КОРНИ

/ИВЫ/

Умом Рина ещё не до конца могла воспринимать произошедшее и, как ни старалась, мысли её периодически всё равно улетали куда-то далеко отсюда, и слова, произносимые белкой, затихали, будто кто-то приглушал радио.

Тяжело поверить в то, что сказки, которые ты слушал в далёком детстве, вдруг оказались непреложной истиной, сокрытой от всех несведущих. Ещё тяжелее верится в то, что животные могут говорить, а древние богини, уже всеми забытые, существуют. И почему именно ей досталось это бремя - обо всём узнать? А спросил ли её кто-нибудь, хочет ли она этого? Готова ли она к тому, что перевернёт её жизнь? Никого это не волновало.

Рине не хотелось вмешиваться в это, не хотелось впутываться. Она чувствовала себя героиней сказки, персонажем-попаданцем, только вот она не хотела им быть, ощущала, что ей навязали эти правила, засунули её в шкуру кого-то другого. Это не она, нет! Ей не нравится быть в центре внимания, ей не нравится, когда события несутся галопом. Рисковать своей жизнью - тоже не нравится. Она была напугана внезапно свалившейся на неё «исключительностью». Но она никакая не избранная, не особенная, она обычная девушка: студентка, дочь, внучка, соседка, девушка, которую вы встретите в автобусе и не запомните, потому что даже внешне она совершенно обыкновенная. И ей это нравилось. Паттерн «особенной» героини всегда её раздражал. И что теперь? Чего они от неё ждут? Что она подпрыгнет, притопнет, схватит меч-кладенец (или кольцо Всевластия, или волшебную палочку, или медный значок с сойкой пересмешницей, а может лучше ведьмачий меч и чёрную кобылу?) и побежит на подвиги, на приключения! Скорее, пока все опасности не разобрали! Пока все несправедливости не закончились, и все злодеи не перевоспитались! Так что ли?

Она поëжилась на стуле, обхватила себя руками. Её опять начинало бить мелкой дрожью, на этот раз от тихой злости.

Она почувствовала мягкое и тёплое прикосновение к плечу, что-то пушистое коснулось щеки — это Лютик влез на спинку стула, поставил передние лапы ей на левое плечо и обтерся лбом о её побледневшую кожу. Она удивлённо замерла: в этот раз он был таким лёгким, почти невесомым. Но и это раздражало её, потому что обычные коты такого не умеют, они не разговаривают, не становятся тяжёлыми, как телята, или лёгкими, как жаворонки. И вообще, она больше любила собак!

Только Рина хотела сказать «брысь», как её прервали:

-Не рррррастрраивайся, девчонка... - Кот мурлыкал где-то у неё в голове, уши не слышали его, но она чувствовала каждое слово. - Ты не будешь в этих прррриключениях одна... - Кот спрыгнул ей на колени, уже не пытаясь пригвоздить её к стулу. - Доверрррься ей, она сотворрррила стоооольких герррроев, что тебе и не снилось.

«Не смей. Лезть. В мою. Голову. Без. Разрешения! », - мысленно прошипела она, внутренний голос дрожал от ярости.

-О-о-ой, - протянул Лютик, - рррраньше залезал и ничего, ты и дальше и не замечала бы, если б я тебе слово не сказал...

Рина поджала губы и засопела ещё более обиженно. Ей хотелось уйти поскорее, не принимать участия во всей этой сказочке.

-Ты меня вообще слушаешь, господица? - Белка подскочила на край стола, встала прямо перед Риной, уперев лапки в боки.

-Временами, - призналась девушка. Она была слишком зла для того, чтобы любезничать с говорящей белкой. Ей всё ещё иногда казалось, что это просто галлюцинации.

-Ах! - Рыжая задохнулась от такой наглости. - Да я... Да я по всем мирам рассказываю истории! Меня слушают боги. Меня слушают альвы. Меня слушают дварфы. А ты, юная магичка, меня не слушаешь?! - Белочка зло топнула своей маленькой лапкой о стол.

-Не горячись, - прервала её баб Маня, - разошлась тут, тоже мне... Забыла, в чьём доме сидишь? - Старушка, казалось, была абсолютно спокойна. Она совершенно невозмутимо хлебала свой мятный чай и смотрела на звëзды, в голосе её не было и капли угрозы, только усмешка, но белка вдруг схватила свой хвост, нервно расчесала его лапками, поклонилась.

