Глава 19
Вечерняя заря окрашивала небо и верхушки ярких зелёных деревьев в медный оттенок. Ветерок прошёлся по листве, перебирая её. Где-то шумел ручеёк, ласково успокаивая качающуюся траву и вереск в пустоши.
— Спасибо вам! Такую палатку и само Звёздное племя не пожелало бы!
Стебель с наслаждением втянул носом воздух, впуская в себя запахи свежего мха, окрашенных садящимся солнцем папоротников и медленно высыхающих листьев, редко падающих на крышку.
— Подстилки такие мягкие! — Голубоглазка на секунду показалась сопровождающим, блаженно морщась, — Кто их делал?
Веснушка смущённо потупилась.
— Я. Златоглазка немного помогла мне.
Голубоглазка вновь заурчала и скрылась в палатке.
Новый дом для заболевших представлял собой несколько толстых веток, которые служили опорой. Листья папоротника, гибкие зелёные ветки и палочки, между которыми уложили листья, составляли основную часть стен. Тут же были и ветки потолще, вторым слоем была лоза, надёжно закрывающая внутреннюю часть палатки от ветров и частично холода. Сверху крыша стояла из веток, нескольких листьев папоротника и закрывающих отверстия листьев клёна, прикрепленных к веткам паутиной. Также держались и папоротники на стенах. А сверху крыша была выстлана высушенными листьями лиственных деревьев и оставшимся после подстилок мхом.
— Мы обошлись без ежевики, какое счастье! — выдохнула Пепельная Буря, — Я бы все лапы обколола!
Папоротниковая Звезда заурчала.
— Нам ещё палатку оруженосцев расширять! Вот там точно понадобится много ежевики!
Пепельная Буря изобразила, будто бы сейчас упадёт. Все тихо засмеялись.
— Спасибо вам, милые, — замурлыкала Темногривка, вставая перед входом в палатку, — Это жилище просто прекрасно! Не могу поверить, что вы построили его лично для нас.
Стебель кивнул.
— Будем надеяться, что скоро мы вернёмся в строй. Племени сейчас не хватает рабочих лап!
Снежнолапый благодарно взглянул на Веснушку, Златоглазку, Папоротниковую Звезду, а затем и на всех остальных.
— Спасибо всем вам!
— Да! Этот дом — самое райское место для нашего выздоровления! — поддержала брата Голубоглазка.
Снежнолапый добавил:
— Я хочу поближе познакомиться с новым воинами! Мы очень быстро поправимся и вновь будем служить племени Зелени! — слегка смущённо добавил котик.
Темногривка кивнула и, махнув хвостом, первая скрылась в новой палатке. Стебель пошёл за ней, ещё раз бросив благодарный взгляд на Папоротниковую Звезду, заставив её смущённо отвести взгляд. Голубоглазка и Снежнолапый последовали за ними.
Когда их хвосты скрылись в проходе, а кусты орешника вновь закрыли вход, Папоротниковая Звезда повернулась к лагерю.
— Нам пора идти. Дичи, которую сегодня поймал отряд Синелапки, хватит больным на первые пару дней. Идём домой, мы заслужили отдых!
***
Огнелап сидел возле кучи с добычей. Его янтарные глаза растеряно обшаривали местность. Белогрив обучал Пчёлогривку какому-то охотничьему приёму. Недалеко от них стояли Острохвостая и Папоротниковая Звезда, кошки о чём-то весело беседовали. Из лагеря выходили Лист, Синелапка и Ягодолапка: коты, что отправились в рассветный патруль.
Рядом с детской Рыжегривка вывела котят Темногривки на прогулку. Ежевичка с весёлым писком начал крутиться вокруг Папоротника, крича:
— Покатай меня, ну пожа-алуйста!
Луношёрсточка присоединилась к брату, сделав самые милые в мире глаза.
— Папа, побудь лисой всего несколько минут!
Бурый старейшина с нарочным пыхтением поднялся, а затем грозно защёлкал зубами.
— Лисица очень зла на вас! Вы разбудили меня! Теперь я утащу вас в свою нору и съем!
Брат и сестра одновременно отскочили, когда Папоротник собирался схватить их зубами.
— Поймай нас, лисица! — поддразнила отца Луношёрсточка, кидаясь в сторону Златоглазки и Лиселапа, которые в очередной за все четыре сезона раз сортировали запас лекарств.
Огнелап отвернулся.
— «У меня могли бы быть собственные котята... Но из-за меня Лисий Цветок ушла».
Но внутренний голос заставил злость закипеть в груди кота, затмевая тоску и сожаление.
— «Ты не виноват! Это всё Пчёлогривка! Она решила остаться с этим племенем, а ты просто сделал доброе дело, решив остаться и защищать её!».
