Герцогиня приручила короля тирана

Утро.
Лучи мягкого солнца пробивались сквозь тонкие занавеси, нежно освещая просторную комнату. Эвелин медленно открыла глаза и потянулась, зевая. Она обвела взглядом спальню — кровать рядом уже была пуста.

— Рейналд… Видимо, занимается своими обязанностями… — пробормотала она, вставая с кровати. Подойдя к окну, она посмотрела вниз — во дворе уже шевелились слуги и стража, шло обычное имперское утро.

Собравшись с мыслями, она поправила лёгкий халат и уверенно позвала:

— Мари! Мари!

Дверь приоткрылась, и на пороге тут же показалась Мари, как всегда бодрая и собранная, с папкой в руках.

— Звали, моя леди? — вежливо спросила она, чуть поклонившись.

— Да. — Эвелин вздохнула и подошла к туалетному столику. — Принеси мне, пожалуйста, список на сегодня. Я хочу точно знать, чем займусь в течение дня. Не хочу, чтобы что-то ускользнуло из-под контроля.

Мари кивнула и, открыв папку, протянула Эвелин пергамент.

— Разумеется, вот расписание на сегодня, моя леди. После завтрака — визит в Оранжерею, затем встреча с вашим отцом и юным господином Луцианом. После обеда запланирован приём у императрицы, а к вечеру — лёгкий банкет в честь возвращения вас и кронпринца в столицу.

Эвелин взяла список, пробежалась глазами и кивнула.

— Прекрасно. У нас плотный график, значит, действуем без промедления. Помоги мне с одеванием, и пусть Арнед будет готов сопровождать меня к отцу.

Мари с лёгкой улыбкой поклонилась.

— Слушаюсь, моя леди.

Эвелин чуть усмехнулась. Сегодня начинался первый день её новой жизни — как кронпринцессы. А значит, каждая мелочь имела значение.

После завтрака Эвелин вышла на балкон, в руках держа чашку с тёплым чаем. Ветерок играл с её светлыми локонами, а взгляд был устремлён вдаль — на великолепные сады дворца. Всё выглядело умиротворённо и благородно, но внутри неё бушевали совсем иные мысли.

"Императрица..."

Эвелин сжала чашку чуть сильнее. В памяти всплыли события, которые знала лишь она — душа из прошлого мира. В оригинальной истории, когда она ещё была просто читательницей, императрица была замешана в таинственном заговоре. Той, кто втайне манипулировала всем ради власти. Именно по её приказу Арнед должен был убить Луциана — младшего брата герцогини.

"Но сейчас… всё идёт по-другому."

Императрица не проявляла ни враждебности, ни холодности. Напротив — на балу она тепло посмотрела на Эвелин, даже мягко сжала её ладони, поздравляя со свадьбой. Казалось, она действительно считала Эвелин частью семьи.

— Почему… — тихо пробормотала Эвелин, глядя на чай. — Что же тогда подтолкнуло её на такое в будущем?

Ведь Луциан был ещё ребёнком. Ему всего лишь четырнадцать. Весёлый, наивный, с сияющими глазами и безмерной любовью к сестре. Что мог он сделать императрице?

Эвелин сделала глоток, и на лице её промелькнуло беспокойство.

"Что, если… это была не месть, а необходимость? Что, если Арнед в том времени уже предал меня… или кто-то выставил Луциана угрозой престолу?"

Слишком много неизвестного.

— Значит, я должна защитить его… — шепнула она. — Даже если всё будет идти иначе, я не позволю никому причинить вред моей семье.

В этот момент дверь балкона приоткрылась.

— Моя леди, герцог и юный господин Луциан ждут вас в гостевой зале, — сообщила Мари, почтительно склонившись.

Эвелин кивнула, её глаза стали твёрдыми и решительными.

— Тогда идём. Пусть этот мир меняется, но я не позволю ему забрать того, кто мне дорог… — прошептала она и направилась к семье, подняв голову гордо и уверенно.

Эвелин вошла в гостевой зал, где её уже ждали трое — статный герцог Де Розенталь, её отец, прекрасная и строгая герцогиня, её мать, и юноша с пылающим восторгом в глазах — её младший брат Луциан.

— Сестрица! — радостно вскрикнул Луциан и подбежал, обнимая Эвелин так крепко, будто боялся, что она исчезнет.

— Осторожнее, Луциан, — рассмеялась Эвелин, чуть отшатнувшись. — Моё платье тебе потом гладить!

— Ты стала ещё красивее! Прям как героиня из рыцарского романа! — восторженно воскликнул он. — А правда, что ты сражалась на равных с кронпринцем?

