Глава 11
Глава 11. Сладенькая
She died of a fever,
And no one could save her,
And that was the end
Of sweet Molly Malone.
The Dubliners,«Molly Malone»Как и во все дни, когда не нужно было рано вставать и можно было подольше проваляться в кровати, чтобы наконец-то отоспаться на неделю вперед, Ира открыла глаза с первыми лучами солнца и так и не смогла себя заставить снова уснуть. Она перевернулась на живот и нащупала под подушкой телефон. До завтрака еще уйма времени, а поездка в центр только после ланча. К тому же сегодня их собирались вывести поужинать за пределы школы (новый фразовый глагол «dine out», изученный на одной из последних пар, оказался как нельзя к месту), так что и так поздний выезд смещался еще на часок ближе к вечеру. Ира точно не запомнила, куда их поведут, да и ей было без разницы. Какое-то местечко, где подавали, со слов Саши, самые вкусные бургеры во всей Европе. Для Иры же куда важнее было, чтобы среди обилия красного мяса, жареной во фритюре картошки и потоков расплавленного сыра можно было найти что-то не слишком жирное, вегетарианское или из курицы. Мучиться остаток выходных от тяжести в животе не входило в ее планы, да и задания по химии куда легче решать на полупустой желудок.
Вишневская зашла в диалог с сестрой, которая неизменно читала все ее сообщения, но оставляла каждое без ответа. Да сколько можно обижаться?! Игра в молчанку затянулась куда дольше, чем Ира могла себе представить, и прервать ее теперь, видимо, не смог бы даже горшочек лепреконского золота и настоящий лепрекон в придачу, куда уж там подаркам в виде палеток и кроссовок, на которые Ира уже мысленно отложила часть своих финансов.
После глупой утренней рутины: проверки уведомлений и бездумного скроллинга соцсетей – Ира посмотрела прогноз погоды и неспешно стала собираться. Все доверие к приложению на телефоне иссякло еще в первый день. Оно почти всегда показывало жару, солнце и переменную облачность, когда на деле июль был по-прежнему аномально холодным, ветреным и временами даже дождливым. Между красотой и комфортом Ира снова выбрала первое, зря она, что ли, брала с собой столько платьев и юбок? Намечалась еще одна проверка, кто сильнее: ее иммунитет или мерзкая дублинская погода?
На другом конце кампуса утро началось с трели будильника Максима, который тот тут же выключил, надеясь не разбудить Настю. Будто чувствуя, что от нее собираются сбежать, Никольская лишь сильнее прижалась к груди Черного и вцепилась в его руку. Макс спокойно мог в два счета освободиться, но лишь нежно погладил свободной рукой свою спящую (или, возможно, только притворяющуюся такой) девушку по волосам. Краска с них уже частично вымылась, и разметавшиеся по подушке локоны уже не так сильно походили на яркие язычки пламени. Немного полежав, Максим все же мягко убрал руки Насти и выбрался из ее объятий. Как и в предыдущие разы, он собирался тихо одеться и выйти из комнаты через окно. Вряд ли хоть кто-нибудь из персонала помнил, кто из учащихся в каком блоке живет, чтобы понять, что Черный уже не первый день ночует не у себя; но где поселили их троицу, знала Марго, и этого Максиму было достаточно, чтобы соблюдать некоторые предосторожности. Ему казалось, что подобная выходка запросто может положить конец ее хорошему отношению к ним.
Макс на прощание еще ощутимо, чтобы не разбудить, коснулся губами лба Насти, после чего открыл окно, спрыгнул на траву и подумал, что побег удался, но напоследок решил посмотреть в комнату и встретился взглядом со своей уже проснувшейся девушкой, которая стояла опершись на подоконник. В следующее мгновение она открыла окно и высунулась на улицу.
– Ромео, о зачем же ты Ромео!.. – начала по памяти декламировать она, будто бы стояла на балконе под ночным небом, как самая настоящая Джульетта.
– Ты же даже не любишь Шекс… – хотел возразить Макс, но Настя приложила палец к его губам и так и не дала договорить.
– Покинь отца и отрекись навеки…
– Огонечек, ты же сама прекрасно понимаешь, какие у нас будут проблемы, если мы вдруг попадемся. – Он взял Настю за запястье и отвел в сторону ее руку.
