17
Уход с поляны оказался последней вещью, на которую у Бильбы ещё хватило сил. К тому времени, каа они вернулась в лагерь, все ее тело дрожало и ощущалась противная слабость, каждый шаг давался с огромным трудом. Фили загнал ее в угол, как только она появилась в поле зрения, и она без возражений позволила отвести себя к Оину. Лекарь тут же начал суетиться вокруг ее ноги и рук, а Бильба оперлась на ствол большого дерева, у которого ее усадили. Фили опустился рядом, и она со вздохом прислонилась к его плечу.
Эта забота напомнила ей о подруге Вайолет Коттон и её старшем брате, Эрдоре. Он всегда так волновался о Вайолет, ходил за ней по пятам, убеждался, что она в безопасности, и каждый раз, когда она уставала, подставлял своё плечо в качестве подушки. Бильба так ревновала и все умоляла и умоляла свою мать о собственном старшем брате. Сознание уплывало, сон давил на нее, и воспоминания рассыпались и уносились прочь, как пена на морских волнах. Что же случилось с Эрдором? Послышался голос матери, далекий и почти неразличимый, и Бильба вдруг вспомнила, как Белладонна усадила ее к себе на колени, чтобы объяснить, что Эрдор был убит волком. Это случилось в начале долгой зимы, и его смерть стала горестным предвестником для многих и многих других, что последовали за ней. Виолетта больше никогда не улыбалась. Подняв руку, отягощенную цепями сна, Бильба неловко похлопал Фили по плечу. — Ты только не умирай.—ее слова были невнятны, так что он, вероятно, не понял, о чем она говорит. Она и сама едва осознавала это. Ей показалось, что она услышала низкий бас его голоса, но к тому времени она была уже слишком далеко от реальности, чтобы расслышать.
за ужасный запах? Бильба с трудом пришла в себя. Веки у нее отяжелели, и ей потребовалось несколько минут, чтобы открыть глаза и несколько раз моргнуть, чтобы прояснить расплывчатое зрение. Она с удивлением обнаружила, что все еще сидит, прислонившись к тому же дереву и положив голову на плечо Фили. Он, в свою очередь, крепко спал, дыша глубоко и ровно. Почувствовав давление на другую ногу, Бильба увидела, что Кили свернулся рядом с ней и тоже крепко спит. Чистая белая повязка была наложена поверх пореза на ноге, и еще две были крепко обмотаны вокруг рук, закрывая раны на ладонях. Оглядевшись Бильба обнаружила, что почти весь лагерь находился в том же состояние: спя или просто отдыхая. Она не особенно задумывалась об этом раньше, но теперь поняла, что конечно, не она одна обессилела после прошлой ночи. Никто из них не спал, будучи связанным в мешках и на вертеле, и, вероятно, многие не успели даже поужинать до того, как им пришлось бежать за троллями. Та же вонь, что ее разбудила, ударила в нос, и Бильба с ужасом поняла, что воняет от нее самой. Мозг послушно распознал этот запах как запах засохшей крови троллей. И теперь у нее по коже поползли мурашки при мысли о том, что эта гадость может быть на ней. Она вскочила на ноги так быстро и осторожно, как только могла, считая свидетельством их усталости то, что ни один из хорошеньких братьев даже не пошевелился. Хоббит отправилась на поиски своего рюкзака, чтобы достать свежий комплект одежды. Как только она обнаружила то, что хотела, то осторожно вытащила из кармана кольца и куклу, завернула их в один из запасных носовых платков и аккуратно спрятала на самое дно своего рюкзака. Бильба встала и начала на носочках выбираться из лагеря, стараясь никого не потревожить. —Не уходи далеко, мы не знаем, что еще может быть в этой местности. Бильба подавила вскрик и обернулась, чтобы увидеть Бофура, сидящего в тени дерева. Он приподнял бровь, увидев ее реакцию. —Ты же помнишь, что мы не прекращаем дежурить только потому, что уже рассвело. —одна его рука была небрежно перекинута через колено, и Бильба увидела, что он держит деревянный брусок с несколькими вырезанными кусками. В другой руке он держал короткий нож. —Что ты там вырезаешь? Бофур пожал плечами: —Я еще не решил.