Глава 8.
──────── • ☆ • ────────
Тяжело вздыхаю, стоит лишь мне открыть глаза. Вижу красный бархатный балдахин над головой, а затем зарываюсь в шёлковую наволочку лицом. Осталось потерпеть совсем немного, говорю сама себе, надеясь, что это правда. Я обманываю всех, но не хочу врать самой себе. Довольно этого притворства. Ещё немного и вся эта ложь канет в лету, а я смогу жить совершенно нормально.
Сегодня мне предстоит выслушать ещё пару уроков по управлению государством. Да, я вполне могла бы забыть про страну, королевой которой так внезапно стала, и полностью сосредоточиться на своём плане. Я точно знаю, что как только власть перейдёт в руки Анны, то она сможет хорошо удержать её и достойно встретить все испытания. В конце концов, её с самого рождения растили для этого. А я... Кто я вообще такая? Но всё равно не хочу закрывать глаза на тяжесть короны, упавшей на мою голову, а также на обязанности, которые идут с ней вкупе. Корона — только с виду красивое украшение, а на деле — те же кандалы, которые с меня может снять только сама смерть. Раймонд вверил мне самое дорогое, что было в его жизни и я не должна это потерять. Надеюсь, что он смотрит на меня с небес и гордиться. Ведь всё, что я сейчас делаю — для него.
И вот через час хлопотаний фрейлин надо мной, я была полностью готова выйти в свет. Я не особо хотела выряжаться всякий раз, когда мне будет угодно выйти из покоев, но будучи королевой, которая обязана поддерживать свой статус при дворе, была вынуждена одеваться таким образом. Я была одета по последней моде : узкий корсаж и резные рукава пышные на плечах и обтягивающие руки. Сегодня мои шелковистые волосы были распущены. Прямые, они красиво ниспадали на мои плечи и струились по спине. На голову мне водрузили чепец, расшитый драгоценными камнями. В ушах серьги, а на шее золотое ожерелье с рубинами и бриллиантами. Я не знаю с каких пор, но теперь моим любимым цветом стал алый, поэтому половину платьев в моём гардеробе были именно такими. Смешно осознавать, что когда-то я постоянно щеголяла по замку в белых одеяниях. Этот цвет означал невинность и чистоту, наверное, во все времена. Я уже далеко не такая святая какой была, когда попала в белые стены Уайтхолла. Стоит ли мне говорить, что даже дворец Хэмптон-Корт сделан из красного кирпича?
｡･:*:･:*:･ ☆ ･:*:･:*:･｡
После всех уроков и совещаний с министрами, в мыслях я проклинала всё это, устало плетясь к выходу из дворца. Мне хотелось на свежий воздух, моя голова кружилась от нехватки кислорода. Прямо сейчас мне хотелось переместиться в те времена, когда я, наслушавшись сказок от Зои, считала, что быть королевой — просто мечта, и двинуть самой же себе по лбу за такие мысли. Рядом со мной всё время находились фрейлины и стража. Девушки развлекали меня разговорами, а гвардейцы тенью ходили за нами по пятам. Я не раз говорила, что мне не нравятся пустые разговоры ни о чём, но на данный момент это единственное, что меня по-настоящему отвлекало от всего кошмара, который вихрем крутился вокруг. Во время прогулки по саду мне вдруг на глаз попался Гарольд, спускавшийся со ступеней дворца. Я послала за ним ещё час назад, какого чёрта он так задержался? Видимо, заметив моё раздражение, мужчина потерял ту уверенность, с которой шёл ко мне до этого, поэтому сделал поклон более глубоким, чем обычно.
— Сердечно прошу прощения, Ваше Величество. Были важные дела.
— Какие дела могут быть важнее вашей королевы, милорд? — пренебрежительно фыркаю я, даже не удостоив его своего взгляда. Упрямо гляжу на пролетающих птиц на фоне голубого неба. — Не потрудитесь объясниться?
— Разумеется, — он быстро кивнул. Наверняка, ему совсем не нравится, что с ним так разговаривает какая-то восемнадцатилетняя девчонка, но что уж тут поделать. — Мы сдержали бунтующих, задобрив их деньгами. Потом ко мне пришёл граф Девон, и мы обсуждали действия короля Шотландии.
— Что ж, это отличные новости. — моё настроение сразу же поднимается. — Я позвала тебя, потому что хочу отправиться в поместье Бедфордов и навестить леди Элизабет.
— Я могу доставить их сюда, Ваше Величество.
— Нет-нет, я желаю сама поехать к ним.
