Война шести

ДЕЙНЕРИС

Мягкая нежная ласка тепла плеснула мне на лицо, когда проникающее тепло ударило мне в плечо. Скользкий горячий раздвоенный язык полоснул по моему лицу, заставляя тихие смешки сорваться с моих губ. Мое зрение было немного затуманено, но когда мои чувства вернулись ко мне, я понял, что ко мне прикреплены два детеныша дракона.

Было время, когда я лежала без сна по ночам, думая о том, чтобы завести собственного дракона, и теперь у меня их два. Хотя, должна признать, что моя жизнь в последнее время не совсем похожа на сон, триархи подталкивают меня поговорить с матерью.

Охранники дома отбивали их, но времени у них было не так уж много. Я сомневался, что мы сможем отказывать им еще долго, и это еще не все. Золотые воины разбили лагерь прямо за стеной, ожидая встречи с моей матерью-королевой.

Лорды и Золотая Компания утверждают, что пришли с миром, но Визерис боится, что они попытаются забрать наших драконов, и не заставляйте меня начинать о Визерисе. Он становился все более жестоким с каждым проявлением привязанности, которым меня награждала Сцилла.

Я знаю, что он ненавидит идею, что из его драконьего яйца вылупился дракон, то самое яйцо, которое он крепко держал в руках последние двенадцать лет, только для того, чтобы дракон, который был внутри, не захотел иметь с ним ничего общего. Всякий раз, когда он пытался погладить ее, она кусала его своими острыми как иглы зубами, всякий раз, когда он пытался ее покормить, синее и зеленое пламя яростно сталкивалось, когда ее щелевидные глаза цвета морской волны смотрели на меня.

Когда он вышел из себя и подумал, что может делать со мной все, что захочет, Балерион и Сцилла набросились на него, и из их ртов в одно мгновение вырвались короткие вспышки черного и красного пламени, сопровождаемые пламенем цвета морской волны и синего пламени, едва не убив его.

Честно говоря, я не думал, что его характер будет таким плохим, но ее брат был в ярости. Я был уверен, что все бы уже улеглось, если бы не персонал, который, как я подозреваю, и есть настоящая причина его недовольства. Они очень громко говорили о его неспособности обращаться с драконами, и куда бы он ни пошел, он обязательно застукал кого-нибудь, говорящего о том, что драконы его избегают.

Айрис слеталась на каждую прихоть и желание матери. Она почти никогда не отходит от нее, а ее дракон великолепен, безусловно, самый захватывающий. У нее эти закатно-розовые глаза, которые имели привычку следить за каждым вашим движением. Красота ее розовых крыльев, когда свет попадал на ее чешую, была еще более захватывающей, чем ее глаза.

Персонал, солдаты, даже несколько наемников, которых приветствовали в нашем доме, увидели драконов и похвалили мать за ее великую красоту зверя. Так они выразили это, по крайней мере, и когда они увидели Балериона, они все утверждали, что он свиреп для своего юного возраста, что он станет завоевателем, который поднимется, чтобы снова захватить королевства.

Но затем они поворачивались к Визерису и видели, что его дракон отдыхает не рядом с ним, а рядом со мной, и они издевались над ним за его спиной, но только ее тихое воркование и шипение наполняли воздух, а мужчины делали вид, что не видят этого.

Девушки замка шептались за его спиной о том, что принц-дракон - не настоящий дракон, а плачущая ящерица. Некоторые же прямо насмехались над ним, говоря, что он никакой не принц, а всего лишь отвергнутый дракон.

Другие благородные дома говорят, что у меня больше шансов обучить его зверя, чем у него, и это заставило его пребывать в дурном настроении в течение нескольких дней, когда он впервые услышал шепот. Это было так плохо, что мне пришлось выставить стражу у моей двери ночью, чтобы он не мог пробраться, намереваясь забрать Сциллу. В другой раз он заходил в мою комнату в надежде забрать меня.

Оба его действия возмутили меня. Я пытался успокоить его, чтобы увидеть, что Сцилла придет в себя. Но он отказывался слушать, и с каждым жестоким моментом, который он мне показывал, драконы ненавидели его все больше.

Полет на запад был далёк. Нам нужно было наращивать силу и мощь нашего дракона, но на это уйдут годы.