-Прошу простить мне моё нетерпение, - пролепетала она, - просто мы тут сидим, беседуем, а там, по Ту Сторону леса, умирает человек, который помог девочке выбраться. Если бы не он, вы бы далеко не ушли. Ты ведь, госпожа, - белка посмотрела на баб Маню, - и сама понимаешь...

Баба Маня ничего не ответила, только поджала губы.

-Подождите-ка... - Рина прищурилась, взглянула на старушку: молодое лицо просвечивалось из-под старого. - Разве вы...Ты! не богиня? Разве лес тебе не подчиняется? Разве ты не могла уничтожить это дерево по щелчку пальцев?

Старуха взглянула на неё исподлобья, засияло золото глаз, белка зажала рот лапками и юркнула куда-то за сахарницу, за печкой охнул и зашуршал домовой, забиваясь поглубже, и только кот рассмеялся, запрыгивая на стол, легко пробежался вдоль, ловко обходя чашки и самовар, и остановился у самого лица баб Мани. Он вытянул одну лапу вперёд и упëр её прямо в губы старушки, словно закрыл ей рот. Белка, пригнувшая от страха уши, аккуратно выглянула из-за круглого фарфорового бока.

Баба Маня закрыла глаза, а когда распахнула - золотого свечения не осталось, только выцветшие сероватые радужки. Кот ухмыльнулся, убрал лапу.

-Слишком ррррезво вы накинулись на Рррину, - промурлыкал он ласково. - Она многое не понимает, многое не помнит. А вы тут рррраздуваете ситуацию до абсурррда. Вывалила на неë всё, старрррая, и ррррадуешься? А что рррребëнок с этим делать будет?

-Ейтому ребëнку уже двадцатка стукнула, - возразила баба Маня. - Пора взрослеть. - Она причмокнула и жестом позвала белку из её укрытия.

-Ой-ли! - Парировал Лютик. - Веком не ошиблась ли? Не позабыла? Сейчас не надо ррррожать в двенадцать лет и пахать в поле, чтобы выжить. Дети взррррослеют медленнее, они уже в сказки не веррррят, мы не в девятьсот-лохматом году... Молодёжь нынче прррродвинутая, осознанная, верррит во внутрррренний мир и психотетррррапиию, а ты со своими прррибаутками... Прррритормози. Дай ей перррредохнуть.

Баба Маня перевела взгляд с Лютика на Рину. Смотрела долго, внимательно.

-Поди и правда перегнула... - Вздохнула устало старушка. - Волнуюсь я за тебя, Маринка. Ой как волнуюсь. Что-то не то происходит, неладное. Гришка пришёл рано, раньше срока...- Рина встрепенулась от упоминания отца, сердце кольнуло, стало душно. Пальцы заледенели. – Да и появился он рано, понимаешь? Не прошло ещё века-то с его предка. Рано ещё было силе проявляться, а она проснулась вдруг, несказанно-нежданно. Не ему суждено было стать стражем. Не он должен был владеть этой силой. Пëс шелудивый мне все карты спутал! - Рина приготовилась уже огрызнуться, но кот дал ей понять, что это не отца она хаяла, кого-то другого. - Я боюсь, - сказала серьёзно баб Маня, - что на тебя у кое-кого есть серьёзные планы. Я могла заметить это ещё в твоём детстве, заприметить сразу, да проглядела. А потом ещё Гришка... - Она опустила голову. - Он мне как сын был, мальчонка добрый, смышлёный, радость приносил старухе, утешение. Давно таких мальчишек не было. Века... А он был славным, светлым, мир этот его не заслуживал, а потом он... - Баба Маня замолчала. Рина увидела, как молодая женщина за пеленой старческих морщин вытирает украдкой слезу. – А теперь ты попадаешь в передрягу...

И Рине на мгновение снова стало совестно, однако общего впечатления от ситуации это не изменило.

-Знаете что? – Сказала она уже гораздо спокойнее. – Я так не могу. Это всё не для меня. Это чересчур. Я не Бильбо Бэггинс. Он с самого начала жил в волшебном мире, а меня в него швырнули, как котенка, и я в нём тону, захлебываясь. Вы не имеете права требовать от меня какой-то жертвенности или самозабвенности. Я и без того достаточно потеряла в своей жизни. Хватит с меня потерь. Хватит передряг. Я не желаю принимать в этом никакого участия. – Она выдохнула, сердце колотилось где-то в горле. Она погладила Лютика за ушами, взяла его на руки, встала. – Прости меня, мурлыка, - назвала она его старым прозвищем, которое придумала ещё в детстве. – Я так не могу. – Она аккуратно положила кота на стол, он жалобно мяукнул, взглянул на неё грустно.

