В тени

В дом без стука вошла Моргана, облаченная в белый халат, и направилась прямиком в комнату девочек. Стремительно отворив дверь, она увидела Норму, задумчиво читающую книгу напротив окна. Норма, не взирая на раннее утро, уже была собрана. Она сидела в школьной форме, будто и вовсе не ложилась спать. Длинные каштановые волосы были, как обычно, заплетены в косу. Хоть Норма и вернулась домой ближе к рассвету, сна не было ни в одном глазу.

— Здравствуй. А где остальные? — обратилась к Норме вошедшая Моргана, окидывая беглым взглядом комнату.

Норма пожала плечами, даже не посмотрев на Моргану. Она не любила общаться, особенно с чужими людьми. Да и давалось Норме это очень плохо.

— Я тут одну девочку ищу лет шестнадцати. Она худая среднего роста с золотистыми светло-русыми волосами, карими глазами, слегка вздернутым носом, низким хрипловатым голосом и синяками под глазами. Очень бледная. Такая у вас живет? — пытливо уставилась Моргана, внимательно наблюдая за действиями Нормы.

«Опять эта проклятая Скай! Все хотят ей помочь! Не в этот раз....», — негодующе подумала Норма.

Лицо Нормы абсолютно ничего не выражало. Оно было от природы малоэмоциональным, да и Норма мастерски умела скрывать все свои чувства в недрах души. Поэтому даже проницательная Моргана ничего не смогла разобрать ни в движениях, ни в словах, ни в интонациях Нормы.

— Тут такая не живет, — спокойным тоном ответила Норма, переворачивая страницу сборника Шекспира.

— Поняла, — возмутившись очередным поражением, Моргана покинула комнату.

Моргана, словно ошпаренная, вспыхнула и вышла из дома. Она не намеревалась опускать руки. Во что бы то ни стало она готова была продолжить поиски. На кону стояла слишком весомая цель.

***

В одной из комнат, внезапно проснувшись от резкого стука, Бран растерянно оглянулся вокруг. Он не понимал, как тут оказался. Невольно всплывали воспоминания о том, что вчера произошло. В голове беспорядочно, словно в разбитом калейдоскопе, переключались пережитые картины. Перед глазами мелькал силуэт надвигающейся тени, после - неожиданный удар. На этом все прерывалось и наступала бездонная темнота.

Слабо шевельнувшись в постели, Бран почувствовал нестерпимую ломоту в костях. Бран остро испытывал одолевающую слабость, выкручивающую суставы. Принимаемое ежедневно лекарство Морганы хоть и облегчало его мучения, но не избавляло от них. С каждым днем состояние становилось все хуже. Все происходящее накладывалось сверху, не давая ни единой возможности прийти в себя.

На шее Брана вздулись и запульсировали выпирающие синеватые вены. Бран оперся истощенными руками о постель, чтобы встать, и ощутил, что мышцы напряглись и задрожали, будто под кожей прошел разряд электрического тока. Бран с огромным трудом поднялся на ноги. Заметив, что он был во вчерашней одежде, Бран окончательно уже осознал, что точно никак не мог добраться сюда ночью своим ходом и тем более лечь спать в уличном. Он находился в полном неведении. От этого становилось не по себе.

В комнате было пусто. Поскольку ничего другого не оставалось, Бран быстро привел себя в порядок, собираясь в школу. Вот только мысли все хаотично путались, не позволяя ничего забыть. Миллионы переживаний одолевали Брана, принуждая утопать в болоте негатива. Основным испытанием была тревога от пропажи Приссциллы. В голове ютилась только одна идея - хоть как-то её найти. Обязательно найти. Удушающее чувство ответственности твердило, что также нужно убедиться, что Скай вернулась и что Леона в порядке.

Вскоре с легким щелчком отперлась дверь, прервав рассуждения Брана. В комнату молниеносно зашла угнетенная Паула, сжимавшая до крови пальцы в кулак.

— Доброе утро, — доброжелательно поприветствовал девушку Бран.

— Бран, ты Эйба в последний раз когда видел? — сбивчиво выпалила Паула, нервно нарезая круги по комнате.

— Вчера утром, — задумчиво вымолвил Бран, пытаясь вспомнить.

Паула, недовольная ответом, импульсивно развернулась к окну. Будучи будто на иголках, Паула раздраженно стучала пальцами по подоконнику. Сердце жгли мысли о неизвестности. В душе образовалась пустота. Мечты утекали сквозь пальцы.

Бран, не став беспокоить Паулу, взял рюкзак и, накинув пиджак, вышел, оставив ее наедине с мыслями.

Обернувшись на тихо закрывшуюся дверь, Паула быстро подошла к тумбочке Абраахама и принялась рыться в вещах. Паула всегда старалась со всех сторон контролировать жизнь Абраахама и не могла смириться, что все вышло из под контроля. Паула, перевернув ящики вверх дном, разгневанно бросала содержимое на постель. Найдя расписки, она, подумав, что это что-то неважное, разорвала их в клочья и развеяла по воздуху. Взгляд Паулы остановился на одном предмете на дне ящика.

