3
За несколько дней я выяснила имена всех потенциальных претенденток в невесты принцам и узнала об их увлечениях, цвете волос и глаз, а также немного и о характере каждой. Чтобы не запутаться, пришлось всё записать, и вскоре я уже начала работать над эскизами. Радха была родственницей со стороны жены Даина Железностопа, владыки Железных холмов. Она происходила отчасти из рода Дурина, а отчасти из рода Бродбимов и отличалась весёлым и лёгким характером. Свои светло-рыжие волосы она любила взбивать в высокие причёски и всячески их украшать. Поэтому для неё я задумала сделать заколку в виде огненных зелёных искр, ниспадающих вниз по волосам, которая несомненно будет сочетаться с цветом её глаз.
Сестры Стоунфуты, Лур и Эзур, были тихими и скромными девушками с длинными светлыми волосами. Они любили заплетать их в замысловатые причёски. Для них я думала сделать шпильки, которые пошли бы и на праздник и на каждый день. Что-то скромное, но изящное в виде раскидистых цветущих ветвей, укращенных мелкой россыпью драгоценных камней. Тала из клана Айронфистов была красивой гномкой с задиристым характером и крутым нравом. У неё были светлые, отливающие золотом волосы и голубые глаза. Она обожала украшения и цепляла их даже на сапоги. А ещё на каждом приёме её просили сыграть на лютне, потому что делала она это, по словам очевидцев, виртуозно. Для неё я хотела сделать брошь в виде лютни в соцветии голубых фиалок. Арат Файербёрд была обладательницей рыжих волос, глаза её были карими. Веснушек, в отличие от Радхи, она не имела и очень этим гордилась. Она была жуткой модницей и обожала сочетать несочетаемое. Поэтому для неё я решила сделать нить из разноцветных камней, которые она сможет вплетать в косы или накручивать на руку в виде браслета. Хаса из клана Бродбимов редко посещала приёмы. Она предпочитала тратить время на изучение языков и древних книг. Но иногда ей всё же приходилось бывать на пирах в силу того, что она она была наследницей своего клана. У неё были волосы цвета древесной коры и такие же глаза. По комплекции она была худощавой для гномки, но довольно высокой и с гордой осанкой. Украшения выбирала скромные и неброские, отдавая предпочтение реликвиям своих предков. Для неё я придумала браслет с черными камнями в классическом стиле с гравировкой древних рунических рисунков. Джети Стифберд тоже была брюнеткой с голубыми глазами. Она легко дружилась со всеми, обладала пышными формами и была невероятно доброй. Обожала вышивать бисером и раздаривать свои вышивки своим многочисленным подругам и знакомым. Ей я подумала изготовить кулон в виде покрытой алмазной крошкой иглы. Сумат из Блэклоков имела почти такие же черные волосы, как многие Дурины, зелёные глаза и задиристый характер. Она любила кокетничать, любила внимание и украшения выбирала дорогие и броские. И я подумала, что такой женщине пошли бы рубиновые подвески для кос в виде тяжёлых капель. Одни только эскизы и выбор материала заняли у меня более двух с половиной недель, но я не жаловалась. Наоборот, с головой погрузилась в работу. Мне нравилась моя мастерская, нравилась сосредоточенная и детальная работа, меня восхищали самоцветы Эребора, равным которым не было во всём Средиземье. Ну а количество драгоценных камней вводило в искушение разгуляться на полную катушку. Но я себя сдерживала. Не хватало ещё сойти с ума от изобилия идей. Но главное, во время работы я полностью забывала о Торине, которого всеми силами старалась избегать. Мне хватило наших странных встреч в последние дни. Если бы всё не было настолько запутанным, кто-то мог бы сказать, что это судьба. Но я отказывалась в это верить. Потом что если это действительно судьба, то слишком жестокая. С семьей я встречалась за общими завтраками и ужинами, но даже в эти короткие встречи при взгляде на короля снова чувствовала давление в груди и вспыхивала каждый раз, когда тот обращался