Последняя Война

Королевская дорога.
Тайвин Дондаррион плотнее закутывается в одеяло, пока его карета мчится вперед. У него не было ни минуты отдыха с того ужасного дня в Белой Гавани. Он смотрит на своего дядю, сидящего напротив него. Красивый, хотя и крепкий рыцарь, сир Клеоден Дондаррион сидит в стальной броне, бездумно покручивая свои тонкие черные усы.

"Дядя, - спрашивает Тайвин, - почему солнце не взошло?"

"Эмм, сейчас зима, мой мальчик". Тайвин больше не спрашивает. Ясно, что Клео не знает ответа и не хочет в этом признаваться. Внезапно раздается леденящий кровь крик. Карета резко останавливается.

"На дороге что-то есть, сэр!" - окликает их водитель.

"Ничто настолько серьезное не может нас задержать", - ворчит Клео. "Оставайся здесь!" Он указывает на Тайвина и выходит из экипажа. Когда дверь за ним закрывается, воцаряется тишина. Тайвин слышит, как его шаги удаляются, хрустя по замерзшей земле. И затем, из ночи за пределов, раздается низкий гул, а затем другой, рычание, переходящее в пронзительную какофонию. Тайвин знает, что это неестественные звуки, его разум скован воспоминаниями о ночных кошмарах юности. Слышны шаги, слишком много шагов, шуршащих по снегу и льду. На мгновение ему кажется, что он слышит крик своего дяди. А потом ничего.

Тайвин подходит вплотную к двери экипажа, осмеливаясь высунуться наружу. Затем удар о стену. Он отшатывается, когда за ним следует еще дюжина фунтов, и экипаж начинает трясти. В отчаянии Тайвин подбегает к другой двери и распахивает ее. Он вываливается и с грохотом падает на землю, уткнувшись лицом в грязный снег. Он вскакивает на ноги как раз вовремя, уворачиваясь от кареты, которая с грохотом падает на бок. И тут он видит их.

По вагону ползут семь, а может, и больше, извивающихся фигур, шипящих и орущих друг на друга. То немногое, что дают звезды и луна, кажется, неспособно осветить их – они дыры в пространстве, бродячие трупы ночи. И они идут за ним. Тайвин поворачивается и бежит, вслепую пробираясь по снегу, прочь от дороги. У него нет мыслей, только о бегстве. Внезапно силуэт рыцаря преграждает ему путь. В бледном лунном свете он видит молнию своего дома на нагруднике.

"Дядя?" он шепчет. Но когда фигура наклоняется вперед, он видит лицо. У его дяди нет голубых глаз. Ни зияющей раны на шее. Внезапно пылающая стрела пронзает ночь и попадает в лицо не-Клео. Раздается визг, самый ужасный визг на сегодняшний день, и Тайвин оборачивается, чтобы увидеть трех лошадей, мчащихся к нему. Сильные руки поднимают его с земли.

Больше он мало что помнит. Только успокаивающий голос и ритм копыт, опережающий стук мертвых.

******
Белый Нож.
Флот Мандерли остается пришвартованным в верховьях великой северной реки, мрачный лунный свет освещает их огромные зеленые паруса и отражается от белой штукатурки, покрывающей их тела. Длинная очередь, тянущаяся из Зимнего города, перетекает на лодки, поскольку все те, кто не может присоединиться к борьбе с мертвецами, поднимаются на борт кораблей, чтобы укрыться в Белой гавани. Стражники с факелами стоят на страже, освещая путь и защищая от бродячих существ.

На берегу великой реки Марлон и Мика Мандерли стоят и смотрят, как беженцы поднимаются на борт.

"Молю тебя, еще не поздно вернуться с нами", - Марлон кладет холодную руку на плечо своего сына. "Защищать слабых не менее храбро, чем сражаться с сильными".

"Мое место на поле боя". Мика отказывается. "Я многим обязан Винтерфеллу".

