Завоевательные войны

МЕЙГОР БЛЭКФАЙР

Мейегор наблюдал, как двое мужчин, окутанные тенями, подъехали к лодке, один из них, крупный худой мужчина с пронзительными карими глазами, встретил фиолетовый взгляд Эйгона. Строгий и холодный, с тем, что выглядело как намек на беспокойство. Он знал, что Мейегор не только не его племянник, но по опасному блеску в его глазах он также знал его настоящее имя.

Он знал, что его назвали в честь одного из величайших ужасов династии Таргариенов, повелителя драконов, который смог укротить и оседлать Балериона в битве, отличие, которое было только у одного другого. Завоевателя. Люди слышали Мейгора и думали об ужасе, который он развязал; любой, кого назвали бы в его честь, считался бы монстром, а не героем.

Оберин так сильно любил свою сестру, что он сделал бы все, даже на стороне Мейегора, и пока Рейегар был жив, они не видели бы в нем принца, побежденного рыцарями и вынужденного покинуть страну. Вместо этого Оберин видел в нем труса, который сбежал и даже не подумал вернуться за своими детьми и женой.

Другой человек, которого Мейегор хорошо знал, был близким другом его отца, и единственной причиной, по которой этот план стал реальностью, лордом Варисом. Джон шел по палубе; в его собственных ярко-голубых глазах был строгий взгляд, устремленный на двух мужчин, направлявшихся к нам. В последний раз он видел Оберина, должно быть, в день свадьбы своего лучшего друга.

Оберин сказал ему, что он может любить Рейегара сколько угодно, но он должен делать это на расстоянии, и что если он когда-нибудь прикоснется к нему, то лишится рук.

«Эгг, прежде чем они прибудут сюда, ты получил письмо от магистра Иллирио», - его голос был обеспокоенным, если не осторожным.

Сердце Мейегора забилось от волнения, когда он заметил трехглавые драконьи печати, когда Джон передавал ему письмо, его разум лихорадочно перебирал все возможные варианты того, что могло быть написано в письме. Выдача Дейенерис замуж за дотракийца сделает ее сына или дочь полукровкой и сделает ее мишенью, когда Роберт узнает об этом. Визерис не будет отставать от нее, тогда останется только несколько других Таргариенов, с которыми придется иметь дело.

Его мысли мелькали, может быть, Таргариены нашли их, но было слишком поздно, когда они добрались до того, как брак мог быть завершен. Может, это были драконьи яйца? В его голове крутилось так много вопросов, и только ответы могли принести хоть какое-то облегчение.

После долгого мгновения его палец возился с восковой печатью, пока она не оторвалась от красной ленты. Когда он открыл бумагу, он был не так уж и готов, как он думал. После всего этого времени он, наконец, получит шанс сразиться за свой трон.

«Мой дорогой Мейгор, все изменилось, и я не знаю, сколько у меня времени, прежде чем они начнут гадать, где я. Тебе нужно отправиться в Волантис и завоевать оттуда Золотую компанию, отправиться на Запад и склонить Дорн на свою сторону. План провалился; Таргариены из Эбонхеда встретились с нищим принцем и принцессой Бурерожденных. Они убили кхала Дрого, и теперь кхалесси Дейенерис и кхал Эйгон правят 10 000 дотракийских крикунов. Их следующий шаг - отправиться в Волантис и добраться туда первыми и как можно быстрее. Помни, Джон не должен знать », - Мейгору потребовалось несколько мгновений, чтобы возжелать слов своего отца.

Он смотрел с замешательством, когда он посмотрел на Джона, тяжело вздохнув, и тяжело покачал головой, так как он только что получил плохие новости. Они медленно продвигались к Волантису уже некоторое время, и мы всего в нескольких днях пути. С тяжелым сердцем и усталым вздохом он мог только надеяться, что его отец выбрался из этого логова Таргариенов живым и с вылупившимися драконами.

«Возьмите курс на Волантис. Мы должны добраться туда и как можно скорее; Роберт послал еще убийц. Они покидают Пентос и направляются сюда. Нам нужно подготовить людей, как только я поговорю с Оберином, мы отправимся в Волантис», - холодно произнес Мейгор.

