- 42 -
Часть вторая.
Когда Мо Чи проснулся на следующий день, он обнаружил, что резиденция Ду изменилась до неузнаваемости.
Весь дом был украшен огнями и праздничными украшениями, и на дверь крыла, где жил Мо Чи, были наклеены персиковые талисманы. (1)
Мо Чи посмотрел на изображения духов-хранителей(2) и, подняв руку, коснулся их, но оказалось, что чернила еще не высохли.
В тридцатый день двенадцатого лунного месяца, в канун Нового года все слуги в доме были в приподнятом настроении, они радостно сновали по всему дому, занимаясь уборкой и развешивая украшения.
Мо Чи немного постоял, вертя головой по сторонам. Он увидел такие же амулеты на двери спальни Ду Таньчжоу, но ни хозяина дома, ни его преданного слуги нигде не было видно.
Он вышел во двор и увидел, как Ду Чжо вместе с управляющим вешают на карниз два самых больших фонаря.
Все были заняты, кроме Мо Чи, которому было нечего делать.
Он постоял какое-то время перед дверью, наблюдая за тем, как вешают фонари и, когда Ду Чжо спрыгнул с лестницы, он спросил его:
- А где ваш хозяин?
Ду Чжо, отряхивая пыль с рук, ответил:
- Его величество устраивает во дворце застолье в канун Нового года, чтобы провести новогоднюю ночь вместе со своими чиновниками. Если хочешь увидеть хозяина, боюсь, тебе придется подождать до завтрашнего утра. Он сможет покинуть дворец только после часа цзиши, (3) после того, как состоится первое в новом году утреннее собрание при дворе.
Мо Чи был вынужден признать, что как только он узнал, что Ду Таньчжоу нет дома, его радостное предвкушение праздника испарилось в мгновение ока.
- Ну вот, а сам говорил, что на Новый год можно поесть пельменей, сидя у печи, и вместе полюбоваться цветами зимней сливы, покрытыми снегом... - пробормотал Мо Чи и, не чувствуя больше никакой радости, вернулся обратно.
Это апатичное состояние не покидало его до самого вечера. Повар приготовил пельмени, а также кучу разных блюд для роскошного праздничного стола.
Снежные хлопья густо сыпались с неба, и снег наполовину скрыл желтые цветы зимней сливы, которые тускло мерцали в лунном свете.
Но Мо Чи по-прежнему выглядел безразличным. Он сидел за праздничным столом, откинувшись на спинку кресла, и курил трубку, даже не притронувшись к еде.
Ду Чжо тоже куда-то запропастился, и в комнате было совсем тихо. Кроме него здесь был только сладко посапывающий во сне Жансянню и кормившая его кошка.
В этом доме была служанка, которая очень любила кошек, и она с огромным удовольствием заботилась о них. Она нашла удобную бамбуковую корзину, которую застелила мягкой старой одеждой, чтобы они могли использовать ее в качестве уютного гнездышка.
Кошка вылизала Жансянню с головы до ног, легла поудобнее и тоже заснула.
Мо Чи почувствовал себя совсем одиноким, и ему стало скучно. Если бы не горечь лекарственных трав в трубке, он бы тоже опустил голову и заснул в этой теплой комнате, считая, что для него новогодний праздник закончился.
Минуты бежали одна за другой, складываясь в часы.
Когда Мо Чи окончательно заскучал и решил уже пойти лечь спать, он вдруг услышал голос управляющего во дворе:
- Господин вернулся! Скорее идемте встречать его!
Мо Чи неторопливо вышел из комнаты и увидел управляющего с двумя слугами, которые спешили к воротам.
Разве он не должен вернуться утром?
Удивленный Мо Чи медленно направился к воротам.
Слуга отпер ворота и, когда он раскрыл их, они увидели на улице две повозки.
Дворцовый евнух стоял у ворот с коробкой еды в руках, а возле него стояли несколько охранников.
- Господин Ду слишком много выпил, - сказал евнух управляющему. - Его величество разрешил ему вернуться домой и отдохнуть, но затем он снова должен вернуться во дворец, чтобы отдать дань уважения.
Управляющий поспешно направился к повозке.
Как только дверь повозки открылась, до Мо Чи донесся резкий запах алкоголя.
Ду Таньчжоу, одетый в официальную одежду, с помощью слуг, пошатываясь, выбрался из повозки. Похоже, он и правда здорово набрался.
Ду Таньжоу хорошо переносил алкоголь. Хоть он и был пьян, он не говорил никаких глупостей и не выходил за рамки этикета.
Он лишь повис на управляющем и опустил голову, стоя на нетвердых пошатывающихся ногах.
Услышав шаги Мо Чи, он сначала уставился на его ноги, а затем его взгляд медленно пополз вверх, пока не остановился на лице Мо Чи.
