6 глава
Юлия
- Юлечка, сделайте мне кофе! - по внутренней связи раздается голос Геннадия Викторовича, отрывая меня от планирования его расписания на завтра.
Вот уже второй день как я работаю на «ФоунЗон».
Офис у компании примерно такой же по величине, как и у «АмбассСелл». Только вычурности больше. Повсюду стекло, даже пол на некоторых этажах прозрачный, мне с непривычки ходить по нему страшно, все кажется, что если сильно каблуком стукну, треснет.
Стол, правда, не такой большой и удобный, какой видела перед кабинетом Милохина, но это и не важно. Главное, чтобы его рядом не было.
Я не слышала о Дане с того самого вечера в ресторане. Он уехал сразу же после нашего разговора, и мне тогда физически стало легче, как будто он кислород перекрывал своим присутствием. Даже десерт с охотой съела.
Приготовив черный кофе с двумя ложками сахара новому начальнику, постучалась в кабинет и вошла с подносом в руках.
Щербаков был мужчина в годах. Высокий, статный, седой, но выглядел очень неплохо. Сразу видно, что человек при больших деньгах.
Вот только, взгляд у него был холодный, даже когда улыбался. А еще за эти несколько дней я успела отметить, что оказываться с ним наедине неуютно. Под кожей мороз отчего-то бежит.
Не знаю, что этому виной, может, слова Милохина так отложились в памяти, и я теперь стараюсь быть начеку, или нужно просто привыкнуть к новому шефу и его манере поведения, но порой его фразы звучат двусмысленно, и мне приходится догадываться, говорит он о рабочих моментах или намекает на что-то другое. Я в таких ситуациях просто вежливо улыбаюсь и ретируюсь на свое рабочее место. Подальше от греха.
- Ваш кофе, Геннадий Викторович, - услужливо поднесла поднос и поставила перед ним чашку.
- Спасибо, Юлечка, - мужская рука внезапно поймала мое запястье и несильно сжала, как раз когда я собиралась уже отойти от стола. - Как тебе у нас? Нравится?
Я опустила удивленный взгляд на руку. Что за неуместная фамильярность?
- Да, спасибо.
- Все хотел спросить. Почему ты отказалась от работы в Амбасс?
Мужчина все еще удерживал мое запястье, и от этого стало некомфортно. Как будто на цепи держит.
Я легко потянула руку, показывая, что мне не нравится подобное обращение, и длинные пальцы тут же разжались.
Щербаков указал мне на кресло напротив него, и я поспешила сесть. Лишь бы отойти подальше.
- Ваша фирма оказалась ближе к дому, и зарплата выше, - ответила уже заученную фразу.
Он улыбнулся снова одними губами.
- Это хорошо, что ты остановилась на нас. Не пожалеешь.
- Надеюсь, - вырвалось само, и я поймала на себе его взгляд. Неприятный и сальный. Он без стеснения окатывал им мою фигуру. Кажется, предубеждение, что секретарь должен выполнять все прихоти начальника, было рождено именно в этой фирме, потому что сейчас в его глазах читалось именно это. - Я могу идти?
Холодные глаза встретились с моими, и уголок тонких губ поехал в сторону. Ощущение, что он прямо сейчас в данный момент о чем-то фантазирует, заставило меня подскочить с кресла раньше, чем получила на то разрешение.
- Конечно, иди, если мне что-то потребуется, я тебя позову, Юлечка.
Раздражает меня это его «Юлечка». Можно подумать, он - папик, а я его маленькая девочка.
Быстрым шагом направилась к двери, но пришлось остановиться и обернуться, когда услышала сзади:
- Я сейчас тебе пришлю кое-какие документы. Распечатай шесть экземпляров. У нас завтра встреча с представителями компании, которую мы собираемся купить, и с исполнительным директором «АмбассСелл».
- Милохиным? – вырвалось по инерции, и я тут же прикусила язык, потому что не смогла сдержать его за зубами.
- Да, - Щербаков сначала прищурился, а потом вернул на лицо прежнюю улыбку. - Это на него ты должна была ведь работать?
Я кивнула. Сказать что-то пока не было сил. Я же сбежала в другую фирму, чтобы свести на нет встречи с Даней, а он даже здесь меня находит.
- Ну и прекрасно. Заодно покажем ему, какую чудесную помощницу он упустил.
- Я тоже должна присутствовать?
- Конечно. Мне понадобится твоя помощь.
- Я поняла. Могу идти?
- Иди и вызови мне Миралова.
Развернувшись на тяжелых ногах, я покинула кабинет.
Медленно выдохнула и опустилась на свой стул. Столица такая большая, а разминуться в ней при всем желании не получается.
