Глава 8
Солнце клонилось к закату и в доме становилось тихо, почти слишком тихо. В воздухе висела предвкушаемая тяжесть, как перед бурей.
Я сидела на краю кровати, держа в руках пистолет. Не то чтобы он нуждался в чистке, но мне хотелось занять руки. Металл приятно холодил пальцы, движения были отточены до автоматизма, а мысли всё равно уплывали к вечеру.
В соседней комнате глухо стучали клавиши. Кайла что-то проверяла на ноутбуке, в очередной раз прогоняя список имён и маршрутов. Она делала это молча, без лишних комментариев, но каждый щелчок клавиши напоминал, что времени всё меньше.
— Ещё три часа, — Произнесла я сама себе вслух.
Дверь приоткрылась и Кайла заглянула внутрь.
— Три часа — это роскошь. Мы обычно впрыгиваем в дела с ходу. Радуйся, что успеем хотя бы перевести дыхание.
Я усмехнулась.
— У тебя никогда не дрожали руки перед такими вылазками? — Я посмотрела на девушку, мысленно ожидая от неё поддержки. — Я понимаю, что это далеко не первая наша работа, но это дело... здесь всё иначе.
— Руки? — Она фыркнула. — Дрожали. Но потом ты понимаешь, что всё решает голова, а не мышцы.
Я кивнула, но взгляд невольно скользнул к окну. Небо за стеклом постепенно окрашивалось в медь и пурпур.
Убирая оружие в кобуру, я поймала отражение в зеркале. Взгляд был собранный, но где-то в глубине ещё теплилась тень сомнения. Три часа. Достаточно ли этого, чтобы окончательно убедить себя, что я готова?
— Покажи, — Попросила Ребекка, когда мы уже готовили образы к вечеру. Она оценивала с присущей ей дотошной безжалостностью. «Слишком ярко», «это может отвлечь», «волосы лучше зачесать назад». Всё было проработано, как сцена перед спектаклем.
Выбор пал на простое, но красивое вечернее алое платье, с открытой спиной. Мне не нужно было ничего лишнего. Моя роль не требовала внимания к наряду, мне требовалось быть незаметной и при этом видеть всё. Поэтому мы обошлись платьем и шпильками, не добавляя никаких лишних аксессуаров и акцентов в образе. Лишь немного накрутив локоны волос, оставляя их распущенными.
— Ну? — я прищурилась на Ребекку. — Как думаешь, сойдём за гостей, а не за охотниц за головами?
Она хмыкнула и поправила мою прядь волос за ухо:
— Если будешь так много смотреть по сторонам, то любой догадается. Просто улыбайся и никто не станет задавать лишних вопросов.
Ребекка, как куратор, оставалась сдержанной. Элегантный пиджак поверх платья, лаконичные серьги. Она выглядела так, будто может одновременно и очаровывать и командовать. Я думала о том, как она умеет превращать простую улыбку в инструмент. Вечером это будет её главным оружием.
Кайла, устроившись на краю дивана, наблюдала за нами. На ней были синие джинсы, белые кеды и чёрный топ. Явно не для светского вечера, а для удобства. Она скрестила руки на груди и хмыкнула:
— Вы обе хороши, но не забывайте: веселье это ваша часть, моя и Шона — ждать и прикрывать. У меня подготовлено всё для вашего возвращения.
Я повернулась к ней:
— Значит, ты точно не идёшь?
— Нет, — Коротко ответила она. — Внутри вас и так будет двое. Там нужна грация, обаяние и немного холодного расчёта. Моё место за периметром.
Ребекка кивнула:
— Логично. Мы внутри как «лицо» и «тень». Вы снаружи как щит и запасной выход.
Я почувствовала, как напряжение внутри чуть ослабло. Роли были ясны: мы с Ребеккой берём информацию, Кайла и Шон обеспечивают подстраховку. Никто не спорил, всё складывалось в чёткую структуру.