Эвелин усмехнулась:

— Это слухи преувеличивают, — сказала она. — Хотя парочку деревянных мечей я и сломала.

Отец, герцог Де Розенталь, подошёл к дочери и кивнул с достоинством:

— Ты хорошо справилась, Эвелин. Я доволен тобой. Результаты Академии говорят сами за себя.

Рядом с ним стояла мать — герцогиня с выправкой и грацией знатной дамы. В её глазах читалась гордость, хоть она и старалась держаться сдержанно. Она взяла ладонь дочери в свои руки:

— Мы следили за твоими успехами, дитя. Ты стала сильнее, мудрее... и, надеюсь, счастливее?

Эвелин слегка улыбнулась:

— Стараюсь, матушка.

— У тебя всё впереди, — мягко добавила герцогиня. — И не забывай, кто ты. Не только кронпринцесса, но и дочь Де Розенталь.

Луциан между тем сиял, подпрыгивая от нетерпения:

— Я теперь тоже хочу в Академию! Через два года обязательно поступлю, как ты! А потом стану героем, защищающим Империю!

Эвелин присела перед ним на корточки и нежно поправила его воротник:

— Тогда ты должен быть умным, внимательным и осторожным. Этот мир не всегда справедлив, Луциан... но ты должен быть готов. Всегда.

Он моргнул, сбитый с толку её тоном, но кивнул всерьёз.

— Обещаю!

Она обняла его крепко. Но в душе Эвелин сжалась тревога. Она знала — в оригинале что-то пошло не так. Но сейчас всё должно быть иначе. Она не допустит, чтобы с её семьёй случилась беда. Ни с братом, ни с родителями.

Когда шум от голосов затих, Луциан увлёк отца в сад показать свой деревянный меч, подаренный Эвелин на день рождения. Слуги вежливо удалились. В просторном зале остались только две женщины — герцогиня Де Розенталь и её дочь, Эвелин.

Герцогиня внимательно посмотрела на Эвелин, отметив лёгкую тень в её глазах.

— Ты хочешь спросить о чём-то, дитя? — мягко, но прямо обратилась она, сложив руки перед собой.

Эвелин поколебалась. Затем, подойдя ближе, села рядом на резной диван с бархатной обивкой. В её голосе звучала осторожность:

— Матушка… я давно хотела спросить… вы доверяете Императрице?

В зале повисла тишина. Герцогиня не сразу ответила. Она откинулась на спинку и посмотрела в окно, за которым расстилался зелёный дворецовый сад.

— Опасный вопрос, Эвелин. Особенно сейчас, когда ты часть императорской семьи, — наконец произнесла она. — Но если ты просишь честности… я отвечу.

Эвелин затаила дыхание.

Герцогиня продолжила, её голос стал тише, будто ветер тронул рощу воспоминаний:

— Императрица умна. Холодна. Она прекрасно знает, как держать власть… и как избавиться от тех, кто мешает. Я не боюсь её, но я всегда на стороже. Женщина, которая воспитала такого человека, как Рейналд, — не может быть наивной.

— Значит, вы ей не доверяете? — осторожно уточнила Эвелин.

— Я ей не верю, но я её уважаю, — мягко поправила мать. — И тебе стоит делать так же. Не показывай слабостей рядом с ней, но не открывай враждебности. Если она решит, что ты угроза… тебе будет сложно выжить.

Эвелин кивнула. На душе у неё похолодело, но она была благодарна за откровенность.

— Благодарю вас, матушка… — тихо сказала она.

— Помни, Эвелин, — добавила герцогиня, беря её за руку. — Даже корона не защитит тебя, если ты не будешь держать голову высоко и сердце закрытым для врагов. Но и вовсе не любить — значит проиграть самой себе.

Эвелин сжала руку матери в ответ, пряча в груди растущее беспокойство.

Она ещё раз пообещала себе: никто не причинит вреда её семье. Ни Императрица, ни Люмиель… ни сам Рейналд, если он когда-либо вновь станет тем жестоким человеком, которым был.

После разговора с матерью Эвелин ещё долго не могла отвести взгляд от окна, наблюдая, как солнечные лучи играют на листьях сада. В голове всё вертелись слова герцогини — осторожность и уважение, маскировка и внутренний щит.

В этот момент вошла Мари с лёгким поклоном и передала ей небольшую записку.

— Миледи, это вызов от Императрицы. Она просит вас явиться к ней во внутренние покои.

Сердце Эвелин учащённо забилось. Вызов Императрицы — это нечто большее, чем простая формальность. Она понимала, что сейчас на кону стоит намного больше, чем просто визит.