ко мне с каким-либо вопросом. Я думала, что со временем мне полегчает, но становилось лишь тяжелее, и единственное, что я могла сделать — это по возможности не встречатся с Торином. Даже Дис заметила моё странное поведение и как-то сказала мне не бояться её брата. Пусть он и король, но он такой же гном, как и другие. По её словам он уже принял меня в семью и полюбил. Поэтому я могу расслабиться и не тушеваться перед ним. Но она не знала и не понимала моего состояния. Да и я сама не могла толком сознаться себе, что влюбилась в мужчину намного старше себя. И не просто мужчину, а короля и моего названного дядю. Вряд ли кто-то одобрит подобные чувства. А поэтому я старалась держать их глубоко внутри даже от самой себя. Но разве сердцу можно приказать не биться? Иногда по ночам я видела Торина во сне и переживала вновь всё, что произошло в пещере. И с каждым разом поцелуй длился дольше, а объятия крепче, и я просыпалась вся в поту и с гулко колотящимся сердцем. Это выматывало сильнее, чем усердная работа. Иногда Торин приходил ко мне в мастерскую проверить, как подвигается изготовление украшений. В такие моменты я откладывала инструменты и делала вид, что пересматриваю эскизы или выбираю камни. Работать в его присутствии у меня не получалось — начинали предательски дрожать руки. Сначала я думала, что это пройдёт, что я привыкну, но каждый раз, как только он появлялся на пороге, моё сердце пропускало удар и всё валилось из рук. Если я видела его в коридорах, то малодушно старалась сделать вид, что не заметила, и поспешно сворачивала куда-нибудь. Не знаю, замечал ли он это, но надеялась, что нет. Однажды вечером, когда я задержалась в мастерской и после пришла на королевскую кухню чем-нибудь подкрепиться перед сном, потому что самой готовить у меня не было теперь времени, то встретила там Торина с несколькими гномами. Они тоже решили устроить ночной перекус. Только увидев их, я на мгновение застыла в дверях, а потом бросилась прочь, пока меня не заметили. В свои покои я прибежала с гулко колотящимся сердцем, словно совершила преступление. Я облокотилась о стену и прижалась к ней лбом, коря себя за трусость. Убежала, как нашкодивший ребёнок! Ну вот что мне стоило войти и взять хлеб с сыром, поздороваться со всеми и спокойно уйти? Торин же не один там был. Но нет, испугалась чего-то. Чего? Чего я испугалась? Глупая! Застонав и с силой взъерошив свои волосы я ушла в купальни. А когда вышла и уже начала расчёсывать волосы, в дверь тихо постучали. Я замерла, как потревоженная мышь в кладовке. Кто может придти ко мне в такой час? Уже давно полночь. Стук раздался снова, и я всё же подошла к двери. — Кто там? — тихо спросила я, словно не имела права бодрствовать в такой час. Мне никто не ответил, поэтому я спросила чуть громче, а когда и на этот раз ответом послужила тишина, я отодвинула щеколду и приоткрыла дверь. Снаружи никого не оказалось, и я уже решила, что мне показалось, как вдруг мой взгляд упал на порог. Там стояла корзинка, накрытая салфеткой. В корзинке оказались пирог, сыр, краюха хлеба и яблоко, а в отдельном свёртке были леденцы. Ничего не понимая, я даже вышла наружу и огляделась, но никого не было видно. Наверное, Дис прислала еду, зная, что я часто заканчиваю поздно и мне иногда лень делать крюк до кухни, чтобы перекусить. Посыльный гном, видимо, давно стучал, просто я не слышала, и он решил оставить корзину у дверей, на случай, если я выгляну.
Спасибо за корзинку с едой, — сказала я Дис следующим утром за завтраком. — Я вчера снова заработалась и была очень голодной. — Какую корзинку? — не поняла она. — Вчера вечером разве не ты присылала мне корзинку? Там был пирог, сыр, яблоко и леденцы, — теперь настала моя очередь удивляться. — Я тебе ничего не присылала, милая, — нахмурилась она. — У нашей Ишты появился тайный поклонник, — заулыбался Фили, закидывая себе в рот кусок хлеба.
