Глава 14
Лалиса
Сейчас
— Девочка, клянусь, ты ничего не делаешь наполовину. Твоя жизнь была совершенно скучной, и вдруг, вместо того чтобы, скажем, вступить в книжный клуб, ты позволяешь похитить себя какому-то преступнику и держать под дулом пистолета.
Я не стала поправлять ее. «Под угрозой ложки» звучало не так эффектно.
— Да, конечно, все ведь случилось по моей воле, — вздохнула я, делая большой глоток кофе.
Эрика присела на высокий стул рядом со мной.
— И как там было в полицейском участке? Они вызвали крутого детектива для твоего допроса?
Я пожала плечами.
— Не знаю... Просто какой-то уставший парень с напарником задавали вопросы про Джексона и долг. Думаю, они привыкли иметь дело с подобными вещами. Я имею в виду разборки между бандами и угрозы от ростовщиков.
Эрика внимательно смотрела на меня.
— Ты уверена, что твой таинственный мужчина действительно из мафии?
— Уверена. Поверь мне... я знаю, что такое мафия. Тот, на кого он работает, — большая шишка на Восточном побережье. Надеюсь, они его найдут.
Только тогда я смогу выдохнуть. Я не стала озвучивать эту мысль, потому что суровая правда заключалась в том, что пока он разгуливал на свободе, мне угрожала опасность.
— Думаешь, ты готова выйти на работу?
Я кивнула. У меня не было выбора. Иначе я не смогла бы заплатить за квартиру. Мне дали два дня отгула на восстановление — и это был максимум, который я могла себе позволить.
— Со мной все будет в порядке.
— А как насчет твоей квартиры? Ты уверена, что сможешь спать там после всего, что случилось?
Я выдавила улыбку.
— Все будет нормально. Я крепче, чем кажусь, и все равно собираюсь найти новое жилье в лучшем районе, как ты и советовала.
Эрика просияла.
— Может, рядом со мной?
— Может.
Я никак не могла позволить себе жить рядом с Эрикой. Она снимала квартиру-студию по хорошей цене, потому что владелец был другом ее тети. Но та была совсем крошечной, и я не могла больше навязываться подруге. Я знала, что ей тяжело делить с кем-то квартиру, даже если она никогда не говорила об этом прямо.
Я вышла от подруги. Я понятия не имела, продолжал ли следить за мной наемник Де Санктисов. Полиция сказала, что приставила ко мне охрану. Однако я не увидела ни малейшего намека на их присутствие, и не была уверена, означает ли это, что они настоящие профессионалы, или просто не стали утруждать себя лишней работой.
Смогут ли они на самом деле остановить такого человека, как мой наемник?
По пути я зашла на почту и наконец забрала посылку, которую прислал отец. Я села в маленьком вестибюле и с тревогой уставилась на конверт. Было ли в нем то, что искал наемник? Спасет ли это меня или станет окончательным приговором?
Я сунула руку внутрь и достала флешку. Она была маленькой, достаточно крошечной, чтобы спрятать в бюстгальтере. Я пошла в туалет и сделала именно это, выбросив конверт в мусорное ведро по пути к выходу. Но потом остановилась. Казалось, флешка сияет у меня над головой, как неоновая вывеска.
Компромат здесь!
Я не могла оставить флешку там. Это казалось слишком очевидным, и ее легко было потерять. Я открыла сумку и порылась в ней. На прошлой неделе моя дешевая помада выпала из сумки и ударилась о кафельный пол. Весь стержень вывалился, отделившись от корпуса. Тогда я просто запихнула его обратно. Теперь я уронила блестящий черный футляр на пол и снова расколола его. Выбросив стержень помады в мусор, я спрятала маленькую флешку в пустой тюбик и защелкнула крышку. Получилась неплохая маскировка. Очень даже.
Я спрятала помаду в сумку и отправилась на работу.
Мне нужно было увидеть, что на флешке. И что тогда? Тогда я больше не смогу прикидываться несведущей. Как будто моего наемника это вообще заботило. Он уже решил, что я виновна только потому, что была дочерью своего отца, и вынес мне приговор — какой бы он ни был.
Головная боль давила на виски, но я все же пришла на работу и устроилась за своим столом, а Эдди тем временем собрал кипу заказов, которые я не выполнила.
