Письма с войны...

После первого поцелуя обеим было не уснуть, и они долго разговаривали. Беседа часто прерывалась, потому что то Аллен, то Лия на мгновение замолкала, чтобы мягко прикоснуться пальцами к губам другой или легко поцеловать чужую ладонь. Обе были счастливы, что могут, наконец, это сделать. Аллен была не в силах поверить, что так долго отказывала себе в счастье прикасаться губами к устам этой женщины, и каждый раз, когда их поцелуи становились глубже, когда её руки, лаская, исследовали смуглое тело, Аллен мысленно клялась никогда больше не сдерживать себя в этом. Они уснули под утро, лёжа в обнимку, как героини подростковой романтической комедии, а когда проснулись, в воздухе всё ещё ощущалась зародившаяся этой ночью нежность и близость.

Больше всего Аллен удивляло то, как мало между ними изменилось. Их улыбки и прикосновения всегда были искренними. Только теперь, оставаясь вдвоем, когда Генри выбегал из комнаты, они могли, наконец, уступить физическому желанию, терзавшему их неделями. Так что, стоило малышу пересечь порог и скрыться из поля зрения, женщины многозначительно улыбаясь, наклонялись друг к другу, переплетая пальцы, спеша сорвать ещё один поцелуй с таких притягательных губ.

Каждое новое прикосновение губ разжигало в Аллен огонь и в то же время словно обдавало холодом. Не было ничего слаще этих поцелуев, но всякий раз они оставляли на её губах легкий осадок горечи. Лия была подобна ливню в жаркий солнечный день ‑ неожиданному, освежающему, прекрасному и сводящему с ума, и Аллен хотела беззаботно бежать босиком под этим ливнем, подставляя спину палящему солнцу. Потому что каждый раз, видя улыбку Лии, слыша её смех, прикасаясь к ней, девушка не могла не вспомнить о том, что расставание всё ближе. Она всегда знала, что всё хорошее рано или поздно заканчивается, но Лию и Генри она не готова была отпустить. И если всё, что у неё остается до того, как разразится буря, ‑ это краткий миг под летним ливнем, она будет шлёпать по лужам, не боясь простудиться.

Наверное, Лия чувствовала то же самое, потому что она перенесла все встречи, кроме срочных, на следующую неделю и оставалась в Ратуше только до обеда. Они с Аллен обедали вместе в особняке или в маленьких городских кафешках и пабах, и блондинке нравилось, что, сидя за столиком, Лия украдкой гладит ногой её ногу, и что они, не прячась, держатся за руки.

А по вечерам они забирали Генри и шли в парк или в игровой центр либо просто смотрели фильмы дома. Хотя, когда они пришли, чтоб забрать малыша из садика в понедельник, после дня рождения Аллен, им пришлось отложить свои планы, потому что дети окружили блондинку, спрашивая, умеет ли она летать и какие супер силы у неё есть.

Это озадачило женщин, но потом они вспомнили, что Генри постоянно хвастается друзьям, что Аллен - супер герой. Сердце у Аллен сжалось, и она повернулась к Лие, обратив на неё такие щенячьи глазки, что даже Генри было до них далеко. Брюнетка кивнула, соглашаясь задержаться. Аллен развлекала детишек, рассказывая о своей профессии, учила их правилам безопасности, и, конечно, они играли вместе, потому что девушка сама иногда вела себя, как ребёнок. Лия стояла у стены и смеялась, наблюдая, как Аллен, став на четвереньки, забирается в небольшой стоящий во дворе домик. Лие нравилось смотреть, как та играет с детьми, и, в то же время, женщина была не прочь поболтать с мисс Белл.

Каждый день этой последней недели пребывания Дуэль в Сторибруке, Лия, Аллен и Генри старались не расставаться, проводя вместе почти всё время. И каждый день был как маленькое прощание с теми, кто стал Аллен друзьями. Руби и Тине удалость украсть блондинку на час, уговорив её на прощание посидеть в «Кроличьей норе». Но увидев, что Дуэль всё время поглядывает на циферблат часов, девушки отпустили её назад к мэру, чему Аллен и Лия очень обрадовались. Каждую ночь они ложились в постель и разговаривали до рассвета, их время утекало как песок сквозь пальцы, и сон, казалось, утратил свое значение. Единственными свидетелями их разговоров были звезды, льющие свой свет в окно спальни Лии. Ничто не беспокоило их, пока длилась ночь. Они были в безопасности ‑ в маленьком мирке, ограниченном стенами спальни, и не было деловых встреч, к которым нужно готовиться, не было пустыни, которую нужно патрулировать. Только Лия и Аллен, лежащие рядом, и звездное небо, слившееся с землёй.

Дни пролетели незаметно, и не успела Аллен оглянуться, наступил четверг. Самолёт до форта Беннинг, Джорджия, вылетал в три утра в пятницу. Но блондинка не была готова покинуть Сторибрук так скоро.

Реальность тяжело и резко ударила по ее сознанию в четверг утром, когда проснувшаяся Аллен увидела рядом лежащую на боку и крепко спящую Лию. Рука женщины всё ещё лежала в миллиметрах от руки Аллен ‑ брюнетка ласково гладила её ладонь, пока не уснула. Их разговор затих часам к четырем утра, когда, несмотря на все усилия брюнетки, её веки устало опустились, хотя она до последнего сонно настаивала, что не спит. Аллен тоже хотелось продлить эту ночь, но она любила смотреть на спящую Лию. Так что, потянувшись свободной рукой, девушка отвела разметавшиеся темные пряди и, убаюкивая Лию, нежно провела пальцами по мочке ее уха, спускаясь к шее.

Эта женщина всегда была само совершенство, но спящая она походила на сказочную принцессу. На спящую красавицу, которую Аллен так хотела разбудить поцелуем, и чье пробуждение всегда хотелось задержать ещё на несколько секунд ради счастья просто любоваться её первозданной красотой. Аллен решила использовать толику отпущенного им времени, чтоб запечатлеть в памяти образ брюнетки в мельчайших деталях. Она осторожно придвинулась ближе, сокращая обычное расстояние между ними и, протянув руку, легко, почти невесомо коснулась виска Лии, провела кончиком пальца по шраму на верхней губе, по изгибу ключицы. Взглядом проследила, как от ее прикосновений по коже брюнетки бегут мурашки. Каждую мурашку, каждый шрамик, каждый миллиметр нежной, гладкой смуглой кожи ‑ все это Аллен впитывала глазами, отпечатывая на обратной стороне сетчатки, заполняя себя этим образом до краёв до тех пор, пока в мыслях не осталось ничего, кроме Лии.

Дыхание Лии сбилось, и девушка поняла, что брюнетка просыпается. Уткнувшись носом в щеку женщины, Аллен, поддразнивая, легко поцеловала её в уголок губ.

Хрипловатый смех коснулся лица блондинки, и, не открывая глаз, Лия обняла её, прижавшись ближе.

‑ Эй, ‑ прошептала Аллен, чуть отклоняясь назад, теперь они лежали на подушке лицом друг к другу.