Или это был призрак Одинокой Горы, — зловещим шепотом сказал Кили. — Призрак? — округлила я глаза. Призраков я боялась. Не раз нам с отцом приходилось слышать самые разные истории о неупокоенных душах. — О да, — поддержал его брат. — Этот призрак угощает молоденьких девушек сладостями, и если девушка примет подарок, то жди беды. — Девушки исчезают из закрытых покоев, — подхватил Кили, тараща глаза. — И их никто и никогда больше не находит. Лишь по ночам слышен девичий плач... — Кончайте болтать чепуху! — Дис метко запустила две редиски в своих сыновей. — Никакого призрака нет. — А кто тогда корзинку принёс? — потирая лоб, куда влетела редиска, обиженно спросил Кили. — Откуда мне знать? — пожала плечами Дис. — Может какой мастер положил глаз на нашу девочку? А, Ишта? Ничего не замечала? Может, кто-то уделяет тебе особое внимание? — сощурилась она и улыбнулась. — Внимание? — растерялась я. — Мне? Да нет... я же работаю всё время... — Вот, — палец Фили взлетел вверх. — Ты работаешь и ничего вокруг не видишь. А надо смотреть вокруг и по сторонам, вдруг твоя судьба поглядывает на тебя из-за угла? — Или призрак, — прошептал Кили, закрываясь руками на всякий случай. — Да ну вас! — буркнула я, потеряв аппетит. — Это же просто корзинка с едой. — Ну, дорогая, — задумчиво сказала Дис. — С корзинки всё и начинается. — Что начинается? — не поняла я. — Кто-то позаботился о тебе, а это что-то да значит, — улыбнулась она. — Или ничего, — предположила я, запихивая в рот обжаренную в кляре цветную капусту и поднимаясь из-за стола. — Всё, я в мастерскую. Осталось всего четыре дня. Хочу успеть доделать всё сегодня. — Ты ж ничего не поела! — всполошилась Дис. — А ей призрак ещё корзинку принесёт, — пошутил Кили, чем заслужил очередную редиску уже от меня. — Ваше величество, — откланялась я в сторону короля, который, кажется, пребывал в своих мыслях и молчал с самого начала завтрака, и удалилась. Про корзинку я почти сразу забыла. Тем более, что в следующие дни больше съестных подарков никто мне не присылал. А за день до приезда гостей были готовы наши с Дис платья. Я сразу призналась ей, что у меня в жизни не было ничего красивее. Оставалось подобрать к ним украшения. Сделать или заказать новые мы уже не успевали. Поэтому Дис, несмотря на мои протесты, попросила Торина позволить нам выбрать что-то из уже имеющихся в сокровищнице, и он благодушно согласился. Король самолично проводил нас в сокровищницу и открыл тяжёлую дверь, впуская в один из многочисленных залов. Здесь хранились исключительно женские украшения, собранные со всего Средиземья и принадлежавшие как людям, так и эльфам. Но больше всего было украшений, сделанных руками гномов. — Бесподобно, — не могла удержать я своего восхищения, переходя от одного сундука к другому и открывая шкатулку за шкатулкой. — Это кольцо разрезали. Наверное, оно было дорого владелице и она его не снимала долгие годы, пока не пришлось срезать его с пальца! Ага! Теперь понятно, почему. Тут есть надпись «В знак вечной любви»... А чем они шлифовали этот камень? Очень интересная техника... Ой, какое ожерелье! Здесь на каждой оправе под камнем есть символ. Гравировка сделана разными мастерами. Как странно. Наверное, что-то магическое... — Впервые вижу гномку, которая смотрит на украшения как на работу, — засмеялся наконец Торин, который, как оказалось, следовал за мной всё это время. — Такая уж у меня профессия, — смутилась я. — А где Дис? — Она уже давно набрала себе целую гору шкатулок и ушла примерять к себе, — сказал он. — Ты так увлеклась изучением тонкостей древних мастеров, что даже не заметила этого. По телу вдруг побежали мурашки от осознания того, что мы с Торином остались одни. Как же так получилось, что я ничего не услышала и не заметила? — Прошу прощения, — сказала я, краснея. — Я сейчас, я быстро что-нибудь выберу... — Не спеши, Идара, — улыбнулся Торин. — Уверен, что Дис ещё десять раз спустится, чтобы что-то поменять. Я отвернулась, в панике обводя взглядом горы украшений. Они все были прекрасные, но слишком дорогие. У меня руки не поднимались взять что-то для себя. — Я потом всё верну, — сказала я самой себе для успокоения совести, забыв, что Торин может меня слышать, и он услышал. — Всё, что ты выберешь, я хочу подарить тебе, Идара, — сказал он. — Поэтому выбирай то, что тебе действительно нравится. — Но я не могу, — я снова развернулась и посмотрела на короля. — Я не могу... — повторила я, не зная, как выразить словами то, что чувствовала. Это слишком дорого? Это свяжет меня по рукам и ногам? Это сделает меня обязанной? Я