9 глава.
Они вышли из прохладного помещения с ингредиентами, и шагнули в чуть более тёплый, но всё ещё пасмурный день. Где-то вдалеке с северной стороны замка гулял ветер, небо хмурилось, и от этого надвигающегося Азкабана будто веяло ещё больше холодом.
— Идеальная погода, — пробурчал Теодор, натягивая мантию плотнее. — Надеюсь, гиппогриф добрый, как твоя сестра. Или хотя бы немой.
— Он определённо умнее, чем ты, — ответила Розалина и усмехнулась. — Не забудь поклоны, как учили.
Они спустились вниз к загону, где содержались магические существа. Хагрид в этот день отсутствовал, и гиппогриф временно был под присмотром профессора Спраут — в рамках совместной практики по магозоологии.
Розалина первой вошла на ограждённую территорию. Хищный взгляд существа сразу поймал её. Стальной, с отливом серебра, клюв. Мощные лапы, перья, переходящие в конскую часть тела. Гиппогриф медленно выпрямился, грозно расправив крылья.
— Помни, — прошептала она Тео. — Смотри ему в глаза и поклонись. Жди, пока он поклонится в ответ.
— Если он откусит мне нос, ты скажешь Снейпу, что это была рабочая травма, — пробормотал Теодор, встал рядом и... поклонился. Гиппогриф некоторое время внимательно наблюдал за ним, словно раздумывая — стоит ли.
Розалина прикусила губу. Тео стоял, замерев. Через секунду существо наконец слегка склонило голову в ответ, издав короткий рык.
— Есть контакт, — облегчённо выдохнул Тео. — Ладно. Что делаем?
— Проверяем перья на паразитов, расчёсываем, очищаем копыта. Слей немного воды в поилку. Спраут сказала, что он может капризничать, если грязная.
Розалина шагнула ближе. Гиппогриф позволил ей приблизиться, она легко провела рукой по его шее. Существо фыркнуло, но не отстранилось.
— У тебя талант, — пробормотал Тео, подходя сбоку. — Сначала фиалки, теперь это. Что дальше?
Работа продвигалась медленно, но слаженно. Теодор чесал перья, делая это неуклюже, но аккуратно. Розалина проверяла копыта, периодически давая гиппогрифу сухофрукты из кармана. Клюв осторожно щёлкал, принимая угощение.
Гиппогриф неожиданно резко взмахнул крыльями, издав пронзительный рык и дернувшись в сторону Теодора. Существо почувствовало что-то — возможно, слишком резкое движение, может быть, запах или просто устало от внимания. Его поведение стало агрессивным, он поднял голову, нахмурился, расправил крылья.
Розалина отступила назад, прижав руку к груди.
— Осторожно! — выдохнула она, оглядываясь.
Теодор, не медля, выхватил палочку и резко произнёс запугивавшее заклинание.
Гиппогриф сразу остановился. Его взгляд стал остекленевшим, движения — сдержанными. Он больше не рычал, но дышал тяжело, в страхе отступая к углу.
— Что ты сделал?! — в голосе Розалины зазвенел гнев. Она подскочила к Тео, оттолкнув его руку. — Ты что, с ума сошёл?!
— Он чуть не вцепился мне в лицо, — хмуро бросил Теодор. — Я не собирался умирать из-за птицы с комплексом Бога.
— Это животное, Тео! Он испугался! Он не нападал, он только предупреждал! А ты на него страх наслал! — её глаза пылали. — Ты хоть понимаешь, как это жестоко?
— Это практически дикое существо, Роза, а мы не в сказке про глупые улыбки и разговоры с пернатыми! — отрезал он. — Я сделал, что должен, чтобы нас не искромсали!
— Ты не прав! — она резко повернулась к загону, где гиппогриф жалко прижался к стене. — Ты не понимаешь разницы между защитой и запугиванием. Ты не в своем доме. Здесь не нужно быть таким жестоким, каким ты вырос.
Слова задели. Его лицо на секунду исказилось, но он ничего не ответил.
Розалина отступила от него, как от чужого.
— Уходи. Я сама всё закончу.
— Ты серьёзно? — медленно спросил он, опуская палочку. — Из-за этого?
— Да, Теодор. Серьёзно.
— Хорошо, — процедил он. — Делай как знаешь.
Он развернулся и ушёл, сжав кулаки в карманах мантии.
