5 глава
Новость о том, что «новенький» - гей, разносится по школе в мгновение ока.
Теперь, куда бы Сяо Чжань ни пошел, его всюду преследуют шепотки и косые взгляды.
Те ученики, которые еще день назад хотя бы сухо кивали ему на приветствие в классе, теперь отходят в сторону, едва видят его приближение.
Вроде бы двадцать первый век и обществу давно пора привыкнуть, что есть люди с нетрадиционной сексуальной ориентацией, но в этом плане в Китае всё очень строго. Есть определенные рамки, определенные стандарты. И если ты не вписываешься в эти стандарты, общество тебя не принимает.
А Сяо Чжань и без этого ярлыка слишком выделялся на фоне других.
И хотя Ибо прекрасно знает, что в ситуации с Сяо Чжанем нет никаких поводов думать, что он гей, всё же именно он является виновником того, что сейчас творится.
Он не удивляется, когда видит, что задирать Сяо Чжаня стала не только его компания.
С утра парта «новенького» теперь всегда пестрит новыми нецензурными надписями, а иногда и нелицеприятными картинками.
В школьную столовую Сяо Чжань теперь даже не ходит.
Он не выходит в коридор на переменах.
К нему никто не подходит в классе.
И как-то само собой получается так, что единственным человеком во всей школе, кто разговаривает с Сяо Чжанем, становится Ван Ибо.
Хотя его дерзкие подколки и насмехательства и разговором-то назвать сложно.
Тем более, Сяо Чжань всё равно ему не отвечает.
Он теперь вообще ни с кем не говорит в школе.
Только отвечает преподавателям на уроках и всё.
Ибо злится.
Ибо бесится, что даже в такой ситуации Сяо Чжань выбирает не замечать его.
«Я сделаю так, что ты обратишь на меня внимание», - клянется он.
И этот день настает неожиданно быстро.
На дворе понедельник, 5 октября.
В утренней рассылке школьных новостей в Вичате Ибо с удивлением замечает в списке именинников дня Сяо Чжаня.
«Ну, надо же. Должно быть, сегодня притащится с тортом от своей идеальной мамочки», - хмурится Ибо, собираясь в школу.
Однако Сяо Чжань приходит с пустыми руками. Опаздывает.
И выглядит он совсем не как человек, у которого сегодня праздник.
За спиной болтается порванный рюкзак на одной лямке, на форменных брюках спереди видны следы грязи, а на лице яркая ссадина.
Он не улыбается.
Ярость вспыхивает в Ван Ибо с такой силой, что пластиковая ручка в его руках с треском ломается на две половинки.
Сяо Чжань привычно извиняется за опоздание перед учителем, проходит к своему месту, вешает рюкзак за единственную уцелевшую лямку и поворачивается к Ван Ибо спиной.
А тому хочется орать.
«Кто?! Кто это сделал?!!»
Хочется найти и руки выдернуть тому, кто посмел посягнуть на его (Ван Ибо!) вещь.
Вместо этого он глубоко выдыхает несколько раз, стараясь хоть немного успокоиться, и кидает сломанной ручкой в спину Сяо Чжаня, привлекая его внимание:
- О, а тебя уже поздравили, как я вижу? – издевательски тянет он.
Сяо Чжань молчит и всё так же его игнорирует, хотя Ван Ибо уверен, что он прекрасно его слышит.
И это бесит до чертиков.
- Уж я постараюсь, чтоб ты не забыл этот день рождения, - хмыкает он.
Чжань ничего не отвечает.
Уроки сегодня тянутся убийственно медленно. Скучно.
И, когда Ван Ибо, наконец, совершенно успокаивается и даже думает, не сделать ли действительно Сяо Чжаню сегодня «скидку» и отпустить домой без издевательств, как случается страшное.
На последнем уроке он замечает, что в классе вдруг стало неожиданно оживленно.
Одноклассники увлеченно что-то рассматривают в своих телефонах, хихикают, оборачиваются в их сторону и тыкают пальцами.
Ибо не понимает этого ажиотажа, пока не встречается взглядом с Тэ Ханем. Тот натурально ржет, уткнувшись лицом в парту, а на недоуменный взгляд Ибо кое-как выдавливает:
- Ибо, ну, ты молоток! Так его, этого пидора!
И разворачивает к нему экран своего телефона.
На экране фотография Сяо Чжаня в компании нескольких мужчин. И делают они что-то такое, что Ибо раньше видел только в фильмах для взрослых, где рейтинг зашкаливал за 18+.
