Дело I. Дом с привидениями

— Так что же это выходит, Призрак — моя мачеха? — спросила я, скорее у самой себя, чем у Луи.

— Она была у нас в подозреваемых.

— Это означает, что мистер МакКенеди здесь вовсе и не при чем?

— Давай пока не будем делать таких выводов. И ещё, нам нужно спешить.

— Мы будем дальше доставать картину?

— Я этим займусь, а ты тем временем вызовешь полицию.

— Оставить тебя одного? Ну уж нет!

— Успокойся, со мной ничего не случится. И я буду осторожен. А вот ты уж постарайся, чтобы с тобой ничего не случилось, ладно?

А в прочем, он мог бы мне этого не говорить. Вы знаете, Призраку очень понравилось ударять меня по голове!

Когда я очнулась, в глазах ещё долго двоилось. Я вертела головой, пытаясь прийти в себя, но это было нелегко. Когда мои глаза, наконец, привыкли к темноте, я смогла понять, что происходит. Я была в подвале. В том самом подвале с книжными шкафами, который я обнаружила, когда доски веранды не выдержали моего веса. Казалось, это было так давно...

Я вновь была привязана к стулу, но кляпа во рту не было.

— Ты в порядке? — раздался рядом голос Луи. Он был так же привязан к стулу. А говорил ведь, что ничего с ним не случится!

— Я в полном порядке. Ну, насколько может быть в порядке человек, которого шарахнули чем-то по голове и привязали к стулу в темном подвале... — попыталась пошутить я. Наверное, это выглядело жалко. Но Луи улыбнулся.

— Итак... Как думаешь, что с нами будет?

Я промолчала, а тем временем в моей голове проносились самые жуткие картины из фильмов ужасов.

— Ничего хорошего, — лишь выдавила я из себя и беспомощно оглянулась по сторонам.

— Я пытался найти хоть что-нибудь, что помогло бы нам выбраться отсюда, — сказал Луи, будто прочитав мои мысли. — Бесполезно. Не хочу этого говорить, но мы в безнадежном положении...

Думаете, мне хотелось расплакаться? Или закричать? Или молиться о нашем спасении? А этого не было. Более того, перед моими глазами даже не пронесся ни один момент из прошлого, не то, что уж вся жизнь... Не знаю, может быть это я какая-то странная, или книги врут, но я думала лишь о том, что я так и не призналась ни в чем Луи.

— Знаешь, что? — молодой человек взглянул на меня. — Я хотел извиниться перед тобой. Ты оказалась здесь и по моей вине тоже...

— Глупости, это не так, ты же знаешь!
— Мне очень жаль, что всё так вышло. Кто бы мог подумать... А ведь мы почти нашли эту картину! Я уверен, она там, ошибки быть не могло. Но какое значение это имеет сейчас... — Луи печально улыбнулся. — Ты знаешь, когда мы впервые увиделись, тогда в библиотеке ночью, я никогда бы не подумал, что смогу влюбиться в тебя. Это правда, хотя мне неловко признаваться. Я впервые услышал о тебе из уст мисс Уайт. Она сказала, что теперь ты живешь в старом особняке, что ты приехала из Малибу, что твои родители богаты... Я и представлял тебя такой заносчивой и самовлюбленной богачкой из большого города. Странно было думать, что такая леди может жить в такой рухляди. И потом и наша первая беседа не заладилась...

— Ты так обиделся, когда я не поверила тому, что ты сын подруги мисс Уайт и ищешь книгу рецептов, — улыбнулась я, в своих мыслях переносясь в тот день.

— Я просто не ожидал! Ведь я говорил правду, какие доказательства для этого были нужны?

— Я спросила тебя не потому, что не поверила. Я знала, что ты не можешь быть воришкой.

— Тем не менее, ты подозревала меня в том, что я и есть Призрак?

— У меня были ужасные теории об этом! А что ты так смотришь? Было бы странно, если бы я об этом не думала! Ведь на тот момент я знала только тебя и мисс Уайт!

