тернаэль
Чонвон и Рики покинули зал почти одновременно, не сговариваясь. Они молчали, но каждому было ясно: сейчас им нужно побыть подальше от чужих взглядов, где не будет ни насмешек Хисына, ни пристального внимания остальных.
Тернаэль — сад теней и памяти, расположенный между Восточным и Южным консульством Лунного замка.
Скрытый за высокими стенами, он окутан вечным полумраком. Деревья с изогнутыми стволами тянут серебристо-лазурные листья к небу, а их корни сплетаются в светящийся узор. В воздухе витает аромат ночных цветов, среди которых особенно выделяются ларвиллии — фиолетовые цветы с прозрачными лепестками, в глубине которых мерцают светлячки.
В центре сада лежит чёрное озеро, гладь которого отражает небо без звёзд. Говорят, что в его глубинах живут тени прошлого. В Тернаэле время застывает, и прошлое не исчезает — оно наблюдает.
Рики и Чонвон добрались до края озера и, не сговариваясь, сели на большие гладкие камни. Вода казалась пугающе неподвижной, как зеркало, в котором невозможно разглядеть собственное отражение.
Чонвон украдкой посмотрел на Рики. Он был младше, и, возможно, именно это заставляло Чонвона испытывать к нему что-то похожее на братскую заботу.
— Как ты? — негромко спросил он, глядя перед собой.
— Тупой вопрос, — хмыкнул Рики, перебирая в руках мелкий камешек. — Лучше спроси, как я ещё не сошёл с ума.
Чонвон слабо усмехнулся. Он понимал, что чувствует Рики, потому что чувствовал то же самое.
— Тогда и мне лучше не задавать этот вопрос, — пробормотал он.
Рики сжал камень в ладони, словно хотел раздавить.
— Смешно, правда? — его голос звучал ровно, но Чонвон чувствовал, как за этими словами прячется глухая ярость. — Ты и я. Разные судьбы, разные истории... А боль одинаковая.
Чонвон ничего не ответил. Вокруг них разливалась тишина, прерываемая лишь шорохом ветра в кронах деревьев и едва слышным плеском воды.
Где-то в глубине сада вспыхнули и погасли крошечные огоньки светлячков, словно отражая на мгновение их собственные чувства — огонь, который то разгорается, то угасает.
Рики первым нарушил тишину, в которой они просидели несколько минут.
— Что у тебя? Дая отказала? — наконец спросил он, не отводя взгляда от Чонвона.
Тот коротко усмехнулся, но в его голосе не было ни следа веселья.
— Нет. Хуже. — Чонвон провёл рукой по волосам и устало выдохнул. — Дону.
Рики нахмурился, слегка наклонив голову, будто стараясь осознать услышанное.
— Тебе отказал Дону? — с приподнятой бровью переспросил он.
Чонвон скосил на него взгляд и фыркнул.
— Что? Хах, нет. Он застукал нас с Даей в саду за замком.
Рики пару секунд смотрел на него, потом покачал головой.
— А получше места не нашлось? Например, этот сад? — он сделал широкий жест рукой, указывая на окружавший их Тернаэль. — Сюда почти никто не заходит.
Чонвон не ответил сразу, просто посмотрел на воду, которая оставалась всё такой же неподвижной, как и прежде.
— Тогда я ещё не думал, что нас кто-то найдёт, — пробормотал он.
Рики покачал головой и кинул камешек в воду. Озеро будто поглотило его, даже не издав всплеска.
— Плохо думаешь.
Чонвон слабо усмехнулся, пытаясь отвлечься от своих мыслей.
— А у тебя? Проблем много?
Рики не отрывал взгляда от чёрной глади озера, и его ответ прозвучал неожиданно серьёзно:
— Много.
Чонвон удивлённо приподнял брови.
— То есть?
Рики наконец взглянул на него, но в его глазах не было и намёка на шутку.
— Я впервые влюбился.
Чонвон чуть подался вперёд, заинтересованно склонив голову.
— И где проблема?
Рики горько усмехнулся.
— Её выдают замуж. А мой отец никогда не позволит мне жениться на ней.
Чонвон напрягся, в его взгляде мелькнула тревога.
— Рики... — он замолчал, не зная, что сказать. Всё это звучало слишком жестоко.
Рики криво усмехнулся, но его глаза оставались мрачными.
