змейка
Тёмные коридоры были такими же, как и раньше — пахли холодом, железом и пылью старых свитков. Киёми толкнула створку и, даже не осмотревшись, громко произнесла:
— Ну что, скучали по мне? Долго ведь не виделись.
Первым отозвался Кабуто, поправляя очки и слегка фыркнув:
— Хм… кто бы мог подумать. И всё-таки явилась.
Киёми сложила руки за спиной и склонила голову набок, хитро улыбаясь:
— Ох, змейка, ты как постарел… я-то думала, буду единственной красавицей здесь, а ты всё ещё пытаешься тянуться. Спойлер: я была лучше тебя и осталась.
Кабуто прищурился, но промолчал, лишь пробормотав себе под нос:
— Вечно ты язвишь…
В этот момент из другой комнаты вышли Карин, Суйгэцу и Джуго.
— О, а вот и наша «принцесса Песка»! — весело воскликнул Суйгэцу, махнув рукой. — Смотри-ка, всё ещё жива. Я уж думал, ты нас забыла.
Киёми улыбнулась ещё шире:
— Ну как я могла? Такие лица не забудешь даже во сне.
Карин тут же сдвинула очки на носу, шагнув ближе:
— Прекрати притворяться! Ты всегда выходишь сухой из воды, как будто мир вокруг тебя не рушился. А нас потом допрашивали, таскали… а тебе хоть бы что!
Киёми пожала плечами:
— Я же не крала хвостатых, Карин. Я помогала в войне, между прочим. И, что самое главное, осталась живой. А это, согласись, талант.
Суйгэцу прыснул со смеху:
— Вот за это я тебя и люблю!
Карин тут же оттолкнула его и заорала:
— Ты всех подряд любишь, дурак!
— Тише, — спокойно заметил Джуго из угла. — Всё, как всегда. Шум и крики.
Киёми рассмеялась, облокачиваясь на стол Орочимару, на котором стояла старая фотография — Орочимару, Лог, маленький Мицуки, Карин, Джуго, Суйгэцу… и она сама.
— Настоящее семейное фото, — усмехнулась она, проводя пальцем по рамке. — Знал бы кто-нибудь, что все мы вообще могли сидеть вместе.
Из глубины коридора показался Орочимару, его голос заскользил, будто холодный ветер:
— Вижу, ничего не изменилось. Ты всё так же любишь дразнить всех вокруг.
— Конечно, — подмигнула Киёми. — Без этого было бы слишком скучно.Киёми, небрежно облокотившись о стол, где стояла старая фотография команды, усмехнулась:
— Ну, хотя бы я одна тут не постарела, — прищурилась она. — Я же говорила, что Орочимару нас всех пережуёт и переживёт.
Она звонко рассмеялась, чуть откинув голову:
— Сколько времени прошло… У всех уже семьи, дети, мужья, а я — всё та же. Теперь я давно из Песка, много чего поменялось… Кстати, интересно, — она повернулась к Суйгэцу и Карин с лукавой улыбкой, — когда вы, наконец, будете вместе?
— Ч-что?! — Карин вспыхнула, как всегда, — Ты с ума сошла?! С этим идиотом?!
— Эй! — возмутился Суйгэцу, но ухмыльнулся, явно наслаждаясь моментом. — Звучит не так уж и плохо, если честно.
Киёми прыснула со смеху, довольная реакцией.
Кабуто, откинувшись к стене, недоверчиво сощурился, поправляя очки:
— Всегда удивлялся… почему Орочимару-сама вообще терпел тебя рядом столько лет? И как ты вообще осталась в живых?
Киёми хитро улыбнулась и, не меняя расслабленного тона, ответила:
— Ну, во-первых, я была очень важна. Ещё до Саске я была его ученицей. — Она слегка коснулась пальцами глаза. — Мой Шаринган и призыв змей ему пригодились. Да и опыт в шпионаже — тоже. Меня было совсем невыгодно убивать.
В этот момент в коридоре зашевелилась тень, и в зал вошёл Орочимару. Его голос, мягкий и холодный, разнёсся эхом:
— Она права. Иногда те, кто любит язвить и смеяться над другими, оказываются самыми ценными…
Киёми повернулась к нему и, улыбнувшись, спокойно добавила:
— Видишь? Даже твой «старик» подтверждает.