‑ Эй, ‑ Лия посмотрела на Аллен, и мягкий свет в медовых глазах медленно подернулся пеленой грусти. ‑ Это твой последний день.

‑ Знаю, ‑ виновато прошептала Аллен так, словно в её власти было изменить это. ‑ Не хочу об этом говорить. Давай проведём этот день как обычно, ладно?

Лия сухо хмыкнула, и, чтобы не дать врожденному пессимизму брюнетки взять верх, Аллен поцеловала её, отвлекая от грустных мыслей.

‑ Доброе утро, ‑ с нажимом сказала она.

Лия насмешливо закатила глаза, уголки губ чуть приподнялись в улыбке, ей понравилась идея Аллен.

‑ Доброе утро, ‑ ответила она.

‑ Хорошо спала?

‑ Как ни странно, да. Ты почти такая же удобная, как мои подушки.

‑ Да, почти.

‑ Ну, видишь ли, гусиное перо имеет свойство принимать форму тела. Это полезно и помогает оставаться в тонусе.

‑Знаешь, я тоже вполне могу помочь тебе оставаться в тонусе, ‑ Аллен нахально усмехнулась, озорно подмигивая.

Лия рассмеялась, покачав головой, но яркий румянец на щеках выдал её с головой, доказывая, что она живо представила, как именно Аллен будет способствовать поддержанию её тела в форме. Выбираясь из кровати, брюнетка села спиной к Аллен и повела обнаженным плечом. Лямка шелковой сорочки скользнула вниз. Лия игриво оглянулась на Аллен:

‑ Ну, проверим, когда вернешься.

У Аллен округлились глаза, она хватала ртом воздух, пытаясь осмыслить эти слова и ответить, но всё, что ей удалось из себя выдавить, ‑ это коротенькое, удивленное:

‑ Что?! ‑ и голос почему‑то стал очень тонким.

‑ Считай это стимулом, чтоб скорее вернуться, ‑ спокойно, как ни в чем не бывало, ответила Лия, и покачивая бедрами, отправилась в ванную.

Ухмыльнувшись, Аллен выкатилась из кровати и, уже заправляя постель, крикнула:

‑Займись ребёнком, а завтрак приготовлю я.

* * *

Аллен настояла, чтобы они провели этот день, как обычно, но с каждой прошедшей минутой девушка всё острее осознавала, что отъезд в аэропорт неумолимо приближается. Она, как всегда, отправилась на утреннюю пробежку, выбрав самый длинный маршрут. Пробегая по улицам, она приветливо махала всем знакомым, которые в ответ желали ей доброго утра. Она даже забежала в кафе, чтоб захватить пару кофе и «медвежьих когтей» ‑ она успела полюбить эти булочки за последний месяц. Аллен честно попыталась за них заплатить, но Руби с бабулей наотрез отказались брать деньги и буквально выставили её из кафе, приказав «тащить свою задницу домой», шутливо угрожая, что, если она не уберёт деньги, эти «медвежьи когти» станут последними, что она получит в их заведении.

Вернувшись домой, Аллен сразу услышала, что обычный утренний спор между Лией и не желающим одеваться Генри в самом разгаре. Блондинка пристроила поднос с кофе и небольшую записку для брюнетки на кухонную стойку и пошла в душ.

После водных процедур девушка столкнулась с Лией и Генри в коридоре, малыш с разбегу запрыгнул ей на руки и подскакивал, пока она не пересадила его на спину, где он повис, обняв её за шею и обхватив ногами. Одной рукой Аллен поддерживала Генри, а второй обняла Лию за поясницу, пока они спускались на первый этаж и шли на кухню.

Хотя Аллен и обещала приготовить завтрак, но по дороге на кухню Лия предложила испечь к завтраку вафли. Так что, усадив Генри на стул, женщины занялись приготовлением вместе. Брюнетка увидела поднос с кофе и пирожными и счастливо улыбнулась, заметив на одном из стаканчиков яркий стикер со смайликом и подписью «Доброе утро, красавица». Отложив миску с тестом, Лия быстро наклонилась к Аллен, нарезающей клубнику, и благодарно поцеловала её в щеку.

Они завтракали втроём, Генри увлеченно рассказывал свой сон, который, видимо, повторял события, которые малыш увидел в очередной серии «Дома Микки». Пару дней назад они втроём были в магазине, и, зайдя в отдел игрушек, Аллен спросила, что хочет Генри. Мальчик выбрал видеокассеты с полным изданием шоу, и теперь они смотрели мультики каждый вечер. Генри был совершенно счастлив видеть всех своих любимых героев вместе. Сидя за столом, Аллен то и дело касалась руки Лии ‑ просто чтоб почувствовать её, убедиться, что она рядом. И это было самое домашнее утро в жизни Аллен.

После завтрака она поднялась к себе в комнату, чтоб захватить свитер, потому что все трое собирались сегодня сходить на конюшни. Однако, переступив порог, Аллен увидела на полу у кровати рюкзак и сумку, собранные накануне. Этого оказалось достаточно, чтоб стены, которые она так старательно возводила всё утро, рухнули в одно мгновение. Проглотив застрявший в горле, мешающий дышать ком, она закрыла дверь и с тяжелым вздохом опустилась на кровать, оглядывая комнату, которую целый месяц звала своей. Конечно, последнее время она спала в спальне Лии, но именно тут, в гостевой комнате особняка, Аллен впервые почувствовала себя дома.

Здесь Лия будила её, прогоняя мучавшие Аллен ночные кошмары, и они сидели рядом, прислонившись к спинке кровати, или уходили на кухню, чтоб выпить чаю или горячего шоколада с корицей, который так любила Аллен, и разговаривали до рассвета.

Иногда Генри помогал ей заниматься по утрам, забираясь к ней на спину во время отжиманий, а иногда просто сидел на кровати и сбивчиво считал, глядя на неё, время от времени переключаясь на испанский, которому учила его мама.

Аллен вспомнила, как Лия первый раз забрала в стирку её одежду. Аллен куда‑то ушла, а вернувшись, обнаружила, что все её вещи аккуратно разложены по ящикам комода или развешаны на плечиках в шкафу. Там же, на верхней полке шкафа, лежали сложенные сумка и рюкзак. Это вторжение в личное пространство беспокоило Аллен примерно полсекунды. Её вещи никогда прежде не были такими мягкими и не пахли так приятно. Лия проявила к ней больше заботы и внимания, чем всё её опекуны вместе взятые. С тех пор Аллен стала вешать одежду в шкаф.

А сейчас сумки были упакованы, и содержимого в них было больше, чем когда Аллен приехала. У неё появился новый свитер ‑ красный, с серым рисунком рыцаря на груди и надписью «Собственность сторибрукских рыцарей». «Сторибрукскими рыцарями» называлась школьная спортивная команда, и талисман у них был соответствующий. Не удивительно, что Генри так увлекается этой темой. Лия носила этот свитер, когда была в старших классах. Вообще‑то Аллен собиралась потихоньку стащить его в качестве трофея (и только потому, что он пах Лией), но, обнаружив его сложенным в своей сумке, блондинка поняла, что, видимо, её намерения не были такой уж тайной для Лии.

