11
Я быстро оделась в светлые джинсы и рубашку, собирая вещи в сумку. На столе уже лежали аккуратно сложенные чертежи и ноутбук. Котёнок, теперь уже официально Риччи, носился по комнате, как ураган: прыгал на кровать, потом на стул, а потом снова на пол.
— Риччи! — я нахмурилась, но улыбка сама вырвалась. — Ну стой ты хоть на секунду!
Макс, сидя на краю кровати, наблюдал за этим с видом обречённого.
— Я же говорил, он будет катастрофой.
— Он просто активный, — ответила я, застёгивая сумку.
— Он ненормальный, — поправил он, когда Риччи вдруг запрыгнул ему на плечо и уцепился коготками за футболку. — Видишь? Это нападение.
Я прыснула со смеху, подбежала и осторожно сняла котёнка.
— Не ной. Ему нравится именно ты.
— Я всё ещё думаю, что это заговор, — проворчал Макс, но глаза блестели от сдерживаемой усмешки.
Я подошла ближе, прижала котёнка к груди.
— Мне пора.
— Я отвезу, — сказал он автоматически.
— Нет, сегодня я сама, — возразила я. — Ты устал, и тебе нужно отдохнуть.
Он прищурился.
— Я не устаю.
— Макс... — я коснулась его руки. — Я справлюсь.
Он посмотрел на меня внимательно, как будто хотел возразить, но потом только кивнул.
— Ладно. Но если кто-то будет крутиться рядом — скажешь мне.
Я закатила глаза.
— Ревнивый.
— Заботливый, — поправил он и притянул меня за талию на короткий поцелуй.
Я улыбнулась, вышла из квартиры, а в голове всё ещё звучал его голос.
~
В университете день только начался, но разговоры уже шли вовсю. Я едва успела положить сумку на парту, как ко мне подошли несколько ребят из компании.
— Ну что, как проект? — спросила одна из девушек.
— На отлично, — ответила я, стараясь говорить спокойно.
— Умница! — воскликнула другая, но тут же добавила: — Слушай... а кто тебя вчера забирал?
Я замерла, но сохранила лёгкую улыбку.
— Просто парень.
— Парень? — переспросил один из парней. — Так у тебя есть отношения?
Я кивнула, и тут же начался шёпот.
— Повезло же тебе... — сказала одна. — У большинства из нас никого нет, а ты ещё и в таких отношениях...
— И на такой машине ездить! — вставил другой, глядя на меня с явным любопытством. — Это что за парень, у которого тачка дороже, чем наш универ стоит?
Я почувствовала, как щёки начали наливаться жаром.
— Я не хочу об этом говорить.
— А почему? — вмешался Лукас, появившийся как всегда вовремя. Он улыбался, но в глазах блестел интерес. — Мы же твои друзья. Мы просто хотим знать, кто он.
Я прикусила губу, пытаясь не поддаться давлению.
— Потому что это личное.
— Он старше? — не унимался Лукас. — Богатый? Или просто везучий?
Я сжала кулаки под столом. Если бы Макс слышал этот разговор...
— Важно только то, что мы вместе, — сказала я тихо, но твёрдо. — И всё.
Тишина повисла на секунду, а потом все начали перешёптываться ещё громче. А я смотрела в окно, стараясь не показать, как сильно внутри всё дрожит.
Когда я пришла домой, Макс уже был в гостиной. Он сидел на диване, Риччи устроился у него на коленях, но лицо Макса оставалось серьёзным.
— Ты поздно, — сказал он спокойно, глядя на меня.
— Да, мы задержались в университете, — я сняла куртку и подошла ближе.
Он на секунду отвёл взгляд, будто подбирал слова.
— Мне не нравится, что вокруг тебя столько разговоров.
Я села рядом и осторожно положила руку ему на плечо.
— Макс, они просто любопытные. У них у самих почти ни у кого нет отношений, вот и обсуждают.
— Особенно Лукас, — тихо добавил он, его губы тронула тень усмешки, но глаза оставались настороженными.
Я кивнула, не споря.
— Да. Но я ясно сказала, что у меня есть парень. И что это личное.
Он посмотрел на меня дольше, чем обычно, а потом чуть расслабился. Его рука скользнула к моей талии, притянула ближе.
— Хорошо. Я просто... не люблю, когда кто-то лезет в твою жизнь.
Я улыбнулась и уткнулась носом ему в плечо.
— Мне даже приятно, что ты так переживаешь.
Он выдохнул, его ладонь легла мне на спину.
— Просто обещай одно. Если кто-то будет слишком настойчивым — сразу скажешь мне.
