15
Весь следующий день Джуниор меня избегал.
И, казалось бы, вот оно! То, о чем я мечтала. Он больше меня не достает, не язвит и не пытается задеть своими дурацкими тошнотворно-стереотипными шуточками…
Однако я почему-то в восторге от происходящего не была.
– Не спим, девочки! – крикнул мистер Уэзерс, пинком вытолкавший меня из глубины раздумий. Спортивный, энергичный, громкоголосый и накаченный, как Рокки Бальбоа, – наш учитель по физкультуре. Его волосы уже поседели, и видно, что ему давно за пятьдесят, но он профессионально занимался спортом и выглядел, как сам Чак Норрис.
Я стояла в сторонке, наблюдала, как одноклассницы радостно бежали к мешку с мячами, и почувствовала себя Кэриэттой Уайт. Впрочем, я ею и была. У нас даже фамилии одинаковые. И мы обе неудачницы и имеем общего врага по имени Кристина. Только вот у меня телекинетических способностей, к сожалению, не наблюдалось.
– Эй, Белла! – вдруг окликнула меня одна из девушек. Она поправила свои коротенькие шорты и подбежала ко мне.
Я автоматически подготовилась защищаться.
– Побудь в нашей команде, пожалуйста! – взмолилась она.
У меня отвисла челюсть.
– Ч-что?
– Я видела, как ты на скейте катаешься. Ты неплохо подготовлена, во всяком случае, я так думаю.
– Да у нее кишка тонка! – выкрикнул кто-то из парней.
Я уже было ответила этому тупице, но меня перебили, прежде чем я успела и слово выдать.
Мистер Уэзерс все слышал, и его глаза вдруг засияли.
– Вот, что я предлагаю, ребята! – воскликнул он воодушевленно. – Разделяйтесь на две команды: мальчики против девочек. Чья команда победит, те уйдут с урока на полчаса раньше.
– Так себе приз, – недовольно буркнула девушка рядом со мной.
– У тебя есть идея получше? – услышав ее, спросил учитель. – Было бы здорово послушать.
– Пусть проигравшая команда будет мыть полы в туалете… скажем… целую неделю! Очень хочется посмотреть на то, как наши любимые мужчины сотрут руки в кровь.
– А чего это сразу мы? Эта судьба ждет вас. Еще плакать будете, как истерички.
– Ладно, принимается! – выкрикнул мистер Уэзерс. – Но что тогда ждет победителей?
Последовала куча вариантов того, что можно было бы устроить выигравшим. Я слушать не стала.
Итак, команды были сформированы. Парни издевались над девочками, девочки кидали язвительные словечки парням. В общем, все спорили насчет того, кто лучше.
– Готовимся! – Мистер Уэзерс дунул в свисток, который висел у него на шее. – Маккензи, Элшер, отойдите от сетки! Внимание на мяч!
Он встал ровно посередине, оглядел каждого ученика, а все вокруг так напряглись, направив взгляды вверх, что я невольно усмехнулась.
В следующую секунду мяч взлетел в воздух.
Тут же раздались крики, за мячом выскочили со своих мест сразу несколько человек.
На улице стояла довольно прохладная погода, и мое черное худи не слишком защищало от ветра. Тело то и дело покрывалось неприятными мурашками, а нос, я так подозреваю, покраснел, равно как и уши под хиджабом. Даже платок из плотной ткани не помогал.
Небо окрасилось в серый однотонный цвет, двор школы казался мрачнее, чем обычно. Весь этот вид отдавал странной тоской.
– Лови, Хью! – крикнул рыжий парень, когда девушка по фамилии Маккензи ловко ударила по мячу ладонью. – Черт, Хью! У тебя что, руки из задницы растут?!
– Я?! Это она кинула, как криворукая! – жалобно проскулил в ответ Хью.
– Я?! Это она кинула, как криворукая! – жалобно проскулил в ответ Хью.
– Просто признайтесь, что вы неудачники! – смеялись девушки.
Мистер Уэзерс поставил себе в блокнот балл женской команде и снова принялся внимательно на нас поглядывать.
Из-за ужасной погоды желания играть у меня не было, хотя волейбол входил в список моих самых любимых игр.
– Белла!
Я успела прийти в себя, прежде чем мяч стукнулся о землю. Вытянув руки и сложив их как надо, я откинула мяч, и он вновь полетел в сторону соперников. В сторону Джуниора, если быть точнее. Он только пришел.
– Авейру, где ты шлялся? – заметил его мистер Уэзерс, и игра на минуту прервалась. – Не думай, что я не увидел, как ты явился сюда секунду назад.
– Простите, сэр, я отлучался по делам, – оправдался парень, отстукивая мячом по земле, как в баскетболе. – Больше не буду. Обещаю.
Мистер Уэзерс раздраженно вздохнул, будто ему часто приходилось мириться с подобным поведением, и снова сунул в рот свой свисток.
Игра продолжилась.
– Кидай уже! – прикрикнула блондинка рядом со мной.