— Тогда так, — Я подвела итог. — Мы с Ребеккой идём в зал. Вы двое ждёте сигнал. Если «жёлтый» — держим связь, если «красный» — выдвигаетесь немедленно. Никаких лишних героизмов.
Кайла усмехнулась, но в её глазах мелькнула серьёзность:
— Я буду на связи каждую секунду. Просто помните: вечер — это не про игру, а про добычу.
— Кто-нибудь объяснит мне вслух, — Сказала я спокойно, но прямо, — Будут ли нас на входе досматривать? И если да, то как мы рассчитываем работать с «техникой»?
Ребекка закрыла сумочку и посмотрела на меня так, словно уже знала мой вопрос. В ответ она опустила голос, осторожно выбирая слова:
— Нас встретят, как обычных гостей, — Спокойно сказала Ребекка, поправляя локон, блеснувший в свете лампы. — У нас есть приглашения, легенды, безупречные образы. Формально оружие туда проносить нельзя... но ты сама понимаешь: это же мафия. Кто осмелится явиться без защиты?
Она сделала паузу, нарочно выделив последние слова и протянула мне пистолет.
— Возьми свою «беретту» и спрячь надёжно.
Я взяла оружие и сжав губы, скользнула им по внутренней стороне бедра. Глубокий вырез платья позволил закрепить его там, где посторонний взгляд не задержится. Неловко, чуть жёстко, но выбора не оставалось. Облегающая ткань исключала любые другие тайники.
Закончив приводить себя в порядок, мы с Ребеккой устроились поудобнее на диване, наблюдая, как Джаред раскладывает перед нами целую коллекцию папок. Его движения были точными, резкими и от этого воздух в комнате словно становился тяжелее. Сигарету он так и не зажёг, но всё время вертел её в пальцах — признак того, что он на взводе.
— Слушайте внимательно, — Сказал он и в его голосе не было ни намёка на привычную насмешку. — Ребекка, ты уже изучила досье, но всё же мы повторим еще раз.
Я сидела, слушала и ловила каждое слово Джареда. Он перечислял имена, а я мысленно рисовала картину вечера, где каждый шаг может стать роковым.
— Россини, — Повторил он, показывая фото. — Старик не ходит один. С ним всегда его правая рука — Марко Бьянки. Тот, кто шепчет решения на ухо и при этом держит нож за спиной. Его жена, Изабелла, всегда рядом — играет роль милой леди, но слухи говорят, что её связи в женских кругах куда полезнее, чем оружие Марко.
Следующее фото — японцы.
— Такеши Моримото. Его сопровождает советник Хаято, холодный и бесстрастный, словно робот. Жена Такеши, Акико — воплощение традиционной японской сдержанности. Но не обманывайтесь, Ким, Бекс. Она сама ведёт дела за спиной мужа, и многие сделки заключены именно благодаря её вмешательству.
Джаред перевёл взгляд на следующую папку.
— Рикардо Мендоса. Будет с женой Кларисой, женщиной яркой, громкой и опасной, словно ягуар. Его правая рука — Алехандро, фанатичный преданный пёс, готовый стрелять без вопросов. Советник Мендосы — Хуан Сервантес, мастер бумажной работы. Если он что-то подписал, значит, это уже закон.
Фотография с холодным выражением лица.
— Станислав Орлов. С ним его брат — Дмитрий, правая рука и двое охранников, которых все зовут Волками. Его жена Елена редко появляется на публике, но сегодня будет там. Для неё это игра престижей. Советник Орлова, Григорий Лебедев, старый, но невероятно умный. Никто не помнит, сколько сделок он провернул, но все уверены: именно он мозг клана.
Джаред щёлкнул новой папкой.
— Франческо Беллини. Север Италии. Гладкий, улыбчивый, но его улыбка опаснее ножа. Его правая рука — молодой, но жёсткий Джулио. Жена Франческо, Лаура, обожает драгоценности и любит привлекать внимание. Советник Беллини — профессор экономики из Милана, Антонио Россетти. Ему доверяют цифры, но он играет куда грязнее, чем кажется.
