Глава 22
Чонгук
Сейчас
Персонал приехал пораньше, чтобы подготовить Лису к свадьбе. Я так и не сомкнул глаз. Не мог просто лежать рядом с ней часами, зная, что этот момент приближается. Искушение было слишком сильным.
Моя личность была выкована на поле боя — из боли, утрат и конца моей юности, и причиной всего этого была спящая женщина с заплаканным красным лицом и привязанными к кровати руками. Моей кровати. Если я не буду осторожен, то захочу оставить ее прямо там, и к черту свадьбу. Если я не буду осторожен...
Как только рассвело, я отправился на пробежку, а затем перешел вброд небольшое озеро к западу от комплекса. Холодная вода сбила дыхание, но уняла жгучее, пылающее чувство в животе. Внутри все кипело. Сердце бешено колотилось. Еще месяц назад я бы поклялся, что давно не чувствовал этого жалкого, слабого органа у себя в груди — четырнадцать лет, если быть точным.
А теперь, спустя всего неделю после того, как я снова оказался рядом с Лисой, я разваливаюсь. Вся моя стальная выдержка, вся с трудом выстроенная ментальная крепость — сметена, словно горсть никчемного песка.
Я вернулся в дом и направился на кухню. Я не собирался торчать рядом и смотреть, как Лалиса наряжается, чтобы выйти за другого.
Вместо этого я пил кофе и наблюдал за тем, как Кармелла готовит обед, управляя своим персоналом, словно сержант. Кармелла была неотъемлемой частью Каса Нера.
— Ebbene(Итак) , — сказала она, тяжело опускаясь на стул напротив. — Ты какой-то мрачный сегодня.
— Это всего лишь мое лицо, — напомнил я ей.
Она фыркнула и нахмурилась.
— Ты что, мокрый? Только попробуй намочить стул.
— Я не могу вернуться к себе в комнату. Она занята, — сказал я.
— Ах, да. Там наша краснеющая невеста. Клянусь, ты, Дженни и Ренато — в какой-то момент я думала, что вы трое умрете в одиночестве, и все же... ты последний, кто остался. Неужели тебе не хочется тоже остепениться?
Я вздохнул.
— Я не создан для брака. Я никого не ненавижу настолько, чтобы жениться. — Я одарил ее редкой кривой ухмылкой.
Она рассмеялась и покачала головой.
— Мне нужно пойти разделать ягненка. Увидимся на церемонии. Я надену новую шляпку, — сказала она с легкой улыбкой, встала и поспешила прочь.
Я наблюдал за суетой на кухне, мысленно находясь за миллион миль отсюда.
Я не лгал. Я никого не ненавидел настолько, чтобы привязывать к себе. Я не был цельной личностью. Для меня не осталось надежды. Меня было уже не спасти.
Я никого не ненавидел настолько, чтобы жениться...
Правда?
Внутри часовни на территории Каса Нера стоял такой густой запах благовоний, что было трудно дышать. Я чувствовал, что задыхаюсь, пока смотрел, как Джимми шутит со своим шафером, делая непристойные жесты прямо перед алтарем.
Костюм был невыносимо тесным, а рубашка и галстук словно пытались меня задушить. Я дернул за воротник и посмотрел на часы.
Она опаздывала.
Хорошо. Может, она сбежала.
Черт. Я действительно терял рассудок. Если бы она каким-то образом сбежала, мне просто пришлось бы выследить ее снова. Я не должен был радоваться такой перспективе. Я терял контроль, и у меня не было ни малейшего гребаного представления, что с этим делать. Воспоминание о ее губах прошлой ночью врезалось в голову, захватив все сознание, окутывая все мои чувства и заполняя их. Я так долго жил в темноте, что один лишь взгляд на нее, на мой свет, лишал меня разума. Прошлой ночью я несколько часов просидел в библиотеке в одиночестве, уставившись в огонь, напиваясь до состояния, в котором уже не было сил искать оправдания своим желаниям, прежде чем пойти за ней. Я поймал ее как раз в тот момент, когда она слезала с дерева. Чертова судьба вмешалась. И я продолжал получать то, что действительно хотел. Я все еще ощущал ее вкус этим утром.
Я думал, что защитил себя от подобных чувств навсегда, и вот я был здесь, обливался потом в своем лучшем костюме и пытался придумать, как помешать свадьбе.