Криш усмехнулся. Я испытала нечто странное. Облегчение?
Желто-синий мяч взлетел в воздух, затем мощным ударом Криша направился прямиком на нашу половину поля. Снова все кричали, бегали, суетились, как на самом настоящем соревновании, а я… Ну, я постоянно кидала взгляд на парня, который, в свою очередь, на меня совсем не смотрел.
Надо же. Мы поменялись ролями?
И все же. Что случилось вчера? Что такого было в моих словах, что заставило его подняться и уйти?
Не мое дело. Меня это вообще волновать не должно.
– Изабелла, долго я буду еще тебя звать?!
Обратно на землю меня опустил громкий голос мистера Уэзерса.
Я подняла голову и посмотрела на выжидающего чего-то и строгого мужчину. Он явно был недоволен.
– Я Белла, – поправила его я.
– Не важно, – кинул он. – Ты видишь, как одеты другие?
Снова неприятное скользкое чувство глубоко внутри меня.
Опять двадцать пять…
Я демонстративно оглядела одноклассников, которые, в свою очередь, пялились на меня. Все одеты в яркие цвета: розовые лосины, ярко-желтая футболка, шорты в разноцветные полоски… И плевать на погоду.
Одна я вся такая в траурном черном. Но дело, конечно, не в цвете.
– Допустим, – выдала я после осмотра. Мистер Уэзерс фыркнул.
– И что из этого следует?
– Что я могу плевать на то, как одеты другие, и одеваться так, как удобно мне?
Мой ответ его поразил.
Густые седые брови мужчины свелись в злости, изо рта выпал свисток, руки напряглись, хотя понятия не имею, какую роль они могли бы сыграть в данной ситуации.
– Что за неуважительный тон? – почти свирепо произнес он.
А мне смешно стало.
– Я общаюсь с вами точно так же, как вы общаетесь со мной. Уж извините.
– Ты нарушаешь дресс-код школы. На занятия по физкультуре одеваются определенным образом. А ты словно на похороны пришла!
Звучали его слова, как если бы в меня ими кидался какой-нибудь одноклассник.
Я успела лишь воздуха в легкие набрать, чтобы выдать ответ, пока меня вдруг не прервали:
– Да что вы придрались к ее внешнему виду, мистер Уэзерс?
Все повернулись в сторону Криша.
И будто впервые за миллион лет он взглянул-таки на меня.
Странно это осознавать, но я втихую порадовалась.
– Что? – Учитель в недоумении глянул на парня. Ух ты ж… Это опять происходит?
Наступила могильная тишина. Мне даже собственный стук сердца слышался. Никто не смел и звука издать. Все с интересом ждали продолжения.
Я порадовалась, что на наше занятие на природе не пришли ни Честер, ни Кристина. Сказать честно, я ужасно не желала видеть эту парочку, особенно Честера, учитывая, как дерзко я пыталась его унизить еще вчера.
– Повтори, что ты только что сказал, – прорычал мистер Уэзерс.
– Вы прицепились к ее одежде несправедливо, вот я и захотел высказаться по этому поводу.
– Несправедливо?
Для этих двоих, кажется, уже не существовал никто другой. Они полностью втянулись в спор.
– Да, несправедливо. А как иначе назвать то, что вы только что наговорили?
– Наша школа не пристанище для исламисток. – Мистер Уэзерс почти выплюнул эти слова. – Мы не живем в Аравии. У нас свои правила, свои обязанности, свои законы! И раз она сюда заявилась, то обязана жить по нашим установкам!
– Это тупо, мистер Уэзерс, – скучающе протянул Крис. – Вы сами не понимаете, что говорите. У нас ведь уже давно есть закон – о неприкосновенности по расовому признаку, национальности и в том числе вероисповеданию. Вот в чем несправедливость.
У меня снова челюсть отвисла и целую вечность не закрывалась.
Меня переполняло недоверие. И к тому же неприятное предчувствие чего-то нехорошего. Ждать хорошего от человека, который был настроен резко против, невозможно. По крайней мере, вести себя так, словно ничего и не было, я не могу.
– Ты знаешь, что я сейчас скажу. – Голос мистера Уэзерса был грубым, резким, холодным. Он говорил, а мне казалось, что вместо голоса у него сталь, режущая воздух. – Ты отстранен от моих занятий на три недели. И эти три недели будешь думать над своим поведением. А потом сдашь все нормативы. Если нет, не видать тебе хороших баллов и рекомендательных писем в колледжи.
Этот человек вел себя так, будто уроки физкультуры имели какое-то великое значение, тогда как большинство учеников относились к ним как к развлечению.
– Класс, – кинул Джуниор. – О’кей. Пусть будет по-вашему.
Мистер Уэзерс фыркнул, оскалился, как злой пес, и окинул меня презрительным взглядом, а потом отвернулся и отошел подальше. Свисток вновь вернулся
– Продолжаем урок!
______________________________________
Удивительно, но теперь за Джуниором, как только он вошел в школу после урока физкультуры, побежала я.