—он усмехнулся, глядя на нее. —Но в том-то вся и прелесть, что мы это скоро выясним. Бильба почувствовала, как ее губы слегка растянулись в ответной улыбке, и снова развернулась, намереваясь уйти. —Торин где-то там, внизу, — раздался за спиной голос Бофура. —Хотя, его нет так долго, что он наверняка успел накупаться на месяц вперёд. Бильба ощутила, как вспыхнуло лицо, когда она непроизвольно представила себе Торина, принимающего ванну. Она прогнал этот образ так быстро, как только могла, и не оборачиваясь, сказала: —Ну, я уверена, что он просто практикуется в новых способах как выглядеть величественно, не будучи очевидным, в своих попытках. Тут ей в голову пришла другая мысль, и она слегка повернулась к нему. —Ты же предупредил его, чтобы он не уходил далеко? Бофур придирчиво осмотрел кусок дерева и лениво начал обрабатывать его снова. —Нет. —А почему? Он протянул руку и коснулся кончика своей шапки в шутливом салюте. —Он не забыл прихватить с собой меч. Бильба закатила глаза. Бофур усмехнулся и покачал головой, и она решила, что пора уходить. Лагерь специально был разбит на тропинке, которая вела прямо к берегу реки, и Бильба пошла по ней, петляющей между деревьями. Звук струящейся воды становился все громче, и хоббит невольно ускорила шаг, при мысли о том, что скоро она наконец-то будет чистой. Перед берегом деревья расступились и она со вздохом вышла к реке, увидев журчащую воду. Река была широкой, но очень мелкой, по крайней мере в этом месте. Бильба сомневалась, что вода поднимется намного выше ее талии, что ее вполне устраивало. Она огляделась в поисках места, где можно было бы сложить свои вещи, и замерла, когда наткнулась взглядом на Торина. Торин, который разделся до штанов и сапог и теперь лежал на спине, положив одну руку под голову, а другую на живот. Кхузд крепко спал. В нескольких футах от него лежала большая часть его снаряжения. Все вещи были вычищено от грязи и крови и аккуратно разложенны, медленно высыхая под тёплыми солнечными лучами. Бильба залившись краской отвела глаза. На гноме всегда было столько доспехов и одежды, что она даже не замечала, насколько ладно он был сложен. Хоббит начала складывать свои вещи на землю, затем нахмурилась и выпрямилась, поморщившись, когда растянутые ночью мышцы пожаловались на ее бесцеремонность, заставляющую их продолжать работать. Ее изучающий взгляд вернулся к Торину, и она прикусила нижнюю губу. Никогда она не считала себя глупой. Неважно, насколько уставшим был Торин, она помнила, как он вздрогнул, проснувшись от того, что кто-то прошептал слово "орк". —Знаешь, — сказала она непринужденно, —я ожидала от тебя большей чести, о Король. Он фыркнул, не открывая глаз. —Я вовсе не собирался шпионить за тобой, взломщик. Как ты можешь видеть, мои глаза остаются закрытыми. Бильба закатила глаза. —Даже если и так, я пожалуй прогуляюсь дальше, немного вниз по течению. Если не возражаешь. —Я возражаю, — твердо сказал он. — Мы проворонили трех троллей. Кто знает, что еще здесь может скрываться? — Но ты здесь совсем один, — заметила Бильба. —Это другое, — сказал Торин, его голос был тяжелым от усталости. — У меня есть меч. —У меня тоже есть меч! Он рассмеялся. —Но он не с тобой сейчас. И ты забываешь, что я видел, как ты с ним тренировалась. Бильба состроил ему гримасу. Ну и что с того, что она не была особенно хороша? Она едва начала практиковаться с кем-то, кто действительно знал, как это нужно делать. Торин убрал руку с живота и прикрыл ею лицо. —Кроме того, я ведь не требую чего-то невероятного. Мальчики обычно сопровождают тебя за пределами лагеря, разве нет?
