Целую руки

- Эй, Ван Ибо, ты чего застыл? Поздоровайся с ним, - тянет его за рукав старичок Тянь, и Ибо возвращается из кошмаров  в реальность.

- При... Привет, - послушно повторяет он, не отрывая взгляда от забинтованного лица.
Сердце в груди бьётся с такой силой, что грозит проломить ему грудную клетку.

Сяо Чжань ожидаемо молчит и смотрит в потолок, не удостаивая Ван Ибо даже взглядом.

- Вот и познакомились! - дедушка Тянь всплескивает руками, задёргивает ширму на место и идёт обратно к своей кровати. - Ван Ибо, мы с тобой в тот раз не доиграли в карты, сыграем партейку пока не начался обход?

- Конечно, - автоматически соглашается Ибо и с облегчением выдыхает, когда лицо Сяо Чжаня пропадает из видимости.
Но отходить от кровати всё равно не спешит.
Ему кажется, что стоит ему сделать шаг в сторону и его желейные ноги просто разъедутся на этом скользком блестящем полу.

- Почему Вы закрыли его обратно? Разве ему не будет скучно одному? - пересиливая себя, спрашивает он. - Может ему... понадобится что-то?

- Не, не понадобится, - машет рукой старый Тянь. - Парнишка ни на что не реагирует и никого не узнает. Овощ он.

Грохот сердцебиения в ушах достигает критической точки и в какой-то момент становится настолько оглушающим, что Ван Ибо кажется, что он оглох.

- Что?.. - глупо переспрашивает он.

- Я говорю, что бесполезно его развлекать, парнишка не с нами, - ворчливо поясняет господин Тянь, перемешивая колоду. - Он даже есть или ходить в туалет самостоятельно не может. Видел, сколько трубок в него понатыкали? Забудь про него, давай лучше в карты играть.

Ибо впервые борется в себе с желанием ударить пожилого человека.

"СЯО ЧЖАНЬ НЕ ОВОЩ!!!" - хочется кричать во все горло, но Ибо только крепче стискивает дрожащие руки в кулаки и снова поворачивается к ширме.

Простая тонкая тканевая занавеска кажется тяжелее бетонной плиты.

Ибо тянет её и спустя целую вечность она, наконец, плавно скользит в сторону, и он снова видит это забинтованное лицо из своих кошмаров.

Сяо Чжань продолжает лежать в той же позе и смотреть в ту же самую точку на потолке.

Ван Ибо стоит на месте около минуты, собираясь с духом, и только потом медленно подходит на шаг ближе.
Внимательно смотрит на лицо.
Потом вытягивает руку и проводит ею несколько раз туда-обратно перед застывшими глазами.

Никакой реакции. Абсолютно.

Взгляд Сяо Чжаня не сдвигается ни на миллиметр.
В то время, как последние крупицы надежды и шаткого эмоционального состояния Ван Ибо рушатся, с бешеной скоростью несутся вниз и вдребезги разбиваются где-то там, в самом низу, на девятом круге ада.

"Я сделал это".

Он медленно опускает занавеску, как в бреду разворачивается и идет на поиски ближайшего туалета, пока его не вывернуло наизнанку прямо на этот чертов блестящий белоснежный пол.

Ибо с трудом вваливается в свободную кабинку и практически падает на унитаз.

Во рту отвратительный привкус рвоты, в голове - полный сумбур.

Невероятное облегчение.
Облегчение от того, что Сяо Чжань не может говорить, а значит, не сдаст их всех полиции и их не посадят.

Жгучий стыд.
Ему нестерпимо стыдно из-за того, что ему стало легче, после осознания того, что Сяо Чжань не в себе.

Он не видит его. Не слышит его. Он не осознает ничего.

Он всё равно, что мёртвый.

Ибо опускает голову ещё ниже и испытывает почти добровольное желание утопиться в этой уборной.

"Я всё-таки сделал это".

"..."

"Я сломал его".

~*~*~*~*~

На следующий день старичка Тяня неожиданно выписывают домой.
Ибо узнает об этом, только когда вечером приходит в палату и видит его убранную кровать.
Ширма, прикрывавшая кровать Сяо Чжаня, тоже исчезла.