Баба Маня молча смотрела на неё, серьёзно и мрачно. Белка расстроенно опустила хвост, повисли кисточки ушей.

-А как же спасение? – Пропищала рыжая. – Он же там... погибает...

-Ладно, - баба Маня хлопнула в ладоши, яростно их растёрла. – Полно вам. Ты, - она ткнула пальцем в сторону Рины, - и правда, пожалуй, иди домой. Подумай обо всём хорошенько, поразмысли. А завтра вечером приходи. Решим, что дальше делать. Только помни, внучка, что Доля и Недоля смотрят на тебя и плетут твою судьбу, решая, чего ты достойна. Не заставляй их усомниться. Бездействие – это тоже действие... - Рина сглотнула. Она помнила старые мифы о прялках, что прядут полотно твоей жизни. Конечно же, она считала это полной ересью. Её судьбу никто не знает заранее. Она сама решает, куда ей идти. Она сама выбрала университет, сама поступила, сама вырвалась из этого села. Это были только её решения. И дальше она решать будет тоже только сама, а не какие-то там полудольки.

-А ты...- Баба Маня перевела взгляд на белку и указала на неё пальцем, - заканчивай хныкать, как ребёнок. Тебе уже под тыщщу лет, а всё туда же. Поможу я твоему герою, так и быть. Чернявый, - окрикнула она домового, - помоги мне собрать свои вещи. Лютик, проводи гостью до дома.

Кот соскочил со стола, поклонился, потягиваясь. Рина схватила свою кофту, висевшую на гвоздике у двери, впрыгнула в старые галоши, кивнула старушке на прощание и вылетела из дома, чуть не забыв рюкзак. Его захватил Лютик, вынес в зубах, кинула на влажную траву. Рина поблагодарила его, подхватила свои вещи и двинулась в сторону дома. Ещё никогда она так быстро не ходила по этой дороге. Ей хотелось убежать, скрыться, спрятаться от всего на свете. Ветер, хлеставший её по лицу, уносил прочь маленькие слезинки.

/КОРНИ/

Мир вновь погрузился в тьму. Самые страшные кошмары терзали его, он чувствовал боль, слабость. Всё вокруг ходило ходуном, стонало, трещало, больно хлестало его по лицу. В этот раз дерево не дало забыться, оно с наслаждением причиняло боль, высасывало энергию через деревянные щупальца, то и дело ломало кости. Он выл от боли, стискивал зубы и боялся, что скоро их сломает. Тело не слушалось. Только пальцы, крепко зажатые в кулак, не давали сбоя. Кольцо – это единственный шанс на спасение, нельзя его утерять, никак нельзя.

Лес озарился светом издалека, громом пронеслось по небу заклятие, он почувствовал присутствие – мощное, яростное, знакомое... Закричал.

Дерево раскачалось сильнее, сдавило ему грудь крепче, лишь бы не выпустить из своих лап, пусть это уже будет бездыханное тело, пустая оболочка, но будет его! Никому не позволит забрать...

Вспышка света пронзила небо. Стало горячо, воздух затрясся. Миг. И он потерял сознание.

/ИВЫ/

Объяснять матери утром, что она делает дома, не пришлось. Рина так и не сомкнула глаз, а потому встала рано, натянула свои рабочие кроссовки и двинула на скотный двор. Собрала яйца, покормила гусей, погладила козочек, начала утреннюю дойку.

-Это тебя так ночёвка у бабы Мани зарядила энергией? – Спросила удвилённая Галина, стоя возле плиты и глядя в окошко на задний двор. Она жарила оладья, аромат разлетался по всему участку.

-Просто не спалось как-то, - призналась девочка, — вот и решила, чего лежать, когда дел куча. - Галина удивленно покачала головой, улыбнулась.

-Ну, бросай, позавтракаем и вместе докончим.

Есть её дочери совершенно не хотелось. Когда коз сдоили, Галина предложила Рине отнести бабе Мане оладьев и заодно какие-то её тарелки, которые она давала на время поминок – вчера их благополучно забыли. Рина отвертелась от этого мероприятия, прикрываясь усталостью от недосыпа.

