Глава 2
Со стороны это выглядело так: двое парней и две девушки теснились в маленькой каморке электростанции, согнувшись под низеньким потолком и скучковавшись среди различных запчастей. Тут одна из девушек, её звали Ольга, немного проползла вперед и направила свой взгляд в щелку в стене.
— Ну! Где они? — Игорь был самым высоким, и ему сидеть, чуть ли не целуя пол, было совсем некомфортно.
— Ходят вокруг и проверяют всё, — Оля нервно теребила золотистый хвост, туго заплетенный на её голове.
Мои мысли начали лихорадочно бегать от одной идеи к другой. Как выбраться из тесных четырех стен, где только один выход? Да и у того снуют неугомонные полицейские с фонариками. Я отодвинула подругу и сама выглянула на улицу. Солнце почти село, и на деревню опускались первые сумерки, звезд пока не было видно, но луна уже просыпалась от дневного сна, а трое полицаев осматривали будочки и гаражи вокруг нас.
— Помните дыру в заборе, через которую мы залезли сюда? — я обернулась к ребятам и поглядела на их кивающие головы. — Когда я скажу, мы бежим к ней. Они не видели, как мы здесь оказались, и пока будут обходить, мы уже унесем ноги подальше. Хорошо?
Увидев, что все согласны, принялась пристально наблюдать за нашими «ищейками». Одновременно они никуда не заходили, что было очень некстати. Да и времени до очереди для осмотра нашего убежища осталось немного. Внезапно меня оттолкнули от двери и на мое место сел Тема.
— Если те двое отвернутся, то всё-таки можно выбежать. Прикроемся дверью, надеюсь, не сразу заметят, — план был неплох, по крайней мере, другого у нас не было.
Но как только брат немного приоткрыл дверцу, противный скрип разнесся по всему периметру. За моей спиной кто-то тихо сматерился, и я узнала голос друга. В этот момент все трое полицейских повернулись и рванули в нашу сторону.
— Вот черт!
Через пару секунд нас уже выволокли на свежий морозный воздух. Паренек не старше двадцати пяти лет держал нас с Олей, а двое мужчин скрутили руки парням.
— Вот вы и попались, ребятки! — сказал один из мужчин, и мне показалось, что кто-то перечитал детективов.
Я посмотрела на Олю и три раза выразительно кашлянула. Подруга меня поняла, как и Игорь с Темой, и на секунду прикрыла глаза. С моих губ сорвалось: «Извините», и парень, державший нас, согнулся пополам, ослабив хватку. Мне его даже стало жалко: получить в ребра с двух сторон нашими острыми локтями — не самая приятная вещь на свете. Со старшими парни разобрались, потратив чуть больше времени. Тёма одновременно с товарищем пнул своего смотрителя в пах, а когда тот немного расслабил пальцы — двинул локтем в челюсть.
«Бежим!» — пронеслось над окрестностями, и мы пустились к забору. Преследователи уже нагоняли нас, когда мы по очереди вылетали на другую сторону ограды. «Стоять!», «Мы вас запомнили!», «Я буду стрелять!» — все это летело нам вслед, заставляя ускориться.
— Сюда! — Игорь заскочил на какой-то гараж и помогал подняться остальным. — Эти «бобики» не залезут.
Парень подал мне руку, я зацепилась за неё и взобралась на крышу. Мы побежали к другому краю, и все это время Игорь не отпускал моей кисти, не давая затормозить и сбавить темп.
Он был прав. Мужчины не смогли забраться на гараж, зато посылали парня, что был помоложе и стройнее (круглый, как шар, живот не помешал бы ему вскарабкаться на верх). Паренёк сопротивлялся, но, когда его пригрозили уволить, с неохотой полез (похоже, боль в боках давала о себе знать). В это время мы уже спускались с другой стороны, чтобы, пройдя через огород, спрятаться у Оли.
В темноте наших лиц было не разобрать и, заметив ввалившихся в их огород людей, Олина бабушка, что только закончила подвязывать помидоры, завизжала и замахнулась на Игоря лопатой, стоявшей неподалеку, ударив того по руке и отвесив ему хорошенького «пинка» по пятой точке.
— Ай-ай! Не надо! Это я! Я! Игорь!
— Баб, это мы! Спокойно! — друзья хором закричали, пытаясь остановить испугавшегося внутреннего монстра бабы Люды, вырвавшегося наружу и махающего лопатой.
Старушка замерла, прищурилась, медленно занесла свое орудие над головой и закричала:
— Олька! Тьфу на тебя! Чего бабку пужаешь?!
***
Зеленоглазое «котэ» сидело в ногах хозяйки и пристально меня изучало. Когда я вошла, Сеня лишь мяукнул, но оставлять бабушку, когда она лежит без сознания, а возле неё болтается ошалевший призрак, он не собирался.