На стойке регистрации ему поясняют, что теперь в его ведении находится только Сяо Чжань, пихают ему в руки какую-то книжку и говорят, что круг его обязанностей сократился и всё, что от него требуется, это просто следить за пациентом, читать ему громко вслух книжки (потому что даже пациенты в коме слышат, когда к ним обращаются) и в случае экстренной ситуации звать на помощь врачей.

Так Ван Ибо остаётся со своим главным страхом один на один.

На все попытки и просьбы поменять палату ему вежливо отказывают и тактично напоминают, что права выбора у него нет - все пациенты уже распределены.

"Слава богу, что сегодня уже пятница... Осталось всего три дня до окончания наказания", - выдыхает Ибо, возвращаясь обратно в палату.

Несколько минут он стоит перед дверью, не решаясь войти. Потом крепко стискивает зубы и нерешительно толкает дверь.

Заходит внутрь, очень медленно приближается к дальней кровати, робко садится на стул и смотрит на неподвижное тело.
Сегодня он замечает куда больше деталей, чем вчера.
Смотрит на полностью забинтованное лицо, на загипсованные руки и ноги, на запутанную систему трубок и катетеров, на сложные металлические конструкции с торчащими спицами на обеих кистях и на колене Сяо Чжаня.

Выглядит жутко.

Ибо мутит только от одного вида.

Он поспешно отводит взгляд.

- Привет... - едва слышно говорит он. Потом судорожно прокашливается и уже громче повторяет. - Привет. А я тут... Вот... Почитать принёс...

Неловкость. Желание сбежать. Панический страх. Стыд.
Чувство вины.
Все эти эмоции вьются в нём, инстинкт самосохранения истерично орёт на ультразвуке, что надо срочно валить из этой больницы, как можно дальше, и Ибо остается на месте просто чудовищным усилием воли.

Его руки дрожат.
Ходят ходуном так, что он даже не с первой попытки умудряется прочесть название книги.

Когда он, наконец, рассматривает обложку, его разбирает нервный смех - на обложке иероглифы, созвучные с именем Сяо Чжаня (小王子 / Xiao wang zi).

- В общем, сегодня мы будем читать "Маленького принца" Экзюпери...

~*~*~*~*~
Еще никогда в жизни три дня не тянулись для Ван Ибо настолько долго.

Ибо кажется, что стоит ему зайти в эту белоснежную, пропахшую безнадежностью палату, как время за её пределами останавливает свой бег. Иначе он никак не может объяснить, почему каждая минута в этом помещении кажется ему вечностью.

Сидеть вот так вместе, смотреть на "пустого", сломленного Сяо Чжаня и читать ему книги.
Ван Ибо свято уверен в том, что его персональный ад выглядит именно так.

Ибо горит на костре в своем чистилище и ждет понедельника, как никогда в жизни.

~*~*~*~*~

Понимание того, что он недооценил масштабы катастрофы из-за смены школьной власти доходит до Ван Ибо слишком поздно.

Иначе он не стоял бы сейчас, спустя всего лишь двадцать минут после начала первого урока, снова в кабинете директора, зажимая рукавом разбитую губу.

Рядом топчутся ребята из параллельного класса.
Ван Ибо даже не знает, как их всех зовут, но, судя по злобным взглядам, которые они на него кидают, самого Ван Ибо они знают прекрасно.

Ибо не жалуется на плохую память, и лица он помнит хорошо, поэтому может с уверенностью сказать, что того паренька слева они зажимали примерно месяц назад у мусорных баков, а у паренька справа вытрясали деньги недели три назад.

Что ж, наверное, именно поэтому стоило Ван Ибо лишиться своей банды, отсидеть "домашний арест" и явиться в школу через две недели, как они объявились и поймали его уже у школьных ворот.
Ибо повезло, что охрана была на месте и разняли их почти сразу же, но начинать первое школьное утро с кабинета директора не самое удачное начало дня.