Бильба снова покраснела. —Это другое дело! —Неужели? И в чем разница? —Ну...я не знаю....Я ...они....это....это просто другое! Ну что за нелепый вопрос! Разница между Фили и Кили, стоящими на страже, пока она купается, и Торином, охраняющим её, была очевидна. Просто потому, что она не могла...вполне...выразить...в чем заключалась эта разница, не означало, что ее нет. Серьезно. —Ты действительно сомневаешься в моей чести? Бильба раскрыла рот. Ей показалось, или ему действительно был так важен ответ? —Нет, —ответила она. —Я просто... — ее голос затих, когда она поняла, что сама себя загнала в угол. Или же Торин был мастером словесной стратегии и умело поставил ее в такое положение, что она не могла отказаться, не оскорбив его сразу по нескольким пунктам. "Ну нет,— тут же запротестовал ее разум,—Торин не знал, когда лучше держать рот на замке Дубовый щит! " Несмотря на это....она раздраженно вздохнула, а затем подошла к кромке воды, укладывая свои вещи на землю. Намеренно не обращая внимания на Торина, она шагнула в воду и ахнула, почувствовав, как ледяной поток лизнул ее ступни. Стиснув зубы, она зашла по пояс и начала яростно растираться, изо всех сил стараясь очистить себя и свою одежду, не снимая их. Она обычно не раздевалась, когда рядом были Фили или Кили, но с ними она никогда не чувствовала себя настолько неловко. Что подумали бы Присцилла и Сет, если бы увидели ее сейчас? А остальные ее соседи и родственники? Или Фрам? Ее руки замерли на полпути, пытаясь вычистить грязь из-под ногтей. Когда она в последний раз думала о Фраме? Чувство вины кольнуло в груди, когда она вспомнила, как он ждал в темноте, чтобы попрощаться. Он явно волновался о ней, но она не побеспокоилась отплатить ему тем же. Настроение мгновенно упало. Она опустила руки в реку и смотрела, как вода просачивается сквозь длинные рукава. Ручейки темной грязи, смешанной с красной, уходили в воду. Повязки на ее руках и ноге вскоре намокли, развязались и уплыли прочь, подхваченные течением. Должно быть, Оин приложил что-то к ранам под повязки, потому что они оставались запечатанными и не раскрывались. Бильба снова содрогнулась, вспоминая события прошлой ночи. На ней была кровь троллей. Уже не переживая о необходимости купаться при ком-то, кто наблюдает за ней, она решила, что это лучше, чем быть покрытой кровью. Разве ты не всегда была в крови? — прошептал ей разум. —Просто потому, что ты не помнила... —Прекрати, — пробормотала она. Рассердившись, хоббит снова принялась яростно тереть свою одежду и кожу. Еще больше красного хлынуло в реку, когда кровь на ней растворилась в проточной воде. Теперь она снова почувствовала зуд на голове, ощутила грязь, высохшую на ее лице. Отвратительно, она была отвратительна. Бильба нырнула под воду, едва почувствовав, как ледяная вода закружилась вокруг головы. Она поднялась и принялась тереть голову, прежде чем опустить ее обратно в реку. Как мог Фили позволить ей спать рядом с собой? Как мог Кили хотеть спать рядом с ней или Бофур говорить с ней? Горло перехватило и по лицу потекли слезы. Да сколько же слез в ней умещалось!? Разозлившись, она вытерла их, а затем сунула кулак в рот, чтобы сдержать рыдание. Это не помогло, растревоженный прошлой ночью разум не желал успокаиваться, и она сдалась, издав еще один всхлип. Содрогаясь, ни то от сдерживаемых рыданий, ни то от ледяного потока, девушка бросила взгляд назад, на Торина, но он, казалось, не услышал ее из-за шума реки и остался неподвижным. Она вздохнула с облегчением; по крайней мере, она избежит