2 глава
Когда шаги наконец стихли, Антон, бледный как мел, спустился в погреб.
— Они… ушли, — прошептал он, протягивая руку.
Арсений попытался встать, но ноги подкосились.
— Чёрт… — Антон подхватил его, вздрагивая от прикосновения мокрой от крови гимнастёрки. — Ладно, держись.
Он почти втащил его в дом, уложил на топчан у печи и, дрожащими руками, начал расстёгивать ремень.
— Боже… — вырвалось у него, когда он увидел рваную рану. — Чем тебя так?..
— Штыком… — сквозь зубы процедил Арсений.
Антон кивнул, налил в миску воды из ведра и достал из сундука чистую тряпку.
— Будет больно.
Арсений лишь стиснул зубы.
Рана горела, как раскалённое железо. Арсений метался в полубреду, то вскрикивая на родном немецком, то бормоча что-то по-русски. Антон, стиснув зубы, прижимал его плечи к топчану, когда тот пытался вскочить.
— Тихо, тихо… — шептал он, смачивая тряпку в тазу с ледяной водой. — Чёрт, да ты весь горишь…
Пальцы Антона дрожали, когда он протирал лицо незнакомца. Губы Арсения потрескались от жара, а ресницы, неестественно тёмные на бледной коже, вздрагивали.
— Vater..— вырвалось у того в бреду.
Антон замер.
Ночь тянулась бесконечно. Антон, задремав у печи, вскоре проснулся от стука. Арсений бился в конвульсиях, срывая повязку.
— Да перестань же! — Антон вскочил, пытаясь удержать его.
Вдруг — резкий рывок, и он очутился прижатым к топчану. Над ним нависла тень: горячее дыхание, дикий взгляд.
— Ты… кто?.. — хрипел Арсений, сжимая его запястья.
Сердце Антона бешено колотилось. Он чувствовал — этот человек в бреду сильнее его вдвое.
— Я… твой спаситель, — выдавил он.
Мгновение — и железная хватка ослабла. Арсений отшатнулся, будто обжёгшись.
— Прости… — он провёл ладонью по лицу. — Я не…
— Ничего, — Антон отполз, потирая запястья. — Ложись.
Утро застало Антона за плитой. Он варил картошку с салом, украдкой поглядывая на гостя. Тот лежал с открытыми глазами, наблюдая за ним.
— Очнулся? — буркнул Антон, отворачиваясь.
— Да. — Голос Арсения был хриплым, но уже без лихорадочной дрожи. — Сколько я…
— Трое суток.
Тишина.
— Почему ты не сдал меня?
Ложка звякнула о чугунок.
— Сам не знаю, — честно сказал Антон.
— Ты… не похож на немца.
Арсений усмехнулся, откидываясь на подушки.
— Мать — русская. Из Риги.
— А как ты тогда…
— В армии? — Арсений перевёл взгляд на окно. — Длинная история.
Антон молча протянул ему миску.
— Ешь. Потом расскажешь.