Бильбо

Бильбо отдыхал, восстанавливал силы - и даже не подозревал о том, какие усилия предпринял Король-под-Горой ради него. Хоббит чувствовал головокружение и легкую тошноту - верные симптомы сильного ушиба головы. Про себя он тихонько пошутил, что если уж мозг ушиблен, то, во всяком случае, было чему ушибаться - это было всяко лучше, чем страдать.  Но, на удивление, его не беспокоили. Несколько раз Бильбо слышал у своей палатки чьи-то шаги, туда заглядывали гномы - самые разные, их объединяло только одно: ни одного из них хоббит не знал.

Лежа в постели и закрывая глаза, Бильбо предпринимал героические усилия по возвращению своей памяти. Он пытался вспомнить родителей и прежний дом, но перед глазами вставало лишь то немногое, что он уже успел увидеть после того, как очнулся. Торин, король гномов, маленькая палатка, величественная и жутковатая гора, высившаяся снаружи... Бильбо допускал, что до потери памяти она ему очень нравилась, но сейчас ему было боязно смотреть в ту сторону. Впрочем, времени, чтобы привыкнуть к своему новому положению, у него оказалось предостаточно. Он заново познакомился с теми гномами, которые заходили к нему в гости - а их набралось немало! Каждый утверждал, что прежде знал хоббита - кто лучше, кто хуже, но знал.  Особенно понравился мистеру Бэггинсу пожилой вежливый гном по имени Балин. Старик приходил к нему чаще других, приносил гостинцы и рассказывал, как им всем не хватает маленького друга. Бильбо проникся к нему горячей благодарностью и искренней симпатией - не только за участие, но и за то, что Балин сообщил ему кое-что из позабытой жизни.  - Жаль, ты не помнишь, в каких пирушках участвовал, - досадливо вздыхал Балин, как-то странно поглядывая на полурослика. - Торин любит устраивать гулянья в твою честь - надеюсь, ты их вспомнишь. - Я тоже надеюсь, - виновато вздыхал хоббит. - Я его совсем не помню, видишь ли... Мне так стыдно! Торин очень добр ко мне, заходит каждый день, а ведь он сам так ужасно ранен, бедный! - Он тебя любит, - тихо говорил старик, как будто это объясняло все. Впрочем, если подумать, то и впрямь все...  Так или иначе, но примерно через неделю Бильбо почувствовал себя куда лучше физически - и затосковал. Ему стало скучно просто лежать в постели и ничего не делать, словно какому-то нахлебнику. Так что он улучил момент, когда лекарь по имени Оин в очередной раз принес ему вкусно пахнущий травяной отвар, послушно принял лекарство и спросил, можно ли ему выходить из палатки не только для того, чтобы справить нужду. - Нужно, - хмыкнул целитель. - Ты почти здоров, а голова пройдет, разве что шрам маленький останется. Если так неймется - ступай, помоги кому-нибудь. Дел у нас с этой битвой невпроворот...  Бильбо так обрадовался обретенной свободе, что поспешил выбраться из добровольного заточения сразу же, как только Оин ушел. Он истосковался по общению - долгому и неспешному, а не двум-трем словам, брошенным спешащими гномами. Он хотел что-то делать вместо того, чтобы просто валяться пластом и есть или спать.  Дело для него нашлось тут же. Какой-то спешащий целитель сунул ему в руки миску с водой и сверток сменных повязок и впихнул в шатер, мимо которого не спеша брел полурослик. Бильбо и опомниться не успел, как оказался внутри. Здесь было тихо и царила легкая, приятная полутьма. Насколько смог увидеть хоббит, кроватей было две - но оба пациента лежали на одной, обнявшись. Приблизившись, Бильбо увидел двух совсем молодых гномов, один из которых, опершись на подушки, придерживал на коленях книгу и негромко читал вслух, развлекая товарища. Тот, раненый куда серьезнее, все же слушал, улыбаясь и закрыв глаза.  При виде Бильбо чтец закрыл книгу и досадливо цокнул языком: - Эх, что ты наделал! - воскликнул он так серьезно, что хоббит смутился, подумав, что помешал. - Теперь эта егоза опять вскочит и примется здороваться и болтать, а я так мечтал послушать себя хоть пять минут! - Не прибедняйся, ты тут уже час сказки рассказываешь, я выспаться успел, - отрезал второй, темноволосый юноша - и широко улыбнулся: - Рад тебя видеть, приятель! Давно ты к нам не заглядывал! Как там твоя голова?  - Почти не болит, - признал хоббит. - Простите меня, я плохо помню все, что происходило до этой битвы, и... - Фили, - поняв его с полуслова, представился первый гном. - А я Кили! - не отстал второй. - Этот вот рассказчик - мой брат, но ты меня слушай, а то он тебе такого насоветует... Бильбо заулыбался. Он уже понял, что у обоих гномов легкий и добрый нрав, и почувствовал, что может подружиться с ними, хоть и не помнил, что знал их раньше. - Иди к нам, - позвал Кили. - Мы жаждем с тобой пообниматься малость, а то придет наш дядя и всю затею испортит!  Бильбо чувствовал себя полным идиотом, забираясь в кровать к двум молодым гномам. Успокаивало только то, что оба были ранены - а значит, не должны строить ему пакости. Впрочем, судя по лукавым искоркам в глазах обоих, они и впрямь не отказались бы пошутить над полуросликом - в том понимании дружбы, которое было им доступно.  Однако на сей раз Бильбо отделался легкой возней, когда его в четыре руки укладывали между братьями, а потом оба вцепились в него мертвой хваткой, забавляясь пришедшей игрушкой. Бильбо улыбался. Он почему-то почувствовал себя взрослее этих двоих - хотя это, конечно же, было не так.  Осторожно задавая простые вопросы и опасаясь насмешек, хоббит выяснил, что эти двое - ни много ни мало настоящие принцы и племянники Короля-под-Горой. - О, вот оно что, - хмыкнул он. - Значит, Торин хочет, чтобы я был вашим вторым дядей? - По мне, это отличная идея, - Фили взъерошил ему волосы и дружелюбно подергал за кончик острого уха. Ощущение было приятное, и хоббит заулыбался. - Ах, совсем забыл! - спохватился он спустя несколько минут блаженного ничегонеделания. - Мне же отдали сменные повязки! Кили, а ну-ка, повернись ко мне и снимай рубашку...  Младший юноша с обреченным видом разделся - не без помощи брата. Фили, раны которого немного поджили, с сочувствием смотрел на схватившуюся корочкой отметину на груди Кили. Нежность и жалость в такие моменты захлестывали его волной, и даже присутствие Бильбо не мешало ему жаждать обнять братишку и укачать на руках, даже если тот будет вырываться. А зная характер Кили, тот однозначно брыкался бы.  Впрочем, под руками хоббита даже этот непоседа послушно притих. Бильбо действовал так аккуратно, что сумел не причинить боли молодому принцу, и тот облегченно расслабился, откинувшись на подушки.  В последние дни Кили испытал много не слишком приятных эмоций. Кормление с ложечки, по счастью, продолжалось только пару суток - потом он, пересиливая себя, начал удерживать ложку сам, категорично отвергнув помощь даже любимого брата. Что уж говорить о хождении в туалет! Чтобы не смущать беднягу, Фили сам брал его на руки и, не обращая внимания на собственную боль, относил за шатер, где терпеливо придерживал под мышки, обняв поперек груди, пока тот облегчался. В такие моменты Кили было стыдно утруждать брата - и в то же время он был очень ему благодарен. Наверное, только попав в беду, начинаешь понимать, сколько любящих вокруг тебя находится.  Вот и Бильбо, на что уж почти все забыл о прошлом, действует бережно, моет кожу вокруг раны, завязывает повязки наново - чистые, свежие, приятно пахнущие лекарственной мазью. - Когда выздоровею, останусь зеленоватым от всех этих настоев, попомните мои слова, - ухмыльнулся Кили, лукаво глядя на друга. Бильбо только плечами пожал - он весь ушел в свое важное дело. Только когда перевязка была окончена, он довольно кивнул. - Ну вот. Теперь ты...  Он не закончил. Полог шатра хлопнул на ветру. В их маленький уединенный мирок ворвался Торин. Король выглядел взволнованным и взбешенным одновременно, и причина его гнева сейчас испуганно дернулась на постели его племянников. Но, надо отдать должное Торину, он не стал ни кричать, ни возмущаться.

Где ты был? - постепенно успокаиваясь, буркнул он. - Я тебя обыскался! - Доброго вечера, дядюшка, - елейно пропел Кили. - Да, мои раны заживают, спасибо, что спросил.  Он сказал это таким преувеличенно тоненьким и смешным голоском, что расхохотались все - и Фили, и Торин, и Бильбо, и сам Кили. Отсмеявшись, король махнул рукой - мол, на вас сердиться бесполезно! - и тоже присел на край постели, чтобы обнять племянников и поцеловать в упрямые лбы. Бильбо досталось легкое поглаживание по щеке и укоризненный взгляд.  - Извини, надо было предупредить, что я уже могу вставать, - покаянно закивал полурослик. - Тебе что-нибудь нужно? - Я хотел пригласить тебя в Гору, - пояснил Торин. - Посмотришь на нашу с тобой комнату - может, что и вспомнишь. Бильбо неуверенно согласился. Он не заметил, как многозначительно переглянулись принцы - и как Фили потом нахмурился, неодобрительно глядя на дядю.