Глава 18
- Мастер будет решать, что с тобой делать. Мы отправляемся в путь немедленно. - Валенс громко позвал глав отряда. - Мы готовы отбыть назад.
В шатер вошел рейд-командир кивнул на Лиома.
- Да, это тот кого мы ищем. Отправляемся назад немедля.
Альфа только кивнул и уже через час отряд свернул лагерь и выдвинулся назад в сторону Дома Юрельт. Лиом, который впервые в жизни солгал, мысленно воздал почести Кошачьим Богам, потому как от его вранья зависели судьбы и жизни тех, кто был ему дорог.
Путь, который предстояло пройти, он шел прямыми тропами и дорогами. Это моментально рассказало всем интересующимся о том, что свора ягуаров нашла, что искала.
Лиом был доставлен в Дом Юрельта через несколько дней, не щадя ни всадников, ни их ватпэ, ни его самого. Они спешили, потому как выход парнишки мог быть просто ловушкой. Мало ли как его обработали? Вот лекаря в Доме и сообщат, был ли он близок с кем, потерли ли его память и не научился ли их воспитанник за такое продолжительное время лгать.
Его провели в закрытый корпус, где оставили в комнате одного. Он присел на один из стульев и принялся ждать. Через час прибыл мастер. Допросил его с пристрастием, выяснил что и как было, когда и как он принимал ипостась и кто его держал, что с ним делал. Тут же прибыл лекарь и осмотрел его, велев раздеться. Проверка была неприятной, потому как склизкие пальцы щупали внутри, пытаясь найти характерные растяжки, которые при должной сноровке расслабляются. У девственного родового канала, который не принимал самца вне цикла, подобной особенности нету. И у Лиома ее не было.
Отчитавшийся лекарь о непорочности таат, стоял в небольшой комнате, куда прибыл сообщить итоги осмотра.
- А если его взяли в течку? - тихо спросил мастер.
- Это не определить физически. Но, - лекарь посмотрел на мастера, - будь это так, самец пометил бы его ментальное тело, а там я ничего такого не видел. Его зверь за плотной стеной, стена без изъянов.
- Понятно. Что с его руками?
- Это поправимо. Две недели и масла. А вот стопы это серьезнее.
- А с ними что?
- Он порезал их, и следы до сих пор видны.
- Можешь сделать что-то?
- Месяц. Раньше никак.
- Это долго. - Мастер посмотрел на Лиома. - Император итак ждал зиму.
- Тогда, надо сказать что раны с раннего детства. И мы почти вывели их, поэтому и не представили его осенью.
- Нет, это будет обман. Мои враги так и ждут этого. Ступайте, начни лечить его огрубевшую кожу.
Лекарь поклонился, вышел из помещения, подманил пальцем Лиома, направляясь в свои владения. Там в течение недели его руки мазали маслом, стирали огрубевшую кожу мягкими полировками и обрабатывали стопы специальным маслом, который размягчает шрамы и делает их незаметными, заставляет тело быстрее избавляться от них.
В Дом прибыл секретарь императора. Недовольно отчитал мастера и сказал:
- Если он не так хорош, как ты говорил, то лучше убей его и не позорь Дом.
- Вы можете сами оценить его внешность. - Заискивающим тоном произнес мастер Дома Юрельт.
Подобострастно склонив голову, незаметно повел рукой, после чего в помещение вошел Лиом в окружении воинов и с двумя рабынями. Секретарь замер, потом обошел юношу вокруг.
- А глаза? Те самые?
- Да. Таат, покажи глаза.
Лиом поднял взор от пола, и секретарь задохнулся.
- Эльвирс? - изумленно спросил он.
- Да. И обучен послушанию, смирению и правилам этикета. Как кандидат на роль носителя семени императора идеален.
- Изумительно… - прошептал секретарь. - Да, вы правы, что не стали его убивать, когда нашли. У вас там какие-то проблемы с его ногами? Какие?
