6 глава.
Розалина шла к ужину, и с каждым шагом чувствовала, как нарастает усталость — не только в теле, но и в голове. Всё это время рядом с ней, будто приклеенная, шагала Пенси, жестикулируя, смеясь, болтая без умолку, как ни в чём не бывало. Она рассказывала о новой мантии, которую заказала у мадам Малкин, о том, как кто-то из Гриффиндора случайно налетел на неё и, конечно же, извинился первым, и как профессор Слагхорн снова пригласил её на ужин с избранными учениками.
— ...Ну ты знаешь, у него к таким, как я, особая слабость. Я даже не удивилась, — с сияющей улыбкой закончила Пенси и мечтательно закатила глаза.
Розалина слушала рассеянно. С каждым предложением в её голове рос гул — не от раздражения, нет, скорее от чего-то другого. От ощущаемой фальши. От диссонанса между словами сестры и воспоминаниями, которые та так тщательно вытесняла.
Пенси говорила так, будто их детство было почти сказочным. Будто отец не кричал, не швырял вещи, не морил их ожиданием у двери, когда приходил домой в дурном настроении. Будто он не предпочитал Пенси просто потому, что Розалина слишком молчалива, слишком упряма, слишком «не как надо».
Но Пенси — будто бы всего этого и не помнила. Или не хотела помнить.
Она по-прежнему сияла:
— ...И ещё, ты не поверишь, этот новенький — Томас или как его там — так на меня смотрел! Я даже подумала, что он...
— Пенси, — мягко перебила её Розалина, остановившись у входа в Большой зал. — Я пойду к столику для стажёров. Нам нужно кое-что обсудить. Графики, ночные дежурства и всё такое.
Пенси недовольно поджала губы:
— Но я ведь только пришла, и мы с тобой почти не виделись! Разве не можем посидеть вместе, как раньше?
Розалина посмотрела на неё. В глазах её не было холодности — лишь усталость и понимание, что «как раньше» уже не вернёшь.
— В другой раз. Вряд ли стажерам можно за столик Слизерина.
Пенси надулась, но всё же отпустила:
— Хорошо. Только не забывай, что я всё ещё твоя сестра.
— Я помню, — тихо ответила Розалина, развернулась и пошла по залу, лавируя между столами.
Когда она дошла до столика стажёров, Теодор уже сидел, закинув руку на спинку соседнего стула. Он взглянул на неё и чуть вскинул бровь, замечая след от напряжения в её плечах. Драко рядом что-то тихо говорил Гермионе, и те, кажется, даже не спорили.
Розалина опустилась на свободный стул, не обращая внимания на взгляд, которым её всё ещё провожала Пенси от стола слизеринцев.
— Весёлый день? — лениво протянул Теодор.
Она вздохнула, наливая себе тыквенного сока.
— Ты даже не представляешь.
Розалина только успела сделать глоток, как Теодор, откинувшись назад и сложив руки на груди, лениво, но с явным интересом произнёс:
— А я-то думал, куда ты пропала. Искал тебя.
Она едва не поперхнулась соком, посмотрела на него с удивлением.
— Искал? — переспросила она, будто не поверив. — Серьёзно?
Он пожал плечами, его тон остался почти насмешливым, как всегда, но взгляд задержался на ней чуть дольше обычного.
— Сначала тебя не было в теплицах, потом и в башне не появлялась. Подумал, что ты сбежала обратно к папеньке.
Розалина хмыкнула, отвела взгляд. Внутри — короткий укол, почти незаметный, но неприятный.
— Я отдыхала. С Гермионой, а после с Пенси — Она нарочно проговорила это спокойно, как будто и не задевало ничего из сказанного.
— Вижу, — кивнул он, глядя на неё так, будто хотел добавить что-то ещё, но передумал.
На секунду повисла тишина. Гермиона посмотрела на них, приподняв бровь, но ничего не сказала. Драко мельком улыбнулся, будто слышал всё — и ему это почему-то показалось забавным.
Гермиона, словно решив разрядить атмосферу, заговорила первой:
— Мы как раз обсуждали, что у нас завтра могут быть общие часы стажировки. У Флитвика и Спраут иногда бывают объединённые занятия.
— О, великолепно, — вставил Драко с нескрываемой иронией. — Значит, теперь вас двоих придётся слушать одновременно. Стажёрская пытка.
Гермиона только фыркнула и бросила на него взгляд, полный презрения.
— Ты и одного профессора не слушаешь, Малфой, а тут хотя бы попробуешь.
— Слушать тебя — одно удовольствие, Грейнджер, — съязвил он, но в голосе не было яда. Скорее — привычная пикировка.
