Глава 14
ГЛАВА 14
Тонкие каменные плиты отбрасывали длинные тени, когда солнце уходило за огромные норы. Когтегрив встряхнулся. Грохот монстров здесь был тише. Это зеленое пятно казалось защищенным от шума и движения вздымающегося города деревьями, растущими среди плит. Их ветви пересекали небо, мягко дребезжа на ветру, который нес в зловонии Двуногих напоминания о лесных ароматах. Когтегрив с тоской вспомнил уединенную поляну, где они с Голубкой тайно встречались. Простит ли она его за то, что он не встретил ее там перед уходом? Он с тревогой попробовал воздух, надеясь уловить запах, который приведет его к ней.
— Кто ты? — В вечернем воздухе раздалось рычание.
Когтегрив оборонительно выпустил когти и осмотрел камни.
Зеленые глаза смотрели сквозь тусклый свет. Кошка черепахового окраса столкнулась с ним, ее черная морда вытянулась вперед. По бокам от нее стояли два кота, один маленький, но мускулистый, с коричнево—черным пятнистой шкурой, другой дымчато—серый и длинношерстный.
Они медленно подошли к нему, агрессивно прижимая уши.
— Я ищу кое—кого, —
Его сердце дрогнуло, когда он подумал, не встречала ли Голубка их. Они не казались гостеприимными. Что, если они ее прогнали? Или причинить ей боль?
Коты остановились, когда черепаховая кошка взмахнула хвостом. Она подошла ближе к Когтегриву, оскалив зубы. — Кто ты? — медленно повторила она.
— Меня зовут Когтегрив. — Он взглянул на место сбора за панцирем черепахи. Солнце скрылось за горизонтом и погрузило его в тень. Без сверкающих стен и блестящей крыши оно выглядело мрачно и устрашающе. — Моя подруга проделала долгий путь, чтобы найти это место. И я проделал долгий путь, чтобы найти ее.
Во взгляде черепахи заблестело любопытство. — Ты ищешь кошку?
— Она моя подруга. — Когтегрив почувствовал, как у него сжалось горло. Сказанные слова открыли в его груди печаль, которую он так долго игнорировал. Он забыл, насколько скучал по Голубке. — Она несет мои котята.
Черепаховая кошка склонила ее голову. Ее уши насторожились. В ее взгляде исчезла угроза. — Как ее зовут?
— Голубка. — Когтегрива мяукнула от волнения. Он внезапно почувствовал усталость.
Она посмотрела через плечо на черно—коричневого кота. — Муравей. Иди и посмотри, есть ли здесь кошка с таким именем. — Когда он поспешил прочь, она снова посмотрела на Когтегрива.
Когтегрив с надеждой моргнул черепаховой кошке, как Муравей исчез в тени вокруг места сбора.
— Меня зовут Ярость, — сказала она ему. Она кивнула в сторону серого кота. — Это Паутина.
— Вы живете здесь?
Ярость недоверчиво посмотрела на него. — Как долго вы путешествуете?
— Несколько дней.
— Ты должно быть устал.
Когтегрив приподнял подбородок, не обращая внимания на сковывающую его кости усталость. — Не слишком устал, чтобы продолжать путешествие, если придется. Мне нужно найти Голубку. — Возможно, если он продолжит настаивать, она скажет ему, была ли Голубка здесь.
Ярость не ответила, а молча смотрела на него.
Когтегрив смотрел в ответ, отчаянно пытаясь прочитать ее зеленый взгляд. Она что—то скрывала? Он не видел ничего, кроме отражения резких огней Двуногих, которые начинали мерцать позади него.
Паутина беспокойно ерзал, когда сумерки сгущались. Наконец, Когтегрив увидел движение в тени. Муравей торопился между каменными плитами. Он остановился рядом с Ярость и прошептал ей на ухо.
Когтегрив затаил дыхание. Была здесь Голубка?
— Он говорит, что она здесь и хочет тебя увидеть, — отрывисто мяукнула Ярость. — Следуй за мной.
Радость ворвалась в грудь Когтегрива. — Она здесь? — Он с трудом мог в это поверить.
Ярость отвернулась и пошла к месту сбора. Лапы Когтегрива дрожали от возбуждения, пока он шел за ней. Он нашел ее! Голубка была здесь! Муравей и Паутина шли позади него, пока он плелся между плитами. Ярость привела его к отверстию в земле, откуда каменные ступени вели к полоске чистой стены. Камни у чистой стены были выбиты так, что рядом образовалась брешь. Ярость проскользнула сквозь нее, и Когтегрив последовал за ней. Он вышел на выступ, который выходил в большую квадратную пещеру. Он нервно осмотрел его. — Двуногие сюда ходят?