После того, как бабуля упала в обморок, все резко засобирались и отправились домой. Бабушка в чувство не приходила даже после спирта и нашатыря. Андрей наотрез отказался пойти со мной, а мне так не хотелось, чтобы после такого неожиданного поворота я оставалась одна! Но этот мальчишка такой упертый, что его никак не заставишь!
За время, прошедшее с моей кончины, я уже, наверное, в миллионный раз не знала, что мне делать. Если буду сидеть у бабули перед носом, когда она придет в себя, и она снова меня увидит, сознание может вновь её покинуть. Но и уйти я не могла! Кто знает, может я поймала нить, связывающую меня с этим миром. И, даже если бабушка теперь пропустит мой силуэт мимо глаз, шанс все же есть. Нужно лишь грамотно им воспользоваться и, не помешало бы, найти «союзников». Претендентов на эту роль было мало. Точнее — один. Но, думаю, стоит попытаться.
***
Мне было семь. А еще я боялась высоты, даже самой маленькой.
— Деда! Останови! Пожалуйста! — я вцепилась в качели и зажмурила глаза.
— Ты что? — почувствовав, как это «орудие пытки» остановилось, я распахнула свои влажные от выступивших слез глазки.
— Я боюсь, — маленькая я начала хныкать, а большой дед взглянул на меня с удивлением.
— Высоты боишься? Вот дуреха! — дедушка присел и легонько дернул меня за косичку. — Здесь нечего бояться, тем более я рядом.
Он задумался, а после пятиминутной паузы резко встал и подхватил меня на руки.
— Куда ты меня несешь? — я немного успокоилась, сидя на крепких руках и облокотившись на твердое плечо.
— Я научу тебя летать, крылатый боец.
***
Мы стояли на башне, от высоты которой захватывало дух. Мое маленькое тельце сжалось у деда на руках, а глаза вновь оказались зажмурены.
— Открой глаза, — мягко и обязывающе дедушкины слова вынудили меня поднять веки.
Я забыла о дыхании. Мне казалось, что я вижу весь мир. Темно-зеленые деревья, чудившиеся гигантами снизу, казались похожими на раскрашенные спички, белые облака же были совсем рядом, такие нежные и светлые! Мой детский ум навсегда сохранил себе эту картинку с этой безумной высотой.
— Нравится? — я лишь завороженно кивнула.
Меня достали из объятий и начали надевать снаряжение. Не обращая внимания на несколько пар рук, делающие сотню движений с ремнями вокруг моего тела, я наблюдала за небом.
Снова почувствовав запах родного парфюма, немного отвлеклась. И только сейчас поняла ситуацию. Мы будем прыгать.
— Я не хочу! Деда! Нет! — заверещала, увидев, как мы подошли к краю.
— Ты боец?
— Да, но...
— Тебе не хватает крыльев.
— Но у людей ведь не бывает крыльев? — я кинула через плечо непонимающий взгляд на дедушку.
— Бывают, — он тяжело вздохнул и продолжил, — только далеко не каждый их замечает, и не каждый хочет их раскрыть.
— А я хочу? — этот вопрос не требовал ответа. Я хотела быть не такой, как все, я хотела раскрыть свои крылья. — Всего лишь шаг, один шаг...
— Да, один.
— Не дрейфь, малышка! — крикнул какой-то паренек, стоящий неподалеку. Он широко улыбался.
— Давай! — после недолгой паузы крикнула я.
По моей команде дед сделал этот шаг. Один единственный, освободивший меня от страха на всю оставшуюся жизнь.
Мы летели навстречу ветру. К гигантам-спичкам от ласковых облаков.
***
Если ты много читал, ты прожил много жизней. Начав читать это подобие творческого произведения, ты взялся за новую маленькую историю маленького человека или, лучше сказать, маленького существа.
Во стольких немногих страницах я поведала тебе о многих персонажах. Эту часть главы хотела бы посвятить подробному их описанию, как внешности, так и характера.
Читатель, думаю, ты заметил, что у меня в родственниках две бабушки и дед. Начну я, пожалуй, с родителей моего папы, а именно: отца — Василия Викторовича, и матери — Антонины Павловны.
В отличие от своего мужа — тихого спокойного старичка среднего роста с сединой на висках — бабушка Тоня очень даже не тихая и не спокойная. Всеми своими строгими костюмами сдержанных цветов, шишечкой серебристых волос на голове и властной фигурой она сразу дает понять, кто здесь все решает.
А вот их сын Алексей — мне он приходится папой — характером больше схож с отцом. Ему также достались его черные, отливающие синевой волосы и глаза сапфирового цвета, а от матери только статная фигура. Характером он тверд и резок, но, если вы человек хороший, папа к вам будет относиться приветливо.
