9
Спустя месяц.
Время пролетело так быстро, что я сама не заметила, как дни превратились в недели. С учёбой это вообще казалось всего парой дней — университет, лекции, библиотека, дом. Одно и то же, как будто я жила в своём маленьком мире.
Макс всё это время был в разъездах: тесты, практики, Гран-при. Но, как только начиналась трансляция — гонка или свободная практика, — я откладывала всё. Неважно, что это было: конспекты, готовка, даже сон. В тот момент существовал только он и экран, где он снова и снова бросал вызов миру на трассе.
И вот сегодня он снова дома.
Правда, это не отменяло мою реальность — у меня был дедлайн по университету. Огромный проект, к которому я готовилась весь месяц. Задание: спроектировать дом.
Я сидела за столом, бумаги и эскизы были разбросаны вокруг. Линейка, карандаши, ноутбук с архитектурной программой. Мои пальцы были в графите, волосы выбивались из пучка.
В гостиной было тихо. Макс где-то ходил по квартире, я слышала его шаги, но не отвлекалась. Я чертила линии, продумывала детали — и ловила себя на мысли, что делаю этот дом не абстрактным. Внутри он становился чем-то большим. Светлые комнаты. Большие окна. Просторная кухня. И место, где можно чувствовать себя дома — впервые в жизни.
Я невольно улыбнулась. В голове образ дома соединялся с образом нас.
И только когда он остановился за моей спиной и положил руку на плечо, я вздрогнула и вынырнула из своих мыслей.
— Ты даже не заметила, что я рядом, — его голос был низким и чуть насмешливым.
Я подняла на него глаза.
— Потому что я строю дом.
Он наклонился, посмотрел на чертеж. В его глазах мелькнул интерес.
— Дом, значит? И для кого он?
Я смутилась, опустив взгляд на лист бумаги.
— Для проекта.
Он усмехнулся, но не стал спорить. Его пальцы мягко сжали моё плечо.
— Ну, посмотрим, какой он у тебя получится.
Он обошёл стол и сел рядом, так близко, что я почувствовала его тепло. Его взгляд сразу упал на чертежи.
— Ага, значит, гостиная тут? — он ткнул пальцем в мой эскиз.
— Да, — осторожно подтвердила я.
— Слишком маленькая, — отрезал он. — Тут диван не влезет. И телевизор нормальный не поставишь.
Я нахмурилась.
— Макс, это учебный проект, а не дизайн твоей квартиры.
— Всё равно, — он склонился ближе, прищурился. — Представь, приходят гости, а сидеть негде. Провал.
Я закатила глаза, но уголки губ дрогнули.
— Ты вообще гонщик, а не архитектор.
— Гонщик, который живёт в квартирах и домах, — парировал он, и в его голосе скользнула привычная самоуверенность. — Поверь, я знаю, где удобно, а где нет.
Он взял карандаш и на моём чертеже уверенно прочертил линию.
— Вот тут сделай шире. И окна — больше.
Я ахнула.
— Эй! Ты испортил мой план!
— Я его улучшил, — спокойно возразил он, облокотившись на спинку стула. — Вот увидишь, преподаватель согласится со мной.
Я отняла у него карандаш и нахмурилась.
— Макс, это мой проект.
Он усмехнулся, склонился ближе, его губы почти коснулись моего уха.
— Значит, делаем так: я учу тебя архитектуре, а ты учишь меня терпению.
Я резко повернула голову, и наши взгляды встретились. Щёки вспыхнули, но улыбка всё равно вырвалась.
— Ты невозможный.
— Но ты всё равно меня слушаешь, — сказал он с таким видом, будто только что выиграл гонку.
Я пыталась сосредоточиться, но его взгляд буквально прожигал. Он сидел рядом, лениво вертел мой карандаш в пальцах, будто специально мешал.
— Макс, перестань, — я отобрала у него карандаш и снова склонилась над чертежом.
— Ты серьёзно хочешь весь вечер рисовать эти квадратики? — его голос стал тягучим, с лёгкой насмешкой.
— Это стены и окна, а не квадратики, — буркнула я, не поднимая головы.
Он усмехнулся, откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.
— Знаешь, у меня на сегодня были совсем другие планы.
Я медленно подняла глаза.
— Какие ещё планы?
— Ресторан. Прогулка. Вино. — Он сказал это так спокойно, будто речь шла о чём-то само собой разумеющемся.
— Макс, — я закатила глаза. — У меня через два дня сдача. Я не могу просто всё бросить.