Открыв рюкзак, она с улыбкой достала письма и рисунки, которыми дорожила больше жизни, потому что они послужили всему началом. В стопке появились новые фотографии, и Аллен не терпелось развесить их по прибытии в форт Беннинг. Стены вокруг её койки больше не будут серыми и пустыми, и кроме распорядка дня и списка маршрутов патрулей их будут украшать лица её друзей, запечатленные на фотографиях. Те, кого она любит, смогут присматривать за ней, когда их будут разделять многие мили.

Сверху лежали фотографии, на которых Аллен была с Августом и Нилом, но блондинка отложила их. Она просматривала новые фото. Вспоминая те моменты, когда снимки были сделаны, девушка чувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы.

Первую фотографию Лия сделала на третий день после приезда Аллен, в дождливую апрельскую погоду. Аллен, держа зонтик над головой, вела Генри за руку по дорожке к особняку. Генри, одетый в голубой дождевик с красным капюшоном и желтые резиновые сапожки, выглядел так, словно Медвежонок Паддингтон внезапно превратился в маленького мальчика. Ни Аллен, ни Генри не знали, что их снимают. Малыш был слишком занят, меряя глубину лужи под ногами, а Аллен была сосредоточенна на том, чтоб надежно укрыть его от дождя. Лия глядела на них, стоя на пороге, и, поймав момент, быстро сфотографировала парочку.

На первых снимках Аллен была вдвоём с Генри: он обычно сидел у блондинки на коленях, обнимая её за шею. На одной фотографии было видно, как Аллен посадила его на плечи. Лия тогда чуть разрыв сердца не получила, но они оба пообещали женщине быть очень‑очень осторожными, и брюнетка уступила. Аллен и Генри дружно решили, что маме вовсе не обязательно знать о том, что однажды Дуэль слегка не рассчитала высоту двери, и мальчишка случайно стукнулся о дверной проём головой.

Лия начала появляться на тех фотографиях, которые были сделаны на дне рождения малыша. В тот день Аллен и Генри несколько раз фотографировались вместе в своих сияющих доспехах, и Лия сохранила все снимки, но в двух экземплярах распечатала только один - тот, где Аллен надела ей на голову бумажный колпак, и все трое стояли на лестнице. Генри широко улыбался на руках у матери и одной рукой тянулся к стоящей с мечом на плече Аллен, чтобы обнять. Лия тоже улыбалась и, даже не смотря на дурацкий колпак с бумажной ленточкой, выглядела настоящей королевой.

За каждой фотографией была история, воспоминание. Аллен поклялась вечно хранить эти воспоминания в памяти. Некоторые снимки были сделаны совсем недавно, на её дне рождения, как, например, этот, на котором она сидела на диване между Руби и Тиной. Или вот этот, более забавный, на котором все сидели за столом, улыбаясь в камеру, которую держал Генри, настоявший, что хочет их сфотографировать. Кадр был покосившийся, нечеткий, один край отливал красным. Просматривая вечером снимки на своём Canon‑е, Лия не удивилась, обнаружив, что Генри слегка закрыл объектив пальцем.

Наконец Аллен посмотрела на последнюю фотографию, и её сердце больно сжалось. На этом снимке были только они с Лией. Фотографию сделали через два дня после дня рождения блондинки. Тогда женщины просматривали фотографии, и Лия заметила, что нет ни одной, где они были бы только вдвоём.

‑ Давай это исправим, ‑ блондинка выхватила у Лии фотоаппарат и подняла его, держа над головой. Лия, усмехнувшись, встала рядом с ней, положив подбородок на плечо Аллен. Они посмотрели в объектив камеры, широко улыбаясь.

Эту фотографию Лия тоже распечатала в двух экземплярах.

Необходимость оставить всё это позади просто убивала Аллен. Какая ирония, думала она, размышляя о том, что привело её к сегодняшнему дню. Не будь она сиротой, она не таскалась бы по приютам, и другие дети не стали бы мерзко относится к ней из‑за стоптанных кроссовок и слишком больших футболок. И не было бы агрессивного поведения и постоянных нарушений правил. И проблем с копами тоже не было бы, а значит, она не предстала бы перед судом и не отправилась бы в тренировочный лагерь. А не пойди она в армию, никогда в жизни не встретила бы Лию и Генри. Так что она должна быть благодарна армии. Армия дала ей второй шанс во всех смыслах. И все же единственное, чего Аллен действительно хотела сейчас, так это послать армию как можно дальше ради возможности остаться в Сторибруке... Она потерпит ещё несколько лет, решила Аллен. Ещё только пять лет, и она полностью выплатит свой долг государству. Может, после следующей командировки можно будет попытаться подать прошение на перевод в Национальную Гвардию.

Услышав громкий плач Генри, Аллен резко вскинула голову. Наскоро запихав письма и фото в рюкзак, она вылетела из комнаты, сбежала с лестницы, перепрыгивая по две ступеньки зараз, и вбежала в игровую комнату, готовая поцеловать любую шишку и прогнать какого угодно монстра. Но в игровой она увидела только Лию, стоящую на коленях около входа в детскую палатку с грустным выражением лица.

‑ Солнышко, пожалуйста, не плачь, ‑ Лия тихонько скребла ногтями по брезенту, словно это могло успокоить плачущего внутри ребенка.

‑ Что случилось? ‑ Аллен присела на корточки рядом с женщиной и попыталась заглянуть в окошко палатки. В лицо ей полетела плюшевая подушка, яростно запущенная Генри.

‑ Эй, ‑ сердито сказала Аллен, ‑ нехорошо бросаться в людей подушками, мистер!

Генри, плача, колотил по мягкому полу палатки руками и ногами, видимо, нарочно стараясь произвести как можно больше шума.

‑ Почему он плачет? ‑ в этот раз ничего не понимающая Аллен посмотрела на Лию, ожидая ответа.

Та прикусила губу, склонив голову на бок.

‑ Я сказала ему, что он сегодня не пойдет в садик, ‑ извиняющимся тоном ответила она.

‑ Я думала, он знает, ‑ Аллен, недоумевая, глянула на Лию. ‑ У них сегодня урок рисования или что?

‑Да, но не в том дело, ‑ Лия наклонилась к Аллен и нежно сжала её ладонь. ‑ Я сказала, что тебе надо ехать на работу, поэтому мы пойдем гулять вместе, а потом проводим тебя в аэропорт.

Аллен открыла рот, поняв, в чем дело. Она повернулась к палатке, где Генри уже не мог плакать и только, задыхаясь, тихо всхлипывал.

‑ Он не хочет, чтоб ты уезжала, ‑ добавила Лия, хотя это уже было ясно нахмурившейся Аллен. Блондинка нагнулась, собираясь отодвинуть край палатки, закрывающий вход. Лия остановила её, взяв за руку:

‑ Тебе нельзя войти в его замок, пока он не разрешит.

Аллен не обратила внимания на эти слова и, прищурившись, приподняла брезент. Не успела занавеска подняться полностью, как раздался громкий визг. Аллен быстро отпустила ткань и смущенно кивнула Лие, пославшей ей взгляд «Я же тебе говорила». Молча опустившись на живот, Аллен подползла к тому входу в палатку, куда обычно присоединялся туннель.