унижения- сломаться перед Торином. Достаточно того, что она сделала это на глазах у Фили и Кили. Эта мысль вызвала новый приступ вины; она даже не извинилась перед Фили за свое необоснованное нападение. Иногда казалось, что список ее ошибок был настолько велик, что удивительно, как она не утонула под их тяжестью. Бильба взяла себя в руки и медленно закончила мыться, не выходя на берег до тех пор, пока на ней не осталось ни единого пятнышка. К тому времени она так замерзла в холодной воде, что тело неудержимо дрожало, а зубы стучали. Она вышла из реки и внимательно оглядела стопку сухой одежды и полотенце, которое оставила на берегу. Наконец она собрала их и направилась к ближайшему дереву. Спрятавшись за стволом, она как можно быстрее разделась, вытерлась насухо и переоделась в чистое. Собрала мокрые вещи и принесла их обратно, чтобы разложить рядом с тем местом, где лежали вещи Торина. Легкий ветерок пробежал по поляне, и она снова поежилась, тоскливо глядя на свое мокрое пальто. Взгляд невольно скользнул туда, где было расстелено нелепое пальто Торина. Оно выглядело совершенно сухим и очень, очень теплым. Бильба украдкой посмотрела на гнома и обнаружила, что его грудь двигается в медленном, равномерном ритме сна. Должно быть он проснулся достаточно для того, чтобы понять, что она не была угрозой, и его подсознание теперь реагировало соответственнно, позволяя ему спать даже когда она была так близко. Что за везение! Она схватила пальто и натянула его, расслабившись, когда нагретая солнцем кожа обернулась вокруг плеч. У него не было рукавов, но мех и кожа все еще делали его очень теплым и удобным. Неудивительно, что оно ему так нравилось. Она встала и перешагнула через его ноги, оказавшись с другой стороны и падая на землю рядом. —Я ожидаю, что оно ко мне вернется. Бильба вздрогнула от неожиданности. Как он вообще узнал об этом с закрытыми глазами? —Продолжай спать. Он что-то проворчал и положил руку на живот, где она первоначально и лежала. Солнце приятно припекало, и Бильба почувствовала, как ее тело медленно расслабляется. —Если бы только в тот день было солнечно, — прошептала она. — Почему?— спросил Торин. Бильба пожала плечами. —Тогда было пасмурно, поэтому тролли и бродили днем. Если бы светило солнце, они были бы в пещере, и Атертон, Бунго и я никогда бы не столкнулись с ними. —Кто такой Атертон? —Сын фермеров из того сгоревшего дома, — Бильба подняла глаза, сосредоточившись на солнце. Земля под ней была твердой и неровной, особенно неудобный камень впился ей в затылок, и она попыталась принять более удобное положение. —Он был очень мил. Мы пошли гулять с Бунго, моим младшим братом.—она на мгновение замолчала. —Меня тогда больше интересовал разговор с Атертоном, чем Бунго. Он побежал вперед и выскочил прямо на середину поляны, где были тролли. Крик младшего брата эхом отозвался в ее сознании, и губы задрожали, когда она снова почувствовала подступающие слезы. —А твой возлюбленный из Шира знает об этом Атертоне? Ее мысли запутались, и она издала раздраженный звук, услышав, что он продолжает называть Фрама ее возлюбленным, несмотря на все ее возражения. —Нет. Да и какое это имеет значение? Атертон мертв. Она вздохнула и приняла полусидячее положение. Торин рядом молчал. Бильба боролась сама с собой: стоит ли ей продолжать? Наконец она решила, что Торин заслуживает того, чтобы узнать, для чего с него требовали клятву. И не только поэтому: возможно, если она расскажет ему, он сможет передать это остальным и избавить ее от необходимости повторять это снова и снова.
