Министерство магии
Воскресное утро выдалось для Драко чересчур бурным: вместо того, чтобы привычно отсыпаться в выходной день, он был на взводе. Серая, мокрая от дождя министерская сова разбудила его долбёжкой в стекло. Драко нехотя поднялся с кровати, открыл окно и забрал у птицы конверт с печатью Министерства Магии.
«Мистер Малфой, вас вызывают в Лондон. Понедельник, десять утра. Допрос в связи с инцидентом на стадионе в Эдинбурге...»
Он сжал письмо и направился в покои Люциуса.
Отец был уже при параде и сидел в кресле у окна, читая газету.
— Сын, — произнёс он, — ты всё-таки решил явиться.
Драко молча протянул письмо. Они не обмолвились друг с другом ни словом после ссоры в баре отеля.
Люциус принял бумагу, серые глаза забегали по строчкам.
— Что же, этого следовало ожидать. Вопрос времени, — произнёс Малфой-старший, закончив читать.
— Чего ожидать? Просвяти меня. Какого ещё инцидента?
— Если ты ничего не знаешь, тебе нечего бояться, — ответил Люциус с ледяным спокойствием.
— Вопрос в том, что ты творишь прямо у меня под носом?
Люциус отложил письмо и посмотрел на сына в упор.
— Ты владелец и управляющий, а не провидец. Всё остальное — их работа.
— А твоя? — Драко прищурился. — Уверен, тебе нечего скрывать?
— Если ты про мои сделки, — тон Люциуса был надменен, — я всё свернул. Ни одного грамма запрещённого зелья, ни одной книги из Чёрного списка. Не переживай: они найдут пыль и записи о продажах вина. И ничего больше.
Он поднялся, прошёлся по комнате, будто размышляя.
— Но раз ты уезжаешь, нужно решить вопрос замещения. Отель не может стоять без хозяина.
— Ты хочешь, чтобы я доверил его тебе? — Драко сжал челюсть.
— Естественно. Я управлял делами и посложнее, сын. Думаешь, не справлюсь с гостиницей?
— Это мой личный бизнес.
Люциус усмехнулся.
— Тогда позволь предложить компромисс. Теодор Нотт. Смышленый молодой человек. У него хватит такта держать персонал в узде.
— Тео? — Драко вскинул брови. — Ты едва его знаешь.
— Зато я знаю, что он умеет держать язык за зубами. А таких людей мало. Пусть ведёт хозяйство, пока я присматриваю.
Драко хотел было возразить, но с Пэнси, которая помогала ему раньше, они поругались, а другой кандидатуры не было. В конце концов, уезжать предстояло уже завтра.
— Хорошо. Посмотрим, как он справится. Под твоим контролем, разумеется. Но это временно!
— Конечно, — отозвался Люциус, и в его голосе прозвучала лёгкая насмешка. — Всё у нас временно. Даже доверие.
Драко отвернулся к окну. Ничего не видно, сплошной туман. Как и всё в его жизни сейчас: за белой пеленой скрывалось неопределенное будущее.
Завтра он поедет в Лондон, и всё, что он построил в этих стенах, останется в чужих руках. Единственное, что немного радовало в сложившемся ситуации — это призрачная надежда увидеть Джинни.
***
Утром в понедельник Джинни прибыла в Министерство Магии по просьбе Рона. Брат пообещал, что её будут опрашивать максимально аккуратно, как пострадавшую, учитывая потерю памяти. А потом она должна будет отправиться к колдомедикам, которые уже работали над подобными случаями. Их специально вызвали из Мунго и предоставили помещение в Министерстве, чтобы информация не вышла за пределы стен, пока ведётся расследование.
Джинни проводили мимо каминов и лифтовых решёток в узкий коридор. Бумажные письма-самолёты шуршали небольшими стайками под потолком, спеша в разные отделы.
— Сюда, мисс Уизли, — сухо бросил аврор у двери с табличкой «Комната 3-В».
Стол, несколько стульев, и защитный колпак из заклинаний. Джинни заняла место за столом, а в дверном проёме мелькнул Гарри: взгляд у него был и тревожный, и виноватый одновременно. Махнув ей рукой, он тут же скрылся.
