9
Обычное утро. Сара в ординаторской, за компьютером. Пишет отчёт, в наушниках — тихая инструментальная музыка. В коридоре — привычный гул, кто-то проходит с кофе, кто-то — в форме к тренировке. Дверь открывается.
Входит доктор Солер. Строго, как всегда. Она сразу выпрямляется.
— Мартинес. Есть минутка?
— Конечно.
Он подходит ближе, кладёт на стол распечатанный лист. Сара с удивлением смотрит на шапку — это выездная заявка медперсонала на предстоящий матч в Валенсии. Под её именем — "специалист по реабилитации, интерн".
— Вы выбрали меня? — почти шепчет она, не веря.
— Да. Мы с Кларой обсуждали. Твоя работа — стабильно качественная. Игроки отмечают прогресс, а Гави передал, что ему комфортно с тобой работать.
Он делает паузу, смотрит прямо:
— Даже Бальде на днях, хоть и не напрямую, сказал, что сессия с тобой помогла восстановить контроль над нагрузкой. Мы не игнорируем такие детали.
Сара чувствует, как внутри что-то ёкает. Откуда-то приходит тревога: он говорил о ней... после всего?
Но она тут же берёт себя в руки.
— Спасибо за доверие, доктор.
Солер кивает:
— Выезд — это не отдых. Будет много работы. Адреналин, стресс, чужой стадион, шум. И игроки — особенно в дороге — требуют другого уровня психологической гибкости. Надеюсь, ты к этому готова.
Сара поднимается с места, берёт листок. И впервые за долгое время — чувствует гордость. За себя. За то, что её выбрали не по связям, не по слухам. По делу.
— Я готова.
Солер кивает, почти с тенью одобрения в голосе:
— Автобус уходит в пятницу утром. Упакуй форму, документы и... возьми терпение. Оно понадобится.
Он уходит, оставляя её одну — с заявкой в руке и бешено колотящимся сердцем.
***
Тем же вечером в общежитие, Сара заходит в комнату, снимает куртку, аккуратно кладёт на стул. Мария уже лежит на кровати, с маской на лице, что-то листает в телефоне.
— Ну, ты рано сегодня. Без Але хромающих не было?
— Очень смешно, — буркнула Сара, усаживаясь на кровать.
Немного помолчала. Потом небрежно бросила:
— Меня выбрали на выезд.
Мария замерла, резко приподнимается, маска наполовину сползла с лица.
— Что?!
— На матч в Валенсии. В составе медперсонала. Вместе с Солером и ещё двумя из главного штаба.
— Ты поедешь... с основой? На выезд? С командой?
— Мария, это работа, а не фан-тур. — но уголки губ Сары чуть дёрнулись, выдав эмоции.
Мария буквально взлетает с кровати, садится напротив:
— Скажи мне, ты понимаешь, что это значит? Это как — официальное признание. Тебя берут в команду врачей на матч!
— Да, спасибо, я заметила. Я умею читать бумагу.
— Подожди, подожди, — она суёт телефон под нос Саре, где открыта таблица матчей. — Это же выезд против Валенсии! Там жарко! Там прессинг! И Бальде выходит с первых минут почти всегда!
Сара закатывает глаза:
— Мария, если ты сейчас скажешь хоть слово про "судьбу", я сброшу тебя с этой кровати.
— Я ничего не говорю! Просто... — она замирает с мечтательной улыбкой. — Представляю, как ты сидишь у кромки поля с планшетом, ветер играет твоими волосами, он — потный, злой, смотрит на тебя, а ты такая — "растяни переднюю группу мышц, Бальде"...
— Ты больна. Медицински. Могу записать на приём к Солеру — он поймёт.
Мария хихикает, встает, идёт на кухню:
— Нет, серьёзно, это круто. Даже если убрать... всё остальное. Ты это заслужила. Правда.
Сара на секунду замирает. Смотрит на распечатку, что так и торчит из её сумки. Потом медленно улыбается:
— Спасибо...
И шепчет себе под нос:
— ...но, чёрт, как бы я хотела, чтобы он не был там.
***
Пятница наступает быстрее, чем Мартинес ожидала. Раннее утро. Парковка тренировочной базы. Небо ещё тёмное, по асфальту стучат чемоданы, кто-то зевает в капюшоне, кто-то шутит, кто-то догоняет кофе из автомата.
Сара держит в руках термос, за спиной рюкзак. Она стоит у автобуса, немного в стороне, пока старшие врачи обсуждают организационные вопросы. Периодически кивают ей сдержанно — впервые по-настоящему принимают как "одну из своих".
Она старается дышать ровно. Не смотреть на входящих игроков. Не думать, что он тоже будет в этом автобусе.
Вдруг рядом появляется доктор Солер, проверяя списки в планшете:
— Мартинес, сядешь во второй ряд. Возле окна. Место зарезервировано под медицинскую зону — чтобы можно было сверяться с документами по ходу.
— Поняла, — коротко кивает она, быстро поднимаясь по ступеням автобуса. Внутри — уже привычный гул, рюкзаки, техника, голоса.
Она устраивается на своём месте, старается слиться с сиденьем. Достаёт планшет, включает схему медицинского контроля, будто очень занята.
И в этот момент — чей-то голос:
— Доброе утро, Сара.
Она не сразу поднимает глаза. Медленно.
Это Фермин. Он проходит мимо, кивая с широкой улыбкой.
Следом — Ламин, который шепчет:
— Серьёзно? Она с нами? Держу пари, Але врежется в столб.