Ладно, я смогу. Это всего каких-то пара часов. Что ужасного может произойти за это время? Всего лишь две крупные фирмы конкурента, еще одна, за которую они борются, и за всем этим придется наблюдать мне. Надеюсь, все пройдет спокойно… Только, кажется, я сама в это не верю.
Данил
- Жду твоего звонка, Милохин, не дай этому уроду отобрать то, что должно принадлежать нам. - Слава протягивает мне руку, и я жму её в ответ.
- Хрен ему, подавится! - успокаиваю друга и забираюсь в машину.
У Богданова назначена встреча с другими нашими компаньонами, которые прилетели именно сегодня, поэтому на встречу с «ФоунЗон» я отправляюсь в компании двух высокопрофильных юристов.
Вообще, «МэйКолл», конечно, ведет себя непрофессионально. У нас с ними давно уже был устный договор о покупке их торговой марки, но примерно месяц назад вклинился Щербаков с более выгодным для них предложением, и те, как алчные перебежчики, решили пересмотреть пункты нашего соглашения.
С одной стороны, я могу понять их, потому что каждый подбирает для себя более подходящий вариант, а если рассматривать дело с той стороны, что фирма и так понесла много убытков, они пытаются компенсировать их по максимуму. Только нам от этого не легче.
Из-за несвоевременного появления «ФоунЗон» придется раскошелиться на гораздо большую сумму, что совершенно не входило в наши планы. Но выхода нет, мы нацелены серьезно, и если этот ублюдок думает, что ему легко удастся обойти нас хотя бы в этом, то я его сильно разочарую.
Через двадцать минут мы с юристами входим в здание, где нас услужливо встречает Жанна, давно знакомая мне девица, с которой мы когда-то неплохо провели один вечер.
Благо, девушка оказалась умной и ни на что серьезное не рассчитывала.
Мы вежливо здороваемся, делая вид, что никогда не встречались вне этих стен, и в её сопровождении поднимаемся на третий этаж, где расположен зал для переговоров.
Меня охватывает предвкушение по мере приближения к месту встречи, но причина далеко не в предстоящих дебатах.
С самого утра мысль о том, что вечером я увижу Юлю, не давала нормально работать. Маленькой удалось своим побегом сделать так, что все мои мысли оказались привязаны только к ее персоне.
Еще никогда я не был настолько рассредоточен. За что ни возьмусь – все идет набекрень и валится из рук. А все потому, что в холле, перед моим кабинетом, должна сидеть Юля, а не эта идиотка Наташа, которая путает все расписание и явно горит желанием быть уволенной в ближайшие дни.
Я понимаю, что меня все раздражает.
Не подумайте, это не тот случай, когда увидел и в ту же секунду понял, что влюбился до состояния шизофрении. Здесь другое.
Иногда, чтобы начать ценить что-то по-настоящему важное и дорогое, нужно сначала его лишиться. Много лет назад я лично избавил себя от "обузы" в лице влюбленной девушки.
Юля всегда была особенной. Не похожей ни на одну из знакомых мне баб. Она не просила подвозить её на кружки, чтобы лишний раз прокатиться на мерсе, подаренным мне отцом. Предпочитала фешенебельным ресторанам скромный ужин дома или банальную прогулку по берегу озера.
Юля была неопытной в сексуальном плане, робкой, застенчивой, но по какой-то необъяснимой причине вызывала в груди странное ноющее чувство, которое меня мало того, что раздражало, так еще и пугало.
Заставляло думать о ней чаще, чем того хотелось. Юля должна была стать просто очередной девушкой, с которой я собирался провести месяц – другой и свалить, а получилось так, что я начал засыпать и просыпаться с мыслями о ней одной.
В один момент меня это взбесило. Тогда это чувство мне было не нужно. И я решил сбежать от него сломя голову, а параллельно ломая ноги еще и Цветочку.
По неопытности и глупости, а еще из-за эгоистичного страха упустить что-то новое и неизведанное в жизни из-за любви к одной единственной, я уничтожил её саму, и как мне показалось тогда все чувства к ней. Я был уверен, что если выберу Юлю, яркая и бурная жизнь пройдет мимо меня.
Как объяснить? Это как если бы можно было сравнить полевой одуванчик и букет роскошных дорогих роз. Конечно, я выбрал яркие, насыщенные цветы, растоптав при этом бедный, слабый росток, отчаянно тянущийся к солнцу.
Я втоптал его в землю собственной подошвой, лишая возможности существовать дальше. Зато ароматом роз насытился сполна.
Вдыхал каждую полными легкими и пытался затмить тот едва ощутимый запах, доносящийся от оставленного позади увядающего растения.
