Безымянное солнце

Рафаэль от чая отказался. Азару же я в качестве кружки нашла бутылочку для зелья, чем он остался невероятно доволен, заявив, что вкус на перформанс у меня есть, и дочь вся в него.

- Они напали на Братство, - рассказывал Константин, то и дело нервно поглядывая на телефон, иногда кому-то отвечая. - Магистры помогли нам. Мы сбросили часть на лист, чтобы обезопасить город, до людей они не добрались, по крайней мере, сообщений еще не приходило. Лорги уже в курсе, своих отправили, и мы думаем о том, чтобы обработать кладбища, но нужна помощь навьих – зелья для запечатывания пригодились бы. Так вот, Брат погнался за ними, приказав мне следить за Братством и остальными. У нас все было тихо. Только магистры волнуются.

- Ну пока волноваться не о чем, - качнул рогами Хальпарен. - Я почти обнулил их, но особенно проворные полезли вперед, и потерялись из виду. Пока я обыскивал окрестности, на пути нашлась Лили, а с ней и вся оставшаяся прорва. Мы довели их до Нави, до ворот, через которые пройти они бы не смогли без разрешения Яги, но тут Лили потеряла сознание, а когда очнулась, - он затормозил, подбирая слова, - была несколько не в настроении.

- Нет, вообще сначала никто не плакал, - утомившись вылавливать из чая травинки, я решительно обменяла свою банку на флакон Азара, в качестве аргумента быстро высунув язык. - Мастер нашел нашатырь, потом сказал, что ему надо отойти поговорить и я легла спать.

Тут Хальпарен чуть нахмурился.

- У нас нет нашатыря. Когда Вы потеряли сознание, я отнес Вас в постель, связался с Баей, Жевжиком и Ягой и приказал охранять границы - говорят, у окраины подобрали уцелевших, часть забрала Яга, часть съели вэксты. Затем нашел фонарь и стал искать лекарства, но вдруг Вы стали странно дышать, а затем будто бы вовсе перестали. Я попытался Вас разбудить, Вы очнулись и рассказали про Среброглазого. По крайней мере, мои воспоминания таковы.

- Что он тебе сказал, Ли? – все это время Рафаэль сидел на подоконнике, слушая лесную ночь с тем интересом, какого на нашу беседу не хватило. И только теперь, соскользнул к нам, на отодвинутый Азаром стул.

Я выдала все. О том, что было в спальне, Прави и Братстве прошедшей весной.

- Да я тебе и говорю, - уже откровенно устало гаркнул Хаед, - вся эта дрянь из-за тебя и началась. Струны твои жженые вибрируют плохо. Ты в нашем мире струны дернула и все. Расшатала так, что и цветы, и выскочки и все подряд повылазило.

- Я не виновата, что вы камертон сломали! – локоть задел флакон, со звоном разбился хрусталь. - Это он все! Он мне струны испортил и прожег! Думаешь, мне хорошо? Думаешь, ты один такой несчастный шрамированный сидишь? Да меня ...

- Лили? – Хальпарен провел пальцами по столу передо мной, будто пытаясь запоздало коснуться моей руки. Зеленая лоза мелькнула под ножкой стола, соскребая с пола осколки.

Я села.

- Ничего. Вспомнила. Просто вспомнила кое-что.

Меня оставили одну. Мне тогда было очень мало лет. Не знаю, сколько, но очень мало. Заперли и оставили. Сказали, что скоро придут. Сказали, а «скоро» не пришли. Я успела три раза пролистать учебник без картинок. И никто за мной не пришел. Мне стало очень грустно.

Комната была совсем пустая и скучная. Я посидела на кровати. Потом на полу. Потом под окном. Солнце сначала было высоко-высоко, так что почти не видно. А потом опустилось. А потом пропало и стало темно. А мне стало страшно.

За все это время до ушей не долетело ни звука. Я тихонько позвала. Никто не ответил. Позвала громче. Потом постучала в дверь. А потом по стене. Но никто не пришел.

- Они забыли, - шепнул кто-то. Я обернулась – пусто. Покружилась по комнате, даже заглянула под кровать. Но никого не нашла, а потому остановилась и спросила:

- Это кто говорит?

- Посмотри в зеркало, - сказал кто-то.

Я послушалась. Подошла ближе, стянула покрывало и посмотрела. В отражении стоял кто-то. Кто-то совсем другой, но точно не я. Кто-то был красным и злым. Кто-то горел и совсем не пугался этого. А я испугалась. Так испугалась, что вскрикнула и упала, больно ударившись головой о пол. В этой самой голове этот самый кто-то и говорил.

- Не бойся, - говорил. - Я друг. Я тебя не обижу.

- Замолчи! – я с силой надавила на лоб, схватилась за макушку и постучала по вискам. – А ну брысь! Сейчас родители придут, что я им скажу?

- Они не придут, - заявил кто-то. - Тебя бросили.

- Нет! Вовсе нет. Они же ненадолго. Надо просто подождать. Вот ты! – я ударила ладонью по затылку. - Ты по-

Алые искры осыпались в глаза. Вены обожгло. Я оступилась, потеряла равновесие и упала снова, зацепив зеркало. Оно рухнуло на пол и громко разбилось. Осколки разлетелись вокруг. Один из них попал в меня и поцарапал. Я вскочила на ноги, прижимая руки к груди.

- Вот что вы наделали? – закричала я, начиная плакать. - Кто это натворил? Зачем такой беспорядок теперь?

- Это что еще такое? – дверь позади открылась. На полу вытянулись тени.