"Идиоты, - хмыкает Ибо, едва его выставляют в коридор и за ним с треском захлопывается дверь. - Додумались же поймать на виду у охраны. Совсем мозгов нет. Мы бы поймали в таком месте, где не видно".

...видимо, следующая группа нападающих руководствуется именно этим принципом, потому что Ибо даже не успевает дойти до своего класса, как его оглушают и заталкивают в школьный туалет, где сначала гурьбой пинают, а после суют головой в унитаз, топят и со скабрезными комментариями снимают всё это на видео.

Помощь снова появляется неожиданно.
В туалет на перемене заходит физрук, слышит, как задыхается под водой Ибо и отбивает его у хулиганов. Пока те со всех ног драпают в разные стороны, он в прямом смысле вылавливает Ибо из унитаза, ждёт пока тот протошнится и практически волоком тащит его обратно в кабинет директора. Примерно через десять минут он таким же образом приволакивает туда всех остальных участников заварушки в сортире.
Ибо снова слушает речь о своем ужасном поведении, снова получает наказание, и его снова выпирают пинком в коридор.

На часах всего девять утра.
Прошел час с того момента, как он вернулся в школу.

"Хуже уже не будет", - мрачно думает Ибо, которого всё ещё мутит после знакомства с унитазом и шатает после перенесенных побоев.

...и спустя двадцать минут обнаруживает себя на заднем дворе школы за беседкой с мусорными баками.
Напротив него хищно щерится Тэ Хань, за ним стоят его ребята, а у Ибо уже просто нет сил сопротивляться после двух драк подряд.

"Да вы шутите..." - устало думает он, вспоминая, что это только второй урок, а впереди ещё примерно шесть таких же, и вдобавок вечерние "посиделки" с Сяо Чжанем.

Над которым они так же издевались почти каждый день.
А он все равно приходил в школу с улыбкой.

"Черт возьми, Сяо Чжань, как ты всё это терпел?.." - как-то отстранённо думает он, получая первый удар по лицу.

Спустя десяток ударов Ибо падает на землю, боковым зрением уловив, как в их сторону несётся школьный завуч.
Ибо успевает только подумать о том, как ему сегодня "везёт" на спасителей, как получает пинок по голове и проваливается в темноту.

~*~*~*~*~

Он приходит в себя в школьном медпункте.
За ширмой Ибо слышит голос матери, куратора класса и ещё какого-то мужчины, который впоследствии оказывается инспектором по делам несовершеннолетних.
Три массовых драки за два часа в школе. 
Это новый рекорд.

О том, что это были не драки, а избиение в отчетах почему-то не упоминается.

"Разве может быть ещё хуже..." - скрипит зубами Ибо, слушая выговор от инспектора о своем поведении под сердитым взглядом куратора и испуганным - матери.

"Может", - понимает он спустя три часа, когда после всех лекций о морали, разборок с остальными учениками, участвовавших в драках, и прочее, ему сообщают о том, что его ставят на учет по делам несовершеннолетних в отделении полиции и продлевают срок исправительных работ еще на месяц.

"Бля-я-а-а-дь, теперь хуже точно не будет", - раздражённо думает Ибо, расписываясь в бумагах о том, что он обязуется каждый день прилежно отбывать наказание и отмечаться у куратора, а также о том, что больше он не будет затевать драк.

"ДА ТВОЮ Ж МАТЬ", - просто зло и устало  матерится он про себя, когда ему выдают направление на исправительные работы, и он снова видит там знакомый адрес больницы и знакомое имя в графе "Куратор".

Спустя ещё примерно полчаса их, наконец, отпускают, и Ибо быстрым шагом идёт в сторону школьных ворот, не дожидаясь матери.
В голове у него крутится только одна фраза.

"В эту школу я больше ни за что не вернусь".

~*~*~*~*~

Во вторник в больнице мадам Лю встречает Ван Ибо широкой улыбкой, торжественно вручает ему книгу и подводит к знакомой палате.
Ван Ибо обречённо понимает, что весь следующий месяц ему предстоит провести в компании Сяо Чжаня и книг.