-Сходи лучше ты, чаю вместе попьёте. Мятного... - Девушка старалась не смотреть матери в глаза. После недолгих уговоров мать согласилась.

Рина погладила Вениамина, вывела коз и потопала в сторону посадки. Сегодня, почему-то, она не боялась. «Баба Маня, наверное, уже разнесла это дерево в щепки», - думала она.

Дорога прошла в размышлениях об альтернативном мире, который скрывался всё это время за кромкой местного леса. Она всё еще не хотела принимать в этом участие и верила, что вечером баба Маня придумает что-нибудь, что-то сделает такое, чтобы Рина смогла забыть. Она твердо решила просить у старушки забвения, надеясь, что это ей под силу. Не зря же говорил кот, что она уже что-то не помнит. Значит, было у неё уже в прошлом что-то мистическое, что смогли запрятать поглубже.

По дороге домой, Рина заметила столб черного дыма, вздымавшийся над селом. Тревога обхватила её за плечи. Когда она вернулась домой, матери не было. Бабушка Муся, встревоженная, переминалась на пороге.

-Мариночка! – Она вскинула руки. Сердце Рины ушло в пятки. – Внучка, горе! Горе случилось. – Стало труднее дышать. – Дом Мани горит!

-Что? – Рина подбежала к ней, схватилась заледеневшими пальцами за поручень крыльца. – Как? Мама..? – В ушах застучало, в глазах потемнело, страх заполонил сердце.

-Мама в порядке! – Поспешила успокоить её бабушка. - Манечка... Маня пропала! Галя позвонила, сказала, что пришла, а в доме пусто, всё разворочено, воняет дымом. Откуда-то из подвала воняет горелым. Сейчас уже, поди, весь дом горит. Галя всё пробежала, да толку ноль – нет Мани нигде. Она только в подвал не лазала, там уж огонь резвился. Нет никого. Только коты орут. – Рина покачнулась. Слабость обуяла её. - Кабы воры то не были, кабы не наделали делов. – Бабушка Муся перекрестилась, слёзы выступили на глаза. - Мать позвонила в службу спасения и участковому, да те пока доедут... Она соседей собирает, пожар тушить. А как потушат, в лес искать пойдут. Если только... - Муся сглотнула подступивший комок. – Если только она в подвале не найдется...Мама тебя звала, звонила, а ты без телефона опять убежала, она хотела спросить, ничего не было утром, когда ты уходила?

-Ничего, - тихо сказала Рина, растирая лицо руками.

Рина схватилась за горло, вздохнула. Мысли метались из стороны в сторону. Чувство вины, обиды, страх – захватили её. Куда она пропала? Неужели не вернулась с Той Стороны? Неужто она...

«Нет, нет! Это же баба Маня...», - думала она, - «наша баба Маня, которая меня с младенчества на руках качала, которая воспитала моего отца, которая всегда помогала моей семье. Она помогала маме с беременностью, помогала ей после смерти отца и когда не стало деда помогала всем нам. Она лечила бабушку, никогда не бросала в беде. Она заботилась о нас. Разве может она так просто исчезнуть? Разве может погибнуть? Она богиня, она древняя сила, она чудо! Она не могла проиграть. Разве она могла...?», - разумом ответа Рина не нашла, но сердце отдалось тяжелым тоскливым голосом. Девушка опустила руки, всхлипнула:

– Нет. Ничего, никого не было. Я рано ушла, мне не спалось, я вернулась домой, я её там оставила... это я её там оставила, - истерика подступала. – Это я виновата, надо было с ней остаться. Надо было... Я виновата... - Она забормотала, зароптала, хватаясь за живот, в котором невозможно сильно скрутило желудок. Ничего не понимавшая бабушка попыталась утешить её, гладила слабыми пальцами, говорила, что Марина не виновата, никто не виноват. Что всё обязательно будет хорошо, и Маня, наверное, просто пошла по грибы. Но все знали, что она оставляла записку на двери. И никогда не оставляла за собой беспорядок. А Рина знала больше, чем все остальные. «Что бы ты говорила, если бы тоже знала правду?!», - про себя сказала Рина. «Что бы вы все сказали?! Это я, я бросила её одну. Богиня, как же! Справится со всем! Какая я была дура. Видела же, что может это дерево! Видела, что может тот маг в корнях. А что, если это он всё поджег? Что если дерево окончательно завладело его разумом? Если бы я была там... если бы помогла...», - чувство стыда нещадно хлестнуло её по побелевшему лицу. Она смогла взять себя в руки, отпрянула от бабушки. Побежала к калитке.