— Благодарю, Мари. Подготовь меня, пожалуйста. Я пойду немедленно, — твёрдо ответила Эвелин.

Мари кивнула, собираясь помочь, но Эвелин уже вышла из комнаты, чувствуя, как каждая мышца напрягается от предстоящей встречи.

Во дворце мысли мчались одна за другой. Какая цель у Императрицы? Знакомство? Предупреждение? Или совет?

Когда дверь во внутренние покои распахнулась, Эвелин увидела Императрицу — женщину с мягкими, но мудрыми глазами и тёплой улыбкой, которая сразу внушала доверие.

— Добро пожаловать, Эвелин Де Розенталь, — сказала Императрица с добротой в голосе. — Я долго наблюдала за тобой, и хочу сказать — ты сильна не только магией и силой воли, но и сердцем.

Эвелин поклонилась, стараясь сохранить спокойствие.

— Ваша Величество.

— Этот брак с Рейналдом — нелёгкий путь, но он может стать началом твоего настоящего счастья, если ты будешь слушать не только голову, но и сердце, — продолжила Императрица, подходя ближе. — В этом дворце и в этом мире многое решается не мечом, а мудростью и добротой. Не забывай этого.

Эвелин внимательно слушала, чувствуя тепло слов.

— Твоя сила — это дар, но ещё важнее — умение использовать её для защиты и для любви, — мягко сказала Императрица. — Если тебе понадобится помощь или совет, помни — ты не одна. Мы все здесь ради того, чтобы поддерживать друг друга.

Эвелин почувствовала, как тревога уходит, уступая место уверенности.

— Спасибо вам, Ваша Величество. Ваши слова — для меня большая честь и опора.

Императрица улыбнулась ещё теплее и положила руку на плечо Эвелин.

— Я верю, что ты справишься, и твой путь будет светлым.

Эвелин вышла из покоев с лёгким сердцем и мысленно повторяла слова Императрицы. Теперь она была готова встретить любые испытания.

Эвелин быстро переоделась в лёгкий тренировочный костюм для фехтования — удобные штаны и облегающая рубашка, которая не стесняла движений. Волосы она собрала в высокий хвост, чтобы ничто не мешало бою.

Она направилась в зал для тренировок рыцарей. Как только Эвелин вошла, все присутствующие сразу же остановились и встали ровно, словно единым организмом.

— Да здравствует Кронпринцесса Луна, свет империи! — громко и единодушно произнесли они, склоняя головы.

Эвелин слегка покраснела от неожиданности, но быстро взяла себя в руки и ответила:

— А... спасибо. И вам привет.

Она сделала шаг вперёд, положила руку на рукоять меча, который висел у пояса, и с решимостью произнесла:

— Я слышала, что среди вас есть самые сильные рыцари империи. Я хочу проверить — так ли это на самом деле. Приглашаю вас на поединок.

Зал на мгновение затих, все глаза устремились на неё. Затем один из старших рыцарей сделал шаг вперёд, склонил голову и ответил:

— Кронпринцесса Луна, нам честь сразиться с вами. Покажите нам свою силу.

Эвелин сжала рукоять меча, почувствовала прилив адреналина и внутреннюю уверенность. Она была готова доказать, что не только по статусу, но и по силе, достоинство и уважение ей принадлежат.

— Тогда приступим, — сказала она твёрдо и направилась к тренировочной площадке, где уже начали собираться рыцари.

Эвелин улыбнулась и уверенно произнесла:

— Так, давайте начнем с новобранцев и закончим с командиром!

— Да! — хором откликнулись рыцари.

По очереди на тренировочную площадку выходили новобранцы. Несмотря на их стремление и энергию, Эвелин легко одолевала каждого, даже не вынимая меч из ножен — её движения были быстрыми и точными, она использовала лишь силу ауры и мастерство фехтования.

Затем пришла очередь более опытных рыцарей. Они пытались навязать ей бой, но каждый из них терпел поражение — Эвелин оставалась неуловимой и сильной.

И вот на арену вышел командир — высокий, крепко сложенный мужчина с шрамами на лице, примерно средних лет, который в два раза превосходил её ростом и весом. Его глаза сверкали боевым огнем.

— Ого! — воскликнула Эвелин, смотря на него с уважением, но и с вызовом. — Ну ладно! Сэр Реджи, покажите, на что способны, и прошу, не сдерживайтесь!

Командир кивнул, достал тяжёлый меч, и между ними начался поединок.

Сокрушительные удары разносились по залу — каждый взмах меча, каждый выпад и парирование создавали грохот, казалось, что стены дворца дрожат от силы их боя. Эвелин и Реджи двигались молниеносно, каждый искал слабое место соперника.