В первый день он просто два часа сидит на стуле и гипнотизирует Сяо Чжаня взглядом.
Книга так и остается нетронутой лежать на тумбочке.

На второй день ему хочется орать.
Орать на эту чертову больницу с дурацкими волонтерскими проектами. Орать на этих тупых медсестёр, которые никак не могут запомнить его в лицо. Орать на Экзюпери за эту глупую сказку с розами. Орать на Сяо Чжаня за его бессмысленный взгляд в потолок.
Но больше всего ему хочется орать на себя.
За то, что он сделал.
Но единственное, что он может - это просто бросить книгу на пол.

На третий день Ибо начинает разговаривать с Сяо Чжанем.
Он задает ему вопросы о его жизни, интересуется его мнением, пытается добиться от него хоть какого-то ответа, словно глупо, по-детски пытается с ним сторговаться, чтобы тот, наконец, заговорил.
Сяо Чжань, конечно, не отвечает.

На четвертый день Ван Ибо апатично лежит на полу рядом с кроватью Сяо Чжаня в точно такой же позе, смотрит в потолок немигающим взглядом и отчаянно пытается понять, что же он видит там, в вышине?..

На пятый день он закупается успокоительным и, наконец, открывает эту чёртову книгу.

~*~*~*~*~

Две недели тянутся невыносимо долго.
К концу второй недели Ибо перестает шугаться лежащего Сяо Чжаня и дёргаться от каждого звука в палате.
Он даже привыкает к этому времяпровождению и, чтобы хоть как-то развеять мрачную атмосферу начинает рассказывать Сяо Чжаню всё подряд: о своем детстве, о своей семье, о забитой матери и пьянчуге-отце, о своей бывшей хулиганской компании, даже о том, как его топили в туалете.
Не рассказывает только о том случае в подворотне.
И не думает, что когда-нибудь соберётся с силами, чтобы рассказать.

А ещё он начинает немного читать о медицине: ищет в поисковиках информацию о заживлении переломов, о времени восстановления после подобных травм. Он наконец-то узнает, что страшная конструкция из металла на Сяо Чжане называется "аппарат Илизарова" и создана она для того, чтобы кости быстрее срослись после открытых переломов. Суть работы аппарата проста: сломанные кости протыкаются через кожу металлическими спицами, которые располагаются под прямым углом. Их туго натягивают и закрепляют в двух кольцах, соединенных между собой четырьмя стержнями. Такая конструкция обеспечивает надежное крепление обломкам.
У Сяо Чжаня один такой аппарат на колене, два других поменьше - на кистях рук.
Ибо старается не смотреть на них.
Он просто не может вынести вида этих тонких металлических спиц, воткнутых в бледную кожу.

Поэтому он просто утыкается в книгу и продолжает читать.

~*~*~*~*~

Начинается третья неделя.
Очередной день не сулит ничего нового.
До вечера Ибо шатается по городу, а к пяти приезжает в больницу.
Как бы он не хотел избавиться от этого места, ему необходимо каждый день отмечаться у дежурного специалиста, чтобы тот отчитался, что Ван Ибо исправно отбывает наказание и не собирается в колонию для несовершеннолетних.

Он привычно здоровается с охраной на входе, поднимается на свой этаж и подходит к стойке регистрации.
Сегодня там совсем молоденькая девушка, она шумно болтает по телефону с подружкой, орудует пилочкой и то и дело переключает музыкальные каналы на старом радиоприёмнике.
Ибо уже привык к тому, что во время часов посещений в коридоре всегда негромко звучит классика. Потому что психологи уверены в том, что скрипки и фортепиано положительно влияют на выздоровление пациентов.
Однако, сегодня кажется будет веселее.

Наконец, отметившись и забрав недочитанную книгу, он заходит в палату к Сяо Чжаню и садится на стул у его кровати.
Смотрит на его безэмоциональное лицо и снова отмечает отсутствие каких-либо изменений.

Груз вины тяжело давит на плечи.

- Привет, - негромко здоровается он, даже не рассчитывая услышать ответ, и открывает книгу на закладке. - Мы с тобой почти добили Маркеса. Остались последние десять страниц и мы можем забыть про "Сто лет одиночества". Давай начнем...