-Внучка, милая, - крикнула Муся, выходя вслед за ней на дорогу, - береги себя! Не наделай глупостей!

«Поздно, бабуль, я их уже наделала...».

Возле дома бабы Мани собирались соседи, бежали с вёдрами, пытались затушить огонь, вывалившийся уже из подвала и захвативший кухню. Кто-то пытался соединить несколько шлангов вместе, чтобы дотянуться ими от водозаборной колонки, но ничего не получалось – дом был на самом краю поселения. Людей было мало – будний день. Даже дядь Серёжи сегодня не было, но его брат упрямо бегал с вёдрами, выплескивал воду в окна. Ришина мать беспокойно ходила из стороны в сторону и командовала всей процессией. С неба летели огромные хлопья пепла.

-Что? Что там?! - крикнула Рина, вглядываясь в дальнее окно дома, возле заднего двора, и остолбенела. Вся кухня была разворочена: валялись на полу скрутки трав, разбитые склянки хрустели под ногами, самовар был повален и помят, на печи сидели одуревшие коты, черный хрипел, серый орал благим матом. Оба замолчали, как только увидели девушку. Повсюду была разбитая мебель – стулья без ножек, дверцы шкафчиков. Битая посуда. Коты пробежали по верхам разрушенных шкафов, пересекли разрушенную комнату и выскочили в окно, прыгнув Рине на руки, вцепились в плечи.

-Что тут случилось, Лютик, Апрель? Что стряслось? – Девушка подошла к матери.

-Без толку, - раздосадовано сказала Галина, поднимая оброненную корзинку с оладьями, - они еще говорить не научились.

-Когда я уходила, - сказала Рина таким тоном, будто оправдывалась, - всё было в порядке. Это было утром, рано, ещё до петухов.

-Я знаю, - сказала Галина, - если бы что-то, что бы это ни было, стряслось так рано, дом бы уже полностью выгорел. - Она посмотрела на поникшую дочь. - Не вини себя. - Сказала она строго, но опекающе. - Твоей вины в этом нет. Если тут виноваты какие-то подонки, то ты бы ничего не смогла сделать. Если тут был несчастный случай, ты могла стать и его жертвой тоже. Ты не виновата. - Дочку это не утешило.

-Виновата. Я виновата, мам... - Рина всхлипнула. - Если бы я осталась...

-То что? Что бы ты сделала? - Без тени издёвки спросила её мать.

Рина задумалась. И действительно, что бы она сделала? Она всё-таки не волшебница, она не умеет накладывать чары, не умеет сражаться на мечах, она вообще не умеет драться. И не хочет. Она пацифист. Она... Отговорки! Она должна была что-то сделать... Она бы что-то придумала!

-Мать пррррава, - прозвучал в голове немного охрипший голос кота Лютика. - Поверрррь мне, ты ничего не смогла бы сделать...

-Что там стряслось, мурлыка? - Но кот отвечать не захотел.

Когда пожарный расчёт прибыл, пожар поглотил последние деревянные перекрытия дома. Крыша рухнула, в воздух взвился клуб пепла и дыма. Спасатели не рискнули лезть внутрь и искать старушку. Галина настояла на том, что надо проверить лес ещё раз - пока ждали пожарных, группа добровольцев из пяти человек прочесала ближайшие несколько километров хвойника, но никого не нашли. Рина всë это время сидела на траве поодаль, пытаясь разговорить котов, но ничего не получалось. Мать её в лес не отпустила, помогать тушить дом не позволила. Оставалось только сидеть и ждать.

Приехавший участковый с нарядом собрали всех желающих на поиски баб Мани, приехали люди из соседних деревень и сёл, было много добровольцев. - Если сегодня сами не найдём, - сказал участковый дядя Стëпа, - завтра из города волонтёров позовём. Будем искать, но... - Он почесал затылок, глядя на Галину. - Ты же знаешь, бабка была при своём уме, лес знала, как свои пять пальцев, никогда не блуждала. Как бы она не... - он взглянул в сторону догоравших остатков дома. Пожарные вяло поливали обугленные брёвна. Никто не спешил бороться за уже погибшее жилище.

-Нет, Стëпа, не городи ерунды. - Галина упёрлась руками в бока. - Мы её разыщем!