Розалина опустилась на колени рядом с загоном, её сердце колотилось, руки дрожали. Она молча смотрела на животное, медленно протянула руку, будто прося прощения.
— Прости его...
Когда последние солнечные лучи начали медленно скользить по мозаичным витражам, Розалина, наконец, закончила уход за гиппогрифом. Её руки были в пыли и тонком слое магического пуха, волосы спутались, мантия была чуть испачкана, но в её взгляде читалась сосредоточенность и упрямство. Остатки злости и обиды всё ещё стучали в груди, но поверх этого — усталость.
Она сняла перчатки и с силой сжала их в кулаке, будто стараясь вытряхнуть остатки ссоры из самой себя.
Не оглядываясь назад, она покинула теплицы и загоны, миновала двор, где уже собирался вечерний туман, и поднялась по каменным лестницам к Башне стажёров. Коридоры были почти пусты, только редкие ученики спешили к ужину или дежурству.
Когда она добралась до нужного этажа, деревянная дверь башни чуть скрипнула при открытии. Внутри было почти тихо — из гостиной доносился лёгкий треск огня, чей-то смех и запах ванили — кто-то ел печенье, видимо.
Она прошла мимо, не заглядывая ни к кому, и направилась в свою комнату. Бросив перчатки на стол, Розалина подошла к окну. Закат золотил горизонт, а за дальними холмами уже сгущались синие сумерки.
Она вздохнула.
Раздался негромкий стук в дверь. Розалина вздрогнула — она не ждала никого. Быстро подошла и приоткрыла, выглядывая наружу. В коридоре стоял Драко.
Он, как обычно, держался с ленивым равнодушием, будто всё происходящее вокруг него не касалось. Волосы немного растрёпаны, на щеке слабая тень от усталости, а в руках — салфетка с аккуратно завернутыми закусками.
— Слишком много кто о тебе заботится, — пробормотал он, даже не глядя прямо на неё. — А ты не замечаешь.
Он поднял руку, протянул ей еду.
— На. Тебе передали. Многие уже заметили, что ты ни на одном приёме пищи не появилась.
Он всё так же не смотрел ей в глаза. Просто стоял.
Она осторожно взяла угощение. Запах еды щекотал нос, вызывая острое осознание — да, она действительно не ела с самого утра.
— Спасибо... — тихо сказала она, глядя на него чуть растерянно. — Но...
— Не говори ничего, — перебил Драко, наконец подняв взгляд. — Просто поешь.
На мгновение между ними повисла тишина. Потом он сделал шаг назад.
— Спокойной ночи, Паркинсон, — бросил он почти небрежно и, не дожидаясь ответа, развернулся и пошёл прочь по коридору.
Она стояла, глядя ему вслед, с закуской в руках.
Розалина медленно закрыла за собой дверь, поставила еду на стол и опустилась на край кровати. Она долго не шевелилась, просто сидела, глядя в одну точку. Потом вздохнула, развернула салфетку, и начала есть. Сначала неуверенно, словно сил всё ещё не хватало, но потом — будто впервые за долгое время вспомнила вкус пищи.
После каждого кусочка она ощущала, как возвращается ощущение живого тепла. И не только от еды — от самого факта, что кто-то заметил. Позаботился.
Закончив, она немного посидела, а потом вдруг поднялась. В комнате было душно и тесно. Мозг жаждал уединённого уюта, спокойствия — чего-то, что вернёт её в привычный ритм.
Библиотека.
Почему бы и нет?
Она переоделась в тёплый вязаный кардиган, поверх накинула серый шарф и выскользнула из комнаты. По коридорам было тихо, уже вечер, а Хогвартс дышал редкими шагами студентов и мягким шепотом каменных стен.
Библиотека встретила её привычным скрипом двери и ароматом пыли, пергамента и чернил. Свет падал мягко из подвешенных светильников, и всё пространство казалось будто вне времени.
Она прошла мимо столов, нашла свой старый угол — под высоким витражным окном, где всегда было чуть прохладнее, но зато уютнее. Сняла с полки старый том с зелёным тиснением: «Забытые яды и проклятые растения», — книга, которую она любила ещё на шестом курсе.
Села, укуталась шарфом, подперла щеку рукой... и впервые за долгое время почувствовала себя спокойно. Без лишних слов, обязанностей и тревог.