Следующие минут двадцать в палате звучит только монотонный голос Ибо, да на заднем фоне в коридоре вместо привычных скрипок надрывается какой-то популярный молодежный бойзбенд.
Иногда Ибо делает небольшие паузы в процессе чтения, чтобы глотнуть воды, и кидает короткие взгляды на Сяо Чжаня.

Тот всё так же смотрит в одну точку и не двигается.

Минуты бегут. Страницы заканчиваются. Радио продолжает надрываться.

- Господи, наконец-то! - Ибо доходит до финальной страницы и с облегчением захлопывает надоевшую книгу. - Вот не знаю как тебе, а мне это произведение не понравилось совершенно. Ты выбрал совершенно ужасную книгу. Что будем читать следующим? У тебя есть предпочтения по жанрам?

Он выжидательно смотрит на Сяо Чжаня.

Сяо Чжань привычно смотрит в потолок.

- Хорошо, - спустя пару секунд кивает Ибо. - Тогда я надеюсь, что ты не обидишься, если следующую книгу я выберу сам. Договорились?

Он начинает подниматься со стула и в этот момент замечает движение.

Сяо Чжань дернулся.

Ибо замирает в нелепой позе, так и не поднявшись со стула до конца.

Сердце делает совершенно невообразимый кульбит где-то на уровне горла.

Ибо готов биться об заклад, что совершенно точно видел, как шевельнулась рука на кровати.

- Сяо... Чжань? - его голос от волнения срывается и дрожит.
Кислород в легких застывает ледяной глыбой, и Ибо боится вдохнуть обжигающе жаркого воздуха палаты.
Ему кажется, что сейчас его просто разорвёт от такого невероятного контраста.

Он подходит ближе.

И снова видит, как дёргается рука.
Не может поверить своим глазам.

И вторая рука тоже.

"Неужели... Очнулся?.."

Руки дёргаются сильнее. Дёргается нога в гипсе.
А в следующую секунду Сяо Чжань начинает дергаться весь.

"Нет, не очнулся", - понимает Ибо за секунду до того, как Сяо Чжань начинает биться в припадке.

Он широко распахивает глаза, выгибается в пояснице и начинает судорожно дергаться всеми конечностями. Пластиковые провода от капельниц резко натягиваются, и стойки с системами летят на пол. Металлические спицы на руках и ноге сильнее впиваются в кожу от хаотичных движений, и их конструкции начинают трещать от ударов по кровати.

Паника захлёстывает Ван Ибо с головой.

Он бросается вперед на Сяо Чжаня, понимая, что если его не успокоить, тот может навредить себе еще сильнее.
Ибо практически падает ему на грудь, пытаясь удержать бьющееся в агонии тело и хоть как-то усмирить его.

Сяо Чжань переводит на него безумный взгляд. Смотрит, и паника в его глазах сменяется чистым  ужасом.
Ибо кажется, что он узнал его.

А потом Сяо Чжань начинает кричать.

Пронзительный нечеловеческий крик вырывается из его груди. Он бьёт по ушам, и Ибо отшатывается назад.
Бинты на лице Сяо Чжаня скользят вниз, и через них начинают проступать бордовые пятна.

Ночной кошмар Ван Ибо воплощается в реальность на его глазах.
И Ибо начинает кричать вместе с Сяо Чжанем:

- ПОМОГИТЕ!!! НА ПОМОЩЬ!!!!!

Сяо Чжань бьётся в его руках всё сильнее, и Ибо прилагает все свои силы, чтобы удержать его на кровати.

А потом в какой-то момент Ибо просто оттаскивают назад, и Сяо Чжаня окружают люди в белых халатах:

- Транквилизаторы! Срочно! Приступ! Три кубика немедленно! Уберите посторонних из палаты!

Слышит он сквозь шум в ушах, а потом его выталкивают в коридор, и Ибо видит перед собой взволнованное лицо женщины-терапевта:

- Ван Ибо! Успокойся! Ван Ибо, что случилось? Из-за чего начался приступ паники?

