Малфои и Паркинсон
За два года до текущих событий.
Был тихий вечер в поместье Малфоев. Светились лишь окна в кабинете Люциуса, а в остальном доме царила глухая тишина. От былого блеска Мэнора не осталось и следа. Всё словно пропиталось тленом, и гнетущая атмосфера навевала подавленное состояние.
Пэнси стояла перед дверью, не решаясь постучать. Мрачный коридор, тяжёлые пыльные гобелены, портреты давно умерших. Ей казалось, что дом смотрит на неё с подозрением и презрением. Как когда-то Драко, и как теперь — весь магический мир.
Она всё-таки подняла руку и пробарабанила костяшками.
— Входите, — раздался голос Люциуса. Пэнси будто полоснуло лезвием.
Он сидел за письменным столом, перелистывая старинный фолиант. Даже не удостоив её взглядом, Малфой резко взмахнул пальцами и указал на кресло.
— Драко... не дома? — почти прошептала она, не садясь.
— Нет. И вряд ли будет. Он предпочитает ночи вне этих стен, — наконец он посмотрел на неё. — Что вам нужно, мисс Паркинсон?
Пэнси нервно сжала пальцы. Ей захотелось уйти, но отступать было некуда.
— Я... мне нужно было поговорить с ним. Но... — она запнулась, — я не знала, куда ещё идти.
Люциус изучал её, прожигая взглядом насквозь.
— Драко ни с кем не говорит. Ни со мной. Ни с бывшими однокурсниками. Тем более — с вами.
— Почему? Что случилось с ним? Он ведь не всегда был таким, — жалобный голос Пэнси предательски дрожал.
Люциус положил фолиант на стол.
— Вы все хотите, чтобы он был прежним. Мальчиком-одноклассником. Это в прошлом. — Он поднялся. — Драко стал мужчиной. И в этом доме для слабости нет места.
Пэнси опустила глаза. Но вдруг её будто прорвало:
— Я больше не знаю, кто я. Война всё разрушила. Даже те, кто не сидел в Азкабане, стали чужими. Я думала... если я буду рядом с ним, всё станет как прежде. Или хотя бы немного проще.
Тиканье часов в углу казалось отсчётом перед исполнением приговора. Она только что показала свою уязвимость тому, от кого зависела её судьба. Тому, кто не приемлет подобного. Люциус подошёл ближе.
— Ты ищешь смысл в привязанности. А привязанность — это и есть слабость. Особенно к тем, кто тебя отвергает.
— Я не... — начала она, но замолчала. Слова мистера Малфоя пронзали её до самой сути.
— У тебя есть сила, Пэнси. Но ты слишком долго позволяла ей работать через других мужчин.
Она подняла глаза.
— А вам есть, что мне предложить? — вдруг в ее голосе зазвенело что-то колкое.
— Для начала — справься со своими эмоциями. Это дисциплинирует. Потом, возможно, у меня появится для тебя дело. Но не сегодня. Сегодня ты останешься на ночь, — он наклонил голову, — в гостевой комнате. Флитти отведёт тебя.
Щелчок пальцами.
— Не беспокой Драко, если он вернётся. У него сейчас своя драма, — Люциус криво усмехнулся.
Пэнси пошла за эльфом. На миг ей стало легче: Паркинсон дали роль, пусть пока и неясную. Но теперь она будет ближе к Драко и сумеет вернуть его. Чего бы ей этого ни стоило.
Оставшись один, Малфой-старший закрыл книгу и убрал её в потайной шкаф. Он не был уверен, что доверяет Паркинсон, но по опыту знал, что сломанных людей легче перековать, чем тех, кто цел. Управляя Пэнси, он сможет воздействовать и на сына.
***
Опустившаяся на Мэнор тьма, гостившая со времён, когда Тёмный Лорд сделал из дома Малфоев свой штаб, не собиралась покидать его. Пространство, когда-то наполненное блеском фамильной гордости, выцветало — медленно, но неуклонно. Так же, как выцветала и душа Драко.
Нарцисса уехала сразу после суда над Люциусом. Сначала во Францию, а потом и вовсе в Канаду. Туда, где её никто не знал. Она ничего не объясняла, но Драко понимал мать. Он тоже чувствовал это: травы в саду пахли кровью, а каждый сквозняк напоминал про крик, застрявший между стен. Миссис Малфой не могла дышать в доме, где были пытки и убийства. А её сын не мог дышать вообще нигде.
