25. Рождённые в горах: Молитва о Костре
Риа смотрела на парня, которого помнила совсем маленьким, и не понимала, когда он так сильно изменился. Ещё совсем недавно он не хотел знать ничего, кроме леса, но теперь раздавал указания людям и драконам с решительным взглядом.
Образ малыша Трюггви с одуванчиком в руках не вязался с магом, что приковывал к себе всё внимание.
Кто его так изменил? Неужели, она? Отдала ему свою мужественность и забрала более нежные чувства, чтобы он стал таким, а она - такой. Как никогда похожими друг на друга.
Ты так странно смотришь на меня. - Трюггви обнял её. - Я сам не понимаю, откуда всё это во мне, но оно есть. По крайней мере, сейчас.
- Ты пугаешь меня, когда начинаешь говорить в голове. Не делай так без необходимости, пожалуйста.
- Как скажешь, великая травница. - Парень склонился перед ней на манер Торгни, но постарался сохранить серьёзность. - Мои воины готовы приступить к последней схватке.
- Пусть звёзды озарят нам путь. - Риа говорила и ловила взгляды самых разных глаз. Но куда бы она не посмотрела, видела колыхающиеся огоньки. - Пусть лес станет нашим кровом, а Костёр отчистит наши души.
- Да будет так!
Да будет так!
Трюггви направил Крузу сообщение. Все сразу изготовились к сражению. Маг пустил рану действия к Крузу и велел той поддерживать мальчика настолько долго, насколько понадобится.
Риа немного успокоилась: Круз под полным покровительством Трюггви.
Оба дара сорвались с запястья Круза, за которым теперь все настороженно наблюдали. Они закружили в воздухе. Вокруг оранжевой стрелки кружились бирюзовые полусферы, а Круз щурился и слушал указания Трюггви.
- Приведите нас туда, куда хочет ступить смерть. Приведите нас туда, где мы не позволим ей этого сделать. - Сказал Круз и сжал кулачки.
Всплески энергии, на которые распались дары, начали сплетаться в кольцо. Оно медленно расширялось, испуская резкие вспышки света. Оранжевые куски раны пути иногда мелькали среди тех всполохов молний, в которые превратился сильнейший дар перемещения.
Круз не шевелился, в это время от красного следа у ног поднимались красные ниточки и тянулись к груди мальчика, растворяясь в ней.
Когда брешь стала достаточно большой, Трюггви окинул всех своих бойцов взглядом.
- Скутт, Торгни, Сакс, Маррин, Эйктюрнир, идите первыми. Старайтесь не привлекать внимания, но, если потребуется, защищайте друг друга.
Люди двинулись к кольцу света и растворились в нём. Трюггви всё перечислял имена - драконов и людей вокруг становилось всё меньше. Уходили с полной уверенностью в своих силах. Они знали, что сегодняшний бой останется за ними. Любыми силами.
В конце концов, остался только сам Трюггви, Круз, Риа и Юнец. Стало непривычно пусто и тихо. Тишину нарушал только скрежет магии.
- Риа, Круз, идите. - Но парень не сдержался и ухватил ладонь уходящей с уверенно вздёрнутой головой Рии. Он стал с ней лицом к лицу и поцеловал в лоб. - Я люблю тебя.
- Пусть любовь спасёт нас. - И они поцеловались в последний раз перед разлукой.
Круз скрылся следом за Рией, и тогда маг повернулся к Юнцу, не сдерживая восторга от собственного плана.
* * *
Риа готовилась к самым страшным картинам и потому была на стороже. Дар на запястье даже искрился, выжидая своей минуты. Риа крепко держала ладошку брата, когда свет поглощал их, вбирая в себя.
На той стороне прохода они оказались молниеносно. Вспышки ещё кружили за спинами, но их треск отходил на задний план. Когда девушка впервые оторвала взгляд от Круза, губы раскрылись сами собой. Через колышущуюся дымку тумана проглядывались силуэты огромных деревьев с раскидистыми ветвями. Их верхушки дотягивались до неба, а солнечный свет пробивался сквозь плотные листья с травянистым отливом и мягко ложился на кожу.
- Сюда! - Дун прошептал из-за ближайшего дерева и поманил брата с сестрой к себе.
Когда они обогнули пылающую брешь, то удивились ещё больше: прямо перед ними яростными волнами расплывалась земля. Синие воды набрасывали пену на тёмный песок и растворялись в безграничном море. Риа не думала, что когда-нибудь увидит его и почувствует в воздухе запах соли.
Небо тут было светлее, но из-за плотного тумана казалось, что море выливается в него. От восхищения Риа забыла, как ходить, и опёрлась об огромное дерево, чтобы не упасть.
Скутт шагал по берегу вдоль волн, оставляя глубокие следы. Он улыбался, ускоряя шаг.
- Там ещё лежат останки от дракара! - восхитился он. - Дерево всё рыхлое и рассыплется пеплом от любого прикосновения, будто его когда-то поджигали, но на боку виднеется надпись.
- Что там написано? - воодушевлённо спросила Риа. Всё вокруг заставило забыть её о том, какой поединок им предстоит. Люди сидели на влажной траве и смотрели на море, улавливая его шум.
- «Я завтра вернусь, меня море укроет». Не знаю, чтобы это могло значить, но его размеры восхищают. И он ещё даже не совсем развалился, хотя стоит тут, думаю, зим двести!
Но всеобщее восхищение прервал резко поднявшийся шум. Издали слышалось, как лопаются стволы вековых деревьев, как их ветви с хрустом ломаются друг о друга и о землю.
Риа и раньше была готова сделать всё ради спасения мира, но теперь, когда увидела то, насколько красивым и необычным он может быть, воспротивилась одной лишь мысли о том, что он будет уничтожен. Она этого не допустит.
Восхищённые и умиротворённые взгляды сменились на прежние свирепые. Люди стали стеной и двинулись к лесу. Драконы поднялись в воздух; некоторые из них остались парить над кронами, другие, взобравшись на толстые ветви, проворно пробирались вглубь чащи.
Дары всё ещё вычерчивали брешь, а Круз не подавал вида, будто это не он колдовал. Пройдя мимо неё, воины разбрелись, теперь они передвигались маленькими группками, перебегая от дерева к дереву.
Шум падающих деревьев не прекращался и только нарастал. Вскоре вибрации в воздухе заставили людей замедлиться, но лишь на пару секунд. Твёрдым шагом они продолжили идти, приближая роковую встречу.
Но не только они чувствовали чужое присутствие. Демоны ускорились, как будто учуяв запах добычи и намереваясь славно поохотиться.