— Уже нет. — Ярость остановилась на выступе.
Гладкие стены обрамляли пещеру. Двуногие, должно быть, вырезали это. Он был освещен полосками прозрачного камня, установленными высоко в стенах, которые пропускали вечерний свет. Беспорядок на двух ногах валялся кучками у стен тут и там. Он не мог поверить, что Голубка, воительница, когда—либо решила поселиться здесь. — Насколько она была убеждена, что ее сны были плохим предзнаменованием для наших котят? — подумал он.
Он увидел кошку, двигавшуюся среди теней. Другая пересекла широкий блестящий пол.
— Где Голубка? — Он протиснулся мимо Ярости.
— Жди. — Она оттолкнула его и спрыгнула на деревянный выступ внизу, а затем на пол.
Он смотрел на нее, когда Паутина и Муравей прошли мимо него и последовали за ней вниз.
Я не могу больше ждать! — Голубка! — Его мяуканье эхом разнеслось в темном пространстве.
— Тише! — Ярость бросила на него предупреждающий взгляд. — Здесь больные кошки. Им не нужно беспокойство. Она поманила его резким движением хвоста, и он спрыгнул на деревянный выступ, на котором она стояла. Он закачался под его лапами, и он быстро упал на пол, который был прохладным и гладким, испорченным острым запахом Двуногих. Когда он шел за Яростью, пол казался липким и с каждым шагом липко отрывался от его подушечек.
Паутина и Муравей окружали его, бесшумно двигаясь по полу.
Когтегрив почувствовал запах болезни, когда они миновали гнездо из бесшерстных шкур. Одноглазый полосатый кот наклонился к нему и погладил тусклую шерсть вонючей кошки, которая лежала безвольно. Другой кот нес пачку чего—то мягкого к полой палке, которая торчала из стены и капала на пол воду. Она поместила мех под капли и отступила, пока он впитывал влагу. Ярость проследила за его взглядом. — Она набирает воду для кошек, которые слишком больны, чтобы дойти до капель воды.
— А где ты пьёшь? — Когтегрив уставился на растекающееся вокруг вонючее пятно сырости.
— Кошки, которые не больны, пьют на улице. Капли воды для остальных, — сухо объяснила Ярость.
Еще одно гнездо привлекло внимание Когтегрива, где кот вылизывал лапу кошки. В тени было трудно разглядеть что—то, но он чувствовал запах крови и травы. — Это целитель?
— Что? — Ярость посмотрела на него.
— Кот, ухаживающий за больными кошками.
Паутина проследила за его взглядом. — Это Папоротник. Он лечит укус.
— Мы все здесь ухаживаем за больными, — пояснил Муравей.
Когтегрив заметил, что на щеке Муравей образовались шрамы от старых ран. У Паутина не хватало половины уха, и Ярость наклонилась, стоя — одна лапа у нее была короче другой. Все здесь ранены или больны? Его живот сжался. Не поэтому ли с ними была Голубка? Она больна? — Где она? — с тревогой повторил он.
— Ты имеешь в виду Голубку? — Ярость снова пошла пешком.
— Да! — Тревога уколола шерсть Когтегрива, когда они проходили мимо гнезда, где две кошки спали, свернувшись рядом друг с другом, они затрудненно дышали.
— Она здесь. — Ярость нырнула под деревянную полку. Гнездо было у стены сзади и свито из шкурок.
Когтегрив ощутил знакомый запах, слабый среди других запахов. Его сердце забилось у него в горле. — Голубка?
Он видел, как ее серый мех двигался среди странных шкурок, и, когда его глаза привыкли к тени, он различил ее морду. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами.
— Голубка! — Его сердце было переполнено радостью, он бросился к ней и прижался щекой к ее щеке.
Она с шипением отодвинулась. — Ты меня не встретил!