не понимала, но чувствовала, что это неправильно. — Почему? — спросил он, нахмурившись. — Эти сокровища пылятся здесь долгие века. Мне будет приятно видеть их на тебе. — Это неправильно, — покачала я головой. — Я надену их на время приёма, потому что у меня ничего нет, но потом верну. Это достояние вашей семьи и должно достаться вашим детям и внукам. — Здесь полно драгоценностей, — Торин обвёл руками зал и голос его при этом эхом разнёсся в разные стороны. — Я в состоянии сделать тебе щедный подарок. Тем более, что до сих пор ничего тебе не дарил. — Вы и не обязаны... — Но я хочу. На этих словах он подошёл к столу, на котором стояли несколько шкатулок и, взяв оттуда тонкую алмазную нить, вернулся ко мне. — Повернись, Идара, — приказал он, и я подчинилась, увидев на его лице смесь непонятного мне гнева. Неужели своим упорством я снова разозлила его? Почему мне никак не удается сдержать свой язык? Вечно я говорю то, что думаю. Пора научиться сдерживать себя. Холодный металл опустился на ключицы в вырезе платья. Я подобрала волосы, чтобы они не мешали, и Торин застегнул замок, задержав пальцы на моей коже, в том месте, где из-под платья выглядывал уродливый рубец. Я зажмурилась и затаила дыхание. На глазах почему-то выступили слёзы. Мне вдруг стало страшно находиться с Торином среди всего этого богатства. Страшно оттого, что он требовал принять такие дорогие подарки. Страшно, что он заставлял меня чувствовать себя такой беспомощной. Я вдруг абсолютно чётко осознала, что не имею право быть в этой сокровищнице, принимать подарки и любить этого мужчину. Это всё произошло случайно, просто потому, что отец вдруг влюбился в гномку, в которую не имел права влюбляться. А потом оставил меня разбираться со всем этим в одиночестве. А я не вписывалась в этот сказочный узор, словно речной камень вдруг затесался в самоцветы. — Это мой первый подарок, — сказал Торин, положив руки мне на плечи и чуть сжав пальцы, но вдруг осёкся и развернул меня к себе, а я закрыла лицо ладонями, чтобы он не увидел слёз. — Почему ты плачешь? Я разве сказал что-то... Я замотала головой, не дослушав, и вывернулась из его рук. Он не стал удерживать, а я ринулась прочь, поспешно вытирая щёки и подбирая юбки, чтобы не споткнуться. Я боялась, что он окликнет меня, догонит, заставит остановиться и объяснить. И отчасти я даже хотела этого, даже если это приведёт к тому, что я во всем ему признаюсь. Но он не стал звать меня и не бросился следом. Поэтому до покоев я дошла уже с высохшими щеками и нормальным шагом.
Огонь в кухонной печи ещё горел, поэтому я поставила чайник, собираясь заварить себе чай с травами. Меня немного потряхивало от осознания, какую очередную глупость выкинула. Ну вот чего я разрыдалась? Что со мной не так? Хотя я знала что. Слишком долго я сдерживала себя, прятала свои чувства. Слишком устала притворяться, что всё нормально, что так и должно быть. Но всё было неправильно. Ужасно неправильно! Выпив чаю и немного успокоившись, я всё равно едва не подпрыгнула, когда в дверь постучали. Неужели это Торин всё же пошёл за мной? Что мне ему сказать? Что мне делать? И пока я металась из стороны в сторону, в дверь снова постучали. — Госпожа Идара! — прокричали с другой стороны двери. — Вы дома? Госпожа Идара? Я выдохнула от облегчения, поняв, что это не Торин, и открыла дверь. — Его величество приказал принести вам украшения, — сказал вооружённый до зубов стражник. За ним стояло ещё двое. И у каждого в руках были по три увесистой шкатулки. — Куда прикажете поставить? — О... — растерялась я, но быстро махнула рукой в сторону. — Поставьте на столик у камина. Спасибо. Когда гномы ушли, я медленно опустилась в кресло, разглядывая шкатулки. Мне не хотелось в них заглядывать, мне даже не хотелось притрагиваться к ним. Хотя я и понимала, что это глупо. Но почему-то мне казалось, что если я это сделаю, то дороги назад не будет. Торин никогда не примет свои подарки обратно. А я не смогу увезти такие дорогие украшения с собой в Синие Горы. Они не принадлежали мне. Они были равносильны оковам, которые Торин собирался надеть на меня. Хотя, конечно, это были лишь мои мысли. О мыслях Торина я могла только догадываться. Ну почему я не подумала об украшениях раньше? У меня же были деньги Дис. Я могла бы купить что-то! Долго убиваться мне не дали. Совсем скоро пришла Дис, чтобы узнать, как у меня продвигается с примеркой платьев и украшений. Увидев мой скорбный вид, она взяла меня за руку и усадила в кресло, а сама села напротив. — Рассказывай, — велела она. — Что у вас происходит с Торином.