— Что ещё хуже... — он сделал паузу, будто силясь выговорить слова. — Я обозвал её... накричал... оскорбил, чтобы она считала меня подонком и не тратила своё время.
Чонвон смотрел на него с сочувствием, но Рики, кажется, не нуждался в жалости. Он просто констатировал факт — хладнокровно и отстранённо. Только вот его глаза, отражавшие тусклый свет ларвиллий, выдавали боль, спрятанную за этой холодностью.
Чонвон молчал, не зная, что сказать. Он понимал, почему Рики так поступил, но это не делало ситуацию менее болезненной.
— И она поверила? — осторожно спросил он.
Рики резко сжал кулаки, и костяшки его пальцев побелели.
— Она плакала. — Его голос был глухим, почти бесцветным. — Она смотрела на меня так, будто я разорвал её сердце.
Чонвон выругался себе под нос и устало провёл рукой по лицу.
— Ты уверен, что так будет лучше?
Рики горько усмехнулся, опуская голову.
— А что ещё мне остаётся? Если она останется со мной, ей будет только хуже. Я... — он вздохнул, пытаясь справиться с накатывающими эмоциями. — Я должен сделать так, чтобы она меня возненавидела.
Чонвон посмотрел на него с грустью.
— Но ты ведь не хочешь, чтобы она тебя ненавидела.
Рики резко повернул голову, и в его глазах сверкнула ярость.
— Конечно, не хочу! — он ударил кулаком по камню, на котором сидел. — Я хочу, чтобы она была моей. Хочу украсть её, увезти куда-нибудь, где её никто не найдёт. Хочу... — его голос дрогнул, и он замолчал.
Чонвон смотрел на него с болью. Он видел, как внутри Рики кипят эмоции, как он борется с собой.
— Но я не могу, — выдохнул тот наконец. — Я не могу обречь её на это.
Наступила тишина. Тернаэль, казалось, впитывал в себя их боль, оставляя только холодный, безмолвный мрак.
— Знаешь, что хуже всего? — тихо спросил Рики спустя несколько минут.
Чонвон молча ждал.
— Несмотря ни на что, я всё равно надеюсь. Надеюсь, что она не поверит мне. Что будет бороться.
Чонвон прикрыл глаза и покачал головой.
— Чёрт, Рики...
Они снова замолчали, каждый погружённый в свои мысли. Ветер колыхал серебристые листья, и в отражении озера их тени казались почти неразличимыми.
Мастерская старого Дерияла была полна запаха смолы, древесины и железа. В углу мерцал тусклый свет фонаря, отбрасывая длинные тени на грубо вытесанные полки, уставленные древними инструментами, чертежами и странными механизмами, назначение которых Эллен могла только угадывать.
Джейк прикрыл за собой дверь, оставляя шум замка где-то позади, и повернулся к ней, скользя по лицу взглядом.
— Где мы? — тихо спросила Эллен, оглядываясь.
— В нашем укромном местечке.
Она приподняла бровь.
— И зачем оно нам?
Джейк медленно шагнул вперёд, давая ей осознать, что он явно не собирался отпускать её так просто.
— Тут можно поговорить без лишних... ушей. Понимаешь?
Эллен нахмурилась, её сердце сжалось.
— То есть?
— Я хотел обсудить всё, — его голос стал тише, но в нём сквозила твёрдость. — Начиная от Нолана... заканчивая твоими сёстрами.
Его слова, словно нож, вонзились ей в грудь. Эллен почувствовала, как кровь стынет в жилах, а в горле застревает ком.
Он всё знает.
Страх вспыхнул внутри, как сухая трава от искры. Но она не позволила себе дрогнуть.
— Что ты имеешь в виду? — её голос был ровным, но взгляд Джейка говорил, что он видел её насквозь.
Он медленно провёл пальцами по крышке рабочего стола, оставляя невидимую линию на пыльной поверхности.
— Ты ведь понимаешь, что я не идиот, Эллен?
Она сжала кулаки.
— Это... всё не так просто, как ты думаешь.
Джейк усмехнулся, но в его улыбке не было лёгкости.
— Я думаю, что мне пора узнать всю правду. И ты расскажешь мне её прямо сейчас.
В мастерской стало невыносимо тихо. Только мерцание фонаря и их тяжёлое дыхание наполняли воздух.