18 глава.
Утро было мерзким.
Голова гудела, веки налились тяжестью, будто всю ночь на них кто-то положил камни.
Розалина села на кровати, провела рукой по лицу и сдержала стон. Глаза опухшие, нос чуть заложен, в теле слабость, как после болезни.
— Ну и вид, — пробормотала она в подушку и с трудом поднялась.
На автомате оделась — темная юбка, тонкий свитер, волосы собрала в низкий хвост.
Никакого макияжа. Ни сил, ни желания.
Она открыла дверь и вышла в гостиную.
И застыла.
На полу, раскинувшись как шкура, лежал Блейз Забини — с подушкой под головой и одеялом, которое явно стащил из чьей-то комнаты.
— Серьёзно?.. — вырвалось у неё. — Он что, уже здесь жить решил?
Она сделала пару шагов вперёд и услышала тихий скрип, будто кто-то пошевелился у кресел у камина.
Обернулась.
Драко Малфой, в мятой рубашке и с непокорными прядями, поднял взгляд от какой-то книги и лениво бросил:
— Утро, Паркинсон.
Она посмотрела на него исподлобья.
— Утро, — ответила без особого энтузиазма, проходя мимо.
Голова всё ещё кружилась. Всё раздражало. И вид спящего Блейза, и невозмутимый тон Драко, и, главное — тишина.
Она чувствовала себя разбитой.
Словно по ней проехался поезд — и телом, и душой.
Когда она вышла из гостиной и направилась в сторону теплиц, ноги подкашивались. Каждый шаг давался с усилием. Глаза жгло от недосыпа и слёз, голова гудела, мысли путались.
Спраут встретила её как обычно — с деловитой бодростью, но, взглянув на Розалину, нахмурилась.
— Мерлин... Розалина, ты выглядишь ужасно. Что случилось? Всё в порядке?
— Просто... плохо себя чувствую, — ответила она тихо, почти шёпотом.
— Это из-за жары? Или ты заболела?
Розалина замялась.
— Думаю, немного устала. Можно... сегодня я не буду заниматься? Мне просто нужно... отдохнуть.
Спраут какое-то время смотрела на неё, словно читая мысли, а потом кивнула.
— Конечно, Розалина. Отдохни. Главное — не запускай себя, ясно?
— Спасибо, — с облегчением выдохнула она.
Она вышла из теплиц, ощущая, как дрожат руки.
Сначала она не знала, куда пойти — в библиотеку? в башню? на улицу?
Но в итоге пошла в самую тихую комнату в общем зале для стажеров, где никто обычно не сидел.
Там был старый, тёплый плед и кресло с видом в окно.
Она свернулась клубком, натянула плед до подбородка, и дала себе право на тишину.
Просто закрыть глаза, ничего не чувствовать, и хотя бы ненадолго забыть обо всём.
Розалина проснулась от собственного кашля — сухого, надрывного, болезненного.
Тело ломило, будто она провела ночь на каменном полу, а не в кресле. Плед был сползшим, ноги затекли.
— Мерлин... — простонала она, медленно поднимаясь. Голова будто налита свинцом, горло першило, в груди было тяжело.
Она машинально провела рукой по лицу, убрала слипшиеся волосы со лба и ощутила: кожа горячая.
Стараясь не шататься, она выбралась из комнаты и направилась в сторону башни Слизеринских стажёров. Каждый шаг отдавался в висках тупой болью, а горло с каждой минутой саднило всё сильнее.
Она снова закашлялась — громко, глухо, как будто из самой груди.
Когда вошла в гостиную, там царила тишина. Только камин потрескивал.
На одном из диванов сидел Драко Малфой, не читая, не болтая, просто... сидел, уставившись в одну точку, словно сам варился в собственных мыслях.
Он услышал её шаги, кашель, поднял взгляд.
— Ты выглядишь... неважно, — сказал он, хмурясь.
Розалина с трудом усмехнулась.
— Спасибо, Драко. Комплимент дня.
— Ты заболела? — спросил он чуть мягче, прищурившись.
— Кажется, да, — прошептала она.
Голос был сиплым, глаза красными, щеки бледными. Она села на подлокотник кресла, но тут же съехала вниз — сил не было.
Малфой какое-то время молча смотрел на неё, потом бросил:
— Надеюсь, ты не подхватила драконью оспу или что-то ещё, чем нас всех заразишь.
— Очень ободряюще, — пробормотала она, закрывая глаза.
Он не ответил, но через пару минут поднялся, куда-то ушёл и вернулся с чашкой.
— Выпей. Просто... травяной чай, от Спраут. Всегда валяется на кухне.
Она взяла чашку дрожащими пальцами, едва не пролив половину.
— Спасибо...
— Не привыкай, — отрезал он, усаживаясь обратно.
В гостиной снова воцарилась тишина.
Он сел рядом, почти бесшумно, как будто боялся спугнуть. Розалина кашлянула, голос хрипел, в висках пульсировала боль, но она старалась держаться прямо, как обычно.
— Ты себя не жалеешь, — тихо начал он.
— А потом случаются срывы. Как вчера.
Она не сразу повернулась к нему. Лишь спустя пару секунд, медленно и с лёгким раздражением в голосе бросила:
— Это не твоё дело, Малфой.
— Знаю, — спокойно ответил он, не обижаясь.
Он говорил глядя перед собой, в пространство. Без издёвки. Почти по-дружески.
— Я тоже раньше таким был, — продолжил он. — Делал всё, чтобы быть лучшим. Пахал, доказывал, рвал жилы. Не потому что хотел — потому что нужно было. Чтобы не думать, не чувствовать, просто работать. Тоже считал, что так справлюсь. А в итоге сделал только хуже. Себе. Всем.
Розалина дернула уголком губ. Усмешка вышла слабая, почти изумлённая.
Она уставилась на него, словно впервые увидела.
— Ну всё. Мир точно сошёл с ума, — хрипло произнесла она. — Малфой сидит, заботится обо мне и делится личным.
Он посмотрел на неё. В его взгляде не было ни привычной насмешки, ни равнодушия. Только усталость, и, может быть, понимание.
— Успокойся. Это просто... наблюдение, — с лёгкой ухмылкой бросил он. — Не вздумай привыкать.
Розалина качнула головой и прошептала:
— Даже если бы захотела...
Молчание повисло между ними. Но оно уже не давило.
— Что у тебя с Ноттом? — вдруг спросил он, облокотившись на спинку дивана, будто между делом, будто просто так, из любопытства.
Розалина вздрогнула от неожиданности и тут же отвернулась к камину, пряча лицо.
— Ничего, — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал уверенно, но вышло как-то глухо.
— Не ври, я не слепой, — усмехнулся Драко. — Видел я ваш поцелуй. — Он говорил спокойно, почти лениво, но в его глазах мелькнула искра — Словно совсем забыли, что я тоже живу в этой башне.
Розалина резко повернулась, а потом будто застыла.
Щёки ее вспыхнули, в груди закололо от стыда.
Господи... она даже не подумала тогда... Он действительно мог зайти в любую секунду. И, как назло, зашёл.
Почему же всё становилось только хуже?
Она опустила взгляд, обхватила себя за локти, будто защищаясь от воздуха.
— Ты никому не говорил? — выдохнула она с тревогой.
— Нет, — отмахнулся он. — Мне какое дело? У вас там свои... страсти. Просто... будь аккуратнее. Всё-таки вы не одни в замке.
Он встал, направился было к двери, но вдруг замедлил шаг и добавил, не глядя на неё:
— И, может, в следующий раз, если решишь убегать, сначала подумай — действительно ли ты этого хочешь.
И ушёл.