Глаза Ду Таньчжоу ярко блестели в свете фонарей, уголки его глаз покраснели, но он попытался сфокусировать свой рассеянный взгляд.
От выпитого вина его губы покраснели, словно их раскрасили красной тушью, он в оцепенении уставился на Мо Чи, и на его губах появилась слабая улыбка.
Казалось, он не узнает Мо Чи, но в то же время чувствовал, что кем бы ни был этот человек, ему необходимо улыбнуться.
Мо Чи вдруг вспомнил, что в детстве, когда он еще учился в деревенской школе, учитель научил его одному выражению, которое используется для описания красивого пьяного мужчины.
Поникшая пьяная нефритовая гора.
Он тогда написал эти четыре слова на бумаге кистью.
Как гора могла поникнуть? Маленький Мо Чи тогда не мог понять этого.
И теперь, спустя много лет, стоя у ворот резиденции Ду, он вдруг осознал красочность этого описания.
- Ты... - он похлопал глазами, но замялся и не сказал то, что хотел.
Ду Таньчжоу на мгновение задержал взгляд на лице Мо Чи, а затем вдруг оттолкнул управляющего и сделал несколько шагов по направлению к Мо Чи.
Не разглядев каменных ступенек под ногами, он споткнулся и начал падать.
Мо Чи обладал острым зрением и молниеносной реакцией, он шагнул вперед и, подхватив Ду Таньчжоу, обнял его.
В сочетании с запахом алкоголя слабый аромат орхидеи изменился, и теперь стал насыщенным и более четким.
Этот аромат, от которого невольно уши начинали заливаться краской, окутал Мо Чи со всех сторон.
Мо Чи прижался щекой к груди Ду Таньчжоу, на миг позабыв о том, где он находится.
Боль от старых ран по всему телу мгновенно рассеялась, а кровавое прошлое, словно мираж, подернулось туманом, теряя свои четкие очертания.
Единственное, что было по-настоящему реальным, это улыбающиеся глаза Ду Таньчжоу, которые сейчас смотрели на него.
Где-то между миражом и реальностью прозвучал голос управляющего, который вернул Мо Чи ясность рассудка.
- Эта еда - подарок его величества, - сказал евнух управляющему. - Прошу, примите ее для господина Ду, а мне пора возвращаться во дворец, чтобы отчитаться перед его величеством.
Управляющий поспешно взял коробку с едой и передал ее слугам, а затем достал из рукава несколько серебряных монет и протянул их евнуху.(4)
Евнух принял их, не сказав ни слова и, улыбнувшись, забрался в повозку, после чего уехал во дворец в сопровождении стражи.
Мо Чи, чувствуя, что запах алкоголя становится невыносимым, нахмурился и, поддерживая Ду Таньчжоу, проворчал:
- Раз не умеешь пить, зачем так надрался?
Пьяница Ду, казалось, понял его слова и медленно повернул к нему голову. Его теплое дыхание, смешанное с запахом вина, опалило кожу Мо Чи, заставив того напрячься всем телом, а затем послышался его тихий голос:
- Если бы я не прикинулся пьяным, как бы я тогда вернулся, чтобы встретить Новый год с тобой?
Мо Чи резко повернул голову и, вглядевшись в лицо Ду Таньчжоу, не увидел в его взгляде даже намека на хмель.
Видя, как Мо Чи смотрит на него во все глаза, он усмехнулся и сказал:
- Ну как? Хорошо у меня получилось, а?
Он по-прежнему продолжал виснуть на Мо Чи, опираясь на него всем телом, а его теплое дыхание, пока он говорил, все так же щекотало шею Мо Чи.
Мо Чи никак не мог привыкнуть к этому странному ощущению.
Ду Таньчжоу вдруг почувствовал, как напряглась спина Мо Чи у него под рукой, и в следующую секунду отважный и решительный лазутчик сбросил его с себя.
Не ожидавший ничего подобного Ду Таньчжоу не сумел устоять на ногах. Из-за сильного снегопада дорожка была замерзшей и скользкой, и отброшенный Мо Чи Ду Таньчжоу едва не приземлился в типичной позе гуся, садящегося на песок.(5)
- Ой, божечки! - воскликнул управляющий и бросился вперед.
Не успевая подхватить его, в этой критической ситуации управляющий мгновенно нашел выход и решил пожертвовать собой во имя справедливости. Он бросился туда, куда летел Ду Таньчжоу и своим толстым мягким телом заблокировал полет Ду Таньчжоу.
Такая жертва со стороны управляющего позволила Ду Таньчжоу благополучно свалиться на спину, и им не пришлось смотреть, как он из поникшей пьяной нефритовой горы превращается в гуся, воткнувшегося носом в снег.
Это было бы воистину душераздирающее зрелище!