‑ Генри? ‑ позвала Аллен, тихонько постучавшись. Всхлипы стали тише, но не прекратились. ‑ Дружок, можно мне войти?

‑ Нет.

‑ А чего так?

‑ Не хочу в аэропорт!

‑ Но я хочу увидеть тебя до того, как уеду, ‑ возразила Аллен.

‑ Тогда оставайся, ‑ его тон был настойчивым, почти приказным.

‑ Я бы очень хотела остаться, Генри, ‑ как же сильно она хотела бы пообещать ему, что останется. Если бы только она могла!

Он всхлипнул и высунул голову в окошко: глаза покраснели, а нос распух от долгого плача.

‑ Скажи, что заболела, ‑ с надеждой глядя на Аллен, предложил он.

Аллен горько рассмеялась, сама готовая заплакать, и посмотрела на Лию. Брюнетка с обожанием смотрела на сына, не зная, чего ей хочется больше, похвалить его за эту идею или отругать, напомнив, что врать нехорошо.

‑ Мне надо очень‑преочень заболеть, чтобы мне разрешили не ехать на работу.

‑ Родной, ‑ позвала Лия, всё ещё стоявшая у входа. Больше она ничего не сказала, но, видимо, мать с сыном понимали друг друга без слов, потому что после их безмолвного диалога Генри откинул брезент, разрешая им войти в свое маленькое пристанище.

Крыша палатки изнутри была красной, и, когда солнце проникало в маленькое сетчатое окошко, стены принимали алый оттенок. Места в палатке было не много, так что Аллен с Лией смогли забраться туда примерно по плечи. Аллен увидела, что Генри забился в самый дальний угол, прижимая к груди Рекса, Морскую Черепаху и Рекси‑младшего. Лицо у малыша было заплаканное и мокрое от слёз, губы всё еще дрожали.

‑ Солнышко, иди ко мне, ‑ Лия раскрыла ему объятия.

По глазам Генри было видно, что он очень хочет, чтоб его обняли, приласкали и пообещали, что всё будет хорошо, но ещё он хотел добиться своего. Так что он упрямо покачал головой, глядя на Лию, и не двинулся с места.

‑ Но мы же идем кататься на лошадках, ‑ сказала Лия. ‑ Мы же не можем пойти к лошадкам без тебя.

‑ Но я не хочу, чтоб Аллен уезжала! ‑ слёзы опять градом покатились по лицу, и плач перешел в громкий вой.

‑ Ох, родной, ‑ Лия притянула сына к себе, он тут же обнял её, заливая слезами её блузку. ‑ Я тоже не хочу, ‑ тихо прошептала она, уткнувшись лицом в его макушку. Она успокаивала мальчика, гладя его по голове и спине.

Аллен, нахмурившись, смотрела на две черноволосые головы, прижавшиеся друг к другу. Она подползла к Генри ближе и боднула его лбом. Он затих и, взяв край своей футболки, вытер нос. Аллен подождала, пока Генри откашляется и восстановит дыхание, и примирительно подняла мизинец, умоляюще глядя не только на ребёнка, но и на Лию.

‑ Я обещаю, я вернусь, и мы опять будем вместе играть.

Генри подозрительно глянул на её мизинец:

‑ Когда?

Аллен вымученно улыбнулась:

‑ Я пока не знаю, но как только мне позволят поехать домой, я сразу приеду к вам.

‑ Завтра? ‑ с надеждой спросил мальчик.

Аллен грустно засмеялась, а Лия крепче обняла сына.

‑ Нет, золотко, не завтра, ‑ ответила брюнетка.

‑ Послезавтра?

Аллен покачала головой:

‑ Нет, малыш, еще не скоро, но знаешь, что?

Генри приподнял голову с плеча Лии, чтоб показать, что он слушает.

‑ Мы сможем пока писать друг другу. Мне нравилось получать от тебя картинки. Тебе ведь тоже нравилось их рисовать?

Он едва заметно кивнул, вытирая нос, позволив Лие стереть с его лица слёзы.

‑ Ты сможешь помогать мамочке писать Аллен, ‑ добавила Лия. ‑ Помнишь, мы посылали ей подарки, которые ты выбирал?

Он кивнул уже более уверенно.

‑ Так что, парень, ты выйдешь к нам или мы сегодня разобьём тут лагерь? ‑ спросила Аллен, видя, что ребёнок почти успокоился.

Генри склонил голову набок, видно, идея с лагерем казалась ему такой же заманчивой, как поход к пони. В конце концов, его любовь к животным оказалась сильней, и он снова кивнул:

‑ Мы идём кататься на лошадках?

Лия поцеловала его в макушку:

‑ Да, родной, сейчас пойдём.

‑ Но, ‑ протянула Аллен, пожав плечами, ‑ только после того, как я получу свои обнимашки.

Ей не пришлось долго ждать, Генри встал и бросился ей на шею, крепко обнимая. Вообще‑то, Аллен никогда не любила объятья до приезда в Сторибрук. Но теперь желание целовать и щекотать Генри, обнимать Лию стало таким сильным и естественным, что она делала это, не задумываясь. И теперь, обнимая мальчишку, который, можно сказать, вырос на её глазах, она забыла обо всём остальном, запоминая этот момент, потому что, кто знает, насколько старше Генри будет, когда они снова увидятся.

* * *

День пролетел слишком быстро, Аллен даже не заметила. Вот только что Лия пыталась заманить её на лошадь, которая была вдвое больше её «жука» (и, как пошутила брюнетка, наверное, быстрее). Потребовался один многообещающий поцелуй, чтобы уговорить Аллен вдеть ногу в стремя. Садясь в седло, девушка пыталась унять колотящиеся сердце и успокоиться, напоминая себе, что животные чувствуют страх. Танки ‑ одно дело, у них есть водитель, и, в общем‑то, обычно они ездят со скоростью примерно десять миль в час. А вот лошади... Кто знает, что им в голову взбредёт? Они могут выбросить тебя из седла на тридцать футов, да ещё и копытом в челюсть дать для полного счастья. Определенно, Аллен предпочитала танки. Лия тихонько посмеивалась, глядя, как блондинка сидит, мертвой хваткой вцепившись в поводья.

Лия и Генри сидели на здоровенном жеребце, который выглядел раза в два опасней и свирепее того, на котором ехала Аллен. Они были настолько очаровательны в бриджах для верховой езды и шлемах, что девушка пожалела, что они не захватили фотоаппарат, и она не может их сфотографировать. Самым ярким воспоминанием для Аллен за время этой конной прогулки стал момент, когда она, заслушавшись, как Лия и Генри поют испанскую колыбельную, не заметила низко растущую ветку и едва не стукнулась об неё лбом. За свою невнимательность Аллен тут же получила от Лии нагоняй, но, по мнению блондинки, это того стоило.