— Сейчас же распоряжусь подать карету.
На этот раз долго ждать мне не приходиться. Когда Нэнси заканчивает рассказывать очередную историю из своей долгой жизни, меня оповещают о том, что карета с лошадьми уже стояли на подъездной дорожке и в полной готовности дожидались меня. Пару часов тряски по неасфальтированным дорогам и вот уже через полтора часа я шагаю по дорожке из каменной кладки к хорошо знакомому особняку. На крыльце стоят Элизабет и её прекрасная маленькая дочь Элль. Обе приседают в реверансе, когда видят меня. Элль подбегает ко мне с широкой улыбкой на лице и обнимает мою юбку.
— Леди Грейс, я скучала по вам!
— Элль! — шипит её мать, одёргивая девочку за руку. — Извините, Ваше Величество.
— Ничего, — я приседаю на корточки, чтобы быть на ровне с ребёнком и треплю малышку по волосам пшеничного цвета.
Если поближе рассмотреть Элль, то можно увидеть милые ямочки, когда она улыбается. Мне понравился этот ребёнок ещё в мой первый визит сюда. Она такая красивая и солнечная девочка. И внешне она просто копия своей матери, вот только глаза у неё, как у её отца. Поднимаю голову и вижу, что Элизабет наблюдает за нами с грустной улыбкой. Она потеряла мужа, и я понимаю её боль. Подхожу к девушке и касаюсь её локтя в знак поддержки. На мгновенье Элизабет вздрагивает, но потом благодарно улыбается мне. Ведь наши утраты похожи. Правда у меня нет дочери, которая осталась без отца. Но проблема заключается в том, что Вильям Бедфорд жив и ищет способ вернуться к семье. Мне так хочется сказать это Элизабет, но у меня язык не поворачивается давать ей надежду, которая может оказаться ложной. Никто ещё не знает удачно ли пройдёт поездка в Лондон или нет.
Этот день до самого конца я провожу в особняке Бедфордов, разговаривая с Элизабет и играя с Элль. Очень надеюсь, что Вильям сможет вернуться сюда. Без него этот огромный особняк кажется пустым. А также я ещё никого не назначила на должность канцлера Англии. Возможно, с самого начала чувствовала, что он живой. Вечером, когда я возвращаюсь, на десять минут захожу к Софии, а потом неимоверно уставшая иду в свои комнаты.
｡･:*:･:*:･ ☆ ･:*:･:*:･｡
Снова стою на подъездной дороге. Узнаю этот белый дворец. Уайтхолл. Я здесь совершенно одна в темноте. Странное тревожное чувство поселяется в моей груди. Внутренний голос кричит мне, чтобы быстро убиралась отсюда как можно дальше. Бежала со всех ног и не оглядывалась. По спине пробегает дрожь. Но мои ноги непроизвольно ведут меня во дворец, хотя я хочу рвануть в другую сторону. Не дохожу до ступенек считанные шаги, как здание вдруг окутывает яркое пламя. Оно раздаётся с таким грохотом, что я громко вскрикиваю и падаю назад, больно ударяясь копчиком об землю. Ночную темноту рассекает танцующий огонь. Доносится жалобный треск досок, душераздирающие крики горящих заживо людей. Где-то вдалеке слышится лязг мечей и звуки резни, и с каждой секундой я слышу их всё ближе и ближе, они неумолимо приближаются, пока эхом не раздаются в моей голове, давят на барабанные перепонки так сильно, что из глаз льются слёзы. С визгом зажимаю уши руками и зажмуриваю глаза, пока кто-то резко не кладёт холодную руку на моё открытое плечо и не поворачивает лицом к себе. А потом наступает тишина, слышу своё рваное дыхание и стук сердца.
— Из-за тебя я умерла, — Кэрол произносит эти слова, как будто рыдает, но лицо её совершенно спокойное, мертвенно-бледное.
Впалые щёки, а вместо глаз у неё пустые чёрные отверстия. Второй рукой она зажимает сквозную рану от стрелы. Я хочу кричать, но меня кто-то одним сильным движением ставит на ноги, схватив за грудки. Несмотря на разлагающуюся кожу и дичайшую трупную вонь, я узнаю этого человека, которого когда-то очень любила.
— Из-за тебя я умер, — голос Раймонда до ужаса искажён, он хрипит, когда говорит мне это и выглядит также, как и Кэрол.
— Из-за тебя мы умерли.
