Ошибка выжившего: Фалсум

Патриотический фронт. Туда могли попасть все желающие, все нежелающие, любые, кто хотел или не хотел быть заложником кровопролитий. Занимался он преимущественно социальной деятельностью: здесь находились и инженеры, и биологи, химики, физиологи, доктора. Совершенно любые люди, которые могли принести пользу войне.

В патриотический фронт брали всех без разбора: это и женщины, не способные родить детей, и мужчины, не способные стать солдатами. Занимались они чем-то вроде волонтерства - готовили, стирали, убирали. А также создавали некоторые механизмы, схемы и планы на будущие поколения. Патриотический фронт был подушкой безопасности военных, на которую хотелось упасть. И падалось. Мария теперь была там.

Нет, она не скрывалась. Легенда ее была прописана хорошо, знали Марию, как великую женщину-аиста, которая не побоялась отправиться на войну. Она стала популярной в тесных кругах, встречали ее чуть ли не с аплодисментами. Да даже попытки как-либо угрожать, унижать или желать ее уничтожить навсегда оставались лишь выдумкой чьих-то голов. Мария стала другой. Более жесткой, более хладнокровной. Она стала настоящим солдатом. Безэмоциональным, горьким. Отчаянным. Любые надежды о свободном будущем оставались фантазиями головы, потому что она снова была свободна настолько, насколько свободы нет.

Время играло против нее. Также против нее играли и возможности. Проходили дни, месяца, года. Мария занимала разные должности, начиная от уборки и готовки, заканчивая теми же вылазками на поле боя. Ее научили пользоваться оружием, ее научили стрелять. Ее не могли тронуть, ей не могли сделать плохо, как и не могли отругать. Люди могли лишь смотреть на эту женщину и постоянно думать, что мир несправедлив. И Мария была здесь. Пока те же матери, сестры, дочери...

Она была женщиной, за которой следила страна. Она была женщиной, одной из немногих в патриотическом фронте. Никому и в голову не приходило пытаться докапываться до нее, потому что теперь-то знали, что будет с человеком, если он тронет женщину не за то. Уважение. Теперь было что-то вроде бы похожее на уважение. Ситуация с обидчиком Риты сильно взбудоражила публику, что теперь каждый солдат понимал, что не самое лучшее время нарушать закон. Когда на самом деле был только страх. Внутри каждого был только страх. И Мария жила в нем. Свободы. Где ей искать свободы, когда ее не существует?

И снова люди встречались разные: жестокие, сильно жестокие, менее жестокие и печальные. У каждого была своя история, своя жизнь. Но объединяло их только одно - подобие свободы и равноправия. Марию не могли трогать мужчины, не могли причинять ей вред. Как и не могли терпеть ее присутствие и постоянно слушать, какая же эта женщина мо-ло-дец. В то время, как сотни тысяч, если не миллионы мужчин ежедневно отдавали на боях свою жизнь, Мария была звездой, знаменитостью. У нее были бесконечные привилегии. И тогда злость за несправедливость людскую, дескать, почему это Марию восхваляют просто за то, что она есть, за то, что пришла сюда, когда так поступали и все мужчины, бушевала сильнее. Марию не могли обидеть. Но если она так сильно хотела гендерного равноправия, хорошо, - думали они. Так Мария и стала снова очередным рабом. Бесплатной рабочей силой. Потому что Мария стала символом сильной женщины. Вот и пусть эта женщина выходит из своего розовенького мирка и страдает так же, как успевали страдать в Фалсуме все. Или женщины в лаборатории думают, будто мужская ноша легче вынашивания детей?