"Мика, ты не несешь никакой вины за планы своего дяди", - настаивает Марлон. "Ты обязан хранить верность Винтерфеллу, и ничего больше. Не своей жизнью". Мальчик не отвечает, вместо этого еще крепче сжимает двуручный меч Левиафан , холодная сталь обжигает его руки. "Я потерял твоего брата. Не теряй себя из-за гордыни."

"Если мы победим, тебе не о чем беспокоиться", - Мика в последний раз холодно обнимает своего отца, прежде чем снова взобраться на лошадь. "Если мы проиграем, мы все равно скоро будем мертвы". Марлону больше нечего сказать в ответ. Он может только смотреть, как его сын уезжает в ночь.

******
Винтерфелл.
Когда Джейме Ланнистера наконец вытащили из подземелья, он ожидал, что его ослепит солнце. За время своего заключения он давно потерял счет дням и часам, но все же он знает, что по всем правилам должно быть утро. И все же небо черное и усыпано звездами, тончайший осколок луны добавляет свой свет к факелам во дворе, где его опускают на снег.

Он окружен странной толпой воинов – одни северяне, но другие, которые, как он знает, должны быть Безупречными королевы драконов и дотракийцами. Двое громоздких всадников тащат его к темнокожей женщине в красных одеждах, на ее бритой голове вытатуировано пламя. Даже когда он дрожит, ее взгляд, кажется, согревает его. И тут он видит погребальный костер…

"Что здесь происходит!" - кричит женщина, и он оборачивается. При виде говорившего его страх становится еще сильнее. Санса Старк стоит со своим братом Браном и ублюдком Джоном Сноу. Мальчик, которого Джейми встретил много лет назад, теперь полностью мужчина и выглядит как король. А рядом с ним, в красно-черной бронированной мантии, с ее белыми волосами и знаком дракона, который ни с чем нельзя спутать, может быть только Дейенерис Таргариен.

"Моя королева", жрица игнорирует Сансу, вместо этого кланяясь Дейенерис. "День битвы приближается, и штормы усиливаются с каждым часом. Наш господь требует жертв".

"Ты не будешь сжигать людей в Винтерфелле!" Приказывает Санса, но жрица не обращает на нее внимания. К этому времени на зрелище собралась большая толпа рыцарей и лордов. Дотракийцы начинают тащить Джейме на погребальный костер, когда Джон выходит вперед.

"Ты слышала мою сестру! Этот человек - пленник, если ты хочешь казнить его за его преступления, тогда он предстанет перед судом и предстанет перед мечом".

"Этот человек убил моего отца", - настаивает Дейенерис. "Я казню его так, как сочту нужным!"

"Сир Джейме убил безумного короля, чтобы спасти жителей столицы!" Бриенна проталкивается сквозь толпу. "Иначе он бы сжег их всех. Я знаю, у всех вас есть причины ненавидеть его, но он человек чести, и он будет сражаться на нашей стороне, если вы ему позволите! "

На мгновение наступает тишина. Сердцебиение Джейме начинает замедляться. Его страх начинает исчезать, когда он смотрит только на Бриенну. На мгновение он может забыть о проклятом снеге и убийственных глазах толпы. В этот момент есть только она. К тому времени, как он слышит голос Брана, инвалидное кресло мальчика находится всего в нескольких футах от него.

"Ни у кого здесь нет больше причин желать твоей смерти, чем у меня", - говорит он приглушенно. "Но в этой войне не может быть разделений. Сир Джейме Ланнистер, клянетесь ли вы сражаться за рассвет бок о бок с живыми?"

"Да, милорд", - Джейме едва может говорить.

"Тогда вставай", - Бран поворачивается назад, когда Джон одобрительно кивает. "Мастер по оружию держит твой клинок и доспехи. Ты можешь забрать их у нее". Джейме следует за Бриенной к оружейной, тропинке, ведущей мимо сердито смотрящей королевы драконов.

"После битвы, если мы выживем, - клянется он, - ты можешь сжечь меня, если захочешь".

Глаза Дейенерис не отрываются от спины Цареубийцы, когда он уходит и толпа расходится. Джон приближается с Затарой, ее красная мантия усыпана хрустальными снежинками.