Я подняла голову и встретила его взгляд.
— Обещаю.
Он кивнул, и выражение его лица наконец стало мягче.
— Вот и всё, что мне нужно.
Мы сидели за ужином, и Макс ел спокойно, но я уже заметила хитрый блеск в его глазах.
— Знаешь, — сказал он, откладывая вилку, — в сорок лет я точно брошу все эти строгие диеты.
Я прищурилась.
— Правда?
— Конечно, — кивнул он. — И тогда буду есть всё, что захочу. Каждый день. Бургеры, пиццу, сладости... и знаешь что? Я стану огромной сосиской в тесте.
Я так громко рассмеялась, что чуть не подавилась.
— Макс! — прикрыла рот ладонью. — Ты сам себя сравнил с сосиской в тесте?!
Он усмехнулся, чуть наклонившись ко мне.
— Ну а что? Представь: круглый, мягкий, но довольный.
— Нет, — я покачала головой, смеясь ещё больше. — Ты не станешь сосиской в тесте!
— Почему? — он сделал вид, что удивлён. — Это звучит заманчиво.
Я протянула руку, ткнула его пальцем в плечо.
— Потому что я не позволю. Я прослежу, чтобы ты таким не стал.
Он хмыкнул, но в уголках губ дрогнула улыбка.
— Значит, даже в сорок ты будешь меня держать в форме?
— Конечно, — ответила я твёрдо, но глаза сияли от смеха. — И никакой булки из тебя не выйдет.
Макс тихо рассмеялся и накрыл мою ладонь своей.
— Ладно. Только ради тебя.
Мы устроились в гостиной на диване. Свет был приглушённым, телевизор мерцал яркими сценами — шёл какой-то романтический фильм, который я давно хотела посмотреть. Я прижалась к Максу, укутавшись пледом, а Риччи свернулся клубочком на кресле неподалёку, изредка поднимая голову.
— Знаешь, — сказал Макс, лениво обнимая меня за плечи, — этот фильм слишком предсказуем.
— Нет, он красивый, — возразила я, не отрывая глаз от экрана. — Просто смотри.
— Я уже знаю, чем всё закончится, — он зевнул. — Они будут вместе, и все будут счастливы.
— А что в этом плохого? — я улыбнулась.
— В жизни так не бывает, — пробормотал он, но уголок его губ дрогнул.
Я толкнула его локтем.
— Ты неисправимый циник.
Он чуть наклонился ко мне, губы скользнули по моему виску.
— А ты неисправимая романтичная.
Я закатила глаза, но внутри всё равно дрогнуло.
На экране герои как раз целовались под дождём. Макс тихо усмехнулся.
— Хочешь, я тоже тебя так поцелую под дождём?
— Конечно хочу, — сказала я с вызовом, улыбнувшись. — Только ты же простудишься.
— Тогда буду сосиской в тесте с насморком, — парировал он, и я засмеялась так, что упала ему на грудь.
Он притянул меня ближе, и мы остались так — я в его объятиях, фильм на фоне, котёнок, тихо мурлыкающий на кресле. Всё было таким простым и таким правильным, что я поймала себя на мысли: именно это и есть счастье.
Два месяца пролетели быстро.
Жизнь с Максом была совсем не похожа на то, что я знала раньше. Днём у меня был университет: лекции, проекты, шумные обсуждения в компании ребят. Вечером я возвращалась домой, где меня всегда ждали — Макс и наш маленький Риччи. Котёнок подрастал, становился всё более шустрым, устраивал хаос на кухне и носился по коридору так, будто это его личная трасса. Макс каждый раз ворчал, но я знала — он уже привязался к нему не меньше меня.
Макс же жил своей жизнью гонщика: выезды, тесты, гонки. Иногда его не было по нескольку дней, но мы постоянно созванивались — короткие звонки, где он спрашивал: «Ты поела?», или присылал фото из паддока. А когда он возвращался домой, квартира наполнялась особым ритмом: его присутствие всегда ощущалось, даже если он просто сидел молча рядом.
Мы привыкли к мелочам: ужины вместе, фильмы под пледами, его привычка ворчать, когда я снова задерживалась над учебой до глубокой ночи. Иногда мы ссорились из-за ерунды, иногда он ревновал к университетским друзьям, но каждый раз всё заканчивалось одним и тем же — его крепкими объятиями и тихим «ты моя».
И вот, в один из дней я вернулась домой с широкой улыбкой. В руках — сумка с конспектами, на душе — лёгкость. Я открыла дверь и громко крикнула:
— Макс!