Дальше — новая фотография.
— Альваро Кастильо. Старый друг Мендосы, но на деле каждый ждёт момента, чтобы вонзить нож в спину другому. Жена его, Мариана, славится тем, что может очаровать кого угодно. Правая рука — Луис, его племянник, вспыльчивый и амбициозный. Советник — отец Игнасио, священник, который давно перестал исповедовать грехи, а начал ими торговать.
И наконец... Джаред задержал взгляд на последней папке.
— Дженовезе, — Произнёс он чуть тише. — Их глава мёртв. Вместо него явится его племянник — Ачиль Дженовезе.
Парень положил на стол фотографию. Молодой, ухоженный, с той самой наглой ухмылкой, которая всегда выдаёт в человеке вечного игрока. — Двадцать восемь лет. Любитель роскоши и громких жестов. Если вокруг не оборачиваются, он чувствует себя никем. Обожает женщин, машины, шумные компании. Но самое слабое место — азарт. Ставки, карты, гонки... Если риск щекочет кровь, он теряет осторожность.
Я лишь чуть кивнула. Таких я встречала. Их легче вести, чем удерживать.
— Но куда опаснее будет Северо Альтамура, — Джаред перевернул другое фото. На снимке мужчина лет тридцати, с острыми чертами лица и опасно притягательной внешностью. Горячая кровь Италии сквозила в его взгляде, и я невольно задержала дыхание. — Его зовут правой рукой клана, но по факту он куда больше. Ему подчиняются безоговорочно. За ним идут так, словно он сам — закон. У него нет семьи, нет жены, есть только клан.
— И что насчёт слабостей? — Спросила я, рассматривая снимок.
— Всего одна, — Усмехнулся Джаред. — Жажда контроля. Ему нужно всё видеть, всё знать, всё держать в руках. Попробуй внести хаос в его поле зрения и он потеряет холодную голову. Он опасен, но эта мания контролировать всё, делает его уязвимым.
Я снова посмотрела на фото. Два человека — Ачиль и Северо. Один готов рваться вперёд, другой держит поводья. Ошибись хоть на шаг и нас раздавят, даже не заметив.
— Ладно, а что является фасадом этого вечера?
— Благотворительность, — Почти мгновенно ответила Ребекка. — Музыка, шампанское, красивые речи про помощь детям и фонды. Снаружи всё выглядит безупречно.
Я скептически выгнула бровь:
— То есть банкет под вывеской «спасём мир».
Ребекка усмехнулась краем губ и посмотрела прямо на меня:
— Всё верно, а на деле это площадка, где кланы проверяют друг друга. Под благотворительность прикрывают переговоры, демонстрацию силы и договорённости о территориях.
Я тихо хмыкнула, покачав головой:
— Красивый фасад для гладиаторской арены. Только кровь не на полу, а в сделках и улыбках.
В этот момент к нам присоединилась Кайла, облокотившись на дверной косяк с чашкой кофе в руках. Она фыркнула:
— Обожаю, когда убийцы делают вид, что спасают сирот. Это даже не цинизм, это чистой воды лицемерие.
Я перевела взгляд с неё на Ребекку и произнесла чуть тише, но так, чтобы каждая из них услышала:
— Девочки, не забывайте, кем мы сами являемся. Мы не туристки и не филантропки. Мы такие же игроки за этим столом. Только с другой задачей.
Ребекка чуть прищурилась, будто мои слова попали в цель, а Кайла ухмыльнулась и сделала глоток кофе:
— И всё же разница есть. Мы хотя бы не строим из себя святых.
На что Бекки только пожала плечами:
— Таков мир. Даже мафии нужен благородный предлог, чтобы собираться под одной крышей.
Мы ещё пару минут молча обменивались взглядами. Каждый находился в своих мыслях, когда шаги на лестнице прервали напряжение. В холле появился Шон. Полностью экипированный. Тёмная рубашка сидела идеально, под ней скрывался бронежилет, кобура едва заметно проступала под тканью, а в его походке чувствовалась собранность, которая мгновенно напомнила нам всем — игра закончилась, теперь начинается настоящее.
