Герб заклеймённого. Том 1

После этого Мефиус и Гарбера, постоянно враждующие друг с другом, окончательно разделились и могли лишь смотреть на крепость Заим перед собой.

К тому же, когда прошло примерно пять дней после развертывания лагеря, наконец зародилось недоверие к принцу Гилу в мефийском стане. Ходило множество слухов, и в том числе, будто бы наследник не хочет связываться с Рюконом, чтобы вызвать симпатию своей будущей жены принцессы Вилины.

И пока в вопросе с Рюконом не было абсолютно никакого прогресса, даже Вилина чувствовала себя как на иголках.

***

К слову о том, что делал Орба все это время: он бродил вокруг лагеря, пока была возможность. Хотя он никогда не отдавал важных приказов вроде атаки, но блуждал поблизости и раздавал странные поручения тут и там, так что у всех в лагере возникали проблемы с их выполнением. Касались они всего: от постов дозорных до ингредиентов для ужина.

— Вам не следует уходить слишком далеко, Ваше Высочество. Никогда не знаешь, где могут прятаться гарберские солдаты.

Громкими голосами мефийские солдаты звали Орбу назад, пока он спускался по склону холма. Они работали с гарберцами в команде, так что не было ничего невероятного в том, что часть их солдат может затаиться в лагере Мефиуса.

Затем, сбежав к подножью холма, Говен прошептал Орбе на ухо:

— Орба, будь немного поосторожнее.

Пустыми глазами солдаты посмотрели на Говена и остальную личную охрану принца. По его прихоти бывшие рабы стали частью имперской гвардии. Если отбросить дворян, гладиаторы, естественно, были объектом ненависти и зависти тщеславных солдат, хвастающихся тем, что они рискуют жизнями на службе Мефиусу.

— Что по ту сторону леса? — равнодушно спросил Орба у местных жителей, которых он привел с собой.

Конечно же, они были гарберцами. С ними говорил ни кто иной, как принц Мефиуса, и он задавал сложные вопросы. Их окружали вооруженные мечами и пистолетами бойцы, отбивающие у людей желание сопротивляться или обманывать.

— Там течет река. Русло широкое, но будте спокойны, пока отряды лорда Рюкона передвигаются здесь, их прекрасно видно из лагеря.

Орба встал на цыпочки. Действительно, поначалу он видел лишь обычный берег реки, но сейчас заметил, что если сконцентрировать тут солдат, то их, скорее всего, сразу же заметят.

— Какие будут приказы? — спросил Говен, уважительно обращаясь перед остальными солдатами. — По сути, здесь практически невозможно устроить засаду для Рюкона.

— Это если устраивать ее Рюкону.

Выдав свой загадочный ответ, Орба отправился в другое место. Тут и там несколько солдат и офицеров склонило свои головы, но хотя они отсалютовали идеально верно, когда они смотрели на «принца Гила», то в их глазах тяжело было увидеть хоть каплю уважения. Он даже слышал перешёптывания о том, что им хотелось бы отстранения принца и назначения Оубэри их командиром вместо него, так как иначе победа ускользнет у них из рук.

Оставив солдат ждать позади, Орба направился к загонам, в которых содержались драконы. Малые драконы, использующиеся для войны, были собраны все вместе. Среди них он мог увидеть очертания принадлежавших группе Таркаса средних и больших драконов. Тут были нанятые военные дрессировщики, но вместо них Орба позвал Хоу Ран, так же ставшую частью имперской гвардии.

— Орба, ты расстался с маской?

— Эээ, — напряженная улыбка появилась на его лице в ответ на слова Ран. — Как драконы?

— Дети из армии всегда в плохом настроении. Почти всех их пичкают наркотиками. Я не могу с этим смириться, Орба. Сделай что-нибудь с этими парнями, раз стал такой шишкой.

Все выглядело так, будто Ран тоже была в плохом настроении. Под «этими парнями» она, скорее всего, имела ввиду дрессировщиков.

— Сделаю, но даже для принца невозможно провернуть все сразу же. Пока я лишь могу быть уверен, что драконам группы не будут давать наркотиков. Я буду руководить всем тут и там, и если драконы взбесятся, то будет проблематично разбираться еще и с ними.

— Конечно.

Учитывая внезапное изменение в положении Орбы, эта девушка восприняла его легче остальных. Протягивая руку сквозь прутья решетки, она, как и всегда, поглаживала и чистила драконьи морды, к удивлению других дрессировщиков.

Затем, пока Орба и остальные осматривались вокруг, на закате они столкнулись с некоторой проблемой на краю лагеря. Касалась эта проблема Вилины, принцессы Гарберы. Ворота ангара с военными кораблями были открыты, и там виднелся ряд высокоскоростных разведчиков. Солдаты как раз не давали Вилине забраться в один из них.