Вздрогнув, как будто она вцепилась когтями в его морду, он попятился. Боль рассекла его сердце. — Мне жаль. Я пытался. Я был в пути, но Углехвост и Можжевельник собирались уходить, и мне пришлось их остановить, и тут на нас напал барсук. К тому времени, как я добрался до поляны, тебя уже не было! Я пытался последовать за ним, но монстров было слишком много, и у меня болела голова. — Слова лились из него, искаженные и запутанные. Он на самом деле не думал о том, что собирался сказать, и теперь слова, казалось, перекатывались друг с другом, как игровые наборы. Пожалуйста пойми! — Я ударился головой, когда мы дрались с барсуком, и мне не удалось перейти Грозовую тропу. А потом мне приснился сон, в котором говорилось, что я не могу покинуть племя Теней. Я хотел. Но племя Теней могло исчезнуть, если бы я ушел.
Голубка посмотрела мимо него. Ярость, Паутина и Муравей удалились и наблюдали из—за уступа, их взгляды были внимательными, но не любопытными. Она кивнула им, и они отошли. Затем она обратилась к Когтегриву. — Если твое племя так нуждалось в тебе, что ты здесь делаете?
— Я ошибался. Я думал, что я солнце, но я был тенью… — Он отстранился, понимая, что звучит как сумасшедший.
Голубка выглядела невозмутимой. Ее холодный взгляд не дрогнул. — Значит, теперь твое племя не исчезнет без тебя?
— Нет. — Когтегрив смотрел на нее, отчаянно надеясь найти в ее взгляде достаточно тепла, чтобы цепляться за него. — Надеюсь нет. Я не знаю. Я просто должен был найти тебя. Племя Теней должен заботиться о себе.
— Значит, ты выбрал меня только тогда, когда считал, что своему племя ты больше не нужен?
Вопрос Голубки заставил его замолчать.
Он выбрал ее из—за сна Лужесвета. Но что, если бы он был солнцем? Остался бы он навсегда и стал бы лидером племени? — Я выбрал тебя, как только понял, что ты нужна мне больше, чем мое племя. — Это была правда.
Но что, если племя Теней нуждалось во мне больше?
Он откинул вопрос. Голубка должна верить, что он предпочтет ее всему — даже своему племени.
— Я люблю тебя. — Он отчаянно смотрел на нее. — Я хочу позаботиться о наших котятах. Я не мог оставаться в стороне.
Впервые в ее глазах блеснула печаль. — Ты пытался найти меня?
Когтегрив кивнул. — Я последовал за тобой, но барсук, и сон, и…
— Ты сейчас здесь. — Голубка поднялась на лапы.
Когтегрив впервые увидел, как распухли ее бока. Он поспешил к ней и нежно потер мордой по ее подбородку. — Я так по тебе скучала. Как ты путешествовал один? Ты следовал по Серебряной тропе?
Голубка тяжело села. Он слышал, как она тяжело дышит, и внезапно понял, что чувствует запах крови. Он обнюхал ее. Его морда коснулась раны на ее плече, и запах крови и трав заполнил его нос. — Ты ранена! — Он моргнул, его сердце забилось чаще. — Это случилось по дороге? На тебя что—то напало?
— Я в порядке, — мягко заверила его Голубка. — Это просто укус лисы.
— Укус лисы? — В мгновение ока Когтегрив пережил каждый кошмар, преследовавший его с тех пор, как она ушла. Она была так уязвима сама по себе. Как он мог когда—либо оставлять ее, чтобы отправиться в путешествие без него?
— Это случилось, когда я гуляла со Стражами, — мягко сказала она ему, спускаясь в свое гнездо.
— Стражи? — Когтегрив тупо моргнул.
— Это кошки здесь. — Ее взгляд обвел пещеру. — Они заботятся друг о друге. И о незнакомцах, которым нужна помощь или исцеление. — Ее глаза округлились, когда она посмотрела на него. — Понимаешь? Мой сон сбылся. Я должна была прийти сюда. Наши котята будут в безопасности.
На сколько долго? Мысли Когтегрива закрутились. Конечно, Стражи казались добрыми и отзывчивыми, как целое племя целителей. А как быть со Штрихом, котом, который даже не понимал, что вместе кошки сильнее? Или Флойд? Они думали только о себе. Было ли это действительно хорошее место для котят? Как они могли когда—либо научиться становиться воинами, если их окружали бездомные и одиночки?
Голубка все еще смотрела на него большими и темными глазами, блестящими в тени. Ей нужно было, чтобы он был сильным. Она нуждалась в нем. Ей нужно, чтобы он стоял рядом с ней.