Риччи тут же выскочил в коридор и запрыгнул ко мне на руки. А из спальни донёсся шум — чемодан, молния, приглушённые шаги. Я заглянула и застала Макса, склонившегося над открытым багажником. Он складывал вещи: аккуратно уложенные футболки, костюмы, спортивные вещи. На стуле висела его куртка с логотипом Red Bull.
— Ты уезжаешь? — спросила я, делая шаг вперёд.
— Через день, — ответил он спокойно. — Лечу в Китай.
Я прикусила губу, но потом улыбнулась ещё шире.
— У меня каникулы. Две недели.
Он поднял на меня взгляд, прищурился, будто заранее знал, что я скажу дальше.
— И что?
Я облокотилась на дверной косяк и, стараясь звучать непринуждённо, сказала:
— Может быть, я тоже могла бы поехать.
Уголки его губ дрогнули.
— Ага. То есть ты решила намекнуть.
— Я ничего не намекаю, — возразила я, но улыбка всё-таки выдала меня. — Просто сказала, что у меня есть свободное время.
Он отложил футболку, подошёл ко мне и остановился так близко, что я чувствовала его дыхание.
— Мишель, это не отдых. Там трасса, работа, журналисты, камеры. Всё серьёзно.
— Я знаю, — прошептала я. — Но я хочу увидеть тебя там. Настоящего.
Он задержал на мне взгляд дольше обычного, в глазах мелькнула мягкость, которую я видела нечасто. Его ладонь скользнула по моей щеке.
— Ты невозможная.
Я приподняла подбородок.
— Но ты всё равно возьмёшь меня, да?
Его усмешка стала шире. Он наклонился ближе, обнял меня за талию и прошептал:
— Если я скажу «нет», ты всё равно найдёшь способ оказаться в самолёте.
Я улыбнулась и обняла его крепко-крепко.
— Значит, «да».
— Значит, «да», — подтвердил он.
На следующий день..
..я открыла свой чемодан и аккуратно складывала туда вещи. Ничего лишнего — только то, что действительно нужно: несколько платьев, пара джинсов, лёгкие кофты, и, конечно, мои любимые светлые рубашки. Всё аккуратно, компактно, но красиво.
Макс прислонился к дверному косяку, скрестив руки на груди, и с усмешкой наблюдал.
— Ты уверена, что это «немного»? — произнёс он, приподняв бровь. — Чемодан-то полный.
Я бросила на него взгляд и закатила глаза.
— Это минимум. Ты же хочешь, чтобы я выглядела хорошо?
— Я хочу, чтобы ты выглядела собой, — парировал он. — Даже если бы ты поехала в одной футболке, все бы всё равно смотрели только на тебя.
Я вспыхнула, но сделала вид, что сосредоточена на вещах.
— Очень смешно.
— Это не шутка, — спокойно сказал он, и в его голосе прозвучала привычная уверенность.
Я остановилась, сложила руки на груди и посмотрела на него в ответ:
— А давай посмотрим на твой чемодан.
Он кивнул в сторону своей сумки, небрежно лежащей у стены. Я подошла и заглянула внутрь. Там было несколько футболок, две пары джинсов, спортивные вещи и его куртка с логотипом команды.
Я хмыкнула.
— Серьёзно? Это всё?
— Мне достаточно, — пожал он плечами.
— Тебе кажется, что достаточно, — поправила я, доставая одну из его джинсов. — Вот, например, эти.
Он прищурился.
— Что не так с моими джинсами?
— Они скучные, — заявила я и улыбнулась. — Я бы их поменяла.
— На что? — в его голосе появилась лёгкая насмешка.
Я прикусила губу, задумалась.
— На более стильные. Чуть темнее, с другим кроем... такие, чтобы подчёркивали тебя.
Макс усмехнулся и шагнул ближе.
— Значит, теперь ты ещё и мой личный стилист?
Я рассмеялась.
— Почему бы и нет?
Он притянул меня за руку, прижал ближе и тихо сказал у самого уха:
— Главное, чтобы тебе нравилось. Остальное меня мало волнует.
У меня перехватило дыхание, и я уткнулась носом в его футболку, скрывая улыбку.
~
Мы ехали в аэропорт. За окном мелькали огни ночного Монако, и я никак не могла избавиться от лёгкого волнения: большой перелёт с Максом, и не просто в отпуск — на гонку.
— Риччи точно будет в порядке у Виктории? — спросила я, обернувшись к нему.
Макс скользнул по мне взглядом и хмыкнул.