Сара едва не поперхнулась кофе.
Только собралась сделать вид, что ничего не слышала, как сзади — ещё голос:
— Добро пожаловать в первую команду, док.
Пау Кубарси. Сдержанно, но с мягкой улыбкой.
Сара еле сдерживает лицо, кивает, не отвечая.
И наконец — он.
Проходит мимо — и ни слова. Только мимолётный взгляд, длинный, сдержанный. Словно читает её.
Идёт дальше.
Сара опускает глаза на планшет, будто ничего не чувствует. Но ладонь на колене — выдаёт: сжата до белых костяшек.
Автобус трогается. За окном начинает светать. А внутри — напряжение, будто игра уже началась.
***
Они плавно подъезжает к отелю рядом со стадионом. Здание современное, с тёплой подсветкой и панорамным лобби.
Сара выходит последней — за ней катится чемодан, на руках — планшет. Внутри всё уже кипит: ресепшн забит, администраторы раздают ключи, игроки смеются, кто-то заказывает кофе.
Доктор Солер окликает её:
— Твой номер — 613. Медблок располагается на 5-м, комната 504 — наше временное "гнездо". После расселения — обход по игрокам, замер состояния и фикс симптомов. По возможности — визуальный анализ ходьбы, дыхания, мышечного тонуса. Стандарт.
Сара кивает, чуть напряжённо. В голове мелькает: пожалуйста, только бы он жил где-то подальше...
Она заходит в лифт вместе с другими врачами. Внутри кто-то обсуждает погоду, кто-то сетует на кондиционеры в автобусе. Всё привычно. Профессионально.
До момента, когда двери лифта открываются, и он выходит с противоположного лифта.
Алехандро.
С рюкзаком за спиной, в тренировочной форме. Ловит её взгляд первым, замирает. Потом медленно отступает, пропуская их выйти.
Ни слова. Только взгляд, тишина и воздух, будто стал гуще.
Сара выходит, не сказав ничего. Но когда уже почти доходит до своего номера, слышит позади:
— Номер напротив?
Она оборачивается.
Он стоит у двери 615. Его карточка не сработала с первого раза.
Он улыбается — едва заметно. Почти виновато.
Сара резко открывает свою дверь, будто не услышала.
Но когда заходит и закрывает за собой, — спиной к стене, — она чувствует, как пульс гремит в ушах.
Слишком близко.
Слишком настоящее.
***
Вечер. Медики в сборе. Временный медицинский блок на 5-м этаже — почти пустая конференц-комната, переоборудованная под офис.
Доктор Эстель вручает Саре планшет:
— Ты идёшь по списку: Гави, Фермин, Марк, затем кто из юниоров на вызове. Последним — Бальде. Только аккуратно, некоторые из них не очень любят врачей у себя в номере, пусть даже таких как ты.
— Не волнуйтесь, — спокойно отвечает Сара. — Я могу с этим справиться.
Эстель хмыкает:
— Надеюсь, ты будешь достаточно профессиональна, чтобы выжить этот выезд.
Она идёт по коридору, сверяясь с номерами. Первым — Гави. Он открывает в майке и с наушниками на шее:
— Сара? А где Эстель?
— Я теперь "доверенное лицо" с планшетом. Смирись.
— Да я рад! Наконец, нормальные люди пришли в медицину, а не эти...
Он что-то шутит, она смеётся, сканирует нужные показатели, делает быстрые записи. Всё легко. Даже приятно.
Гави ей искренне симпатичен: чистый, прямой, дружелюбный. С ним нет игры. Нет напряжения.
Следующий — Фермин. Открывает дверь с фразой:
— Слава богу, не Эстель. Она вечно пристаёт с пульсом, будто я умираю.
Сара улыбается, делает обход.
Последним в списке — 615.
Она замирает перед дверью. Потом — стук.
Тишина. Снова стучит.
— Открыто, — доносится голос изнутри. Глухо, как будто он даже не у двери.
Она заходит. Комната в полутьме, телевизор работает без звука. Алехандро сидит на кровати, в тренировочных штанах и футболке, раскладывает вещи.
Не оборачивается. Только говорит:
— Ты долго.
Сара закрывает дверь, становится с планшетом у изножья кровати.
— Ты в конце списка. Не льсти себе.
Он поворачивает голову. Их взгляды встречаются. Долго. Без слов.
— И что, будешь меня сканировать?
— Пульс, дыхание, состояние мышц, уровень нагрузки. По протоколу. Или ты хочешь, чтобы пришёл кто-то другой?
Але встаёт, медленно подходит ближе.
— Нет. Пусть ты.
Между ними — шаг. Один. Близко.
Сара поднимает планшет, на секунду пряча за ним лицо. Затем — механически:
— Сядь. Опрись. Дыши ровно.
Он выполняет. Но не сводит с неё глаз.
Каждое её движение — как будто под микроскопом.
Она касается его руки, чтобы проверить пульс.
Её пальцы чуть дрожат.
Он шепчет:
— Ты злишься.
— Я работаю.
— Я не говорил никому. Клянусь.
Сара молчит.
Потом поднимает на него глаза:
— Это уже не важно, Алехандро. Главное — что я всё ещё здесь. А вот как долго — зависит от того, насколько хорошо ты умеешь себя вести.
Он не отводит взгляда. И впервые — настоящая серьёзность в его лице. Никаких подколов. Только она — и страх потерять.
Сара опускает планшет.
— Осмотр завершён.
Выходит, не оглядываясь.