— Дайте мне пройти! — как всегда мужественно говорила она. — Отпусти, бесполезно меня останавливать!

— Но Ваше Величество, вы гостья в Мефиусе. Мы должны лишь охранять вас и не можем сопровождать куда-либо без соответствующего приказа.

— Потому и говорю, что полечу одна! — вызывающе настаивала принцесса, а затем ее взгляд встретился с приближающимся Орбой. — Если нужны приказы, то почему бы не спросить принца?

— Все хорошо, оставьте ее.

После того, как солдаты отошли с недовольными взглядами, лишь они вдвоем остались в ангаре. Все еще держа руку на сидении корабля, Вилина бегло взглянула на аппарат. По большей части мефийские корабли были сделаны по образу и подобию виверн, в остальном же едва ли отличались от гарберских моделей.

— И что вы собираетесь сделать? — спросил Орба.

— Что? — юная принцесса выгнула бровь. — Могу ли я задать вопрос в ответ? Что вы собираетесь делать, Ваше Высочество. Я спрашиваю, потому что вы, в конце концов, вообще ничего не предпринимаете, так что я лишь хочу начать решительно действовать вместо вас.

— О? Говорите, что отправляетесь сплотиться со своими соотечественниками и начнете проливать кровь?

— Это не так. Такое...

Находясь практически в ярости, Вилина сделала глубокий вдох, не желая поддаться эмоциям.

— Гарберские силы прорвутся сами, без поддержки Мефиуса. Кровь уже пролита, я не могу смотреть на это.

— Даже если я объявлю атаку, это будет бесполезно. Кроме того, я не могу ничего поделать.

Внезапно Орба начал говорить беззаботнее, чем раньше.. Он мог отлично держать себя перед дворянами и генералами, но когда оказывался рядом с ней, то больше не мог соблюдать приличия. Эта принцесса была слишком прямолинейной, и у него, скрывающего свой социальный статус, возникало странное чувство вины.

— Что вы имеете в виду?

— То, что Рюкон более чем готов к тому, что Мефиус придет за ним.

— Так вы готовите что-то вроде ловушки? Но даже если так, почему вы делаете все столь равнодушно? Что если они боятся, а потому сидят и смотрят, ничего не делая?

— Все уже пришло в движение. Мы окружили их, и принцесса Вилина наш знаменосец. Уверен, что все уже началось и могу сказать, что вскоре все подойдет к концу. Даже если произойдет что-то эдакое, то это не сможет изменить текущей ситуации.

— О чем...

Поняв, что это и было объяснение принца, Вилина опустила голову. Солнце продолжало опускаться, и на ее щеках было слабое розовое свечение. Еще раз проглотив все свои эмоции вроде злости и чувства позора, она вновь подняла голову.

— Я точно знаю свои недостатки. Правда в том, что я хотела лично встретиться с Рюконом, хотя и не думаю, что смогла бы прекратить все сама. Однако, из-за этого вам стоит уйти с моей дороги. Мы оба считаем себя гарберцами, и если я только смогу поговорить с ним лицом к лицу, то возможно смогу открыть ему глаза на другое решение, отличающееся от славной и мужественной смерти в бою.

— Что важнее, если мы потеряем вас, то все, скорее всего, развалится. Брак, организованный для сближения стран, будет разрушен.

— Вы совершенно правы, признаю это. — неожиданно сказала Вилина.

Ее лицо, прекрасное, словно цветок на подоконнике, вскоре исказилось от ненависти и проявления ее привычки кусать губы.

«Боже...» — пробормотал Орба у себя в голове. — «Эта принцесса, у нее определенно есть те гордость и достоинство, о которых она говорит, но почему у меня иногда возникает чувство, будто я говорю с кем-то из деревни?»

Начав поднимать голову, Орба уже было почти начал уводить принцессу, как вдруг:

— Почему вы так спокойны? Это настоящая загадка для меня. — продолжала говорить Вилина. — Завтра силы Рюкона и Гарберы могут снова столкнуться. Если это произойдет, то солдаты умрут зря. Вы сможете нести чувства этих людей? Разве вы не тот, кто ненавидит тратить их жизни ради интересов страны и дворянства?

Она несомненно сказала эти слова лишь ради иронии, но они вонзились в сердце Орбы подобно кинжалу. От удивления у Орбы сбилось дыхание, в этот раз именно его вынудили опустить голову от стыда.

Она может быть права.

