Часть 18 «пока руки не дрожат»
Штаб выглядел как всегда: бетон, экраны, запах сигарет и оружейной смазки. Только вот воздух теперь резал чуть острее. С того самого дня. С той самой ночи.
Они работали вместе. Как и договорились.
С сухими голосами, без лишних слов. Но каждый взгляд — как выстрел. Каждое приближение — как укол под кожу.
Планы, схемы, имена. Кто где прокололся. Кого «снять». Куда перебросить груз. Всё как положено.
Но в каждой их встрече чувствовался один и тот же нерв: они стали ближе. Опасно ближе.
—
Адриэль стояла над столом, показывая маршрут новой поставки.
Её голос был резким, как всегда. Но Ходж почти не смотрел на карту — он смотрел, как её пальцы медленно скользят по маршруту.
Как пальцы, что ещё пару ночей назад прижимались к его ране. К его телу.
Как пальцы, что тогда не дрожали, когда срывали с него рубашку. И не только рубашку.
— Ты слышишь меня вообще? — она рявкнула, не поднимая глаз.
Ходж оторвался от её рук и безмолвно кивнул.
Пауза. Он подошёл ближе.
Слишком близко. Он мог чувствовать запах её кожи. Металлический, с оттенком женского парфюма.
Адриэль не отступила. Но щелчок в её взгляде был. Она всё чувствовала. Всё понимала.
Она повернула голову к нему.
— Что ты хочешь, Ходж? — почти шепотом, но с угрозой.
— Ты знаешь, — так же тихо. Глухо. Как выстрел в закрытом помещении.
— И ты знаешь, что я это не отдам, — ответила она, обжигая его глазами.
И всё равно. Через час он поймает её руку, когда она пройдёт мимо. Секунда. Касание. Пульс.
— Тебе стоит быть осторожнее, — прошепчет он.
— А ты слишком уверен, что я не опасна для тебя, — она выдернет ладонь, но на полсекунды позже, чем могла бы.
⸻
На следующий день. Очередной провал операции. Потери.
Они снова в штабе. Взрывы за стенами. Паника в голосах охраны. Кто-то пробился сквозь заслоны. Кто-то предал.
Всё рушится.
Она кричит. Он орёт в ответ. Пальцы сжимаются в кулаки. Они снова лбами.
— Это ты облажался! — она резко ударяет кулаком по столу. — Это ты доверился тем, кто хотел тебя утопить!
— А ты забыла, как сама чуть не умерла из-за своей гордости? — Ходж шаг вперёд, губы сжаты.
— Я не умерла.
— Потому что я прикрыл тебя! Потому что я чертовски отдал себя, как идиот!
— Не надо... — она отводит взгляд, впервые — слабость в лице.
— Или ты хочешь, чтобы я напомнил, как ты шептала мне ночью, чтобы я остался?
Молчание.
Где-то что-то взрывается. Пыль сыплется с потолка. Но они не слышат.
Адриэль поворачивает голову. Медленно. В глазах пламя.
— Это была слабость. Одна. Чёртова. Ночь.
— Ты назовёшь это слабостью? — Ходж усмехается криво. — Тогда скажи: почему с тех пор ты стала смотреть на меня иначе?
Пауза. Она не отвечает.
Он отходит от неё на шаг. Рывком отбрасывает стул.
— Всё понятно. Лучше снова стены. Лучше снова броня.
— Я не могу позволить себе слабость. Особенно с тобой. Ты — угроза.
— А ты — моя, — Ходж бросает через плечо. — Но, в отличие от тебя, я хотя бы это признаю.
Дверь хлопает. Он уходит.
⸻
Они оба остаются в одиночестве. В пыли. В гневе. В молчании, которое громче любого выстрела.
И в этот момент... впервые за долгое время... ей становится холодно. Не от страха. От пустоты.