— Здесь наши котята будут в безопасности, — согласился он. Он вошел в гнездо и обвился вокруг нее, его живот смягчился, когда он почувствовал тепло ее шкуры. Он крепко обвил ее хвостом и положил морду ей на ухо. — Твой сон сбылся. Он привел нас сюда. — Гнездо было удобным, шкурки мягко касались его позвоночника. Он расслабился и закрыл глаза. — Ты голодна? — сонно пробормотал он, когда Голубка прижалась к нему и начала мурлыкать. — Я скоро буду охотиться. Я хочу, чтобы наши котята расти здоровыми и сильными.
— Я могу охотиться, — прошептала она. — Вокруг много мышей.
— Но я хочу привыкнуть заботиться о своих котятах. — Когтегрива слова были невнятными от сна.
— Ты всегда этого делал, — пробормотала Голубка. — И будешь всегда.
Ее запах заполнил его, когда он глубоко погрузился в ее мех. Счастье пронизывало его, словно ветерок с зеленым листом, и, казалось, мягко поднимало его вверх. Он дышал мягко и глубоко, впитывая ее тепло, и погрузился в сон.
— Просыпайся, сонливые лапы.
Нежное мяуканье Голубки пробудило Когтегрива ото сна. Голубка! Он нашел ее. Его захлестнула свежая радость. Он почувствовал запах мыши и открыл глаза. Удивление пробежало по его меху, когда дневной свет залил его взгляд. Было утро! Он проспал всю ночь. Он резко поднял голову. — Я собирался поохотиться. — В замешательстве он оглядел логово. Постепенно воспоминания о его прибытии — Гремящая змея, Штрих, груды гнили, Стражи — всё нахлынуло обратно.
— Я принесла тебе это. — Она подтолкнула к нему мышь. — Ты, должно быть, голоден.
Да, он был голоден. Его живот был пустым, как кроличья нора. Он облизнул губы. — Но я собирался поохотиться для тебя.
— Боишься, что разучишься ловить мышку? — Голубки зеленые глаза дразняще сверкали. Она выглядела счастливой. — Не волнуйся, Когтегрив. У тебя будет много шансов освежить память. Здесь много ртов, которых нужно кормить.
Когтегрив проследил за ее взглядом по пещере. В ярком утреннем свете он казался более дружелюбным. Но гладкие стены, блестящий пол и беспорядок Двуногих все еще казались странными. Он наклонился ближе к Голубки. — Мы живем в Двуногом логове. Тебе это не кажется странным?
Она пожала плечами. — Уже нет. Двуногие, не пользуются им, — сказала она ему. — Они встречаются наверху каждые несколько дней, но они там не живут и никогда не спускаются сюда.
Когтегрив взглянул на плоский квадратный потолок. — Но они построили это логово. Почему, если они им не пользуются?
Голубка зацепила мышку когтем и бросила в гнездо. — Перестань волноваться и ешь.
Мышь имела затхлый привкус. В ее плоти не было лесной сладости, но он был за это благодарен. Когда он начал есть, Голубка оглянулась через плечо. К ним шел тощий черный кот. Голубка забралась в гнездо рядом с Когтегривом и прижалась к нему. Боялась ли она этого кота? Он не выглядел опасным, и за ним следовал небольшой бело—рыжий котенок.
— Это тот кот, о котором ты говорил? — котенок взволнованно закрутился вокруг черного кота, когда он остановился возле гнезда.
Когтегрив жевал свою мышку, любопытство покалывало его шерсть. Черный кот медленно моргнул. В его глазах было такое отдаленное выражение, которое заставило Когтегрива задуматься, о чем он думает.
— Да. Он должен быть вторым.
Взгляд Тома скользнул по Когтегрив. — Я ожидал двоих. Теперь они оба наконец здесь.
Когтегрив нахмурился. О чем он говорил? Знал ли он, что они придут? Как?
Голубка встала рядом с ним. — Это Шпиль. — Она наклонила голову. — Он здесь целитель.
Котенок надул его грудь. — Он здесь лучший целитель. Он знает то, чего не знает никакой другой кот. И ему снятся сны о вещах, которые еще не произошли. Между прочим, я Луч. Помогаю Шпилю. И он заботится обо мне.
Шпиль не обратил внимания на слова котенка. Вместо этого он просто повернулся и начал удаляться, так же резко, как и пришел.
Когтегрив моргнул, глядя на целителя. Казалось, он был заинтересован в их прибытии. Разве он не хотел остаться и поговорить? — Приятно познакомиться, — крикнул он.
Но кот, похоже, не слушал. Его голова была запрокинута, и он смотрел в воздух, бормоча себе под нос. Затем он опустил взгляд и покачал головой, словно отвечая на вопрос, который мог слышать только он, заданный каким—то котом, которого мог видеть только он.