Бильба подняла глаза к небу, не глядя на расслабленного сейчас кхузда. Если судить по мерному дыханию, он снова заснул. Часть ее надеялась, что так и есть. Но в любом случае он заслужил узнать всю историю. Итак, она принялась за рассказ. О милом Атертоне и его родителях. О прогулке, которая внезапно прервалась криком ее брата. Она рассказала ему о том, как подбежала к краю поляны и выхватила братишку из рук троллей, как раз когда те потянулись за ним. Она старалась говорить отстраненно, когда рассказывала о бегстве через лес. Когда она упомянула об Атертоне, специально оставшимся позади них, ее голос задрожал и, в конце концов, пропустила последнюю часть его истории. Она не оборачивалась, но слышала ужасный хлюп и хруст, когда одна из ног тролля опустилась вниз. Они даже не остановились в своем преследовании, просто оборвав его жизнь, как будто он был насекомым на лесной подстилке. Бильба была уверена, что Торин сам сможет заполнить пробелы. —Я все еще была в том возрасте, когда кажется, что родители могут решить все проблемы, — прошептала она небу, на мгновение забыв, что Торин вообще был рядом. —Они же были родителями. Я еще не понимала, что они всего лишь маленькие хоббиты. Когда они добрались до опушки и увидели бегущих к ним взрослых, она подумала, что теперь они в безопасности. Их отец и отец Атертона бросились вперед, пытаясь отвлечь троллей, чтобы Бильба, Бунго, мать Атертона и Белладонна могли убежать. Один из троллей отбросил ее отца длинным взмахом руки. Бильба все еще помнила, как он летел через поляну, все еще слышала шум падающего тела, когда он пробил стену дома и исчез внутри. Теперь, оглядываясь назад, она понимала, что он ни за что не смог бы пережить такой удар. Тогда, однако, она запаниковала из-за того, что отец ушел и отчаянно надеялась, что он быстро вернется и спасет их. Она не осознавала, что родители не могут все исправить, и уж точно не понимала, что родители могут умереть. Белладонна закричала и побежала к дому, вбежав внутрь вслед за мужем и оставив детей одних. Бильба не знала, что делать: бежать с Бунго, оставаться на месте или идти за матерью. Эта нерешительность дорого ей обошлась. Отца Атертона так же легко отбросили в сторону, и он полетел на другой конец поляны, где и остался лежать. Его молодая жена выбежала вперед, крича на троллей, желая узнать, какова судьба ее сына. Они довольно быстро положили конец ее крикам. Бильба замолчала, ее глаза следили за облаком, плывущим по небу. Лежать на земле было по-прежнему не удобно, и она удивлялась, как Торин умудрялся лежать совершенно неподвижно, словно он лежал на пуховой перине, а не на голой земле. —Что стало с твоей семьей? Она конечно надеялась, что он спал. Но в душе знала, что Торин будет слушать. Взгляд её все ещё был прикован к пушистому облаку. Если прищуриться, то оно походило на маленького ребенка. Совсем чуть-чуть. Она уже устала плакать. Похоронив родителей в своих мыслях много лет назад, она, возможно, и не помнила, что произошло, но знала достаточно, чтобы понять, что они не вернутся. Покидая Хоббитоне вместе с гномами, ей казалось, что она никак не отреагирует на возвращение воспоминаний, если вообще что-нибудь вспомнит. Бильба никогда не думала, что потеряет их всех снова или что рана в ее душе снова откроется. Солнце над головой, казалось, остыло. Его лучи больше не могли согреть её. Бильба глубоко вздохнула, а затем, внезапно, прежде чем смогла отговорить себя от этого, пошевелилась и села. Она повернулась перпендикулярно к Торину и легла обратно, положив голову