"У вас есть люди, смертельно больные от холода", - говорит он. "Если вам нужны жертвы, сожгите их. Но я не позволю, чтобы это делалось в Винтерфелле".

Когда Затарра уходит поговорить со своими братьями и сестрами, она качает головой.

"Он не верит. Не до конца, пока нет. Кого он любит больше? Тебя или свою семью?" У Дейенерис нет ответа на этот вопрос. "Калека служит созданиям ночи, а к девушке прикоснулся наш Великий Враг".

"Бог смерти", Дейенерис содрогается. Но она не позволяет закрадываться никаким сомнениям. "Джон любит меня. И я люблю его. Ничто не встанет у нас на пути."

*****
Северная долина.
По всем долинам, ведущим на север от Винтерфелла, хорошо укреплены оборонительные сооружения, холмы и заснеженные поля полны действия. Казармы и катапульты выстроились вдоль возвышенности, а факелы освещают путь, по которому следует Бран, когда он едет в своем специальном седле в сопровождении лорда Блэквуда, Давоса Сиворта и Теона, теперь полностью облаченного в броню Stark, его лицо скрыто железным шлемом в виде волка.

Их встречают сир Кайл Кондон и Хьюго "Большой Бакет" Вул, которые командуют полевыми силами Севера.

"Восточные армии плохо приспособились к холодам", - сир Кайл готовится к усиливающемуся ветру. "Мейстер Родри неустанно ухаживает за ними. Но холод, по крайней мере, умерил их пыл. За последние три дня у нас было всего две драки. "

"Хорошо", - кивает Бран. "И как сохраняется огонь?"

"Тяжелая работа, которая становится все тяжелее. Но они все равно горят".

"Ты и твоя сестра молодцы, парень", - рявкает Большой Бакет. "Нед гордился бы вами обоими". Бран улыбается этой мысли. Но это длится недолго.

"Не благодарите нас пока, лорд Вул. Мы еще не выиграли войну. Но я должен поблагодарить вас за то, что привели своих людей. Вы могли бы достаточно безопасно выжить в горах ".

"Так или иначе, парень, зима - это смерть", - качает головой Ведро. "Я бы предпочел, чтобы мои люди погибли, сражаясь здесь, чем в одиночестве и голоде на снегу. Что касается меня, я стар. Это всегда была моя последняя зима. Позволь мне умереть, раскроив череп Белому Ходоку. Позволь мне почувствовать ледяное копье в своей груди. Позволь мне умереть за рассвет. Ради такой смерти стоит жить."

Высоко над ними всеми, на плато, недоступном для факелов, освещенном только лунным светом, Дейенерис ведет Джона сквозь темноту, нежно потянув его за руку. Они достигают поляны, и, когда глаза Джона привыкают, он начинает видеть драконов, выходящих из тени, из их ноздрей поднимается пар, а на чешуе сверкают звезды.

Дрогон отправляется к своей матери Дейенерис, но Рейегаль сближается с Джоном. Он снимает свои тяжелые перчатки и прикладывает голые руки к чешуе на голове дракона, ощущая тепло внутри и вдыхая его горячее дыхание. Дейенерис теперь на Дрогоне.

"Залезай", - командует она. Джон колеблется, но она настаивает. Он осторожно забирается на спину Рейегала. Сначала зверь дрожит, но постепенно успокаивается. Тепло наполняет Джона сквозь его тяжелые меха.

"Я не понимаю..." Дейенерис пристально смотрит на него. "В тебе нет валирийской крови? Кем была твоя мать?"

"Мой отец никому не рассказывал", - Джон качает головой. "Но я могу обещать тебе, что она не была Таргариен". Рейегаль тихо рычит при звуке этого имени.

"Я думаю, он всегда ждал тебя", - говорит она. "Вы были созданы друг для друга". При этих словах Дрогон взлетает, Джон цепляется за своего собственного дракона, как за мощную силу его крыльев, наблюдая, как Дейенерис исчезает в темном небе. Он знает, что она хочет, чтобы он последовал.