– Да, – грустно вздохнула она, – как трагично, что мы не можем быть все время вместе!
Не дав ничего ответить, Настя нырнула обратно в свою комнату, захлопнула окно и упала на кровать. Вслед ей донеслось смешливое: «Снова переигрываешь, Огонечек!» Максим у нее обязательно дождется! Он невыносим, но она его за эти дурацкие шуточки и любит, хотя временами и хочет больно-больно укусить, чтоб неповадно было насмехаться над ее актерской игрой. Ну ничего, еще немного, и она поступит в театральный в Москве, а потом совсем немного, и она окажется на большой сцене. Главное, верить и работать!
Максим быстро добрался до своего блока, ему оставалась парочка лестничных пролетов, чтобы перенять актерскую эстафету от Насти и сделать вид, что эту ночь провел один в своей комнате, как неожиданно он столкнулся с Вишневской.
– Ириш, ты куда? – спросил, надеясь, что не получит встречный вопрос.
– Я иду немного порисовать на улице перед завтраком. – Ира показала скетчбук и простой карандаш. Ранний отход ко сну закономерно потянул за собой слишком ранний подъем, так что к этому моменту она уже не знала, чем же себя занять. – А вот откуда ты идешь в такую рань, вопрос куда более интересный. – Она не подозревала, что только что вдребезги разбила все надежды друга спокойно добраться до комнаты.
– И я так понимаю, ты уже нашла на него ответ.
– Надеюсь, никто не видел, как ты выходишь из ее корпуса.
– Нет, я вылез через окно, а потом шел с торца кампуса.
– Какой же ты безнадежный романтик, – посмеялась Ира, но, посерьезнев в один миг, добавила: – Вы там поаккуратнее… во всех отношениях…
В блоке стаффов день начался не столь спокойно, как в остальных частях кампуса. После бурной ночи, которую Марго провела с Генри, Лулой и еще парочкой коллег в одном из пабов Темпл-Бара в попытках заглушить алкоголем голос, задающий один и тот же вопрос: «Кем же ты стала, Маргарита?», подъем оказался крайне тяжелым и невыносимым. Сначала автоматная очередь из будильников Генри, вбивающаяся гвоздями куда-то в подкорку, потом его шумные сборы на утреннюю пробежку и, наконец, хлопок двери. Марго со стоном спрятала голову под подушку (хотя хотелось швырнуть ее со всей силы в спину уходящего Генри), чтобы ничего не видеть и не слышать, но вечно прятаться, особенно от своих демонов, невозможно. Пришлось встать.
В этот вечер ее копилка ругательств пополнилась примерно десятком ирландских слов со значением «идиот» и еще парочкой со значением куда покрепче, когда кто-то попытался подкатить к ее коллеге, недвусмысленно намекая на продолжение вечера у него или у нее. Помимо любви к выпивке ирландцы и русские оказались похожи в изобретательности нецензурных выражений. Соблазн открыть заметки и начать записывать за Лулой каждое слово был велик, но Марго с ним справилась. А потом первый ирландский паб сменился вторым, затем и третьим. Они исследовали один из древнейших районов Дублина с таким энтузиазмом, будто под барной стойкой очередного питейного заведения могли найти самый настоящий пиратский клад.
Осмотревшись, Марго смогла воспроизвести картинки вчерашнего вечера. Ее разбросанная по всей комнате одежда не оставила сомнений, чем же вчера закончилась очередная попойка. Нет, больше ноги ее в комнате Гранта не будет! Да и к себе она его больше не пустит: хватит трахаться по-пьяни, как какие-то животные. Она благодарила себя, что когда-то давно смогла добраться до врача и подобрать себе противозачаточные. Даже призрак вероятности, что есть риск обзавестись Грантом-младшим, нагонял тоску и ужас. Нет, против детей она совершенно ничего не имела, просто… какие им дети? С младенцем на руках вряд ли получится выстроить карьеру и стать сильной и независимой. Скорее наоборот, станешь скованной по рукам и ногам и больше никогда не сможешь вознестись ввысь к своим мечтам и целям.
Марго не стала дожидаться возвращения своего парня, быстро собралась и ушла в свою комнату – бороться с последствиями ночной вылазки и морально готовиться к тому, что вечером колесница кутежа, с которой так прекрасно управлялась Лула, повезет ее на новый круг не то персонального ада, не то нескончаемого веселья.