ему на живот и продолжая смотреть в синие небо. Если он хочет, чтобы она снова пережила смерть своей семьи, то самое меньшее, что он может сделать - это быть рядом. На краткий миг мысль о том, что подумал бы Фрам, коснулась ее разума, но она отогнала ее прочь. Фраму вовсе не обязательно было знать все. Она почувствовала, как под ее головой напряглись мышцы живота, видимо от удивления, а затем снова расслабились. Он ничего не сказал, за что она была ему благодарна. —Мама вышла из дома как раз тогда, когда умерла мать Атертона. С ней был мой отец, и она изо всех сил тащила его за собой. Он был... — ее голос затих. И снова, оглядываясь назад, она поняла, что ее отцу уже ничем нельзя было помочь. Но тогда она этого еще не знала. Было много вещей, о которых она не догадывалась. Например, то, что если ты обращаешь внимание на свою мать, а не на троллей, означало, что у тебя не будет выхода, когда один из них внезапно нагнется и просто вырвет твоего младшего брата из твоих рук. Белладонна закричала. Она опустила мужа на землю, и Бильба подбежала к нему, помогая подняться и поддерживая. Ее мать столкнулась с троллями, упав на колени и умоляя сохранить жизнь ее сыну. Бильба не могла думать о брате. Каждый раз, когда она пыталась вспомнить те мгновения, ее мысли уносились прочь. — Бунго умер, —прошептала она. Она не стала вдаваться в подробности; Торин был достаточно близко, чтобы услышать, что она сказала троллю. Что-то сломалось в ее матери. Бильба заметила это по тому, как широко раскрылись ее пустые глаза. Она не закричала и не издала ни единого звука. Один из троллей расхохотался и замахнулся на нее, и теперь уже она летела по воздуху, как безвольная тряпичная кукла, прежде чем рухнуть бесформенной кучей у самой кромки леса. Бильба с трудом пробиралась к ней, тяжесть отца тянула ее вниз. Ее собственный разум в какой-то момент отключился, отказываясь сосредоточиться на чем-либо, кроме спасения родителей. Она сомневалась, что действительно осознала тогда, что Бунго мертв. Вполне вероятно, что у нее оставалась какая-то странная надежда, что если ей удастся доставить родителей в безопасное место, они спасут Бунго и все будет хорошо. Это было бы похоже на те истории, которые ей рассказывала мать. Иногда в них становилось темно и очень страшно, но в конце концов все оборачивалось хорошо. Она сосредоточилась на матери и не слышала ничего, кроме собственного хриплого дыхания. Земля за спиной содрогалась. —Я думаю, они нарочно позволили мне добраться до нее, — сказала Бильба. —Это единственное объяснение: я не могла бы сделать это достаточно быстро. Они просто играли со мной. Им было весело. Грудь Торина вздымалась и опускалась под ее головой ровно и ритмично, успокаивая, пока она говорила. Ей хотелось быть рядом с жизнью, энергией и надеждой. Она так устала от смерти, боли и потерь. —Моя мать просто лежала без движения, ее глаза были устремлены на что-то, видимое только ей, — коротко продолжила Бильба, желая поскорее покончить с рассказом. —Я подняла ее, попросила помочь мне с отцом, но она как будто даже не была там, как будто ее тело просто отвечало на мои команды, ведомое каким-то инстинктом. Тролли развлекались, пока они с матерью изо всех сил пытались бежать, таща за собой тело отца. Как будто они могли убежать. Тогда и начался дождь.Тут Бильба услышала крик и поняла, что отец Атертона еще не умер. Он стоял один на другой стороне поляны, выкрикивая оскорбления в адрес троллей, отвлекая их внимание. Все трое повернулись к нему, потеряв интерес к Бильбе и ее родителям.