***

- ... месяц, а она продолжает утверждать, что с ней говорит некая сущность. Следует предпринять определенные меры. Вас зарекомендовали как специалиста в данном вопросе.

- Можете на меня положиться, Ваше Благоразумие, - отвечал приглашенный профессор, внимательно разглядывая меня с головы до ног. – Всего несколько бесед и крошка будет просто шелковой.

***

- Не водите его больше! Не водите, пожалуйста. Я и так справлюсь, правда. Оно почти даже слушается.

- Ваше мнение? – холодно спросили профессора.

- Мне кажется, Ваше Благоразумие, что в данной ситуации старая добрая изоляция пойдет на пользу. В конце концов, мало ли какие истории, - на этом слове глаза сверкнули в мою сторону. «Скажешь кому-то – задушу твоей же подушкой, уж поверь мне, тогда точно больно не будет», - она может придумать во время вечерних прогулок и навести смуту среди подданных. Об особенностях принцессы народу знать не следует.

- Не ты первая, - подал голос Константин. – С Ромой та же история. Как только Среброглазый узнал, что Рыжий отдал мне нить времени, со мной связались, затем подкинули Рому, а у того почти сразу начались проблемы с огнем. С тех пор, как появилась ты, его будто отпустило – планы поменялись. Ну, да тут я уже включил мозги и дела подпортил. По зубам, правда, получил, - поморщился он, а Рафаэль почему-то сочувственно улыбнулся. – Но ни о чем не жалею.

- И не нужно, - скривился Хальпарен, нарочито вальяжно откинувшись на спинку стула. – Шел бы он к Начальству еще раньше.

- С каких это пор у тебя разногласия со Среброглазым? – Азар придержал фермату, перестав барабанить по столу. - Ладно Валя, а этому-то чем насолил?

- Константин мне все рассказал. Более того, дежурный и сам вышел со мной поговорить. Пригрозил, что отправлюсь следом за Ингрид, если не брошу узы, - тут он потянулся к своему стакану, подхватил его сверху за ободок и, разбалтывая воду как дорогое вино, продолжил: - Впрочем, мы тоже успели ему насолить. Узнав, что братец нашёл камертон, я тут же отобрал его, запечатал в банке и бросил в Смородину, - взгляд в воду – вина не получилось, но догадка, кажется, осела. - Но что-то пошло не так. Кто-то его нашёл.

- Я его нашла, на берегу, в траве, - прохладная ночь с привкусом черничного навара вернулась в мысли, - и забрала, чтобы навьи не ругались, - прозвучало как оправдание, чем оно и было, хотя в золоте глаз не всплыло ни намека на досаду. - Наверное, волной выкинуло. Или зверь какой нашел.

- Или мёртвые веселятся, - щелкнул языком Хаед.

- Как? Они же мёртвые.

- Ты пошёл против дежурных, чтобы уберечь Ли? – все никак не отпуская невидимые клавиши на столе, допытывался Азар. Хальпарен слегка развел руками, будто доказывая, что оружия в рукавах не припрятано.

- Я мастер, - просто, как собственное имя, произнес он. - С той самой минуты, как она меня им назвала. Не небесный, ни земной, ни смертный, ни бессмертный. И я несу ответственность за безопасность своей воспитанницы.

Мне стало странно. Как если бы получила наконец подарок, которого так давно хотела, но не весь, а только часть, и вовсе не так, как представляла, ведь представляла без фонового чувства вины за чье-то тело на больничной койке.

- Я, - голос немного сел, как опускается мотылек на тонкую травинку у самой воды, - не знала, что слово создает узы. Простите.

- Не нужно, - он примирительно протянул ладонь, будто пытался подхватить невидимого мотылька, пока его крылья не коснулись черной глади пруда. - Я не жалею. Я ведь тебя не поправил. Не хотел поправлять.

Мои пальцы неуверенно сжали его протянутые, а когда отпустили, кисть на миг обвили сверкающие зеленью кружева цветущего плюща. Обвили и тут же осыпались, только согрев кожу. Лесные шутки – Хальпарен улыбнулся, отворачиваясь.

Рафаэль же вздохнул, опустил сложенные руки на стол и задал вопрос, который, казалось, мучил его с начала разговора:

- Но почему? Почему он ничего никому не сказал? К чему эти убийственные тайны?

- Семейное, - усмехнулся Азар. И тут вдруг уколол меня пальцем в бок: - Или кто-то заразный.

- Па-ап!

- Шучу-шучу, - тут он взъерошил мне волосы на макушке и снова обернулся к Рафаэлю. - Но, насколько я его помню, Среброглазый не слишком любил делиться планами, а с тех пор как вы почти перестали общаться...

- "Па-ап"?! - едва не отломав челюсть от черепа воскликнул Хаед. - Она тебя папой называет?

- И меня, - улыбнулся Рафаэль.

Хаед ругнулся. Потом покачал головой, взял напиток, посмотрел в него как на слона под люстрой, снова ругнулся и пробормотал:

- Как мы докатились...

- Вот именно, что докатились, - Хальпарен потер переносицу, едва не вдавив ее вглубь черепа. - Только не мы, а дежурные. Годами портить струны своим же помощникам ради какого-то эксперимента. Какой же это все бред.

- Тут не бред, - тише обычного произнес Рафаэль, - тут полноценный... Как бы это выразиться...

Хаед открыл рот, собираясь предложить самое удачное выражение, но Хальпарен закрыл мне уши.

- Вот он самый, - согласился Рафаэль, отворачиваясь от стола так, чтобы свесить ноги с подлокотника, а спиной опереться о плечо Азара.