Сейчас он едва может поверить самому себе, пытаясь управлять драконом. Он пытается вспомнить, как это было раньше в Ледяном заливе. Но это была не мысль. Это было чувство. Постепенно он отпускает свой страх и пытается почувствовать через Рейегаля - крылья, когти и зубы, огненное брюхо. И вот он в небе.

Среди звезд, силуэты которых вырисовываются на фоне тонкой луны, два дракона танцуют в ночи.

******
Винтерфелл.
Очертания драконов видны с крепостного вала, откуда наблюдают Санса и Арья.

"Там наверху Джон, не так ли?" Спрашивает Санса.

"Ты тоже это чувствуешь?" Девушка в "Арье" в восторге. Но остается чувство страха. "Ты доверяешь ей?"

"Она утверждает, что хочет лучшего для людей", - утверждает Санса. "Это восхитительно. И Джон любит ее".

"Но..."

"Север потерял тысячу сыновей, чтобы вернуть себе свободу. Хороший король не пожертвовал бы тем, что мы приобрели, ради любви".

"Ты думаешь, он бы это сделал?"

"Я не знаю. Не думаю, что знаю его больше. Теперь он ездит на драконах. Я молюсь, чтобы ему никогда не пришлось делать такой выбор ".

"Да", - мрачно кивает Арья и предлагает выпить из фляжки, но Санса отказывается от горького эля. "Скорее всего, мы все равно будем мертвы через несколько дней. Тогда пусть Ходячие разберутся со всеми нами."

******
Красная Крепость.
В тронном зале горят семь огней, освещая королеву Серсею, которая сидит на Железном троне, массируя свой раздутый живот под присмотром Мелисандры. Дженна Ланнистер наблюдает за происходящим издалека, все больше опасаясь за королеву и ее ожидаемого ребенка. Она отворачивается и идет к крепостному валу, где находит лорда-командующего Бейлона Суонна, его белые доспехи мерцают в нездоровом свете факелов. Его пребывание во главе Королевской гвардии было недолгим, но Дженна считает, что это состарило рыцаря на десятилетие или больше.

Под ними город охвачен пожарами. Крики доносятся даже сюда. Все не так плохо, как было, когда тела только начали подниматься. Городская стража, уполномоченная красными жрецами, патрулирует безостановочно. Но оба слишком хорошо знают, что растущая орда поджидает по другую сторону городских стен.

"Что с тайниками wildfire?" Спрашивает Дженна.

"Мы следили", - устало вздыхает Бейлон. "Но королева запретила их вывозить. Одна взорвалась прошлой ночью во Фли Боттом. Лачуги все еще горят. По крайней мере, эти мертвые больше не воскреснут."

"Чтобы мертвые не воскресали ...?" Дженна качает головой. "Подумать только, теперь это то, чем мы занимаемся. Я всегда смеялся, когда моя старая бабушка рассказывала мне подобные истории. Они наводили ужас на Тайвина, когда он был мальчиком, ты можешь в это поверить? И все же я дожил до того, чтобы увидеть их. "

"Теперь мы живем в легендах, миледи", - говорит Бейлон почти с гордостью.

"Нет. Мы всего лишь смертные. Говорят, Долгая ночь длилась целое поколение. Возможно, новый герой сокрушит Белых ходоков и спасет всех нас. Или, возможно, мы умрем, прежде чем снова увидим рассвет. Но когда боги ходят по земле, что остается нам?"

******
Хайгарден.
Крики толпы за стенами с каждым днем становятся все громче и больше. Сначала Железнорожденный - Харрас Харлоу и его банда повстанцев взяли замок в осаду. Теперь к их рядам присоединяются новые простые люди, спасающиеся от тьмы, штормов и мертвых. Они цепляются за огромные белые стены крепости и скопище лордов, скрытых внутри.

Быть кастеляном Хайгардена никогда не было легкой работой для сира Бронна из Черноводной. Но раньше ссорящиеся лорды и леди были только ожесточенными. Теперь они в ужасе.