Когда они вернулись, чтоб пообедать, Генри был выжат как лимон, но наотрез отказался идти спать. Кажется, он тоже был полон решимости не тратить время, которое мог провести с Аллен, на сон. Но, на секунду присев на диван между Аллен и Лией, малыш тут же отключился. Блондинка на руках отнесла его в детскую и уложила в кровать, положив под бок Рекса. Тихонько поцеловав его в лоб, она вышла из комнаты. Лии не было в гостиной, и Аллен пошла её искать. Она увидела брюнетку на веранде, позади дома. Лия сидела на качелях и крутила в пальцах бокал с красным вином.

‑ Привет, ‑ Аллен села рядом и взяла женщину за руку.

‑ Привет, ‑ Лия задумчиво смотрела на сад перед ними.

‑ О чем думаешь?

Лия неопределенно дёрнула плечом и вздохнула:

‑ Завтрашний день будет очень необычным.

‑ Знаю, ‑ Аллен отпустила её руку и, потянувшись, забрала у Лии бокал. Поставив его на пол, она обняла брюнетку. ‑ Я уже привыкла быть здесь.

Женщина опустила голову Аллен на плечо, молчаливо соглашаясь.

‑ Куда ты поедешь?

‑ Для начала, в Джорджию.

‑ Но тебя не пошлют за границу? ‑ даже не глядя, Аллен чувствовала, как напряглись под рукой плечи Лии, когда та задавала этот вопрос.

‑ Если бы я только знала.

‑ Ладно, ‑ жестко сказала женщина, неосознанно сжимая край футболки Аллен.

Девушка усмехнулась и, прижавшись подбородком к макушке Лии, прошептала:

‑ Я буду очень по тебе скучать.

Лия тихонько коротко рассмеялась и подняла голову, глядя в полные уныния глаза Аллен.

‑ Ты будешь мне писать, ‑ это был не вопрос, и обе это поняли.

‑ Есть, командир, ‑ поддразнила Аллен, уголки её губ чуть дёрнулись вверх.

Лия в ответ шутливо её ущипнула и добавила, покачав головой:

‑ Я тоже буду по тебе скучать.

Они склонились друг к другу, будто их тянуло магнитом, их губы встретились на полпути, сливаясь в нежном поцелуе.

‑ По этому я тоже буду скучать, ‑ хрипло выдохнула Аллен и почувствовала, как на губах Лии появляется улыбка.

Оставив на устах Аллен ещё один уверенный поцелуй, Лия спросила:

‑ Ты взяла телефонную карту, да? Генри будет ждать твоих звонков.

‑ Только Генри?

‑ Ну, думаю, я тоже буду не против.

Аллен улыбнулась и кивнула:

‑ Она в бумажнике, вместе с документами.

‑ Хорошо.

Не думая больше ни о чем, Лия резко притянула Аллен к себе и вновь поцеловала. Это было настолько внезапно, что девушка ахнула от неожиданности, но её замешательство было недолгим. Не разрывая поцелуя, Аллен обняла брюнетку за талию и, приподняв, пересадила к себе на колени.

Боже, они, что, правда так долго ждали всего этого? На секунду Аллен пришла в голову мысль, что она, черт возьми, заслуживает медаль ‑ за долгое и успешное сопротивление чарам Лии Стеффи. Но, по правде, если бы ей пришлось сотню лет ждать шанса просто поцеловать эту женщину... Проклятье, она бы ждала!

С чьих‑то нетерпеливых губ сорвался стон, и ни одна из женщин не знала, кому он принадлежит. Почувствовав, что Лия проводит кончиком языка по её губам, Аллен приоткрыла рот, задохнувшись от счастья, когда брюнетка затем провела языком по её нёбу, поглаживая, дразня, обещая большее. Аллен не могла сдержать улыбки. Пускай у них с Лией есть всего несколько часов. Но знать, что у них были эти часы, в которые Аллен могла любить Лию, целовать её, где захочет, знать, что она была частью её жизни... Этого было достаточно, чтобы Аллен пьянела от переполнявшего ее в этот момент счастья.

Чуть прикусив нижнюю губу брюнетки, Аллен затем торопливо покрыла горячими поцелуями её подбородок и шею. Добравшись до уха, она лизнула кожу, так что Лия, рассмеявшись, отпрянула и склонила голову к плечу, спасаясь от щекотки.

‑ Вот, где ты боишься щекотки! ‑ Аллен довольно улыбнулась, чуть нависнув над сжавшейся от смеха Лии.

‑ Я засмеялась от неожиданности, ‑ брюнетка скрестила руки на груди и с упрёком посмотрела на Аллен.

‑ Что, правда? ‑ девушка разняла её руки и переместила их на свою шею, позволяя обнять.

‑ М‑м‑м, ‑ закрыв глаза, Лия запрокинула голову, подставляя шею поцелуям Аллен. Запутавшись пальцами в светлых локонах, она прижимала девушку еще ближе. И только вновь почувствовав язык у себя в ушной раковине, Лия поняла, что Аллен коварно её отвлекала. Взвизгнув, женщина чуть оттолкнула блондинку, глядя на нее ту почти сердито.

‑ Ладно, мне, правда, щекотно!

Девушка усмехнулась и легонько прикусила мочку, прижимаясь к женщине. Лия застонала, но через секунду стон превратился в смех, сотрясавший тело брюнетки, хотя она очень старалась сдержаться. Лия снова отстранилась, но, почувствовав, как пальцы Аллен ласкают её живот, вздрогнула и обняла её за шею, чтоб притянуть к себе так тесно, как это вообще возможно.

Аллен внезапно прервала своё занятие и вопросительно глянула на Лию:

‑ Эй, ты, что, назвала мою машину чудовищем, когда я приехала?

Лия закатила глаза и, даже не подумав извиняться, заставила блондинку замолчать с помощью ещё одного обжигающего поцелуя.

* * *

Аллен с Лией и Генри приехали в Бостонский международный аэропорт пару часов назад. В два часа ночи там было непривычно тихо.

На ужин они приготовили мини‑пиццы, и к общей радости Аллен и Генри на десерт Лия испекла яблочные турноверы, дополнив их мороженным. И после ужина Аллен распрощалась со Сторибруком. Правда, сборы неожиданно затянулись, потому что блондинка обнаружила, что Генри, успевший проснуться, пока они с Лией были заняты на веранде, спрятал её сумку под диваном, а обувь в подвале. Сумка обнаружилась довольно быстро, а вот с берцами пришлось поломать голову. Аллен пришлось признать, что для трёх лет пацан очень смышленый, и не в первый раз она задумалась, что же он будет вытворять, когда станет старше.

Мерседес ехал за жуком следом до бостонской парковки, где Дуэль оставила свою машину. Сумки перекочевали из одного багажника в другой, и трио продолжило путь в аэропорт. Стараниями Лии они приехали туда в начале первого.

Все формальности с билетами и документами уладились относительно быстро, и теперь им оставалось только ждать объявления на посадку.