- Его стопы были ранены осенью, - мастер выдохнул злобно, - эти варвары заставили его идти по камням в домашней обуви. Он изрезал ноги. И сейчас они в шрамах. Лекарь говорит, что ему нужен месяц, что бы сделать их незаметными даже если в упор смотреть.
- У вас есть этот месяц, мастер. - Секретарь улыбнулся. - А потом жду его на представлении императору.
- Спасибо, секретарь Иви.
- Не испорть такую жемчужину, - секретарь хищно усмехнулся, - или тебе крепко не поздоровится.
Секретарь вышел из комнаты, а Лиом сглотнул. Еще месяц и он будет представлен императору. А потом либо сразу смерть, либо чуть более года и все…
Лиом вернулся в свои покои и увидел знакомых рабынь, и Раиль тоже. Он был так ей рад, что сбился с шага, едва не упав. К нему метнулись, поддержали и усадили. Раиль чуть сильнее сжала его руку, показывая, что она так же рада его видеть.
Месяц пролетел едва начавшись. Его готовили, проверили танец, который он повторил, не сбившись ни разу. Также был повторен тот самый танец, который надлежит показать только императору и более никому. Также ему преподали урок, как он должен заканчивать танец, что он должен при этом делать и куда смотреть.
Лиом жил как на вулкане. Вокруг него было столпотворение из охраны и слуг. Сам мастер несколько раз смотрел его танцы и удовлетворенно улыбался. Все шло так, как он и хотел. Его Дом будет отныне самым влиятельным в мире. Той власти, что он имеет, увы, уже недостаточно. Влияние Дома заканчивается там, где секретарь Иви открывает свои глаза. Юрельт давно и прочно засел за изучением трактатов друзей, что пришли с неба. И в этих трактатах ему нравится все. Его зверь лоснится от довольства, когда знает, насколько силен зверь внутри таат, да и не только у него, а воспротивиться его воле не может. В день, когда он познал это, почувствовал, что иерархическая лестница может быть выстроена иначе, изменилось все. И вот он на ее вершине. Даже император в своем доме с его позволения пьет, ест и наслаждается наложниками. Осталась лишь одна помеха, Иви.
Как только таат будет представлен ему, так Иви пошатнется со всей мощи. Уже все готово. Осталось лишь чуть-чуть и будет идеальный вальс. От сладости триумфа Юрельт пританцовывал, затем шел в свой цветник, где были самые красивые рабыни, выбирал одну, жестко овладевал ею и разрывал горло. Ему нравилось то, что они не могут ничего ему противопоставить. Давно, очень и очень давно, его собственный зверь заснул, оставив в руках своего человека всю свою силу. Друзья со звезд постарались, дали ему полную свободу. Никто не способен прочесть его мысли, никто не может задавить его щитами. Вся сила зверя в его руках. Осталось совсем немного и вскоре он встанет за спину императора, будет поворачивать его голову туда, куда хочет, шептать на ухо то, что ему угодно и заставлять делать все, чего бы не пожелал верный мастер Юрельт. Иви, этот ушлый кошак, блохастая тварь, в этот триумфальный момент сладкой победы не вписывается.
В день, когда был назначен час представления императору, Лиом был готов умереть от страха и перенапряжения. Его одели, причесали и повезли во дворец. Куда именно его везли, Лиом не видел, но знал - там его жизнь закончится. И все же, он был рад. Своей жизни ему не было жаль. Нисколько. Всю эту недолгую жизнь он рос бесправной куколкой, а сейчас, они правда не знают, решение принял сам. Да, обменял себя на жизни деревенских жителей. Но нет, он не жалеет. Это гораздо лучше, чем видеть гибель их, тех кто позволил ему узнать кусочек иного мира, других радостей и красоту свободного неба.
Сидя в крытой повозке, Лиом не смотрел по сторонам, будучи вновь оплетенным правилами и стандартами, под бдительным оком соглядатаев. Процессия, что везла таат, проехала по городу, въехала во двор дворцовых домов и Лиома, с наброшенной на голову вуалью, повели в главную залу. Потом велели ждать. И он ждал. Стоял ровно и ждал своей участи. Затем за ним пришли и повели по коридорам. Мастера рядом не было. Зато шли слуги и охрана. Все молчали.