Моя проблема в том, что как бы я ни старался, до конца задавить в себе желание вернуться и воскресить бедный одуванчик, так и не смог.
Я словно тот перекати – поле, вместо того, чтобы зацепиться за острый шип попадающихся на пути роз, прилип к невесомому пушистому одуванчику. Необъяснимо, но отрицать очевидный факт глупо.
Я даже по прохождению многих лет оглядывался назад. Юля же своим появлением мне будто укол адреналина сделала в кровь.
Я несколько раз за эти дни брал телефон в руки, чтобы позвонить ей, а потом передумывал. Звонить без толку.
Да и не хочу я звонить. Я хочу видеть ее.
Мою Юлю, которую я сам прогнал, а сейчас хочу обратно, потому что именно с ней могу представить свое будущее. Мне потребовалось несколько долбаных лет, чтобы понять это.
- Добрый вечер, - директор «МэйКолл» с важностью встает со своего места и пожимает мне руку, когда мы входим в просторный зал с овальным столом по центру.
- Надеюсь, он таким и останется, - не без намека замечаю я и так же здороваюсь с его юристами.
Мы обмениваемся несколькими незначительными фразами, пока ждем появления Его Величества, Щербакова, считающего, что задерживаться - признак уверенного в себе дипломата. Я бы лично назвал это по-другому, но додумать свою же злорадную мысль не успеваю, потому что он таки удостаивает нас своим появлением.
Надменно протягивает руку, которую я жму чисто из вежливости к остальным присутствующим, и восседает во главе стола. Ненавижу этого напыщенного кретина.
- Добрый вечер, Данил Вячеславович, - расплываясь в фальшивой улыбке, откидывается на спинку стула. - Надеюсь, сегодняшняя наша встреча пройдет в приятной атмосфере и принесет плодотворные результаты.
- Все будет зависеть от вас, Геннадий Викторович, - возвращаю ему его же фальшь. - Плодотворные результаты могут быть только у одного из нас. Как говорится, кому-то вершки, кому-то корешки.
- Не знаю, как вы, господин Милохин, но я намерен снять вершки, - противно хохочет и кивает куда-то в сторону.
- Снимайте, я не против, потому что в данном конкретном случае играет самую важную роль не то, что на поверхности.
Передо мной неожиданно опускается чашка с кофе, и я, бросив мимолетный взгляд вверх, узнаю знакомое лицо, тут же позабыв о своей пламенной речи.
Юля едва заметно мне кивает и продолжает расставлять перед присутствующими чашки.
У меня, как у неопытного молокососа, все мысли вниз устремляются, стоит ей отойти на пару шагов и предоставить моему взгляду весь свой деловой образ.
Твою ж мать, кажется, не один я глазею на темно-бордовое платье, плотно облегающее стройную фигуру и оставляющее для воображения много деталей, с умом скрытых под воротником без декольте.
Юля умеет правильно подобрать гардероб и точно знала, куда сегодня идет, раз выбрала это закрытое платье. Умница, маленькая. Нехрен давать повод для размышлений.
Светлые волосы завязаны в тугой хвост, открывая изящную шею, а стройные ноги украшают высокие каблуки.
Прямо образ из фантазий больного начальника.
На самом деле придраться не к чему, потому что выглядит Юля очень сдержанно, но то, как каждая особь, сидящая за столом, ей смазливо улыбается, заставляет меня рявкнуть довольно громко:
- Давайте приступим к делу.
Юля вздрагивает, ровно как и остальные, выныривая из своих грязных мыслей. Извращенцы престарелые. Уволю к чертовой матери своих же юристов.
- Юлечка, минут через сорок принесите, пожалуйста, нам ужин, думаю, за это время мы еще не управимся, - ладонь Щербакова ложится на запястье Цветочка, когда она ставит перед ним кофе.
Я цепко впиваюсь в эту картину глазами, чувствуя, как нарастает шум крови в ушах.
Ни от кого не укрывается, как его большой палец поглаживает бледную кожу. Мудак совсем не стесняется того, как интимно это выглядит со стороны.
Юля быстро кивает ему и отдергивает руку, при этом плотно сжав губы.
Меня охватывает тихая ярость, потому что о том, как этот хрен привык обращаться с секретаршами, не знает только глухонемой, и если он пытается как-то втянуть в свою грязь Юлю, то я просто убью его.
Цветочек как будто видит меня насквозь, потому что в этот момент наши глаза встречаются. Она не выглядит напуганной или что-то в этом роде.
Выпрямляется и покидает кабинет под пристальными мужскими взглядами. Когда за ней захлопывается дверь, я слегка успокаиваюсь и беру себя в руки. Надо вернуть мысли в другое русло и не сдать позиций перед этим ублюдком.