10
Дома я сразу уселась за стол. Лампа освещала чертежи, ноутбук тихо гудел, а я делала последние штрихи для проекта. Рука дрожала от усталости, но внутри было чувство — почти всё.
Макс устроился на диване рядом, вытянув ноги и сложив руки на груди. Он молча наблюдал, и я чувствовала его взгляд буквально на своей шее.
— Ты можешь перестать так смотреть? — не выдержала я, не отрываясь от листа.
— Нет, — спокойно ответил он.
Я вздохнула и аккуратно провела линию карандашом.
— Это последние штрихи, — пробормотала я.
— Последние штрихи у тебя уже два дня, — заметил он, и в его голосе послышалась усмешка.
Я обернулась и бросила на него взгляд.
— Ты хоть понимаешь, сколько это значит?
— Понимаю, — кивнул он. — Но ты выглядишь так, будто ещё немного — и упадёшь лицом в эти бумажки.
— Я выдержу.
Он усмехнулся, наклонился чуть ближе, его локоть лёг на спинку стула.
— Упрямая. Но это мне в тебе и нравится.
Я вспыхнула, уткнувшись в лист.
Он вытянул руку, взял один из моих карандашей и покрутил в пальцах.
— Знаешь, если бы я строил дом, я бы сделал проще: большая кровать, огромные окна и место, куда никто не имеет права заходить. Всё.
Я рассмеялась.
— Это не дом, а бункер Макса Ферстаппена.
— Зато идеально, — бросил он.
Я снова вернулась к своему проекту, но улыбка всё ещё играла на губах. Макс, конечно, был невозможным, но сидел рядом, и это придавало сил больше, чем любой кофе.
Я сидела за столом, сосредоточенно дорисовывая детали. В комнате было тихо, только звук карандаша по бумаге. Вдруг телефон на столе завибрировал, экран засветился.
— Ты что, переписываешься и работаешь одновременно? — лениво заметил Макс с дивана.
— Нет, — буркнула я, не отвлекаясь. — Просто уведомления.
Но телефон завибрировал снова. И снова. Я вздохнула, взяла его в руки — несколько сообщений подряд.
— Кто это? — голос Макса стал настороженным.
— Никто, — сказала я слишком быстро.
Он приподнял бровь, взгляд стал колючим.
— Никто так часто не пишет.
Я вздохнула, пододвинула ему телефон.
— Смотри сам.
Он взял его, пролистал экран. Сообщения вспыхивали одно за другим:
«Привет, как проект?»
«Ты сегодня свободна? Может, погуляем?»
«Хотя бы кофе?»
Макс нахмурился, пальцы сжали телефон сильнее, чем нужно.
— Лукас, — прочитал он медленно, будто пробуя имя на вкус. — Кто это?
— Парень с универа, — ответила я честно. — Просто из компании.
Он вскинул глаза, в них загорелась знакомая сталь.
— Парень с универа считает, что может писать моей девушке такие сообщения?
— Макс... — я осторожно коснулась его руки. — Это просто вежливость.
— Это не вежливость, — его голос был низким и холодным. — Это приглашение.
Я замерла, сердце заколотилось быстрее.
— Я ему ничего не отвечала.
Он наклонился ближе, вернул мне телефон, но его взгляд был жёстким.
— И не ответишь.
— Макс...
— Нет, — отрезал он. — Никаких «может быть», никаких «он просто друг». У тебя есть я. Этого достаточно.
Я глубоко вдохнула, борясь между возмущением и тем, как дрожь пробежала по коже от его тона.
— Ты невозможный, — прошептала я.
Он склонился совсем близко, его губы почти коснулись моего уха.
— Я ревнивый, — сказал он тихо, но твёрдо. — И не потерплю конкурентов.
Телефон снова завибрировал. На этот раз — звонок. Имя на экране мигало: Лукас.
Я дернулась, но Макс оказался быстрее. Он поднял телефон с моего стола, прищурился и без лишних слов нажал на приём, сразу включив громкую связь.
— Алло? — голос Лукаса прозвучал бодро. — Мишель? Привет! Как ты? Чем занимаешься? Может, выйдем прогуляться?
Я хотела что-то сказать, но Макс спокойно, хрипловато произнёс в трубку:
— Нет. Она занята.
На том конце повисла пауза.
— Эм... а кто это? — голос Лукаса стал растерянным.
Макс чуть наклонился ближе к телефону, его взгляд был ледяным, и даже мне стало не по себе.
— Тот, с кем она.
Я вспыхнула, сердце бешено застучало.