— Верно. Я и не злюсь. А помнишь, как ты кричала, когда в вазе завяли розы, а потом стала качаться люстра? Ты тогда так пугалась всего этого! Я думал, что городские богатые девочки и не могут реагировать на подобные вещи иначе, они и на паука реагируют так же. А потом ты одна исследуешь тайный ход, убегаешь из дома в старом платье и босиком и слоняешься неизвестно где, выбираешься из горящего сарая, уезжаешь с Кизи в город, чтобы проследить за мисс Уайт...

— Я изменилась за время пребывания здесь, это точно. Сейчас я с ужасом вспоминаю всё то, что вытворяла в Америке раньше, рассчитывая на то, что из любых неприятностей меня в любом случае вытащит отец.

— Ты самая храбрая девушка из всех, кого я когда-либо встречал, и я не устану это говорить. И то, что ты не уехала обратно в Америку сразу, когда всё только начиналось, только подтверждает мои слова.

— Я не могла вернуться. Конечно, отцу бы пришлось принять меня в любом случае, он не выгнал бы меня насильно, но никогда бы не смог посмотреть на меня иначе, не как на ребенка... А ещё, тут оставался ты и мисс Уайт. Мне так не хотелось прощаться с вами...

— Забавно. Теперь мисс Уайт и твой отец... Получается, они вместе? А если бы тебя не отправили в Англию? Они бы так никогда и не встретились бы.

— Мой папа сейчас где-то здесь, в этом городе. И ведь он даже понятия не имеет, что где-то совсем недалеко я так нуждаюсь в его помощи сейчас...

— Джулия, ты знаешь, наверное, давно пора было сказать об этом... — парень сделал паузу, подбирая правильные слова. — Я всегда мечтал о такой девушке, как ты. А теперь, когда ты появилась в моей жизни, то мы вместе из неё уходим. Так странно... Я представлял фразу «...И умерли они в один день» немного иначе.

— А я никогда не мечтала о принце на белом коне или о герое, но он всё равно появился. Забавно...

— Я вовсе не герой. Герои спасают своих принцесс, а вместо этого я и сам попался в ловушку.

Я усмехнулась, качая головой.

— Мы говорим такие странные вещи. А ведь мы так мало знаем друг о друге.

— Какая разница, что я не знаю твой любимый цвет или нелюбимый фильм, сколько ложек сахара ты добавляешь в чай или нравится ли тебе корица, если ты за такое короткое время стала мне ближе всех, кого я знаю?

Вот теперь — да, вот теперь у меня на глазах были слезы. Некоторое время мы молчали, но вскоре тишину прервал Луи.

— И я знаю о тебе самое главное. Что ты всегда рядом. Стена и опора, которая никогда не бросит. Которая всегда рядом, что бы ни случилось. И пусть иногда ты ведешь себя, как ребенок... Но я никогда прежде не встречала настолько отважных людей.

— Как трогательно! Я бы даже сказала, что это романтично, если бы всё это не кончилось так скоро и печально! — раздался насмешливый голос, и в комнату вошла Мередит.

Возникло ощущение, что я не видела её уже лет сто. Не привычно было видеть её в спортивном костюме, кроссовках и с собранными в неаккуратный пучок волосами. Мне казалось, что у неё аллергия на такую одежду, или она просто не знает, что кроме платьев от кутюр и туфлей на шпильках существуют ещё и джинсы, штаны, кеды и тому подобное.

Мередит уперла руки в бока и напряженно смотрела на нас, как будто ожидала аплодисментов. Но вместо этого мы просто уставились на неё, ожидая каких-то действий.

— Не думала я, моя милая падчерица, что так скоро нам предстоит с тобой встретиться. Что ж, уже ничего не поделаешь... Ах да, и спасибо вам за помощь. Без вас я не так скоро нашла бы картину. Но теперь всё позади.

— Значит, ты делала всё это?

Мередит усмехнулась.

— И не только я. Но и мой помощник, который по твоей заслуге лежит сейчас в больнице, дорогая.