Риа нахмурилась: Трюггви ещё не присоединился к ним, чего он ждёт? Будь он рядом, она чувствовала бы себя спокойнее и увереннее. Он бы прогнал холод, что противно скользил по коже острым инеем.
Тряхнув головой, Риа отреклась от волнений. Надо собраться с силами. Трюггви точно знает, что делать. Сейчас её задача - защищать каждого, кто согласился на встречу со смертью.
Демоны! - прорычал Новобранец.
Риа и сама почувствовала, как резко воздух вокруг переменился, и напряглась, уверенно уперев ноги в каменистую землю. Дар заблестел и шёлковыми нитями повис между пальцами. Риа даже не успела подумать, как драконья рана предугадала её мысли.
Огненный залп озарил вспышкой луг впереди. От того места, куда попал один из драконов, во все стороны разлетелись брызги чёрной крови и красные перья.
Демоны не собирались давать им и шанса на победу, намереваясь беспощадно расправиться за пару мгновений, словно они ничего не значащие мошки.
Толпы демонов набросились на людей слишком быстро. Их движения можно было уловить лишь краем глаза. И это пугало.
Риа сосредоточила всю силу между рук и распустила её. Волны тепла одна за другой растеклись вокруг неё. Дар тонкими нитями оплетал деревья и мелкие кустарники. Рядом лопнуло два демона. Один из них до своей кончины дотронулся до ближайшего дерева.
По тому сразу начали расходиться глубокие трещины. Ствол накренился и стал трещать, разбрасывая щепки. Риа направила дар к дереву и залатала рану до того, как громадина успела раздавить собой нескольких людей.
Огненные снаряды лопались тут и там, но ни одно дерево ещё не воспламенилось. Чёрная кровь быстро впитывалась в сухую землю, а на тёмных стволах и вовсе сливалась.
Торгни запрыгнул на дерево и подхватил сестру, когда та последовала за ним. Уже оттуда они начали метаться дарами, убивая демонов. Риа с упрёком для себя поняла, что забыла самое главное правило Трюггви по борьбе с демонами.
Она вскарабкалась на дерево и вернула весь дар себе. Остальные из Братства, вспомнив те пару тренировок, что успели получить от Трюггви и Торгни, начали взбираться вверх, пока демоны окружали оставшихся на земле.
Собрав все силы, Риа, разделив дар на сотню осколков одним движением кисти, начала спешно разбрасывать их в разные стороны, почти каждый раз попадая в одного из врагов. Осколки возвращались к ней, а силы утекали.
Пепел грузно спустился на землю рядом с людьми и начал очерчивать огненное кольцо вокруг них, чтобы демоны не смогли достать до тех.
Воины, взявшие на эту охоту вместо привычных топоров и клинков луки, начали укладывать стрелы на тетиву. Свист разрядил взрывающиеся звуки.
Некоторые стрелы, пролетая над пышным огнём, возгорались и наносили демонам больший вред чем обычные, но всё равно не убивали их. Демоны просто держались от людей на расстоянии.
К этому моменту Пепел уже поднялся в воздух и присоединился к тем драконам, что жгли демонов, столпившихся около «лёгкой добычи».
* * *
Наша очередь идти. - Неуверенно сказал Юнец.
- Не наша. - Трюггви метнул взгляд за спину дракону и сделал несколько шагов, обогнув ящера. - Она там, ты сможешь догнать её.
Из-за стены избушки выглянул Бьёрн. Он со страхом смотрел на незнакомого ему человека и дракона, держась за ровный ряд брёвен. Трюггви кинул ему, боясь испугать, и медленно протянул руку ему навстречу.
Мужчина, которого будто смолой к стене намазали, начал приближаться к Трюггви мелкими шажками.
Маг читал все мысли и волнения Бьёрна и на подсознательном уровне чувствовал, будто мужчина ещё сможет как-то помочь. Он сжал неуверенную ладонь Бьёрна и повёл его к бреши. Сил на то, чтобы поддерживать её, почти не осталось.
Ступай туда и найди её. - Прошептал Трюггви в мысли Бьёрну, когда спина того терялась за обрывками даров.
Ну а теперь наш черёд? - волнительно спросил Юнец, прикидывая, сколько сил уйдёт на иллюзию, которую в мыслях показал ему маг.
- Теперь - да.
* * *
Некоторые демоны возвращали свои былые тела, сплетаясь кроваво-алыми перьями. Постепенно их стало даже больше, чем в начале поединка. Волнами они пробирались к людям и уничтожали деревья, на которых те прятались.
Теперь все силы Рии уходили на то, чтобы поддерживать жизни вековых гигантов. Люди не могли потерять такие позиции.
Пока Риа раз за разом «сшивала» стволы, остальные одарённые разбирались с демонами. Тайвос наконец вошёл во вкус: огненные шарики кружили около него и резкими выпадами врывались в скопления демонов, где взрывались, испуская жар, от которого тела монстров тлели.
Эйва редко поражала нескольких демонов разом, а потом долгими минутами копила энергию для новой атаки, теснясь с безоружными людьми и стрелками в пламенном кольце.
Скутт стоявший рядом с сыном, отстреливался от демонов, прижимая Круза к себе и не спуская взгляда с жены. Он бы ни за что не позволил мерзким смертоносным тварям добраться до своих любимых.
Драконы заставляли демонов лопаться одного за другим, пробираясь вглубь плотной черноты.
Поющую до сих пор никто не слышал и не видел, ровно как и Калена. Но Рию это не пугало. Безусловно, когда покажутся эти двое, преимущество перейдёт на вражескую сторону, но, когда явится Трюггви со своими новыми загадочными силами, шансы сравняются.
Тогда-то и послышались первые смеющиеся ноты, забирающиеся под кожу. Из плотного сгустка демонов, будто выбравшись из-под озёрной глади, показалась сама валькирия.
Теперь она выглядела не так устрашающе, как ночью: лишние конечности исчезли, корона растворилась, но иногда мелькающая улыбка оставалась всё такой же невозможно широкой и тонкой, а скалистые зубы, торчащие из неё, мгновенно пускали дрожь по телу. Она запросто могла прокусить ими шею.
Окинув высокомерием сражавшихся, она ухмыльнулась и вскинула руки перед собой, направляя смехом подопечных демонов. При этих звонких высоких нотах застывала кровь.
Поющая набрала полную грудь воздуха и слабой метелью потушила огонь, защищавший стрелков. Её подопечные, сразу же услышав команду, набросились на них, но Торгни оказался быстрее.