Его разум был пуст, когда он скорбно потирал челюсть, так что не только план пошел вразнос, но они еще и объединились, и теперь у них за спиной армия. Хотя это может быть и хорошо, вам не нужна армия, чтобы убить 6 Таргариенов. Ему нужен только один человек и немного яда.

Джон, с другой стороны, выглядел обеспокоенным, когда он тяжело кивнул головой и пошел вниз, чтобы предупредить остальных людей. Его глаза были прикованы к земле, но Мейегор мог видеть, как его разум спешил с тем, что они будут делать дальше. Он взрослый мужчина по закону, но это не означало, что Джон хотел, чтобы он занял трон раньше. Но это был не его выбор, и никто не встанет у них на пути.

«Что это было?» - спросил Варис вопросительным голосом.

Его темные глаза были прикованы к Мейегору, когда он заметил страдание, которое трепетало на его лице, пока он изучал каждый дюйм лица Мейегора. Обнаружив его напряженную позу и то, как его глаза сканировали горизонт, словно кто-то приближался к нему, он, должно быть, знал, что что бы ни было в письме, это нехорошо.

Оберин наблюдал за этими двумя взаимодействиями, в то время как Мейегор делал то же самое, окидывая взглядом гибкого человека, пока тот говорил, не сводя глаз с человека, которого ему пришлось бы выдать за своего дядю, если бы все пошло по плану.

«Рейегар добрался до Пентоса, Эйегон убил кхала и захватил его орду, их следующий шаг - прийти за золотым отрядом. После этого мы направляемся в Волантис, так что нам нужно поболтать, чтобы Джон вернулся», - Мейегор заговорил быстрее.

Наконец, бросив взгляд на Вариса, который в этом шоке посмотрел на его лицо, подняв брови, увидел, как по его лицу пробежала тьма. Мейегор знал, что в этом женоподобном человеке что-то происходит. Его глаза сканировали палубу, словно он готовился спланировать следующие пару ходов.

С другой стороны, Обери говорил ровным голосом: «Если твой отец слышал о Таргариенах, можно с уверенностью предположить, что рано или поздно король тоже узнает. Последнее, что мы слышали перед тем, как приехать сюда, было то, что он и его люди направляются на юг, проведя несколько дней на Севере. Они отделились от детей и наследников Винтерфелла, что было разумно. Один отправился в Долину, двое остались на Севере, а трое отправились на юг. Как и леди Винтерфелла. Бенджен Старк остался отвечать за Север. Они планировали войну еще до того, как мы ушли. Рейегар сделал мою семью мишенью. Ты веришь, что сможешь заставить Золотую компанию встать на твою сторону? Они никогда не нарушали контракт, и прямо сейчас у них есть контракт с Волантисом. Они нарушат его ради тебя?» Оберин говорил певучим голосом.

Его глаза сканировали лицо молодого принца, когда Мейегор посмотрел прямо в ответ, осторожно потирая голову, когда он говорил: «Многие из них были изгнаны, потому что выбрали сторону Таргариенов; они предпочли изгнание служению Роберту. Если они были так преданы Рейегару, что, по-твоему, они сделают, когда услышат, что его единственный живой наследник просит их о помощи? Им будет трудно сказать «нет», а с Джоном, который был рядом со мной, у них не будет причин сомневаться во мне». Мейегор говорил спокойным голосом, глядя на Оберина.

Он был настолько уверен и тверд в своих убеждениях, что Оберин не мог не поверить ему; это был его лучший вариант, если они хотели заставить Таргариенов и Баратеонов заплатить за то, что они сделали с его семьей.

«Ты должен поговорить с моим братом, но если он будет придерживаться этого плана, ты получишь людей из Золотого отряда плюс все копья Дорна. Но мы должны действовать быстро. Драконы - это мертвецы, которые теперь выигрывают войны, а не магические трюки, и победит тот, у кого больше армия, больше богатств и опыта. Это гонка, и мы должны победить; когда вы играете в игру престолов, вы либо побеждаете, либо умираете». Оберин говорил спокойным голосом.

