Глава 9
ГЛАВА 9
Когтегрив переместился в свое гнездо. Слова Снежинка и Углехвоста ранее той ночью все еще звучали в его ушах. В логове было сыро. Мох на дне его гнезда был пропитан дождем. Его шкура остыла. Камнекрыл и Травинка тихо дышали рядом с ним, погруженные во сне. Забияка с кряхтением повернулся в своем гнезде и начал храпеть. Когтегрив погрузился глубже в свое гнездо и попытался заснуть.
Что он должен сделать? Он не мог угодить всем. Все кошки, о которых он заботился, хотели чего—то другого от него. Голубка хотела себе пару; его нерожденным котятам нужен отец; Рябиновая Звезда нуждался в его послушании; его соплеменники хотели его лидерства. Он не мог помочь одному, не причинив вреда другому.
— Звёздное племя, наставь меня! — Он сел в своем гнезде, глядя на крышу логова воинов. Звезды были так далеко, над зарослями ежевики, над дождем, за густыми облаками. Могли ли его предки вообще видеть, что происходит?
Что мне подсказывает мой инстинкт? Защитить моих котята. Защитить моих соплеменники. Защитить моего отца. Как он мог сделать все это? Это только сон. Он представил, как солнце светит на его шкуре, а за его спиной простирается темная тень. Было ли в видении руководство, которого он не смог понять?
Лужесвет будет знать.
Когтегрив тихонько вышел из гнезда и выскользнул из берлоги. Он поспешил под проливным дождем к логову Лужесвет. Внутри раздался тихий храп, когда Когтегрив нырнул в узкий вход. В темноте он мог разглядеть фигуру Лужесвета в своем гнезде. Когтегрив тихо подошел и встал рядом с ним. — Лужесвет, — выдохнул он, желая разбудить кота.
Глаза Лужесвета резко открылись. Целитель вскочил и забрался в дальний конец своего гнезда.
Шипя, он сузил глаза.
Когтегрив застыл от тревоги. Почему Лужесвет так испугался? — Это я. Все нормально. Все хорошо, — успокаивал он.
Лужесвет моргнул, и расслабился. — Извини, — хрипло пробормотал он. — Я спал. Во сне надо мной нависал кот, и я проснулся, а ты… — Его мяуканье затихло, как будто мысли отвлекали его. Его взгляд на мгновение упал; затем он напрягся. — Это был ты! — Он взглянул на Когтегрив. — Ты была той котом, которого я видел во сне.
Тревога проткнула Когтегриву грудь. Неужели Звёздное племя все—таки послало знак?
— Ты стоял передо мной. Мне стало холодно, хотя светило солнце. Было голубое небо, но мне было холодно. … — Он вздрогнул. — Как холод пещеры, которая никогда не чувствовала тепла солнца.
— Солнце? — повторил Когтегрив, его моль высохла. Еще один сон о солнце.
— Что я делал?
— Ты стоял надо мной, темный и огромный, и я понял, что солнце светит вокруг тебя. Но ты блокировал его. — Мяуканье Лужесвета замедлилось. — Ты закрывал солнечный свет.
Когтегрив уставился на него, его мысли устремились к его собственному сну. Его шкура переливалась на солнце. Но отбрасываемая мной тень была темнее всего в лагере. Внезапно он понял, что означает этот сон. В конце концов, он не был солнцем! Он мешал солнцу! Разве его отец не исчез во сне? — Меня не должно быть здесь, — мяукнул он. Сожаление душило его, когда эта идея прорезала его смутные мысли так же ясно, как предупреждающий визг сороки. Он зря отпустил Голубку без него. Он потратил столько времени зря. — Если солнце должно быть сильным, а тени — сильными, я должен уйти. — — Нет! — Лужесвет наклонился к нему. — Ты отбрасывал тень, вот и все. Разве это не то, что нам нужно? Твоя тень была самая сильная тень из всех.
Когтегрив его почти не слышал. Его собственные мысли вращались все быстрее и быстрее. Неудивительно, что он был сбит с толку. Так много смешанных сообщений. Как он мог поддерживать своего отца и руководить его соплеменниками одновременно? Конечно, это было невозможно. Его здесь не должно быть. Он должен быть с Голубкой.
— Когтегрив! — Глаза Лужесвета блестели в темноте. — Ты нужен племени.
Когтегрив моргнул. — Не волнуйся, Лужесвет. Я точно знаю, что делать.
— Куда ты собираешься? — Лужесвет крикнул, когда Когтегрив повернулся, чтобы выйти из берлоги.
— Мне нужно немного поспать, — сказал ему Когтегрив. Это было правдой. Он плохо спал несколько дней. Но теперь он не собирался спать. У него было кое—что гораздо более важное. — Возвращайся в свое гнездо, — сказал он Лужесвету и поспешил выбраться под дождь.
Он осмотрел поляну. Он чувствовал только теплый запах спящих кошек, свернувшихся во влажных гнездах. Он проверил логово Лужесвета. Целитель не последовал за ним. Он насторожился и услышал шорох, когда кот снова в него забрался.
Опустив голову, прощаяст со своим спящим племенем, он тихонько прокрался к входу в лагерь. Он прокрался через туннель и мягко зашагал в лес. Только когда он выбрался из лагеря и убедился, что стук дождя скроет звук его лап, он побежал. — Я иду, Голубка. — Впервые за много дней его сердце почувствовало легкость. Это гармонировало с его мыслями. Он мчался к Грозовой тропе, как птица, летящая в более теплые страны, не зная, что его ждет в путешествии, но был уверен, что должен его пройти — что сделать это было самым естественным, что он мог сделать. Где—то далеко за Грозовой тропой Голубка управляла одна. Он собирался найти ее и, в другую луну, поприветствовать своих котят в их новом доме в странном логове с шипами.