- Ты что-то понял?

Рафаэль молча поглядел в потолок. И вдруг, впервые на моей памяти, почти капризно поморщился. Всего на секунду, как сверкает молния подходящей грозы, прекрасное и вечно безмятежное лицо его исказилось, неестественно и жутко скривившись в выражении выдержанной веками обиженности.

- Мой брат, - с несколько томным вздохом произнес он, - некоторое время очень близко общался с бывшей дежурной. С тех пор, как она нас покинула, наши отношения несколько подпортились, и он уже не доверяет мне как раньше, но только слепой не заметит, что приходится ему не сладко. Учитывая все происходящее, могу предположить, что он хочет вернуть ее, используя, скажем так, подготовленный сосуд. Но доказывать этого я не хочу.

- Сосуд? – по слогам процедил Хальпарен и черты лица его будто бы обострились. - Вот как это называется. Вактаре у нас, я посмотрю, не хранители листов, не помощники, не почитаемое Братство. Так, сосуд.

- Вактаре она не была до посвящения, - поправил Хаед, - но даже и так, - быстро добавил он, - если вы переживаете, с любым сосудом что-то может случиться. Есть способ. Хороший такой, быстрый и легкий, так сказать, открыли и закрыли дело. Убрать Лили. Превратить ее в нечто другое. Помнится, лешии умеют...

- Пластинку смените, - неожиданно резко перебил Хальпарен тем тоном, который в физическом проявлении мог бы сменить собеседнику набор зубов.

- А что? – Хаед их как раз оскалил. - Узы все равно есть.

- К несчастью, - с шипением прижег он. - Дальше что?

- Так воспользуйся. Ты же мастер.

- Вот именно! - воскликнул тот.

- Вот именно, - повторил Хаед.

- Лили, можно Вас попросить принести воды, пожалуйста, - внезапно переключился Хальпарен, как если бы невидимый режиссер разрешил выйти из роли для смены дубля.

- Прямо с родника в Гималаях? - уточнила я, поднимаясь. - Можете, конечно. Только не убейте друг дружку за это время.

Люди думают, что они невероятно умные по сравнению с кем-то хоть на вид младше их, а те в свою очередь по такой логике ни слова из их уловок не понимают. В этом их главная глупость и ошибка. Не могу говорить за всех, но вот мне, например, все было очень даже ясно: мы, как выражался Рома, играем в рулетку с полным карабином. Опять. И поэтому они боятся и нервничают. А из-за этого ругаются. А ссориться при подмастерье невыгодно - ведь кто-то точно проиграет, вот и выслали подальше. Просто, как кусок, чего там Лорд хотел, торта, наверное, все-таки.

Я вышла за дверь, взяла кувшин, подозвала Кузю – тот опять влез на крышу, охранять, - шепнула ему сходить к колодцу, а сама села у стены, со всем вниманием прислушиваясь к разговору.

- ... понимаешь, что это ненормально?

- Годами ранее было вполне обыденно.

- В прошлом нормальным считалось людей на площадях жечь, но это не значит, что нужно все традиции тащить...

- Ты же её любишь.

Константин, судя по звуку, что-то уронил и издал короткое "с-с". В следующую секунду в комнате точно выключили звук, оставив только голос, непоколебимый голос Хальпарена.

- И именно поэтому, - без запинки ответил он, прямо-таки продавливая тишину гирями слов, - я никогда, повторяю, никогда не позволю себе даже думать о том, что ты мелешь. Именно поэтому я запрещаю кому-либо говорить об этом при ней, а тем, кому подобные идеи кажутся, прости Боже, нормальными, я запрещаю даже приближаться. И поверь мне, покажись они в моей голове, я бы немедля выстрелил себе в висок. Потому что те, кто прикрываются любовью – ни любви, ни самой жизни недостойны.

- Ну и прибьют тебя такого праведного.

- Да, Господи, - под грохот стула голос едва не сорвался на крик, - скажите вы хоть что-то!

- Не поминай Начальство лишний раз, - сказал Азар. - Серьёзно. Особенно в нашей ситуации. Рыжий, заткнись.

- Давайте обсудим план, - с утомленным вздохом предложил Рафаэль.

- Так, а я что делаю?

- Рыжий заткнись.

- Есть одна идея.

Кувшин стукнул около локтя. Кузина тень на мгновение показалась мне чем-то двуногим и волосатым, но тут же юркнула назад обычным котом. Мне надоело сидеть на ступенях.

- Ну, что, запорожцы, написали письмо турецкому султану? - поинтересовалась я, возвращаясь на место. – Скучные вы. Могли бы уже и подраться немножко, - кувшин стукнул о стол, звякнув глиняной крышкой. - Итак? - все смотрели на меня, как подростки смотрят постельные сцены при родителях. Разве что воды попить никто не вышел. В Гималаи. Пришлось пощелкать пальцами: - Товарищи-идейные, Земля у телефона.

Тут Рафаэль, выбрав одну из своих самых легких и непринужденных улыбок, изящно приподнял кисть, привлекая внимание.

- Земле, - молвил он в той манере, которой обычно читают стихи, - не помешала бы некоторая помощь свыше, - включил телефон, стал набирать сообщение, - как считаете?

Хаед слепил на физиономии выражение камня с острова Пасхи, посмотрел направо, налево и протянул руку в сторону.

- Тебя на табуреточку поставить? - поинтересовался он, указывая на треногу около печи. - Или... все, - он поднял руки к верху, - заткнулся.