Я слышу сразу четыре голоса и поворачиваю голову влево. Прямо на дворцовых ступенях на разных уровнях лежат отрубленные головы. Мария, Джек де Клэйнт, Джордж Кинсли и Роберт Линн. Прямо под ними Вильям Бедфорд с торчащем из груди мечом. А за ними целая стена из трупов, наваленных друг на друга. А на самом верху бездыханное тело Тео. Его бледная рука свивает вниз. Из моего горла раздаётся крик одновременно с плачем. Я вытягиваю руку к ним, а потом делаю шаг, заливаясь горькими глазами. Паника и истерика накрывает с головой. Меня трясёт, словно от сильного мороза.
Но они исчезают. Чувствую, что мои руки испачканы чем-то вязким и тёплым, но не обращаю внимание, вытираю их о платье. Но не могу это сделать. Опускаю взгляд и вижу в руках меч. Моё белое платье всё в крови, так же как и я вся с головы до пят, а у моих ног лежит неизвестный мне мужчина в чёрном. Он хрипит и бьётся в агонии, но я успеваю разобрать его слова, прежде чем он бросается на меня :
— Из-за тебя все умерли.
｡･:*:･:*:･ ☆ ･:*:･:*:･｡
Я резко подскакиваю с кровати в холодном поту. Крик застрял в горле, а руки трясутся. Вот что бывает, когда засыпаю без ночника. Я совершенно забыла про него, ведь рядом всегда был Тео. Проведя рукой по волосам, судорожно осматриваюсь по сторонам. Я всё ещё в номере отеля в Берлине, а на соседней кровати безмятежно спит мушкетёр. Глаза привыкли к темноте, и я вижу так хорошо, на сколько мне это позволяет человеческое зрение. Кидаю взгляд на часы. Полчетвёртого утра. За окном небо окрашивается в розово-жёлтые краски. Рассвет. Слезаю с кровати тихо, чтобы не разбудить Тео, и прячусь в ванной. Руками упираюсь в холодные рёбра белой раковины и сильно жмурюсь, пытаясь прогнать сон и те ужасные кровавые картины, стоящие перед глазами до сих пор. Делаю дыхательные упражнения, чтобы успокоить скачущее сердце, включаю холодную воду и умываюсь. Выхожу из ванной комнаты, когда более-менее прихожу в себя и дрожь в конечностях сходит на нет. Несмотря на время года, мне холодно. Закутываюсь в тонкое одеяло, стараясь сдерживать слёзы.
— Грейс? — слышится тихий и сонный шёпот с соседней кровати. — Что случилось?
— Я в норме, прости, что разбудила, — в ответ шепчу я, поджимая под себя ноги.
— Кошмары? — предполагает Тео, протирая глаза.
— Да, но всё уже в порядке.
— Иди сюда.
Тео хлопает по свободному месту рядом с собой ладонью. Не могу не отметить, что он безумно милый спросонья. В темноте его волосы, торчащие в разные стороны, кажутся ещё темнее, так же как и глаза. Вид у него заспанный, и я не хочу тревожить его ещё сильнее, но он выжидающе смотрит на меня. Мне ничего не остаётся, как выбраться из-под своего одеяла и сесть рядом с молодым человеком. В конце концов мне только что приснилось, что он умер. Я, конечно, понимаю, что это всё всего лишь ужасный сон, но также мне было необходимо убедиться, что с ним всё хорошо. Слишком сильный осадок остался у меня на душе. Когда я опускаюсь на постель мушкетёра, он накидывает на меня одеяло.
— Можешь обнять меня, если хочешь, — даже сонный, этот парень умудряется шутить, так ещё и игриво вскидывать брови.
— Что за грязные намёки?
— Мысли у тебя грязные, — смеётся Тео и всё равно сгребает меня в охапку.
Не сопротивляюсь, и самостоятельно прижимаюсь ближе. Тепло от его тела греет меня лучше любого одеяла, и все тревоги и страхи, будто улетают через слегка открытую дверь на балкон. Кладу свою голову на голую грудь Теодора и слышу ровное биение его сердца, слышу, как он спокойно, размеренно он дышит и успокаиваюсь. Тео утыкается носом в мои волосы и не говорит больше не слова. А через некоторое время понимаю, что он опять уснул. Вряд ли я смогу последовать его примеру.
Здесь и сейчас я чувствую себя так спокойно и блаженно, но перед глазами вновь предстаёт лицо Раймонда : тёмные волосы, серые глаза и властный голос. Кажется, что он протягивает ко мне руку и сильно сжимает в кулаке моё сердце, заставляя его обливаться кровью. Чётко осознаю, что он погиб, и теперь я свободна, но всё равно чувствую укол стыда, а совесть ругает меня всеми бранными словами. Лучше бы у меня не было бы совести вообще.