Его дар врезался в землю аккурат между демонами и людьми и начал резво обрастать непробиваемыми щитками, укрывая внутри беспомощных людей.
Поющая сама подобралась к куполу и выместила на нём все свои эмоции, забив кулаками по щиткам, но те не поддавались. Резко обернувшись через плечо в сторону Торгни, валькирия, впиваясь когтями в землю и кору, и напоминая тем самым свирепого зверя, быстро подобралась к парню, но Сакс опередила её.
Серебристый дар метнулся к ветви, на которой стоял Торгни, после чего древесина захрустела, выпуская из себя много новых веток, скрывших парня. Это подарило ему несколько секунд, чтобы взобраться повыше.
Тайвос подоспел как раз вовремя: допрыгав до Поющей, мужчина пустил в неё огоньки. Те соединились между собой, образовав огненную сеть. Иногда они испускали волны жара, не давая валькирии пошевелиться. Но все понимали, что у неопытного мага надолго сил не хватит.
Риа, с ужасом наблюдающая за происходящим, отсчитывала секунды до того, как когти валькирии обхватят горло Торгни, но из тени древесных крон показалось серебристое сияние.
Глаза Тлеяра открылись вместе с крыльями. Он разогнался и всем своим телом впился в Поющую, зажав челюстью её плечо и выпуская пышные снопы искр и пламени.
Драконы, сидящие на других ветвях, начали приближаться, готовя жар, таящийся в груди. Огонь объял фигуру Поющей вместе с Тлеяром. Кажется, впервые за всё время, валькирия завизжала от боли. Но звук этот послужил демонам не сигналом к бегству, наоборот, они начали действовать свирепее прежнего, а из их недр, подобно самой валькирии, показался Кален.
На его ладонях плясали всё те же лепестки дара создания, что и прежде. Они начали сгущаться и сиять сильнее, готовясь стать чем-угодно. Кален поднял руку и махнул кистью. Вслед за её движением пронеслась вьюга, прекращая всякий огонь. Тлеяр был слишком лёгким, чтобы удержаться на таком сильном ветре, и потому отлетел, но сумел выровнять полёт, подхватив крыльями верный поток воздуха. К тому моменту дар Тайвоса уже вернулся к хозяину, и Поющая оказалась свободна.
Всего ничего, и всех этих людей не стало бы, но брешь невдалеке вспыхнула в последний раз и потухла. Дары попытались вернуться на запястье Крузу, но магический купол не пропускал их, поэтому следы остались ждать на земле.
Только теперь Риа поняла, что Скутт всё это время был с Крузом, а значит, от него сейчас подмоги никакой не поступит. Но в ней и не было нужды.
Верхушки деревьев покачнулись от рыка, подобного грому, тепло разлилось по воздуху, прогоняя навязчивый холод, а земля начала содрогаться от грузных шагов.
Хлопки крыльев послышались сейчас же, и когда дракон поднялся достаточно высоко, чтобы, закрывая Солнце, отбросить тень на каждого, и драконы, и люди, и демоны удивились от увиденного.
Над ними изорванными крыльями порхал Главарь. Его израненное тело и исписанная кровавыми узорами грудь сочились серебристым свечением. Ветер, поднявшийся от мощных взмахов крыльев, раздувал рубахи и волосы.
Наконец, поднявшись достаточно высоко, Главарь сложил крылья и нырнул к земле, начав вращаться всем телом.
На Солнечном свете, пробивавшемся через туман, не блестели его поблекшие чешуйки и глаза, на месте которых остались лишь пустые глазницы.
Мертвец набирал скорость и скапливал пламя в груди, а когда врезался в землю, распался на бесчисленное множество искр. Когда маленькие огоньки рассеялись, посередине приземления восседал Юнец, расправив крылья и гордо подняв голову.
И как вам такое появление? - но Юнец не стал дожидаться ответа от демонов и молнией метнулся в небо, попутно отмечая, что даже от такой сложной иллюзии он не потерял рассудок.
Демоны, отступившие от падающего Главаря, не сдвигались с места стараясь понять, что произошло. Поющая тоже отпрянула от людей, спустившись на землю.
Из гущи леса показалась медленно приближающаяся фигура. Туман облачками расступался перед идущим, обнажая очертания тела. Трюггви уверенно шагал по земле, не переживая за то, что демоны нападут на него: он чувствовал, что те ужасно напуганы и на время обездвижены.
Залезть в мысли валькирии не получилось, но от неё тоже исходил неподдельный ужас, которому так уверенно улыбался маг.
Одна ладонь его лежала в мешочке с рунами и перебирала камушки, вторая безвольно свисала. При всё этом он казался самым опасным существом из всех присутствующих. Деревья тянулись к Трюггви, когда тот проходил мимо них.
Риа остановила дар, так как никто из демонов больше не пытался навредить деревьям. Выдалось несколько мгновений, чтобы восстановить силы.
Трюггви потянулся рукой к куполу Торгни и прокрутил ладонь в воздухе. Дар собрался в первозданный вид и метнулся к владельцу. Раны Круза нашли хозяина и потухли на его коже, а кроваво-красный след метнулся к магу и уместился на запястье, продолжая сиять.
Ухмылка Трюггви должна была внушать страх и чувство опасности, но Риа благодарила судьбу за то, что её любимый появился так вовремя.
- Мы пришли сюда не договариваться с вами. - Птичьем пением пронёсся чёткий голос Трюггви. - А значит, здесь вы все до единого и погибнете.
Он обращался к Поющей, которая наконец пришла в себя и сжала кулаки. Она больше не улыбалась и не выглядела такой уверенной. Расправив напряжённые плечи, валькирия что-то неслышно протянула, отчего демоны сразу двинулись вперёд с былой скоростью.
Трюггви среагировал быстрее. Вытянув четыре руны из мешочка, маг прокричал:
*[бёрн], в переводе с гэльского - «Горите»
Волна жара пронеслась от него во все стороны. Каждый человек почувствовал внутри себя нечто новое, прежде неведанное и неощутимое.
Маррин напряглась, когда демоны начали подбираться, но резко выдохнула воздух и, замахнувшись рукой, направила всю свою силу в приближающегося демона.
- Нет! - прокричало хором много людей.
...Но демон распался прахом, а Маррин осталась нетронутой. Она осмотрела свою ладонь, по которой заплясал пурпурный огонь. Маленькие язычки пламени проскользили по всему телу женщины, не нанося ей никакого вреда.
Вдруг подобное пламя объяло каждого человека. Все удивлённо смотрели на себя самих и на демонов, что приближались к ним по команде Поющей.
Побросав на землю всё оружие, люди побежали навстречу демонам с победоносными криками.