Мои глаза остекленели, когда я посмотрела на гору одежды. Чтобы все наверстать, мне понадобится минимум неделя.
Итак, помимо того, что я попала на радары полиции Лос-Анджелеса, вытерпела допрос и теперь мучилась кошмарами о том, как человеку выстрелили в голову, у меня появилась еще одна причина «поблагодарить» мудака в черном, который таскал меня за собой по городу.
Я упорно работала весь день, благодарная за возможность отвлечься от переживаний.
Хотя мысль о том, что полиция ищет моего похитителя, немного утешала, я не возлагала больших надежд на то, что они его найдут. Он явно был профессионалом и был уверен, что снова доберется до меня.
И все это из-за моего отца. Очевидно, я многого не знала о его жизни, и она была далеко не такой безупречной, как он пытался преподнести. Конечно, он был лучшим другом Сальваторе Де Санктиса, и мне было известно об этом, но я была наивной.
Осознанное нежелание видеть правду. Голос мужчины в черном эхом отдавался в моей голове. По его презрительному тону было ясно, что он нисколько не верил в мои оправдания.
Не успела я оглянуться, как рабочий день закончился, и мои коллеги стали собираться домой. Начинались выходные, у всех были планы... кроме меня. Мне некуда было идти, так что оставалось только сидеть здесь и разбирать завалы накопившейся работы.
Я прикусила губу и подумала о своих наполовину сшитых дизайнах. Я была настолько глупа, что запихнула их в наспех собранный рюкзак вместе с самой ценной для меня вещью — коробкой с памятными вещами.
Теперь они были во власти незнакомца. Наверняка он выбросил их при первой же возможности, избавившись от лишнего хлама и последней капли жалости ко мне. Я сосредоточилась на шитье, чтобы заглушить отчаяние, которое накатывало при мысли о моих вещах, выкинутых где-то на улицах города.
Когда я снова подняла голову, за окном уже было темно, и единственным источником света в мастерской осталась настольная лампа.
Я посмотрела на часы и замерла от шока. Одиннадцать вечера? Как?
Что-то выдернуло меня из рабочего транса. Я прислушалась — тихий шум дождя. Начался дождь? Довольно необычно для этого времени года в Лос-Анджелесе. Обычно я не слышала его в мастерской, поскольку мы находились в подвале.
Я наслаждалась тихим стуком капель... пока они вдруг не смолкли.
Что? Уже всё? Я встала, размяла затекшие мышцы и подошла к узкой полоске окна под самым потолком. По стеклу стекали капли дождя. Тогда почему же звук исчез?
Как будто окно было приоткрыто, и кто-то его закрыл.
Или... дверь.
Страх пронесся сквозь меня внезапным порывом, приведя нервы в состояние повышенной готовности. Я напрягла слух, пытаясь услышать хоть что-нибудь от кого-то, кто мог еще оставаться в здании.
Возможно, это был кто-то из коллег наверху, в шоуруме. Хотя это казалось сомнительным; было поздно. Очень поздно.
Я поспешила обратно к своему столу и выключила лампу, погрузив комнату в полумрак. Через несколько мгновений мои глаза начали привыкать к темноте и слабому свету уличных фонарей, который пробивался через маленькое окно.
Снаружи чьи-то ноги быстро прошли мимо окна. В том направлении был только аварийный выход из шоурума.
Меня охватила паника. Какие-то мужчины пробирались в ателье... за мной.
Мне нужно было выбираться отсюда. Если мужчины заходили через заднюю дверь, то мне нужно было прорываться вперед, к центральному входу.
Я тихо прокралась вдоль ряда столов и швейных машинок, мимо утюга, который мы использовали для нанесения принтов, и раскройного стола. Ноги затекли, но я не обращала внимания на боль. Ситуация была критической, и вероятность того, что я не покину это место самостоятельно, была очень высока.
Я почти добралась до лестницы. Я была так близко. Смогла ли бы я выбраться, ввести код безопасности и успеть поднять металлическую решетку — я никогда не узнаю.
У меня не было шанса это выяснить.
Сильные руки обхватили меня сзади, и ладонь зажала мне рот, заглушив мой шокированный вскрик.
Я извивалась и боролась, но хватка была чертовски крепкой.