Золотой свет солнца залил мою комнату, когда я посмотрел на Балериона. Он покоился на одной из подушек, мягкие клубы черного дыма падали из его носа. Сцилла покоилась на моей груди, ее синие крылья сияли в ответ, сверкая в утреннем свете.

Я видела, как Балерион смотрит на меня ярко-красными глазами, которые пузырились от обожания и радости. Его черное тело и красные шипы сияли в ответ, а тихие визги заставили меня сладко улыбнуться ему.

Когти Сциллы глубоко впились мне в грудь, но не причиняли боли, ее мягкие глаза цвета морской волны изучали меня, требуя внимания. Я не мог сдержать чувство благоговения, которое нахлынуло на меня, прошло уже две недели, а я все еще не мог поверить, что они были настоящими.

Резкий стук в дверь вырвал меня из раздумий, и я уронил голову набок. Я знал, что мой страж и защитник душ будет у моей двери. Сир Аллен Дарри, родственник павшего Виллема, слабо улыбнулся, когда толкнул дверь. На его лице промелькнуло выражение гордости, когда Балерион изогнул шею, чтобы скучно на меня посмотреть, а Сцилла издала пламенный визг.

Когда сэр Аллен заговорил, он перевел взгляд на мое лицо, и в его глазах затеплилось тепло: «Извините за беспокойство, принцесса, но принц хочет поговорить с вами. Он говорит, что это крайне важно».

Я знал, что это должно быть из-за драконов, что еще важнее, он хотел их и он хотел трон. Я не был настолько глуп, чтобы поверить, что он просто так откажется от своих мечтаний о троне.
И не прошло и мгновения, как дверь распахнулась, и в комнату вошел Визерис, его глаза горели отвращением от того, что сир Дарри заставил его ждать. Его взгляд тут же метнулся к Сцилле, возмущенный взгляд в его глазах заставил ее издать убийственный визг.

Он видел в драконе не более, чем оружие, которое он мог использовать, я знал, что если у него когда-нибудь будет дракон, тысячи людей умрут, тысячи невинных людей. Он испускает токсичную ауру, которая глубоко проникает в его поры и прокатывается по каждому из нас.

Даже сейчас он держал руку на позолоченной рукояти своего клинка. Он носил мерцающую черную тунику с красным воплощенным ревущим драконом на каждом рукаве. Его сверкающие черные кожаные сапоги сияли в утреннем свете, и когда он говорил, он говорил с ядом, капающим с каждого слова.

«Триархи и лидеры Золотых Мечей уже в пути и должны быть здесь в течение часа. Я считаю, что для того, чтобы они восприняли нас всерьез, мы должны представить себя тремя потенциальными всадниками драконов, а не двумя». Его взгляд пронзил мое тело, когда он опустил глаза на Балериона. Я был уверен, что он хотел Ужаса, но этого не произойдет.

«Ну, хорошо, но, брат, если ты хочешь, чтобы Сикалла связала тебя, то ты можешь попробовать использовать нежную руку. Сцилла, иди сюда», - говорил я теплым и милым голосом, но в моем тоне была некоторая убежденность.

Сцилла начала подниматься с моей груди, ее синие чешуйчатые крылья уставились на меня, цвет тонкой кожи был подобен сапфирам, мерцающим на свету, когда она издала визг и взмахнула крыльями. Она быстро пробралась в ладонь моей руки, когда я сполз с кровати.

Шелковые простыни упали с моего тела, когда мои длинные округлые ноги и тонкая фигура заставили Визериса перевести взгляд. Серебряная кружевная ночная рубашка, которую я носила, остановилась на моем бедре, и в этот момент я увидела новый вид голода, проникший в глаза Визериса.

Эта мысль вызвала у меня отвращение, когда я подошла к нему, держа Сциллу в руке, и заговорила тошнотворно-сладким голосом, мой высокий валирийский лился из моих уст в уши Сциллы. «Теперь, моя милая, играй хорошо с Визерисом, и однажды он оседлает тебя».

Я пытался говорить убедительно, но я знал, что Визерис никогда не сядет на нее, что-то в ее глазах цвета морской волны говорило мне об этом. Но она неохотно прислушивается к моим словам, снова хлопая крыльями, когда ее чешуйчатое тело начинает обвиваться вокруг его руки, пока он не оказывается у него на плече. «Пора этой зверюге научиться ходить по пятам».

