20 глава.
И вдруг в тумане обозначились три силуэта.
Они приближались неторопливо, но уверенно. Первым шагнул Гарри — взгляд прямой, настороженный, рука почти касалась палочки. Чуть позади шёл Рон, плечи напряжены, губы сжаты в линию. Гермиона держалась прямо, её глаза были холодны, как сталь, но при этом в них читалась настороженность, будто она пыталась разглядеть в Элианоре что-то человеческое.
Добби сделал поклон и отошёл в сторону, позволяя им самим заговорить.
Тишина повисла густая, ломкая.
Гарри остановился в нескольких шагах, прищурился, будто оценивая каждое её движение.
— Ты пришла, — сказал он наконец, голос звучал низко и осторожно.
Элианора вскинула голову, глядя на них из-под капюшона.
— Разумеется, — её голос был ровным, но внутри всё дрожало.
Гермиона всмотрелась пристальнее. Она будто пыталась заглянуть за ледяную оболочку Элианоры, и её голос прозвучал колко:
— Ты похудела. Побледнела. Выглядишь как труп...
Элианора хрипло усмехнулась, скосив глаза в сторону, и медленно стянула капюшон с головы. Её волосы свалились на плечи, тени под глазами делали взгляд глубже и мрачнее.
— Думаю, можно принять это как комплимент... — произнесла она холодно, почти играя, словно слова Гермионы её вовсе не задели.
Рон нахмурился, пробормотав:
— Да уж, точно по-трупному выглядишь.
Гарри же не отводил взгляда. Его глаза горели внимательностью и настороженной яростью, но в глубине сквозило что-то другое — словно он пытался понять, правда ли перед ним враг или же... человек, которого можно ещё вытащить из тьмы.
Гарри шагнул ближе, глаза его сверкнули недоверием:
— Зачем ты позвала нас?
Элианора выдержала его взгляд, приподняла подбородок и спокойно, но твёрдо произнесла:
— Мне нужна ваша помощь.
— С чего нам помогать тебе? — резко отрезал Гарри. — Ты на стороне Пожирателей. Мы не можем тебе доверять.
Рон, не выдержав, добавил:
— Особенно после того, как ты устроила две мерзкие засады.
Элианора чуть дёрнулась, будто слова Рона ударили сильнее, чем она ожидала, но в ту же секунду натянула на лицо привычную холодную усмешку.
Гермиона покосилась на Рона и раздражённо шепнула:
— Рон.— её тон ясно намекал: ты сказал лишнее.
Но тот лишь пожал плечами, глядя на Элианору с откровенной неприязнью.
В воздухе повисла тишина, густая, как дым. Элианора чувствовала на себе их взгляды — настороженные, враждебные, и только внутри у неё всё горело отчаянием и жаждой вырвать хоть каплю доверия.
Элианора резко шагнула ближе, в её глазах блеснуло что-то дикое, почти болезненное:
— Воландеморт убил мою мать. На моих глазах.
Слова повисли в воздухе тяжёлым грузом. Даже Рон, готовый что-то огрызнуться, замер.
— Думаете, после этого я буду верна ему и поддакивать? — её голос сорвался на истерический смешок. — Нет. Я с самого начала строила планы убить его.
Она стиснула кулаки, будто сама сдерживала рвущуюся наружу ярость, и почти прошипела:
— Так что у нас одна с вами цель.
Гарри всмотрелся в неё, глаза его метнулись к Гермионе. Та нахмурилась, но, в отличие от Рона, не перебивала. В её взгляде читался вопрос: а если она говорит правду?
Тишину пронзало только дыхание Элианоры — резкое, будто каждое слово резало ей горло.
Первым не выдержал Рон:
— Это ловушка, — упрямо буркнул он, качнув головой. — Она специально говорит это, чтобы втереться к нам в доверие. Завтра приведёт за собой половину Пожирателей.
Гарри продолжал молча смотреть на Элианору. В его глазах мелькнуло узнавание — слишком знакомая боль утраты, злость, смешанная с пустотой.
— Гарри, ты же не веришь ей? — Рон повысил голос. — После всего, что она сделала?