— Мишель, он у неё будет жить лучше, чем у нас. У неё трое детей, они будут носить его на руках круглосуточно.
— Это меня и пугает, — пробормотала я, но всё равно улыбнулась.
— Расслабься, — сказал он, кладя руку мне на колено. — Через две недели вернёмся, и он даже не заметит, что нас не было.
Аэропорт встретил нас тихой роскошью частного терминала. У входа стоял его джет — огромный, с мерцающими огнями на крыльях. Я замерла на секунду.
— Это... мы летим на этом? — спросила я, не веря своим глазам.
— Нет, — серьёзно сказал он. — Это для кота. А нас ждёт автобус.
Я фыркнула и толкнула его в плечо.
— Очень смешно.
Он усмехнулся, притянул меня ближе и шепнул:
— Привыкай.
Мы поднялись по трапу, и внутри я почувствовала, что сердце стучит быстрее. Мягкие кресла, огромные окна, уютный свет — всё выглядело так, будто это был отель в небе.
— Ты всегда так летаешь? — спросила я, садясь в кресло у окна.
— Всегда, — ответил он, пристёгивая ремень. — Но в первый раз, когда летишь со мной.
Я повернулась к нему и улыбнулась.
— Тогда это уже другое.
Макс наклонился ближе, коснулся губами моего виска и откинулся назад.
— У нас впереди десять часов. Спи.
— А если не смогу? — спросила я.
— Тогда я найду способ тебя занять, — его голос прозвучал с тем самым знакомым оттенком, от которого у меня по спине пробежали мурашки.
Я закатила глаза, но улыбка всё равно выдала меня.
Самолёт поднялся в воздух, и я поймала себя на мысли: я лечу с ним в Китай. В его мир.
~
Я едва открыла глаза, когда самолёт приземлился. За окном раскинулся Шанхай — город, полный огней, высоток и движения даже глубокой ночью. Казалось, он никогда не спит.
Макс тронул меня за плечо.
— Соня, мы приехали.
Я зевнула и потерла глаза.
— Тут ночь, а тут всё как днём...
Он усмехнулся.
— Добро пожаловать в Шанхай.
Мы вышли из терминала, и холодный воздух смешался с запахом города — лёгкий дымок, огни неоновых вывесок, шум машин. Я прижалась к его руке, чувствуя, как усталость борется с восторгом.
— Это... невероятно, — прошептала я, когда мы проезжали по мосту, а за окном сиял ночной Шанхай: башни, огни, отражения в воде.
Макс посмотрел на меня и, не отрывая глаз от дороги, усмехнулся.
— Я знал, что тебе понравится.
— Мне больше, чем нравится, — я не могла оторваться от окна. — Он как будто живой.
— Точно, — кивнул он. — Но завтра ты увидишь его по-настоящему.
Мы приехали в отель ближе к полуночи. Огромный небоскрёб, холл с золотистыми огнями, мягкие кресла и запах свежих цветов. Я шла рядом с Максом, всё ещё оглядываясь по сторонам.
Когда мы поднялись в номер, я сразу заметила панорамные окна от пола до потолка. За ними раскинулся ночной Шанхай, словно бесконечный космос, усыпанный звёздами.
— Макс... — я повернулась к нему. — Это самое красивое, что я видела.
Он подошёл сзади, обнял меня за плечи и тихо сказал:
— Нет. Самое красивое сейчас стоит перед окном.
Я смутилась, но прижалась к нему, позволяя усталости наконец победить.
— Пойдём спать, — улыбнулся он. — Завтра длинный день.
Утро в Шанхае началось рано.
Я долго выбирала, что надеть, но в итоге остановилась на белой рубашке, джинсовой мини-юбке и белых кроссовках. Волосы собрала в лёгкий хвост, добавила лёгкий макияж и положила в сумку всё самое необходимое. В зеркале я выглядела просто, но стильно — и, как мне казалось, вполне по-городскому.
Когда я вышла из спальни, Макс уже был готов. Джинсы, кеды и привычная футболка Red Bull, которая подчёркивала его спортивную фигуру. Он сидел на краю кровати и смотрел на телефон, но, заметив меня, поднял взгляд.
— Ага, — его губы тронула усмешка. — Ты собираешься на медиа-день или на фотосессию?
— Очень смешно, — я надула губы, но тут же улыбнулась. — Я хочу выглядеть достойно.
— Ты выглядишь так всегда, — ответил он спокойно, вставая. — Даже в пижаме.
Я закатила глаза, но сердце всё равно пропустило удар.