Орба не принимал в расчет чувства солдат относительно текущей битвы. Для определения исхода сражения это важнее, чем все, чем придется пожертвовать. Он же мыслит, как игрок в шахматы. И все же:

Это мышление дворян, которое я так ненавижу.

Но в то же время...

Но я верю, что в текущей ситуации, это необходимо.

Когда он был просто мальчишкой из деревни, когда в качестве гладиатора был вынужден убивать людей, в обоих случаях испытываемая им ненависть и намерение убийства были реальными, но в то же время было правдой и то, что он не сможет добиться победы, если хочет защитить жизни абсолютно всех завербованных солдат.

Небо пылало, словно подожженное масло, и Орба был слишком шокирован, чтобы двигаться. Его сердце горело от этого противоречия.

— Кажется, вас что-то беспокоит?

Так как принц продолжал молчать, то для любого вокруг стало бы очевидно, что он находится в шоке. Вилина слегка нахмурилась и сменила тон.

— Ничего... — ответил Орба

— Но разве вы не стали выглядеть хуже?

Орба разорвал дистанцию, так как принцесса подошла слишком близко.

— Это не так. — говорил он. — Принцесса, все так и есть. Если мефийские войска объединятся с Гарберой, битва станет более напряженной, и кучи трупов от этого станут только выше. Все солдаты армии Рюкона дерутся, приготовившись к смерти, именно поэтому мы и выжидаем. Таким образом я думаю о солдатах. Просто подождите... Если все так, как я и думаю, то я получу победу...

Казалось, что конец его фразы улетел вместе с вечерним бризом и исчез. Не заботясь об этом, Орба сжал кулаки столь сильно, что мышцы его рук вздулись.

***

Вечером следующего, шестого с момента развертывания лагеря дня, принцесса Вилина закончила с ужином в своей комнате на корабле. Хотя не было причин так думать, учитывая, что она на поле боя, принцесса все время чувствовала себя беспокойно, целыми днями от рассвета и до заката глядя в окно.

Как и можно ожидать, в основном ей не с кем было поговорить, так как у нее не было возможности держать Терезию рядом с собой. В лагере присутствовали мефийские пажи, но если в них не было реальной необходимости, то они держались от принцессы подальше.

Как правило, Терезия всегда была рядом, чтобы позаботиться обо всем. Она начинала утро Вилины с расчесывания волос. Она всегда была раздражена, поскольку Вилина никогда не могла сидеть спокойно и не была такой же трудолюбивой как она сама, но так было, пока принцесса оставалась ребенком. Вилина верила, что справится с этим сама, но это занимало много времени и было слишком скучным. Так что она знала, что к каждому утру Терезия, у которой было совсем мало свободного времени, позаботится о сборе множества тем для разговора.

Хотя она и была на родной гарберской земле, впервые настал момент, когда Терезии не было рядом. Хочешь или нет, но приходилось справляться самой. Вилина чувствовала себя одиноко, будто бы ее одну выкинули в чужих владениях.

Шесть дней...

Именно столько прошло времени, но чувствовались они больше похожими на шесть лет, будто бы от нее утекала каждая секунда. Вчера гарберская армия снова штурмовала крепость и, как и прежде, Мефиус оказал ей лишь жалкую артиллерийскую поддержку.

Конечно, не только Гарберае это не нравилось, недовольные речи слышались и на мефийские стороне. Вилина знала, что принадлежали они не только офицерам, но и некоторым простым солдатам, критикующим принца.

Лишь теряя людей в стычках с Рюконом, Гарбере стоило бы оставить надежду на помощь Мефиуса и вместо этого запросить еще больше подкреплений из столицы. Пока численность мефийские войск растет, Энде наверняка не решится вторгаться на ее земли. Если подумать об этом, то это и кажется той причиной, по которой гарберцы не критикуют Мефиус публично.

Если же они объединятся, то военная обстановка лишь обострится. Как и сказал принц. Рюкон не уступит просто под натиском грубой силы. Тем не менее, были еще и солдаты, что присоединились к нему. Офицер, побывавший на вчера на аудиенции у принцессы рассказывал:

— Члены семей последователей Рюкона — те, кто слишком стар или болен, чтобы отправиться за ним в крепость — все они покончили с собой.

По крайней мере, так Вилина это услышала.

Солдаты Рюкона не будут чувствовать себя как на иголках, когда их вместе с семьями объявят предателями, им не нужно волноваться, что их близкие будут схвачены и использованы в качестве заложников. Вилина размышляла, что же было настоящей причиной. Благодаря этому, мятежники, вероятно, были готовы к чему угодно. Им не о чем было заботиться, и это делало связь между ними прочнее. Наверное, они будут сражаться изо всех сил, пока последнего из них не подстрелят.