Дни бежали, дни ускорялись. Они проходили Марию стороной. У нее не было минуток на отдых, у нее не было шанса передохнуть. Она "должна" была работать столько же, сколько и мужчины рядом с ней. Она должна была отдуваться за всю женскую долю, быть сильной, могущественной, безэмоциональной, холодной, бесстрашной. Она должна была отказаться от того, что связывало ее с женщинами - от сентиментальности и любви. Если она хотела равняться на мужчин, значит и должна стать этим "настоящим" мужиком, не так ли? Мария негодовала, злилась, плакала, боялась сделать что-то не так. Она снова была загнана в угол. Но только продолжала делать то, что требовали от нее - играть роль. Мария стала другой. Более жесткой, более хладнокровной. Она стала настоящим солдатом. Безэмоциональным, горьким. Бесстрашным. Потому что полностью потеряла надежду, что эта свобода есть.

Но времени рассуждать или думать с каждым днем становилось меньше - Верум наступал, наступал, наступал. Пока наконец не загнал солдат Фалсума в ловушку. Теперь любая женщина в Дэспоне, любой мужчина должен был воевать. Вот и Мария стояла посреди поля... Пока не произошел взрыв.

Ученого звали Севастьян. Он поведал Марии о мероприятиях и правилах, которые в данный момент происходили в городе Стэс. Он рассказал ей и историю о первом модифицированном, которого встретили у ворот, и о том, как новое правительство приняло решение организовать научный центр для регулирования и изучения модификаций. Помимо этого, он также рассказал и о причинах формирования научного центра - попросту нередки были случаи негативных влияний радиации на организм человека. В результате которых в теле, например, вырабатывался яд. Или имелись острые шипы, которыми участились случаи случайного протыкания невинных людей и тех же ученых.

Солдат этот, так и казалось, не хотел ничего скрывать, рассказывал о городе Стэс, как о своем заботливо выращенном дитя, иногда даже перебарщивая с научным интересом к модифицированным.

Город Стэс был огражден высочайшей стеной. Стена эта нужна была для спокойствия и безопасности мирного населения, поскольку последствия ядерного взрыва сказались не только на человеческом сообществе. Дикие животные, уставшие от впитывающейся радиации и страстного голода, уже и не боялись нападать на тех же людей. Они могли запросто ворваться на участки, заселенными человеком, унося за собою жизни всех, кто не успел спрятаться. В скором времени правительство города Стэс приняло решение возвести стену, благодаря которой жертвы сходили на нет. В любом случае, любая человеческая жизнь сейчас была в приоритете.

Внутри города находилась многогранная инфраструктура. Несмотря на короткий промежуток времени и поспешность событий, Стэс развивался стремительно. Очень стремительно, насколько только мог. Каждый человек был обязан вносить вклад в развитие города - это была, как плата, за еду и крышу над головой.

Большинство выживших занимались продовольствием: очищали реки, засаживали поля, собирали урожай. Большая часть работы, конечно же, выполнялась автоматизированно - с помощью тракторов и специальных механизмов. Так что и те, кто хоть чем-то и как-то разбирался в технике, физике и механике, были самыми востребованными и по-своему богатыми людьми в Стэсе.

Насколько бы новые правители не были щедры, добры и честны к своему народу, до странности дел, практически никто не имел возможности знать, кем эти правители было до ядерного взрыва. Поговаривали, что главный из них носили маску на лице из-за последствий радиации, которая изменила внешность. Кто-то предполагал, что маска скрывала шрамы от огня, другие считали, что внешность правителя непривлекательна, из-за чего он не желал показываться народу. Хотя лучше всего закрепилось мнение, что правитель и сам один из них. Из модифицированных. Возможно, даже один из тех с третьим глазом.

Несмотря на всемирный апокалипсис, в городе было место и развивающемуся мелкому бизнесу: кто-то открывал булочные, пекарни, кафешки, спа. Из государственных учреждений даже имелась школа, в которой обучали, к слову сказать, не только школьников и маленьких детей, но и студентов. Особенно популярным классом был класс механики, в котором будущих инженеров обучали машинному мастерству. Делалось это все практически бесплатно - от желающих и студентов требовалось только определенное количество наработанных часов на тех же пашнях, полях, заводах. Нужна была, так сказать, социальная польза от подобного ученика. В городе Стэс не было времени лениться - пора было строить новое государство.