— Тсс, — остановила его Гермиона, прищурившись. Она шагнула ближе к Элианоре и заговорила мягче, но настороженно:
— Если ты правда хочешь нам помочь... тебе придётся доказать это. Мы не можем поверить только на слова.
Элианора хрипло рассмеялась, вытирая ладонью лицо:
— Доказать? Что ж... Я докажу делом.
Гарри наконец нарушил молчание. Его голос был низким, твёрдым:
— Тогда ты должна понимать: пути назад уже не будет. Если ты с нами — это до конца.
Между ними повисла густая, почти осязаемая тишина.
Элианора подняла голову, и её голос прозвучал твёрдо, будто каждое слово было обдумано заранее:
— Я буду связываться с вами через Добби, — произнесла она, отчётливо выговаривая каждую букву. — Он будет моим посредником. Я передам всю информацию, которую смогу достать.
Она сделала короткую паузу, вдохнула, словно собираясь с силами, и продолжила:
— Но и вы... в обмен. Должны сообщать мне всё, что узнаете о Воландеморте.
Гарри нахмурился, но Элианора не дала ему вставить слово — шагнула вперёд и резко добавила:
— У меня есть свой план. Я не собираюсь растворяться в вашей троице и следовать за вами тенью. Мы работаем вместе, но это не значит, что я часть вашей команды.
Гермиона вскинула бровь, собираясь возразить, но Элианора перекрыла её голос холодной, почти ледяной интонацией:
— Я вам не друг. И не стану им. Хотите — доверяйте мне. Не хотите — ваше право. Но я сказала всё, что нужно.
После слов Элианоры между ними снова воцарилась тишина.
Рон вскинулся первым:
— Ну конечно, как удобно! Значит, ты будешь сливать нам то, что сочтёшь нужным, а сама будешь играть по своим правилам? Это же не союз, а шпионаж в обе стороны!
— Рон, — резко одёрнула его Гермиона, но в голосе и у неё чувствовалась колеблющаяся нотка.
Элианора медленно повернула голову к Рону, её лицо оставалось каменным, но в глазах мелькнула искра раздражения:
— Если тебе так легче, можешь назвать это шпионажем, — холодно бросила она. — Но в отличие от вас я рискую быть раскрытой каждую минуту. Если Воландеморт заподозрит хоть что-то — я труп.
Гарри не выдержал и шагнул вперёд:
— Ты понимаешь, что мы не можем просто поверить тебе на слово? Слишком много жизней поставлено на карту.
Элианора усмехнулась уголком губ, устало и почти обречённо:
— Так не верьте. Мне всё равно. Я предложила вам то, что может приблизить нас всех к его смерти. Хотите — воспользуйтесь этим. Нет — я справлюсь сама.
Она резко отвернулась, будто ставя точку в разговоре.
Гермиона, нахмурив брови, посмотрела на Гарри:
— Гарри... она права. Нам выгоднее иметь её рядом, чем против. Даже если это риск.
Рон фыркнул:
— Я всё ещё думаю, что это глупость.
Гарри опустил взгляд на землю, потом снова посмотрел на Элианору:
— Хорошо. Мы попробуем. Но учти, Элианора, — он подчеркнул её имя, — я буду следить за каждым твоим шагом. Одно предательство, хоть намёк — и тебе некуда будет бежать.
Элианора медленно повернула голову, встретив его взгляд. В её лице не дрогнул ни один мускул.
— Идеально, Поттер. Я тоже буду следить за вами.
Воздух между ними был настолько натянутым, что казалось — ещё чуть-чуть, и воздух вспыхнет искрами.
Элианора села на камень, накинув капюшон глубже на лицо, чтобы тени скрывали её выражение. Она говорила тихо, но каждый звук был отточен, словно удар лезвия:
— Всё, что я хочу знать, — это какие крестражи вы уже уничтожили. И какие ещё остаются. Все слабости Темного Лорда, которые вы найдёте. — Её взгляд был прикован к Гарри, словно только он имел право ответить.
Гарри скрестил руки, нахмурившись:
— Тогда в обмен ты будешь докладывать нам о каждом шаге Пожирателей. О планах, перемещениях, ловушках. Без исключений.