Риа спустилась с дерева, как и Торгни с Сакс, и подошла к Трюггви, не замечая никого вокруг. Парень улыбался ей по-другому, не так, как Поющей.
- Всё получилось. - Сказала она в грудь обнимающему её парню. - У тебя всё получилось.
- Ещё нет, но мы на верном пути. - Прошептал Трюггви и поцеловал её в макушку. - Обещай мне, что не испугаешься того, что сейчас со мной произойдёт.
- После всего этого я уже не различаю никаких эмоций. - Девушка обняла его сильнее. Она чувствовала только свою любовь к нему. - Давай уже закончим с ними и приляжем на траву провожать закат этого сложного дня?
- Мне нравится твоя идея. - Улыбнулся во все зубы парень. Вздёрнутый кончик маленького носа и куча веснушек внушали какой-то энтузиазм. - А теперь давай вступим в бой. Без нас они Калена не спасут.
- Верно. - Риа отпустила парня и отступила на полшага.
Трюггви порылся в мешочке и достал новые руны. Туман около него сгустился, отчего руки и ноги, скрытые мешковатой одеждой и плащом, казались полупрозрачными.
Разложив камешки на ладони в правильном порядке, он громко выдохнул воздух, готовясь к чему-то грандиозному, и сжал камешки в кулаке.
*[синерджи], с гэльского - «Синергия», «Слияние»
- прокричал парень, после чего ладонь его разжалась, но камни не упали на землю. Они закружились в воздухе, огибая фигуру Трюггви. К ним присоединились и оставшиеся в мешочке. Камушки сияли морской лазурью.
Дар сам собой сорвался с запястья и тоже начал вращаться кольцом вокруг парня. Трюггви смотрел только на Рию, не обращая внимания на то, как его магия объединялась с его новым существом.
Руны перестали казаться камнями, вместо них по воздуху скользил световой след. А когда он пересекался с даром действия, то слышался удивительно приятный звук, похожий на мелодию тагельхарпы.
Магия растворялась в воздухе, впитываясь в тело владельца. Когда она закончилась, от Трюггви будто начали отрываться небольшие участки кожи. Под ними открывались новые островки, сияющие алым.
Всё его тело встрепенулось от того, с какой яростной скоростью магия впиталась в него всецело. За скрывшимся красным следом дара действия показалось новое тело Трюггви.
Теперь его нельзя было назвать не человеком, не драконом, не демоном и не зверем. Прибавив в росте, его тело покрылось массивными мышцами, пульсирующими под слоем магии. Руки казались в разы сильнее человеческих, в на конце ног, вместо ступней красовались массивные копыта.
Голову Трюггви тоже покрыло магией, и теперь она походила скорее на оленью, чем на человеческую. По бокам, под звериными ушами, увеличивались в размерах рога. Они заканчивались не острыми шипами, а мягкими концами, больше напоминая древесные листья.
Кудрявые волосы скрылись под толщей энергии, веснушки тоже. Но на смену последним на лице духа вспыхнули лазурные точки. Рунические следы начали расползаться и по рогам, и по ногам с руками, будто прорезаясь через алое свечение, переливающееся рубиновой пылью.
Деревья потянулись к парню, наклоняя к нему свои пышные ветви. Еловая древесина начала сплетаться на теле парня-духа, обвивая его кольцами по спине и груди через плечи. Массивные древесные новшества напоминали доспехи вроде тех, что выходили из-под молота Тайвоса.
Наконец всё прекратилось и Трюггви расправил плечи и раскрыл широкие глаза, в которых не осталось ничего, помимо волшебного лазурного свечения. Чуть ниже того места, где прежде у него был нос, показалась тонкая щёлка губ.
А теперь можно начинать. - Прозвучало уверенно в голове Рии.
Сделай всё, что в твоих силах. - Девушка дала наставление любимому и повернулась лицом к сражению, налившемуся новыми огнями.
Люди теперь не боялись демонов. Вестники смерти сами отстранялись от подступавших безоружных воинов. Магический огонь разбивал демонические тела.
Драконы спустились на ветви деревьев и принялись беспощадно палить по врагам, стараясь не задеть Калена.
Я не могу пробраться к нему в голову, там уже кто-то сидит. - Сказал Трюггви, подойдя к Рие и положа ладонь той на плечо. - Придётся призвать на помощь легенды.
Его глаза сверкнули. Трюггви разогнался и подпрыгнул к небесам. За ним оставались сияющие следы, но быстро растворялись. Парень повис в воздухе и, раскинув руки, попытался обнять небо. Несколько мгновений ничего не менялось. Вокруг парня то загорались, то рассеивались руны, но кроме этого всё оставалось неизменным, пока с неба не начали падать звёзды.
Маленькие огоньки большими стаями спускались к земле, многоголосно воспевая о своём счастье. Мелодии эти перебивали Поющую, отчего в сознании Калена стало просторнее.
Но Трюггви всё ещё не мог отчётливо забраться к нему в голову - вокруг галдело слишком много противных клейких мыслей демонов. Надо устранить как можно больше тварей.
Опустив взгляд, маг начал искать Эйктюрнира среди остальных. Мужчина сражался бок о бок с Маррин. Невольно взор метнулся к его девушке сердца. Риа превосходно расправлялась с демонами, используя и дар, и горение.
Нужна твоя помощь, готов? - маг послал мысль Эйктюрниру.
Мужчина тут же остановился и коротко предупредил Маррин о чём-то, а потом посмотрел в небо и кивнул Трюггви.
Маг беззвучно зашевелил губами, вскользь напевая легенду о страшном олене, пугающем детей по ночам. Шерсть вмиг покрыла изменившееся тело Эйктюрнира, как только Трюггви закончил петь.
Громоздкий олень издал звонкий вопль и, забив копытами по земле и воспламенившись пурпурной дымкой, помчался кромсать демонов острыми рогами.
Скутт теперь мог не бояться за семью, поэтому призвал белый дар, скрывший его от чужих взглядов и где-то затаился. Риа впилась руками в землю, направляя в неё всю силу. В нескольких метрах от неё из почвы толстые и острые корни пронзали демонов.
Трюггви напрягся и поделился энергией с девушкой, отчего растения стали ловчее и свирепее.
Демонов становилось всё меньше, чему, несомненно, помогали и драконы. Они выжигали смерть целыми кучами. Трюггви изготовился вновь попытать удачу и докричаться до Калена, но почувствовал приближающийся холод.
Поющая, вскарабкавшись по деревьям, допрыгнула до него и вцепилась когтями в магическую толщу, не нанося парню никакого вреда. Она выглядела свирепо и дико, взбираясь к голове полудуха.