Он наклонился ближе, его пальцы легко коснулись моего запястья.
— Можешь.
— Нет.
— Да, — произнёс он твёрдо, его губы тронула лёгкая улыбка. — Архитектура подождёт. Я — нет.
Я почувствовала, как щеки заливает жар.
— Ты невозможный.
Он усмехнулся, склонился ещё ближе, почти касаясь губами моей щеки.
— И всё же ты сейчас закроешь этот ноутбук.
Я сжала губы, стараясь не поддаться. Но его взгляд был таким уверенным, что внутри что-то дрогнуло.
— Макс... — начала я, но он уже поднялся со стула, потянул меня за руку.
— Идём. Сегодня вечером ты будешь принадлежать не проекту, а мне.
Мы ехали по вечернему Монако. Огни отражались в окнах, улицы были оживлёнными, а внутри машины царила тишина. Я смотрела в окно, но мысли были не о красоте города, а о моём проекте, который оставался недоделанным на столе.
— Знаешь, — выдохнула я, повернувшись к нему, — у меня через два дня сдача. А я сижу тут, еду в ресторан, вместо того чтобы работать.
Он даже не отвёл взгляда от дороги.
— И что?
— Как это "и что"? Макс, это серьёзно. Я должна быть готова.
Он хмыкнул, уголок губ дёрнулся вверх.
— Ты и так будешь готова.
— Откуда ты знаешь? — я нахмурилась.
Он наконец повернул голову и посмотрел прямо на меня, глаза блестели в свете фонарей.
— Потому что ты — упрямая до невозможности. Если надо, не спать двое суток — сделаешь. А сейчас тебе нужен перерыв.
Я закатила глаза.
— Ты ведёшь себя так, будто всё знаешь лучше меня.
— Потому что так и есть, — спокойно сказал он, и его тон был таким уверенным, что возразить было почти невозможно.
Я вспыхнула от возмущения.
— Ты невыносимый!
— Но ты сидишь в моей машине, — ответил он невозмутимо, чуть прибавив скорость.
Я отвернулась к окну, пряча улыбку, которая предательски рвалась наружу. Невыносимый, да. Но именно в этом и есть весь Макс.
~
Мы вошли в ресторан. Тёплый свет ламп, мягкая музыка, столики у окон с видом на море — всё выглядело идеально. Официант провёл нас к столику, а я всё ещё мысленно считала часы до сдачи.
Макс отодвинул для меня стул, сел напротив и сразу взял в руки меню.
— Смотри, тут отличное мясо. Возьми его.
— Я хотела салат... — пробормотала я.
— Салат ты дома поешь, — отрезал он. — Сегодня ты ешь нормально.
Я нахмурилась.
— Ты всегда всё решаешь за меня?
— Нет, — его губы тронула усмешка. — Только когда я знаю, что ты опять собираешься есть ерунду.
Я вздохнула, открыла меню и всё равно выбрала мясо — спорить было бесполезно.
Когда официант ушёл, Макс облокотился на стол и посмотрел на меня.
— Перестань думать о своём проекте.
Я вспыхнула.
— Я не думаю.
— Врёшь, — сказал он спокойно. — Я вижу по глазам. Ты уже там, в своих бумажках.
— Потому что это важно! — я прижала ладонь к груди. — Я должна всё успеть.
Он чуть наклонился вперёд, его взгляд стал мягче, но голос остался уверенным:
— Ты успеешь. Ты всегда успеваешь.
Я почувствовала, как внутри что-то дрогнуло. Его слова звучали жёстко, но в них была вера, которой мне не хватало самой.
Я уткнулась взглядом в бокал воды, чтобы скрыть улыбку.
— Ты невозможный.
— А ты моя, — спокойно сказал он, словно подводя итог.
~
Официант убрал посуду, и я откинулась на спинку стула, чувствуя приятную усталость. Макс, как всегда, сидел спокойно, играл бокалом вина, будто что-то обдумывал.
— Ты какой-то задумчивый, — заметила я.
Он приподнял бровь.
— Завтра у меня одно дело. Очень важное.
Я тут же насторожилась.
— Какое?
— Увидишь, — сказал он с лёгкой усмешкой.
— Макс... — я нахмурилась. — Я серьёзно. Что за дело?
— Просто кое-что хочу купить.
Моё сердце екнуло.
— Машину?
Он сделал вид, что размышляет.
— Хм... можно и так сказать.
Я удивлённо посмотрела на него.
— Можно? Что значит «можно»?