Сегодня Вилина провела много времени на ногах. Она ходила вдоль стены комнаты и смотрела наружу, на веревки, соединяющие корабли. Сделав пару шагов вперед, принцесса, уже который раз за этот день, вернулась назад.

Она прикусила свою нижнюю губу. Это была ее дурная привычка, на которую Терезия всегда обращала внимание.

— Члены королевской семьи не должны показывать свои истинные чувства окружающим. Смейтесь, когда все раздражают вас и серьезно смотрите на всех, когда они смеются. Ваше Высочество, ваше лицо — это лицо государства.

Вилина знала, что Терезия имела ввиду. Она не сможет оставаться принцессой-сорванцом вечно. Настало время, когда ее поспешные действия будут влиять на страну. Без какой-либо паузы, Вилина снова наполовину встала со своего места. Хотя ее идее прямо поговорить с Рюконом дали красный свет, она не считала, что это причина отказываться от нее. Принцесса решила встретиться с Гилом Мефиусом еще раз.

Хотя тут ходят слухи, что он не хочет покидать лагерь...

Эти слухи гласили что Мефиус, согласившийся на «простую» битву, хочет отказаться от этой бесплодной затеи так быстро, как это возможно. Источником этих разговоров был не гарберский, а мефийский лагерь. Несколько солдат слышало треп гвардейцев о том, что непостоянный принц уже устал от игры в солдатиков и хочет поспешить назад во дворец.

Как и всегда, гнев Вилины вновь вспыхнул, подобно огню, она даже почти рванулась к Гилу, дабы с пристрастием допросить его о важнейших деталях. Однако, как и заметила Терезия ранее, и в этом Вилина была с ней согласна, ей до сих пор не удалось произвести впечатления на принца. Она верила, что Гил не отдает приказ о вылазке не по причине того, что он просто трус или кто-то вроде него, а потому что не подозревает о критике его действий, или же не утруждает себя ее выслушиванием.

Принц думает о чем-то.

На вчерашней встрече одна из его фраз намекала на это. Он сам был первостепенной проблемой. Все прямо как и с Рюконом: если она хочет оценить его истинные намерения, то должна ближе подобраться к тайне происходящего в глубине его сердца. Было бы здорово, если она поймет это «о чем-то» и сможет сблизиться с ним в процессе.

Точно, я совсем, забыла!

Неожиданно Вилина мыслями вернусь к своему решению, касающемуся свадьбы: выяснить положение внутренних дел в Мефиусе и манипулировать «глупым» принцем. Невольно она легонько улыбнулась.

Точно, точно! Я и принц можем вместе подумать над этим, а если ему что-то не нравится, то я буду пинать его до тех пор, пока он не согласится.

В этот момент Вилина чувствовала, будто бы насмехается над собой. Одновременно с этим раздался слабый стук в дверь, как раз в то мгновение, когда она собралась встать.

— Принц Гил?

Почувствовав себя пойманной, как если бы ее чувства были раскрыты, принцесса произнесла его имя под влиянием момента. Когда дверь открылась, она была красной от стыда. Похоже, что паж принес ее ужин. Вилина надела одну из редчайших своих улыбок и позволила слуге передать ей поднос, пока ее щеки пылали от румянца.

Затем, когда паж вежливо склонил голову, принцесса заметила, что парень отличался от привычных пажей.

— Принцесса...

Почувствовав напряженность в его голосе, в сердце Вилины промелькнуло определенно дурное предчувствие.

— Прошу вас, спокойно выслушайте меня, если на то есть ваша воля. Я пришел из гарберского лагеря, но не ради аудиенции...

***

Дело было этим же вечером.

Неряшливый мужчина вошел в комнату принца Гила. Он был из его личной гвардии, но, к сожалению, проскользнул в гарберский лагерь прямо перед встречей со столь важной мефийской фигурой. Это был гладиатор по имени Ивер.

Принц быстро вызвал Говена и Шиику, и теперь они глазели на одетого в броню Орбу.

— Что происходит, Орба?

— Ты услышал что-то от Ивера? Только не говори мне, что наш враг не Рюкон, а гарберская армия!

На протяжении последних нескольких дней эти двое больше всех удивлялись множеству возмутительных поступков принца. И несмотря на слова, которые он им сейчас говорил, лицо Орбы выглядело безразличным.

— Все верно, сказал он и показал что-то в своей руке. — Они вот-вот нападут на нас. Поторопитесь и подготовьтесь. Я же разберусь с нашим подарком.

Железная маска, имитирующая морду тигра, глупо сверкала в свете огней комнаты.