Я уставилась на Дис испуганно и растерянно. Что у нас с Торином? Неужели так очевидно, как я к нему отношусь? Чем я себя выдала? — Давай ты мне всё расскажешь, как есть, — мягко сказала Дис, прочитав ужас на моем лице. — Я же вижу, как ты шарахешься от моего брата, как от прокажённого. Даже подарки отказалась принять. Я знаю, что Торин может быть довольно жёстким, но он никогда бы не обидел гномку специально. Возможно, ты просто что-то не так поняла. Расскажи мне. Я закусила губу и нервно сцепила руки перед собой. Значит, она всё-таки не знает. Врать не хотелось, но и правду сказать я бы ни за что не решилась.
Просто... — начала я неуверенно. — Наверное... мне надо больше времени... — Это я могу понять, — согласилась Дис, и я зацепилась за её слова, как за спасительную ниточку. — Дис, я знаю, что выгляжу глупо, — я поднялась с кресла и начала расхаживать перед камином, чтобы не смотреть в глаза гномки. — Но ничего не получается. Я никак не могу преодолеть этот рубеж. Ведь кто я, и кто Торин! У меня до сих пор в голове не укладывается, что твой брат король! — Что именно тебе мешает? — спросила она спокойно. — Ведь со мной ты как-то общаешься, и тебе не мешает тот факт, что я принцесса. — Не знаю... Да и с тобой было проще. Вспомни, ты сама долгое время скрывала от нас своё происхождение! Ты жила в обычном доме, делала обычные дела и никак не была похожа на принцессу из сказок! — Ну спасибо, дорогая, — улыбнулась она. — Дис, — я укоризненно на неё посмотрела и продолжила: — Сейчас для меня всё происходит слишком быстро. До того, как Торин дал мне работу, я чувствовала, что обязана вам за каждый вздох, за каждую крошку хлеба... подожди, не перебивай, Дис, — остановила я её порыв что-то возразить. — Я знаю, что ты бы никогда не приняла ничего от меня. Но это не отменяет мои чувства. Понимаешь?.. Я чувствовала, что не имею права навязываться и пользоваться вашей добротой. Мне было ужасно неловко. Но вот, Торин даёт мне работу, которая хоть как-то оправдывает моё пребывание в твоей семье. Я вздохнула спокойнее, как вдруг он дарит мне все эти украшения, — я махнула в сторону шкатулок. — И я снова задыхаюсь, Дис. Ведь понимаю, что ни отказаться не могу, ни расплатиться за них, даже если буду работать без сна и отдыха всю свою жизнь! Ну почему он не хочет позволить мне вернуть их после приёма? Это так сложно? — Для него — да, — серьёзно сказала Дис. — Он столько лет ждал, чтобы его семья ни в чем не нуждалась, и теперь для него дарить дорогие подарки — больше, чем хваставство богатством. Подумай, ведь от отца ты бы приняла такой подарок, если бы он мог подарить тебе?
Дис... — Нет, просто послушай, — сказала она. — Если на месте Торина был твой отец, что бы он чувствовал, если бы ты отвергла его порыв? — Но Торин не мой отец... — Он теперь часть твоей семьи. И ему больно от того, что ты не хочешь принимать его подарки, прячешься от него по углам... Он чувствует себя виноватым в чем-то. И не понимает причин. Он пытается относиться к тебе, как к равной, а ты отбрыкиваешься. Сделай шаг навстречу, Ишта. Я бы на твоём месте сходила бы к нему и поблагодарила за украшения. И не ждала очень долго. — Не заставляй меня, Дис. — Я и не заставляю, просто объясняю, как лучше, милая. На этих словах она поцеловала меня в лоб и вышла прочь, оставив меня в смятении и чувством безграничной вины. — Ни за что не пойду, — сказала я себе и сложила руки на груди. Но это мало помогло. Искусав губы чуть ли до крови, я всё же отправилась в покои Торина. Час был поздний, но ещё не настолько, чтобы приходить стало совсем уж невежливо. Я стояла напротив двери в его покои и никак не решалась постучать. Лучше бы я не знала, где он живёт, но Дис уже успела показать мне, где находится его дом, просто на всякий случай. Вот за что мне всё это? Где я нагрешила в прошлом, что умудрилась так прогневить небеса? Но Дис права. Я на