Азар снова осторожно заглянул Рафаэлю через плечо. Тот, в последний раз смахнув пылинку с экрана, повернулся к нему, коснулся его кончика носа и усмехнулся:

- Соскучился?

- Нам ждать ко... - начал было Константин, но его перебили.

К уху подползло шипение. Следом в воздухе над столом юркнула к двери мелкая огненная змейка. Она почти выскользнула за дверь, когда резко яркое копье вспышки пронзило ее, разорвав в ослепительный фейерверк, и в облаке искр и света показалась знакомая фигура.

- Миша! – воскликнула я, подрываясь с места. Тот развел руки, словил в объятия и потрепал по голове.

- Э-хэй, круви! Тебе достали шпаги поиграть или так и заныкали? – спросил, а сам оглядел компанию. Хальпарен отпустил спинку моего стула.

- Добрый вечер, - кивнул тот, сообразив, похоже, что спасать меня не надо.

- И Вам не хворать, граф-параклет. Чуть нашел вас, в самом деле. Засели на краю миров! У меня как раз новость была, - обратился он к Рафаэлю, бросив пистолет из пальцев от виска, - а тебя не видать. Бледный, друг! - похлопал того по плечу, протягивая руку. - Как идут дела в мире отцовства?

- Так ты тоже в курсе?! – из лица Хаеда можно было сделать маску для греческого театра. – Почему мне одного на крестины не позвали?

Михаил обернулся.

- Вот так здрасьте!

- Икону красьте, - состроив недовольную гримасу, Хаед пригладил волосы назад. Михаил же протянул руку и с хитрым прищуром спросил:

- Лепрекон?

- В смысле?

- Рога повисли, - алые пряди одним резким движением взъерошили. – Новости принес.

Хаед с блеском обнажил острые зубы, разворачивая тому стул около себя, а пока тот садился, склонился что-то шепнуть. В ответ Михаил, опершись губами на руку, подмигнул, отчего ухмылка сверкнула еще довольнее.

- Слушай, - вернулся к теме Рафаэль, - у нас дело щепетильное.

- Мертвецы полезли. Видел – Братство уже отчиталось. Вы поняли, отчего?

- Помнишь про инструменты? – Азар перебил всех, кто открыл рот насчет Гавриила, к заметному облегчению Рафаэля. - Те, что металлом хальсбанда запечатывали.

Михаил хмыкнул.

- Думаешь, пора?

Здесь все-таки пришлось выдать весь мутный бульон, что заварился за последние годы. Что его порядком повеселило.

- Хорошо, что все объяснили, плохо, что никто сразу не понял, но это уже спорный сорт проблем. А их у нас на самом деле гораздо больше, без меня Мамай по стране пошел, ну, да ничего, я многое знаю, как можно, а иногда и как нужно, так что мы все те вопросы, которые были поставлены, соберем в одно, кхм, место. Смотрите чего нашел.

Витиеватым жестом, вот что у них точно семейное, он вытащил на стол бумажную стопку, подвязанную золотистой нитью. Которая, впрочем, тут же испарилась, разлетевшись блестками, стоило Михаилу смахнуть ее прочь.

- Ну и чтиво, - Хаед ногтем пересчитал страницы.

- Криминальное, как ты любишь, - подмигнул он. - А тебя, братец, - болезненно цокнул языком, - разочаровать придется, уж прости, но наш бедняжка действительно устроил себе игру без правил. И хочет довести ее до, - многозначительно подкинул брови, - конца.

Щелчок пальцев. Стопка с треском взорвалась, расшвыривая листы. Те закружились в воздухе, обрамив нас сумасшедшим хороводом. Ветер раскачал связки трав, от резких порывов задрожал свет. В карусели бумажного вихря стали проявляться дерганные картинки. Сквозь шелест и вой к ушам просочились обрывки разговоров.

Мрак, очертания ледяных осколков.

Вначале была Вненаходимость. И Начальство было в ней, и Начальство было ей.

И сплело Начальство себе двух помощников, не по образу и подобию своему, но по идее своей.

И дало Начальство своей помощнице имя Метатрон, и сказало: «Дай имена всем тобою созданным и стань их главой предо мною».

И отрезало Начальство от себя нити времени и дало каждому существу по нужному отрезку.

Но не все желали отдавать время Начальству. И тем Начальство позволило отдать второй конец любому, кому желаемо.

Когда-то Метатрон и Гавриил друзьями были воду не разлей. А вроде даже он ее любил.

- Мой недавний вклад был ею благосклонно оценен.

По залу рассыпался искристый смех.

Темная комната коммунальной квартиры, куб телевизора, советский глянцевый шкаф.

«Отдала» - пьяно каркнул он, теперь уже точно улыбаясь. И тут же улыбку эту смахнул к подбородку, посмотрел на дно стакана. «И подохла, считай, для всех. Не так уж и нужна она ей была, выходит, а?»

Серебристые осколки на полу, пустые темные рамы по стенам.

- Дайте ему хоть минуту! – воскликнул Рафаэль, крепче мертвого вцепившись в плечи брата. Тот уже не рвал себе кисть, но слезы и нечто вроде талого воска с ладони пульсом марали шелк рубашки.

Изрытое поле, кучные тучи, летящие зябкие капли.

Гавриил подобрал кулон Ингрид, похлопал Хальпарена по плечу в знак участия и скрылся. Жилистые руки мертвой хваткой сжимали окровавленный платок.

Тесная лаборантская, продавленный диван, грязные чашки и горы тетрадей на столике.

«Я Вам нужен?» Кивок. «Зачем?» - пока все шло хорошо, гораздо лучше, чем с Хаедом. «Вернуть этому миру то, что тот так глупо потерял».