Каждый из них простоял в тишине неизвестно сколько времени, пока, наконец, Джон не вернулся с напряженным выражением лица и не заговорил.

«Корабль готов. Мы все еще летим в Волантис?» - спросил Джон, подходя

Ни разу не взглянув на Оберина, он знал, что на его лице может отразиться ярость, если он посмотрит на него. Вместо этого он обратил свое внимание на Мейегора, который одарил его приятной улыбкой, когда он говорил со всей фальшивой радостью, на которую был способен.

Хотя он был рад, что сделал еще один шаг к завоеванию королевства на Западе, он не мог не думать о том, что все эти шаги могут привлечь к нему внимание как Таргариенов, так и короля Запада.

«Да, а затем мы увидим, как дядя Доран собирает поддержку нашему делу. Дорнийские копья», - говорил Мейгор восторженным голосом, но это так и не проявилось на его лице.

Он мог только догадываться, что происходит на Западе.

ЭДДАРД

Эта мысль постоянно крутилась у него в голове. Ярко-красное лицо его младшего сына было залито слезами, когда его отправляли в Долину. Неду пришлось удерживать Кейтлин на месте, пока она боролась с его хваткой в ​​надежде дотянуться до своего плачущего сына. Сказать, что это не закончилось хорошо, было бы преуменьшением. И вот он сидит здесь с Робертом и мечтает, пока мужчины чинят очередное сломанное колесо кареты.

Санса и Арья были с матерью, делая урок с матерью, пока Бран тренировался с сиром Джори. Ярко-зеленая зеленая долина смотрела на Неда; он чувствовал себя непринужденно, когда смотрел на ярко-синее небо. Зловещая красная полоса мчалась по небу; это была та самая комета, которая пролетела по небу в тот день, когда родился принц Эйгон.

Только на этот раз впереди кометы была голова дракона; она ощущалась по всему небу и была там с прошлой ночи. Это заставило Неда вспомнить о Таргариенах; они когда-то ездили на драконах, но драконы давно умерли, но эта комета заставила его запаниковать. Глубоко вздохнув, чтобы прочистить разбросанные мысли, он помнил выражение лица брата.

Сомнение в его глазах, когда он спросил, возможно ли, что другие люди, считающиеся мертвыми, могли бы быть живы. Нед знал, на что он намекал, даже если не говорил этого вслух; он знал, что Бенджен намекал на то, что Лианна жива. В конце концов, они так и не нашли ее тело. Мог быть шанс, что он действительно был жив.

Сомнение наполнило его сердце и разум. Какая-то его часть думала, что Лианна может быть жива, но он знал лучше. Что это была детская мечта, и не та, во которую он, скорее всего, поверит. Если его младший брат хотел жить в мире заблуждений, это был его выбор, если он научит Робба тому, чему тот должен был научить его, и быстро. Невозможно было сказать, сколько времени пройдет, пока Таргариены не доберутся сюда.

«Ночью появился всадник. Дейенерис Таргариен вышла замуж за какого-то дотракийского конного владыку», - раздался в воздухе хриплый голос Роберта.

Вырвав Неда из хаоса мыслей о семье, чтобы взглянуть на одного из последних братьев, которых он оставил, тьма промелькнула на его лице, когда он заметил искру безумия, наполнившую его глаза. Та же самая искра безумия появилась в его взгляде в тот день, когда дети Таргариенов были убиты и положены у его ног.

Тревога пронзила грудь Неда; когда он подумал о том, что Роберт может сделать с ребенком, он почувствовал жалость к девочке. Она не была той, кто убил его сестру. Он знал это, но это не остановило ярость, поднимающуюся в его сердце, когда желчь застыла в его горле, а злые мысли заполнили его голову.

«И что с того? Пошлем ей свадебный подарок?» - в голосе Неда послышался мрачный оттенок юмора.