Генри уснул по дороге, где‑то между Огастой и Гардинером, а до этого охотно развлекал Лию бесконечной игрой «Отгадай, что я вижу?», и, пока игра продолжалась, Лия успела мысленно пожалеть, что на пути в Бостон так много деревьев. Малыш ненадолго проснулся, когда они остановились у маленькой кофейни в Биддефорде, чтоб размяться и перекусить. Сейчас он на сиденье кресла рядом с Лией, лежа головой на её скрученном валиком пальто, с Рексом в обнимку. Он обещал Аллен, что правда отдаст ей дракона, но блондинка была рада, что он об этом позабыл. Генри эта игрушка нужнее, чем ей.

‑ С тобой всё будет в порядке, да? ‑ нарушила молчание Аллен, накрывая лежащую на подлокотнике руку Лии, по привычке переплетая их пальцы.

‑ Я же не инвалид, ‑ Лия раздраженно хмыкнула, но тон не был по‑настоящему сердитым.

‑ Знаю, ‑ блондинка успокаивающе погладила её по руке большим пальцем.

Они молчали, и в воздухе чувствовалось тихое недовольство. Аллен думала, как стремительно пролетел этот месяц. Она вспомнила, как быстро начала умирать от скуки, пока жила у Августа, тогда ей почти хотелось вернуться обратно на базу, просто чтоб не маяться от безделья. Теперь она была так благодарна брату, что тот выставил её за дверь и отправил на поиски Лии. И хотя ей грустно было уезжать, она была счастлива, что теперь у неё есть место, которое можно назвать домом. Несмотря на то, что Аллен всё еще избегала этой мысли, в глубине души она знала, чем стал для неё Сторибрук. Домом. Местом, по которому она станет тосковать. У неё появились люди, к чьему отсутствию в повседневной жизни трудно будет привыкнуть. У неё появился кто‑то, о ком она будет мечтать, кто станет сниться ей ночами. В её жизни появились те, кто беспокоится о ней. Это же и есть дом?

У Лии глаза слипались от усталости после насыщенного дня и пятичасовой поездки, и Аллен снова почувствовала, как её кольнуло чувство вины. Она снова удивилась, что эта женщина, которая ей ничем не обязана, каким‑то образом преодолела все её барьеры и теперь готова дать ей шанс. По правде говоря, блондинку удивляло, что такая удивительная женщина, как Лия, в принципе, существует. Но вот это чудо из плоти и крови сидело рядом с Аллен, прижавшись головой к её плечу и время от времени моргая, стараясь отогнать сонливость.

‑ Поспи, ‑ предложила Аллен. ‑ Я разбужу тебя, когда объявят посадку.

Лия в ответ вскинула голову и энергично ею покачала, чтоб немного проснуться. Она прижала ладони к щекам.

‑ Я в порядке.

‑ Ты устала.

‑ Я забронировала нам с Генри номер в отеле «Лонг Уикэнд», ‑ сухо объяснила она.

‑ Есть в этой жизни хоть что‑то, что может застать тебя врасплох? ‑ поддразнила Аллен, рассмеявшись, когда увидела на лице брюнетки фирменную улыбку и вздёрнутую бровь грозной мадам мэра.

‑ Пассажиры первого класса Рейса 436, вылетающего в Международный аэропорт Хартсфилд‑Джексон Атланта, пожалуйста, пройдите к терминалу.

Услышав это объявление, Аллен встала, подхватив рюкзак:

‑ Пойду переоденусь. Я быстро.

Лия кивнула, глядя, как Аллен идет из зала ожидания в холл, где находились уборные.

Брюнетка даже не замечала, что она закусила от волнения большой палец. Она поняла это, когда слишком сильно сжала зубы и поморщилась от боли. Тревога, вызванная в её душе отъездом Аллен, была почти такой же сильной, как та, что надолго поселилась в ней после смерти отца. Всё хорошо, говорила себе Лия. Аллен не отсылают воевать. Она всего лишь возвращается в Беннинг. И она вполне может остаться там до конца службы. Многие солдаты служат в резерве, и их не посылают в горячие точки. Ей не о чем волноваться.

Это всё, конечно же, было очень логично, но вместо того, чтоб успокоиться, Лия представила Аллен на поле боя, среди выстрелов, взрывов и пожаров. Если даже в её воображении это так страшно, женщина даже не могла представить всего ужаса ночных кошмаров Аллен.

Лия нахмурилась, отругав себя за пессимизм. Служба в вооруженных силах ‑ это ведь не всегда оружие, бомбы, выстрелы и военнопленные. Она читала, что многим солдатам нравится служить, и они за время службы приобретают настоящих друзей и профессии, полезные в мирной жизни. Аллен такая. Она умеет выживать. С ней всё будет в порядке.

Генри застонал во сне, ворочаясь в неудобном кресле. Лия повернула голову к сыну.

‑ Ш‑ш‑ш‑ш, ‑ она погладила его по спине и убрала с глаз слишком отросшие тёмные волосы. Ей почти удалось уговорить мальчика постричься, но тут вмешалась Аллен, сказав, что, если он хочет быть как Джим Хокинс, ему придётся не только отрастить волосы, но и проколоть ухо. Сообщив это, она, самодовольно ухмыляясь, показала Генри пистолет для пирсинга, ожидая, что он испугается иглы. Но Генри, как ни удивительно, не запищал, не прикрыл уши руками и не попытался самостоятельно остричь волосы. Расчет Аллен оказался неверным, и теперь Генри близко не подпускал к себе никого с ножницами или машинкой для стрижки.

Его глаза распахнулись и почти тут же начали вновь закрываться.

‑ Спи, спи родной.

Даже в полудрёме мальчик быстро и испуганно огляделся:

‑ А где Аллен? ‑ не услышав ответа, он почти приготовился расплакаться, но Лия быстро успокоила его.

‑ Она в уборной. Вы сможете попрощаться, когда она придёт.

Кивнув, он сел, несмотря на то, что Лия хотела удержать его и снова убаюкать. Перебравшись через подлокотник, Генри устроился у мамы на коленях.

‑ Она приедет завтра? ‑ с надеждой спросил он и, обхватив лицо Лии ручками, посмотрел ей в глаза.

Лия тихонько усмехнулась:

‑ Нет, родной, не завтра.

Он надулся, собравшись поспорить, но, обернувшись к дверям, громко охнул. Лия последовала его примеру, чтоб узнать источник изумления мальчика и увидела, что из холла к ним шагает Аллен, уже одетая в форму цвета хаки, с волосами, собранными в суровый пучок на затылке. Если бы Лия случайно столкнулась с ней на улице, она была бы уверенна, что с этой серьёзной женщиной шутки плохи. Превращение Аллен Дуэль в капрала Дуэль было тем более впечатляющим, что эти два человека различались почти как небо и земля. Блондинка с копной непослушных волос, гонявшаяся за её сыном с картонным мечом, пропала. Вместо неё появился сдержанный молодой солдат, которому уже довелось увидеть слишком много страшного в жизни.

‑ Ты чего не спишь? ‑ Аллен ткнула в Генри пальцем, протягивая Лие стакан с кофе, который брюнетка заметила только сейчас. И, хотя черты лица Аллен будто стали жестче, голос был всё таким же мягким.

Лия благодарно улыбнулась, а мальчик молча осторожно перебрался на колени к Аллен и чуть отклонился, с любопытством рассматривая её форму.