Участковый почесал затылок ещё раз, надел обратно свою фуражку, сдеренув пальцы по козырьку, и сказал:

-А ты права, Галка! Права! Мы её найдём. Баба Маня у нас не промах, она не пропадёт!

Рине сделалось совсем тошно.

Через пару часов мать отправила её домой, а сама присоединилась к поисковому отряду. Обеспокоенная бабушка Муся выслушала всю историю и принялась в очередной раз за день пить корвалол. Марина, стараясь отвлечься от самобичевания, заканчивала с домашними делами. Коз забрала совсем рано, но была уверена, что мать не упрекнëт, по крайней мере не сегодня.

Галина вернулась, когда уже значительно стемнело. Быстро поужинав, все разбрелись по кроватям. Рина осталась одна, только всё ещё перепуганные коты составили ей компанию.

Когда из-за стены донеслось тихое похрапывание матери и глубокое свистящее дыхание бабушки, она услышала, как в окошко кто-то постучал. Перепуганная, она быстро вскочила на ноги и схватила в руки метлу.

-Не бойся, господица, - шепнул знакомый писклявый голос. - Это я, Векша Рата, - сказала белка, запрыгивая внутрь через открытую форточку.

-Напугала! - Шепнула Рина, опуская своё «оружие». - Хорошо, что ты здесь! Рассказывай немедленно, что стряслось! Коты ошалели, ни слова не вытянуть!

-Немудрено, - сказала белка, подбираясь ближе. - Но ты их не вини. Я тебе всё расскажу.

-Мы были готовы. - Белка забралась к Рине на колени. - Макоша открыла нам границу Леса, Баюн, - рыжая указала на Лютика, - хотел пойти с нами, но хозяйка ему не велела. Сказала остаться здесь, на случай, если тебе, господица, понадобится помощь. Она переживала, что ты снова можешь случайно попасть на Ту Сторону.

Когда мы пришли к дереву, мне показалось, что уже поздно. Что наш герой мёртв, а древо, точнее оплетай, насосалось его жизненных сил и стало только крепче.

-Кто такой оплетай? - Перебила Рина.

-Древний, злобный черррртила, - разговорился наконец Лютик. В этот раз он почти не мурлыкал, говорил чётко, злобно. - Нежить, подстерегающая путников, захватывающая их своими корррнями и ветками, и посасывающая их на протяжении многих лет, как вы, люди, сосëте коктейли на вечеринках. - Рина нахмурилась.

-Верно, но этот был не простой, он - самый древний, самый первый. Самый сильный. Но Макоша тоже была сильна. - Рина сглотнула. - Завязался бой. Герой помочь не мог, был почти без сил. Хозяйка, ну, твоя баба Маня, почти победила. Но в какой-то момент небо озарилось вспышками молний, почернело, в воздухе воспарила птица Сирин. Макоша вскрикнула, вскинула руки. Вспышка. Огненный вихрь покатился по лесу. Оплетай согнулся, сжался, сделался маленьким, словно куст. Всё вокруг трещало и плясало от огня. Граница разверзлась и хозяйка, окружённая прозрачным щитом, прыгнула во врата, захлопнув их за собой. Когда всё стихло, я вышла проверить - Оплетай был жив, хоть и побит. Герой тоже живой, но уже в беспамятстве.

Я поспешила сюда, за границу. А нашла только сгоревший Дом... И вот, я здесь.

Рина вздохнула. История была не полной.

-Лютик, мурчик, миленький, ну расскажи же мне, в чëм дело! Что было, когда баб Маня вернулась домой?

-Б-б-б... - затарахтел вдруг в углу Апрель, оборачиваясь в свою естественную форму. - Б-б-было уж-же утро. - Он подобрался ближе к девушке. - Она в-в-в-влетела в дом, вся ч-ч-чёрная, будто купалась в с-с-саже. За ней влетел ог-г-г-гненный шар. Гнал её по всему д-д-дому. Б-б-б-баюн кинулся на н-н-него с когтями, да только хы-хы-хывост опалил. Они к-к-кружились в-в-в-вихрем по всей хате, а п-п-потом всё з-з-з-затихло. В-в-всппышка. Он-н-н-а появилась на к-к-кухне, в-в-вся потрёпанная, к-к-к-кинула эт-т-то, - он потянул руку куда-то, где обычно у людей карманы брюк, и выудил из складок кожи золотое кольцо с большим рубином. Он протянул его Рине. - Т-т-т-тебе, сказала, отдать.