Ренато сидел с Чарли в первом ряду. Чарли наклонилась и что-то тихо сказала ему, и он встал и подошел ко мне. Я стоял по другую сторону от Джимми, борясь с желанием убить ублюдка еще до того, как Лалиса доберется до церкви.
— Все в порядке?
Я натянуто кивнул.
— Знаешь, сегодня утром я получил интересные сведения от Дженни.
Я ждал, пока он продолжит, не в настроении болтать.
Он кивнул, поворачиваясь ко входу в часовню.
— Хм, похоже, Джимми оказался более непослушным мальчиком, чем мы думали. Очень непослушным, на самом деле. Нам нужно что-то с ним сделать. Ах, вот и она.
Я проследил за взглядом Ренато, а он усмехнулся и вернулся к своей жене. Музыка ожила, наполнив пространство. Лалиса шла по проходу.
Все мысли вылетели из головы. Это было видение, которым я мучил себя сотни раз. Если бы все сложилось по-другому, было бы это мое будущее, а не Джимми?
Я не мог оторвать глаз от нее, и, чтобы сделать это еще более невыносимым, она смотрела прямо на меня.
Она шла ко мне, ни разу не взглянув на Джимми, мужчину, который вот-вот должен был стать ее мужем.
Лалиса продолжала смотреть на меня до самой последней секунды, пока священник не начал говорить.
Только тогда она отвернулась и сосредоточила внимание на священнике, пока гости занимали свои места. Это была маленькая часовня, только для самых близких. В данном случае это были Ренато и Чарли, я, Кармелла и несколько парней, с которыми Джимми работал в казино. У него не было кровной семьи.
Священник что-то говорил, Лалиса отвечала, потом Джимми. Это происходило. Это на самом деле происходило.
Свидетели вышли вперед, чтобы расписаться в реестре, а затем священник предложил им поцеловаться. Мафиозные свадьбы, как правило, были короткими и емкими. Лучше все закончить быстрее, пока кто-то не попытался сбежать — или не получил пулю.
— Теперь можете поцеловать невесту, — торжественно произнес святой отец.
Нет. Это неправильно. Этого не может случиться. Я врал себе, что смогу позволить это...
— Ясное дело, отец, — выкрикнул Джимми и схватил Лису, притягивая ее к себе.
Она уперлась руками ему в грудь и сильно толкнула. Завязалась стычка — быстрая и безобразная.
Чарли прикрыла рот рукой и попыталась встать, но Ренато удержал ее от вмешательства. Его глаза обратились ко мне. Мой мудрый друг умел читать мои мысли лучше, чем я сам.
Я отвел взгляд от капо и посмотрел на пару.
— Давай же. Я хочу поцеловать свою жену, — проворчал Джимми и умудрился впиться в губы Лисы. Внутри все оборвалось.
Она не твоя. Как ты смеешь.
Мой самоконтроль вылетел в трубу. Терпение, которого с каждым днем становилось все меньше, лопнуло... и пистолет оказался у меня в руке прежде, чем я успел подумать дважды. Я давно подозревал, что Джимми нечист на руку — и оказался прав. Воровство у Де Санктисов доказало, насколько тупым был ублюдок. Но, по правде говоря, это был всего лишь предлог, который появился как раз в тот момент, когда был мне нужен.
Я направился к паре. От моего приближения друзья Джимми по казино бросились врассыпную. Священник отшатнулся, его лицо исказилось от страха.
Лисы удалось разорвать поцелуй с Джимми. Она повернулась ко мне, а я шагнул мимо нее, заслоняя ее собой.
Затем я приставил пистолет к виску Де Луки.
Он попятился к алтарю и замер.
— За преступление, заключающееся в краже у семьи Де Санктис и нарушении клятвы верности, я признаю тебя виновным, — сказал я безэмоционально, затем шагнул к нему и продолжил тихим голосом, только для него. — За то, что посмел прикоснуться своими никчемными руками к тому, что принадлежит мне, я признаю тебя виновным. — Я отступил назад и нажал на курок.
Выстрел эхом разнесся по залу, и на тех, кто еще остался в часовне, опустилась тишина. Ренато и Чарли. Кармелла и священник. Святой отец метнулся в сторону, пытаясь сбежать, но я схватил его и затащил обратно.