пустом месте обидела Торина, ведь он не знал, что своим щедрым жестом разбивает мне сердце. Набравшись храбрости, я протянула руку и всё же тихонько ударила костяшками по дереву. Пусть его не окажется. Пусть он не услышит. Пусть... Торин распахнул дверь почти сразу. Он был в лёгких штанах и нижней рубашке, развязанной на груди. Его волосы были взъерошены, словно он только встал с кровати. — Вы уже отдыхали... простите, я приду в другой раз, — быстро проговорила я, собираясь сбежать. — Идара? — удивился он, но быстро взял себя в руки. — Я ещё не спал. Проходи. Мне ничего не оставалось, как пройти внутрь. Я впервые была в покоях короля, и они меня удивили. Я думала, что король должен жить в хоромах, поэтому ожидала увидеть роскошные гобелены на стенах, кровать с балдахином, какие-нибудь картины, ковры и фарфоровые вазы. Во всяком случае, так себе я всегда представляла роскошь и богатство. Но оказалось, что Торин жил довольно скромно. Голые стены. Лишь на одной висело оружие. Самая обычная кровать, только широкая и накрытая шкурой, раскрытый сундук с одеждой, вещевой шкаф. Кресла в точности, как мои, и стол для письма, на котором неровными стопками вперемешку высились пергаментные листы и книги. — Всё в порядке? — спросил он. — У тебя что-то случилось? Если ты пришла, чтобы вернуть мне присланные украшения... — Всё в порядке... — перебила я его. — То есть, нет... но не в том смысле... — начала я и осеклась, поняв, что несу полную чушь. Торин посмотрел на меня странно и с лёгкой, снисходительной улыбкой на лице, как мне показалось. Я вздохнула поглубже и взяла себя в руки. Чем быстрее я скажу, что собиралась, тем быстрее смогу уйти отсюда. — Я лишь пришла поблагодарить вас за щедрые подарки, — выпалила я на одном дыхании. — Я знаю, что не должна была отказываться и вести себя так... неподобающе... я не подумала, что мой отказ оскорбит вас... я не хотела... — голос предал меня, мысли сбились, стоило мне встретиться взглядом с королем. — Простите меня и примите благодарность, — повторила я, собираясь тут же уйти, как только он примет и то, и другое. И даже если всё пойдет снова наперекосяк, и он начнёт отчитывать меня. Но он молчал, преграждая мне путь на свободу. А я не знала, что ещё сказать. — Ты посмотрела то, что я прислал для тебя? — задал он неожиданный вопрос, и я растерялась. Я покачала головой, заливаясь краской. Так и знала, что снова сделаю что-то не так! Надо было открыть хоть одну шкатулку. Но что не сделано, то не сделано. — Тебе настолько всё равно? — холодно спросил он. — Ты пришла только потому, что Дис попросила тебя? — Нет! Вовсе нет! — воскликнула я, испугавшись его мрачного взгляда. Значит Дис всё-таки побывала у Торина. — Хотя да, вы правы, — сдалась я, тяжело вздохнув и крепко вцепившись в юбку платья. — Дис приходила ко мне. Но решение прийти я приняла сама. — Однако на украшения ты так и не взглянула, — приподнял он брови. — Уверена, что они восхитительны, — попыталась я неумело польстить ему, и он хмыкнул, опустил глаза в пол, словно раздумывал над чем-то, а потом снова посмотрел на меня исподлобья. — С чего ты так решила? — спросил он абсолютно беззлобно. Но мало ли, как он умел скрывать свои истинные чувства? Вот я бы на его месте точно бы обиделась и разозлилась. — Вы же сами их выбирали, — попыталась выкрутиться я. — А я доверяю вашему вкусу... — С каких пор? — приподнял он брови. У меня уже начали мелко трястись руки от этого допроса. Он что, издевается надо мной? Но, кажется, так оно и было. — С тех пор, как вы похвалили мой яблочный пирог, — сказала я первое, что пришло на ум. Торин вдруг улыбнулся шире, а потом и вовсе рассмеялся. — Я не могу на тебя сердиться, — наконец сказал он, а я незаметно выдохнула и тоже улыбнулась, потупив взгляд. — К тому же твой пирог был выше всех похвал. Я прощаю тебя, Идара. Но теперь ты будешь должна мне обещанные булочки.