Подобравшись к звериным ушам, валькирия провизжала в них так громко, что у обычного человека лопнула бы голова. Но Трюггви, отнюдь, был необычным человеком.
Он начал подниматься всё выше в воздух, не обращая внимания на попытки валькирии причинить ему вред. А когда посчитал что поднялся достаточно высоко, схватил Поющую за горло и поднял к небу точно так же, как она недавно поднимала сердце Главаря.
Увы, он не мог никак ей навредить, лишь замедлить, отвлечь. Замахнувшись посильнее, маг избавился от ноши. Её чёрное жидкое тело забилось в каких-то конвульсиях, приближаясь к земле.
Трюггви поспешил спуститься и отыскать Калена. На земле дела обстояли лучше прежнего: ряды демонов поредели, да и действовали они не слаженно, не получая от своей предводительницы никаких команд.
Звёзды приятно пели и совсем сбивали демонов с толку. Некоторые из них, которых Поющая прошлой ночью успела обличить в перьевую броню, восстанавливались. Но с каждым разом этот процесс протекал всё медленнее.
Трюггви прикрыл глаза и, раскинув руки в стороны, прощупал окрестности. Наконец он нашёл Калена среди прочих и поспешил к нему.
Парень неподвижно стоял с закрытыми глазами и опущенными руками. Ноги его дрожали, но продолжали стоять. Кален не подавал никаких признаков жизни, будто напрочь перестав дышать. Но Трюггви ещё чувствовал тусклые мысли парня, и потому верил в его спасение.
Взяв Калена за руки, маг спустился на колени, увлекая его за собой. Соприкоснувшись лбом со лбом полумёртвого, Трюггви очутился в пустоте. В его руках лежал тяжеленный меч, по лезвию которого расползались аккуратные узоры. Он поднял взгляд и увидел ледяную глыбу. Обойдя её с другой стороны, парень заметил человеческий силуэт внутри. Сомнений не оставалось - внутри был заточён Кален.
Закинув меч над головой, маг обрушил его на лёд, отчего во все стороны разлетелись осколки. Осколки от лезвия.
* * *
Он сидел на крутом утёсе, откинувшись назад и наблюдая за тлеющим Солнцем. Снежинки иногда таяли на коже и стекали мелкими каплями, опадая на пушистую траву.
Облака проносились быстро, помимо них ветер трепал и волосы Калена. Ноги иногда болтались над пропастью, задевая друг друга. Одинокое дерево с кривым стволом тянулось к парню длинными ветвями и покачивалось от ветра в разные стороны.
Небо розовело, облака загорались, а Солнце ласкало горизонт, в который впадали бескрайние воды океана. На водной глади отражались блики, солнечные лучи ложились на неё так же мягко, как и на кожу.
- Красиво. - Оценил подошедший сзади.
Кален нехотя обернулся на голос и, когда разглядел лицо идущего, немного пододвинулся и похлопал ладонью по земле. Трюггви присел рядом и посмотрел в глубокие глаза Калена, похожие на бушующее море, на самое яркое небо и кристаллы инея. Потом метнул взгляд на запястье и не увидел дара создания на нём.
- Ты нам нужен. - Прошептал с ветром Трюггви. - Знаешь, твоя мама каждый день плачет о тебе. Каждый из нас...
Кален, казалось, не слушал мага, вновь утопая в закатном огне. На его лице не отражалось никаких эмоций, линия губ не изгибалась и не выдавала мыслей парня.
- Кален, послушай, пожалуйста! - Трюггви вскочил на ноги и рывком поднял друга, поставив того на ноги. - Демоны захватят весь мир, если ты не отречёшься от них! Проснись, пожалуйста!..
Но парень лишь уныло смотрел на Трюггви и ровно дышал.
- Поющая, валькирия, ты помнишь её? - Трюггви не желал сдаваться, он пытался подковырнуть защиту Калена и добраться до его сердца. - Она захватила тебя, ты в её плену, но ты можешь её победить, поверь, прошу!
Кален поморгал, его зрачки расширились, а уголки губ приподнялись, но стоило подуть новому потоку ветра, как пугающий холод вернулся к Калену.
Трюггви вскинул руку и попытался выпустить дар, но того просто не оказалось. Он пошарил по бокам штанов, но мешочка с рунами тоже не было на положенном месте.
Он находился в сознании Калена, который не знал о том, что у Трюггви есть магия. Здесь её не существовало.
Сам того не понимая, Трюггви оказался запертым в чужом сознании. Он отпустил Калена и попытался выбраться отсюда, но ничего не вышло. Тогда он попытался вернуться в свои мысли и с ужасом скривился: он обнимал глыбу льда, в которой застыло тело Калена, пока лёд пропитывал его самого у пробирался сквозь кожу.
Маг не мог пошевелиться и использовать дары - руки полностью погрузились в лёд. Он начал дёргано мотать головой, стараясь рассмотреть в темноте подсказки, но кроме осколков от лезвия меча тут ничего не было. Схватившись за то единственное, что ещё могло ему помочь, маг начал вчитываться в узоры на лезвии, пока лёд плотной коркой обхватывал его, добираясь до шеи.
Расписные руны не собирались в слова долгое время, хотя Трюггви уже научился быстро придумывать заклинания по камушкам. Стоило успокоиться. Глубокое дыхание выровняло сердцебиение. При вдохах теперь плечи не поднимались, они стали полностью неподвижными.
Трюггви ещё раз пробежал взглядом по металлическим осколкам и наконец понял! Зажмурив глаза и представив себя настоящего, того, который сейчас держит Калена за руки и читает его мысли, маг осмотрел окружающее его сражение одними лишь ощущениями от всполохов огня и потоков ветра.
Риа сражалась неподалёку, Скутта видно не было. Трюггви напрягся и потянулся мыслями к девушке, которая казалось далёкой и недосягаемой. Лёд захрустел на шее, сбивая с мыслей, но Трюггви отмахнулся от звуков мира Калена.
Наконец нить мысли достигла Рии, и Трюггви возликовал. Сил сразу прибавилось.
Я застрял. - Говорил он ей быстро. - Подойди ко мне, срочно.
Испугавшись, Риа расправилась с окружающими её демонами и подбежала к Трюггви и Калену. Следуя указаниям любимого, она ловила нужные руны, которые отпадали от рубинового тела духа и сжимала их в своём кулаке.
Не бойся того, что с тобой сейчас произойдёт. - Попросил он и прокричал то заклинание, которое соединило его со своими силами.