Зрители затаили дыхание, наблюдая за поединком двух титанов. Эвелин показывала не только силу, но и удивительную технику, которой мог бы позавидовать любой рыцарь.

Бой между Эвелин и сэром Реджи разгоралась с каждой секундой — удары, парирования, стремительные выпады. Командир был силён и опытен, но Эвелин обладала не только техникой, но и непреклонной волей и магией ауры, которая усиливала каждый её удар.

Она ловко увернулась от мощного замаха Реджи и в ответ нанесла точный, быстрый удар в его левый бок — тот едва успел прикрыться щитом. После нескольких таких манёвров командир начал терять равновесие и силы.

В момент, когда сэр Реджи замахнулся на решающий удар, Эвелин, используя взрывной рывок, оказалась рядом с ним и, не вынимая меч из ножен, легким касанием ладони активировала ауру, которая ощутимо ударила по его боевому духу. Командир ослаб, и она ловко обезоружила его, оттеснив меч в сторону.

Реджи остановился, тяжело дыша, и с уважением кивнул:

— Вы действительно достойны звания Кронпринцессы и лучшего фехтовальщика Академии.

Все рыцари громко зааплодировали, а Эвелин, улыбаясь, положила руку на рукоять меча и произнесла:

— Спасибо, сэр Реджи. Это только начало.

В тот момент она поняла, что годам учёбы и тренировки не было равных, и теперь никто не сможет её недооценивать. Аура и сила — в гармонии с умением и характером — делали её по-настоящему непобедимой.

Вечером, когда золотистый свет заката мягко проникал в комнату, Эвелин сидела перед зеркалом, погружённая в свои мысли. Она не замечала, как время тихо ускользало, а отражение в стекле показывало не только её лицо, но и всю глубину переживаний — решимость, усталость и легкую грусть.

Вдруг сзади послышался тихий звук шагов. Рейналд подошёл к ней, не нарушая покоя, и осторожно положил руку на плечо.

— Эвелин... — голос его был мягким, почти неузнаваемо нежным. — Ты выглядишь усталой. Позволь мне помочь тебе.

Она вздрогнула, обернулась и встретилась с его серьёзным взглядом. В её сердце мелькнуло неожиданное тепло, и на губах появилась лёгкая улыбка.

— Спасибо, Рейналд. Сегодня был долгий день... — прошептала она.

Он сел рядом, и тишина между ними стала невыносимо близкой. Казалось, весь мир сжался до этого момента, когда двое, казалось бы противники, находят короткий миг понимания.

— Завтра будет ещё сложнее, — тихо сказал Рейналд, — но я обещаю — я буду рядом.

Эвелин кивнула, позволяя этим словам проникнуть глубоко в душу. Впервые за долгое время ей стало немного легче.

Эвелин крепко спала, но во сне перед ней предстала богиня Ариана — светлая и величественная. Голос богини был нежным, но полным силы:

— Я специально привела душу Аой в твоё тело, чтобы ты могла остановить Люмиель.

Эвелин вздрогнула во сне:

— Что? Почему? Ведь она светая... Разве не вы её выбрали?

— Дитя моё, — произнесла Ариана, — Люмиель не светая. Она поклоняется демону Эгрейну. Сила, что течёт в ней, — фальшивая, дарованная демоном.

Голос Эвелин стал громче, дрожа от отчаяния:

— Тогда кто настоящая светая? Как мне помочь Рейналду?!

Ариана ответила:

— Секрет скрыт внутри тебя, дитя Божье. Скоро ты узнаешь, кто истинная светая и кто спасёт мир от демона Эгрейна...

В этот момент Эвелин резко проснулась, тяжело дыша. Ночь была ещё темна, а рядом спокойно спал Рейналд. Она вздохнула, пытаясь успокоиться, встала с кровати и накинула на себя шёлковую накидку.

На пороге стоял Арнед, охраняя комнату.

— Мадам? Вы куда-то собрались? — спокойно спросил он.

Эвелин тихо показала пальцем в сторону окна:

— Да... Я хочу прогуляться по саду.

— Я пойду с вами, для безопасности, — предложил Арнед.

Она кивнула. Выйдя в сад, Эвелин сжала в руках розы и другие цветы, улыбаясь, но тревога от сна всё ещё не покидала её. Теперь она точно не знала, что делать — словно весь мир перевернулся и больше не соответствовал сюжету романа.

Эвелин смотрела на звёзды, погружённая в мысли, что не давали ей покоя.
— Другая светая?.. — прошептала она себе под нос, словно надеясь, что ночное небо подскажет ответ. — И что вообще означали слова… что секрет скрыт во мне?