Сердце пропустило удар, улыбка сползла с лица, а щеки залились краской. — Обещанные булочки? — переспросила я, во рту вдруг стало очень сухо. — Можно и пирожки, — хрипло сказал он и сделал ко мне шаг, а я отступила. Мы оба замерли в нерешительности, словно сделали вдруг что-то неправильное или только собирались сделать. Словно вернулись в пещеру за миг до поцелуя. В камине треснуло полено, и я вздрогнула. Торин подался было вперёд, но я опередила его, проскочив мимо к дверям. — Простите, что потревожила вас в такой час, ваше величество, но уже поздно, — проговорила я еле ворочающимся языком. — С вашего позволения, я пойду... — Хорошо, Идара, — слова тяжело легли между нами, устанавливая заново дрогнувшую минуту назад преграду. — Пойдём, я провожу тебя. — Не стоит, отдыхайте, — бросила я и выбежала за дверь, пока он не успел ничего сделать. Было глупо вот так сбегать, но иначе я бы осталась, я бы не двинулась с места, когда он подойдет ко мне снова. И тогда он всё понял бы, прочитал бы на моём лице. И это был бы конец. На следующий день перед завтраком Дис пришла ко мне и долго сверлила меня взглядом, пока я не выдержала. — Да ходила я к нему, — сказала я, натягивая сапог. — Ходила! — И что? — Дис оживилась и подошла ближе, заглядывая мне в рот, словно не хотела упустить ни слова. — Он сказал, что не может на меня сердиться, — пожала я плечами. — А потом? — Потом я ушла к себе, — невозмутимо сказала я, вставая на ноги. — Ну он же проводил тебя до покоев? — не унималась Дис. — Честно сказать, я не просто ушла, — вздохнула я, делая вид, что расправляю юбки. — Я сбежала. — Ты что? — ахнула Дис и покачала головой. — Сбежала? Но почему? Ты же сказала, что он не сердится. — Так получилось, — промямлила я. — Не хотела быть навязчивой. Да думаю, он ничего не заметил. К тому же, вот, я надела это, — я оттянула пальцем алмазное ожерелье, которое Торин вчера надел на меня. — Это его подарок. Он увидит, и ему будет приятно. Так что, заметь, я тоже стараюсь. — Ишта, Ишта, глупая девочка, — открывая дверь, вздохнула почему-то Дис. — Ладно, пошли на завтрак. Как твоя работа? — Сегодня закончу последние штрих — именные таблички на шкатулки, — не без гордости сказала я. — А потом можно будет показывать Торину. Хотя он и так всё уже видел ещё и в эскизах, и в процессе работы. — Вот видишь, — многозначительно сказала Дис. — Что вижу? — не поняла я. — Как он старается всячески оказать тебе внимание и сблизиться с тобой. А ты сбегаешь, как ужаленная в одно место. — Это было оправдано! Было поздно... а у короля много дел... ему отдыхать надо, — возмутилась я не очень искренне под насмешливый взгляд гномки. — Ты лучше расскажи, как мне себя вести на приёме. Фили и Кили сказали, что мне придётся стоять рядом с твоим троном. — Да какой трон, — отмахнулась Дис. — Обычный стул. Трон только у короля. И я попросила принести два стула. Второй для тебя. А то ещё упадёшь без сил. Так что, не волнуйся. Тебе ничего не надо будет делать. — Так странно, — сказала я. — Даже страшно. А вдруг я сделаю что-то неправильно? — Ну что ты можешь сделать неправильно? — Чихнуть? Почесать нос? Дёрнуть ногой? Да что угодно! — А ты постарайся ничего этого не делать, — предложила Дис. — Приём займёт около двух часов, не больше. Потом все разойдутся по своим покоям готовиться к пиру. — О нет! Пир! — я почувствовала, как кровь отливает от моего лица. За своей работой я совсем не думала о том, что буду делать на пиру. — Ну да. Так планировалось. Не волнуйся. Просто постарайся получить удовольствие от вкусной еды и танцев. — Танцев?! — кажется моё сердце перестало биться и решило рухнуть в пятки. — Танцы со знатными гномами? Я же не умею, Дис! Наверняка же, при дворе танцуют не так, как на народных гуляниях! Что же делать? Что делать? Я опозорюсь. Торин будет в гневе! А можно я не пойду? —Не паникуй раньше времени, — сказала она, похлопав меня по ладони. Мы как раз дошли до трапезного зала и Дис отпустила мою руку. Пришлось переключиться на приветствия и пожелания приятного аппетита. — Значит так, — объявила Дис. — Брат. Сыновья. Сегодня вечером я жду вас у себя. Мы будем учить Идару танцевать. — Не думаю, что я смогу чему-то научиться за один вечер, — попыталась отказаться я. — Так это зависит от того, кто будет тебя