Его больше интересовало, где находится Рейегар. Его шпионы все еще не могли их обнаружить; посланникам с востока становилось все труднее и труднее докладывать с тех пор, как они покинули Север. Роберт думает, что кто-то вмешивается, так как же они могли знать наверняка, были ли эти новости, которые они получали, правдивыми или кто-то скармливал им ложную информацию? Они бы ничего не узнали, пока не стало слишком поздно.

«Возможно, нож, хороший, острый, и смелый человек, который им владеет», - небрежно сказал Роберт, пожав плечами.

Как будто убийство детей было для него обыденностью, одно дело убить взрослого мужчину или женщину, которые представляли угрозу королевству, но 13-летнюю девочку. Мог ли Нед посмотреть в ее большие невинные фиолетовые глаза и погасить ее жизнь во имя своего короля? Его сердце забилось от волнения, думая, что именно туда он и собирался направить это.

«Она еще совсем ребенок», - уверенно сказал Нед.

Когда он понял, что это ни к чему не приводит, мы снова поговорили, на этот раз спокойным голосом.

«Как вы вообще получили эту информацию?» Нужный вопрос, сомнения заполняют его разум.

Трудно было поверить, что если бы шпионы Таргариенов перехватывали сообщения, то они бы пропустили мимо себя такое огромное сообщение. Они бы заблокировали его, насколько им было известно. Это была яркая ложь, чтобы сбить их со следа настоящей принцессы. Как и сообщение о девушке с серебряными волосами в голове Бонда, также были сообщения на востоке.

Роберт закатил глаза, словно его шпионы не будут такими небрежными во второй раз, но на случай, если он забыл, именно Варис был верен Таргариенам до самого конца. Единственная причина, по которой он жив, - это информация, которую он может собрать, и вдруг он не может найти никаких следов, да, точно.

«Один из уличных детей Вариса в Пентосе, последний раз он сообщал, что это был день свадьбы, это было сразу после церемонии, с тех пор на востоке все тихо. Но довольно скоро этот ребенок раздвинет ноги и начнет размножаться». Роберт ударил кулаком по столу.

Ярость расцвела в ярко-голубых глазах мужчины, когда он злобно посмотрел на своего лучшего друга; яд затопил его разум, когда он подумал о человеке, который убил женщин, которых он любил. Ядовитая ярость грозит захватить каждую рациональную часть гнева Роберта.

Нед был так же возмущен тем, что Рейегар жив, и он с нетерпением ждал встречи с ним на поле боя. Брандон был рожден, чтобы быть лидером; Нед был воспитан, чтобы быть солдатом, Рейегар не был и проиграл бы даже ему. Презрительная усмешка тронула его губы при мысли о человеке, который отнял у него все.

Но его младшая сестра, которая родилась уже после того, как Роберт занял трон, а ее семья давно умерла, не принимала участия в войне, и Нед не был бы заинтересован в убийстве ребенка, если только она не совершила что-то такое, что подвергло бы королевство опасности.

«Скажи мне, что мы не об этом говорим». Голос Неда был ужасным.

Роберт просто закатил глаза, как будто Нед должен был уже привыкнуть к этому, но как их вообще можно было использовать для убийства детей с серебристыми волосами и фиолетовыми глазами или нет. Они все еще были людьми. Неважно, сколько раз Таргариены называли себя драконами, но они были людьми, и они не могли без разбора убивать кого-то из-за внешности и фамилии.

«О, это невыразимо для тебя. То, что ее отец сделал с твоей семьей, было невыразимо. То, что Рейегар Таргариен сделал с твоей сестрой, женщиной, которую я любил. Я убью каждого Таргариена, который попадется мне в руки. Я убью ее, ее братьев, и если Рейегару удастся завести новую жену и детей от нее, то я убью и их!!!» Роберт взревел от ярости.

Глаза Роберта пылали безумием, когда он встал; Нед посмотрел через его плечо и увидел Джейми, твердо стоящего у него за спиной; Нед слышал лай лютоволков, которые мчались по лесу, хватая свою добычу.

Нед знал, что он не ошибается, но у них не было причин убивать детей или даже пытать их, но разве он когда-нибудь станет это слушать?