Внизу нас ждала машина от команды. Шанхай утром был другим — ещё шумнее, ещё ярче, улицы кипели движением. Я прижимала сумку к груди и смотрела в окно, не веря, что нахожусь так далеко от дома.
— Хватит глазеть, — пробормотал Макс, беря меня за руку. — Устанешь ещё до того, как приедем.
— Я не могу, — улыбнулась я. — Здесь всё другое.
Он покачал головой, но его пальцы крепче сжали мою ладонь.
Паддок встретил нас гулом голосов и вспышками камер. Сегодня был только медиа-день: интервью, фотосессии, встречи с журналистами. Для Макса это было привычно, он шёл уверенно и спокойно, будто всё это лишь часть рутины. А я чувствовала на себе десятки взглядов — кто-то шептался, кто-то откровенно смотрел.
— Просто держись ближе, — сказал он негромко, замечая моё напряжение. — Здесь все привыкнут к тебе быстро.
Я кивнула, стараясь выглядеть так же уверенно, как он, хотя внутри всё дрожало.
Мы вошли в зону для интервью, и я сразу почувствовала, как на нас устремились взгляды. Камеры, диктофоны, люди с бейджами — всё это было новой реальностью для меня.
Журналисты, заметив меня рядом с ним, сразу оживились. Несколько человек переглянулись, кое-кто что-то записал в блокноте. Но вопросов не последовало. Все знали — Макс никогда не отвечает на личное, а если и отвечает, то так, что лучше не спрашивать второй раз.
Он сел за стол для интервью, спокойно поправил микрофон, и начался привычный поток вопросов про машину, про трассу, про подготовку. Его голос был ровным, спокойным, иногда с лёгкой насмешкой, и я ловила себя на мысли: он другой здесь. Совсем другой.
Словно рядом со мной и этот Макс — два разных человека. Тот, которого я знала дома — тёплый, иногда ворчливый, ревнивый, но настоящий. И этот — закрытый, серьёзный, сдержанный.
Я стояла в стороне, пытаясь не привлекать внимания, но пару раз всё же поймала на себе взгляды — кто-то из журналистов явно хотел спросить. Макс заметил это тоже. Он перевёл взгляд мимо камер прямо на меня и, не раздумывая, поднял руку, будто ненароком, и притянул ближе. Его пальцы легко коснулись моей ладони, и жест был почти незаметный для других, но достаточно явный для меня.
В груди разлилось тепло, и я улыбнулась.
— Тебе нравится? — вдруг наклонился он ко мне, когда очередной журналист ждал ответа. Его голос прозвучал тихо, только для меня.
— Да, — прошептала я, — всё интересно.
— Запоминай, — сказал он коротко, и снова повернулся к журналисту, будто ничего не произошло.
Я смотрела на него и понимала: это его мир. И сейчас он осторожно приоткрыл для меня дверь в него.
~
Вечером, когда мы вернулись в отель, я первым делом скинула кроссовки и плюхнулась на кровать. Ноги гудели от того, сколько всего пришлось пройти и увидеть. Макс сел рядом, небрежно откинувшись на подушки, и снял часы.
— Ну? — спросил он, бросив на меня короткий взгляд. — Как тебе?
— Это было... — я замолчала, подбирая слова. — Совсем не так, как я себе представляла.
— В каком смысле? — он прищурился.
Я повернулась на бок, чтобы видеть его лицо.
— Я думала, что журналисты будут бесконечно спрашивать про всё, в том числе и про личное. Но они молчали.
Макс усмехнулся.
— Потому что знают: от меня они ничего не вытащат.
— Ты такой... — я сделала паузу, улыбнулась. — Холодный. Но это классно.
Он слегка приподнял бровь.
— «Классно»?
— Да, — подтвердила я. — Ты отвечаешь так спокойно и коротко, что они даже не пытаются снова. Это... стильно.
Он усмехнулся чуть шире, глядя на меня внимательно.
— Значит, тебе нравится мой стиль ответов?
— Очень, — я кивнула. — Ты выглядишь так уверенно, что остальные просто теряются.
Макс провёл рукой по волосам и тихо сказал:
— Это и есть секрет. Меньше слов — меньше шансов, что ими воспользуются против тебя.
Я смотрела на него, чувствуя, как внутри рождается что-то новое.
— Ты всегда всё контролируешь, да?
— Всегда, — без раздумий ответил он.
Я улыбнулась, чуть придвинулась и прошептала:
— И даже меня?
Он склонился ближе, его глаза блеснули.
— Особенно тебя.
Я рассмеялась и уткнулась носом ему в плечо, а он притянул меня ближе, как будто поставил точку в разговоре.