Огнелап повёл ушами, тяжело вздохнув.
Мимо него вдруг прошёл Древеснолап. Котик заметил его грустное настроение, но демонстративно прошёл мимо, тихо фыркнув.
—«Надо же, котёночек сыскался!», — фыркнул про себя Огнелап.
Но злость на этого оруженосца ушла, снова оставив тоску по Лисий Цветок. Разговор с ней всё ещё крутился в голове Огнелапа.
—«И вообще, как она могла назвать тебя ленивым? Ты очень сильный и храбрый кот! Пусть остаётся с этими котами, которые ей так нужны! Зачем ты пошёл с ней? А знаешь, я хочу тебя о кое-чём спросить...
— Да?
— Давай убежим вместе. Мы построим себе жилище далеко от всех, на какой-нибудь пустоши! Мы уйдём и от Пчелы, и от её племени! Мы будем жить одни, заведём котят, и всё будет прекрасно!»
Тут сердце Огнелапа больно заныло, будто в него вонзились тысяча игл.
—«Лисий Цветок, я... Не могу согласиться. Понимаешь, я сам не против, честно! Но Пчела останется здесь одна. Я должен заботиться о ней».
Взгляд Лисий Цветок, что тогда выражал неземную боль, сейчас снова ослепил рыжего воина так, что ему пришлось зажмуриться. Но даже сейчас он всё равно видел перед собой её прекрасные голубые глаза, что были наполнены болью... И он видел их в последний раз.
***
— Огнелап! Я попрошу тебя слушать меня внимательнее, — Лист недовольно нахмурил брови.
Рыжий кот повернул голову, равнодушным взглядом посмотрев на своего воспитанника.
— «И что, что эта кошка назначила тебя моим наставником? Разве ты имеешь право постоянно допытываться от меня лучшего?».
Шёл пятый день прибывания Пчёлогривки и Огнелапа в этом лагере. Лист и Белогрив вкладывали все силы, чтобы как можно быстрее обучить новых воинов всем приёмам и необходимым знаниям о племенах перед ближайшем Советом. Он, между прочим, уже не за горами!
— Что я только что сказал? — терпение Листа было на исходе.
Огнелап повёл плечом.
— Я не знаю.
Лист дёрнул хвостом.
— Значит, ты должен слушать, когда тебе объясняют! Итак, я показал тебе лёгкий боевой приём, — кот встал на дыбы и обрушил передние лапы на воображаемые плечи противника.
— Если враг меньше тебя, то так можно его повалить. Попробуй так сделать на мне.
Огнелап лениво встал, подавив зевок. Зачем он должен учиться всяким странным приёмам? У него есть когти и клыки, а остальное сделает интуиция, смекалка и мозги!
— Готов? — спросил Лист, вставая перед своим учеником.
Рыжий кот кивнул. Подождав несколько секунд, он резко встал на дыбы, продержался секунды четыре в воздухе, а затем, выпустив когти, камнем стал падать на плечи Листа. Но воин вдруг отскочил в сторону, так что Огнелап ударил землю, подняв песок с дна песчаного рва. Тихо похрипев от боли в лапах, Огнелап выпрямился и раздражённо посмотрел на воспитанника.
Лист выглядел слегка испуганным.
— Зачем ты выпустил когти? — спросил он.
Огнелап наклонил голову.
— А разве их нужно было втянуть? Ты ничего такого не говорил.
Лист подавил шипение и сдержанно ответил:
— Во-первых, по правилам запрещено выпускать когти на своих соплеменников во время тренировок! А во-вторых: в этом приёме суть в том, что ты обрушиваешь свой вес на противника, а не царапаешь его!
Рыжий кот даже не моргнул глазом.
— Но можно же совместить, не находишь? Ты давишь на врага весом, а потом вонзается когтями в шкуру! Так противник быстрее упадёт.
Лист поморщился, а затем вздохнул.
— Возможно, твоя идея не такая бестолковая, однако применяется в связке с другими приёмами. К тому же, на тренировках мы будем отрабатывать боевой приём так, как его учат выполнять с давних времён нашего существования.
Огнелап тихо фыркнул, подавив боль в правой лапе.
— «Ну спасибо, Лист! Тебя ранить нельзя, а вот мне падать на землю со всей силы будто бы можно, да?»
— Знаешь, — Лист вдруг остановил свои разъяснения про защиту от этой атаки, — идём-ка в лагерь, покажешь свои лапы Златоглазке. Сильно ударился?
— А ты как думаешь? — огрызнулся Огнелап, разворачиваясь в сторону лагеря. Лист слегка удивлённо последовал за ним.
— «Да, я не такой тупой и уже запомнил дорогу в лагерь!», — со злой радостью подумал рыжий воин, идя вперёд по вытоптанной тропинке.