Он наклонился вперёд, его взгляд был спокойный, но с явной искоркой дразнящего огня.
— Ты слишком нетерпеливая.
— Конечно нетерпеливая! Ты так сказал, будто собираешься приобрести что-то... грандиозное.
— Может быть, так и есть, — бросил он, откинувшись на спинку стула и сделав глоток вина.
— Макс! — я чуть не ударила его ладонью по руке через стол. — Ты издеваешься надо мной.
— Да, — спокойно ответил он, даже не скрывая усмешки. — И делаю это с удовольствием.
Я вспыхнула, закатила глаза, но внутри уже горела от любопытства. Что же он задумал?
Мы ехали по ночному Монако. Огни отражались в окнах, улицы были почти пустыми, и мотор его машины звучал низко и уверенно.
Я сидела, обняв руками сумку, и всё ещё кипела от его намёков.
— Ну скажи уже, — выдохнула я. — Я весь вечер с ума схожу.
Он посмотрел на меня краем глаза и усмехнулся.
— Терпения у тебя — ноль.
— А у тебя — садистские наклонности, — буркнула я.
Он тихо рассмеялся, вернув взгляд к дороге. Несколько секунд в салоне стояла тишина, только свет фонарей скользил по его лицу. И вдруг он сказал:
— Я собираюсь купить яхту.
Я замерла, моргнула несколько раз.
— Яхту?..
— Да. Давно думал об этом. Завтра поедем смотреть одну модель.
— Поедем? — переспросила я.
— Конечно, — сказал он так буднично, будто речь шла о походе в супермаркет. — Если я беру что-то в свою жизнь, ты должна это увидеть первой.
Я уставилась на него, сердце колотилось быстрее.
— Макс... ты понимаешь, как это звучит?
Он чуть повернул голову, его глаза блеснули в темноте.
— Звучит так, как должно.
~
Мы вернулись домой уже за полночь. Макс сразу скинул куртку на кресло, прошёл в спальню и бросил через плечо:
— Ты идёшь?
— Через минуту, — ответила я, направляясь к столу.
Он остановился, посмотрел на меня прищуренно.
— Опять за проект?
— Мне осталось чуть-чуть, — улыбнулась я. — Посижу полчаса, и всё.
Он тихо усмехнулся, будто не верил ни на слово.
— Полчаса у тебя всегда превращаются в три.
— Сегодня — нет, — уверила я. — Обещаю.
Макс только покачал головой и ушёл в спальню. Я слышала, как скрипнула кровать, потом наступила тишина.
Я села за стол. Бумаги, линейки, ноутбук с чертежной программой — всё это словно поглотило меня. Каждая линия должна была быть идеальной, каждый угол чётким. В голове крутились мысли о доме: светлые окна, просторные комнаты, уютная кухня. Я терялась во времени, меняя детали, подправляя план.
Когда я наконец подняла глаза на часы, стрелки показывали три ночи.
Я ахнула. Три?!
В квартире было тихо, только свет настольной лампы освещал мои бумаги. Внутри всё устало ныло, но оторваться было невозможно.
Макс убьёт меня, если узнает, — подумала я и улыбнулась самой себе.
Я закрыла ноутбук, аккуратно сложила бумаги и, босиком ступая по холодному полу, направилась в спальню. Макс спал крепко, одна рука закинута за голову, другая вытянута к пустой половине кровати.
Я осторожно скользнула под одеяло и прижалась к нему. Он даже во сне потянулся ко мне и обнял, как будто ждал всё это время.
Утро.
— Мишель.
Глухой голос вывел меня из сна. Я с трудом приоткрыла глаза. В комнате ещё было полутемно, часы показывали всего семь утра. Надо мной склонился Макс — свежий, собранный, в тёмной футболке и джинсах.
— Вставай.
— Что?.. — простонала я, зарываясь глубже в подушку. — Макс, сейчас же ночь.
— Это утро, — отрезал он и дёрнул с меня одеяло. — Мы едем.
Я резко села, волосы растрёпаны, глаза едва открываются.
— Куда едем в семь утра?!
Он усмехнулся.
— Ты же хотела знать, что за «важная покупка». Вот и поедем.
Я со стоном упала обратно на подушку.
— Я не хотела — я хотела спать.
— Поздно, — спокойно сказал он. — Ты сама обещала лечь пораньше, а я вижу, что ты провела ночь с карандашами.
Я замерла, прикусив губу.
— Ты... откуда знаешь?
Он прищурился.