— Понятно... — пробормотал Лукас после секундной тишины. — Ну...
Макс даже не дал ему договорить и сбросил звонок.
В комнате воцарилась тишина. Я открыла рот, но он опередил меня:
— Так будет проще.
— Макс... — я покачала головой. — Ты перегнул.
Он сел обратно на диван, откинулся на спинку и посмотрел на меня так, будто всё уже решил.
— Нет. Я просто поставил точку.
Я зажала лицо руками, смущение и злость смешались с какой-то странной волнной облегчения.
— Ты невозможный, — прошептала я.
Он усмехнулся, наклонился вперёд и легко коснулся моих губ.
— А ты моя. И точка.
Вечером мы оказались в ванной вдвоём. Я стояла у зеркала в своей пижаме, аккуратно наносила крем, потом сыворотку — привычный ритуал перед сном. Макс рядом мыл руки, потом умывался холодной водой, как всегда делал это резко и без церемоний.
Я заметила, как он смотрит на меня в отражении, и вздохнула:
— Ты всё ещё злишься из-за Лукаса?
Он вытер лицо полотенцем, бросил его на полку и, облокотившись на раковину, произнёс:
— Я не злюсь.
— Ага, конечно, — я фыркнула, нанося крем на щёки.
— Я просто не понимаю, — он прищурился. — Что этот парень себе позволяет? Думает, если ты милая, то можешь принадлежать каждому?
Я закатила глаза.
— Макс... это всего лишь однокурсник.
— Однокурсник не пишет ночью, чтобы «погулять», — резко отрезал он. — Он хотел большего.
Я замолчала, чуть опустив взгляд. Его слова были правдой.
Макс подошёл ближе, и я почувствовала его руки на своей талии. Он наклонился так, что его подбородок почти коснулся моего плеча, а глаза встретились с моими в зеркале.
— Я не делюсь, Мишель, — его голос прозвучал хрипло и твёрдо. — Ни с кем.
Сердце забилось быстрее. Я коснулась его руки, пытаясь смягчить.
— Ты ведёшь себя как собственник.
— Потому что ты моя, — сказал он так уверенно, что у меня перехватило дыхание.
Я отвернулась к зеркалу, пытаясь скрыть дрожь в голосе.
— Знаешь, иногда ты пугаешь.
Он чуть усмехнулся, прижимая меня крепче.
— Пусть. Главное — чтобы ты знала, что рядом с тобой только я.
Мы уже лежали в спальне. Я устроилась рядом с ним, укрытая одеялом, и листала телефон, он же лежал на спине, глядя в потолок, одна рука закинута за голову, другая — на моей талии.
Я набралась смелости и тихо сказала:
— Макс... а ты когда-нибудь думал о домашнем животном?
Он тут же приподнял бровь.
— Зачем мне животное, если у меня уже есть ты?
— Очень смешно, — фыркнула я и толкнула его плечом. — Я серьёзно. Ну... котика, например. Маленького.
Он повернул голову и посмотрел на меня так, будто я предложила завести дракона.
— Кота? В моей квартире?
— Почему нет? — я пожала плечами, пряча улыбку. — Ты всегда уезжаешь, я часто одна... котик мог бы быть рядом.
Он чуть прищурился.
— А я думал, для этого я.
— Ты не можешь всё время быть рядом, — прошептала я. — А котик может.
В его глазах мелькнуло что-то новое — смесь ревности и забавы.
— Значит, ты хочешь заменить меня на пушистого конкурента?
Я рассмеялась, прижалась ближе к его плечу.
— Никто тебя не заменит. Но котик был бы милым дополнением.
Макс усмехнулся, притянул меня ближе и поцеловал в висок.
— Ты невозможная.
— Зато ты всё равно поддашься, — поддразнила я.
Он посмотрел на меня серьёзно, но в уголках его губ дрогнула улыбка.
— Посмотрим.
Утро.
Я проснулась первой. В комнате ещё было полутемно, только сквозь шторы пробивался мягкий утренний свет. Макс спал крепко, его рука всё ещё лежала на моей талии, как будто он даже во сне держал меня.
Я осторожно повернулась к нему лицом и улыбнулась.
— Макс... — прошептала я, гладя его по плечу.
Он только недовольно пробормотал и прикрыл глаза ладонью.
— Рано ещё.
— Не рано, у меня сегодня сдача проекта, — напомнила я.
Он открыл один глаз, посмотрел на меня с таким видом, будто мир рухнул.
— Ну и зачем ты так громко это сказала?