Это было то время, в котором они так отчаянно нуждались. Возможность уйти в лес, достаточно далеко от троллей. Они нашли пещеру и скрылись внутри до того, как чудовища их настигли. Она помнила их у входа, их гигантские уродливые лапы тянулись внутрь, но они были слишком большими, а вход в пещеру-слишком узким и слишком глубоким. —Я бы сказала, что Валар присматривали за нами, — с горечью произнесла Бильба, — но, учитывая события, произошедшие до этого, я склонна ссылаться на чистое везение. Ее отец уже был мертв. Её... мама... была на пути к смерти. Она была серьезно ранена троллями. Бильба оторвала полоски от своего платья и перевязала раны, насколько это было возможно. Белладонна свернулась калачиком рядом с телом мужа и заплакала. До нее не доходило ничего из слов Бильбы, и в конце концов девочка просто села у входа в пещеру, слушая как плачет ее мать, и как дождь стучит по камням снаружи. —Как долго ты там оставалась? —спросил Торин, и это было первое, что он сказал за долгое время. —Я не уверена, —ответила Бильба. — Через какое-то время дни слились воедино. Она знала, что это было довольно долго. Первые несколько дней она питалась ягодами и орехами, которые находила в окрестном лесу, выходя наружу только при свете дня. По ночам тролли приходили и дразнили ее, пока она благополучно пряталась в своей пещере. На вторую ночь они сожгли ферму; вдалеке она увидела зарево от пожара. Она не знала, зачем они это сделали, а те не говорили. Девочка отчаянно пыталась уговорить мать уйти вместе с ней. Бильба не знала дороги в Ривенделл и не могла сходить за помощью. Даже если бы она знала; ей очень не хотелось расставаться с матерью и, по правде говоря, было страшно идти одной. Поэтому она осталась, умоляя маму пойти с ней. Но, в конце концов, Бильбы оказалось недостаточно, чтобы удержать ее мать в этом мире. Белладонна больше не произнесла ни единого слова. Она лежала рядом с мужем, отказываясь есть и пить, и постепенно становилась все слабее и слабее. Однажды проснувшись, Бильба обнаружила рядом с собой холодное тело. Вот теперь она осталась совершенно одна. —Я была еще ребенком, — проговорила Бильба. — И никогда не выбиралась за пределы Шира. Она повернула голову и увидела, что глаза Торина открыты и смотрят вверх. —И ты осталась. —Да, —кивнула она. —Я не знала, что еще делать. Итак, она осталась в пещере, с мертвыми родителями внутри и троллями, убившими их - снаружи. —И как долго это продолжалось? Она вздохнула: —Слишком долго, пока я не перестала находить поблизости еду. Пока я не смогла больше выносить троллей, в качестве единственной компании. Однажды, ясным утром она собралась с духом и как можно быстрее побежала туда, откуда пришла. Обратный путь был кошмаром из страха, голода, ощущения троллей за спиной, которых она вела прямо в Шир. В какой-то момент своего пути она столкнулась с парой следопытов, выполнявших разведывательную миссию. Они сообщили ей, что она сбилась с курса и совсем пропустила бы Шир, если бы продолжила путь в этом направлении. Они то и проводили ее домой. Пребывание в их компании, перестав ощущая постоянную опасность, привело к тому, что на неё обрушилось полное осознание произошедшего. К тому времени, когда они добралась до места, она была почти в беспамятстве и едва осознавала, что ее доставили в дом Тэйна. Там она провалилась в глубокий сон почти на три дня, проснувшись в конце концов без всяких воспоминаний о том, как она оказалась одна, вся в крови в диком краю. Бильба даже не помнила о следопытах, пока кто-то не упомянул, что именно они привели ее. Теперь, когда к ней вернулись воспоминания, она вспомнила и их лица, мысленно сделав себе пометку разыскать их по возвращении, чтобы поблагодарить за то, что они для нее сделали. Этим двум людям она была обязана, и вряд ли когда-либо сможет вернуть долг. —Это чудо, что ты смогла так далеко пройти, — тихо сказал Торин. —Если бы только не было пасмурно, — снова прошептала Бильба. Если бы только она лучше следила за Бунго, или была менее сосредоточена на Атертоне, или, да поможет ей Эру, не застыла, не была бы так сосредоточена на своей матери, что не заметила приближения тролля... —Если бы только мой дед не заболел золотой болезнью, или если