Луна, сидящая чуть поодаль, тихо засмеялась, будто это был лучший комедийный дуэт вечера.
Розалина незаметно бросила взгляд на Теодора. Он всё ещё смотрел в её сторону, но уже не с насмешкой, а будто бы чуть внимательнее, спокойнее. Уголки его губ всё ещё хранили лёгкую полуулыбку. И от этого, почему-то, внутри Розалины стало чуть-чуть не по себе.
— Завтра у меня пересадка целой грядки с мимблетонией, — сказала она, скорее себе, чем кому-то. — Если кто-то хочет помочь — велкам.
— Я бы с радостью, — отозвался Тео, — но, боюсь, у меня встреча с любимым деканом. Снейп обожает назначать допросы по утрам.
— Вряд ли ты бы и без них проснулся, — тихо вставила она с легкой улыбкой.
— Это уже ближе к правде, — кивнул он, явно довольный, что она перестала быть колючей, как обычно.
Пенси в этот момент подошла к их столику, посмотрела на сестру, потом — на всех остальных.
— Что, у вас тут клуб сарказма?
— Присоединяйся, — кивнул Драко. — Ты хорошо впишешься.
Пенси уселась рядом, весело щебеча, но Розалина вдруг ощутила лёгкую тяжесть. Её маленький мир с Гермионой у озера, та тёплая дружеская атмосфера, вдруг сменилась шумом, язвами, перепалками — привычными, но всё же изматывающими.
Она закончила ужин, промолчав остаток времени. Но прежде чем встать, услышала тихий голос сбоку:
— Завтра, если что, можешь разбудить меня. Сопровожу тебя к Спраут. А то мало ли кто нападёт по пути к теплицам, — сказал Теодор, глядя в свою тарелку, будто это не предложение, а мимоходом брошенное замечание.
— Я подумаю, — ответила Розалина.
И встала, уходя первой.
Когда она вышла из Большого зала, воздух снаружи показался особенно прохладным — или это просто контраст после душного зала, наполненного разговорами и светом. Розалина немного приостановилась на лестнице, собираясь с мыслями. Шаги за спиной догнали её почти сразу — лёгкие, уверенные.
— Не думал, что ты сбежишь первой, — проговорил Теодор, поравнявшись с ней.
— Я не сбежала. Я просто наелась, — ответила она спокойно, даже не оборачиваясь.
— Мм, — протянул он. — А я подумал, что решила избежать продолжения нашего... как бы это назвать... диалога?
Розалина повернулась к нему и прищурилась:
— А разве он был настолько насыщенным, чтобы продолжать?
— Ну, ты признала, что можешь поддерживать разговор, — усмехнулся он. — Это уже прогресс.
— Или ошибка, — ответила она, но на губах играла лёгкая тень улыбки.
Они шли рядом, уже не торопясь. Розалина чувствовала, что устала, но не в том, физическом смысле — внутри было ощущение, будто день был слишком длинным, слишком насыщенным людьми, разговорами, выражениями лиц. Только Тео... каким-то образом не вызывал того же напряжения. Даже наоборот — его язвительные ремарки становились чем-то вроде фона, почти предсказуемого.
— Кстати, — вдруг сказал он, — ты правда думаешь, что я звал тебя на патруль просто ради игры?
— А разве нет? — спросила она резко, но в голосе не было настоящей агрессии. — Ты вечно ухмыляешься. Никогда не отвечаешь серьёзно. Это утомляет.
Теодор не ответил сразу. Он остановился и посмотрел на неё прямо.
— А если я просто не умею отвечать иначе? — спросил он спокойно. — Что тогда?
— Тогда... — Розалина отвела взгляд, — ...тебе придётся научиться. Если хочешь, чтобы тебя воспринимали всерьёз.
Он коротко кивнул, будто обдумывая её слова.
— Звучишь, как моя бабушка. Или Снейп.
— Надеюсь, не как твоя бывшая, — отозвалась она.
— Ни в коем случае, — сказал он с легким смешком.
Перед башней стажёров Розалина приостановилась, но Теодор не остановился рядом — он открыл дверь первым и легко пропустил её вперёд, слегка склонив голову, словно бы в насмешливом поклоне.
— Спасибо, — коротко ответила она, заходя внутрь.
В башне было тихо.
Проходя через гостиную, Розалина не спешила. Теодор шел рядом, на этот раз без лишних слов.
— Спокойной ночи, Нотт.
— Спокойной ночи, Паркинсон, — ответил он на удивление тихо, и не стал идти за ней дальше.
У дверей в спальни их пути разошлись.
Розалина вошла в свою комнату, переоделась в пижаму и легла.