Я настолько увлеклась Раймондом, что никогда не рассматривала Тео никак, кроме, как в качестве лучшего друга. А теперь понимаю, как многое упускала. Я не защищаю себя, но наши отношения с Раймондом... Они были, мягко говоря, странные и не здоровые. Я была обязана обращаться к нему на "вы", не могла обнять в любое время, когда мне захочется, не могла даже просто коснуться. Каждый раз, когда видела его, то должна была делать реверанс. Исполнять любые приказы, считать его выше себя самой. Если бы я родилась и выросла в шестнадцатом веке, то возможно, и смирилась бы с этим. Но я живу во время процветания равноправия полов, так что никогда бы не смогла жить по-другому. Успокаиваю себя те, что Раймонд был всего лишь увлечением. Он был королём, обладал непомерной властью и сногсшибательной красотой, его боялись и уважали. А я была потерянной и испуганно девочкой. Не знаю... Чёрт возьми, я ничего не знаю!
Я лежу в медвежьих объятиях Тео ещё час, думая обо всём на свете, пока не чувствую сильный голод. После того, как я выпила кофе в гостях у Бедфорда, то не ела больше ничего, кроме плитки шоколада почти за сутки. Аккуратно выбираюсь из кольца рук, быстро накидываю толстовку и подхожу к холодильнику, вытаскиваю из него продукты. Вскоре я уже стою на балконе и встречаю рассвет с овсяными колечками "Чириоз" и двумя бутербродами с сельдереем и ветчиной. К сожалению, ресторан, который принадлежит нашему отелю, начинает свою работу в восемь утра, поэтому мне приходиться довольствоваться тем, что мы вчера купили в магазине перед тем, как сюда заехать. Я проверяю свои социальные сети, общаюсь с Зои, которая тоже почему-то не спит и тихо слушаю музыку.
Я: Время пять утра. Ты чего делаешь в сети?
Зои: Читала супер-интересный фанфик. А как проходит твоё кругосветное путешествие с супер-сексуальным французом? Я всё ещё задаюсь вопросом, где ты такого откопала?
Я: Зои! Он вообще-то мне просто друг.
Зои: Ой, ты сама-то в это веришь?
На самом деле, я в это уже давно не верю, но Зои этого не скажу. Пока что. Иначе она нас поженит. При чём так, что ни я, ни Тео об этом знать не будем. Моя подруга очень впечатлительная, поэтому если я хоть намекну на то, что чувствую что-то к Тео, она от меня не отстанет совсем. Чёрт, я не удивлюсь, если она сегодня же прилетит в Берлин, чтобы лично сопроводить меня к алтарю. Однако до этого, мне следовало бы разобраться со своими чувствами самостоятельно.
Я: Я для него тоже друг.
Зои: Грейс, я тебя очень люблю, но иногда ты такая глупая, честное слово. Тео прилетел к тебе в Хьюстон из грёбанного Парижа, чтобы пойти с тобой на выпускной, потому что у тебя не было пары!
Я: Вообще-то из Реймса.
Зои: Да хоть с Марса. Ты меня поняла, не строй из себя дурочку. Напомни, почему мы сейчас общаемся сообщениями, а не созваниваемся?
Я: Тео спит. Я и так его разбудила сегодня. Мне приснился кошмар.
Зои: Вы ещё и в одном номере живёте? Я надеюсь вы головой пользуетесь?
Я закрываю рот ладонью, чтобы не смеяться в голос на весь город. Я же говорю, что эта блондинка неисправимая. Перечитываю её сообщение и чувствую, что мои щёки горят. Глубоко вбираю воздух в себя и спешу доесть бутерброды.
Зои: Кстати, тебе всё ещё снятся эти шикарные герцоги?
Хочется ответить, что не снятся, потому что я только вчера его видела, а совсем скоро мы все вместе летим в Лондон, но сдерживаюсь и вместо этого пишу следующее :
Я: Нет, не снятся. И я не сплю с Тео!
Выключаю телефон, чтобы больше не краснеть от каждого отправленного Зои сообщения. Нужно меньше её слушать. Пока я дожёвываю свои бутерброды, запивая газировкой, в голове составляю планы на день. У нас два дня на то, чтобы обойти город. Залезаю в интернет и в поисковой строке вбиваю "Самые интересные места в Берлине", и мне тут же высвечиваются множество сайтов. Осталось дождаться пока солнце окончательно взойдёт и проснётся Тео.