Он перевел свой хищный взгляд на меня, и каким-то образом я понял, что он говорит не только о Сцилле, но и обо мне. Сир Аллен, словно почувствовав густое напряжение, покрывавшее воздух, заговорил холодным голосом. «Мой принц, если вы не против уйти, принцесса должна подготовиться к встрече с триархами через несколько часов».

Меня охватило облегчение, когда я увидел, как сэр Аллен пристально посмотрел на Визериса, пока тот не кивнул, нехотя, все еще сопротивляясь желанию презрительно усмехнуться. Сцилла мгновение наблюдала за ним, ненависть пылала в ее глазах, когда она сердито посмотрела на Визериса. Неохотно он вышел из комнаты и пошел по коридору, и только затихающий звук его ботинок по камню говорил мне, что он действительно направлялся в Большой зал.

Слегка нахмурившись, сэр Аллен посмотрел на моего брата, я знал, что он ему не нравился и даже не думал о нем как о принце. Сделав несколько успокаивающих вдохов, я успокоил колотящееся сердце, когда сэр Аллен вышел из комнаты, позволив двери закрыться за ним.

Балерион издал тихий визг, и клубы черного дыма вырвались из его маленьких раздувающихся ноздрей. Он уставился на меня, и я клянусь, что увидел Аннонса в его красных глазах, когда они закатывались. Эта мысль заставила меня слегка улыбнуться, пока я порхал по комнате.

Мои босые ноги золотили гладкий мраморный пол, когда я шла к гардеробу, просматривая все прекрасные шелка и ткани, которые мне подарили. Яркие синие, насыщенные красные, глубокие черные и мерцающие белые ткани, все выбранные моей матерью. Вот и все... подумала я. Нам действительно нужны были эти союзники.

РЕЙЛА

В ее солнечной

Гарри, капитан Золотой роты, стоял перед моим столом, его глаза были прикованы не ко мне, а к Айрис. Ее тонкие розовые крылья мерцали на свету, а ее узкие старательные розовые глаза были снова сфокусированы на человеке перед нами.

Гарри дородный, с большой круглой головой, мягкими серыми глазами и редеющими седыми волосами, которые он зачесывает набок, чтобы скрыть лысину. Он не был молод или проворен, но это не всегда лучший вариант. На его лице была теплая улыбка, которая должна была обезоружить меня, но я не был новичком в этой игре. Он мог бы скрыть свои намерения за теплой улыбкой, но он никогда не смог бы скрыть обман, который горел в его глазах.

Я знал, если бы не милый дракон, который отдыхал на моем столе, он бы никогда не ступил в этот замок. Если только он не хотел отнять мою голову, я слышал, что любого, кто убьет меня, ждет лордство.

«Моя леди, я был в Золотых Компаниях на протяжении четырех поколений, и, как я уверен, вы знаете, мы никогда не нарушали контракт. Если бы вы наняли нас, «Наше слово так же хорошо, как золото». Мы никогда не нарушим наш с вами контракт. Вам нужны вестеросцы за вашей спиной, а не восточные дикари. Мы знаем, что вы планируете вернуть Семь Королевств, позвольте мне и моим людям сражаться на вашей стороне, когда вы это сделаете».
Его слова были хитрыми и холодными, когда он смотрел на меня, но он обращался ко мне как «моя леди», а не как «моя королева». Я провел рукой по столу, когда двое стражников стояли за моей спиной, молчаливые и холодные, но готовые разрубить его на куски. Их вид помог мне успокоиться.

Провел указательным пальцем по горячей коже квадратной головы Айрис; она росла быстрее, и скоро она станет больше кошки. Самодовольная улыбка растянулась на моих губах, когда я посмотрел на белую миску.

Сняв верхнюю часть, я крепко схватил кусок мяса и поднес его к ней. Сразу же в ее глазах мелькнула искорка голода, когда я бросил мясо в ее сторону. Бледно-белое пламя, пронизанное розовыми прожилками, вырвалось из ее рта и охватило мясо, согревая меня и мою компанию. Запах горелого мяса наполнил мой нос, за которым последовали мягкие хлопки сока, наполнившие мои уши, и краем глаза я мог видеть, как Гарри смотрит с шоком и благоговением.