Элианора чуть дернула уголком губ, то ли усмехнувшись, то ли скривившись от самого слова «докладывать»:
— Устраивает.
Она сделала паузу, и её голос изменился — стал тише, почти задумчивым:
— И у меня есть вопрос. Вы знаете что-то про монстра?
Гермиона тут же оживилась, но в её глазах мелькнула досада.
— Я изучаю всё, что могу. Но... пока ничего конкретного. Ни в книгах, ни в записях. Он словно вырван из самого кошмара.
Элианора наклонила голову, её глаза на миг блеснули холодным интересом:
— Значит, считай, что мы с тобой, Гермиона, теперь связаны. Мы будем вместе искать ответы.
Гермиона слегка приподняла подбородок, не скрывая скепсиса, но и не отвергая протянутой нити.
— Интересно, кто из нас узнает истину первой.
Возникло странное чувство — будто между ними появилась невидимая линия. Не дружба и даже не союз, но что-то вроде зеркала: две умные, холодные девушки, каждая по-своему опасная, и обе одержимые поиском истины о монстре.
Элианора поднялась, отряхнула полы мантии и натянула капюшон так, чтобы лицо снова скрыли тени. Голос её звучал отстранённо, почти безжизненно, но в этой холодности чувствовалась сталь:
— Значит, мне пора. Всё, что вам остаётся делать в ближайшие дни, а может, и месяцы, — это ждать Добби. Он будет приносить мою информацию. Взамен вы должны будете передавать ему что-то от себя.
Она провела ладонью по руке, будто проверяя, всё ли под контролем, и добавила:
— Это единственный способ держать связь. Ни встреч, ни рискованных посланий. Только он.
Гарри нахмурился:
— Ты всерьёз думаешь, что мы будем просто ждать, пока ты решишь поделиться чем-то?
Элианора чуть склонила голову, её губы изогнулись в короткой, холодной усмешке:
— Гарри, это единственный шанс, что вы останетесь живы. Добби — единственный, кому я доверяю в этой игре.
Гермиона внимательно посмотрела на неё, словно пыталась заглянуть глубже, но Элианора выдержала её взгляд, не дрогнув.
И тут Рон буркнул сквозь зубы:
— Великолепно. Значит, теперь мы завязаны на неё... и на домового эльфа.
Элианора никак не отреагировала. Лишь шагнула назад, в темноту, словно растворяясь в ней, и бросила напоследок:
— Не тратьте время на сомнения. У нас одна цель.
Её фигура скрылась за деревьями, оставив золотое трио в гнетущем молчании.
Когда шаги Элианоры окончательно стихли в ночи, тишина повисла между ними тяжёлым свинцом.
Гарри провёл ладонью по волосам, нервно оглядываясь:
— Я не доверяю ей. Она слишком многое скрывает. И уж точно не собирается работать на нас до конца.
Рон мгновенно подхватил:
— Вот именно! Она же играет в свою игру! Представь, что будет, если она сольёт всё Волдеморту. Мы будем сами виноваты, что поверили.
Гермиона молчала дольше всех. Она стояла, прижав руки к груди, и взгляд её был устремлён в ту сторону, где только что исчезла Элианора. Наконец она тихо сказала:
— Но она ведь могла и не приходить. Могла остаться с ними. У неё были все причины. И всё же... она пришла к нам.
Рон вскинул руки:
— Да потому что ей нужна помощь! Она нас использует, Гермиона!
Гермиона резко повернулась к нему:
— Может быть. Но именно она живёт рядом с Волдемортом и его людьми. Никто из нас не может добыть информацию ближе, чем она.
Гарри нахмурился, сжимая кулаки:
— Я не верю в её внезапное раскаяние. Но если она действительно хочет убить его... может, это наш шанс. Мы будем держать её на расстоянии.
Рон проворчал:
— На расстоянии бы я держал её в Азкабане.
Гермиона только вздохнула и подытожила:
— Что бы вы ни думали... у нас нет выбора.
Трое переглянулись, каждый оставаясь при своём, но было ясно: путь, по которому они пошли, теперь необратим.