* * *
К тому моменту, как учащиеся во главе с Марго, Генри, Лулой и Майком добрались до Графтон-стрит, мелкая морось, прыскавшая в стекла автобуса, успела перейти в настоящий дождь, отчего ребята ежились и присматривали себе ближайшие магазинчик или кафешку, куда побегут, как только стаффы их отпустят в свободное плавание. Зонтик никто, кроме Лулы, всегда готовой ко всему, конечно же, не догадался захватить.
– Пойдемте в «Старбакс», я хочу айс-латте, – заговорила Настя, когда все начали потихоньку разбредаться кто куда.
– Огонечек, но…
– Да ничего не будет с моим горлом, а если будет, зайду в аптеку и куплю какой-нибудь «Стрепсилс». – Вся уверенность ее голоса разрушилась громким чихом.
– Может, лучше какао? – улыбнулся Макс.
– Может, – с грустью ответила Настя, понимая, что еще немного – и правда заболеет посреди лета, как какая-то лохушка.
До ближайшего «Старбакса» ребятам предстояла пробежка под дождем мимо мест, по которым их провели с небольшой экскурсией в прошлую субботу. Куда разумнее было бы переждать в ближайшем сувенирном, но разве кто-нибудь смог бы переспорить Настю, решившую, что ей срочно нужен напиток именно из этой кофейни и заодно фото рядом с памятником Молли Мэлоун, чье глубокое декольте блестело, натертое руками тысяч туристов, решивших, что прикосновение к груди «шлюшки с тележкой», чей реальный прототип умер не то от дизентерии, не то от какого-то венерического заболевания, обязательно принесет им удачу, а не шанс подхватить самим какую-нибудь заразу. Кажется, среди рассадников бактерий памятники, которые было принято тереть наудачу, занимали почетное второе место сразу после пробников в косметических отделах.
В кафе четверка почти сразу разделилась. Сделавшие первыми заказ Настя и Максим ушли искать свободный столик, пока Ира с Сашей все еще стояли, разглядывая висевшее на стене меню.
– И что вы ее так опекаете, как будто она вам не подруга, а дочь? Куртку застегни, энергетики не пей, от холодного кофе горло заболит, – удивился Саша, когда их с Ирой уже никто не мог слышать. В первую их встречу Настя не выглядела как человек, с которым нужно носиться как с маленьким ребенком. Да и вечная недосказанность и какие-то тайны, покрытые мраком, уже успели порядком надоесть, потому что убивали все веселье.
– Об этом не я должна рассказывать, – хотела уйти от темы Ира.
– Но все же.
– Ответ «у Насти серьезные проблемы со здоровьем, но она их вечно преуменьшает, поэтому мы постоянно за нее беспокоимся» тебя устроит? – Саша промолчал, а Ира, приняв это за знак согласия, продолжила: – И вишенка на торте, – она усмехнулась внезапному каламбуру, – моя мама – ее лечащий врач и, если что-то с Настей случится, голову открутят мне.
– Понял, больше не спрашиваю. – Ему по-прежнему не нравилось ощущать себя чужаком в компании, но и вникать в семейно-медицинские разборки не хотелось. – Куда сначала пойдем? В плане, когда дождь закончится и мы сможем отсюда выйти.
– В любое место, где я смогу закупиться вишневыми бальзамами на год вперед, а потом посмотрим, мне по-прежнему нужно найти, что привезти в подарок младшей сестре.
«Раз уж Максима привезти уже точно не выйдет», – мысленно добавила она.
Несмотря на вечное всеобщее внимание со стороны мужского пола, Ира настолько не привыкла к ухаживаниям, что за столик к друзьям вернулась слегка розовая, прямо как ее платье, от неловкости – Саша оплатил ее карамельный (жаль не было вишневого сиропа) фраппучино и пирожное.
Настя с Максимом уже во всю прокладывали маршрут. Списка покупок и магазинов, которые обязательно нужно посетить, у Никольской не было. Все, что ей было нужно – Максим и новые белые кроссовки. Первое она уже заполучила, второе же, если верить картам, можно было купить в конце одной из главных торговых улиц Дублина. Ну и еще было бы неплохо купить парочку книг на английском, в дополнение к тем, что она уже успела приобрести. Когда Никольская вернется домой, она красиво поставит их на книжные полки с мыслями, что обязательно когда-нибудь прочитает, и будет потом хвастаться всем, что настолько хорошо владеет английским, что может читать хоть «Гарри Поттера», хоть «Великого Гэтсби», хоть трагедии Шекспира в оригинале.