— Тебе лучше прекратить это, если ты не хочешь умереть здесь сегодня ночью, — прошептал мне на ухо глубокий, знакомый голос.
Мой наемник. Он притянул меня к себе, прижав нас к стене возле кофеварки в полуметре от лестницы.
— Кто они? — прошептала я, когда он наконец убрал руку с моего рта.
— Друзья твоего отца, или, лучше сказать, бывшие друзья. У них могло сложиться впечатление, что он отправил тебе информацию, которая погубит их босса, если твой отец неожиданно скончается в тюрьме.
— Что? Они думают, что отец сделал меня своей страховкой? — Я чуть не рассмеялась. — Я же говорила, что мы не поддерживаем связь.
— Тем не менее, кто остался у Альфредо Манобан в этом мире, кроме его драгоценной единственной дочери? Ты пытаешься убедить меня, что он не ничего тебе не отправлял? Я вижу тебя, Лалиса... Я всегда наблюдаю.
Мужчина был таким же высоким и широкоплечим, как я его помнила. Ощущение его груди, прижатой к моей, и обещание защиты не должны были успокаивать. Но почему-то успокаивали. Это было похоже на обретение неожиданного союзника. Соберись. Я дала полиции описание этого мужчины и пыталась добиться его ареста за убийство. С его стороны не было никаких добрых чувств.
— Вот почему я нужна Ренато, да? Мой отец может раскрыть всё, чем Сальваторе занимался в Неаполе десятилетиями... Он может заключить сделку и уничтожить семью Де Санктис в обмен на свою свободу.
В глубине души я знала, что была права. Отец никогда по-настоящему не заботился ни о ком, кроме себя. Он бы без раздумий пошел на сделку и сделал из меня козла отпущения.
— Что, если я скажу, что твой отец хочет, чтобы Ренато защитил тебя?
Я тихо усмехнулась.
— Защитил меня? И для этого послал тебя? Терминатора? Вы просто хотите использовать меня, чтобы запугать его, верно?
Мужчина смотрел на меня сверху вниз, и на секунду мне показалось, что он собирается ответить. Хотя ответ итак был очевиден. Я знала, что права. Так все было устроено в нашем мире.
— Ты бы предпочла, чтобы я передал тебя другим парням? Я могу сделать это прямо сейчас. Вся банда в сборе... Я могу сдать тебя им, а завтра вернуться в Нью-Джерси и забыть о твоем существовании.
— Тогда ты провалишь свою маленькую миссию, а у меня такое чувство, что для таких мужчин, как ты, это важно, — сказала я, оценивающе глядя на него. Он определенно был бывшим военным — невозможно было не заметить его выправку и точность движений.
— Мужчин, как я?
— Приверженцы правил. Наемники. Я встречала тостеры с большей эмпатией, — вырвалось у меня прежде, чем я подумала.
Он изучающе посмотрел на меня, а затем усмехнулся. В снежной буре было больше тепла, чем в его улыбке.
— В таком случае выбирай сама, с кем ты хочешь пойти — с ними или со мной. Решай сейчас. Я с радостью нарушу правила и сдам тебя им, если ты этого захочешь.
Горло сжалось, и я сдержала поток слов, которые так и рвались наружу. Но в конце концов, что я могла сказать?
— Ну же, синьора Конти, выбирай. Они или я. — Его руки крепче сжали меня.
— Не называй меня так, — пробормотала я, поглощенная страхом перед нависшей угрозой. Я понятия не имела, чего хотели другие мужчины, но этот вел меня к Ренато Де Санктису. По крайней мере, это позволило бы мне выиграть время... К тому же я знала Ренато — он никогда не был настоящим чудовищем.
— Хорошо, я выбираю тебя. Отведи меня к Ренато, и я сама объяснюсь с ним. Я его знаю. Он не станет меня убивать. — Я подняла подбородок и постаралась выглядеть так же уверенно, как и звучала.
Мой таинственный спутник склонил голову набок.
— Если ты думаешь, что это худшее, на что он способен, тебя ждет жестокое разочарование. А теперь скажи, где вы храните ножи в этом месте?
— Ножи? Разве у тебя нет пистолета? — Его вопрос отвлек меня от зловещего предупреждения. Пока мы разговаривали, в здание пробирались опасные люди, а у него не было оружия?