Все было не так уж плохо, думает он, одеваясь в своих маленьких покоях и глядя на все еще спящую дочь садовника. По крайней мере, здесь были разумные люди.

Обнаружив дворян, собравшихся в Зале Лорда, он решает, что с него хватит, и зовет своего капитана гвардии, сира Роджера Норкросса.

"Займите стены и подготовьте ворота", - командует он. "Мы впустим их".

"Что?" Леди Окхарт пронзительно кричит. "Вы не можете открыть стены Хайгардена этим негодяям!"

"Мы впустим их, или они умрут там", - настаивает Бронн. Он не принимает возражений. "Я не собираюсь пытаться учить вас тому, как вести войну, но я надеюсь, вы достаточно хорошо знаете, что лучше уменьшать количество врагов, а не увеличивать их".

Он поворачивается, чтобы командовать стенами вместе с сиром Роджером, но обнаруживает, что сир Хаятт Хьюитт преграждает ему путь. Молодой рыцарь потерял большую часть своей семьи, когда Железнорожденные захватили острова Шилд.

"Сир Харрас ведет этих людей", - рычит Хьюитт. "Он и его повстанцы убивали дворян по всему Пределу".

"Ты можешь встретиться с ним лицом к лицу, если хочешь", - бросает Бронн свирепый взгляд, но рыцарь явно не готов к такому испытанию. "Тогда тебе лучше найти шкаф, чтобы спрятаться вместе с остальными. Я позабочусь о сире Харрасе."

*****
Винтерфелл.
Арья находит Джона в кузнице. Она предполагает, что он ищет Джендри. Слух о бастардах Роберта быстро разнесся по лагерю. Но дерзкого быка наконец-то отогнали ко сну, в котором он так нуждался.

"Теперь я должна называть вас "ваша светлость"?" - спрашивает она, пугая Джона.

"Нет, если только ты не хочешь, чтобы я начал называть тебя принцессой", - смеется он, и они обнимаются. Это первый момент наедине, который у них был с момента его возвращения, поскольку они изо всех сил пытались восстановить свою семью. "Знаешь, я думал, ты мертв".

"Были дни, когда я думал то же самое".

"Я вижу, у тебя была Игла, чтобы защитить тебя".

Арья улыбается и вручает свой меч, свой последний подарок от Джона, игриво тыча в брата. Приятно снова шутить с ним.

"Подано хорошо. Хотя я сомневаюсь, что от этого будет много пользы против мертвых. Джендри делает мне копье из драконьего стекла ".

"Джендри", - размышляет Джон, глядя на пустую наковальню. "Я слышал, в нем много от Роберта. Они с отцом всегда планировали присоединиться к нашим факультетам".

"Нет, все не так!" Арья протестует, ее настроение портится. "Он просто друг. Я не могу.… Не думаю, что когда-нибудь смогу увидеть его таким. Или кто угодно."

"Арья ... что с тобой происходило все эти годы. Где ты была?"

Джон пристально смотрит на нее, и внезапно ее страхи начинают возвращаться. Она знала, что именно так он посмотрит на нее, когда поймет, что она уже не та маленькая девочка. Но Бран был прав. Сейчас не время для секретов.

"Я узнал, что мне нужно для выживания. Мне было больно. Я причинял боль другим. Теперь я не знаю, что у меня осталось. Вернувшись сюда, со всеми вами, с Нимерией… Впервые за много лет я почувствовал девушку, которая так давно покинула Винтерфелл. Но эта девушка больше не я."

"Арья, ты не сделала ничего, что могло бы..."

"Ты знаешь, что случилось с Фреями?" холодно спрашивает она. "Это была я. Я убила их всех. Некоторых ядом. Некоторых ножами. Всех до единого. И многие другие."

"Арья ..." Джон с трудом подбирает слова. "Мы все совершали поступки, о которых сожалеем".