Площадь, толпа, языки пламени.

- Не надо! Там Мистер Хрусь! Он один! Он же плачет!

Пустота, отражения, пятерка фигур.

- Что ж, дитя, - Гавриил чуть склонил голову, без особого интереса разглядывая общую маленькую проблему. – Твоя персона нас несколько заинтересовала.

Подземный переход, желтая лампочка.

- Необходимо призвать одно существо. С глубин листа.

Зеркала, кукольная фигура в отражении, светящиеся сферы парят в воздухе.

- Когда ранаре приблизиться к выходу, мы, будем вынуждены забрать Бледного. Ощущать его адаптационные страдания через узы она не будет. В моем представлении, ситуация с графом обстояла сложнее.

- ... Или занять достойную должность, да хоть бы в Прави.

- И она займёт, - на этот раз непоколебимо уверенно сказал Гавриил. - Пусть и не совсем она, как только отвяжутся все узы, я позову её.

Огромный зал с черными колоннами.

- А нужна ли нам эта девочка в трехмерной реальности?

- Нужна, - подал голос Гавриил. - Но сейчас мы это обсуждать не будем.

Залитый солнцем кабинет.

- Мне нужен человек. Мы собирались выбрать кого-то самостоятельно, но раз Начальство привело тебя, то будем работать с тем, что дано.

- Я вас услышала.

Мой голос дернулся на последнем слоге. Картины стали повторяться, блекнуть, дрожать. Замелькали пятна пустой бумаги. Вихрь понемногу выдыхался. Ветер стихал, свет теплел. Листы, махая усталыми белыми крыльями уголков, слетались назад, ложась изначальной стопкой.

Михаил принял ее на ладони, разглядывая так, будто ему вручили новорожденного. Крохотная избушка застыла в торжественной тишине.

- Метатрон была из первого поколения, - тихо произнес он, - подобных ей не существовало много лет, а потому мир следует подготовить заново, вернуться к истокам, устроить хаос, смешать миры, чтобы мертвые, выскочки и навьи, ранее разделенные границами, попали в Явь и расшатали струны. Тут в ход идут инструменты.

- Наши, - за миг до вопроса ответил мне Азар. – На оглашение судного дня, когда мир наконец станет идеалом или погибнет, как несчетные попытки до этого. Что, либо успокоят струны, либо собьют их мелодию в срыв.

- Но хранилище запечатано! – воскликнул Константин, чему-то обрадовавшись. - Ключами, двумя кулонами из листового металла...

- И обязательно с шеи неживого, но пока и не мертвого до конца абсолютника – rånare, - покивал Хальпарен опуская взгляд, а затем покачал головой, опуская уже ее себе на ладони. – На ноги встанем – на другое ляжем.

- Выпросить ключи легально он не мог, вот и устроил все так, чтобы не вызывало подозрений, через бой, - подтвердил Михаил, сочувственно сжав его плечо. - Не знаю, выбирал ли он именно ваш дуэт, Аксель, но, - он умолк, заметив, как качнулись рога, и ободряюще погладил зеленый плащ. - Теперь нужен был второй.

- И тут прибегает чудо-юдо, - я закинула ногу на ногу, сложила руки на груди и тоже приняла вид до крайности возмущенный, чтобы не выделяться. - С жжеными и растянутыми из-за перехода по измерениям струнами, гибкими, как у абсолютника, что мог бы создать условия для сбора хальсбанда-ключа.

- Да, хальсбанд Ингрид у него уже был, он ожидал взять твой, но передумал. Вместо него пошла стрела Акселя. Мне дали ее проверить, оказалось, что хальсбанд не обязан был принадлежать абсолютнику до ухода на лист, достаточно было подержать его некоторое время на ранаре. Так что стрела теперь тоже может быть ключом к инструментам.

- И чем ему не понравился ближний бой? – спросила я, сжав маленький меч на груди. -Привык бить издалека? Из-за спинки трона.

- К чему он точно привык, так это к методичной работе и долгой стратегии. Заметил в тебе потенциал и стал аккуратно расшатывать. Ансикта, аспид, кикимора и пущевик – все они боятся огня, и встречами с ними он раскачивал твои силы. Важны триггеры. А вместе с этим и пытался разорвать ненужные кандалы – узы. Потому он требует держаться подальше от Акселя, потому он пытался убрать Бледного к кристаллу, где узы бы испепелило от нагрузки.

- А со мной он надеялся на добрую волю и братскую солидарность? - умилительной улыбкой прикрылся Рафаэль.

- Узы нужны были только с Костей, чтобы передать нить, - подтвердил Михаил. - И эту идею он решил оставить, предпочтя внезапность. Внезапную смертность.

- Предлагаю коллективное харакири, - потер ладони Хаед. – Или по очереди, в пару подходов - меч-то один.

- Есть идея порезультативнее, - вновь вскинул руку Рафаэль. – По крайней мере некоторые козыри пока в наших рукавах. Что если, мы – он пересчитал старших, уточняя, - отправимся в Правь и незаметно для всех, чтобы избежать лишней смуты, достанем инструменты, которыми успокоим восставших. После чего обратимся к Лорду и поправим струны Лили, Ромы и Кости, если нужно. Ну и, конечно, как только вернется наш брат, найдем его и наконец обсудим происходящее, - осмотрел присутствовавших и в привычной манере повел плечом. – Достаточно разумно?

- Тебе я не судья. Тебе я лишь помощник, - Михаил качнул стул Хаеда, заставив его изобразить выражение абсолютного спокойствия и смирения. - Значит. Поговорить мы сможем только по его прибытии, отчего этот пункт пока отложим.