Луч поспешил за ним. — Ты голоден, Шпиль? Пойдем искать еду?
Ярость прошла мимо котенка. Она нежно провела хвостом по его спине. — Иди и попроси Рукавицу помочь тебе поохотиться, — сказала она ему.
— Хорошо. — Луч догнал Шпиль и подтолкнул его к полосатому коту, греющемуся в солнечной полосе.
Ярость направилась в сторону гнезда Голубки. Когтегрив проглотил последний кусок мыши, когда она подошла к ним. С ней были Паутина и полосатая кошка.
— Я вижу, вы познакомились со Шпилем, — мяукнула Ярость.
— Он сказал, что ждал нас, —
— Шпиль много чего говорит. — Ярость взмахнула хвостом. — По большей части это ерунда. Он немного сошел с ума. Но мы за ним ухаживаем. И он хороший целитель.
— Луч упомянул об этом. — Когтегрив посмотрел через пещеру на котенка.
Ярость промурлыкала. — Луч хорош для него. Удерживает лапы Шпиля на земле, хотя его мысли витают в облаках. Понятия не имею, почему котенок хочет проводить так много времени с таким странным котом, но они заботятся друг о друге.
Когтегрив посмотрел на Голубку. — Ты сказала, что Шпиль лечил твой укус лисицы, — сказал он. — Как ты думаете, он целитель?
Голубка пожала плечами. — Я действительно не знаю. Он говорит, что видит сны… но я не думаю, что они происходят из Звёздного племени.
— Иногда кажется, что он просто видит то, чего нет. — Ее мех взъерошился. — Мне просто жаль, что он не смотрел на меня так, как будто он что—то обо мне знает. — Она посмотрела на Ярость. — И он только что странно вел себя с Когтегривом.
Глаза Ярость округлились от интереса. — Действительно?
Рядом Яростью появилась еще одна кошка. Ш— Иногда Шпиль путает свои странные сны с реальностью. Он, наверное, думает, что ты умеешь летать. — промурлыкала она Когтегриву.
— Это Коричница. — Ярость представила коричневую полосатую кошку, которая робко пошевелила белыми лапами и кивнула в знак приветствия.
— Привет, Коричница.
Когда Когтегрив кивнул в ответ, Ярость подмигнула Голубкае. — Я рада, что наконец—то пришел твой друг. — Она обратилась к Когтегриву. — Голубка рассказала нам о тебе.
Когтегрив задумался, что сказала о нем Голубка. — Я должен был отправиться с ней в путешествие. — Его шкура застенчиво покалывала. Они думали, что он ее подвел?
— Теперь ты здесь, — мяукнула Ярость. — И я надеюсь, что ты сможешь нам помочь. Голубка говорит, что ты тоже воин.
Паутина наклонилась вперед. — Она говорит, что все кошки — воины, откуда вы родом. Она говорит, что вы живете в племенах. Странный образ жизни.
— Нет ничего более странного, чем это. — Когтегрив оглядел пещеру. Эти кошки отличались от Штриха и кошек с гнилью. Они понимали, что значит заботиться друг о друге. — Как вы живете вот так?
Ярость пожал плечами. — Кто знает? Больные кошки приходят и уходят. Некоторые из нас с ранами, которые никогда полностью не заживут, остаются. — Она взглянула на свою короткую ногу. — Безопаснее иметь друзей. И каждый из нас делает то, что умеет лучше всего. Некоторые излечивают; некоторые охотятся; кто—то охраняет.
Взгляд Коричницы скользнул по Когтегриву. — Он выглядит подтянутым. Он может быть полезен.
— Конечно, он будет полезен, — гордо подняла морду Голубка. — Я просто хотела бы тоже помочь.
Ярость строго посмотрела на нее. — Тебе нужно позаботиться о сохранности этих котят. Посмотри, что случилось в прошлый раз, когда ты пыталась помочь. — Она взглянула на рану Голубки на плече.
Голубкины глаза сверкнули разочарованием. — Я не думала, что мой живот будет мешать мне в битве.
В животе Когтегрива мелькнула тревога. — Ты напала на ту лису?
— У нас проблемы с лисой, — сказала ему Ярость.
— Это мешает нам собирать травы, — пояснил Паутина.
Коричница взмахнула кончиком хвоста. — Голубка сказала, что ее боевые приемы помогут, но кончилось не очень хорошо.