Ветер слегка колыхал подол её лёгкой накидки, а мысли возвращались к её прошлой жизни — к Аой, простой девушке из Японии.
— Я уже почти забыла, что это тело… не моё. Что я не родилась Эвелин. — Её голос звучал тихо, почти призрачно. — Может, если бы я тогда не прочитала тот роман, то не оказалась бы здесь… Но тогда я бы и не встретила никого из них. Для меня они бы так и остались персонажами книги… всего лишь вымышленными фигурами.

Её взгляд упал на аккуратный букет роз, заботливо высаженных в саду. Эти цветы были для неё не просто растениями — в каждом лепестке жила память, тепло, привязанность. Рядом стоял Арнед, как всегда невозмутимый, но внимательный. Он тихо произнёс:

— Мадам… С вами всё в порядке?

Эвелин улыбнулась — немного устало, но по-настоящему.

— Да… Всё хорошо. Просто дурной сон немного напугал.

Арнед кивнул, не отводя от неё взгляда.

— Если вас что-то тревожит, быть может… стоит рассказать Кронпринцу? Иногда даже простые слова могут облегчить душу, хотя бы чуть-чуть.

Эвелин посмотрела на него чуть удивлённо, затем кивнула.

— Возможно, ты прав, Арнед. Спасибо тебе. — Она вновь подняла глаза к небу. — Иногда даже крепким душам нужна опора.

Утро только начинало обнимать Императорский дворец мягкими лучами солнца, но Эвелин уже не спала. Она и не сомкнула глаз всю ночь. Сон о богине Ариане всё ещё был перед глазами, и мысли, как тёмные тени, не давали покоя. Поэтому, не дожидаясь завтрака или утренних обычаев, она направилась прямиком в кабинет Рейнальда.

Дверь была приоткрыта, и изнутри доносился шелест бумаги и лёгкий скрип пера. Эвелин постучала, и, услышав приглушённое:
— Входи,
— тихо вошла в кабинет.

Рейнальд сидел за большим письменным столом, заваленным документами и печатями. Он поднял голову, и на его лице мелькнула лёгкая удивлённость, когда она заговорила без титулов, мягко, сдержанно, но искренне:

— Рейнальд... Могу ли я поговорить с тобой?

Он отложил перо и встал. Подойдя ближе, он взял её за руку, ощущая её замешательство и тревогу.

— Что такое? — его голос стал мягким, почти ласковым. — Тебя что-то тревожит?

Эвелин кивнула, глаза её были серьёзны.

— Да... Это касается Люмиель. Помнишь, на балу, когда мы вернулись из Академии? — она посмотрела на него, не отводя взгляда. — Она вела себя странно. Не как истинная светая. Её слова, поведение, аура… Всё казалось… фальшивым. Я не могу это игнорировать.

Она сделала вдох и продолжила, тише:

— Я хочу разобраться с этим. Я чувствую, что за её образом скрывается нечто… опасное. Потому прошу тебя. Просто... поддержи меня. Мне важна твоя вера в меня. Не как Кронпринца… а как человека, которому я доверяю.

На секунду Рейнальд будто бы остолбенел. Она говорила иначе. Честно. Без привычной брани, уколов или отстранённости. Он кивнул, немного застенчиво, но с решимостью:

— Хорошо. Я сделаю всё, что в моих силах, Эвелин.

Он поднял её руку и мягко поцеловал тыльную сторону ладони, как это делал не раз — но теперь в этом жесте было что-то другое. И когда он посмотрел на неё, в его глазах отражалась не королевская власть — а простое, искреннее тепло.

— Ты не одна, Эвелин.

Эвелин, вернувшись в покои, быстро сбросила с плеч накидку и подошла к столу. Тревога в груди не утихала — напротив, с каждой минутой разрасталась всё сильнее. В её глазах горела решимость. Это больше не было простой догадкой или смутным ощущением — теперь она знала: Люмиель не та, за кого себя выдает. И тянуть больше нельзя.

— Мари! Арнед! — её голос прозвучал чётко, как команда, и слуги появились почти сразу, будто почувствовали срочность.

Мари вскинула голову:
— Да, миледи?

— Мари, принеси мне перо, чернила и бумагу. Немедленно. — голос Эвелин был холоден и сосредоточен.
— Арнед... мне нужно, чтобы ты лично доставил письмо в храм, где сейчас находится Люмиель Серения.

Мари молча кивнула и поспешила к столу, а Арнед внимательно посмотрел на Эвелин, оценивая серьёзность её тона.