В примыкающем коридоре за углом Драко Малфоя проводили в «Комнату 4-А». Он шёл медленно и почти вальяжно. Чёрные перчатки, серый плащ, ни одного лишнего движения. Аврор расписался на бланке, двери затворились. Драко быстро и довольно формально допросили, а потом повели в другую комнату побольше, где ему пришлось сидеть в ожидании непонятно чего. Это было помещение с усиленными рунами на стенах, большим столом и множеством стульев.
Через некоторое туда пришли авроры Поттер и Уизли, писарь с пером-стенографом, и глава аврората Гайвен Роббардс. Малфой с недоумением смотрел на всю эту процессию, но когда он увидел переступающую порог Джинни, его сердце забилось чаще. Она даже не посмотрела на Драко, хотя сесть ей пришлось рядом.
— Позвольте узнать, что здесь происходит?
— Не волнуйтесь, мистер Малфой, — Роббардс занял место за столом напротив них с Джинни, — вы проходите по делу как свидетель, и опасаться нечего. Начнём, — произнёс он ровно. — Мисс Уизли, ещё раз, пожалуйста, что вы помните о событии на стадионе?
Она коротко повторила показания насчёт облака, а прытко пишущее перо писаря бегало по свитку, оставляя строки. Гарри не отводил взгляда от Джинни; Рон смотрел на дверь, будто ждал, что она распахнётся и всё это окажется чьим-то неудачным розыгрышем.
— Мистер Малфой, что бы знаете об этом? — обратился к нему Роббардс.
— Меня там не было.
— Человек, который интересуется квиддичем, пропустил финальный матч? — подхватил Рон.
— Я владелец и управляющий огромного отеля. В тот день у меня были другие дела, — Драко внешне был спокоен, однако ситуация его напрягала. — Поэтому я понятия не имею, о чём вообще идёт речь.
— Кто-нибудь может подтвердить ваши слова?
— Персонал, постояльцы, мой слуга-эльф. Этого достаточно? — с усмешкой закончил Драко.
Роббардс кивнул.
— Хорошо. Мисс Уизли, — он перевёл внимание на неё, — какие последствия были у этого «облака»?
Джинни стала рассказывать дальше, но голос стал глуше и тише. Драко слушал внимательно, глядя куда-то в стену, и лишь в одном месте, когда она произнесла «я прибыла на вокзал и не узнала», его удивлённый взгляд рванулся к Гарри, а потом к Джинни.
Поттер выглядел сосредоточенным, но когда речь зашла о нём, в лице на секунду мелькнула боль. Джинни же оставалась бесстрастной, словно механическая кукла, которая лишь открывала рот.
— А что было после мачта, мисс Уизли? — мягко спросил глава аврората.
— Я пришла в отель, встретила в холле и поблагодарила мистера Малфоя за гостеприимство, как и многие другие постояльцы в тот вечер, поужинала с коллегами, легла спать и уехала на следующий день.
— Во время этой поездки вы общались с мистером Малфоем?
— Да, мистер Роббардс, немного, — уклончиво ответила Джинни.
Драко наблюдал за ней. Джинни скрывала некоторые подробности от Гарри, или не помнит ничего и об их поцелуях? Но ведь его, Драко, она не забыла.
— Мистер Малфой, — прервал его размышления Гарри, — вы не заметили ничего необычного после матча? С вашим персоналом всё в порядке?
— Абсолютно. Никаких проблем. Насчёт облаков: в Эдинбурге туман — явление постоянное, так что, к сожалению, никто из местных даже не обратил бы внимания...
— А вы не заметили никаких изменений в поведении мисс Уизли после матча? — Гарри посмотрел в упор, и лицо его стало жёстким.
Перо писаря вдруг дрогнуло. Тонкие линии на протоколе побледнели на миг, и одна строка исчезла. Писарь судорожно вдохнул. Гарри обернулся на звук и заглянул в свиток. На месте фразы «свидетель Джиневра Уизли» появилась пустота, а потом там же проступило «Д. Уизли», без имени. Перо попыталось поправить и не смогло: чернила расплылись, затем сами выстроились в «Гостья».