— Ну нет, Эйб.... Не на столько, — неверяще вскинула брови Паула.

Паула крикнула от злости, швыряя в стену все, что попалось под руку. На лице Паулы, перекосившемся от неприятия ситуации, застыло выражение бессильной ярости. В голубых глазах полыхало бушующее пламя из-за задетой гордости. Глубоко вдохнув, Паула повалилась в постель и, схватив телефон, стала набирать сообщение трясущимися пальцами. Не зная, как правильно подобрать слова, она несколько раз набирала и удаляла сообщение.

«Папочка, Эйб хочет срочно жениться. Ты же можешь решить этот вопрос? И нужно найти его отца, с ним тоже поговорить», — без промедления отправила сообщение Паула.

Паула, решив, что нашла выход из ситуации, с облегчением выдохнула и, закинув ноги на постель, самодовольно улыбнулась.

***

В холле собирающийся Бран потихоньку направлялся к выходу, так как время было еще раннее. Внезапно из соседней комнаты вышла Приссцилла. Встретившись наконец лицом к лицу с Приссциллой, Бран почувствовал бесконечную силу одного мгновения, способного перевернуть мир. Тотчас улыбка засияла не только на его холодном лице, но и в теперь уже искрящихся глазах, в сердце, в душе.

— Доброе утро, — мягко улыбнулся Бран.

— Привет, — протараторила Приссцилла, пытаясь быстрее скрыться.

Приссцилле очень хотелось плакать, но после той ужасной ночи слез уже не было, только неприятная тяжесть в груди. К горлу подступил комок. На душе бурей бушевала болезненная грусть. Прежде живые, а теперь печальные глаза рассеянно смотрели куда-то вдаль. Страшно было понимать, что впереди целая жизнь, которую придется прожить совершенно одному. Ни родителей, ни друзей, никого. Приссцилла чувствовала, будто жила в мире, который ее не принимал.

— Прис, все хорошо? — обеспокоенно спросил Бран.

— Угу, — Прис, стараясь не смотреть на Брана, спешно выбежала на улицу.

Для Приссциллы словно жизнь опустела, стала серой. Только у Приссциллы появилась долгожданная надежда найти друзей, как снова губительное одиночество накинуло на нее свой купол. Правильно ли она поступала? Ей казалось, что да. Но разве, если человек относительно себя поступает правильно, ему должно быть плохо?

Бран застыл на месте, с тоской глядя на дверь. Внезапное отчуждение Приссциллы было для него необъяснимым. Оно заставило Брана почувствовать странное дежавю - вновь быть брошенным кем-то. На еще кровоточащих старых ранах безжалостно открывались новые дыры.

Из мыслей Брана вырвал громкий стук двери, резко ударившейся о стену. В холл медленно проследовала Леона, опасливо озираясь по сторонам. Даже несколько слоев тонального крема не спасали от мешков под глазами, выдающих бессонную ночь. Руки до сих пор тряслись мелкой дрожью от страха.

— Лео, ты как? — волнительно вопросил Бран, прибавив, — Скай вернулась?

— Плевать на эту Скай! Будь она неладна, проблемная, — истерично взвизгнула Леона, зверем смотревшая на Брана, и стремительно покинула дом.

На улице все объекты Леоне казались угрожающими. Стоявшая тишина отдавала могильным шепотом. Небосвод пугающе давил. На миг померещилось, что он вот-вот рухнет и распластает по земле всех неугодных. В шелесте листвы слышался чей-то тревожный зов.

Осмотревшись, Леона не обнаружила ничего, что могло бы причинить вред. Неуверенно ступив вперед, она снова обернулась. Останавливаясь каждые несколько шагов, Леона осторожно двигалась в сторону школы. Раздался какой-то треск. Показалось?

Леона затаила дыхание, чтобы внимательней прислушаться. Тишина. Вновь она шагнула вперед. Не показалось. Треск еще более отчетливо повторился. Леона попыталась резко отбежать от источника шума, но что-то сковывало ее движения. Правая нога застряла, зацепившись за что-то. Сердце сделало кульбит.

Барнс не спеша опустила глаза. Под ногами лежала всего лишь сухая ветка. Леона, почувствовав настигшее головокружение, начала судорожно махать руками.

Развернувшись вокруг своей оси, Леона застала лежащего на пороге мертвого черного ворона. У него на лапе были привязаны переплетенные вместе пряди светлых и холодно-русых волос. Под вороном была оставлена записка. Леона испуганно вскрикнула и отшатнулась, уперевшись спиной в дверь. Барнс ощутила безудержное мучительное чувство страха, переполняющее каждую жилу организма. Накрывшая паническая атака привела девушку в оцепенение. Очень медленно наклонившись над вороном, она трясущимися пальцами взяла записку. В душе все заледенело от предчувствия неизбежного.

«Сможешь ли ты найти тень или тень найдет тебя?», — прочитала про себя Леона, не желая издавать ни шороху.

Беспомощно выронив записку, Леона, сломя голову, сорвалась с места, стараясь скорее очутиться в школе. Ощущение, что кто-то следил, не покидало ни на секунду.