— Без промедлений, Арнед, — продолжила Эвелин, — я хочу, чтобы Люмиель явилась во дворец сегодня. К обеду. И при всех. Чтобы никто не мог обвинить меня в тайных манипуляциях.

— Принять меры безопасности? — спокойно уточнил Арнед.

— Пока нет. Только наблюдай. Я хочу видеть её реакцию, услышать её слова. Это наш первый ход… — Эвелин сжала кулак. — И он должен быть точным.

Мари уже подала всё необходимое. Эвелин быстро села за стол и уверенной рукой вывела текст:

> Леди Люмиель Серения,

Прошу вас незамедлительно прибыть во дворец Империи. Ваша светлая мудрость и благословение как Светой нужны для церемониального обряда в честь заключения союза двух древних домов. Буду признательна, если вы посетите нас до обеда текущего дня.

С почтением,
Кронпринцесса Эвелин де Розенталь-Вальдестер.

Запечатав письмо гербом Кронпринцессы, она протянула его Арнеду.
— Доставь лично. Не доверяй его никому. — она посмотрела ему прямо в глаза.

Арнед взял письмо и с поклоном вышел.

Мари осталась в комнате, неловко переминаясь с ноги на ногу.

— Миледи… — осторожно проговорила она. — Всё… действительно так серьёзно?

Эвелин посмотрела в окно.
— Слишком. Но если всё пойдёт так, как я думаю… тогда на карту поставлена не только моя жизнь.

Эвелин надела простое платье, без роскоши и изысков. Волосы собрала аккуратно, без украшений. Она хотела, чтобы их встреча была деловой, а не как приём знатных леди.

К обеду, как и было написано в письме, в дворец прибыла Люмиель. В гостиной, на изумрудном диване, она сидела с чашкой чая. Когда в зал вошла Эвелин, та тут же встала и грациозно поклонилась:

— Приветствую Кронпринцессу, что освещает Луной сияние, да прибудет с вами благословение богини Арианы...

Эвелин сдержанно кивнула, проходя мимо, и села напротив.

— Здравствуйте, Леди Люмиель. Пускай богиня Ариана освещает и вам путь… Присаживайтесь.

Люмиель вежливо села обратно.

— Начнём наш разговор, Кронпринцесса Эвелин.

Эвелин посмотрела на неё, спокойно, но в её взгляде скрывалась настороженность.

— Леди Люмиель… вы ведь знаете, почему демона Энгрейна изгнали с пьедестала богов?

Люмиель чуть приподняла бровь, но ничего не сказала.

— Потому что он жаждал силы… Он хотел подчинить себе остальных богов. Но был изгнан. Арианой… его возлюбленной. Однако… — Эвелин сделала паузу. — У них было дитя. Смешение света и тьмы. И это дитя родилось не среди богов, а среди смертных… В её потомках всегда был раскол — одни рождались со светом, другие — с тьмой.

Она слегка склонила голову, изучая лицо Люмиель:

— Насколько мне известно… вы приёмная дочь маркиза. Но ваш биологический отец — Герцог Теодор. Мой отец. То есть… и ваш.

Лицо Люмиель перекосилось от ярости. Она вскочила с места и закричала:

— ЗАТКНИСЬ!!! ТЫ НИЧЕГО НЕ ЗНАЕШЬ!!! ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ, КАК Я ЖИЛА!!! — голос дрожал от злобы. — ТЫ… ЧЕРТОВА ДЕВЧОНКА! ТЫ ОТОБРАЛА МОЁ МЕСТО!!! Я ДОЛЖНА БЫЛА РОДИТЬСЯ СИЛОЙ БОГИНИ, А НЕ ТЫ!!! ПОКА ТЫ ЖИЛА В РОСКОШИ, Я ГНИЛА В ГРЯЗИ!!!

Эвелин оставалась спокойной, хотя внутри сердце бешено колотилось. Она тихо, но отчётливо произнесла:

— Вот ты и показала своё лицо, Люмиель…

Люмиель заскрежетала зубами и продолжила:

— Ты… Ты забрала у меня всё… Я должна была стать женой кронпринца Рейналда… Я должна была заставить императрицу уничтожить семью Герцога… Сначала Люциана… Потом родителей… Их бы обвинили в измене и повесили… А тебя…

Люмиель сузила глаза, в её голосе звучала настоящая ненависть.

— Тебя бы казнил он… Рейналд… Я бы обвинила тебя во всех грехах — и он бы сам отсёк тебе голову… своей рукой.

Эвелин смотрела на неё, не моргая. И тогда в её голове сложилась вся картина — как будто нечто невидимое завершило головоломку.