- А мне что делать? – я подобрала ноги под себя, скрючившись сиденье. Спать хотелось сильнее, чем в мой первый день на Земле, а надежда попасть домой слабела с каждым словом.

- Спрятаться тихо, как Янукович в бегах, и ждать. В случае чего, - он помедлил, размышляя. На плечи мне одеялом опустился зеленый плащ. Михаил расслабил брови и тут же снова подкинул, словно соглашаясь: - Защита у тебя имеется. Стоит навести листовую магию, чтобы никто из наших тебя не смог увидеть, но это, так сказать, на вашу лень. Так или иначе, влиять на тебя никто не имеет права. Кстати об этом, Бледный.

- Это я попросил, - вступился Рафаэль. – Не знал, как еще подступиться. Ли тогда совсем потускнела.

- Тих, я не стукач, следы манипуляций подчистил, да там почти и не видно было. Просто в следующий раз осторожно. Это не слишком законно. Рау будет нотациями по разуму ездить. Обычный разговор довольно действенная штука.

- А чего вы там наманилу... нама-тьфу, короче. А? – содержательно поинтересовалась я, подозрительно хмурясь.

- Легкое вмешательство в память и настроение, - отозвался Азар, поправляя на мне сползающий плащ. - Когда твоя подруга ушла на листы, мы подумали, и Рафи решил, что так будет лучше для всех.

Дремота на миг соскользнула. Какая подруга? У меня ведь... Ну, Петя, Рома, Котик. Котик что ли? С ней хорошо все. Котик. Ерунда какая-то. Что-то они напутали.

Напутали-не напутали, а говорить продолжили.

- В общем, дальше, - Михаил похлопал какой-то короткий ритм по спинке стула Хаеда, отчего тот сперва врезался животом в стол, а затем развернулся и комически замахнулся, не разгибая локтя. – Кукольник наш сейчас где? Ну, - скривился он недоумению на лицах, - Лорд, дядька твой, Кость, соображай.

- Собирался в лавку, - подал голос Константин.

- Прекрасно. Значит, остались мертвецы. Братство и Орден за ними пока последят, а инструменты мы добудем. Ради экономии времени и неприметности предлагаю разделиться. Я проведу Бледного, Рыжий - возьмешь Белого. Как управимся...

- Прошу прощения, - тон Азара скорее готовил собеседников к просьбам о пощаде или хотя бы пряткам от огненных шаров.

- Заказ оформлен, - ответил Хаед-бесстрашный. Михаил схватился за спинку его стула, надавил, приподняв передние ножки, и отвернул от стола, скрыв того за собой.

- Бледный, - не обращая внимания на протест за спиной, воззвал он, - я все понимаю, но послушай. Чисто с тактической точки зрения так: а – быстрее, бэ – безопаснее...

- То есть ты, - перебил тот, - совершенно серьезно пытаешься меня убедить, что оставить свою жизнь наедине с этим рыжим засранцем, будет в разы безопаснее, чем пойти вместе?

- По-твоему я с ним драться буду? – возмутился рыжий-плохое-слово-мне-сказали-не-повторять, выглянув-таки из-за спины Михаила. - Надо больно. Я сам его боюсь. Не сочти за личное, Белый, ты у нас совершенство от улыбки до жеста, но, когда ржать или светиться начинаешь, мне сдохнуть хочется. А уж остальным и подавно.

Азара это не успокоило.

- Если ты допустишь, чтобы эти слизни хоть взгляд косоватый в его сторону бросили, я тебя на консервы пущу.

- Знаю, - непривычно серьезно ответил Хаед. - И не настаиваю.

- Я, кажется, в состоянии за себя постоять, - заметил Рафаэль.

Услышав это, Азар мгновенно сник, весь как-то притих и, устремив на него дрожащий, полный беспомощной виноватости взгляд, сказал севшим голосом:

- Конечно. Конечно, прости, пожалуйста.

Рафаэль слегка выдохнул.

- Давай отойдём на минуту, - сказал он.

- Конечно.

Оба исчезли на улице. Только избушка неловко прихлопнула дверью, извиняюсь, мол.

- Странно как-то его ревновать, - вскользь заметил Константин. - Сколько их знаю...

- Да Беляш может мне хоть французский ночами преподавать - Бледный ему даже не скривиться, - Хаед же скривился как следует. - А если я что...

- А давно так?

Услышав это, старшие переглянулись, прыснули, сдерживаясь, а все равно зашлись хохотом.

- Давно! – каркнул Хаед, хлопнув Михаила по плечу – тот почти осел на пол, смеясь то ли над вопросом, то ли над хрюканьем друга. – Нет, ты глянь. Давно! Да сначала это все и началось. Как время дали, как жизнь завелась, так и началось.

Время оно, понимаешь, есть у всех. Как валюта. У каждого - свой отрезок нити. Люди тратят её, но иногда мы можем и своего подкинуть. Как я и сделал с Константином. Правда, из-за того, что он вактаре, сработало странно. По принципу разделения сознания, ведь сознание движется вдоль времени. Ну да не суть.

Нам эту валюту тратить не нужно до тех пор, пока мы служим замыслу. Но как видишь, были и те, кто желал большего. Насмотрелся на людей. Захотел, как они, любовь, семьи, обычная жизнь, уединение. Бледный был из таких. Он всегда мечтал о странных вещах. Тех, что нам не положены.