Я рассмеялась и ткнула его пальцем в бок.
— Чтобы ты проснулся.
Он подтянул меня ближе, зарывшись лицом в мои волосы. Его голос прозвучал глухо, но твёрдо:
— Ты сдашь свой проект и всё. У тебя всё получится.
Я улыбнулась, но тут же решила воспользоваться моментом.
— А знаешь, что было бы идеально?
— Что ещё? — он отстранился, подозрительно щурясь.
— Вернуться после сдачи домой... и чтобы дома нас ждал котик.
Он закатил глаза, откинулся на подушку и хмыкнул.
— Опять ты со своим котиком.
— Ну а что? — я поджала губы, делая вид, что серьёзна. — Это же было бы так мило.
Он приподнялся на локте и посмотрел на меня сверху.
— Мишель, у меня график гонщика. Ты представляешь, кто будет с этим котом возиться, когда меня нет?
— Я, — ответила я сразу.
— Ага. Ты, которая за проектами сидит до трёх ночи, — усмехнулся он. — Отличная идея.
Я вспыхнула и пихнула его подушкой.
— Ты издеваешься.
Он перехватил подушку, прижал меня обратно к кровати и склонился ближе.
— Нет, — сказал он тихо, с лёгкой усмешкой. — Я просто жду момент, когда ты сама сдашься.
Я зажмурилась, чувствуя его дыхание.
— Может, ты и сдашься раньше, чем думаешь, — прошептала я.
Он тихо рассмеялся и поцеловал меня в лоб.
— Посмотрим, маленькая упрямица.
~
Машина мягко остановилась у университета. Вокруг толпились студенты, шумно обсуждая свои проекты, но внутри салона было тихо и спокойно. Я уже потянулась к дверце, но его рука легла мне на колено, остановив движение.
— Подожди, — сказал он спокойно.
— Макс, я опаздываю, — я повернулась к нему, чувствуя, как сердце ускоряет ритм.
— Пять минут ничего не решат, — его голос был низким, уверенным.
Он наклонился ближе, его глаза заглянули прямо в мои. Я сглотнула.
— Ты специально хочешь, чтобы я нервничала перед сдачей?
— Нет, — он усмехнулся, кончиками пальцев провёл по моей щеке. — Я хочу, чтобы ты вспомнила, ради чего всё это делаешь.
— Ради себя, — прошептала я.
Он качнул головой.
— И ради того, чтобы я тобой гордился.
Щёки загорелись, дыхание сбилось. Он притянул меня ближе, и я почувствовала, как его губы скользнули по моим — сначала легко, потом увереннее.
— Макс... — выдохнула я между поцелуями. — Я правда должна идти.
Он чуть отстранился, его взгляд был таким довольным и упрямым, что я уже знала: он сделал это намеренно.
— Иди, — сказал он тихо. — Но знай: я всё равно буду ждать здесь.
Я улыбнулась, сердце всё ещё колотилось, и, открыв дверцу, вышла из машины. Холодный воздух тут же окутал меня, а за спиной я всё ещё чувствовала его взгляд.
В аудитории стояла напряжённая тишина. Преподаватель ходил вдоль рядов, заглядывал в чертежи, задавал уточняющие вопросы. Я сидела за партой, передо мной — мой проект: аккуратно оформленные листы, компьютерная визуализация, расчёты.
— Итак, мадемуазель Мишель, — преподаватель остановился возле меня, сложив руки за спиной. — Ваш проект дома. Чем он уникален?
Я глубоко вдохнула, стараясь не показывать дрожь в руках.
— Мой проект отличается открытой планировкой и большим количеством естественного света. Я сделала акцент на пространстве и уюте, чтобы дом был не только функциональным, но и тёплым для семьи.
Он кивнул, перелистнул мои чертежи.
— Отлично выполнено. Видно, что вы продумали каждую деталь.
Сердце прыгнуло в груди. Он посмотрел на меня поверх очков и сказал:
— Сдано на отлично.
Я едва не улыбнулась слишком широко, прижала ладонь к столу, чтобы скрыть волнение. Я справилась.
Когда экзамен закончился, я собрала бумаги и вышла в коридор. Внутри всё ещё кипело от радости, хотелось позвонить Максу и сказать: Я сделала это!
Но прямо у выхода из аудитории я столкнулась с Лукасом.
— Мишель! — он улыбнулся, как будто специально поджидал. — Ну как?
Я напряглась, сделала шаг в сторону.
— Всё хорошо.