«Но ты не можешь заполучить его, не так ли? Мы должны сосредоточиться на Рейегаре. Мы узнали, где они прятались до этого момента?» В голосе Неда слышалось замешательство, хотя он говорил спокойным голосом.

Он хотел узнать, что происходит с Рейегаром, если ему придется отправиться на восток, чтобы убить его, если это то, что ему придется сделать, но он знал, что это будет лучше, чем позволить ему пересечь Узкое море и устроить беспорядки. Лучше убить их до того, как семь королевств начнут восставать за Таргариенов.

У Мартеллов и Тиреллов была упорядоченная история с Таргариенами, и ее коронные земли никогда не хотели, чтобы Роберт был их королем. Он знал, что королевство будет разорвано на части, если Таргариены высадятся здесь. Им было бы лучше уничтожить восстание, пока оно еще покоилось в их колыбели.

«Мы мало что о них слышали. К тому времени, как мы вернулись, я собирался взять сира Барристана. Он не мог не знать, что его король и братья по ордену ушли; я уверен, что план пошел не так. Я уверен, что он и Мартелл должны были вернуться туда, где скрывался король. После того, как он мне расскажет, я сниму его голову».

Услышав это, Нед был потрясен. Сир Барристан был врагом в какой-то момент, но он преклонил колено. Он мог бы выбрать смерть изгнания, но вместо этого он преклонил колено. Он решил служить Роберту. По крайней мере, таков был его образ мыслей. Но пока он сидел там, он понял, что у его преданности может быть и другая цель - шпионить за ними для Таргариенов. Одна эта мысль заставила ярость затаиться глубоко в его сердце, когда он усмехнулся.

«Даже если он шпион, лучше допросить его, чем отпускать; он может привести нас к бастарду Таргариенов. Не может быть, чтобы после 14 лет он предал своего короля. Он не настолько слаб. Нет никого благороднее и упрямее сира Барристана Храброго, и если вы убьете его, все королевство будет в ярости. Все его знают; для многих он герой; нет рыцаря столь же знаменитого, как Артур Дейн. Если вы убьете его, вы сделаете его мучеником для всех тех, кто поддерживает Таргариенов. Будьте умны в этом вопросе, а затем держите его рядом. Пусть Варис следит за каждым его шагом рано или поздно. Ему придется привести нас к Рейегару, а тем временем у нас будет время присоединиться к нашему дому и подготовиться к войне. Если мы будем действовать опрометчиво, то мы будем единственными, кто сегодня погибнет». Слова Неда были мудрыми и безопасными.

Он видел, как его разум возился с идеей проявить милосердие в надежде стать гораздо более жестоким в будущем, и на мгновение это сработало. Джейми тяжело вздохнул, глядя на своего шута или короля. Он знал, что это был лучший способ продлить их жизни, а также получить информацию. Не было никого, кто был бы так напуган тем, что Рейегар мог быть все еще жив.

В конце концов, он не только убил отца Рейегара, но и стоял в стороне и позволял своим людям насиловать его жену, убивать его детей, а затем охотиться на его братьев и сестер, словно они были всего лишь собаками. Они все подвергались значительному риску, просто сидя здесь, не говоря уже о том, чтобы преследовать ключевого члена сопротивления, которого считают героем на всем Западе. Это было бы смертным приговором для всех участников. Ярость Баратеонов хорошо известна, безумие Таргариенов путешествует на протяжении сотен лет, начиная с Мейегора Жестокого.

Было бы глупо действовать опрометчиво, иначе они могли бы закончить так же, как недостойный Эон.

«Хорошо, сначала мы попробуем твой план, но если он не принесет плодов в течение первого года, я отрублю ему голову и отправлю ее на восток, чтобы ее нашли Таргариены», - голос Роберта был жесток и беспощаден.

Нед был не менее зол, чем он, но это не означало, что он будет жестоко убивать безрассудно. Но одно можно сказать наверняка: они будут в столице в течение двух недель и начнут свои планы по прекращению рода Таргариенов. Неда не волновало, что случится со всеми теми, кто встал на сторону людей, убивших его семью, они умрут.