"Но я не хочу. Это было приятно. Это было справедливо. Я не стыжусь того, что я сделал. Меня преследуют живые, - Она чувствует руку Джона на своем плече, но не поворачивается. - Но Бог Смерти придет за всеми нами. И иногда ночами мне кажется, что я этого хочу. Я не знаю, как так жить. Я отказался от любви, чтобы выжить. И я устал убегать. "

"Ты моя сестра. Я люблю тебя. Мы все тебя любим. Несмотря ни на что.

Наконец она снова поворачивается к нему.

"Ты не должен. Это только усугубит то, что будет дальше ".

*****
Богороща.
Санса стоит на коленях под деревом-сердцем. Ранее сегодня она молилась в Септе с Йоном Ройсом и рыцарями, но ничего не почувствовала. Теперь она приходит сюда, к странному дереву, где молился ее отец, где ее брат обращается к прошлому и видит другой мир.

Теперь она молится Старым Богам. Она даже не может с уверенностью сказать, что она говорит, или это только у нее в голове. Ее разум полон затуманенных мыслей о страхе, гневе, вине и, возможно, о слишком большой дозе вина. Она взывает к миру, к безопасности, к руководству перед лицом конца всего сущего. Она даже не слышит, как приближаются колеса.

"Я попросил Теона погрузить твои вещи в фургон", - говорит Бран. "Они ждут тебя".

"Я не хочу идти", - ворчит она. "Я должна быть здесь со своими людьми".

"Многие из наших людей на лодках. Ты будешь нужен им там. И те из нас, кто остался, будут нуждаться в тебе, когда все это закончится".

"Когда это закончится"… Ты видишь, что произойдет?"

"Возможно, лучше, чем у большинства. Я вижу пути, похожие на линии на песке. Я могу сказать, куда они могут привести, если встанут на свои места. Но не более того ".

"Я бы хотела, чтобы ты мог", - размышляет она.

"Я не знаю. Мне не нужно еще одно бремя. Такое знание было бы только проклятием. Мы все должны по очереди совершать свои ошибки и одерживать победы ".

Они вернулись во двор. Она уже видит леди Дастин и Мейстера Родри в экипаже. Рядом по очереди стоят Джон, Арья, Теон и Бриенна. Она оглядывается на Брана в поисках последнего объятия.

"Спасибо тебе", - шепчет он ей на ухо. "Ты никогда не разочаровывалась во мне, даже когда я был потерян". Она передает по очереди все, что осталось от ее семьи, прощаясь напоследок. Она задается вопросом, кого из них она когда-нибудь увидит снова. Но когда они отходят и она направляется к фургону, появляется последняя фигура – Мика Мандерли.

"Мой отец проводит вас в безопасное место, миледи", - он официально кланяется. Но она не уходит. Вместо этого смотрит на растаявший снег в его волнистых волосах и на свет, играющий злые шутки с чертами его лица. И в его глазах… в его глазах то, что она не может описать, но все же всегда хотела. То, что она убила. Наконец, наворачиваются слезы.

"Мне так жаль..."

"Это была моя вина. Я подвел тебя".

"Нет,… Я был дураком, поверив такой лжи. Я бы приказал убить твоего дядю".

"Я сам поверил в эту ложь, миледи. И я не могу винить вас за то, что вы стремитесь к справедливости". Она может прочитать искренность в этих темно-зеленых глазах. Станут ли они синими существами к следующей луне?

"Служи хорошо, Мика". это все, что ей осталось сказать. Его последние объятия. А затем дверь кареты закрывается, и ее увозят далеко-далеко. Она закрывает глаза и мечтает о весне.

******
Хайгарден.
Бронн пробирается сквозь толпу простолюдинов в сопровождении сира Роджера и его самых верных рыцарей, а также маленького Тибольта Уитерса, похожего на белку оруженосца, которого приставил к нему еще один дом, ищущий расположения кастеляна Хайгардена.

Он внимательно следит за Железнорожденными или кем-либо еще, у кого в руках оружие более совершенное, чем запасные вилы или плуг, хотя он знает, что такое бессистемное оружие уничтожило несколько великих семей по настоянию их самопровозглашенного освободителя. И вот они добираются до его палатки.