— На отлично? — он чуть наклонился, пытаясь заглянуть мне в глаза.
— Да, — коротко ответила я.
Он засиял.
— Я так и знал. Ты умница. Может, отметим? Прогулка? Просто, чтобы развеяться.
Я крепче сжала папку в руках. Его настойчивость давила, а где-то внутри уже начинало закипать раздражение.
Макс бы взорвался, если бы слышал это сейчас.
Я глубоко вдохнула, прижимая к груди папку с проектом, и посмотрела прямо в глаза Лукасу.
— Спасибо, но я не могу, — сказала я твёрдо. — У меня есть парень.
Он чуть отшатнулся, но тут же ухмыльнулся, будто не поверил.
— Парень? Правда? И кто же он?
Я почувствовала, как щёки заливает жар, но отступать не собиралась.
— Это не твоё дело, — ответила я спокойно.
— Почему же? — Лукас склонил голову набок, его глаза блестели любопытством. — Ты всегда приходишь и уходишь одна. Никто тебя не встречает, не забирает. А тут — вдруг парень?
Я крепче сжала папку, голос стал твёрже:
— Он просто не обязан доказывать тебе, что существует.
Лукас прищурился, изучая меня.
— Знаешь... теперь мне ещё интереснее. Я узнаю, кто он.
Я сжала губы, не отвечая. Внутри всё сжалось от его настойчивости, но одновременно в груди теплом отозвались слова — «у меня есть парень».
Я вышла из здания, и сердце тут же отлегло, когда увидела знакомую машину у входа. Возле неё уже начали оборачиваться студенты, но мне было всё равно. Я сразу направилась к двери и скользнула внутрь.
Макс сидел за рулём, взгляд устремлён прямо на меня.
— Ну? — спросил он коротко.
— На отлично, — выдохнула я, улыбаясь так широко, что сдержать эмоции было невозможно.
Уголки его губ дрогнули. Он не сказал ни «молодец», ни «я горжусь» — просто слегка кивнул, и этого мне хватило. Но потом он протянул руку назад и потянул вперёд небольшую картонную коробку с крышкой.
— Держи.
Я насторожилась, взяла коробку с коленей и осторожно приподняла крышку.
— Макс... — я ахнула.
Внутри, свернувшись клубочком, сидел маленький котёнок — пушистый, с мягкой кремово-белой шерстью и тёмными ушками. Он поднял голову и посмотрел на меня. Один глаз сиял ярко-голубым, другой — изумрудно-зелёным.
— У него... разные глаза, — прошептала я, не веря своим глазам.
Макс чуть усмехнулся, наблюдая за моей реакцией.
— Значит, идеально подходит тебе. Такая же особенная.
Я прижала ладонь ко рту, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Осторожно взяла котёнка на руки — он тёплый, лёгкий, и тут же уткнулся мордочкой в мою ладонь.
— Ты... ты серьёзно? — я повернулась к Максу. — Я же только шутила про котика...
— Я не шучу, — отрезал он. — Теперь он твой.
Сердце сжалось, и я не выдержала — потянулась и поцеловала его в щёку, крепко прижимая котёнка к себе.
— Спасибо...
Он взглянул на меня боковым зрением, и в его глазах мелькнула мягкость, которую я видела редко.
— Только смотри, — усмехнулся он, — чтобы этот пушистый не отнимал у меня слишком много твоего внимания.
Мы вернулись домой, и первым делом я поставила коробку на пол. Котёнок осторожно выглянул наружу, его разноцветные глаза блеснули в свете лампы. Несмело, но уверенно он вышел, мягко ступая по паркету.
— Боже, он такой крошечный... — прошептала я, опускаясь на колени. Котёнок подошёл ко мне, потерся мордочкой о мою руку и тихо замурлыкал.
Макс стоял у стены, скрестив руки на груди.
— Отлично. Теперь у меня дома ещё один жилец.
— Ты сам его сюда привёз, — напомнила я, поднимая голову и улыбаясь.
— Не думал, что ты так быстро влюбишься, — пробурчал он.
Я засмеялась, взяла котёнка на руки и прижала к груди.
— А ты что, ревнуешь?
— Да, — сказал он спокойно, без тени сомнения. — Теперь придётся делить твоё внимание.
Котёнок тихо зевнул и снова уткнулся в мою ладонь. Я улыбнулась ещё шире.
— Смотри, ему уже уютно. Значит, он будет здесь как дома.
Макс подошёл ближе, положил ладонь мне на плечо и наклонился к уху.