Ибо смотрит на неё и его трясёт. Он на грани истерики.

- Успокойся, Ибо, дыши глубоко. Вдох - выдох. И ещё раз.

Он слушает её спокойный голос, пытается успокоиться и пробует дышать, как сказали.

И, когда крик Сяо Чжаня перестает эхом звучать в его голове, он слышит песню, которая громко играет в коридоре.

Ту самую песню про десерт.
Которую Тэ Хань включал в переулке, пока они избивали Сяо Чжаня.

"Это из-за нее. ... Надо выключить её".

Ибо выворачивается из рук терапевта и несётся к стойке администратора так, словно за ним гонятся все черти ада.

- ВЫКЛЮЧИ! НЕМЕДЛЕННО!!! - рявкает он на девушку так, что та даже приседает и безропотно дёргает вилку радиоприемника из розетки.
В коридоре наступает тишина.

Ибо бежит обратно к палате.
У двери его останавливает терапевт и за её спиной Ибо видит, как два санитара продолжают удерживать бьющегося в агонии Сяо Чжаня.

- Посиди пока в коридоре, Ван Ибо, - она решительно загораживает ему обзор и закрывает перед ним дверь.
Ибо обессиленно опускается прямо на пол.

~*~*~*~*~

Ван Ибо продолжает в оцепенении сидеть на стуле в коридоре и ждать, когда ему позволят вернуться в палату.
В себя он приходит от того, что кто-то тормошит его за плечо, а потом ему в руки пихают пластиковый стаканчик с водой, от которого знакомо пахнет успокоительным.

Терапевт садится на соседний стул, молчит, давая Ибо время выпить лекарство:

- Он успокоился, - наконец, говорит она, когда Ибо отставляет в сторону пустой стакан. – Мы вкололи ему успокоительного, и сейчас он спит. Отдохнет и с ним всё будет хорошо. Точнее, мы надеемся, что этот приступ не усугубит его психическое состояние и завтра он будет в норме.

- Можно… - нерешительно подает голос Ибо. – Можно я останусь здесь, пока он не проснется?

Женщина понимающе кивает головой:

- Это было бы правильно, но я думаю, что он проснется только завтра. Так что сейчас нет смысла сидеть возле него допоздна. Лучше иди домой и отдохни, ты сегодня хорошо поработал.

Ибо кивком благодарит её. Они снова сидят в молчании около минуты. Потом Ибо чувствует, как ему на плечо ложится чужая рука. Терапевт устало улыбается ему:

- Хороший ты всё-таки парень, Ван Ибо.

У него темнеет перед глазами, когда он  слышит продолжение фразы:

- Как жаль, что вы познакомились с Сяо Чжанем только здесь. Может, если бы ты был рядом с ним тогда, то такого бы не случилось, - она кивает на дверь палаты.

А Ибо чувствует, как все тщательно выстроенные им барьеры мнимого спокойствия вмиг сметает, и его накрывает долгожданная истерика.

Рваные смешки вырываются из его груди. Он тщетно пытается их подавить и со стороны слышит, как эти ужасные звуки переходят в непонятные полувсхлипы–полувздохи.
Ему хочется кричать.

«ДА ЕСЛИ БЫ НЕ Я, С НИМ БЫ ВООБЩЕ НИЧЕГО НЕ СЛУЧИЛОСЬ!!!»

Он давится словами.
Усиленно пытается остановить этот внезапный приступ и замолчать.

Не получается.

Терапевт молча берёт его стакан со столика, подливает туда успокоительного и снова передает ему:

- Это нормальная реакция, - успокаивающе говорит она, когда всхлипы Ибо идут на убыль. – Ты, наверное, в первый раз видишь паническую атаку?

Ибо заторможено кивает. Пластиковый стаканчик в его руках дрожит.

- Ты молодец, всё правильно сделал, Ван Ибо. Первым делом надо выровнять дыхание и постараться устранить причину того, что вызвало панику, запомни это, - женщина поднимается, привычно разглаживает складки медицинского халата и внезапно предлагает. – У меня есть пара хороших книг по психологии, там подробно расписано, что делать в таких случаях. Хочешь, я тебе их одолжу почитать?