«Если ты предашь мою семью, я сожгу тебя дотла. Если ты согласишься сохранить верность своим людям, на западе тебя ждет множество богатств. Ты даже сможешь вернуть часть того, что потерял во время изгнания. Дашь ли ты мне это обещание?» Мой голос был холодным и вопросительным, пока я наблюдал, как Гарри Стрикленд обдумывает мое предложение.

Он выглядел расстроенным, и это холодное онемение поселилось в моем теле, когда мы оба повернулись, чтобы увидеть черные зубы, которые были такими же острыми, как иглы, сверкающие на нас, окрашенные в красный цвет, когда плоть цеплялась за зубы Айрис.
Его губы двигались, и Гарри заикался, выговаривая слова.

«Да... да, моя королева».
Я не мог не улыбнуться, говоря теплым тоном, и поднялся со стула. «Хорошо, теперь мне есть где быть. Ты должна пойти и проинструктировать своих людей».

Позже, в Большом зале...

Меня встретил пустой зал, гладкие высокие черные стены из вулканического камня придавали комнате зловещий оттенок, а стеклянный потолок пропускал свежий свет.

Золотые лучи лились на меня, когда чешуйки Ирис мерцали на полуденном солнце, заливая стол розовым сиянием, когда солнце освещало ее именно так, как нужно. Ее красота все еще ошеломляла меня даже спустя две недели, каждый раз, когда я смотрел на нее, это было так, как будто я видел ее впервые.

Я нежно улыбнулся своему дракону, но меня прервал громкий хлопок огромных дверей, и воздух наполнился властным тоном Визериса. «Принеси еще сырого мяса, а еще я хочу медового вина, и побыстрее».

С каждым днем ​​он становился все больше похож на своего отца, он был холоден и жесток, и он смотрел на свою сестру как на то, чем он должен обладать, а не как на человека. Когда он вошел в комнату, тяжелые удары его ботинок наполнили мои уши, но самым шокирующим было то, что Сцилла покоилась на его плече, хотя я бы не сказал, что удовлетворенно.

В тот момент, когда она заметила нас, она издала радостный визг, ее крылья захлопали в небе, а из ее рта вырвались смешанные языки пламени цвета морской волны и синего, когда она упала на стол. Ее яркие глаза загорелись от волнения при виде сестры. На лице Визериса появилась торжествующая улыбка, когда он заговорил холодным тоном. «Зверь наконец-то научился идти рядом».

Его тон стал теплым от гордости, как будто он был тем, кто заставил ее послушать его, но я знал, что это Дени заставила ее сесть на его плечо. «Я вижу это, очень хорошо сделано, Визерис», - я подумал, что лучше потешить его самолюбие, чем принизить его. Я бы предпочел не видеть его в плохом настроении в этот момент времени. Мне нужно было, чтобы все здесь сложилось, и это могло произойти, только если он сыграет свою роль.

Я очень внимательно наблюдал за Визерисом, он был холоден и жесток, тщеславен и высокомерен; он не заботился о других и только стремился получить больше власти. Он видел в молодом драконе перед собой средство для достижения цели. Но драконы - это магия. Они - огонь, ставший плотью, и он не заботился о них ни как о чем-либо, кроме как о средстве передвижения и войне.

«Эйгон должен просто передать трон, без дракона никто не последует за ним. И если то, что ты сказал, правда, он даже не выглядит как Таргариен. Ему лучше уйти, я женюсь на Рейенис и Дейенерис, и он сможет стать принцем Драконьего Камня. Так он будет вне поля зрения и вне мыслей». Его насмешливый тон заставил ненависть забурлить в моей груди. Он будет последним Таргариеном, который сядет на Железный Трон.

Сделав глубокий вдох, я кивнул головой и заговорил холодным тоном: «Дракон или нет, он сын твоего брата. Трон принадлежит ему по праву крови, и люди не последуют за тобой только потому, что у тебя есть дракон Визерис. Драконы - это не все, даже после того, как мы потеряли своих драконов, мы все еще оставались у власти много лет», - сказал я. Стараясь изо всех сил давать ему советы, но я сомневаюсь, что он вообще слушал.