Дар жизни вмиг покрыл Рию, не оставляя на теле места от человеческой кожи. За руками у девушки показался ряд изумрудных перьев.
Она взялась за Трюггви, стараясь оторвать того от Калена, но маг не поддавался, будто сросшись с другим парнем.
Не так. - Трюггви вновь обратился к Рие. Лёд поднимался по подбородку к губам. - Заставь громыхать гром драконов, заставь их гореть подобно людям. И тогда придёт он и поможет. Только он, мы здесь бессильны...
Кто? - судорожно спросила Риа, но вместо ответа до неё донеслись глубинные крики пустоты.
Не уловив больше звуков, Риа оторвалась от Трюггви и обернулась к сражающимся. Теперь она слышала громыхание каждого сердца, импульсы тепла от каждой травинки и каждого листочка.
Воздух льдом заполнил грудь, приведя Рию в сознание. Закрыв глаза, она начала шептать Трюггви о том, как громыхают драконы, как горят их сердца, раз за разом, надеясь на то, что духовная часть парня всё ещё слышит её.
Она повторила одно и тоже так много раз, что смысл произносимых слов начал ускользать от неё, она понимала лишь то, что это правильно.
Когда надежда засобиралась раствориться, а в воздухе вновь почувствовалось присутствие Поющей, Риа обернулась в её сторону.
Несколько драконов преследовали её, наполняя серебристым огнём. Трава за ними покрывалась пляшущими огоньками. К ним присоединилась стая в предводительстве с Новобранцем. Драконов стало очень много. Звук биения их крыльев заменял собой тишину.
Но между привычными хлопками втесались потрескивания. Небо над миром посерело и заслонило весь солнечный свет. Но воздух наполнился свежестью и приятной прохладой, отчего потеря света казалась не такой уж и страшной.
Риа пригляделась и заметила, что между драконами начали проскальзывать всполохи молний. Они, подобно змеям, обвивали тела ящеров и потрескивали.
Каждый хлопок перепончатых крыльев раскатывался по небу громом, сотрясая верхушки деревьев.
Совсем скоро все драконы закружили огромной стаей над бескрайней рощей. Искрящихся следов в их рядах становилось всё больше, меж тем, по небу начали расползаться аметистовые узоры всеобъятных молний.
Драконы сужали круг, спускаясь ближе к земле. Они напоминали собой огромную воронку урагана, из самого низа которой вырвался Новобранец. Он Активно махал крыльями, вбирая в себя как можно больше энергии.
Он мог добраться до Поющей за считанные секунды, в чём себе не отказал. Но на самом подлёте к валькирии изменилось кое-что ещё: из-под чешуек Новобранца показалось жидкое серебро.
Из толщи грома драконов вырвался Тлеяр. Искры пламени разлетались от него во все стороны. Сложив крылья и нырнув следом за Новобранцем, он поманил остальных за собой.
Драконы начали складывать крылья, и вот воронка превратилась в град заряженных молниями и пламенем стрел. Небо раскрасилось в пурпурный, выпустив из себя самую точную молнию. Её прямая линия, промелькнувшая в одно мгновение, врезалась в Поющую, огибая драконов.
Валькирия остановилась. Вся её свирепость перерастала в неконтролируемый гнев. Поющая запрокинула голову к небу, скалясь и вытягивая когти, но сразу же потупилась.
Град живых стрел достиг своей цели. Один за одним драконы вонзались в Поющую, обжигая ту молниями и святым пламенем. Они прижимались к ней телами и крыльями, образовывая толстый слой живой ограды. Жар от получившейся полусферы пылающих драконов пугал даже людей, по жилам которых теперь тоже струился огонь.
Трюггви всё также не шевелился, как и Кален, до которого валькирия просто не могла докричаться. Риа сжимала руку любимого, не рассчитывая силы.
Демоны не могли помочь своей предводительнице - звёзды перекрикивали её вопли, но и драконы не могли её уничтожить. Нельзя убить смерть.
Демоны начали прятаться от людей, больше не пытаясь нападать, и на поле боя стало удивительно пусто. Лишь сбоку луга драконы сдерживали своими телами Поющую и мерцали молниями.
Маррин достала до очередного демона и, крепко ухватившись за противное тело обеими руками, разорвала его. Эйктюрнир в облике прекрасного оленя с пылающей шкурой подошёл к ней, тихо отстукивая копытами, и уткнулся мордой в плечо.
Как она их всех ненавидела, как хотела добраться до каждого и со всей жестокостью изорвать тела, а когда те рассыпятся прахом, то втоптать тот в землю.
За всё то, что они сделали с ней, этого было бы мало.
Но женщина смогла выбраться из тумана мысли и посмотрела на Эйктюрнира, который ласково прижимался мордой к её щеке. Маррин обхватила оленью шею и крепко обняла его.
Она видела Калена и Трюггви с Рией рядом с ним, но боялась подойти поближе, боялась того, что он окажется мёртвым, невозвратимым. Но сердце билось слишком сильно, чтобы не слышать его желаний, поэтому Маррин в сопровождении Эйктюрнира зашагала к сыну.
Ей казалось, будто луг совсем опустел: из виду пропали и люди, и демоны, и драконы. Шум в голове был громче боя вокруг, поэтому ничего не отвлекало её от намеченной цели.
Как только она положила ладонь на щёку сына, то содрогнулась от ледяного укола, но руку не убрала, продолжая попытки нащупать хоть что-нибудь живое в нём своими тонкими и хрупкими пальцами.
Он изменился с тех пор, когда пропал: лицо до невозможности исхудало, среди белоснежных волос, испачканных чем попало, просачивалась чёрная прядь, остатки одежды, покрытые расползающимися чёрными пятнами, висели на парне, как на деревце со слабым стволом. Внешний вид сына полностью передавал всё то, что ему пришлось пережить за период своего отсутствия.
Слёз не оставалось, но ком в горле встал и не позволял проронить ни единого слова. Будто какой-то демон старательно пытался её придушить, на никак не мог довести дело до конца. Не сдерживая эмоций, Маррин набросилась на сына с чересчур крепкими объятьями, стараясь оторвать его от земли и привести в чувство, но тот стоял подобно ледяной глыбе, вросшей в землю.
Эйктюрнир внимательно разглядывал мальчика. Он сразу заметил их с матерью сходства. У него были те же губы, которые он любил, тот же нос, такой же вырез глаз. И что-то в нём в тот момент переменилось. Он почувствовал тоже самое, что и с Маррин при первом взгляде, почувствовал, будто всю жизнь любил этого человека, будто больше никогда не разлюбит - он почувствовал себя отцом.