Физически подготовленных людей также могли обучать военному мастерству. Востребованнее всего был класс охоты. В этом классе новобранцев обучали основам подхода к выбору мяса и жертвы - как издалека понять, что данный зверь имеет опасные модификации или что он чем-то болен. Также спросом пользовались знания о базовой самообороне и подготовке к выходу за пределы города.

Те, кто не имел возможности заниматься столь изнурительным физическим трудом, как работа на огородах и охота, могли получать "социальные баллы" - замена денег в городе Стэс - с помощью умственной активности. К умственной работе относилось то же преподавание чего-угодно, вплоть от готовки до того, как чистить зубы. Сейчас главной задачей человечества было не потерять знания, накопленные за все время существования людей. Так что и такие профессии, как учитель, искусствовед, философ, юрист, бухгалтер. Любая профессия стала внезапно нужна. Ведь каждый человек, в независимости от того, чем занимался до ядерного взрыва, мог сейчас быть полезным для развития новой страны. Развития города Выживших. Города Стэс.

Денег людям не давали. Да и, честно признаться, сейчас они были не особо-то и нужны. Заменой денег стали так называемые "социальные баллы", начислялись которые в зависимости от деятельности человека. Например, работа на пашнях оценивалась примерно так же, как и работа в школах. Если человек занимался тем или иным делом дольше положенного срока - больше назначенных часов или дней - он мог рассчитывать на скидочную карту, которая помогала экономить полученные баллы на продукции. Система экономики в городе Стэс была невероятно сложна. Догадаться, как именно люди распределяли ту или иную зарплату в обществе было достаточно затруднительно. Однако до сих пор действовало одно самое важное и главное правило Стэс - работающий не голодает. Не было времени унывать и грустить. Нужны были ресурсы, чтобы восстановить шаткую цивилизацию.

Научный центр пользовался ресурсами государства, накапливались которые с тех же налогах. Модификации, которые изучали ученые или врачи были самым интересным в городе Стэс. Многие модификации были невероятно полезны: вот и девушка, слюна которой работала, как антисептик, вот и человек с превосходным слухом, который за километры предупреждал о надвигающейся опасности. Где-то были и ядоустойчивые выжившие, изучение особенностей которых сильно помогали военным и мирным жителям. Люди пытались по максимуму выискать пользу в приобретенных модификациях. Зачастую забывая, благодаря... точнее, из-за чего они возникли. Серый и тусклый набросок мира медленно становился разрисованным пейзажем.

Мария была в предвкушении. Ей сильно хотелось увидеть этот чудо-город своими глазами, посмотреть на эти чистые и светлые дома, на свободу, о которой она мечтала. Неужели свобода чувствам и разуму хоть где-то есть? Ученый рассказывал о городе Выживших с такой надеждой и любовью, что Мария, так и казалось, от счастья попросту забывала, как же дышать. Она медленно принимала, что далеко не все обречено. Еще есть шанс на исполнение мечты.

За бестолковыми разговорами обо всем и ни о чем одновременно, Мария и не заметила, как пейзаж за окном быстро менялся. Взамен коричнево-серой земли, бесконечно обожженной кислотными дождями, постепенно показывались необъятные пшеничные и ржаные поля. Зелень, чуть сероватое, а не пасмурно-кровавое небо. Виднелись и новые люди, кажется, где-то веселые, где-то счастливые. Необремененные совершенно ничем. Наконец-то, Мария была так счастлива знать, наконец-то были хоть какие-то люди! Эдан, Мария дошла до Стэс.

Мария не могла перестать смотреть по сторонам. До научного центра оставалось еще минут 30 езды, а вокруг уже кипела настоящая жизнь. Ничем не испорченная, без помешательства на личность человека и его гендерные характеристики.