-Спасибо, - Рина приняла кольцо. Белочка охнула. - А дальше что?

-В п-п-п-подвал полетела, а з-з-з-за ней, вдруг, шар. Дальше ещё в-в-всппышка. Т-т-т-тишина. П-п-п-п...

-Пожаррррр, - нетерпеливо закончил Лютик. - Дальше был пожар. И тьма. Очнулись, когда твоя мать пришла.

-Так она...?

-Нет, - возразил Лютик. - Не меррртва. Исчезла. В доме её не было, мы посмотррррели.

Рина шумно выдохнула, сжала в руках кольцо.

-Мы должны её найти! - Решительно заявила она после долгих раздумий. - Мы обязаны!

-Если это тот, кто я думаю, то мы мало чем сможем помочь, - грустно сказал кот.

-Мне всё равно, мы должны попытаться! Хватит, хватит с меня потерь! Я не вынесу ещё одной. Я должна что-то сделать. Я должна её найти!

-Как ты себе это прррредставляешь? - Вкрадчиво замурлыкал кот, пытаясь её образумить. - Ты ещё ничего не умеешь!

-Буду учиться на ходу, - заверила Рина, поднимаясь с кровати.

-Рата Векша, - она обратилась к белке, запрыгнувшей на окно, - отведи меня к своему герою. Будем его спасать. Пусть учит меня чародейству. - Она застегнула по самый подбородок сине-фиолетовую олимпийку своего отца, которую хранила у себя возле кровати.

-Дуррррочка, прррропадешь... - Грустно сказал Лютик, вставая на задние лапы и совсем по-человечески потягивая мыщцы. - Я пойду с тобой. Рррразомну кости.

-Апрель, - Рина повернулась к домовому, - ты теперь тут будешь жить. Добро пожаловать. Охраняй этот дом, береги мою семью. Вернусь - спрошу с тебя.

Домовой судорожно кивнул.

-В-в-в-вот ещё к-к-к-ое-что, - он опять сунул руку в «карман» и выудил оттуда деревянную подвеску на толстом шнуре: деревянный спил украшали резные руны и орнамент, который Рина когда-то встречала в этнографическом музее. По бокам от него были надеты бусины из разных древесных пород и натуральные камушки. - Н-н-н-нашë в доме х-х-х-хозяйки, пока п-п-п-помогал. - Рина поблагодарила его кивком, надела на себя оберег, белка подскочила к ней, коснулась пальцами амулета, пропела:

-Пусть от духов защитит,
От огня огородит
Речка будет тихим домом,
Никогда не навредит.
Обойдёт пускай беда.
Тропка вьётся без труда,
Сама под нОги стелется,
А след сметёт метелица.
Не заметит зверь и враг,
Не пролезет в душу мрак,
И болезнь не тронет,
В горе не утонет... - Она отскочила. Письмена блеснули золотом.

-Хоррроший оговорррр, бельчиха, - сказал кот, улыбаясь. - Хоррроший. Но над последней стрррочкой я бы ещё поработал.

-Вот и поработай! - Подхватила белочка. - И вообще, пора тебе признать, что песни я пою не хуже некоторых, а, Баюн? - Кот лишь усмехнулся.

-Веди, - сказала Рина, натягивая на средний палец правой руки кольцо. - Веди нас к своему герою!

Она не оборачивалась до самой посадки. Когда белка наконец привела их к истончившемуся порогу на границе миров, Рина обернулась в сторону дома.

«Дождитесь меня, пожалуйста», - подумала она, - «я ещё вернусь!».

-Подними рррруки, - сказал Лютик. - и повторяй за мной.... - Рина повиновалась.
Вспышка света залила им глаза.

Эпилог к главе 2

«Пропала дочь» гласили объявления на деревьях парков, на столбах улиц и на автобусных остановках. Её не было уже три недели. Муся постоянно плакала. Галина искала, искала и искала. День за днём. В лесу, в городе, в соседних деревнях. Искали волонтёры, искали соседи, искал весь интернет. Все знали: пропала девушка 20 лет с русыми волосами, светлыми глазами и красивой улыбкой. Её лицо уже выучили все до мельчайших деталей - так часто оно встречалось повсюду. Знали так же, что пропала бабушка, старенькая, добродушная, седая бабуля, сморщенная, как изюм, в чёрной кофте и зелёной жилетке.

Искал весь регион. Искала страна. Но что толку, если искали на этой стороне...