— Она пыталась нас кое—чему научить, — вмешался Паутина.
— Голубка слишком близка к родам, чтобы тренировать нас должным образом, — мяукнула Ярость. Она оглянулась через плечо на кошек, движущихся по пещере. — Мы выучили несколько приемов, но она говорит, что нам нужно сражаться вместе, если мы хотим отогнать лису.
— Похоже, вы уже хорошо работаете вместе. — Когтегрив оглядел пещеру Двуногих. Муравей положил мох под капли, чтобы тот впитал воду. Кошка черепахового окраса срывала крошечные листочки с ветки и клала их на бок гнезда. Коричнево—белый кот спрыгнул с входа в пещеру у чистой стены. Из его пасти свисала крыса. Он отнес ее к гнезду, где лежала болезненная кошка. — Где вы научились своим целительским навыкам?
— С нами остался бездомный по имени Тыква. Он жил с лесными кошками и узнал, что травы могут быть полезны, — пояснила Ярость.
Лесные кошки? Неужели Тыква из племен? Когтегрив никогда не слышал о таком коте. Он подумал, мог ли Тыква остаться здесь со времен Небесного племени, пока они еще были в ущелье.
Ярость продолжала. — Он знал несколько трав и научил нас тому, как они выглядят и пахнут. С тех пор он ушел, и мы экспериментировали с новыми травами и нашли, что работает, а что нет. Мы поняли, что здравый смысл так же важен, как и травы, когда дело касается лечения больных и раненых. Мы собрали много знаний об исцелении. Но для борьбы с лисой наши знания не годятся. Мы надеялись, что ты сможешь научить нас.
Наверное, поэтому Шпиль обрадовался, что он пришел. Он надеялся, что какая—нибудь кошка поможет им отогнать лису от трав.
— Хорошо? — Ярость смотрела на него.
Когтегрив кивнул. Он восхищался ее прямотой. Ее просьба была простой, и она ничего не предложила взамен. Насколько она отличалась от Штриха. Он был рад, что не все городские одинаковы. — Так лиса мешает вам собирать травы?
— Ничего особенного здесь не растет, — Паутина пробормотал. — Но мы нашли место, где можем получить почти все необходимые нам травы. Мы собирали там листья луну назад.
Когтегрив кивнул. — Но теперь лиса захватила землю. — Он взглянул на рану Голубки. — Та лиса, что напала на вас?.
— Да. Нам нужно отогнать ее и собрать травы, пока холода не погубили растения. — Ярость непоколебимо посмотрела на него. — Ты поможешь нам?
— Конечно. — Если бы это место было их домом на данный момент, Когтегрив защищал бы его так же яростно, как он защищал бы территорию племени Теней. — Покажи мне эту землю. Я хочу знать, с чем мы имеем дело.
Он почувствовал, как Голубка застыла рядом с ним.
— Ты будешь осторожен, не так ли?
— Сейчас мы будем просто проверять территорию лисы, — сказал ей Когтегрив. — Давай выясним, есть ли там нора или она просто приходит. — Он посмотрел на Ярость. — Это может быть просто лиса, которая ищет место для поселения, или это может быть мать, которая ищет место для выращивания детенышей. Что бы это ни было, лучше знать. Это может быть серьезной проблемой.
Ярость кивнула. — Спасибо. — Она повернулась ко входу в пещеру, решительно взмахнув хвостом. — Я проведу тебя туда. Паутина, Коричница, Муравей. — Она повысила голос и позвала через пространство туда, где покрытый шрамами коричнево—черный кот доедал мышь. Муравей нетерпеливо поднял глаза.
— Мы собираемся показать Когтегриву территорию, — сказала ему Ярость.
— Мы собираемся драться с этой лисой? — Муравей поспешил к ним присоединиться.
— Давай сначала проверим, — сказал ему Когтегрив. — Сражаться с лисами — это одно; другое — изгнать их навсегда.
Ярость пересекла пещеру и запрыгнула на деревянный уступ. Когтегрив последовал за остальными, она вылезла через щель у чистой стены и исчезла снаружи. Когтегрив остановился на деревянном выступе, а Паутина, Коричница и Муравей прошли мимо него. Он оглянулся на Голубку. Она устраивалась в своем гнезде, зевая. Его охватила привязанность, когда он увидел, как она свернулась в гнезде. Ее живот распух от его котят. Вскоре они станут семьей. Мурлыканье вырвалось у него из горла. — Спасибо, Звёздное племя, за то, что направили меня сюда.