Сверху горит яркая надпись: «С Днем Рождения, милый!»
Шок длится несколько секунд.
Пока Ибо не понимает, что это неумелый коллаж. Если приглядеться, то отчетливо видно, что голова Чжаня просто прифотошоплена к телу чужого голого мужчины.
Но произведенного эффекта это не уменьшает.
Ибо хватается за свой телефон, видит сотни уведомлений в Вичате и начинает открывать школьные группы, которые взрываются от количества сообщений.
Чат класса, чаты школьных мероприятий, чаты клубов по интересам, общий чат старшей школы.
Эта фотография везде.
Ибо поднимает обескураженный взгляд от экрана телефона на спину сидящего перед ним Сяо Чжаня и отчетливо видит, как трясется телефон в его руке.
Увидел.
Сяо Чжань резко вскакивает, оборачивается к нему, и Ибо впервые видит такое выражение ярости на обычно спокойном лице.
В голове Ван Ибо вихрем проносятся его утренние слова.
«Это не я!» - хочется сказать ему. Но он не успевает.
Он только открывает рот, как Сяо Чжань наклоняется к нему и рычит в лицо, хватая за рубашку:
- Ван Ибо!!! – он рывком вздергивает его над партой и Ибо вдруг понимает, что Сяо Чжань куда сильнее, чем выглядит. – Ты трус!!! Вечно прячешься за спинами своих шестерок и только приказы им отдаешь! Давай решим все проблемы один на один!!!
- Это кто здесь «шестерки»?! – за спиной Ибо тут же встают его ребята.
Ссора грозит перерасти в массовую драку.
- Ван Ибо! Сяо Чжань! – в унисон им раздается крик учителя, и все они синхронно поворачиваются в сторону двери. – К директору! Живо!
Несколько мгновений никто из них не двигается. Затем Сяо Чжань рвано выдыхает сквозь зубы и с силой отбрасывает Ибо обратно на стул.
Тот болезненно шипит, ощутимо приложившись спиной об столешницу сзади стоящей парты.
Потирает место удара, встречается взглядом с Сяо Чжанем и четко произносит:
- Ты покойник.
Сяо Чжань игнорирует его и направляется к выходу самым первым.
~*~*~*~*~
Они ловят Сяо Чжаня в двух кварталах от школы.
Школьных камер здесь нет, и можно не бояться за последствия своих действий.
Особенно, когда их шесть человек против одного.
Затаскивают его в ближайший переулок. Тэ Хань с силой толкает Сяо Чжаня в плечо, и тот, не удержав равновесия, спиной врезается в стену кирпичного здания, высившегося за ним. Хмурится, но не выглядит испуганным или разъяренным. Успокоился уже, после двух часов разборок в кабинете у директора.
Спокойно обводит взглядом толпу перед ним и понимает, что все пути к отступлению отрезаны. Не пугается даже тогда, когда одноклассники хватают его за обе руки с двух сторон, и Ибо выходит вперед.
- Мы могли бы просто поговорить с глазу на глаз и решить наши проблемы, - опередив Ибо, первым говорит Сяо Чжань. Он не пытается вырваться из чужих рук, стоит спокойно, уверенно расправив плечи.
Ибо это, пожалуй, даже нравится. Веселее будет ломать.
- А ты борзый как всегда, - Ибо вскидывает голову выше, в упор глядя на Сяо Чжаня. – Так и не понял, что говорить можно только после того, как я разрешу?
За словами прилетает тяжелый удар в живот, и Сяо Чжань сгибается, судорожно хватая ртом воздух. Тэ Хань, удерживающий его справа, и не ожидавший стремительного удара Ибо, дергается и роняет зажженную сигарету на землю.
- Сучонок! – он в ярости пинает Сяо Чжаня по травмированной ноге, та подгибается, и парень падает вниз, успев в последний момент опереться на одно колено.
Ван Ибо ощущает какое-то особо острое удовлетворение, видя перед собой коленопреклоненного Сяо Чжаня.
- Ты мне ответишь сейчас! – Тэ Хань замахивается, но Ибо внезапно поднимает руку, останавливая своего друга, и ухмыляется:
- В очередь.
А после с размаху пинает в грудь Сяо Чжаня ногой. Парень отлетает назад на кирпичную стену и сползает по ней вниз.
Но никаких звуков боли упрямо не издает. Лишь прикрывает глаза и пытается вдохнуть немного воздуха.
Легкие горят огнём.
Школьная сумка срывается с плеча на землю, и Тэ Хань тут же пинком отправляет её в сторону, где её активно начинают пинать остальные участники побоища. Ибо видит выпавший телефон и с видимым удовольствием разбивает его ударом тяжелого ботинка.