Олень завизжал и мотнул мордой. Копыта нервно забились о землю. Он не мог позволить того, чтобы Маррин была несчастлива, он хотел обрести сына, которого пытались уничтожить демоны. Он хотел наконец-то полностью стать человеком, чем-то по-настоящему для кого-то значимым.
Встав на дыбы и развернувшись в воздухе, олень поскакал прямо к драконам, облепившим Поющую. Но копыта почти сразу же подвели его. Свалившись на землю, Эйктюрнир попытался тут же подняться, но локти на руках подогнулись. От оленьего обличья ничего не осталось, а шерсть постепенно врастала в кожу. С усилием повернув шею к Маррин, он заметил, что с Трюггви сползает новообретённое обличье. Дар действия вновь собирался в первозданный вид, а камушки с рунами прыгали по земле, прекращая сиять.
Маг обессиленно склонил голову, его ноги подогнулись, но он не упал, продолжая держаться за локти Калена. Парни напоминали мертвецов, бледность их кожи была сравнима с белоснежным заячьим мехом.
Звёзды, пляшущие и поющие среди деревьев, начали возвращаться на небо, создавая тишину. Пурпурный огонь, всколыхнув в последний раз мелкими язычками, угас, молнии драконов погасли, огонь под их чешуями начал тлеть.
С испугом ящеры отлетали, страшась быть убитыми случайным прикосновением к валькирии. Лишь Тлеяр не прекращал попыток усмирить отвратное ему существо.
Тлеяр, берегись! Перестань! - прокричал Новобранец. Отдал приказ, которого Тлеяр не мог ослушаться.
Драконёнок отлетел и приземлился на ближайшее дерево - сил для более длительного полёта не осталось.
Риа с ужасом наблюдала за происходящим, отчего не заметила, как сама приняла прежний облик. Та часть демонов, что уцелела, всё ещё боязно пряталась за деревьями.
Поющая, разорванная по частям сотнями пастями, начала собираться по кускам, скрепя голосом от боли, наносимой языками пламени, окутывающего её искривлённую фигуру.
Она наконец приняла прежнюю форму и изготовилась отдавать новые приказы, не страшась использовать своего сильнейшего мага. Продумывала в деталях, как изорвёт хрупкие людские тела, продолжая впитывать в себя невообразимо огромное количество тепла, которое уже распирало её изнутри и сочилось по телу рыжими прожилками.
Ещё никогда она не чувствовала себя настолько тёплой, такой живой. Иногда её посещали мысли зависти пустоте. Та вбирала в себя тепло нещадно, постоянно. Высасывала его из самой Поющей. Как можно отдать его теперь, когда так хорошо?
Валькирия приоткрыла рот для новой песни и выпустила лишь пару звуков, от которых Кален сразу пришёл в движение и, не замечая объятий матери, призывал дар, когда в небе появилась большая фигура.
Риа подняла взгляд и удивилась от увиденного. По небу, точно по волнам, качался хрупкий дракар с изорванными мачтами. Скутт показался на его носу и пригнулся, сильнее схватившись за древко.
Плот наклонился и начал падать. Меж тем, Поющая всё ещё его не замечала, предаваясь мелодии, навевающей Калену желание убить всех собравшихся здесь людей.
Воздух начал присвистывать, а дракар приближаться к земле. Вовремя спрыгнув с плота, Скутт побежал по воздуху, используя дар высоты. Мужчина остался в воздухе, а дракар встретился лицом к лицу с валькирией, разбившись на кучу острых дощечек и щепок, что тут же воспламенились.
* * *
Тот мальчик сказал, что она будет тут, но пока найти её не удавалось. Как бы он не бродил между деревьями, не мог заметить ничего кроме сражавшихся драконов и демонов, которые его, впрочем, не сильно интересовали.
Но тут наступила пугающая тишина, доносившаяся с поля боя. Она привлекла его внимание, потому что люди всегда шумели, но теперь почему-то нет.
Выглянув между широкими стволами, покрытыми толстой корой, Бьёрн увидел огромный Костёр, внутри которого странно дёргалась чёрная фигура. Но глаза мужчины засверкали не от этого.
Прямо за столбом пламени стояла она. Её лицо потеряло прекрасные черты, сморщившись от гнева, но он узнал её и сделал несколько шагов по направлению к ней.
Не сразу ему удалось разглядеть лицо парня, которого она обнимала, хотя тот и был повёрнут лицом к нему. Чёрная трава похрустывала под ногами, дым обжигал ноздри, но Бьёрн подходил всё ближе.
Он не остановился даже тогда, когда дракар упал перед ним, отбросив во все стороны щепки и искры. И только подойдя к самому огню, он разглядел лицо своего собственного сына.
Зрачки расширились, дыхание участилось, сердце впервые за долгое время начало отбивать сумасшедший ритм. Капельки пота потекли по лбу как и капли от таявших снежинок, как в тот день, когда он призвал легенду о демонах.
Картинки замелькали перед взором, сменяя одна другую. Он видел своего сына, свою жену, своего друга, который так давно вручил ему на хранение легенду о демонах.
Моменты из жизни всполошили сознание, перевернули и без того разрушенный мир Бьёрна и оставили его наедине с собой, отдалив от остального мира на несколько мгновений.
Он судорожно вдохнул прохладный воздух, по которому струились нити мимолётного тепла и грузно задышал, оглядывая всех вокруг. Он не замечал драконов, сидящих на деревьях, но ясно видел и людей, и демонов, прячущихся за стволами.
Всё это случилось из-за него. Демоны напали на людей, сын оказался в их власти, а он полностью исчез из их жизни, оставив со всем этим. Мужчина понимал, что, если сейчас он сможет что-нибудь сделать - а он наверняка сможет, - то он воспользуется этим единственным шансом, поставив на это собственную жизнь.
Языки пламени плясали перед ним и привлекали своё внимание так же, как и следы инея всё время до этого. Он потянулся ладонью за теплом, но уловил лишь прохладный поток ветра.
«Мы - викинги, рождённые в горах, - думал он, страшась уже принятого решения, - Мы были рождены не так, как подобает настоящим воинам, мы росли в вечном тепле, не ведая о суровости этого мира. Но мы остались викингами. И мы примем этот последний бой, как подобает воинам с пылающей кровью.»
- «До веков и до первых зим, когда и суши на водной глади не лежало, странствовали по мёртвому миру Демоны... - Ведал он, ступая в Костёр. - Они убивали всё, к чему прикасались, даже самих себя. Они жили ради смерти и не позволяли чему-либо зародиться...»
