Strangers [Минсоны]

Слух о том, что джисон спас почти неживую рожавшую женщину быстро разошелся по всем окрестностям. Лекарь не стал ничего опровергать, понимая, что каждому доказывать свою правоту не стоит. И его молчание сделало его чудотворцем. Люди шли к нему и ехали из самых удаленных поселений, везя с собой больных родственников, в надежде, что чудо свершится и Джисон сможет помочь. Их не отталкивал даже тот факт, что почти вся родная деревня Хана мертва. Первое время людей было действительно много. Они с охотой соглашались ждать и помогали лекарю всем, что было в их силах.

Джисон в сумасшедшем потоке дней даже не замечал, что усталости. Ему нравилось, что больные становились здоровыми и люди, покидая его, были довольны результатом лечения. Хан знал, что рано или поздно это все закончится, потому и использовал свой звездный час по-максимуму.

Чувство тревоги Джисон ощутил внезапно. Оно накрыло своими объятиями слишком плотно, не позволяя Хану больше думать о чем-то другом. Парень понимал, что совсем скоро его настигнет кара за использование магии. И никого не будет волновать, с какой именно целью он использовал запретные ритуалы и заклинания. Хан закончил с очередным пациентом уже поздно вечером и попросил больше его не тревожить. Люди останавливались в пустых домах умерших односельчан лекаря, так что Джисон был спокоен за то, комфортно ли больным.

Он остался в хижине, запер изнутри дверь и стал смиренно ждать прихода Минхо. В том, что Божество лично придет и покарает его за использование магии, Джисон не сомневался. Когда на улице стал завывать ветер, а лампа в хижине мигать, Хан приготовился ко встрече со своим личным кошмаром. Минхо совсем не остановила запертая дверь. Но Божество, осторожно прикрыв ее за собой, поставил еще и свои замки, так, чтобы у Джисона не было и малейшего шанса на побег. Хан сидел за столом в это время перед открытой книгой отца и сдержанно наблюдал за происходящим.

-Я хочу тебя задушить собственными руками, Хан Джисон,- прорычал Минхо, оказываясь максимально близко к Джисону.

-Так что тебя останавливает? Я уже говорил тебе, что нисколько не против того, чтобы отправиться на тот свет,- усмехнулся парень, совершенно спокойно глядя на разгневанное Божество.

-Ты такой хитрый и подлый, что я даже удивлен. Неприятно, конечно же. И все же. Я и подумать не мог, что кто-то вроде тебя сможет хоть как-то навредить мне,- Минхо едва ли не сверкал глазами от злости, сжимая руки в кулаки,- но больше я этого не допущу. Я уничтожу даже маленькое желание в тебе снова использовать магию.

-А что мне оставалось делать?- Джисон неожиданно резко вскочил со своего места, с вызовом глядя на Божество,- ты бросил меня тут одного, сломанного и больного. А теперь винишь в том, что я искал способы хоть как-то справиться с моральной болью? И что плохого в том, чтобы помогать людям? Ты ведь не демон, какой-нибудь, а Божество. Ты должен быть заинтересован в том, чтобы содействовать в выздоровлении людей!

Минхо резко скинул с близлежащей полочки все стоящие там баночки. Джисон от этого даже не вздрогнул, удивляясь самому себе. Они смотрели друг другу в глаза на равных. И Божеству это явно не нравилось. Минхо снова стал крушить комнату, пока в какой-то момент Джисон не оказался максимально близко с ним и не наградил звонкой пощечиной.

-Ты хоть осознаешь, что ты творишь?- с широкой улыбкой на лице спросил Минхо, улыбаясь настолько жутко, что у Хана по всему телу пробежали мурашки,- ты вмешиваешься в жизни людей! Тем, кому судьбой было предначертано умереть сейчас живее всех живых. Судьба разгневается на тебя, Хан Джисон. И ты поплатишься за каждого спасенного человека. Она такого не прощает...

Минхо неожиданно схватил Джисона своими длинными тонкими пальцами за подбородок и крепко сжал, подвигая ближе к себе. Джисон от этого движения едва не упал прямо на Божество, но смог вовремя остановить свое тело.

-Я тоже не прощаю тех, кто ворует мою силу,- продолжил говорить Минхо, все так же приторно-мерзко улыбаясь,- или ты думал, что магия действительно существует? У всего есть баланс. И если где-то появляются магические силы, значит где-то они исчезают. И ты воровал мои силы ради каких-то жалких людишек.

-То-то я смотрю, ты совсем слабый,- в такой же манере улыбнулся Джисон, уверенно сбрасывая со своего подбородка ладонь Божества,- от тебя не убудет. А людям реально нужна была помощь. И даже если судьба меня накажет, тебе-то что? Или такое великое и сильное Божество, как ты, боится кого-то?

-Я пришел сюда не для того, чтобы слушать твой бред и провокации, Хан Джисон,- Минхо снова злобно проскрипел зубами, случайно цепляясь взглядом за книгу, что лежала на столе,- больше ты никогда не будешь воровать у меня мою силу и провоцировать судьбу!

Не успел Джисон и слово сказать, как Божество схватило книгу и стало поджигать ее от свечи, что стояла рядом на столе. Хан кинулся было тушить ее, в надежде спасти, но Минхо своими способностями заставил его стоять как вкопанного. Как бы сильно Джисон не пытался освободиться, у него ничего не получалось.

-Пожалуйста, Минхо. Эта книга - это все, что у меня осталось от отца! Я клянусь тебе, что никогда больше не буду колдовать, только не тронь книгу!

-Конечно, ты не будешь больше колдовать. Потому что у тебя больше не будет пошаговой инструкции,- Божество говорило с легкостью, потому как сочувствие было для него чуждо,- а если, ты еще раз хотя бы даже попытаешься что-то сотворить, я обещаю тебе, что сломаю каждую твою косточку и буду делать это каждый раз, как только они будут срастаться.

-Минхо, пожалуйста!- Джисон даже не заметил, что у него по щекам стали скатываться слезы,- перестань!

Минхо ехидно улыбнулся и своими силами усилил огонь на книге, вызывая у Джисона тихий скулеж. Но то, что произошло в следующий миг, Божество никак не ожидало. Охваченный злостью Хан смог перебороть силы Минхо и едва ли не кинулся на божество, сбивая с ног. От него исходила опасная энергия, поэтому Минхо пока что не решался хоть как-то противостоять лекарю. Джисон принялся тушить книгу, устало вздыхая, когда осмотрел ее и понял, что многие страницы были безвозвратно испорчены.

-Я сделаю так, что твоя бесконечно долгая жизнь превратится в ад!