Через несколько минут и один лестничный пролет его подвели к большим дверям, провели сквозь них. Лиом осмотрел большую залу и опустил глаза. Перед ним были с двух сторон незнакомые коты. По их отличительным знакам на одеждах, это мастера других домов, а в самом конце залы на троне восседал император. Сильный альфа, но для Лиома он был слаб. Зато рядом с ним был очень сильный принц.
Лиома подвели к линии начала залы и сняли вуаль. Лиом закрыл глаза и сделав первый шаг открыл их и устремил взор в сторону трона, но не на императора. И пошел. По мере его шагов, в зале нарастало напряжение. Мастера домов едва заметно шептали «жемчужина», «так не бывает» и еще много чего. Юрельт светился, лоснился и просто благоухал самодовольством. У него получилось воспитать эльвирса, а это значит, что отныне он глава всех Домов.
Лиом остановился в трех метрах от трона и уронил веер, начал танец. И с каждым его движением в зале замолкали до последнего мастера. К концу танца, в котором Лиом замер глядя в глаза императора, равнодушных не осталось. Сила эльвирса прижала их зверей ментально к земле. Сам император неуютно ощущал себя под этим взглядом.
- Повелитель, - мягко позвал первопринц.
- Да?.. - выдохнул император.
- Могу ли я просить этого наложника себе?
Император повернул голову и прищурился.
- Ты его ощущаешь?
- Да. - Первопринц улыбнулся. - Он силен, но я сильнее.
- Да будет так. Дом Юрельт, вы порадовали Нас. - Император улыбнулся. - Наш наследник будет владеть наложником на тех же условиях что и Мы, если бы выбрали его себе.
Мастер Дома встал и поклонился, признавая подтверждение сделки. К Лиому тут же подошли стражи дворца и его повели во внутренние помещения. Через несколько минут и несколько пролетов-коридоров, его оставили в покоях с тремя слугами, что приготовили одежды наложника, немного отличающиеся от тех, которые применяли при подготовке. Но разительных отличий у них не было, так что одев на себя все, что было дано, Лиом осторожно выдохнул. Отсчет пошел. Условия одни и те же, а значит в скором времени его жизнь завершится.
Ожидание затянулось на пару часов. В течение этого времени таат покормили легкой трапезой, дабы он не урчал голодным желудком. Когда время подошло, слуги вывели юношу из комнат ожидания и повели по внутренним коридорам, молча и не пытаясь привлекать его внимание. Вскоре показались большие двери, стражи, стоявший слуга в одеянии личного прислужника первопринца.
Осмотрев то, что выбрал для себя наследник императора, слуга кивнул головой и пришедшие с ним слуги отступили за его спину, а затем и вовсе ушли. Оставшийся же прислужник шагнул к юноше, тихонько проговорил:
- В твоих же интересах доставить ему наслаждение не только своим телом, но и стать усладой для глаз. Это императору ровным счетом наплевать, какой ты, главное насытить свой уд. Первопринц не такой. Он не любит забитых и зажатых любовников, ровно до отсеченной головы. Понял? Если да, кивни.
Лиом кивнул. Его действительно обучали только тому, чтобы покрутить бедрами и этого было бы достаточно. Сейчас же прислужник требует проявить сноровку и изобретательность, дабы не быть скучным. Когда этот прислужник посчитал правильным и возможным начинать, подошел к двери, громко издал стук два раза. Вошел внутрь, пробыл там пару минут, после чего вышел, распахивая двери. Лиом прошел внутрь, за спиной закрылись створки.
В большой гостиной с приглушенными светилами, у одного из столиков стоял альфа. Достаточно силен, даже очень силен, рассматривает подаренную игрушку внимательно, словно ищет подвох. Игрушка же медленно идет к нему, останавливаясь только в трех шагах.