– Так, значит, ты на меня больше не обижаешься? – спросила я, держа путь к своему шкафчику. Он, похоже, направлялся туда же, ведь наши шкафчики находились по соседству.
– С чего ты взяла, что я на тебя обижался?
Криш остановился и повернулся ко мне. Он снова улыбался и казался прежним Крисом, а не тем неожиданно помрачневшим парнем, с которым я успела познакомиться вчера.
– Мне так показалось, – сказала я.
– Вот именно. Тебе показалось.
Я вытащила свой рюкзак, а он положил на полку кассету рядом с наушниками и плеером.
– Готова к занятию?
– А ты что, уже отошел от вчерашнего?
Джуниор молча кивнул, но как-то неуверенно, будто на миг вспомнил о произошедшем. Тогда и я безмолвно взяла свой учебник по подготовке к АСТ, показала ему, и он снова кивнул.
Мы последовали в кабинет мистера Хэммингса. На этот раз в классе его не оказалось. Внутри пахло свежестью и надвигающейся грозой: окна были настежь открыты, в кабинет проникал удивительно чистый, прохладный воздух.
– А у тебя нос покраснел, – вдруг сказал парень. – Замерзла на улице?
Я заметила улыбку, с которой он это сказал, и попыталась придумать ему оправдание – наверняка он надо мной смеется.
– Ага, – кивнула я, не понимая, как вообще должна реагировать.
– У тебя такая кожа светлая. Я думал, все арабки темненькие. Хотя, учитывая вашу фамилию… Твой отец совсем не араб, верно же?
– Да. Он из Англии. Суррей.
Джуниор выглядел так, будто до него наконец дошла очень важная информация, которую он искал годами.
– Так вот откуда у тебя этот прикольный акцент, – произнес он задумчиво.
Мне все это ужасно надоело. Терпение кончилось.
– Слушай, а когда это мы перешли с «я ненавижу тебя, исламистка» до «у тебя такой прикольный акцент»? Я что-то не успела заметить, как ты перескочил с одного на другое. В чем дело?
Криш сел за парту, похлопал рукой по деревянной поверхности, как бы намекая на то, что я должна последовать его примеру. Я отодвинула стул и села возле него.
Пару минут он изучал меня взглядом, словно я была диковинкой для его глаз.
– Просто я изменился. Не видно?
– Люди не меняются, – отчеканила я. – Только не такие, как ты.
– Такие, как я? Неужели ты считаешь меня совсем уж тварью?
– Тебе честно сказать?
– Не-а, лучше соври.
Я замолчала. Опустила взгляд, начала страницы перелистывать. Так хотелось, наконец, начать подготовку. Пока что мы только и делали, что трепали языками.
– Нет, серьезно. Считаешь меня полным уродом?
– Тебя это так волнует? – Мне пришлось снова на него посмотреть. В глазах его читалось разочарование.
– Да. Потому что я не урод. Я славный парень. Ты пока просто не хочешь этого признавать.
– Славные парни не издеваются над слабыми.
– Но ты далеко не слабая, Белла.
Ох, он впервые назвал меня по имени. Оно так странно звучало его голосом… У меня в голове будто что-то взорвалось. Стыдно в этом признаться, но… мне понравилось.
– Почему ты так решил? – спросила я, при этом опуская взгляд. Мои глаза слишком часто говорят правду, даже если язык поступает иначе.
– Хотя бы потому, что ты все еще здесь.
– У меня просто нет другого выбора. Приходится терпеть.
Криш подвинулся ближе, уперся локтями о парту, положив голову на ладони, и уставился на меня снова.
– Терпеть и то, что делаешь ты, – вещи разные. Могу с уверенностью доложить, что ты не терпишь.
– Да что ты вообще в этом понимаешь? – спросила я, искренне удивившись.
– Я очень внимательный. Все вокруг замечаю.
– А замечаешь ли ты, что я терпеть вас всех не могу?
– Да. И они тебя тоже терпеть не могут. Ну, вернее, многие из них.
– Включая тебя, – кинула я.
Он промолчал. Что и требовалось доказать.
Пальцы пролистнули учебник до нужной страницы, и я посмотрела на Джуниора выжидающе, надеясь, что он, наконец, начнет наше занятие.
– Знаешь, а это уже какой-никакой, но все же контакт.
Я в недоумении уставилась на него, понятия не имея, о чем это он говорит.
– Твоя ладонь помнит мою щеку, а моя щека помнит твою ладонь, – объяснил он. – Это так круто – осознавать, что я у тебя первый.
Наверное, я покраснела до самых кончиков ушей, когда услышала это. Да, он имел в виду нечто совсем безобидное, но я еле сдержалась, чтобы не закашлять.
– Может, уже начнем? – спросила я нетерпеливо и с долей раздражения.
Криш посмотрел на мой учебник и будто бы только сейчас понял истинную причину того, почему мы сюда заявились.
– Да. – Он кивнул. – Как скажешь, восточная красавица, как скажешь…