— Стоп, — громогласно объявил Роббардс. — Защитный режим.
Руны на стенах загорелись серебром. Писарь отодвинул бумагу, протянул палочку над листом. Линии дрогнули, но текст остался искажённым, как будто сопротивлялся любым поправкам.
— Все это видели? — тихо произнёс Рон.
— Да, — отозвался Гарри. Теперь он смотрел на Джинни.
— Бумаге больше нельзя верить, — сказал Роббардс, и в голосе у него впервые прорезался металл. — Фиксируйте голос. Печатный протокол в отдельный сейф, снять зеркальные копии и дальше по инструкции.
Он повернулся к свидетелям:
— Продолжим.
Гарри повторил вопрос, заданный Драко. Пока министерские отвлеклись на очередные странности, Малфой пытался поймать взгляд Джинни. В итоге она всё же выразительно посмотрела на него и слегка тряхнула волосами, будто бы случайно. Он понял, что это была просьба, а не просто жест.
— Я так не думаю, господин аврор. Немного уставшая, наверное из-за плотного графика, но ничего странного я не заметил.
Роббардс посмотрел на наручные часы и вдруг засобирался, бросив почти на ходу:
— Благодарю. Мисс Уизли, мистер Малфой, вы свободны. Об инциденте с протоколом никому ни слова. На выходе распишитесь о неразглашении. Прошу не покидать Лондон без уведомления, мистер Малфой.
— Джинни, тебя проводить? — спросил Гарри, поднимаясь со стула.
— Нет, я сама найду. С-34, меня уже предупредили.
— Малфой, обратную дорогу знаешь, — обратился к Драко Рон. — Ты же тут частый гость.
— Вашими стараниями, — отправил шпильку обратно тот.
Писарь и Гарри с Роном остались для завершения формальностей, а Джинни и Драко вышли в коридор. Там было намного холоднее, чем в комнате для допросов. Они двинулись одновременно, идя рядом, и Джинни попыталась ускорить шаг, чтобы увеличить расстояние между ними. Но Драко не отставал, тихо спросив на ходу:
— Уизли, ты забыла только Поттера?
Она остановилась и посмотрела на него, поджав губы.
— У меня нет никакого парня, — ответила она им двоим понятным паролем.
— Тогда послушай, — торопливо начал шептать Драко. — Я был неправ. Ты действительно мне ничем не обязана. Прости, что повёл себя грубо.
Джинни вздохнула.
— Это всё?
— Нет, — он подошёл почти вплотную. — Мы можем нормально поговорить? Не здесь.
Вдали показалась чья-то фигура и тут же исчезла за одной из многочисленных дверей, но они машинально двинулись дальше по коридору.
— Я не уверена, что тебе можно верить, Драко. Кто подстроил мою амнезию и зачем? Очень удобно было бы стереть память о Гарри, да? Только ты не учёл, что наши отношения и так трещат по швам, а сердце занято другим.
— О! То есть я был прав насчёт Поттера... А вот изменения в протоколе, из-за которого все только что переполошились, тоже по-твоему, внёс я? — саркастически отозвался Малфой. — Уизли, ты вообще в своём уме?
Джинни раздирали противоречия. Она помнила поступки Драко в школе и сомневалась, что он с тех пор мог кардинально измениться. Но рядом с ним по неведомой причине ей становилось легче, будто одно его присутствие создавало ощущение безопасности. Он не врал ей тогда о своих чувствах и настолько болезненно отреагировал на чужое имя, что это теперь мучало даже её саму. И вот, они словно сообщники, умолчали о некоторых подробностях её поездки прямо на официальном допросе.
— Мне нужно к колдомедикам. А потом на работу, — она остановилась перед одной из дверей с медной табличкой «С-34». — Это на случай, если после лечения я вдруг передумаю, — и она, не глядя ему в глаза, прикоснулась губами к губам.
Поцелуй вышел резким, как отскочившая от полена искра. Без подготовки и разрешения на собственные чувства.
— Я хочу тебе верить, — прошептала она, оторвавшись от него, развернулась и открыв дверь, скрылась в кабинете.