Кисти и листы бумаги, изрисованные яркими красками, разлетаются по всей подворотне.
Ибо подходит ближе к Сяо Чжаню, берёт бутылку, валяющуюся тут же, и демонстративно разбивает её так, чтобы в руке у него осталась только «розочка». Осколки бутылки остаются лежать в опасной близости от ноги Сяо Чжаня.
Ещё один размашистый пинок в бок и он валится на землю.
- Как же я тебя ненавижу... - Ибо рывком вздергивает голову Сяо Чжаня за волосы и расплывается в широкой улыбке, когда видит, как тот морщится от боли. - Теперь не улыбаешься? Не смешно уже? Может, нам помочь тебе улыбнуться? Сделать твою улыбку пошире, как у Джокера?
Ибо подносит разбитое горлышко бутылки к лицу Сяо Чжаня и надавливает так, что стеклянные края больно впиваются в кожу. Компания вокруг них взрывается хохотом, Ибо ухмыляется шире, а Сяо Чжань неловко подаётся назад, чтобы не порезаться. Вот только хватка у Ван Ибо железная.
- Теперь уже не дерзишь? - продолжает спрашивать он, надавливая сильнее. - Так боишься за свою мордашку, куколка?
Сяо Чжань вскидывает кверху горящий взгляд, и у Ибо резко возникает ощущение, как будто ему сейчас зарядили нехилую оплеуху.
Сяо Чжань смотрит в упор:
- Нет. Не боюсь.
Ибо рывком поднимается, отбрасывает бутылку в сторону, чувствуя, что агрессия в нём рвётся наружу и её необходимо выплеснуть, иначе она просто порвёт его изнутри.
Он возвышается прямо над Сяо Чжанем, но почему-то не чувствует себя победителем. Рассматривает внимательно, ищет уязвимые места.
Неожиданно он усмехается:
- Что ж, значит, мы пойдем другим путём, - он поворачивается к своим парням. – Вытяните ему руки.
Те сразу бросаются исполнять приказ. Спустя пару секунд Сяо Чжань уже прижат к земле так, что не может и шевельнуться, а его руки вытянуты вперед.
Ибо лениво подходит ближе, но не опускается на корточки, а легко ставит ногу на левую руку Сяо Чжаня. Но вес на неё пока не переносит, ждет реакции.
И она, наконец, проявляется.
- Ван Ибо, - кажется, на лице Сяо Чжаня впервые проскальзывает что-то вроде беспокойства, - что ты задумал?
- О, я смог привлечь твоё внимание, наконец… - Ибо издает смешок, и его банда тут же подхватывает за своим капитаном. – Помнится, кто-то говорил, что главное орудие художника – это его руки. Сможешь ли ты рисовать, если я переломаю тебе все пальцы?
Сяо Чжань бледнеет на глазах:
- Не смей.
Ибо победно усмехается:
- Надо было раньше думать, что говоришь, - и с силой опускает ногу на тонкую кисть.
Кажется, он слышит неясный хруст, но Ибо не уверен.
Потому что крик Сяо Чжаня, раздавшийся следом, перекрывает все звуки.
Длится он недолго.
Но Ибо пробирает до дрожи.
- А он громкий, - ржет Тэ Хань и лезет в карман своих джинсов за телефоном. – Сейчас включу что-нибудь громкое на репите, чтобы слышно ничего не было.
Верзила листает плейлист, а потом врубает через колонку какой-то раздражающий попсовый мотивчик, что-то там про десерт, и Ибо морщится. Песня дурацкая, но популярная, крутится сейчас везде. Да и громкая - криков слышно точно не будет.
Ибо думает, что после того, как наконец-то вырвет из Сяо Чжаня крики боли, получит желаемое удовлетворение. Но этого не происходит.
Не в этот раз.
Он смотрит на испарину на лбу Сяо Чжаня, на прокушенную от боли губу с родинкой под ней, на дрожащий подбородок и ощущает какое-то странное чувство неправильности всего происходящего.
Наверное, впервые охотничий азарт покидает его так быстро.
Какую-то долю секунды он смотрит на бледную кисть под своей ногой, а потом отступает, разворачивается и идет к выходу из переулка.
- Эй, Ибо! Ты куда? – кричит вслед ему Тэ Хань.
- Скучно, - бросает тот через плечо. – Оставляю его на вас. Развлекайтесь.
И уходит.
*********
Подписывайтесь голосуйте если вам понравилось