Драко остался. Говорил, что нужно привести дела в порядок, разобраться со всем, что передал в его ведение отец. Но по правде говоря, не знал, куда идти. Всё, что он мог, — закрыться. Курить в своём кабинете. Слушать щёлканье часов, которое каждый вечер становилось громче. Иногда он выпивал в одиночестве и после засыпал на диване в библиотеке.
А потом открывал глаза в середине дня и не мог понять, где находится. Или просыпался среди ночи и пугался чувства бессмысленности и безысходности. Эльфы приносили любимые блюда, но он почти не ел. Драко пытался отвлечь себя чтением. Открывал книги, и, забыв, что искал, тут же закрывал. Перекладывал старые бумаги. Зачем-то прятал вино в шкафу, словно боялся, что его накажут. Иногда, разбирая хранилища, находил вещи, принадлежавшие давно умершим предкам. И смотрел на них, как археолог на цивилизацию, которой больше нет.
Заметит ли кто-нибудь, когда я исчезну вот так же?
В один из таких дней Драко спустился в подвал, куда редко кто заглядывал. В шкафу, под толстым слоем пыли, он нашёл ящик, принадлежавший его деду, Абраксасу. Металлический, украшенный символами, врезанными в боковые стенки. Сначала Драко хотел его просто убрать. Но пальцы зацепились за резьбу, и замок поддался.
Внутри лежали аккуратно отсортированные свитки, вырезки из старых газет, фотографии и записи. Неприятно пахло затхлостью и веяло чем-то зловещим. Малфой не стал разбирать содержимое сразу. Закрыл, испугавшись, и поднялся наверх. Убрал ящик в шкаф, где раньше хранились вина. В лучах солнца, предмет показался не столь пугающим.
Драко достал бокал и пообещал себе разобрать вещи деда завтра.
***
Прошло два месяца с тех пор, как Паркинсон переехала к Малфоям. Драко все это время игнорировал её. Однако, выглядел он теперь лучше, чем когда она впервые столкнулась с ним в коридоре и попыталась заговорить. Он тогда шарахнулся от неё, будто от прокажённой, ничего не ответив.
И вдруг случилась внезапная перемена. Спустя время её пригласили на официальную аудиенцию.
Кабинет был недавно приведён в порядок — видимо, Драко всё же начал возвращаться к жизни. Он сидел за столом в белой рубашке с расстёгнутым воротом и листал какую-то ведомость, даже не поднимая глаз. Как и его отец в их первую с Паркинсон встречу.
Пэнси стояла у двери. Макияж, каблуки и платье. Ни одной эмоции на лице, кроме смирения. Она ждала, верила — и дождалась.
— Закрой дверь, — наконец повелел Малфой.
Щелчок замка разделил её жизнь на «до» и «после».
— Хочешь вернуться, — утвердительно начал Драко. — Что ж. Для общества ты теперь числишься координатором по связям с общественностью. Можешь придумывать себе обязанности. Будешь работать в моём отеле.
Он отложил перо, откинулся на спинку кресла и впервые посмотрел на неё. От этого взгляда у Пэнси по спине пробежал холодок. Перед ней сидел совсем не тот мальчик, которого она знала школьником.
— Но если ты хочешь быть здесь, будешь играть по моим правилам. Никаких сцен. Никаких разговоров о чувствах. Ты появляешься, когда я говорю. Уходишь — когда я скажу. Поняла?
— Да, — выдохнула Пэнси. И только по тому, как дёрнулась жилка на её шее, можно было догадаться, чего ей стоило это «да».
— Ещё одно, — продолжил он холодно. — Мэнор — мой дом. Находиться здесь тебе позволил отец. Он в какой-то мере симпатизирует тебе, — Драко посмотрел исподлобья. — Я — нет.
Она кротко кивнула.
— Если хоть раз попытаешься меня шантажировать, манипулировать, лезть в дела, которые тебя не касаются — я выдворю тебя отсюда. Вещи будут догонять. Поняла?
— Да.
— Хорошо, — он откинулся обратно, вернувшись к бумагам. — Можешь идти.
Она не двинулась с места. Он поднял взгляд.
— Прямо сейчас.
Пэнси кивнула в третий раз. Развернулась на каблуках и вышла.
И только когда дверь за ней закрылась, Драко позволил себе тяжело выдохнуть. Не потому что жалел о сказанном, о нет. Просто он знал, что этот шаг может иметь последствия, которых он ещё не просчитал.