Сир Харрас Харлоу зловеще восседает за беспорядочно расставленным столом, в полном вооружении и в окружении стражи, ожидая прибытия своих гостей.

- Сир Бронн из Черноводной, - вежливо улыбается Харрас. - Я слышал много историй о твоих подвигах. Скажи мне, как наемник оказался между мной и Хайгарденом?

"Прекрасная история, которой мы сможем поделиться, как только твои последователи окажутся в безопасности в моих стенах".

"Вы хотите впустить нас?" Харрас удивлен. - Эти надменные лорды снизойдут до того, чтобы осквернять свою крепость такими, как мы?

- Хайгарден принадлежит не им, он принадлежит королеве. И я здесь - ее голос. Забавно, как это получается. Так что я не могу допустить, чтобы всех фермеров, пекарей и гончаров разорвали на куски, не так ли?" Его острый слух начинает улавливать приглушенные крики вдалеке. Его рука с мечом дергается. "Что еще более важно, когда ты сражаешься с мертвецами, чем меньше тел, тем лучше".

"Ты это слышишь?" Харрас встает и кричит своим последователям. "Хайгарден наш!"

- Не совсем, - Бронн указывает на сира Роджера. "Принеси цепи".

В одно мгновение Харрас схватил свой щит. И Железнорожденные, и рыцари Предела обнажили мечи, но Бронн остается спокойным. За пределами палатки крики становятся громче, переходя в оглушительный рев. Тонкая ткань разрывается, открывая запаниковавшего старика.

"Мертвецы здесь!"

Этот крик разносится как эхо, и сразу же толпа приходит в движение, сотни людей безумно устремляются к белым стенам, за которыми заперта безопасность.

"Мальчик! Доберись до стен и открой ворота!" Бронн кричит своему оруженосцу. Парень, перепуганный до полусмерти, разворачивается и бежит обратно, исчезая в людском море. Железнорожденные спешат последовать за ними, но Бронн стоит на своем.

"Ты не можешь просто войти в мой замок как завоеватель, Харлоу. Хочешь спасти свое маленькое восстание, иди в цепях". Эти условия явно неприемлемы для рыцаря-разбойника, который набрасывается со своей косой. Бронн пригибается под ударом, и обе стороны врезаются друг в друга - крошечная битва на острове посреди давки.

Один за другим рыцари с обеих сторон падают, Бронн лично убивает двух Железнорожденных и заталкивает вооруженного жителя деревни обратно в толпу, чтобы его затоптали в давке. Он поворачивается как раз вовремя, чтобы увидеть, как длинное черное лезвие косы Харраса сносит голову сира Роджера с плеч и опускается к ногам Бронна. Их осталось только двое. Двое и искалеченный рыцарь, чьи предсмертные крики заглушены криками ужаса толпы.

По всем правилам, думает Бронн, ему следует просто сбежать сейчас. Но этот проклятый рыцарь убил его единственного друга в этом проклятом королевстве. И поэтому он бросается вперед с мечом в руке. Коса длинная, и Харлоу широко размахивает ею. Смертельно трудно подобраться достаточно близко, чтобы нанести удар.

Внезапно они оказываются одни на поле боя, если не считать одиноких фигур, идущих вперед

в темноте. Мертвые рядом. Даже на холоде он видит, как пот стекает по лбу Железнорожденного. Мертвые ближе. Его меч встречается с косой, звенит сталь о сталь, в ответ раздается рычание из темноты. Мертвецы здесь.

Забудь о мести, думает Бронн. Он поворачивается и бежит. Харлоу следует за ним, набирая хороший темп, несмотря на свои тяжелые доспехи. Бронн видит, как охваченные паникой стражники уже поднимают ворота. Но с крепостного вала спущен единственный канат, наверняка его оруженосцы сработали.

Он не религиозный человек, но благодарит богов, когда хватается обеими руками за грубую веревку, закидывает ноги на стену и начинает подтягиваться изо всех сил. Под собой он слышит крики Харлоу, когда мертвецы забирают его. Пусть этот присоединится к их числу, проклинает он.