Сцилла холодно посмотрела на Визериса, с легкостью поглощая мясо. Радость наполнила ее глаза, когда она разорвала мясо на куски. Визерис просто сидел рядом со мной, откинувшись на спинку стула, он говорил убийственным тоном.

«Драконы - это всё, они - сила, а сила - единственный способ вернуть трон. Если у Эйгона нет ни силы, ни денег, ни армии, у него не будет права на трон. И, мать, у Эйгона нет дракона. Я не буду называть его своим королём. У него нет прав ни на свою сестру, ни на мою». Визерис говорил с высокомерием в голосе.

Его вид вызвал у меня отвращение; его губы искривились в кривую усмешку, и это продолжалось с тех пор, как он узнал об Эйегоне два года назад. Именно тогда он начал меняться. С каждым днем ​​его ненависть росла и нарывала, хотя с ней можно было справиться. Так было до тех пор, пока не вылупился дракон, и теперь я вижу, что она пузырилась на поверхности и выплескивалась в мир.

«Несмотря на то, что ты думаешь, Эйгон - Таргариен, и он провел всю свою жизнь на западе. У него там больше связей, чем у тебя, и хотя у тебя может быть дракон, у него есть все остальное. Теперь давай больше не будем об этом говорить». Я говорил с убежденностью и повелением, пока мы оба сидели здесь молча.

Я не говорил этого, но я знал, что будет лучше, если дракон Сцилла свяжется с Эйгоном или Рейнис, любой из них будет лучше Визерис. Потребуется несколько лет, чтобы Сцилла стала достаточно большой, чтобы сесть, и до тех пор мне придется присматривать за ним. Я не позволю, чтобы какой-то глупый и завистливый мальчишка, даже если он будет моей крови, разрушил наши планы.

Сделав глубокий вдох, я почувствовал, как мое беспокойство скручивается вокруг моего сердца, когда я провел пальцами по гладким теплым чешуйкам Ирис. Поглаживая заднюю часть ее белых и розовых крыльев, ее извивающийся хвост обвился вокруг моих пальцев, а тихое шипение наполнило мои уши. Визерис попытался погладить Сциллу, но теплое искрящееся пламя вспыхнуло против нас обоих.

Поток тепла ударил по моему телу, когда я наблюдал, как ее ярко-синее и зеленое пламя танцует вдоль ее зубов. Повернувшись, чтобы посмотреть на Визериса, его напряженные холодные глаза уставились на меня, и он заговорил тоном, полным ненависти, от которого у меня по спине пробежали мурашки.

«Если бы Рейегар просто сделал, как ему сказали, и остался бы женат на Элии, то нас бы здесь не было, это все его вина. Честно говоря, я не могу сказать, что мне жаль, что он умер. Он был дураком, и вы тоже, если считаете, что он достоин почестей».

Раскаленная добела ненависть затопила мою грудь, и прежде чем я успел остановиться, я ударил его по лицу. Дракон взревел от ярости, когда его крылья начали яростно хлопать. Я наблюдал, как кровь хлынула из уголка его губ, когда он бросился на меня с потрясенными широко открытыми глазами. Я стоял в ярости, сжимая руку, готовый ударить его еще раз, если он посмеет произнести еще одно предательское слово против моего первенца.

Вместо этого я сделал долгий тяжелый вдох, моя кожа закипела, когда Айрис взревела от моей невысказанной ярости. Сделав несколько глубоких вдохов, в моей груди запылало негодование, когда я изо всех сил старался не позволить этому мальчику увидеть, какой эффект произвели на меня его слова! Несмотря на выбор Рейегара, который, как я знал, был неправильным, я также знал, что он мой сын, и я всегда буду защищать его, даже от Визериса.

Воздух наполнился огненными криками, когда я оглянулся и увидел ненависть в расплавленных красных глазах Балериона. Дени стояла в дверях, ее глаза наполнялись смятением, когда она окинула взглядом сцену перед собой. Она была одета как принцесса, которой родилась. Ее струящаяся серебряная коса спадала на ее правое плечо. Ее мягкие фиолетовые глаза сияли на свету, когда мерцающая розовая ткань отбрасывала свет по всей комнате.

При виде этого на моем лице появилась легкая улыбка, когда она скользнула к нам, и я понял, что она почувствовала напряжение, все еще витавшее в воздухе.