Драко лишь глубоко вздохнул. Уизли определённо не с себе, и её поведение может означать что угодно — от «благодарю» или «прости» до «мы больше не увидимся».
***
Запах снадобий и сухих трав щекотал ноздри. Импровизированная медицинская палата и одновременно лечебный кабинет был ярко освещен, в отличие от тёмных коридоров, и Джинни захотелось зажмуриться.
— Мисс Уизли, сюда, пожалуйста, — женщина в зелёной мантии повела её к кушетке.
Комната внутри напоминала библиотеку без книг: на полках десятки хрустальных колб с мерцающими жидкостями. На столе стояли весы и котелки.
— Ложитесь, — сказал высокий колдомедик. Его голос был спокойным, убаюкивающим. — Мы попробуем восстановить воспоминания, которые вы считаете потерянными.
— Я должна вспомнить Гарри Поттера, — сказала она.
Колдомедик кивнул, не выражая удивления.
— Дышите ровно. Думайте о Гарри. Дайте образу всплыть.
Он провёл палочкой над её виском, и Джинни ощутила, как что-то холодное скользнуло по голове, будто лента. Перед глазами замерцали огни стадиона, облако, лица в толпе. Всё плыло, как в воде.
— Гарри Поттер, — подсказал колдомедик.
На секунду ей показалось, что она увидела его — очки, зелёные глаза, чёрные взъерошенные волосы. Но в тот же миг изображение исказилось, и пустота хлынула, стирая черты. Вместо лица осталось белое пятно.
— Нет! — выкрикнула она. — Он был там! Я знаю, что он был!
— Постарайтесь успокоиться, — колдомедик показал ей ладонь, призывая остановиться. — У вас не обычная потеря памяти, а умышленная подмена, но постепенно мы всё возвратим.
Он убрал палочку, и белый свет погас.
— Это не так быстро, и займет время.
— То есть я должна смириться, что его просто вырвали из моей головы?
— Нет, — ответил колдомедик, и впервые голос прозвучал немного колюче. — Это значит, что кто-то играет с вашей памятью. А мы не знаем, где граница между вашей правдой и их ложью. Поэтому вам тоже нужно будет приложить усилия и помочь нам. Но вы не должны так нервничать.
Он махнул ассистенту, и тот протянул ей флакон с густым синим зельем.
— Выпейте перед сном. Это спасёт сны от распада. Возможно, там вы сможете удержать потерянные образы дольше.
Джинни сжала флакон. Стекло было холодным, как кусок льда. Она встала и попрощавшись, отправилась в редакцию.
***
Гарри с Роном сидели за длинным столом, перед ними лежало три досье: «Уизли, Джиневра», «Малфой, Драко», «Свидетели — прочие». Рон, ссутулившись, ел пирог прямо над протоколом.
— Сестра держалась, — сказал он с набитым ртом. — Но ты видел? Она будто сама себе не верит.
— Да и похоже, что-то скрывает, — недовольно ответил Гарри. Он не отрывал взгляда от бумаг. — Или не может рассказать при Малфое?
— А сам Малфой?
— Слишком у него всё гладко, — Поттер нахмурился. — Но когда Джинни сказала, что не узнала меня, он по-настоящему удивился. Это невозможно подделать.
Рон покачал головой.
— И всё же, мне это не нравится. Нужно поговорить с Джинни в неформальной обстановке после того, как ей вернут память, и она снова начнёт тебе доверять. Тут у нас ещё и слишком много официальных лиц, возможно, есть то, чего она опасается говорить перед ними, а не Малфоем.
Гарри захлопнул досье.
— И это тоже. Но я хочу ещё раз допросить Драко. Но уже под заклинаниями. Тут что-то нечисто, а интуиция редко меня подводит.
Рон фыркнул:
— Я уверен, что и повод скоро найдётся.
***
К полудню Джинни добралась на работу. Внутри всё было как обычно: волшебные самонаполняющиеся чайники и кофейники на подоконниках, из которых сотрудники то и дело наливали себе бодрящие напитки; кипы старых выпусков газеты, колдуны в мантиях с чернилами на рукавах и беготня.