Ду Таньчжоу, отряхиваясь от снега, заодно помог управляющему подняться и горько посетовал:
- Вот тебе раз! Чтобы вернее сойти за пьяного, я вылил на себя бокал вина, с огромным трудом добился от его величества разрешения вернуться домой. Я спешил сюда, чтобы встретить Новый год с тобой, а ты вот так меня встречаешь?
Мо Чи стоял на ступеньках, скрестив руки на груди, и смотрел на него сверху вниз:
- Прикинулся пьяным, повис на мне, но не видишь в этом ничего плохого?
Ду Таньчжоу мысленно возмутился. Он и правда не понимает, что такое флирт. Совсем не понимает!
- Ох, моя бедная поясница... ох, мои старые ноги... - запричитал в сторонке управляющий.
- Где ты ушибся? - забеспокоился Ду Таньчжоу.
Мо Чи тоже заволновался, ведь управляющий был уже не молод, и у него не такие крепкие ноги...
- ... да уже нигде не болит.
Ду Таньчжоу поспешно убрал руку, и Мо Чи сразу отвел свой обеспокоенный взгляд.
- К счастью, я смолоду нагулял себе жирок, - весело сказал управляющий. - И иногда он вполне может пригодиться.
Видя, что с ним все в порядке, Ду Таньчжоу выпрямился поправил свою испачканную одежду и, сделав вид, что ничего не произошло, сказал:
- Нечего стоять в дверях. Заходите в дом, у нас еще есть немного времени.
Мо Чи оглянулся и увидел извозчика, который отгонял повозку к задним воротам, но оттуда больше никто не вышел.
- А где Ду Чжо? - спросил он.
У входа в переулок послышался звук подъезжающей повозки, и все, повернув головы на этот звук, увидели возвращающегося Ду Чжо.
Увидев группу людей возле дома, Ду Чжо взволнованно крикнул:
- Господин! Вы все вышли специально, чтобы встретить меня?
- Мо Чи даже меня не захотел встретить, - кислым тоном ответил Ду Таньчжоу. - Думаешь, он стал бы встречать тебя?
- Ну вы сравнили, господин! - ответил непоколебимый в своей уверенности Ду Чжо. - Ваш слуга ездил, чтобы привезти сюда старика Ху Ли. При всем моем уважении к вам, для Мо Чи этот старик значит куда больше, чем вы. Если он не захотел встретить вас, это еще не значит, что он не станет встречать старика!
Лицо Ду Таньчжоу потемнело.
- Так ты ездил за ним? - спросил Мо Чи.
- А как же, не могли же мы позволить достойному лазутчику встречать Новый год в одиночестве, - Ду Таньчжоу посмотрел на Мо Чи и увидел, что тот действительно очень переживает о старике.
Но он все еще был очень недоволен словами Ду Чжо.
Когда повозка остановилась, Ху Ли вышел из нее и низко поклонился Ду Таньчжоу:
- Господин, благодарю за то, что не забыли о вашем слуге. Ваш слуга маленький человек, и ему неловко от такого внимания.
Ду Чжо спрыгнул на землю и без ложной скромности заявил:
- Господин, вы должны похвалить вашего слугу! Господин Ху поначалу отказался приехать сюда, это я заставил его сесть в повозку.
- Ты? Заставил его? - Ду Таньчжоу оглядел его с головы до ног. - Неужели ты способен одолеть его?
Лицо Ду Чжо застыло, но он тут же улыбнулся и, почесав затылок, бесхитростно рассмеялся:
- Господин и правда меня знает, даже десяток Ду Чжо не смог бы одолеть его. Ваш слуга уговорил его с помощью своего красноречия и настойчивых просьб.
Ду Чжо потер грудь, которая все еще болела после того, как в нее врезался локоть Ху Ли.
Незадолго до этого Ду Таньчжоу приказал ему съездить за Ху Ли и привезти его сюда, чтобы они могли вместе отпраздновать Новый год.
Но Ху Ли оказался очень упрямым, и как бы Ду Чжо ни уговаривал его, тот остался равнодушным и настаивал на том, что хочет встретить Новый год в одиночестве.
Хотя Ду Чжо знал, что старик - бывший лазутчик, но он уже был стар, поэтому у него родился в голове план.
Ду Чжо сделал вид, что собирается уходить и, когда старик развернулся к нему спиной, он вдруг напал на него сзади и, обхватив его руками, сказал:
- У меня приказ хозяина! Я все равно отвезу тебя к нам на Новый год, даже если придется связать тебя!
Не успел он договорить, как получил сильный удар локтем в грудь, а затем его шмякнули об землю броском через плечо.
Ду Чжо лежал на земле, размышляя над тем, как бы ему вывернуться из этого положения и скрыть тот факт, что он потерял лицо, но в этот момент ему в голову пришла одна хорошая идея.
Он схватился за грудь руками и засучил ногами по земле.