- Да, порадовал Дом Юрельта, ничего не скажешь. - Первопринц заулыбался и шагнул к стоявшему и глядящему в пол юноше. Он приподнял его голову, заглянул в чуть прикрытые глаза. - Посмотри на меня, котенок.
Лиом подчинился. Для него император являлся абсолютной властью, но так как его передали в руки его наследника, существенно ничего не поменялось. Этот альфа власть и закон, его желания Лиом обязан исполнять беспрекословно, мгновенно и так, как приказано, не меняя ни на мгновение детали, дабы было удобнее исполнять. Альфа мурлыкнул, вызывая эльвирса и тот, несмело, вышел из-за дымки.
- Прелестно. Мне сказали, что ты обучен танцевать танец желания. Хочу посмотреть. - Он убрал руку от лица юноши, провел пальцем по щеке, шее, груди, пощекотал живот. - Давай, котик, анцуй.
Отступив на несколько шагов, уселся на диван, а Лиом начал танец, от которого глаза альфы зажглись интересом, а потом и похотью. Тело омеги извивалось, соблазнительно оголяя бока или бедра, движения были тягучими и завораживали. И юноша неотвратимо приближался, как снежная лавина. А потом он приблизился так близко, что альфа дышал его ароматом, протянул руки и тело скользнуло мимо них, забираясь на диван, мягко потираясь телом о тело принца. И глаза. Они блестели, но желания или похоти в них не было.
Принц смотрел в этот синий омут и не мог понять, что перед ним. Соблазнитель или просто робот с отточенными движениями, выверенными и не источающими заинтересованности. Принц дотронулся до тела Лиома и ощутил едва заметную дрожь. Улыбнулся ему глядя в глаза:
- Боишься?
Ему не ответили, потупив взгляд. Принц заулыбался сильнее, обхватил его за талию и в один рывок перевернул на спину, лег придавливая к дивану. Юноша охнул, но не сделал попытки вырваться. Принц перестал улыбаться, его рука переместилась на грудь наложника, ища сосочек, сдавив его и потянув мягко вверх.
- Не бойся, тебе понравится. - Пообещал принц и опустил голову.
Его язык накрыл бугорок плоти и втянул в себя. Лиом ничего не ощущал, только горячее дыхание на коже. Руки принца заскользили вниз и потянули за собой канед - нижнюю часть одеяния наложников, состоящую из заниженных трусиков и пришитых к ним прозрачных лент ткани - оголяя тело. Приподняв свои бедра, принц стянул до колен канед и его рука накрыла пах юноши.
Лиом дернулся от неожиданности и ощутил укус за сосок. Принц зарычал от удовольствия и стал покусывать его тело. Рука массировала оживающую плоть. Через пару минут принц сел и посмотрел на начинающего возбуждаться наложника. Стянул с него остатки одеяния и заставил раздеть себя.
Нежные руки освободили тело от ткани и, как учили, погладили плечи, живот. Принц поощрительно погладил его по голове и показал, чего он хочет. Лиом опустился на колени. Перед ним была плоть принца. И принц хотел именно этого. Запах возбуждения был слышен его носу, но Лиома он не впечатлял. Да силен, да подходит как самец, но не то.
Медленно начав с массажа, юноша постепенно перешел на ласки с применением языка. Принц мурлыкал от удовольствия. Ему нравилось то, что делал Лиом. Он поощрял его своим потяжелевшим дыханием, довольным рыком. И когда нежный язычок прошелся по стволу, замер в ожидании продолжения.
Лиом медленно посасывал ствол, горячий и большой и думал, как ЭТО поместится в него. Наверное его просто разорвет и он так и погибнет тут, лежа под этим монстром. Посасывая головку, слегка погружая ее в рот, юноша делал все как учили и слушал что делает принц. А тот уже подрагивал, желая разрядку. И Лиом приоткрыл рот проглатывая его плоть, сжимая ее губами и принялся ритмично качать головой, поворачивая ее и задевая за уздечку кончиком языка. Принц утробно зарычал, схватил Лиома за голову и зафиксировав ее руками, стал дергать бедрами самостоятельно загоняя плоть до горла, в какой-то момент бурно кончая и выдохнул, замирая.