‑ Хорошо выглядишь, солдат, ‑ Лия с улыбкой рассматривала сидящую рядом Аллен.

Аллен также ответила ей улыбкой, а затем уткнулась лбом в лоб Генри:

‑ Хорошо, что ты не спишь. У меня кое‑что для тебя есть.

‑ Подарок? ‑ нетерпеливо спросил Генри.

Раскрыв ладонь, Аллен показала ему маленький значок в виде американского флага.

‑ Поздно уже, так что только маленький киоск открыт.

Генри не слышал этого объяснения. Взяв значок, он внимательно его разглядывал:

‑ Это игрушка?

Аллен отрицательно покачала головой:

‑ Помнишь, ты хотел такие же жетоны, как у меня с Августом? ‑ Генри кивнул, и Аллен продолжила. ‑ Вот этот значок вроде них, только его прикалывают на футболку, а не на шее носят. Я работаю на этих ребят, ‑ объяснила Аллен, ‑ и ты тоже можешь представить.

Генри гордо и радостно посмотрел на Лию, которая ласково улыбалась, глядя на этих двоих. Мальчик оттянул свитер, чтобы Аллен могла прицепить значок. Блондинка с улыбкой бережно приколола флажок к детской толстовке и, аккуратно просунув руку под ткань, застегнула булавку. Закончив, она провела костяшками пальцев по щеке мальчика:

‑ Посмотри‑ка на себя, пацан.

Генри поглядел на значок, опустив голову, и широко улыбнулся:

‑ Смотри, мамочка!

‑ Вижу, солнышко, ‑ Лия расправила его свитер, ‑ ты тоже хорошо выглядишь.

Он радостно захихикал и сполз с коленей Аллен, побежав к креслу, на котором спал. Сейчас там лежало только пальто Лии и Рекс. Схватив дракона, он вернулся к Аллен, протягивая игрушку.

‑ Рекс тоже хорошо выглядит, ‑ Генри раскачивал дракончика из стороны в сторону, так что казалось, что тот пританцовывает. ‑ И он для тебя.

‑ Пацан... ‑ попыталась возразить Аллен, но Генри забрался к ней на колени и настойчиво сунул игрушку ей в руки.

‑ Рекс хорошо обнимается, ‑ пояснил мальчик, разводя короткие рексовы лапки в стороны. ‑ А вот прятки он не любит. Я его всегда нахожу, а он меня найти не может, я всегда хорошо прячусь. А ещё он прогоняет кошмары.

Последняя фраза задела Аллен за живое, и к глазам подступили слёзы. Не сдержавшись, она крепко обняла Генри и Рекса. Уткнувшись лицом в шею мальчика, она глухо пробормотала:

‑ Ты самый лучший, малыш.

Генри в ответ хихикнул:

‑ Я знаю, ‑ и, отклонившись, провел пальцем по нашивке слева на груди кителя. На нашивке было написано «А.Дуэль». ‑ Что это?

‑ Моё имя, ‑ легко откликнулась блондинка.

‑ Давай покажем Аллен, как ты знаешь буковки? ‑ перебила Лия, показав на первую букву на нашивке и дав Генри минуту сосредоточиться.

Генри старательно выговорил, хмуря брови:

‑ А‑а‑а... Д‑д‑д... У... Э‑э‑э... Ль...

‑ Умница, родной, ‑ похвалила Лия, с любовью глядя на сына. Аллен подняла ладонь и, когда Генри хлопнул по ней со всей силы, потрясла кистью, дуя на ладонь. ‑ Так что там написано?

Генри прищурил один глаз, размышляя:

‑Аллен?

Лия с Аллен засмеялись. Блондинка покачала головой:

‑ Там написано – «Дуэль». Это моя фамилия.

Быстро кивнув, Генри продолжал осматривать форму, пытаясь найти ещё что‑нибудь интересное. Заметив шеврон на её рукаве, он провел пальцем по двум остроконечным нашивкам.

‑ А это что?

‑ Эти полоски говорят о том, что моё звание ‑ капрал.

‑ А моё звание, какое?

Аллен никогда за словом в карман не лезла, но, услышав вопрос сына, Лия призадумалась, что можно ему ответить, если вдруг блондинка станет в тупик. Лия беспокоилась зря, полсекунды спустя Аллен уже отвечала на вопрос Генри:

‑ Помнишь, у тебя на щите было нарисовано яблоко?

Он кивнул, вспоминая:

‑ Это значит, что ты Стеффи, как мамочка.

‑ Ага, ‑ он радостно согласился и тут же просияв, добавил. ‑ У тебя тоже было яблоко, на мече, помнишь?

Лия коварно усмехнулась, даже не пытаясь скрыть это за стаканом с кофе, и поддела Аллен плечом:

‑ Да, дорогая, на твоём мече тоже было яблоко.

‑ Значит, мы все - Стеффи, ‑ решительно объявил Генри.

Мысль о том, чтобы сменить фамилию, всегда пугала Аллен, но теперь, когда эту идею высказал сын её девушки, сидящий у неё на руках, Аллен не испугалась и не напряглась. Её девушка, Аллен подумала об этом ещё раз и мысленно улыбнулась. В конце концов, стать частью чего‑то большего совсем не страшно.

Она тихонько усмехнулась:

‑ Ну, не знаю, ребят, как по мне, так вы два Лебедя.

‑ Нет, ‑ Генри покачал головой и засмеялся, прикрыв рот ладошкой. ‑ Я не птичка.

Женщины расхохотались, Генри, конечно, не понял игры слов, на которую намекала Аллен.

‑ Нет, конечно, ты не птичка, родной, ‑ серьёзно согласилась Лия, погладив его по спине. И, повернувшись к блондинке, тихо добавила:

‑ К тому же, я не собираюсь менять девичью фамилию.

Аллен многозначительно посмотрела Лие в глаза, и, кажется в этот момент, они обе поняли, что их ждет совместное будущее, и робко улыбнулись друг другу.

‑ Но я тоже не хочу менять фамилию, ‑ возразила Аллен.

‑ Ну, значит, мы с тобой в патовой ситуации, ‑ тихо ответила Лия, пожав плечами и не сводя выразительного взгляда с девушки.

Генри стало скучно, и, соскочив с коленей Аллен, он начал бегать по терминалу. Обычно Лия не позволяла ему так себя вести в общественных местах, но они были в зале почти одни, за последние полчаса мимо них прошел только один человек. Так что, женщина не стала делать сыну замечаний, позволив исследовать новую для него обстановку.

‑ Ты, и правда, хорошо выглядишь, ‑ Лия погладила Аллен по плечу.

‑ Так поэтому я в армию и пошла. Я офигенно выгляжу в хаки, ‑ пошутила блондинка.

Насмешливо закатив глаза в ответ, Лия взяла её за руку, нежно проведя по указательному пальцу, по выемке между указательным и большим.

‑ Куда ты хочешь сходить? ‑ тихо спросила Аллен, глядя, как Генри носится от справочного киоска к мусорному баку и обратно.