учить, — воскликнул Кили. — А я был лучшим из лучших в Синих Горах! Все девушки становились в очередь, чтобы потанцевать со мной. — Вообще-то в очередь они становились, чтобы потанцевать со мной, — толкнул брата в бок Фили. — А ты просто рядом стоял. — Да это они просто из вежливости. Ты же старший, хоть и страшный, — скорчил рожу Кили. — Ах ты мелкий, — Фили схватил маринованный гриб и ловко засунул Кили за шиворот. Тот начал извиваться, как уж, и клясться, что никогда этого не забудет и Фили нужно теперь ходить, оглядываясь назад и по сторонам, и даже наверх и под ноги, потому что сегодня же Кили пойдёт наружу и наберёт целый мешок скользких лягушек. — Идара, ты сегодня прекрасно выглядишь, — Торин одарил меня своей улыбкой, оглядывая ожерелье. — Не переживай насчёт танцев. Уверен, что ты выучишь парочку за сегодняшний вечер. Я испытала облегчение, поймав на себе его тёплый взгляд. Значит, он действительно больше на меня не сердится, несмотря на мой вчрашний позорный побег. Кажется, он оценил и одобрил мою скромную попытку извиниться за всё. И я даже не удержалась от того, чтобы бросить на Дис многозначительный взгляд, но та лишь загадочно улыбнулась. — К тому же всё равно на пиру все будут смотреть на нас с Фили, — буркнул Кили, доставая наконец скользкий гриб из-под рубахи и кидая его в лицо брата. — Это точно, — сказал Фили, стряхивая его со щеки и хватая целую миску с грибами. — Это же мы выбираем невест. Вот все и будут пытаться угадать, кто же нам понравился. Поэтому расслабься, сестрёнка. Даже если ты будешь танцевать на руках, жонглируя при этом горящими факелами, никто не заметит. — Зато все заметят вас, — резко сказала Дис. — И если вы будете себя вести, как малолетние щенки, позоря меня и Торина, клянусь Махалом, я выпорю вас, как мальчишек! Фили! Немедленно оставь в покое грибы. Кили, опусти отбивную обратно на тарелку! Выпрямили спины, оба! Взяли вилки и ножи! А теперь... приятного аппетита, — последние слова она произнесла с такой милой улыбкой, что у меня затряслись поджилки. В жизни не видела Дис в гневе! Оказывается, это довольно пугающее зрелище.
Вы слышали свою мать, — поддержал свою сестру Торин, пряча улыбку. — Чтобы на пиру вели себя пристойно! Здесь не Синие Горы. Привыкайте держать лицо. — Держу! — крикнул Кили и тут же схватился за свои щёки, а Фили прыснул и едва не опрокинул свой кубок, согнувшись пополам. — Торин, одолжи свой ремень, — попросила Дис, а Фили и Кили тут же повскакивали со своих мест и унеслись прочь, словно их ветром сдуло. — Мальчишки, — засмеялся Торин. — Дис, уверена, что они готовы? — Женятся и сразу остепенятся, — вздохнула Дис. — Мне так спокойнее будет. Сам знаешь. — А что, если они не влюбятся? — спросила я. — Я надеюсь, что этого не случится, — сказала Дис. — Трону нужны наследники.
Но ведь они могут не встретить ту, с которой захотят создать семью, — не поняла я. — Если этого не произойдёт, — подал голос Торин. — Я женюсь сам. — Без любви? — выдохнула я, почувствовав как трудно вдруг стало дышать. — Иногда так происходит, — сказал он спокойно. — Особенно у королей. Трону нужны наследники. Раньше я об этом не думал, потому что и трона не было. Но сейчас это важно. Поэтому да, Идара. Я готов жениться... без любви, если придётся. Я потупила взгляд, погрузившись в неприятные мысли. Аппетит пропал. Захотелось уйти поскорее в мастерскую, но так бы я сразу же выдала свои чувства. Поэтому постаралась проглотить ещё несколько кусочков хлеба, а потом всё-таки ушла, сославшись на срочную работу. Весь день я почему-то злилась. Испортила три именных таблички, изрезала пальцы, и в конце концов позволила своим помощникам закончить за меня. Вечер неумолимо приближался. А мне ужасно не хотелось видеть Торина. Он собирался выбирать для себя невесту среди гостей, которым я делала украшения. Знала бы, что так будет, не старалась бы так сильно! Хотелось плакать от обиды. Но я одёргивала себя. Какое право я имею обижаться и злиться? Да кто я вообще такая? Но больно было по-настоящему и очень сильно. Но как бы мне не хотелось найти любой предлог, чтобы не идти к Дис на урок танцев, а я понимала, что без этого точно опозорюсь. И этого мне хотелось меньше, чем не видеть Торина. Поэтому сразу после ужина, я быстро переоделась и отправилась в покои Дис.