Ху Ли быстро отпустил его и, присев рядом с ним на корточки, растерянно произнес:
- Эээ... мне правда жаль, это просто привычка... Но... я же почти не применил силу... Как ты мог так сильно ушибиться?
Ду Чжо, с силой прижимая руку к груди, воскликнул хриплым голосом:
- Дедушка... я же просто хотел отвезти тебя к нам, чтобы мы могли вместе встретить Новый год. Как ты можешь быть таким зверем?!
И с этими словами он разразился оглушительным кашлем.
Не переставая кашлять, он слегка приоткрыл веки и исподтишка взглянул на Ху Ли.
Не зная, что делать, Ху Ли помог ему подняться и начал прощупывать его ребра, пытаясь определить, насколько велики повреждения.
- Оставь... если ты вернешься со мной, кха-кха-кха... Не страшно, что Ду Чжо получил травму!
В этот момент врожденное мягкосердечие сурового с виду лазутчика сыграло свою ключевую роль, и Ху Ли закивал, соглашаясь:
- Ладно, ладно, если господин Ду не погнушается обществом некультурного старика, я поеду с тобой!
- Правда? - уточнил Ду Чжо.
- Правда.
Ду Чжо мгновенно вернулся к жизни, и выглядел при этом таким бодрым, что даже Ху Ли, немало повидавший на своем веку, был потрясен.
- Поехали! - бодро распорядился Ду Чжо, который совсем не был похож на человека, получившего травму. - Повозка за воротами!
Бедного Ху Ли, проведшего много лет на воинской службе, которого не могли обмануть даже ушлые солдаты Яньми, ловко обвел вокруг пальца этот приспешник Ду Таньжоу!
Он с ошалевшим видом уставился на Ду Чжо, который чуть ли не волоком тащил его к повозке.
Когда Мо Чи выслушал рассказ Ду Чжо, настала его очередь потемнеть лицом.
Теперь уже двое прославленных лазутчиков были обмануты хозяином и слугой схожим образом!
Вот уж правда, куда катится этот мир, и до чего доведет такое падение нравов!
Ду Таньчжоу несколько неестественным жестом потер нос и сменил тему:
- Ладно... раз уж мы все здесь, не будем торчать на улице у канун Нового года. Давайте поужинаем все вместе.
Ду Чжо с криком «Пора за стол!» первым ворвался в дом.
Управляющий, опасаясь, как бы Ду Таньчжоу снова не ткнулся носом в снег, поднял руку, чтобы поддержать его. Двое слуг осторожно несли коробку с едой, присланную императором.
Ху Ли, опустив руки по швам, остался возле Мо Чи. Этому человеку он доверял больше всех остальных, кто был в этом доме.
Ду Таньчжоу без лишних слов взял Мо Чи за руку и направился к дому.
- Я попросил повара спрятать в нескольких пельменях медные монетки. Если ты найдешь их, я подарю тебе толстый красный конверт.
Мо Чи стряхнул снежинки, осевшие на его ресницах, и перешагнул через порог.
Ворота дома медленно закрылись за ними. Привратник запер их и побежал вслед за ними.
Вдалеке уже начали взрываться петарды, и воздух наполнился оглушительным треском.
Проходя через увешанный фонарями двор и глядя на эту красочную праздничную обстановку, Мо Чи подумал, что праздновать Новый год... кажется, не так уж и плохо.
... Все, включая управляющего съели пельмени со спрятанными в них медными монетками, и только Мо Чи не стал их есть, решительно отказавшись от этой затеи.
***
____________________
1. - персиковый талисман (дощечки из персикового дерева, висящие на дверях, с изображением или именами добрых духов, отгоняющих нечистую силу)
- парные полосы красной бумаги по бокам дверей дома с новогодними пожеланиями
2. миф. Шэнь-шу и Юй-люй (духи-хранители дома)
3. Время с 11 вечера до часа ночи.
4. Тут у некоторых (и у меня в том числе) не раз возникал вопрос, что у них за склад в рукавах)) Я тут почитала подробнее про китайские одежки. Вот кусочек из одной статьи с картинкой: «Основой и того и другого являлись верхний халат даопао с очень широкими рукавами. Это так называемые рукава-карманы, то есть рукав в форме китайской лютни. Вокруг руки внутри – узкая манжета, которая позволяла носить веера с записями, а то и целые книжки)». А также, видимо, деньги, письма, кинжалы и расплющенные булочки от любимых)))
Вот женский вариант, тут видно и обхваченное запястье, и то, что туда авоська с картошкой поместится, не то что булочка))
5. Нашла картинку, наглядно изображающую такую позу😁 Правда, чтобы так гуси приземлялись, не видала)) Представляю себе Ду в таком виде!😁
***
这个年谁爱过谁过去！他才不稀罕. - это последняя фраза в главе, но я так и не поняла ее смысл.