Когда Бьёрн подошёл к самому сердцу сражения, подбираясь запредельно близко к валькирии, то призвал к себе всеобщее внимание. Даже Маррин смогла рассмотреть его за неясной дымкой бушующего сознания.
Скутт озадаченно смотрел на друга, не представляя, как тот оказался на поле боя, Риа с ужасом в глазах следила за тем, как мужчина заходит в Костёр.
Маррин озадаченно распрямила приклонённую перед сыном спину и мелкими шажками зашагала в сторону Бьёрна. Эйктюрнир к тому времени поднялся с земли и последовал за ней.
Деревенские начали подходить ближе, не слыша того, о чём нашёптывал Бьёрн, пока пламя раздирало ошмётки его одежды и принималось за плоть.
Поющая наоборот всё ясно слышала и потому полностью застыла, выжидая, когда закончится легенда, что придаст ей сил. Она помнила этот голос, совсем недавно он уже читал эти строчки...
Эйва подбежала к Рие, напоминая собой неуклюжий комок одежды и тряпья.
- Мы его не спасём. - Прошептала старуха, зная, что в ней больше не осталось сил для того, чтобы использовать дар. Тоже самое понимала и юная травница. - Но он отчистит свою душу в Костре...
О себе сразу напомнили строчки молитвы о Костре, которую Риа учила вместе с Эйвой, и губы зашевелились с лёгким трепетом. Слова набирали громкость:
- «Ой, огонь загорись пламенем ясным,
Чтобы угли в Костре никогда не угасли!
Освещай ту поляну цветочную,
Что девичьего личика копия точная.»
Эйва поймала медленный ритм, набирающий скорость и сплела свой голос вместе с Рией:
- «Ой, огонь-огонь мой ясный,
Никогда не гасни!..
Мы кидаем в тебя хворост и дрова,
Наши истории сгорают в тебе дотла.
И ты будешь гореть вечно, пока мы верим в тебя,
Пока горит одна хотя бы звезда.»
Люди стали прислушиваться к их пению и поддерживать молитву многоголосьем низких мужских и высоких женских голосов, набирающих силу и скорость, страсть и пылкость:
- «Ой, огонь-огонёк пляши под луной!
Все мы вокруг тебя, рядом, с тобой.
В тёмной ночи!
Под багровой луной!
При свете свечи!
Вместе с тобой!
Запоём мы громко кругом,
Сотрясутся кроны всюду!
Мощи твоей ничего не уступит,
Каждый чистым станет, кто в тебя ступит!»
Хор голосов становился всё мощнее, люди сцеплялись за руки, заковывая Костёр в покачивающееся кольцо, пока Бьёрн заканчивал легенду о демонах. Маррин молча смотрела за тем, как её когда-то любимый мужчина обугливается, покрываясь язвами, в которых закипает кровь, и сдерживала порывы кинуться в пламя следом за ним.
- «Ой, огонь-огонь загорись огнищем страстным,
Чтобы сердца наши никогда-никогда не угасли!
Никогда-никогда не пойдём мы на врага,
Если рядом нет никакого Костра.
Ты наш лучик надежды,
Греешь твёрдые одежды.
Мы вокруг тебя сидим,
Мы с тобой, и мы молчим.
Дрова громко трещат,
Искры в небо улетают,
Светлячки с ними играют,
Там, где звёзды сияют.»
Эхо оборвавшихся голосов долгие секунды гуляло среди людей. Маррин предвкушала последние медленные строчки, слова в которых мелодично перетекали из одного в следующее так скорбно и неторопливо, что после них хотелось бы разреветься. Она зашептала:
- «Ой, огонь-огонь, наш огонёчек...
Встаёт Солнце. Конец ночи...»
Бьёрн дохрипел слова легенды и повалился в самое сердце огня, и в то же мгновение, когда тело мужчины разбросало снопы искр, демоны начали просачиваться изо всех щелей и, огибая людей, нырять в Костёр за Бьёрном.
Кален проморгался и почувствовал небывалое облегчение, будто сбросил с себя неподъёмную ношу. Легенда отпустила его, напав на Бьёрна, Поющая потеряла над ним контроль. Трюггви перед ним, сложив колени, упал на землю. Кален и сам едва справлялся с тем, чтобы стоять на месте. Жизненные силы ему давал только гнев.
Шаг за шагом он подбирался ближе к той, что нещадно высасывала из него жизнь всё это время, для того, чтобы дать ей то, чего она так хотела.
Маррин заметила сына, идущего к ним на встречу с сияющим даром наготове, но не понимала, что чувствовать, страх или радость. Он подчиняется Поющей или самому себе?
За сына ответил взгляд, что буравил валькирию гневом, и раскрыла истинные намерения улыбка, уголки которой были острее лезвий искусных мечей Тайвоса.
- Помнится, ты обещала мне лучший мир, в котором останемся лишь мы с тобой. - Кален шагнул в затухающее пламя, пройдя мимо расступившихся людей. Его руки покрылись сиреневой пылью, мерцающей мириадами сапфиров. - Помнится, ты хотела обратить меня в своё подобие, вобрав в меня всё тепло. Дерзай.
И он схватил валькирию за горло, подняв её жидкое тело над собой. Дар на руках обращался в чистую энергию и просачивался в пустоту Поющей, по телу которой трещинами проходили магмовые жилы. Её нутро начинало сиять, а Кален никак не останавливался.
Драконы подлетели и начали палить по валькирии тонкими струями оставшегося в них огня, помогая Калену. Парень пока не мог позволить себе разбираться во всём происходящем, поэтому просто смирился с присутствием легендарных ящеров, чьё тепло порождало в нём какую-либо надежду на спасение, когда он был закован под землёй.
От былой черноты почти ничего не осталось. Всё тело Поющей раскалывалось от огня, отчего та беспрерывно вопила. Наконец Кален спустил её и усадил перед собой на землю. Мелкие языки пламени всё ещё облизывали их.
Парень собрался с силами и поймал момент, когда рот, заполненный острейшими зубами, показался на положенном месте, чтобы сжать в кулаках оба ряда этих смертоносных кинжалов и разорвать тело Поющей.
Боги не умирают. - Дико прошептала валькирия до того, как её тело разделилось на две рваные части, а потом и вовсе рассыпалось невидимыми человеческому глазу частичками тепла.
Кален вобрал в себя часть энергии,высвобожденной из своей мучительницы, и направил в землю. Во все стороны отнего из земли начали прорастать маки, алые бутоны которых раскидывали своилепестки как можно шире, приветствуя лучи Солнца, выходящего из-за грозовыхоблаков.