— Уизли! — начальник приветственно махнул рукой. — Ты писала, что была у врача? Садись, навёрстывай.
Она кивнула и заняла свое место. Раскрыла блокнот, сделала вид, что правит статью. Но время от времени поднималась и подходила к коллегам.
— Скажи, ты что-то странное замечал в Шотландии? После матча? — спросила она у молодого репортёра.
— Да нет, — пожал плечами тот. — Всё как обычно.
Потом она поинтересовалась ещё у двоих. Те лишь покачали головами: «ничего».
— А вы видели грозовое облако прямо посреди матча?
— Было какое-то, — кивнула ведьма в бархатной пурпурной мантии. — Густое, тёмное. Но всё быстро рассосалось.
Джинни вернулась за стол. Остался последний и главный вопрос, который она задала громко для всех, как будто невзначай.
— Слушайте... Если бы Гарри Поттер не был аврором, а выбрал спортивную карьеру, в какой команде бы он играл? Как думаете?
Некоторые коллеги переглянулись. Лица были пустые и недоумённые.
— Гарри Поттер? — переспросил один. — Кто это?
Джинни похолодела.
Один из тех, кто не был в составе делегации в Эдинбурге, тут же отозвался, удивлено глянув в сторону ответившего.
— Это сейчас штука была, да? Думаю, Гарри отлично бы смотрелся ловцом в Балликасл Бэтс.
Голову поднял фотограф:
— Да о ком вы вообще толкуете? Впервые слышу это имя.
Джинни встала.
— Дигл, я тебе потом всё объясню. Но пока — никому об этом ни слова, — сказала она тихо. — Никому.
Коллеги переглянулись, но закивали.
Джинни выскочила в коридор и достала палочку.
— Экспекто патронум!
Из кончика вырвался серебряный конь.
— Гарри. Срочно. Атака была против тебя. Скоро буду на Гриммо.
Патронус сорвался с места и исчез, оставив за собой след света.
Она стояла, кусая губы. Её догадка оказалась верной, и мир перед глазами пошатнулся. Джинни пришлось схватиться рукой за стену, чтобы не упасть. Немного придя в себя, она подошла к камину и произнесла домашний адрес.
***
Из Министерства Драко отправился в свою лондонскую квартиру, которую Нарцисса с Люциусом подарили сыну на шестнадцатилетие. Он скинул плащ на кресло, достал банку летучего пороха и бросил горсть в огонь, чтобы поговорить через каминную сеть. Когда пламя вспыхнуло зелёным, Драко сел на пол и поместил туда голову.
— Северные скалы, кабинет Люциуса Малфоя, — произнёс он.
В огне проступили очертания комнаты. Отец сидел в кресле, ожидая вестей.
— Сын, — поприветствовал тот. — Ну?
— Всё нормально, спрашивали про какое-то магическое облако, которого я даже не видел. Мне нечего было им рассказывать. Ни тобой, ни делами отеля они даже не интересовались. Но пока просили не покидать Лондон.
Люциус медленно одобрительно моргнул.
— И правильно. Помни: излишние слова губят. И если ты отвечаешь без эмоций и не показываешь лишнего, они будут лишь сомневаться в своих умозаключениях, — на мгновение в голосе старшего Малфоя даже мелькнула похвала. — Ты всё сделал правильно.
— Как вы там справляетесь?
— Всё в порядке. Мне пора.
Пламя дрогнуло, и связь оборвалась.
Люциус погладил большим пальцем наконечник своей трости в виде головы змеи. Из-за портьеры вынырнул Тео.
— Хорошо держится, — заметил он. — Даже не догадывается, что вы держите поводок.
— Ему и не нужно догадываться, — ответил Люциус. — Его роль — быть в поле зрения Министерства и отвлекать.
Тео склонил голову, глаза блеснули.
— Но копать они начали глубже.
— Тем более пора перейти к следующему ходу. Только осторожнее. Теперь любое неверное движение, и придётся жертвовать значимыми фигурами. А нам это не нужно.
Тео усмехнулся:
— Главное, не собой.
Люциус посмотрел на него долгим пристальным взглядом.
— Главное, Теодор, это цель.