— Под глазами круги. Тебя можно сдать за доказательства бессонницы.
Я смутилась, спрятала лицо в ладонях. Он уселся на край кровати, наклонился ближе и тихо сказал:
— Ты не понимаешь, но я тебя читаю как открытую книгу.
Я посмотрела на него сквозь пальцы.
— Макс... я реально не выживу без кофе.
— Будет тебе кофе, — кивнул он и протянул руку. — Но сначала — вставай.
Я вздохнула, схватила его ладонь и поднялась, чувствуя, как ноги дрожат от усталости.
— Ты меня убиваешь, — пробормотала я.
— Нет, — его губы тронула лёгкая усмешка. — Я показываю тебе жизнь.
Я устроилась в пассажирском сиденье и сразу же зевнула так широко, что глаза заслезились. Голова сама норовила упасть на плечо.
Макс бросил на меня короткий взгляд и усмехнулся.
— Великолепно выглядишь, — сказал он, заводя мотор.
— Замолчи, — пробормотала я сквозь полусон. — Я же только глаза открыла.
— Вот именно, — подколол он. — Даже глаза открыты не до конца.
Я закатила глаза, но тут же снова прикрыла их, не выдержав. Машина мягко двинулась по утреннему Монако, и ровный гул мотора убаюкивал меня ещё сильнее.
— Не вздумай заснуть, — его голос прозвучал строго.
— Я не сплю, — пробормотала я, хотя подбородок уже опустился ниже.
— Мишель, — он сказал моё имя так низко, что я резко подняла голову.
— Что?
— Ты реально как ребёнок, которого везут в садик. Только ещё и обиженный.
Я возмущённо хлопнула его по руке.
— Я студентка университета!
— Студентка с глазами панды, — спокойно добавил он.
Я закусила губу, стараясь не улыбнуться, но всё равно рассмеялась.
— Ты ужасный.
— Зато бодрый, — сказал он невозмутимо. — И кто-то должен следить, чтобы ты не провалилась под стол от усталости.
Я снова откинулась на сиденье и прикрыла глаза.
— Ты просто тиран.
— А ты всё равно едешь со мной, — ответил он уверенно.
И в этот момент я поняла, что сопротивляться бесполезно. Он всегда делает так, как считает нужным. И я даже не знала, хочу ли я, чтобы было иначе.
Мы подъехали к порту. Я всё ещё полуспала, пока Макс помогал мне выйти из машины. Морской воздух обжёг лицо прохладой, и я наконец окончательно проснулась.
И тут я её увидела.
Яхта. Огромная, светлая, сверкающая на солнце, будто кусок белого мрамора на воде. Три палубы, просторные окна, блеск металла и стекла. Она выделялась среди всех других судов в порту — величественная, как целый плавающий дворец.
Я замерла на месте, не в силах вымолвить ни слова.
— Вот, — просто сказал Макс, сунув руки в карманы. — Та самая.
Я повернула к нему голову, широко раскрыв глаза.
— Это ты собираешься купить?
— А что? — его голос был спокоен, будто он обсуждал покупку новой куртки. — Я говорил, что это важное дело.
Я ошарашенно посмотрела снова на яхту.
— Макс... она же... она огромная!
Он слегка усмехнулся.
— Ну, я же не собираюсь кататься на лодке для рыбалки.
Я рассмеялась сквозь нервное удивление, качая головой.
— Я даже не знаю, что сказать.
Он сделал шаг ближе, его глаза сверкнули.
— Скажи, что поедешь на ней со мной.
Сердце дрогнуло. Я прижала ладонь к груди и не могла сдержать улыбку.
— Конечно, поеду.
В его усмешке промелькнула настоящая довольная искра. Он взял меня за руку и повёл к трапу.
— Тогда пошли. Тебе понравится внутри.
Мы поднялись по трапу, и я не могла отделаться от мысли, что иду не на яхту, а в какой-то пятизвёздочный отель на воде.
Внутри воздух был прохладным, пахло деревом и морем. Полированный паркет блестел, мягкие ковры заглушали шаги. Огромные панорамные окна открывали вид на лазурное море, и всё пространство казалось светлым и бесконечным.
— Ну? — Макс посмотрел на меня, заметив, как я замерла на пороге.
— Это... невероятно, — выдохнула я. — Тут можно жить, как в доме.
— Именно, — кивнул он. — Здесь три палубы. Главная — гостиная и кухня. Второй этаж — спальни и каюты для гостей. На верхней — терраса и джакузи.