бы я сделал что-нибудь, когда это случилось, — внезапно сказал Торин, врываясь в ее мысли. — Или возразил, когда он настаивал на глупой попытки вернуть Морию. Если бы только мой отец отказался отпустить моего брата с нами, ведь он был почти ребёнком! Если бы только отец был достаточно силен, чтобы вести свой народ, когда это было необходимо. Бильба покорно вздохнула, понимая, что он пытается сказать: если бы только её мать не была такой безрассудной, или отец остановил бы ее; если бы они наняли проводника или оставили Бунго дома, где он был бы в безопасности. Она села, глядя вниз, прямо ему в глаза. —Во многих ошибках можно обвинить кого угодно, не так ли? Он кивнул, тоже садясь и недовольно морщась; она была не единственной, кто потянул несколько мышц. —Это действительно так. И пройденный путь всегда кажется более ясным, чем тот, который нам только предстоит пройти. —Что ты делаешь?— прошептала Бильба. —Когда чувство вины и вопрос "А что, если" давят на плечи? Он посмотрел на нее, и глубокая печаль и боль в его глазах полностью соответствовала боли в ее душе. Без сомнения, она видела, что в его душе была та же рана, та же потерянная часть, что осталась лежать рядом с его братом и дедом у ворот Мории. —Терплю, — сказал он просто,—и продолжаю идти дальше. — Иногда мне не хочется идти,—призналась Бильба. —Они не хотели умирать, — ответил Торин. —Мы не можем поменяться с ними местами. Отказаться от того дара, которым мы обладаем, в котором им было отказано, было бы верхом бесчестья. Продолжая жить, мы отдаем им дань уважения. И, возможно, одновременно наказываем себя, подумала Бильба. Время от времени она видела выражение его глаз, слышала самоуничижение в его голосе. Она хорошо это знала и сама порой думала о том же. Кто она такая, чтобы жить дальше? Она так мало значила в жизни, что даже не могла убедить свою собственную мать сражаться. Почему она осталась жить, когда все остальные умерли? Торин встал, снова вырвав ее из раздумий. Во второй раз за этот день он протянул ей руку, и она снова взяла ее и позволила ему поднять себя на ноги. Он шагнул вперед и натянул рубаху, затем начал надевать доспехи и снаряжение. Бильба принялась собирать свои вещи. Взгляд упал на меч Торина, и она остановилась, изучая оружие. Потянулась и схватила его, подняв вверх, чтобы лучше рассмотреть. —Это не тот меч, что был у тебя раньше. Где ты его взял? Его глаза метнулись к ней, отвлекаясь от застегивания наручей. —В пещере троллей, где ты достала лук и стрелы. — О, —она скользнула по нему взглядом. —Это ведь эльфийская работа, да? Он выглядел раздраженным. —Это прекрасный клинок, — пробормотал он, защищаясь. Бильба устало улыбнулась и протянула ему оружие, рукоятью вперёд. Он взял его и пристегнул к перевязи, а затем обратил на неё свое пристальное внимание.
Ладно! —Бильба заворчала, но пальто послушно сняла. Она протянула его ему, и он пожал плечами, возвращая себе величественный вид. Она легко могла представить, как он репетирует позы по утрам, когда думает, что на него никто не смотрит, стараясь все время выглядеть по-королевски. Он кивнул ей и махнул рукой в сторону лагеря. —Мы идем? Бильба глубоко вздохнула. Внутри нее все еще боролись вина, гнев и боль, но она научится переносить их так же, как Торин. Она внимательно изучала его, пока он смотрел в сторону, ища глазами что-то, что он услышал, или думал, что услышал, и почувствовала еще один прилив благодарности и преданности. Она задавалась вопросом, как часто окружающие видели его как Торина Дубощита, изгнанного Короля-под- Горой, и забывали, что он тоже всего лишь гном, просто Торин. Торин, преданность которому была так велика, что его друзья готовы отдать жизни, и встретиться с драконом вместе с ним. Торин, который был таким хорошим дядей, что его племянники поклонялись земле, по которой он шёл. Торин, который нес тяжесть мертвых в своем сердце и надежду живых на своих плечах. Он снова посмотрел ей в глаза и вопросительно поднял бровь. — Бильба? Она улыбнулась, слабо, но зато искренне, впервые с тех пор, как начала вспоминать. —Я готова. —Тогда идём.— снова кивнул он И с этими словами пошел вверх по склону холма, широкими шагами преодолевая расстояние. Бильба последовала за ним.