Вот она — причина гибели Эвелин в романе. Причина падения герцогской семьи. Причина — Люмиель.

— Ты… злишься на мир. Но ты выбрала путь тьмы. Ты заключила сделку с демоном… — сказала Эвелин, тихо, но твёрдо. — Но ещё не поздно остановиться. Ещё не поздно отказаться…

Люмиель опустила голову, её лицо скрыли длинные чёлки. Затем тихо произнесла:

— Поздно… Эвелин. Слишком поздно… Но не думай, что я оставлю всё как есть. Я заберу у тебя всё.

И она резко развернулась и ушла, оставив за собой тяжёлую тень.

Эвелин осталась одна в гостиной. Она сжала руки в замок и прошептала:

— Вот и всё. Теперь всё ясно…

Эвелин быстрым шагом направилась в свои покои. Её лицо оставалось спокойным, но в глазах плыл ледяной шторм. Закрыв за собой дверь, она прошла к письменному столу, взяла перо и бумагу и, не колеблясь, начала писать:

> "К главе Башни Архимагов.
Срочно.
По распоряжению Кронпринцессы Эвелин де Розенталь-Вальдестер требуется ваше незамедлительное прибытие во дворец.
Дело касается возможной угрозы Империи, требующей немедленного магического расследования и вмешательства.
Жду вас без промедлений."

Она вложила письмо в конверт, запечатала его воском со своей личной печатью, и, взяв в руки, вышла из комнаты. У дверей стоял Арнед.

— Арнед, — её голос был твёрд. — Это письмо необходимо доставить главе Башни Архимагов лично. Немедленно.

Арнед кивнул, не задавая вопросов, взял письмо и уже через мгновение скрылся в коридоре, быстро уходя прочь.

Мари, которая всё это время стояла у стены, выглядела обеспокоенной. Она приблизилась к Эвелин, сцепив пальцы.

— Моя леди… прошу прощения, но… зачем вам понадобились архимаги?.. Это ведь очень серьёзно… неужели... угроза?

Эвелин слегка улыбнулась, но улыбка вышла печальной.

— Я не могу пока рассказать всё, Мари… но, возможно, то, что назревает — затронет не только дворец, но и всю империю. — Она на мгновение прикрыла глаза. — Мне нужна правда. И магия поможет мне её получить.

Мари прикусила губу и молча кивнула. Она знала — если госпожа Эвелин решилась на такое, значит, всё действительно серьёзно.

Эвелин подошла к окну, всматриваясь в уходящего в спешке Арнеда. Её руки были сжаты, сердце билось с болью.

— «Я не дам Люмиель разрушить этот мир… Не дам ей отобрать всё то, что теперь мне дорого…»

Эвелин резко обернулась от окна и уверенно посмотрела на Мари.

— Мари! — голос её прозвучал властно, но в нём слышалась тревога. — Напиши письмо моему отцу, герцогу Теодору де Розенталь. Пусть явится во дворец как можно скорее. Это приказ.

Мари удивлённо вскинула брови, но быстро кивнула, не осмеливаясь задать лишних вопросов.

— Да, моя леди! Сею секунду всё исполню! — она поспешно поклонилась и выбежала из комнаты.

Эвелин осталась наедине. Она чувствовала, как напряжение сжимает грудь. Всё происходило слишком быстро — откровения богини, признание Люмиель, знание того, кто она на самом деле… и теперь необходимость действовать.

Она глубоко вдохнула и прижала руку к груди.

— «Отец… я не могу справиться с этим одна. Мне нужна правда. Мне нужна твоя поддержка…»

Скрип пера за стеной и торопливые шаги Мари в коридоре эхом отзывались в тишине. Эвелин знала — с этого момента назад дороги нет. Маски сорваны. Угрозы названы.

И когда архимаги и отец прибудут — она откроет все карты.

Первым в тронный зал прибыл герцог Теодор де Розенталь. Его шаги, тяжёлые и твёрдые, эхом разнеслись по мраморному полу. На его лице застыла тревожная тень, а взгляд — строгий, как и всегда, — сейчас казался уставшим.

Эвелин стояла у камина, всматриваясь в пламя, но, услышав знакомые шаги, обернулась.

— Отец…

Он кивнул, приблизившись.

— Ты хотела меня видеть.

— Да. — Эвелин медленно подошла ближе. — Я хочу знать правду. Почему ты отверг Люмиель? Почему ты позволил ей расти в доме маркиза, в неведении… и с ненавистью в сердце?

Теодор опустил глаза, будто под тяжестью вины.