Запрокинув голову, он видит поля, залитые голубым лунным светом. За исключением черных пятен на земле - жалкой массы тел и конечностей, жаждущих поглотить их всех. И впервые за свою невероятно удачливую карьеру сир Бронн из Блэкуотера чувствует отчаяние. Он думает, что выхода нет. Если не считать того, что сами боги спускаются, выхода нет.

******
Винтерфелл.
Над Винтерфеллом повисла тяжелая тишина, пока Давос Сиворт в последний раз осматривает укрепления на крепостных валах. Последние выжившие из Кархолда, прихрамывая, прошли через ворота этим утром, если это действительно было утро, и подтвердили, что Армия Мертвых находится всего в дне пути отсюда. Давос приветствует каждого часового и прощается с ними теплыми словами - единственным теплом, которое можно подарить в такую ночь, как эта.

Войдя внутрь, он обнаруживает Джона Сноу в его покоях, красного рыцаря Дункана на страже у его двери. Когда дверь комнаты закрывается, Давос вздрагивает.

"Дункан - верный друг", - уверяет его Джон.

"Боюсь, мне не так-то легко доверять им подобным, мой король. Я не могу забыть, что Красная Женщина сделала с Ширин. Любой бог, который приветствует подобные преступления, не получит благословений, которых я желаю ".

"Мелисандра была одной женщиной", - отстраненно уверяет его Джон. "Ты видел их силу. Мы не сможем выиграть эту битву без них".

"И, конечно, девушка Таргариен придерживается их мнения", - скептически замечает Давос.

"Королева Дейенерис", - поправляет Джон. "Я доверяю ее суждению".

"Тогда очень хорошо", Давос видит, что его король не желает обсуждать это дальше. "Желаю вам крепких снов. Нам всем нужно отдохнуть как можно больше". Он спокойно покидает покои, но знает, что сам не найдет покоя. Уходя, он проходит мимо Дейенерис и Серого Червя, но не обращает на это внимания. Наверняка есть и другие неугомонные души, с которыми можно скоротать время.

Дейенерис достигает двери комнаты Джона, прежде чем понимает, что ее генерал все еще с ней. За эти годы она научилась читать эмоции даже по его стоическому лицу. И сегодня вечером он чувствует горе.

"Что тебя беспокоит?"

"Моя королева, я должен быть со своими людьми, а не за этими стенами".

Она успокаивающе кладет руку ему на плечо.

"Я хочу, чтобы ты был здесь и защищал меня".

"У тебя есть свои рыцари в белых плащах", - он качает головой. "Это ты хочешь защитить меня. Я не ребенок".

"Нет. Но я дал обещание Миссандее, что буду оберегать тебя".

"Я не буду прятаться, пока мои люди умирают. Когда-то я думала, что моя любовь была слабостью. Но я превратила ее в свою силу. Я клянусь, что не умру, пока снова не увижу Миссандею из Наата. "

"Тогда иди, мой генерал, и сражайся до рассвета", - Дейенерис смотрит, как он уходит, прежде чем бесшумно проскользнуть в спальню Джона. Что касается Серого Червяка, то он бродит по залам, пока не находит пылающий камин и группу своенравных бойцов, которые делятся напитками и историями в его теплых объятиях – Джейме Ланнистер, Бриенна из Тарта, Подрик Пейн, Давос Сиворт, Теон Грейджой и Брэндон Старк.

"Присоединяйся к нам, Торго Нудхо", - улыбается странный маленький лорденыш из своего кресла на колесиках. Серый Червь не спрашивает, откуда мальчик знает его настоящее имя. Он просто принимает кружку кислого напитка из Давоса и присоединяется к этой группе старых врагов, объединившихся теперь против ночи.

"Спой нам песню, Под", - просит Бран. "Песню на весну". Базовое знание Серым Червем общего языка мало что объясняет в мелодии, но, тем не менее, он может уловить смысл. И вот при свете костра они слушают нежный голос, поющий песню надежды, и ждут наступления рассвета.