Белого он сразу заметил, будто знакомы были сколько миров назад. Сначала что-то заглядывался просто, потом задерживаться стал поблизости. Говорил, мол, послушать интересно. Я сначала думал, шпионит, сам проследить решил. Ан нет. Ерунда всякая, пьяный философ. Ну короче, слушал сначала, а потом и разговаривать начали понемножку. Слово за слово - и нет нашего придурошного на посте. Ну Валька разозлилась, блоки поставила. Заперли у нас в части, проще говоря. Этот посидел-посидел и снова ныть. Так разошёлся, что Начальство дёрнулось. Спрашивать стали. Ну он пластинку завёл, мол, пустите и вообще существовать не хочу. Отправили, значит, его прямо к Белому. Пусть, сказали, сам решит. А ты ж знаешь нашего Белого - на все одна реакция. И тут тоже, Бледный к нему со своим, как он там ляпнул, Миш, не дай соврать: "или быть поблизости разреши, или убей своей рукой". Так? Ну вот, а он спокойный такой, улыбается, не знал тогда, что ему нить отдают – Метатрон еще жива была, нить ко мне еще только моталась себе незаметно. Ну и снова как было. Так и вселенные уже понемногу создались, и людей добавили. Ребят выбрали вместе с другими в материальном мире гонять. Получили тела, а все так же ходят, болтают. Ну я не удержался и, как библиотека горела, чуток искры добавил. Пнул Бледного, значит, огнём под локоть, так он кончиком мизинца коснулся руки ненаглядного своего. Этот помешанный в слезах на колени прощения просить. А.... я уже говорил, про реакцию? Ну короче, Беляш опять только улыбается, ничего, мол, не против он. А потом, слава Начальству и службе поддержки идиотов, сам его нормально за руку взял... Че ты? – Хаед прервался и ткнул Михаила в бок. Тот снова прыснул со мной на пару. - Ну да, сваха я. Надоели потому что... Но не все так легко. Этот угашенный ещё веками разрешения спрашивал каждый раз. А потом самое вкусное началось. С Вифлеема, если не раньше. Тогда Серебрянку еще назначили за Землёй смотреть. В общем, снова Ромео со службы свалил. В самый ответственный момент. Люлей подвалили, но не сильно, все-таки операция важная шла. Но они стали информацию искать. Допытываться, как бы им так сделать, чтобы на миссии разные их не посылали. Мол, раз время ограничено, грустно было бы его впустую потратить, тут с ними согласен. Белый...

- Я за него, - Рафаэль почти выпорхнул со улицы, возвращаясь к нам. - Ты тут войну и мир пересказываешь?

- Почти. Биографию вашу. Закончил на моменте, где Бледный тебе про нить рассказал, а у тебя наконец-то валерьянка не подействовала.

- А, - Рафаэль слегка прикусил губу, глянув на Михаила. Тот в ответ выгнул бровь, как старший брат, застукавший младшего за бутылкой. - Да, удивился немного.

- До истерики.

- А как бы ты отреагировал на его месте? - вступилась я.

Рафаэль покачал головой. Хаед хмыкнул:

- Не знаю, дорогуша. К большому сожалению не знаю. Меня так не предупредили. Просто. Ушли. В один день. А вина повисла, хотя я ее и брать-то не хотел. А висеть будет пока не сожрёт. Снять некому. Просто в один день так остаешься с одной этой нитью на руках, а владельца ее нет, как не бывало. Потому-то я Бледного и пнул, чтоб признался наконец, какую цену платит. Ну, а Белый наконец в истерику.

- Рыжий, - устало осадил Азар.

- Не знаю, что хуже, - продолжил он, как ни в чем не бывало. - Знание или незнание. Я ведь даже не любил. Меня вынудили, поставили на постамент, а после под ним же и скончались, испачкав в крови и грязи, так, чтобы все шептались. А теперь ещё и вина будто бы на мне. Вроде не моя, а несу. Зачем не пойму. Ну да и мир с этим всем.

Азар вдруг отвел взгляд от Рафаэля. Опустил. Снова робко посмотрел на него. Тот ушёл в мысли, не слишком возражая, чтобы рассказ продолжили.

Врата с грохотом отворились. В Пещеру Полифема влетели двое старших и магистр Братства. Рафаэль поднял голову и опустил сложенные в молитве руки.

- Брат? – позвал Михаил, придерживая остальных. – Что ты задумал?

- Все хорошо, - голос его зазвенел хрусталем, отражаясь от стен. Во мраке Ока забрезжил свет. Сияние стремительно заливало арку, ослепляя зал. Луч упал Рафаэлю на макушку, обволакивая тело. – Все хорошо.

Блеск охватил белоснежную кожу. Шелк одежд затрепетал, растворяясь в воздухе. Фигура старшего поблекла дрожащей иллюзией, а спустя миг исчезла вовсе.

Не успел никто и среагировать, как спину обдало жаром. Азар ворвался в зал вихрем огня, сбивая искры с плеч и озираясь, как загнанный зверь.

- Где Рафаэль? – задыхаясь, выкашлял он.

- Да что у вас происходит? – Рагуил, борясь с Михаилом, подалась вперед. - Азар! –попыталась схватить его за шиворот. - Чтоб тебя!

Но тот уже метнулся следом, исчезая в сиянии.

- Да их же спасать надо! – магистр сорвался с места, но Михаил словил его за локоть. Око потемнело.

- Где они? – Рагуил нервно замотала головой, оглядываясь по сторонам. – Миша, где они?

***

Море выплескивало волну за волной. Каблуки блестящих сапог стукнули о камень и остановились.