— Мы здесь еще не закончили, Отец, — сказал я ему грубым тоном.
Сильным пинком я сбросил тело Джимми с помоста.
— Чего ты хочешь? — спросил священник, глядя на меня так, словно я был самим дьяволом.
— Чего еще? Проведи свадьбу, как и должен был. — Я повернулся и схватил Лису за руку.
Она стояла неподвижно с выражением шока на лице. Ее бок был забрызган кровью, из-за чего она выглядела как жуткое произведение современного искусства в своем белом платье.
— Пожени нас, — приказал я священнику.
Отец уставился на меня, разинув рот.
— Я не могу... это великий грех в доме Божьем.
— Похоже, ты меня не понял, — процедил я низким голосом. Я снова поднял пистолет и прижал его ко лбу священника. — Пожени. Нас. Немедленно.
Старик облизал губы, вытер брызги крови с глаз и поправил рясу.
— Дорогие возлюбленные... — начал он, его голос дрожал.
Я не смотрел на Лису. Не мог. Мои эмоции были слишком близки к поверхности. Они были вулканом, который только начал пробуждаться. Ничто бы не уцелело на его пути.
— Есть ли у нас свидетель? — священник испуганно огляделся.
— Я здесь, отец, — спокойно ответил Ренато. — Мы с Шарлоттой будем свидетелями.
Священник слабо кивнул и взял испачканный кровью реестр.
— Имя невесты остается прежним, но какое имя мне указать для... жениха?
Что-то ослабло в моей груди от осознания неизбежности. С того момента, как я услышал, что Лалиса выйдет замуж за мужчину из семьи Де Санктис, разве я не знал, что это буду я? Разве Ренато не знал?
Как будто я мог позволить другому мужчине жениться на ней. Это всегда должен был быть я.
— Чонгук. Чонгук Чон, — объявил я.
— Берешь ли ты, Чонгук Чон, эту женщину, — продолжил он монотонно.
Я наконец повернулся и встретился взглядом с единственной женщиной, которую когда-либо любил. Единственной, которую способен был любить.
Взгляд Лисы был как удар под дых.
— Беру, — пробормотал я, не сводя с нее глаз.
— А ты, Лалиса Конти, берешь ли этого мужчину, Чонгука Чон...
— Берет, — перебил я и взмахнул пистолетом. — Поторопись, отец.
— Очень хорошо, тогда объявляю вас мужем и женой, — поспешно выпалил он.
Священник отступил назад, и я протянул руку к Лисе. Ее глаза были красными от слез. Я привлек ее к себе и вытер дорожку слез, усеявших ее щеку, как драгоценные камни.
— Чонгук? — прошептала она, когда я наклонился.
— Можешь поцеловать невесту.
Слова священника стали последними, что я услышал перед тем, как поцеловал ее. Грубо и беспощадно; я не мог быть нежным сейчас, когда окончательно потерял контроль. Я не знал, способен ли я на нежность вообще, и все же, когда поцеловал ее, на мгновение вспомнил того парня, которым был. Мужчину, которым я хотел стать однажды... семью, которую мечтал иметь.
Под замерзшей рекой все еще текут течения.
Затем острые зубы впились в губу, сильно прикусив ее. Боль пронзила мой рот, и я отпустил Лису.
Она отшатнулась. Ее рука метнулась к моему лицу, описав дугу. Я позволил ей ударить меня. Звук пощечины эхом прокатился по часовне.
— Ты... ты лжец! Я не могу в это поверить! — закричала она.
Я проглотил ответ. Я только что разворошил осиное гнездо, и теперь предстояло отразить неизбежную атаку. Но делать это здесь, на глазах у всех, было ни к чему.
— Выйди, поговорим, — сказал я ей.
Она покачала головой, ее глаза, полные недоверия, сузились.
— Я никуда с тобой не пойду. Ты... ты бесчувственный, бездушный... монстр, — прошипела она.
— Может и так, но теперь я твой Богом данный хозяин, и если я говорю, что мы поговорим – значит, мы поговорим. — Я наклонился и перекинул Лису через плечо. Затем, не обращая внимания на ее протесты, повернулся и понес ее по проходу.
— Auguri! — крикнул мне вслед Ренато. Поздравляю.