом быстро понял. Он наклонился и поцеловал Чжу Сяо в губы.
Вскоре он ощутил на губах Чжу Сяо сладкий привкус, вероятно, со вкусом винограда.
Это было слаще обычных конфет, но это из-за Чжу Сяо. Что касается самих конфет они, казалось, ничем не отличались от обычных сладостей.
«Дело не в этом»,— ухмыльнулся Чжу Сяо, толкая У Цзю на диван.
У Цзю, застигнутый врасплох, упал на диван. Чжу Сяо наполовину оседлал его, и как раз когда У Цзю собирался встать, Чжу Сяо слегка надавил на его живот, без усилий толкая его обратно вниз.
У У Цзю сжалось горло, словно что-то должно было произойти.
Чжу Сяо разорвал пакетик с леденцами, высыпал немного в рот и с легкой озорной улыбкой наклонился поближе к У Цзю.
Неудивительно, что он услышал, как дыхание У Цзю тут же стало прерывистым.
«...Чжу Сяо!»
У Цзю хотел выразить протест, но когда его рука легла на голову Чжу Сяо, толчок превратился в поощрение.
Конфеты тихонько потрескивали, звук был настолько слабым, что не был громче удара сердца, но У Цзю был уверен, что он его слышит.
Он чувствовал острые клыки Чжу Сяо, и в этот момент У Цзю внезапно понял Чжу Сяо тоже не был таким уж искусным.
Но поскольку там был У Цзю, Чжу Сяо действовал с безрассудной самоотдачей.
Это было правдой. У Цзю не мог винить Чжу Сяо за его неопытность, потому что Чжу Сяо выглядел особенно красиво, когда не мог говорить, его глаза наполнялись рефлекторными слезами, словно он ждал, что кто-то поцелует их и смоет.
«Чжу Сяо...»,— снова позвал его по имени У Цзю, но на этот раз оно звучало иначе.
Чжу Сяо выпрямился. Его голос был немного хриплым от того, что только что произошло, и он насмешливо спросил: «Что случилось?»
Почувствовав необходимость действовать, У Цзю схватил Чжу Сяо за талию одной рукой и поднял его на немного более высокую поверхность неподалеку.
Внезапно зависнув в воздухе, Чжу Сяо почувствовал холод и понял, что сидит на скульптуре. Он не мог не воскликнуть: «Сто тысяч...!»
Чжу Сяо вспомнил, что У Цзю однажды сказал, что эта уродливая скульптура называется «Успех по прибытии» и стоит сто тысяч единственная в мире.
У Цзю, похоже, очень понравилась эта уродливая лошадь, и он настоял на том, чтобы взять ее с собой, когда они переезжали.
«Сто тысяч это ничто»,— У Цзю явно не волновала сейчас судьба скульптуры,— «все в порядке».
Он схватил руку Чжу Сяо, слегка поцеловал ладонь, а затем обнял Чжу Сяо за шею: «Держись крепче. Не упади».
«Давай не будем»,— Чжу Сяо почувствовал, что они зашли слишком далеко, и напомнил У Цзю,— «это твоя любимая скульптура».
Когда он уже собирался спуститься, У Цзю остановил его: «Все в порядке».
У Цзю осторожно раздвинул ноги Чжу Сяо и опустил его голову: «Ты заставишь меня полюбить это еще больше».