Я ахнула.
— Джакузи?!
Он усмехнулся.
— Конечно.
Мы прошли дальше. Огромная гостиная — белые диваны, мраморный стол, встроенный бар. Всё выглядело так, будто это проект какого-то безумного дизайнера, но при этом идеально подходило под Макса: дорого, строго, со вкусом.
— Ты можешь представить, как здесь будет летом? — его голос стал мягче. — Вино, закат, и море вокруг.
Я почувствовала, как сердце сжалось. Это был не просто каприз. Он и правда хотел этот мир для себя. Для нас.
Мы поднялись выше. Он открыл дверь в одну из кают — просторная спальня с огромной кроватью, светлыми шторами и видом прямо на море.
Я прижала ладонь к губам.
— Макс... это сумасшествие.
Он встал рядом, скрестив руки на груди, и смотрел на меня с тем самым спокойствием, в котором было всё: решимость, уверенность и чуть-чуть ожидания.
— Может быть. Но это моё сумасшествие. И я хочу, чтобы ты была его частью.
Мы поднялись на верхнюю палубу. Солнечный свет ударил в глаза, а морской воздух был свежим и солёным. Ветер слегка трепал мои волосы, и я на секунду просто замерла. Передо мной открывался бескрайний вид: бирюзовое море, горизонт и белоснежные паруса вдалеке.
Здесь была просторная терраса: шезлонги, столик, бар, и да — то самое джакузи, о котором он говорил. Всё выглядело так, будто эта палуба создана для вечеров, где жизнь кажется лёгкой и бесконечной.
Я подошла ближе к ограждению, держась за холодный металл и всматриваясь в горизонт. Сердце билось быстрее от масштаба происходящего.
— Ну? — голос Макса прозвучал позади.
Я повернулась. Он стоял чуть в стороне, руки в карманах, глаза прищурены от солнца. Его взгляд был сосредоточенным, слишком серьёзным для простой экскурсии.
— Нравится тебе? — спросил он прямо, без лишних слов.
Я сглотнула, оглянулась ещё раз на этот «плавающий дворец», потом снова на него. В его глазах не было игры — только твёрдое ожидание.
— Это... больше, чем я могла представить, — прошептала я. — Красиво. Слишком красиво.
Он сделал шаг ближе, остановился так, что я чувствовала его дыхание.
— Не красиво. Правильно. Так должно быть.
Я улыбнулась сквозь лёгкое волнение.
— Значит, тебе важно, чтобы я сказала «нравится»?
— Да, — его голос стал ниже. — Потому что я покупаю не только для себя.
Сердце дрогнуло. Я посмотрела ему прямо в глаза и кивнула.
— Нравится. Очень.
Уголки его губ дрогнули, и я впервые увидела в этой усмешке что-то большее, чем обычную уверенность. Это была тень облегчения.
Он притянул меня к себе и тихо сказал на ухо:
— Тогда это решено.
Мы спустились по трапу обратно в порт. Солнце уже ярко светило, и свет играл на воде золотыми бликами. Я всё ещё не могла до конца поверить, что только что ходила по яхте, которая, скорее всего, скоро станет его.
Макс шёл уверенно, я чуть позади, и только когда мы приближались к парковке, я заметила движение.
Два парня стояли у входа в порт, телефоны в руках. Камеры были направлены прямо на нас.
Сердце ухнуло вниз.
— Макс... — прошептала я, чуть дернув его за рукав.
Он даже не повернул головы, только усмехнулся краем губ.
— Вижу.
— Они снимают...
— Пусть снимают, — спокойно сказал он, продолжая идти к машине.
Я чувствовала, как во мне всё сжимается: любопытные взгляды, объективы, то, что я в кадре рядом с ним. Но он шёл так, будто это не имело значения.
Мы прошли мимо, парни переглянулись, но ближе не подошли. Только камеры следили до самого момента, пока Макс не открыл мне дверь машины.
— Садись, — сказал он коротко.
Я послушалась, и лишь когда машина плавно тронулась с места, наконец выдохнула.
— Это ужасно.
Он бросил на меня взгляд и усмехнулся.
— Это нормально. Привыкай.
Я нахмурилась.
— Легко тебе говорить.
— Легко, потому что я знаю правила этой игры, — его голос стал твёрже. — Они могут снимать, могут шептаться, но подойти — не подойдут.
Я уставилась на него, и где-то внутри зародилось странное чувство: с одной стороны — тревога, с другой — абсолютное спокойствие, потому что рядом был он.