– А потом надо обязательно сходить в парк, где мы были с Максимом в прошлый раз, там очень красиво! Я взяла с собой фотоаппарат, фотки получатся просто огонь! – тараторила Настя, время от времени поглядывая в окно и проверяя, не улучшились ли погодные условия. – Лишь бы дождь закончился.
Будто прочитав мысли Никольской, тучи развеялись, и выглянуло солнце на радость туристам, тут же высыпавшим на улицу из кофеен и магазинов. Ребята решили, что самым разумным будет пойти вниз по Графтон-стрит к парку Святого Стефана, попутно заглядывая в магазинчики, которые им – вернее, только Насте и Ире – приглянутся. Максиму и Саше по большому счету было совершенно не важно, куда идти.
Первым из интересных мест на их пути стал магазин с косметикой. Настя тут же убежала рассматривать красные помады. Ее была все еще практически новой, но разве может быть слишком много красных помад? Ира же задумчиво бродила между островков с названиями знакомых и не очень брендов. Остановилась напротив лимитированной коллекции от Urban Decay. Она бы прошла мимо, если бы ее сестра не была ярой фанаткой не только «Гарри Поттера», но и «Игры Престолов». Вишневская взяла в руки тестер палетки из лимитированной коллекции по сериалу, от которого в этот год многие сходили с ума похлеще, чем сама Мать Драконов в финале, и сделала пару свотчей. Фиолетово-голубые тени красиво переливались на руке, да и матовые цвета были яркими и не плешивели. Все выглядело так, будто оттенки семейства Таргариенов смогут растопить сердце Кати, в которое уже пришла зима обиды. Ира посмотрела на ценник.
«Обойдется», – подумала она и ушла искать бальзамы, за которыми и пришла в этот магазин.
Пройдя еще несколько шагов, Ира поняла, что Саша не идет за ней. Она решила не оборачиваться, захочет – сам найдет и догонит. Спутник нагнал ее, когда она уже успела расплатиться за свои вишневые бальзамы. Она решила взять сразу четыре, чтобы наверняка, и уже распаковывала один из них.
– Ох уж эти консультанки, даже не знают, где у них что лежит. И за что им только деньги платят? – Он протянул Ире пакет с эмблемой знакомого ей бренда.
– Это что? – она с недоверием посмотрела на пакет.
– Те тени.
Ей захотелось рассмеяться от нелепости ситуации. Парень, который ее едва знает, купил палетку, которую она присмотрела для сестры и на которую ей стало жалко денег из-за баснословной наценки за лого сериала, который она даже не смотрела. И что ей теперь делать? Броситься ему на шею? Отказаться? К тому же точно придется выкинуть парочку вещей, чтобы она уместилась в чемодан. Принимать ухаживания она совсем не умела.
– Спасибо, – все же забрала пакет, надеясь, что хотя бы сестра будет рада такому подарку, иначе деньги на ветер.
После магазина с косметикой ребята зашли в один из торговых центров. Прошлись по этажам, заглянули в магазин с милой, но бесполезной всячиной: скрепками в форме рыбок, уложенных в коробочку, выглядящую как банка из-под шпрот; силиконовыми пеналами в форме костей максимально мультяшной и минимально анатомической формы; маленькими копиями магазинных тележек непонятного назначения, ведь в такие поместятся разве только баночка колы и ментос… Все казалось таким прикольным и оттого таким нужным, что с пустыми руками никто не смог уйти. Максим, например, взял большие игральные карты. Такой колодой вряд ли будет удобно играть, поэтому в сувенирном магазине он взял еще одну – обычного размера и с логотипом пивоварни «Гиннесс» на рубашке.
В трехэтажном спортивном магазине Максим с Настей купили себе одинаковые белые кроссовки.
– Парные браслеты, кулоны и футболки – прошлый век, – смеялась Никольская, стоя в очереди на кассе.