— Ведь бродить по Лос-Анджелесу с орудием убийства в кармане, пока меня ищут копы — это такой отличный план. Нет, у меня нет пистолета, но для этих ублюдков он и не нужен. Просто покажи мне что-нибудь острое.
— Их там не меньше мере десяти, — сказала я.
— К чему ты клонишь? — он высокомерно поднял бровь.
Вау. Кто-то был уверен в своих убийственных навыках. Оставалось только надеяться, что он способен подкрепить эту уверенность делом.
В мастерской не было обычных ножей. Да и зачем бы им там быть? Зато кое-что другое у нас было в избытке. Я протянула руку за угол, за которым мы прятались, и схватила два предмета, поблескивающих на раскройном столе.
Затем передала ему обе пары ножниц для ткани. Он на секунду замер, разглядывая их, а потом кивнул.
— А теперь пригнись и не издавай ни звука. — Его рука опустилась мне на плечо, и он толкнул меня на пол.
Я грубо ударилась о плитку и, бросив на него хмурый взгляд, заползла под ближайший стол. Мой таинственный похититель взял в каждую руку по паре ножниц и растворился в темноте.
Наступила тишина, нарушаемая лишь глухим стуком металлической двери наверху лестницы, ведущей в мастерскую. Они были на нашем этаже.
Низкие мужские голоса, говорящее по-итальянски, разнеслись по пространству. Они спускались по лестнице, и их шаги гулко раздавались в темной комнате.
По моей шее скатился пот. Мне стало плохо. Были ли другие мужчины, которые хотели добраться до меня, чтобы надавить на отца? С тех пор, как со мной связался адвокат, мне казалось, что на моей спине красуется огромная мишень. Я была в полной заднице. Как мне выпутаться из этой ситуации?
Пока я яростно обдумывала, как мне избавиться от мишени на себе, в другом конце мастерской зашевелились темные фигуры. Мои глаза уже достаточно привыкли к темноте, чтобы я могла разглядеть других парней. Я знала, что ни один из них не был моим личным роботом-убийцей, потому что они были гораздо меньше и далеко не такими грациозными, как он.
Они продвигались вперед друг за другом, тихо переговариваясь между собой. Последний в ряду исчез и больше не появился.
Минус один.
Мужчины продолжали идти, а мой наемник убивал их одного за другим. Единственным признаком его присутствия был отблеск металла.
В конце концов мужчины поняли, что происходит, и начался настоящий ад. Они начали вслепую стрелять позади себя, время от времени попадая друг в друга. Мой похититель в черном скользил по центру, как ангел-мститель, уклоняясь от выстрелов, словно он был пуленепробиваемым. Он двигался, плавно наклоняясь и уворачиваясь с идеальной грацией, превращая убийство в танец. Когда кто-то ударил его ногой в грудь, он поймал ее и одним резким движением перерезал сухожилие. Ножницы сверкнули, когда он вонзил их в грудь своего противника. Быстрые порезы отправляли непрошеных гостей на колени. Наемник крутанулся и добил одного, перерезав ему шею сбоку, выпустив фонтан артериальной крови прямо на рулон необработанного белого шелка.
Я содрогнулась от этого зрелища. Черт, после этого я больше не смогу сюда вернуться.
Никогда.
Мой наемник расправился с группой мужчин, и быстрее, чем я успела осознать, снова наступила тишина. Он убрал ножницы в карман и, оглядывая беспорядок, запустил руку в волосы. Это простое движение вызвало поток воспоминаний. В тот момент он выглядел так, будто вышел прямиком из моей памяти. Но это был не он... Кровавая бойня на полу мастерской была куда более убедительным доказательством, чем даже его темно-карие глаза. Чонгук Чон никогда не хотел стать таким, как его отец... гангстером.
Я уставилась на него, и он перевел свой кровожадный взгляд на меня.
Я еще некоторое время смотрела на него, а потом он отвел глаза.
— Мы уходим. И только попробуй снова сбежать — я оставлю тебя следующей волне этих парней. Не обманывайся, думая, что все кончено. Все только начинается.
С этими словами он развернулся и направился к двери. Я стряхнула с себя оцепенение, схватила сумку и бросилась вслед за ним.