— Пора выдвигаться, — его голос прозвучал твёрдо, без тени сомнения.
Кайла, всё ещё лениво держащая чашку, кивнула, но в её взгляде мелькнул тот же холод, что и в Шоне:
— Согласна. И, кстати, Ребекке лучше отправиться чуть раньше. Ты ведь куратор вечера. На месте будет легче контролировать подготовку, чем приезжать в последний момент.
Ребекка лишь кивнула, её лицо оставалось спокойным, почти безэмоциональным, но я знала: за этим спокойствием скрывается напряжение, не меньше моего.
Я поднялась, но, задержав взгляд на Шоне, уловила что-то, что он, возможно, не хотел показывать. На миг в его зелёных глазах промелькнула тревога, но он тут же спрятал её за холодной маской привычной твёрдости. Словно выдал лишнее и поспешил вернуть себе привычный контроль.
Я сделала вид, что ничего не заметила. Но внутри уже знала: за всем этим стальным фасадом есть человек, и в такие моменты он смотрит на меня именно так.
Мы уже направились к выходу, когда за нашей спиной раздался голос Джареда:
— Стоп. Никто никуда не идёт без прослушки.
Он появился из гостиной, держа в руках небольшой чёрный кейс. Выглядел он при этом так, словно сейчас собирался на медицинскую операцию, а не выдавать нам миниатюрные устройства связи.
— Сначала техника, потом пафосный выход, — Буркнул он, щёлкнув замком кейса.
Мы переглянулись, и Ребекка с лёгкой улыбкой скрестила руки на груди, явно собираясь наблюдать, как Джаред «командует парадом».
— Ладно, Джаред, показывай, — Шон не терпел задержек, но даже он понимал, что это необходимо.
Из кейса Джаред достал крошечные наушники и миниатюрные передатчики, аккуратно разложив их на столе. Они выглядели почти невесомыми. Будто дешёвая безделушка, но я знала, сколько нервов ему стоило раздобыть и настроить всё это оборудование.
— Каждый надевает прямо сейчас. Хочу проверить связь, прежде чем вы окажетесь в окружении людей, которые стреляют быстрее, чем моргают, — Сухо пояснил он.
Я первой подошла к столу, взяла наушник и зафиксировала его в ухе. Он сел плотно, едва заметный, только я знала, что он там. Джаред кивнул одобрительно.
— Проверка. Кристал, скажи что-нибудь.
— Твоя футболка не сочетается с носками, — Невозмутимо произнесла я.
В наушнике раздался хохот Кайлы, сидящей рядом:
— Связь работает идеально.
Шон лишь покачал головой, но и его губы дрогнули в лёгкой ухмылке.
Джаред продолжал:
— Отлично. Теперь каждый по очереди. Если хоть один сигнал собьётся — никуда вы не пойдёте.
В комнате воцарилась лёгкая суета: все по очереди надевали наушники, пробовали микрофоны. Мы превращались в команду, где всё должно было сработать как механизм.
Когда очередь дошла до Шона, Джаред с особым удовольствием щёлкнул переключателем.
— Проверка связи, — Сказал он.
Шон откашлялся и произнёс:
— Всё работает.
— Стоп-стоп, — Тут же отреагировал Джаред и, не убирая руки с микрофона, добавил громче, так чтобы слышали все:
— Какие-то помехи. Нужно повторить «Я Шон и я обожаю носить пляжные шорты Джареда».
Смех Кайлы уже раздался отчётливее, я чуть не прыснула от смеха прямо на месте, а Ребекка прикрыла губы ладонью, стараясь выглядеть серьёзной.
Шон смерил его тяжёлым взглядом и сухо отрезал:
— Ты закончил?
— Теперь закончил, — ухмыльнулся Джаред. — Но связь у тебя работает идеально.