— По моей заслуге?! — вспыхнула я. — Это не моя вина! Он сам свернул туда, я просто спросила его о том, кому он помогает!

— А я слышала другую информацию. В прочем, это уже не имеет значения. Этот мальчик мне всё равно больше не понадобится, у меня есть и другие люди. А с вами пора покончить.

— Сначала объясни, как вы делали все это? — решила протянуть время я.

Мередит победно улыбнулась.

— Ну конечно! Мой гениальный план. Он стоит того, чтобы его рассказать. Иногда мне и самой не верится, что всё это придумала я. Я узнала об особняке ещё тогда, когда жила в Англии. Об этом доме ходило много слухов и легенд, я их знала. А моя страсть к искусству травило мое воображение этой великолепной картины жены Рольфа Вуда... Ведь это Ричард Уай Норман, я обожала его больше, чем Ван Гога! Знаешь ли ты, моя дорогая падчерица, сколько такая картина может стоить на аукционе? Конечно нет, потому что она бесценна! И спрятана где-то здесь. А в доме жила эта злая старушенция, которая никому не позволяла даже находиться внутри её «крепости», как она говорила, мешала мне начать поиски. Я сутками караулила вход этого дома, и в дождь, и в жару. Я всё узнала, кто навещает старуху, что она делает в течении дня, как она живет. Я узнала, что та женщина, Кэтрин Уайт, передает все письма мальчишке Кизи. Мы познакомились, и я убедила его отдавать все письма мне. Мы стали сообщниками. Тогда я выяснила, кому пишет старуха. Своему внуку в Америку. Я готова была пойти на всё, чтобы достать картину. На всё, хоть на убийство! Но этого не потребовалось. Я поехала в Америку, познакомилась с отцом, втерлась к нему в доверие... Это не так-то сложно, когда красивая девушка имеет дело с сорокалетним мужиком, забывшим, что значит быть любимым. Кизи продолжал пересылать мне письма старушки из Англии. В них не было ничего интересного, так шли годы. Но вот однажды, перед самой смертью, эта аристократка решила всё-таки написать внучку о сокровище, спрятанном в доме. Но — вот незадача! — она решила передать особняк по наследству своей правнучке. Сначала это показалось мне отличной идеей, я даже передала это письмо твоему отцу. Я не сразу поняла, где таится опасность. А она была запрятана в дочери старого богача. Эта девчонка не умела радоваться красивой и молодой мачехе, не хотела с ней дружить, да ещё и своего папашу настраивала против неё! То есть меня. Я говорила с Бобом, я намекала ему на то, что с удовольствием съездила бы в Англию и осмотрела бы старое имение. Но вместо этого он вдруг разозлился из-за какой-то дурацкой истории, рассказанной маленьким мальчишкой, Брайном. И вопреки всем моим планам отправил в Блэк-Ривер свою паршивую дочь, чтобы ей насолить! Ты сама виновата в том, что произошло. Ты сама виновата в том, что находишься здесь, да ещё и со своим дружком. Если бы ты изначально стала дружить со мной, ничего бы этого не было! Я не собиралась запирать тебя в горящем сарае или прятать в постели змею, я не собиралась даже пугать Кэтрин Уайт в её доме! Единственное, что я хотела сделать, так это напугать тебя, чтобы ты поджала лапки и вернулась к своему папочке. Тогда особняк остался бы моей власти, я бы заполучила то, чему изначально суждено было стать моим, и отстала бы от вашей семьи. Но девчонка вместе со своим храбрым дружком решили поиграть в детективов и никак не хотели сдаваться. Вот и вся история. В прочем, всё вышло даже лучше, чем я думала. Вы сделали всю грязную работу вместо меня, теперь мне даже не нужно искать картину. И теперь вы мне больше не нужны.

— Спешу вас огорчить, но даже если вы обнаружите картину, она будет считаться собственностью владельца особняка, так что... — подключился к разговору Луи, который до этого просто внимательно изучал Мередит. Мачеха рассмеялась.