Бабушку по маминой линии зовут Анастасия Николаевна или Лори (так я её называю из-за характера и манеры поведения). Эта женщина хоть уже и не молода, но даже в своих скромных нарядах умудряется выглядеть ярко и напоминает мне маленьких попугайчиков «Лори», пестрых и забавных. Только мне из всей семьи достались её рыжие прямые волосы, как-то маму они обошли стороной. Каждый день бабушка заплетает косу, которая доходит ей до талии. Еще у неё большие ярко-голубые глаза и две тонкие полоски нежно-розовых губ. Это тот человек, который вроде и взрослый, но ему я могу рассказать о хождениях по «заброшкам» и побегах от полицаев. Она лишь посмеётся вместе со мной и, если вдруг к ней забредет участковый и спросит, где я и мой двоюродный братец были в такое-то время, она полностью нас оправдает, мол, копались в огороде или кушали.
Её муж умер, когда мне было всего три года. Как я уже говорила, помню только его почти черные глаза и широкие плечи, а по фотографиям можно узнать, что волосы его были приблизительно каштанового оттенка. По обрывкам маминых рассказов у меня сложилось впечатление, что дед был дружелюбным, спокойным и умным человеком.
Моя мама — Катя — их дочь. Только цвет радужки перешел к ней от матери, а волосы, темнее, чем у деда, и маленький алый ротик, будто сложенный из двух лепестков красной бегонии — от отца. Мама носит короткую стрижку, которая подчеркивает её тонкую шейку и пронзительные ультрамариновые глаза. У нас с Кристей от них остался лишь оттенок синей пыли.
Теперь поведаю о моей сестре и двоюродном брате. Сестру зовут Кристина, ей через месяц будет двадцать четыре. Разница у нас в шесть лет, и, когда Кристя выпускалась из школы, я заканчивала только пятый класс. Именно в этот момент мне так нужна была её поддержка! Именно в те годы я нуждалась в сестре! Но у неё были свои планы. Свои заботы, свои тусовки, свои приколы... Парни, алкоголь, клубы, дым сигарет... Она сильно изменилась.
То время было сложным для меня в моральном плане. Крис частенько возвращалась домой подвыпившая. Несколько раз родители застукали её пьяной в хлам. Обычно она приходила поздно и старалась не попадаться никому на глаза. Я лишь пряталась на подоконнике и смотрела на колючее звездное небо. Мне было неприятно видеть, что сестра, которую всегда ставили в пример, напивается до потери сознания.
Что-то я отвлеклась. Черные волосы сестры, с легкими завитушками, достают до груди, голубые глазки всегда горят. Высокие скулы и тонкий нос, наши схожие черты, восхитительно дополняли её лицо. Она высока и стройна и уже имеет двухлетнего ребенка и мужа.
Тема. Сын брата моего папы. Когда Артёму было двенадцать, его отца сбил мотоциклист и вжал в стену какого-то забора своим железным конем. Дядя Женя впал в кому, но врачи сразу сказали, что шансов на выздоровление почти нет, а если он и очнется, то и пальцем пошевелить не сможет, останется инвалидом. Брат не выходил из больницы, и, когда отец пришел в себя, сам потерял сознание. Через пару часов дядя скончался. Он был таким отзывчивым и тёплым человеком, что больница утонула в слезах.
После смерти сына Антонина Павловна отказалась пускать к себе в дом Тёмину маму — тетю Аню, а без неё и он перестал туда ездить. Дело в том, что бабушка была против брака Ани и Жени, а невестку терпела только из-за сына. Теперь никто ей не мешал выгнать их, даже не дав отойти от смерти отца и мужа.
Я стала звать Тему к Лори. Девчонки здесь на него толпами вешались. Глаза зеленые, как свежая трава, черные волосы всегда торчком, а ростом высокий, я ему по плечо буду. Характер у него спокойный, дерзкий немного, но только в требующих того ситуациях.
Друзья. Оля и Игорь. Девушкам надо уступать, думаю, Игорёк меня простит.
Золото. Шелк. Блеск. Такими словами можно описать волосы Ольги Андреевны или просто Оли. Низенького роста, но с хорошей фигурой, глазки маленькие, ресницы длинные. Скромная, добрая, всем пытается помочь и всех свести. Да и сумасшедшая слегка, поэтому с ней и общаюсь.
«Да как так-то?! Я же... люблю тебя, » — таковы были слова Игоря, когда он пришел на мою могилу через пару дней после похорон. Дергая свои светлые волосы, он смотрел на фото на надгробии, серые в желтую крапинку глаза были полны слёз. Я села рядом и заплакала. Облокотившись на его грудь, почувствовала, как сердце забилось чаще.
— Не уходи.
Мы сидели так всю ночь. Честно, мне бы было страшно находиться на кладбище в темное время суток и чувствовать, как на тебя опирается призрак. Но только чувствовать. Ни видеть, ни слышать... Жутко, правда?
Резкость, сарказм и море бесстрашия всегда идут с Игорем рука об руку, и, наверное, поэтому он так легко вписался в нашу компанию. Лезть куда не надо, воплощать безумные идеи? Мы с вами!
Думаю, теперь ты, читатель, сможешь более ясно представить себе героев этой истории и моё окружение.