Потом на их пути появились магазин «Лего» и Диснеевский магазин, в которые было невозможно не зайти, и времени осталось, только чтобы с пакетами наперевес со всех ног броситься бежать к месту встречи в самом начале улицы. Девочки утешали себя тем, что в следующую субботнюю поездку точно начнут с прогулки по парку и фотографий на фоне озера с уточками.
Лула, Марго, Генри и Майк уже ждали ребят в положенном месте, стараясь не звенеть рюкзаками, в которых был аккуратно уложен провиант для следующих маленьких вечеринок в стенах кампуса. К ним подошли еще четверо стаффов, которые привезли из школы ребят из младших групп.
Всю бургерную закрыли на спецобслуживание ради гостей из Эмеральда. Девочек привлекли бордовые кожаные диванчики, и в итоге четверка села за один из столиков около окна, подальше от стаффов. Посадочных мест в этом ресторанчике было достаточно, чтобы к ребятам никто больше не подсел.
Ира изучала позиции специального меню со смесью сожаления и отвращения – не смогла найти ничего, что могло бы удовлетворить ее потребность в легком низкокалорийном ужине. Что ж, придется заказать бургер с курицей и сделать пару укусов ради приличия.
Чтобы хоть как-то скрасить томительное ожидание еды, Максим достал большие карты. Он понимал, что за азартные игры им может влететь от персонала школы, особенно от Марго, но никому из стаффов не было видно их столик, так что он распаковал колоду и начал ее мешать. Играть ими оказалось очень неудобно, но все же весело. Главная сложность заключалась в том, что было непонятно, как держать карты, чтобы их не было видно соседу, так что ребята делали вид, что не видят ничего вокруг, но все же, смеясь, переводили каждый раз, когда знали, что сосед слева точно не сможет отбиться. Следующий кон решили играть уже обычной колодой, тем более маленькие карты будет проще спрятать, если к их столику направится кто-то из стаффов. Вскоре карты пришлось убрать, потому что наконец принесли еду.
Трижды переспросив у принесшей тарелки с бургерами официантки, как же все же найти туалет, и получив ответ от Насти, которая все поняла еще с первого раза, Ира встала из-за столика. Куда идти, она так до конца и не поняла, но решила, что уж где-где, а в бургерной она не заблудится. Наконец-то она нашла нужный поворот. На телефон пришло сообщение от сестры, которая не смогла проигнорировать новость о палетке, которую Ира везет ей. Не смотря по сторонам, она начала печатать ответ и в кого-то врезалась. Покачнулась, но чья-то сильная рука подхватила ее за талию.
– Нужно смотреть по-сторонам, сладенькая, – улыбнулся Генри.
– Что? Простите, я не понимаю. – Ира разобрала только последнее слово.
– Смотреть по сторонам, сладенькая – произнес он чуть медленнее.
– Простите… моя сестра написала мне… – замямлила Вишневская, задыхаясь от сильного запаха сигарет, исходящего от Генри, – судя по всему, Саша курил такие же. Ира поняла, что уже твердо стоит на ногах, а ее все еще держат за талию, кажется, смотря куда-то в область декольте, да еще и сладенькой назвали… причем дважды, и добавила: – Можно я пойду?..
– Да, конечно, иди.
За столик Ира вернулась в полном непонимании, что это было. Неужели в менталитете англоязычных стран заложено что-то подобное? Даже если так, это было весьма и весьма неприятно, и она надеялась, что такое больше не повторится.
– Ириш, что такое? Ты дрожишь вся. – Максим единственный заметил изменение в настроении подруги.
– А? Наверное, из-за кондиционера, – отмахнулась она, но ей не было холодно, наоборот, казалось, что бросило в жар, будто подхватила тропическую лихорадку или грипп.
Тарелки унесли, в том числе и с почти нетронутым бургером Иры, но стаффы пока не торопили ребят – пусть еще посидят, пообщаются. Максим снова достал колоду и начал раздавать карты на переводного дурака.
– Козырь валет, – пошутил он, вместо того чтобы назвать козырную масть, и с грустью отметил, что единственная, кого он пытался развеселить, даже не улыбнулась.
По стеклу забарабанил дождь, и Вишневская, вместо того чтобы следить за игрой, рассеянно смотрела, как капли наперегонки ползут по окну, то и дело сливаясь в одну.
«Сладенькая…» – гулко, в такт дождю, звучало у нее в голове.