Лия зевнула, прикрыв рот кулаком:

‑ Чуть конкретнее, дорогая.

‑ Когда я приеду, я хочу сходить с тобой на свидание, ‑ объяснила девушка.

Лия, покраснев, застенчиво глянула на Аллен:

‑ Если не ошибаюсь, это будет свидание номер два.

‑ Верно, наше первое свидание прошло по классическому сценарию: кафе и кино, да? ‑ с игривой улыбкой блондинка добавила. ‑ К сожалению, вопреки классическому сценарию, не было поцелуев на заднем сиденье машины.

‑ Да, я смотрю, ты, солдат, только об одном думаешь. Не знай я тебя лучше, я бы подумала, что ты хочешь только мое тело, ‑ пошутила Лия.

Аллен хохотнула, но тут же с чувством сжала ладонь Лии:

‑ Мне не надо было тебя видеть, чтоб знать, что ты офигенная.

На несколько долгих секунд они замолчали, почти не дыша, глядя друг на друга. Воздух наполнился напряжением и тоской, воспоминаниями и безмолвными обещаниями.

‑ Пассажиры рейса 436, пройдите, пожалуйста, к терминалу, ‑ раздался над головами мужской голос из динамика, и сердце Аллен рухнуло вниз, она даже не успела подумать, что Лия, наверное, чувствует то же самое.

Аллен позвала Генри и быстро поцеловала его, когда он галопом подбежал к ней. Она встала, закидывая рюкзак на плечо. Лия тем временем уже успела подхватить их с Генри вещи. Мальчишка, предчувствуя расставание, взял их обеих за руки, и все трое подошли ко входу на взлетно‑посадочную полосу, где уже стояли остальные немногочисленные пассажиры этого рейса.

Аллен с Лией и Генри стали в нескольких ярдах от остальных так, чтоб не ловить на себе любопытные взгляды, но достаточно близко, чтоб Аллен не пропустила последнее объявление на посадку. Аллен молча присела на корточки, раскрывая объятия для Генри. Малыш сразу подбежал к ней и крепко обнял за шею. Она не отпускала его целую минуту, пока, он не начал нетерпеливо выкручиваться. Разжав руки, Аллен взяла Генри за плечи и строго сказала:

‑ Вы с мамочкой должны присматривать друг за другом, пока меня не будет.

‑ Хорошо, ‑ пообещал Генри.

‑ Не забывай каждый день говорить маме, что ты её любишь.

‑ Я буду.

Генри смотрел на неё во все глаза, ожидая следующего приказа, и голос Аллен смягчился:

‑ Я буду по тебе скучать, пацан.

Аллен еще раз обняла его и встала, глядя на Лию. Брюнетка уже выбросила стаканчик из‑под кофе в урну и теперь стояла, скрестив руки на груди. Поза была напряженной, почти настороженной.

‑ Эй, ‑ Аллен попыталась улыбнуться, но не вышло.

‑ Эй, ‑ привычно откликнулась Лия.

Блондинка сжала её запястье. В глазах цвета темного шоколада плескалась та же тоска, что в её собственных.

‑ По тебе я тоже буду скучать.

Лия грустно улыбнулась и подошла ближе к Аллен, но рук так и не разняла. Аллен быстро обняла её, прижимая к себе.

‑ Будь осторожна. Не делай глупостей.

За свою жизнь Аллен слышала много приказов. Какие‑то из них были спорными, какие‑то разумными и очевидными. Но этому приказу, произнесенному умоляющим голосом Лии, она поклялась повиноваться слепо и не размышляя.

Однако Аллен не была бы Аллен Дуэль, если бы призналась в этом Лие. Так что вместо того, чтоб озвучить свою клятву, она саркастично бросила:

‑ Ну, ты ведь знаешь, что осторожность ‑ моё второе имя.

Насмешливо закатив глаза, женщина мягко выбралась из объятий блондинки, но продолжала стоять всё так же близко.

‑ Знаешь, можно было бы составить список всех твоих опрометчивых поступков.

‑ Ну‑ка, ну‑ка, мне очень интересно.

‑ Видишь ли, даже если мы возьмём только этот месяц, этот список будет бесконечным, а твой самолёт уже почти взлетел.

Девушка послала Лие притворно сердитый взгляд и мягко разняла её руки, положив их к себе на плечи.

‑ Я напишу тебе, как только приземлимся, ‑ Аллен еще раз обняла её.

‑ И позвонишь, ‑ напомнила Лия.

‑ И позвоню, ‑ покорно согласилась Аллен.

Они стояли в обнимку, и, хотя обе знали, что так нельзя, потому что их могут увидеть, в тот момент женщинам было наплевать на это. У них на счету была каждая секунда, и они хотели продлить каждое мгновение как можно дольше. Аллен запоминала запах Лии, ароматы её крема и шампуня: сложное сочетание лаванды и пряностей. Лия, задумавшись, в очередной раз заметила, как бешено колотится сердце, когда Аллен прикасается к ней. И как больно в груди от того, что она не может остановить время, чтоб блондинка никуда не уезжала, или наоборот ускорить его бег, чтоб девушка вернулась поскорее.

Раздался очередной сигнал для пассажиров, и женщины разорвали объятие. Глаза у обеих блестели от невысказанных слов и не выпущенных на волю чувств.

‑ Не вздумай петь «Leaving on a Jet Plane», ‑ Лия легонько стукнула Аллен в плечо.

Та грустно рассмеялась, и уже хотела именно это и сделать ‑ просто ради удовольствия немножко побесить Лию ещё разок напоследок, но передумала. Вместо этого она прикоснулась губами к её щеке ‑ точно так же, как сделала это меньше недели назад на пороге особняка и замерла на несколько долгих секунд.

‑ Будь офигенной, ‑ нежно сказала Аллен, отрываясь от Лии. Слишком быстро, по её собственным понятиям, но, надо быть честной, если она не отпустит женщину сейчас, то не сможет отпустить её совсем и уже никуда не полетит. Взъерошив волосы Генри, Аллен развернулась к выходу на трап и зашагала, не оглядываясь. Она не могла заставить себя оглянуться. Отдав дежурному билет, блондинка прошла через стеклянные двери.

И с каждым шагом, который делала Аллен под бодрые приветствия дежурных, желавших ей доброго утра и безопасного полета, девушка чувствовала, что уходит от самого лучшего, что было в её жизни. К моменту, когда она вошла в полупустой салон самолёта, где некоторые пассажиры уже пытались уснуть, всё существо Аллен было наполнено ужасом. Она прошла к своему месту у окна и прежде, чем убрать рюкзак на полку, достала Рекса и пачку фотографий. Найдя ту, которою искала, она спрятала остальные и, прижав снимок и игрушку к груди, села в кресло.

Снимок уже успел немного обтрепаться по краям из‑за пребывания в рюкзаке. В двух местах были заметны следы от резинки, которой девушка перетянула фотографии.

С фото смотрели Аллен и Лия, счастливые, улыбающиеся и совершенно беззаботные. Сидящая в кресле Аллен улыбнулась в ответ.

Скоро, пообещала она. Она скоро вернётся домой.