На полях Мария видела и мужчин, и женщин, и детей. Они все работали, не покладая рук, они все трудились на благо общества, а не на благо какой-то войны. Мария не могла поверить своим глазам, она, так и казалось, никогда в своей жизни не видела такого спокойствия! Обычной людской жизни.

Каждый день своего существования Мария жила на войне. Сначала в бегах от безостановочных кровопролитий, потом в душной пещере чужих воспоминаний о землянках. А после и около жертв беспощадной войны. Каждый день, куда бы Мария не посмотрела, о чем бы не осмеливалась мечтать, каждый день мысль обреченного настоящего пугала его до остановки сердца. Всю свою жизнь она жила на войне, не зная ни покоя, ни простого человеческого счастья. И теперь, когда она воочию могла видеть спокойную жизнь, жизнь такая, словно сладкая вата, таяла на губах, заставляя Марию желать об этом еще и еще. Мария дожила. Она прожила войну. Холод. Голод. Смерти всех, кто когда-либо был ей дорог. И теперь она наконец-то там, где нет поводов жадной войны. Неужели и такой человек, как Мария хотя бы заслужил немножечко этого счастья? Значит и смерти многих были далеко не зря?

Огромные ворота, может быть, метров 6 в высоту, медленно открывались. Водитель показал сторожу у входа в город, видимо, какой-то пропуск. И микроавтобус въехал в Стэс. В город Выживших. В город новых надежд и счастья, о котором хотелось мечтать. "Эдан, я смогла доехать до Стэс..." - сильнее Мария сжимала подвеску.

Автобус остановился. Март пулей выскочил из машины. Так и казалось, что в поездке он точно отсидел себе все места, хотя, в отличии от остальных человек, имел хоть какую-то возможность устроиться на кресле поудобнее. Он тут же принялся обнюхивать все вокруг, своими щенячьими глазами рассматривать новых людей. Хвостик продолжал весело повиливать из стороны в сторону, туда-сюда, пока те же запахи счастья и снова чувствовались в атмосфере. Даже Марту сейчас хотелось дышать покоем и свободой будущих дней.

Стеснительный ученый тут же вылез из машины и принялся объяснять охранникам поведение пса. Но, сколько бы человек не пытался, так и казалось, что в этом не было никакой нужды - с Марта только все умилялись, не понимая, почему его счастье столь заразительно.

Мария тоже вылезла из машины. Тело продолжало ломить, воздух чувствовался иначе. Он был словно капельку чище, чем тот пыльно-цементный раствор, которым она дышала все эти дни. Мария взглянула на встречающих. И здесь, к удивлению и странности идей, каждый из государственных подчиненных на голове своей имел респиратор. А тела так и прятались под покрывалами бело-серебряных мантий. Мария предположила, что связано это с тем, что приехали они именно к научному центру, туда, где радиации больше всего. Она обратила внимание на испуганного Севая (так Севастьян предпочитал, чтобы имя его сокращали), который не находил причин своей внезапной радости.

- Это из-за него. - то ли на радостях, то ли от смятения, говорила Мария. - Март каким-то образом умеет влиять на настроение.

Ученый тут же активировался. Ну конечно же тема модификаций была для него невероятно важна.

- Ох правда-правда? - говорил Севай, уже без страха и оглядки подойдя к псу. Принялся разглядывать морду Марта. - Ох-хо-хо! Такого у нас еще не было! Как интересно, как интересно! Из-за чего это может быть? Выделяет феромоны? Запах гормонов? Гипервосприимчивые химические реакции?

Ученые без задней мысли тут же отдал одному из знакомых приказ позвать Марта за собой, все приговаривая и приговаривая что-то себе под нос. Так и казалось, что после скучной и изнурительной поездки в жизнь ученого наконец-то вернулся смысл. Мария только успевала протягивать руку к Марту, хотела позвать его за собой. Но ее опередила какая-то женщина, так громко рассуждающая на всю улицу.