Немного восстановив дыхание, выскользнул из жаркого ротика, отстранился от лица, покрасневшего как рак юноши, поднял его с колен. Он повел его во вторую комнату, на ходу стягивая с себя рубаху и бросая где придется. Вторая комната была спальней, с очень большой кроватью.
- Сейчас котенок, будем учить тебя принимать меня. - Принц взял его за руку и подтянул к себе, поднял голову за подбородок. - Хочу слышать из твоих уст свое имя. Дуар. Понял? Повтори.
- Дуар. - Не очень громко произнес юноша, вызывая улыбку на лице принца.
- Сладкий какой голосочек. Иди-ка сюда. - Подвел к кровати и уложил животом на подушку. Сел рядом взяв флакончик с ароматом цветка желания. Его руки стали разминать ягодицы замершего Лиома. Пальцы принца мягко кружили вокруг плотного колечка закрывающего дырочку, куда принц хотел проникнуть. Он массировал колечко, пока оно не начало расслабляться.
Лиом лежал лицом вниз и ощущал массаж, чувствовал, как в его попу проникает один палец и ритмично скользит, крутит во все стороны. Приятного было мало. Даже когда он задевал особые места внутри, лучше не становилось. Едва заметно что-то расходилось по телу легкой приятной волной, но не более. Принц же, не прекращая своей странной игры с его телом, стал погружать по два пальца, шевелить ими, играться внутри загибая их и выискивая ту самую точку, которая первой выдавала легкий отклик от девственного тела. Принц не спешил. Ему, в отличие от его отца, нравилось когда его наложники отвечали на ласки. Так было куда приятнее самому играть с ними долгие часы. А этот красавец несомненно будет очень хорош в постели.
После трех пальцев и первого стона на поглаживание по заветному местечку, принц решил, что пора. Он вытащил пальцы, перекинул ногу через бедра юноши и сел на него верхом. Его руки прошлись по спине омеги и погладили плечи, позвонки, опустились на ягодицы. Он раздвинул дольки, слегка натягивая нежную кожицу расслабленного колечка и одной рукой направил свою плоть ко входу.
В один толчок он проник на всю длину вырвав вскрик из горла наложника. Замер на нем и прилег на его спину грудью. Мелкими движениями бедер заставлял смириться с неизбежным.
- Потерпи, сладкий, скоро привыкнешь. - Он шепнул на ушко и лизнул мочку. - Поверь, тебе будет приятно ощущать меня в себе. Мой котенок, - и его зубы сомкнулись на холке, заставляя было вскинувшегося эльвирса покорно замереть.
Лиом не верил в это, но не сопротивлялся. Этот огромный и горячий предмет пронзил его чуть ли не насквозь и сейчас, медленно и мелкими толчками, скользит внутри. Ощущение такое, словно его внутренности растягивают и стягивают. Не особо приятно, когда такое происходит, да еще несусветную чушь на ухо шепчут. Приятно? Да где…
Он охнул, когда плоть принца быстро выскользнула почти до самого конца, а потом опять погрузилась. И так было проделано несколько раз. А потом принц поставил его ноги на колени и взяв за бедра стал ритмично проникать на всю длину. Лиом неосознанно застонал когда его тело откликнулось на внутренний массаж. И каждый раз попадания в одну и ту же цепочку точек заставляли Лиома вздрагивать, запрокидывать голову и тихонько издавать стоны. Его собственная плоть затвердела, поднялась и потираясь головкой о живот добавляла неописуемые ощущения.
Вскоре Лиом постанывал на каждый толчок, жадно вдыхал воздух через рот и не мог поверить, что его тело хочет еще и еще этих движений внутри. А принц словно читает его мысли и все сильнее и мощнее берет его. Поглаживает по спине и даже ласкает возбужденную плоть. Затем приказывает называть по имени, и юноша зовет его, просит, порыкивает.