Ее подбородок выдавался вперед, когда она откидывала плечо назад, и она была самим воплощением красоты. Милая улыбка тронула ее губы, когда она села рядом со мной. «Дорогой брат, мне бы не хотелось слышать, что ты затеваешь неприятности». Ее губы растянулись в хитрой улыбке, когда сэр Аллен осторожно положил руку на свой клинок.

Балерион издал убийственный визг, спускаясь по руке Дени, готовый разорвать Визериса на части. Я знал, что Дени не позволит Визерису украсть то, что принадлежало Эйгону, а значит и ей. Наблюдая, как они оба сцепились холодными взглядами, я снова сел в свое кресло и стал наблюдать, как Визерис быстро вытирает кровь.

Двери снова начали медленно открываться, и в комнату вошли три фигуры. У каждого из них были выдвинуты вперед подбородки, но глаза их были широко раскрыты от шока, когда они смотрели на нас.

Слегка нахмурившись, они обвели взглядом трех драконов, сидевших перед нами: сначала Ирис, затем Балериона, сидевшего перед Дени, и, наконец, Сциллу, сидевшую перед Визерисом.

Один из мужчин был одет в белую тунику с золотой отделкой и соответствующие белые брюки, его блестящие серебряные туфли были в центре внимания, и я не мог не сдержать улыбку от его нелепости. Затем я посмотрел на двух мужчин, которые стояли по обе стороны от него.

Один был крупным толстым мужчиной с темно-коричневой кожей и густыми черными кудрями, которые спускались по его плечам, у него была острая челюсть и жесткие жестокие карие глаза. Он носил легкую белую рубашку с черной отделкой и толстые черные сандалии.

Последнему из них было не больше двадцати, у него были гладкие светлые волосы и глубокие зеленые глаза, которые смотрели на меня. У него была острая длинная челюсть, высокие скулы и тонкий нос.

«Добро пожаловать в мой дом, пожалуйста, присаживайтесь. Я уверен, что вы хотите поговорить обо всем, что произошло за последние две недели. Я уверен, что вы были более чем шокированы, услышав, что в Старом Волантисе есть драконы».

Я убедился, что мой тон был сердечным и королевским, когда я одарил их понимающей и веселой улыбкой. Визги Айрис наполнили воздух, когда он бросил на нее пронзительный взгляд, ее холодные пронзительные глаза горели ненавистью, как будто говоря: «Не указывай мне, что делать».

«Мы не планируем создавать никаких проблем. Мы просто вырастим наших драконов, и через несколько лет, когда мы сможем оседлать их, мы пересечем Узкое море. Вам не о чем будет беспокоиться, поскольку мы не собираемся привлекать сюда внимание запада». Даже когда я говорил эти слова, я наблюдал за каждым из них, пока они оценивали меня холодными и расчетливыми глазами.

«Неважно, чего вы хотите, драконы - звери, а ярость короля, восседающего на троне вашего мужа, не знает границ. Он не остановится ни перед чем, чтобы убить вас всех, включая тех трех драконов, что лежат на вашем столе. Их легче убить, пока они еще молодые. А это значит, что Старый Волантис станет целью».

Холодный, полный ненависти голос человека с острым фиолетовым взглядом заставил содрогнуться и пробежать по моей спине. Хотя это были не те слова, черное, зеленое, синее, белое и розовое пламя вырвалось наружу, а черный дым поднялся к стеклянному потолку.

«Вы можете попытаться заставить нас уйти, но Золотые Мечи будут сражаться за нас, а не за вас, и мы планируем отдохнуть и устроить заговор за этими стенами. Никто не сможет нас тронуть, а этот толстый пьяница растратил все свои деньги на шлюх, поэтому он не может позволить себе нанять Безликих». Мой холодный угрожающий голос заставил их всех замерзнуть до глубины души. Наступила ровная тишина, и я ухмыльнулся.

«Очень хорошо, но как только появятся первые проблемы, мы без колебаний предадим вас», - говорил тигр с нескрываемой ненавистью в голосе.

Я знал, что, по крайней мере, на данный момент мы можем продолжать путь, и мне оставалось только надеяться, что Артур и мой юный Эйгон предпринимают шаги, чтобы заручиться поддержкой своей армии.