— Потому что её сила… была опасной, Эвелин. — Он говорил тяжело. — С самого рождения в ней была тьма. Сила, что поглощала, искажала, разрушала… Она могла уничтожить всё вокруг. Её мать... моя... слабость... была жрицей, но тоже поддалась соблазну демона. Я был молод, глуп, и совершил грех, изменив твоей матери.

Эвелин нахмурилась. Она не могла оправдать его поступок, но сейчас — в этом хаосе — не могла позволить чувствам взять верх.

— Это не снимает с тебя вины. Но сейчас… я понимаю. Главное — остановить её, пока не стало поздно.

Герцог тихо кивнул.

— Я помогу тебе всем, что у меня есть.

Прошло ещё немного времени, и во дворец прибыли архимаги. Их сопровождали ученики и маги среднего ранга, неся с собой печати, свитки и зачарованные предметы.

В большом зале, куда их пригласили, Эвелин вышла вперёд.

— Вам всем спасибо, что пришли. Сейчас нет времени объяснять всё. Главное — я прошу вас наложить защиту на амулеты, которые будут розданы. Каждый амулет должен быть зачарован защитной мантией от тёмной магии. Это касается Герцогской семьи, Императора с Императрицей… и особенно — Кронпринца.

Главный архимаг, пожилой мужчина в чёрно-золотом одеянии, кивнул с уважением.

— Если вы того желаете, Кронпринцесса, мы выполним. Но… для такой магии потребуется не малая Мана. Кто будет служить сосудом?

Эвелин сделала шаг вперёд.

— Я.

Мари, стоявшая рядом, вздохнула от ужаса.

— Миледи…!

Но Эвелин была твёрда.

— Я обязана. Это моя битва, и я обязана защитить тех, кого люблю.

Главный маг молча кивнул, уважая её решение.

И началась подготовка к великому наложению защитных чар…

Когда маги начали подготовку к наложению защитных амулетов, Эвелин понимала, что больше нельзя молчать. Теперь, когда правда раскрылась, она должна была поделиться ею с теми, кому угрожала прямая опасность.

В тронном зале собрались Император Вальдестер, Императрица Элеонора, Кронпринц Рейналд и Герцог Теодор. Атмосфера была напряжённой. Мари стояла в стороне, с тревогой сжимая ладони.

Эвелин стояла перед ними, не скрывая волнения, но её голос звучал твёрдо:

— Ваши Величества... Рейналд… Я должна рассказать вам правду.

Император оторвал взгляд от пергаментов и внимательно посмотрел на неё:

— О чём, дитя моё?

Эвелин глубоко вдохнула.

— О Люмиель. Она… не Светлая. Богиня Ариана явилась мне во сне и открыла истину. Люмиель — та, кто заключила договор с демоном по имени Эгрейн. Тьма, которая в ней течёт, ложная. Это не благословение богини… это проклятие.

Императрица резко повернулась к Эвелин:

— Ты уверена? Это очень серьёзное обвинение…

Эвелин кивнула:

— Да. Она сама призналась. Сказала, что должна была стать женой Рейналда, уничтожить мою семью, использовать Императрицу, чтобы манипулировать Империей… а затем разрушить всё. Всё это — часть плана Эгрейна. Она хочет забрать у меня всё. И у вас — тоже.

Рейналд, молча слушавший, сжал кулаки.

— Значит, всё это было правдой... Её поведение, её магия… теперь многое стало ясно.

Император медленно поднялся со своего места, его лицо омрачилось.

— Я сам видел, как меняется её аура. Чистая Светлая не может излучать такую холодную, сдержанную злость. Мы были ослеплены титулом, не видя сути.

Эвелин продолжила:

— Именно поэтому я обратилась к архимагам. Мы создаём амулеты, способные защитить вас и вашу семью. Люмиель не остановится. Она уже заявила — заберёт всё.

Императрица сжала руку Рейналда.

— Благодарю тебя, Эвелин. Ты стала для нас не просто Кронпринцессой… но и спасением.

Рейналд подошёл к ней, крепко взял за руки:

— Ты не одна в этом. Мы все — с тобой. Я... рядом. Всегда.

Эвелин улыбнулась, хоть в глазах ещё мерцала тревога.

— Спасибо… я верю, что вместе мы сможем её остановить.

В это мгновение в зал вошёл один из архимагов:

— Кронпринцесса, мы готовы. Чары защиты начнут действовать, как только вы передадите амулеты.

Эвелин кивнула.

— Хорошо. С этого момента — мы не должны терять ни минуты. Люмиель может напасть в любой момент.

Скоро наступит буря. Но теперь Эвелин знала: она не одна.