- Ого! Какие машины! А можно и мне такую будет потом? - кокетничала неизвестная с одним из военных. Причем на языке Фалсума. Военный ничего не отвечал, только продолжал, подобно статуе, стоять столбом. - Ну лаа-адно тебе, ну поговорите со мной, я не видела людей 3 месяца! 3 месяца! Понимаете?! Общения, о чем угодно, о погоде, о солнце, о пении птиц!

Монолог девушки прервал и еще один человек в очередной халате. На груди у него свисал какой-то загадочный бейджик, который у всех остальных словно вызывал страх.

- Вы проделали очень тяжелый путь, прошу, пройдемте со мной! - и только после этих слов Мария заметила за спиной разговорчивой леди длинный увесистый хвост, словно рыбий. Марию аж передернуло. Значит, модификации бывают и такими?

Внимание привлекло не только это, но и изначальные слова девушки. Машины. Они и вправду выглядели не такими, как привычные модели, которые нередко встречались ей до взрыва.

Машины эти казались более современными. Стекла в окнах были толстыми, двигатель, так и казалось, совершенно бесшумный. Вместо шин также находились странные неизвестные округленные пластинки, наподобие металлических колес. Но привлекало внимание даже не это. Мария не могла понять, почему машины эти не могут сгореть.

Март тем временем полностью скрылся из виду, последуя за очередным работником, Мария аж булькнула от такой неожиданности.

- Март! - выкрикнула она. Но Севастьян поспешил разрешить конфликт.

- Ох-хо-хо! Не волнуйтесь! Его отвели на обсле-е-едование, все с вашим песиком будет хо-ро-шо! У него невероятно удивительная способность, но нужно убедиться, что она не приносит вред. - Так учтиво склонял он голову. Словно говорил подобное и не в первый раз. - Пару минут и мы после-е-едуем за ним. Нужно оформить вас в научном центре! Дать комнату, назначить обсле-е-едование! В ближайшее время вас осмотрят и дадут рекоменда-а-ации по поводу вашей модифика-а-ации. - все растягивал он буквы.

Мария очнулась. Покрутила головой из стороны в сторону. Как странно прозвучало это "оформить вас". Да и почему ученый этот говорил так странно? Расплывчато вспоминались деньки в пансионате. Мария встряхнула головой, не желая снова возвращаться в измученное прошлое.

Недолго думая, Мария все же спросила:

- А почему машины не горят?

Севай только успел поднять брови. Он явно не ожидал, что подобный вопрос может прозвучать из ее уст.

- Что говорите?

- Почему машины не горят? В Фалсуме и на границе с Верумом мы не могли завести мотор. - Мария переводила взгляд на собеседника. - Машины взмывали в небо, подобно птицам. И оставалось от них только название.

Ученый заметно нервничал.

- Да-да... точно-точно! Машины взрываются, да-да... - пощелкал пальцами. - Видите ли, это новая разработка Стэса. Специальные машины со спрятанным двигателем, чтобы газ не проник внутрь устройства, и при зажигании, чтоб не сгорел. Я не особо разбираюсь в технике, чтоб точно объяснить, как такие машины не взрываются, но могу заверить, что создали их наши юные инжен-е-еры! В Стэсе все работают на благо нашей стр-р-аны!

- Ого... - произнесла Мария и снова задумалась. - Неужели люди способны создавать что-то. Чем-то похоже на патриотический фронт.

- Ха-ха... да-да... точно-точно... - снова так смущенно говорил Севай, явно растерянный. Тут же взглянул на каких-то людей, выходящих из здания неподалеку. - Что ж, а теперь прошу за мн-о-ой! - снова улыбался, по всей видимости, доходя и до очереди Марии. - И добро пожаловать в город Стэс!