Азар сидел у самого края скалы. Лицо его было мертвенно бледным, словно он пережил неописуемый ужас и вот-вот потеряет сознание. Впрочем, терять он ничего не собирался. Рафаэль дремал у него на руках, но почувствовав присутствие гостя, приоткрыл глаза. Михаил в растерянности подступил ближе.

- Брат?

Тот слабо, но ласково и прекрасно как прежде, улыбнулся. Волнистые локоны его утратили былой цвет, став туманно пепельными, в тон легкой морской пены и тревожного неба над бушующим простором.

- Все хорошо, - чуть слышно молвил он. – Все хорошо.

- С тех пор они Бледный и Белый. И с тех пор у них официальное разрешение на то, чтобы жить и работать вместе, насколько это возможно, - подвел итог Михаил. Сделал паузу, кивнул в качестве точки и хлопнул в ладоши. - Значит, договорились. Константин следит за Братством и Явью, Ли прячется в Нави под надзором Акселя и листовой магией, мы ищем, куда братишка дел ключи, и подбираем удачный момент для маленького саботажа. Главное, чтобы лишних глаз в коридорах не летало. Как достанем инструменты – соберемся у Лорда и позвоним. Миссия всем ясна?

- Хорошо, что она есть, - сказала я.

- И! – вспомнил Хаед. - Вот ещё что. Всех касается. Не просто касается, а лапает конкретно. С именами полегче. Услышать везде можно. Уши повсюду. Эхо имени в струнах отзывается. Вы, может, и не слышите такого со своими, хотя мастера знать должны. Когда ищите или отрекаетесь. Так мы, дорогуша, ярче эти призывы чувствуем. Тебе оно надо? Никому не надо. И Начальство не поминайте лишний раз. А то любите. Кто знает, что оно решит.

- А нам ли не все равно, - массируя лоб, на зевке выдавил Константин. - Уж если само Начальство решит...

- Слово дали, слово забрали. Нам вместе все решать так или иначе. Всех выслушают. Но лучше не дёргать лишний раз. Сами как-нибудь.

- Что ж. В таком случае, - Хальпарен, на этот раз спокойно, поднялся из-за стола. – Константин, я провожу Вас до ворот? Есть пара наставлений организационного характера.

- Может, Вам снова оставить? – спросил тот, коснувшись шеи. Хальпарен помотал головой.

- Вам нужнее. Не спорьте, - он вскинул руку. - Разберусь. Господа.

Вактаре ушли. Михаил захлопнул за ними дверь и обернулся на коллег.

- Друзья, минутку найдете? Я понял в чем проблема с нитью.

- Проблема? – Хаед не понял.

- Я удивился, - продолжил он, - что для тебя это новость, слишком уж спланированно выглядит. Ты мне скажи, мелочь в подопечные зачем взял?

Рафаэль посерьезнел.

- Мы брали её как якорь. На случай, если разрешение потеряет авторитет. Ну, и просто, - он повел плечом, будто бы стесняясь реакции брата, - просто так. Ты же знаешь.

Михаил посмотрел ему в глаза. Выгнул бровь, вскинул обе и наконец сказал:

- Ты так старательно избегаешь боли, что забыл корень проблемы. Ладно. Выходит, план не твой. А теперь к сути. Не якорь вам нужен. Вам время нужно. А она вам его даёт. Не свое, - успокоил тот. - Твое же, Бледный, собственное. Отматывает обратно то, что ты отдаёшь по договору. Все при своём. Точно веретено. Назад абсолютно все уже не вернёт, а вот то, что отдаёшь сейчас, у тебя зациклено. Но, - добавил он, - все равно, будьте аккуратны. Приборы показывают... - снова болезненный тик. - В общем, кхм, там мало осталось. Если малую потеряете - круг разойдется. А тут, - он замолк, наблюдая с коллегами. Помолчал под испытующими взглядами, покачал головой от плеча к плечу и наконец выдал, потирая лоб: - Впрочем, ладно. Ты мой брат, а потому я буду честен до конца. Год. Может, два.

- Два года и...

- И до свидания, - влез рыжий адмирал Ясень Хвой. - Исчезнет навсегда.

Пауза. Рафаэль сел. Плавно, точно тающая свеча, опустился на стул. Пламя в печи притихло. Все вокруг замерло.

- Ази, - шепнул он.

Тот очнулся, упал перед ним на колени, словил его руки.

- Тише-тише-тише, - повторял он, то поглаживая запястья, то ловя на пальцы беспомощный блеск у переносицы. - Все хорошо, радость моя. Все в порядке. Мы что-нибудь придумаем. Все решим. Я решу...

- Пока что все под контролем, - поддержал Михаил, похлопав не по плечу, но по спинке стула. Я подбежала следом, обняла за локоть.

- Эй! Вы же моими папами решили быть. Меня Начальство выбрало для вас. Значит, и отобрать не должны.

- Бледного тоже не должны были забирать.

- Мразь ты, Хайди, - сообщил Михаил.

- И опять все я! – взмахнул руками Хаед. - И вторую мировую я начал, и Титаник я потопил, и Троя на мне, и в вулкан тот я пороху подбросил!

- А разве не ты?

- Ну может и я! Что я, хвастаться пришел? Я вообще-то тоже сопереживаю. Вон, всего аж перекосило, не видишь, что ли? Думаешь, мне не жалко? Бок о бок столько. Ай, идите вы.

Я поджала губы и осторожно погладила пепельные локоны. Азар посмотрел на меня.

- Нельзя позволить им забрать ее у нас.

Рафаэль слабо покачал головой.

- Нельзя.