Ибо снова сомнамбулически кивает и послушно идет за терапевтом в кабинет. Получает два увесистых справочника, благодарит и медленно спускается пешком на первый этаж, так и не засунув их в рюкзак.
Книги тяжелые, они оттягивают руки вниз, и Ибо сложно представить, сколько времени у него уйдет на то, чтобы прочитать всё от корки до корки.

Он останавливается в фойе на первом этаже, кладет книги на скамейку, сбрасывает рюкзак с плеча и тянет за шнурок на его горловине.
В памяти вдруг резко вспыхивает картинка, как натянулись шнуры капельниц, когда Сяо Чжань начал биться в припадке.

Ибо шумно выдыхает и отбрасывает шнурок в сторону.
Нет, ему обязательно нужно прочитать обе книги. Чтобы в следующий раз не паниковать самому, а суметь помочь Сяо Чжаню.
Это самое малое, что он может сделать.

"Надо предупредить весь персонал, чтобы больше не включали по радио музыкальные каналы. Завтра напишу и повешу напоминания на каждой стойке регистрации и на каждом этаже", - решает Ибо.
Но даже это кажется ничтожно малым.

Ибо вспоминает, как трясло в припадке Сяо Чжаня и как страшно он потом начал кричать, когда увидел Ван Ибо.
Когда он увидел его.

Ван Ибо останавливается.

Медленно выдыхает и поднимает взгляд от книг на зеркало, висящее на стене напротив.
Смотрит на себя в отражении - синие волосы, сережки в ушах, черная футболка, куча цепочек, рваные черные джинсы - и вспоминает, что именно так он и выглядел тогда.
В той подворотне.

"Это я, - понимает он. - Это я - причина панической атаки Сяо Чжаня".

Он долго рассматривает себя в зеркале, потом рывком запихивает книги в рюкзак, выходит из больницы и решительно направляется в ближайший торговый центр.
Там он покупает на распродаже первую попавшуюся белую рубашку, а потом идёт в парикмахерскую.

~*~*~*~*~

- Ван Ибо, это ты? - встречает его удивлённым вопросом мадам Лю, когда вечером следующего дня Ибо появляется в больнице. - Молодой человек, куда Вы дели нашего хулигана?

Она смеётся, и Ибо неловко улыбается в ответ. Сегодня он выглядит необычно - синие волосы сменили цвет на более теплый каштановый, кудри стали коротким жёстким ёршиком волос, пропали все серёжки и цепи, чёрная футболка уступила место белой рубашке, а рваные чёрные джинсы стали классическими синими.

- Решил имидж поменять, - отшучивается Ибо и направляется привычным маршрутом на седьмой этаж.
Там он берет на ресепшене книги, подходит к знакомой палате и нерешительно останавливается перед ней на пару секунд, собираясь духом.
Делает несколько глубоких вдохов и выдохов.
Потом уверенно толкает дверь, заходит в комнату, взглядом находит неподвижное тело на дальней кровати и старается вести себя как ни в чём ни бывало:

- Привет, Сяо Чжань. Я надеюсь, что сегодня ты чувствуешь себя гораздо лучше. Смотри, что я нам взял почитать, - он подходит ближе и поднимает книги вверх, показывая обложки. - У нас с тобой на выбор сегодня классика -  "Приключения Гулливера" Джонатана Свифта и "Портрет Дориана Грея" Оскара Уайльда, что мы выберем? Помнишь, мы вчера с тобой говорили, что в этот раз выбирать буду...

Он переводит взгляд от ярких обложек на лицо Сяо Чжаня и слова замирают у него на кончике языка.

Сяо Чжань смотрит на него.

Внимательно рассматривает его лицо, волосы, ощупывает взглядом фигуру, смотрит на книги, моргает, медленно переводит взгляд обратно на его лицо.
В его глазах отчётливо видно узнавание.

Книги выпадают из ослабевших рук на пол.

Ван Ибо шокировано выдыхает.

Сяо Чжань пришел в себя.