Холод прицела и горячая кровь, Часть 10
Дверь в комнату отца открылась беззвучно. Внутри не было кабинета с книгами и кожаными креслами. Это была другая реальность. Строгая, функциональная, смертоносная. Стеллажи с оружием, ящики с патронами, тактическое снаряжение, аккуратно разложенное по полкам. Пахло сталью, оружейной смазкой и чем-то стерильным, как в операционной. Здесь жила та часть моей семьи, которую я так яростно отвергала.
Меня трясло. Руки не слушались, пальцы дрожали. Я закрыла глаза, пытаясь загнать обратно предательские слезы. Лука. Они держат Луку. Он может умереть.
Я сделала глубокий, судорожный вдох и заставила себя двигаться. Я не была здесь Кассандрой. Не невестой-организатором. Я была инструментом. Орудием. Как когда-то пять лет назад.
Я подошла к стеллажу с винтовками. Мои пальцы сами нашли ее. Ту самую. Barrett MRAD. Тяжелую, холодную, знакомую до тошноты. Я взяла ее в руки, и мурашки побежали по спине. Она пахла точно так же – металлом и прошлым.
Далее – пистолет. Я выбрала «Глок 19» – компактный, надежный, не такой заметный, как мой любимый, но смертоносный на близкой дистанции. Проверила обойму, дослала патрон в патронник. Знакомый механический щелчок заставил меня вздрогнуть.
Нож. Простой, с черным клинком и рифленой рукоятью. Я пристегнула ножны к поясу на спине. Последний аргумент. Надежда, что он не понадобится.
Одежда. Я сбросила свое платье и осталась в одном белье в этом холодном, бездушном помещении. Надела темные, облегающие тактические штаны, черную водолазку с высоким горлом, не стесняющую движений. Натянула куртку из мягкого, бесшумного материала. На ноги – легкие, удобные ботинки на плоской подошве.
Я собрала свои волосы в тугой, низкий пучок, чтобы ни одна прядь не мешала прицелу. Посмотрела на свое отражение в стекле одного из стеллажей. Незнакомая женщина с пустым, испуганным лицом и огромными глазами смотрела на меня. Я почти не узнавала себя.
И тогда я увидела ее. В сумке с моими вещами лежала та самая сережка-сова. Одна-единственная. Талисман мудрости. Напоминание о том, кем я пыталась быть. Я медленно, почти машинально, вдела ее в левое ухо. Холодный металл коснулся кожи. Пусть она видит. Пусть кто-то видит.
– Готовься, – раздался в рации голос Риккардо. Еге голос был холодным и собранным. – Сильвер на позиции. Ведет переговоры. Твоя цель – он и снайперы на восточной и западной крышах. Координаты поступают.
Я кивнула, хотя он меня не видел, взвалила винтовку на плечо и вышла через черный ход. Машина уже ждала.
Мы ехали молча. Водитель – один из наших людей – не смотрел на меня. Я смотрела в окно, но не видела город. Я видела только перекрестие прицела и лицо Маттео Марчелли.
Складской район. Машина остановилась в полукилометре от цели. Я вышла. Воздух был холодным и влажным. Я двинулась вперед, как автомат, ноги сами несли меня к знакомому, заброшенному зданию напротив – моей старой позиции.
Подъем по лестнице был кошмаром. Каждый шаг отдавался эхом в моей голове: «Убийца. Ты убийца. Ты вернулась».
Я залегла на холодный бетонный пол, на крыше здания, откуда стреляла в Маттео Марчелли. Разложила винтовку. Установила сошки. Прильнула к теплой резине прицела. Мир сузился до круга. До цифр дистанции. До перекрестия.
Внизу, в окружении машин, стояли люди моего отца. Суровый Рики, который однажды подарил мне цветок на день рождения. Они были тут, чтобы спасти моего брата. И я должна была стрелять в других людей, чтобы они могли это сделать.
– Видишь его? – голос Рика в ухе был безжалостно четким. – Сильвано Галло. У белой фуры. В черной куртке.
Я провела прицелом. Нашла его. Высокий, широкоплечий, с каменным лицом. Он что-то говорил в рацию. Он был живой, дышащий, настоящий. Чужой. Враг.
– Восточная крыша. Снайпер. У антенны, – скомандовал Рик.
Я перевела дуло. Мужчина в камуфляже лежал, прильнув к своей винтовке. Он целился в наших.
Мое сердце бешено колотилось. Руки вспотели. Я чувствовала себя больной.
– Я не могу... – прошептала я в микрофон.
– Кассандра, – в рации послышался голос отца. Твердый, но с дрожью. – Лука там. Он ранен. Если ты не сделаешь этого, они убьют его. Сейчас.
Лука. Ранен. Образ брата, испуганного, искалеченного, пересилил все. Я закрыла глаза на секунду. Прости, – подумала я тому незнакомцу на крыше. Мне так жаль.
Я открыла глаза. Дыхание стало ровным и замедлилось. Мир в прицеле замер. Я уже не думала. Я чувствовала. Ветер. Влажность. Сердцебиение – свое и, казалось, его.
Палец на спусковом крючке. Плавный выдох.
Щелчок. Глухой хлопок.
В прицеле я увидела, как тело снайпера на восточной крыше дернулось и замерло. Даже крика не было. Только тихий стон ветра.
Пустота. Холод. Во мне что-то оборвалось и умерло.
– Чисто, – голос Рика был лишен эмоций. – Западная крыша. У вентиляционной шахты.
Я механически перевела винтовку. Нашла второго. Он уже понял, что что-то не так, начал двигаться. Слишком поздно. Выдох. Спуск.
Второе тело обмякло.
Тошнота подкатила к горлу. Я проглотила ком. Руки дрожали, но я заставила их быть стойкими.
– Теперь Галло. Пока он не скрылся.
Я перевела прицел вниз. Сильвано стоял, пригнувшись, уже чувствуя неладное. Его люди метались, ища укрытие. Он был моей следующей мишенью. Живым, нервным, опасным человеком.
Я повела прицелом за ним, ловя его в перекрестие. Его грудь. Его сердце.
Я слышал выстрелы, наши люди уже спасали Лука..пока я разбиралась с осталными.
И в этот момент дверь главного склада с грохотом распахнулась. Несколько человек вынесли оттуда носилки. На них лежал кто-то...Кто-то с искаженным от боли лицом, весь в крови и грязи.
Мое сердце остановилось.
Это был Лука.
Он был жив. Его глаза были открыты, полные невыносимых страданий. Он что-то пытался сказать.
Я забыла о прицеле. О Галло. О всем на свете.
– Лука... – прошептала я, и палец сам соскользнул со спускового крючка.
Я видела, как наши люди ринулись вперед, чтобы прикрыть носилки. Началась беспорядочная стрельба. Кто-то кричал. Кто-то падал.
Я не видела, кто это был. Я видела только лицо брата. И понимала, что ад только начинается. И что следующую пулю мне придется выпустить, глядя в глаза живому, дышащему человеку. В Сильвано Галло.
А он, казалось, чувствовал мой взгляд. Он поднял голову и посмотрел прямо в мою сторону, в темноту моего окна, будто знал, что я здесь. Его взгляд был полон такой древней, хищной ненависти, что мне стало физически холодно.
Я начала стрелять по людям Марчелло защищая брата, решив пока забыть о Сильвано, я должна была спати брата...
(тгк https://t.me/nayacrowe.)