— Запомни только одно. Какая бы у тебя ни была «панда с разноцветными глазами», — его губы коснулись кожи, — всё равно ты моя.
Я вздрогнула от его голоса, потом рассмеялась, прижимая котёнка крепче.
— Хорошо, ревнивый. Никто у тебя меня не отберёт.
Макс фыркнул, но уголки его губ дрогнули. Он сел на диван, и котёнок, выбравшись из моих рук, тут же запрыгнул к нему на колени.
Я прижала ладонь ко рту, чтобы не рассмеяться слишком громко.
— Кажется, он тебя выбрал.
Макс нахмурился, глядя на пушистого зверька, который устроился прямо на его джинсах и начал мурлыкать.
— Чудовище, — буркнул он. — Я знал, что пожалею об этой идее.
Но руку с котёнка он так и не убрал.
После душа я тихо вошла в спальню, вытирая волосы полотенцем. В комнате горел лишь приглушённый свет лампы, и картина, которую я увидела, заставила меня замереть у двери.
Макс лежал на спине, подушка под головой, взгляд устремлён куда-то в потолок. На его груди устроился наш котёнок — свернувшийся клубочком, с разноцветными глазами, которые уже почти закрывались от сна. Макс неторопливо гладил его по спинке, пальцы двигались осторожно, почти нежно.
Я прикрыла рот ладонью, чтобы не рассмеяться вслух.
— Ого, — сказала я тихо. — Кажется, кто-то тут говорил, что не любит делить внимание.
Он повернул голову ко мне, прищурился, но не убрал руку с котёнка.
— Это временно. Он просто ленивый. Нашёл тёплое место.
— Ага, конечно, — я улыбнулась, подходя ближе и садясь на край кровати. — По-моему, он выбрал тебя.
Котёнок в этот момент лениво потянулся, ткнулся мордочкой в его футболку и замурлыкал громче.
Макс вздохнул, но уголок его губ дрогнул.
— Предатель, — пробормотал он, поглаживая его дальше.
Я легла рядом, наблюдая, как они оба выглядят удивительно мирно. Внутри всё согрелось — такой Макс был редкостью: спокойный, мягкий, без маски гонщика и собственника.
Я положила ладонь на его руку, которая гладила котёнка.
— Ты даже не представляешь, как это мило выглядит.
Он усмехнулся, глядя прямо на меня.
— Никому не говори.
— Почему? — я рассмеялась.
— Потому что я всё ещё Ферстаппен, — сказал он с привычной хрипотцой. — И у меня репутация.
Я покачала головой и прижалась ближе, положив голову ему на плечо. Котёнок перебрался чуть выше, и теперь мы все трое лежали вместе.
И в ту ночь я впервые почувствовала, что дом — это не стены и не проект. Это вот так: Макс, я и маленький пушистый комочек между нами.
Утро.
Солнечный свет уже пробивался сквозь шторы, когда я почувствовала, как что-то тёплое и пушистое запрыгнуло на кровать. Я застонала и открыла глаза — котёнок бодро карабкался по одеялу, а потом прямо на Макса.
— Серьёзно? — пробормотал он, когда крошечные лапки прошлись по его груди. — Я этого хотел меньше всего.
Котёнок замурлыкал и попытался укусить край его футболки. Макс нахмурился, схватил пушистого за пузико и поднял вверх, глядя на него с подозрением.
— Ты слишком активный для утра.
Я засмеялась, потянулась и погладила котёнка по спине.
— У него нет имени.
— Нужен обязательно? — Макс перевёл взгляд на меня.
— Конечно! — я села, обняв колени. — Он же теперь часть семьи.
Макс закатил глаза.
— Семья, значит...
Котёнок в этот момент снова вырвался и запрыгнул ему прямо на плечо. Макс прищурился и пробурчал:
— Риччи.
Я моргнула.
— Что?
— Назовём его Риччи, — повторил он. — Он такой же наглый, как мой механик Риккардо.
Я рассмеялась так, что упала обратно на подушку.
— Ты невыносимый. Но «Риччи» ему идёт.
Котёнок снова спрыгнул на меня, уткнулся носом в шею и замурлыкал. Я улыбнулась и посмотрела на Макса.
— Значит, Риччи.
Он вздохнул, но уголки его губ дрогнули.
— Отлично. Теперь у нас есть Риччи, который будет будить меня каждое утро.
— Зато тебе больше не нужны будильники, — поддразнила я.
Макс перевернулся ко мне и поцеловал в висок.
— Мне нужен только ты. А он пусть радуется, что я его терплю.