— Какой умный и привлекательный молодой человек. Признаю, мне даже жалко будет с тобой расправиться, но что поделать... Так вот, ты не учел один нюанс. Кто узнает, что картина была найдена? Может быть, её вообще не существует? Все уже давным-давно забыли о её существовании. Кому придет в голову разбирать стены по кирпичикам, чтобы найти сокровище?

— И что вы думаете, полиция не найдет вас? Да они за час докажут вашу причастность к нашей смерти! — только потом я осознала, что говорю о своей смерти, и по коже пробежались мурашки.

— Это будет несложно. Билеты на самолет Малибу-Лондон, отпечатки пальцев... — поддержал меня Луи.

— Вы правы, рано или поздно всё раскроется. Но не раньше, чем ваши тела сгниют в этом подвале. А к этому времени, поверьте, меня уже не будет ни в Англии, ни в Америке. Мир большой, в нем не так-то легко найти одного человека.

— Постой! — воскликнула я. — Ты ведь не объяснила, как, например, в коридоре в самый неподходящий момент открывалась дверь? Или как завяли розы? И как в доме мисс Уайт пела та ужасная песня? Откуда ты про неё узнала? И про шкатулку?

Мередит вздохнула.

— Про ту ужасную песню и шкатулку я прочитала в письме твоей прабабушки. Она спрашивала твоего отца, помнишь ли ты эту песню и где ты прятала шкатулку? Напугать ту тетку было несложно. Через потайной ход я добралась до её подвала и просто включила проигрыватель. Знаешь, как легко сейчас найти нужную песню и записать на проигрыватель? Розы в комнате подменил Кизи. Ведь это он подарил их тебе, всё было продуманно заранее. Завядшие розы уже были в одном из потайных ходов, их нужно было просто поменять. Ну а дверь, это уже не ко мне. Легко разыгрывать комнату страха в настоящей развалюхе. К этому я отношению не имею. Может, легенда про то, что этот дом живет своей жизнью реальна, кто знает? — Мередит усмехнулась и снова приняла серьезный вид. — Мне надоели эти разговоры. Время не ждет. Даже то, которое желает удачи.

Я поняла, что дальше тянуть время бесполезно. Не знаю, на что я надеялась. Может, на появление супермена? Но и он даже не догадался бы, что мы находимся в старом подвале.

Мередит взяла в руки нож и поморщилась. Её лицо вдруг приняло такой страшный и одержимый вид, что с ней было бесполезно даже разговаривать или разжалобить. Она была не в себе, она точно с ума сошла в этот момент. То, что я боялась больше всего. Когда я представляла свою смерть, а такое действительно случалось иногда, то я думала, это будет что-то быстрое и незаметное для меня. А тут...

— Была рада познакомиться! — Мередит наигранно помахала ручкой. У меня замерло сердце, когда она замахнулась, как вдруг в темноте послышалось какое-то движение. В этот же момент послышался странный звук, и Мередит ни с того не с сего повалилась на пол без сознания.

Я готова была поверить во всё, что угодно — Кизи сбежал из больницы, мисс Уайт услышала наши голоса и прибежала на помощь, супермен догадался, где мы и пришел на помощь, дом живет своей жизнью и сжалился над нами, но я никак не ожидала увидеть там мистера МакКенеди с лопатой в руках. Он взглянул на Мередит, а затем брезгливо отряхнул руки.

На некоторое время во всем подвале повисло молчание. Я не знала, радоваться ли его приходу, или же плакать. Я просто смотрела на него, пытаясь понять его намерения.

— Вообще я никогда не поднимаю руку на женщин... — смущенно проговорил мистер МакКенеди, переминаясь с ноги на ноги. — Но это был особый случай, да?..

Я заулыбалась со слезами на глазах и дрожа от ужаса, радости и облегчения.

— Вы как раз вовремя, мистер МакКенеди! — чересчур громко засмеялся Луи. Все присутствующие залились смехом. И не от того, как забавно смущался мистер МакКенеди, или как ему ответил Луи, а просто от того, что теперь всё кончено.